Женский взгляд из-под кровати. Точка А (джен)

Итачи сидел на моей кровати и листал один из моих учебников. Думаете, я привычно замерла и растеклась в лужицу? А вот и нет. Это был первый случай, когда я была не очень рада видеть старшего Учиху. Его присутствие здесь, в моей комнате, говорило о том, что мне предстоит еще один сеанс изнурительного мозголомства, а я слишком устала, чтобы быть готовой к такому виду деятельности.

— Привет, — нейтральным тоном поздоровалась я. — С Шисуи все в порядке. Сейчас он в убежище моего клана и при нем моя нянька. Когда мы расстались, твой друг был жив, относительно здоров и умеренно весел.

— Спасибо, — после секундной заминки поблагодарил Итачи.

Теперь, как мне кажется, была его очередь выступить с докладом. Все-таки расстались мы не за столиком в кафе, и мне, даже не смотря на усталость, было любопытно — что из сказанного мной ему пересказала Мэдока. Ну и, вообще, что в мое отсутствие произошло в подлунном мире. Но Итачи молчал, полностью уйдя в свои мысли.

Нет, когда ситуация того требует, я не прочь побыть мебелью, но сейчас — на мой взгляд — не тот случай. И вообще — это мой дом, моя комната, моя кровать и я, блин, хочу спать!

— Не знаешь, сколько дней я пропустила в Академии? — старательно выдерживая нейтральный тон, спросила я.

Итачи будто бы очнулся. Во всяком случае, его взгляд сфокусировался на мне.

— Один, — ответил он.

Теперь понятно, почему я чувствую себя такой уставшей. В моем возрасте несколько часов сна после таких активных скачек — это ничтожно мало. Да еще и в отсутствии нормальной горячей еды. Да, совсем я тут разбаловалась: режим сна и питания мне подавай. Настоящий шиноби, е-мое…

Он — сидел на моей кровати, я — стояла в дверях, прислонившись к косяку, и мы снова молча пялились друг на друга. Царившую тишину опять нарушила я:

— Итачи, если тебе нужно где-то пересидеть какое-то время и для этой цели ты выбрал мою комнату, то я не возражаю. Но, если ты не против, мне хотелось бы немного поспать. А если ты вдруг расскажешь мне о том, что сейчас происходит с одной непростой ситуацией, то я буду спать с куда большим удовольствием.

Несколько долгих секунд Учиха — все так же молча — смотрел на меня. Потом внезапно резко встал, отошел к стене, уселся прямо на пол:

— Прости, Акира, я… задумался.

После чего я получила вожделенный доклад, выполненный в лучших традициях АНБУ — коротко, связно, по существу. За то время, что мы с Шисуи просидели в убежище, во внешнем мире люди занимались болтовней. Мэдока с Итачи, Итачи с отцом, Мэдока с отцом Итачи, Итачи с Данзо, Мэдока с Советом Старейшин нашего клана, Итачи с Хокаге. Бедолага. После такого вербального марафона у него, наверное, язык еле ворочается. Теперь понятно, почему он со мной в молчанку играл — просто говорить уже не мог. В результате все заинтересованные лица пришли к единодушному выводу, что восстание — очень плохая идея, но остановить его уже никак не получится. Противная сторона конфликта тоже это понимает, поэтому ждать не будет и нанесет упреждающий удар. Мои дорогие соклановцы решили пассивно помочь приговоренному клану, и сейчас тихо, но энергично занимались эвакуацией Учиха. На территории кланового квартала оставались только самые буйные, они же боеспособные.

Устало прикрыла глаза. Кровь будет… Но, хотя бы, смертей поменьше. План дальнейших действий нес явный отпечаток нежных ручек Мэдоки. После того, как Корень (а кто еще, если Данзо не удастся убедить Итачи?) нападет на Великий клан, поставить перед Хокаге вопрос ребром и, если не совсем отрезать, то, хотя бы существенно укоротить ручки Данзо. При нужной подаче, достаточном количестве свидетелей и улик, Совет кланов заверещит так, что услышат на другом конце континента. Совет джонинов такую дерзость тоже молча кушать не будет.

У руководства деревни был всего один аргумент в защиту своей позиции: плохие Учиха готовят восстание. Но вот ПОСЛЕ того… Все выжившие смогут обиженно хлопать глазами. Восстание? Ну да, ходили разговоры. Но обещать — не значит жениться. Кто первый начал, тот и бяка — вот его давайте-ка и накажем. Плюс к тому, все самые буйные Учиха, скорей всего, погибнут, и клан руками Корня очистится от излишков численности и агрессии.

Меня тошнило, а в голове разливалась давно забытая тупая боль. Правильные выводы и хороший план. Все очень логично, практично и цинично. И не надо тут сопли размазывать — этот мир суров и прямолинеен. Ты же с самого начала прекрасно понимала, что кровь будет…

— А ты? — не открывая глаз, сдавленным голосом спросила я.

— Мое место возле отца.

Слова упали, как тяжелые камни на металлический лист.

Нет, мне надо поспать. Сейчас я просто не в состоянии адекватно оценить услышанное. А ведь кое-кто еще совсем недавно вдохновенно втирал Шисуи, что, мол, плевать на клан Учиха — меня волнует исключительно психическое здоровье Итачи. Выходит, врала, впечатлительная ты моя? Или врешь самой себе сейчас?

Внезапно меня пронзила неприятная мысль: «возле» — такое уклончивое слово. «Возле» можно быть и спереди, и сзади… Распахнув глаза, я буквально наткнулась на непроницаемый взгляд Итачи.

— Мне необходимо поговорить с Шисуи, — сказал он.

— Сейчас?

Итачи молча кивнул. Ядрена вошь, ты даже не понимаешь, о чем просишь. Я же обещала себе, что больше никогда…

— Его ищут?

Итачи снова кивнул.

— Данзо?

— Не только. Шисуи пока нельзя показываться в деревне.

Я ничего не могла с собой поделать — школа змеюшника была суровой, мои сомнения и подозрения в адрес Итачи росли с каждой минутой. Что ты задумал? Какое решение принял? С какой стороны ты решил быть возле отца? Шисуи, конечно, его лучший друг, но ведь мы говорим об Итачи. Человек, способный во имя высшей цели убить кучу людей и даже собственных родителей, не остановится и перед убийством друга. Правда, пока еще он ничего этого не сделал…

С другой стороны, Итачи уже пошел против канона, притащив Шисуи в тень векового дуба и обратившись за помощью ко мне. Возможно, мне удалось сделать ему удачную прививку против праведного яда Данзо, и я совершенно напрасно подозреваю парня во всех смертных грехах.

Я колебалась. Конечно, есть надежный способ проверить свои подозрения — Итачи вряд ли знает о Побочном Эффекте. Способ-то есть, но больно он стремный — меня ведь после Прыжка парализует на неопределенное время. И, если я права в своих подозрениях, то та комфортабельная пещерка украсится четырьмя трупами — потому что, если не будет ни меня, ни Чики, самостоятельно Итачи оттуда не выйдет. Интересно, в маячки, которыми снабжено убежище, заложен режим тревоги? Вообще, мои соклановцы отличаются предусмотрительностью, хотя и на свой лад. Ладно, притворимся, что я параноик и понадеемся, что Шисуи, в случае чего, так просто не дастся, а Чика не только готовить умеет.

— Шисуи сейчас в убежище моего клана, — повторила я, немного сменив интонирование, поэтому мои слова прозвучали, как предупреждение. — Войти туда нормальным путем снаружи невозможно. — Небольшая пауза для усиления эффекта. — Выйти тоже.

Протянула Итачи руку. Согласна, вкупе с моими словами, получилось весьма пафосно-театрально. Эх, гибнет во мне актриса — уже не одно десятилетие корчится в предсмертных муках, а все никак не скончается. Господин Учиха, такси подано.

Ну что я могу сказать — пассажир пассажиру рознь. Меня словно обдало волной теплого воздуха. Усталость… решимость… недоумение… что так изменило отношение… должен знать… только ему… Итачи очень хорошо контролировал и скрывал свои эмоции. Внешний их слой был подобен легкой ряби на идеально гладкой водной поверхности. Прыжок с ним на борту почти не доставил мне дискомфорта, не говоря уже о параличе от боли.

Когда мы вышли из тени, Чика меняла Шисуи повязку. При нашем появлении на лицах обоих не отразилось ничего, только глаз Шисуи блеснул. Итачи не спешил никого убивать, вообще, не делал резких телодвижений, но и я не спешила расслабляться. Буду рада, если окажется, что я простой незамысловатый параноик, но уж лучше перебдеть, чем недобдеть.

— Привет, — вежливо поздоровался Итачи.

— Ага, давно не виделись, — негромко буркнула я.

И Шисуи, и Чика молчали, а я пребывала в некотором затруднении. Если Итачи, действительно, просто нужно было поговорить с другом, то такой разговор явно не предназначался для посторонних ушей. Как поступить: уйти вместе с Чикой под благовидным предлогом и рискнуть оставить Учиха наедине или удалиться с ней в самый дальний угол и вежливо делать вид, что мы ничего не слышим?

— Акира, подождешь несколько минут? — спросил Итачи. — Нам не стоит здесь задерживаться.

— Конечно, — я даже позволила себе слегка дернуть уголком рта, обозначая улыбку.

Подозрения-подозрениями, но на голом адреналине долго не протянешь, а я, действительно, чертовски устала. Что он задумал? И тут меня озарило: Итачи — мастер иллюзий, и в измененной им реальности может свободно манипулировать временем. Несколько минут в нормальном мире он мог превратить в часы и дни в иллюзии. Наговориться можно всласть, а главное — полная гарантия того, что никто не подслушает. Какая, однако, удобная плюшка. Правда, хорошо, что она недоступна Мэдоке, иначе я бы уже докторские диссертации писала по всем изучаемым предметам.

Итачи присел рядом с Шисуи и врубил свой шаринган. Оба Учиха пялились друг на друга буквально минуту, а потом глаза Итачи из красных опять стали черными, он подошел ко мне и взял за руку.

— Извините, что побеспокоили. Идем, Акира.

И я послушно прыгнула обратно в свою комнату. От облегчения и усталости меня шатало в прямом смысле слова. Итачи подхватил меня, когда я собралась мешком осесть на пол, и усадил на кровать.

— Спасибо, — тихо поблагодарил он.

В ответ я слабо улыбнулась. Итачи засунул руку в карман и, достав что-то очень маленькое, протянул мне.

— Это тебе. Я давно собирался отдать, но как-то не получалось. Возьми… как сувенир.

У меня на ладони оказался тонкий кожаный шнурок, на котором висела маленькая фигурка кота из полупрозрачного темно-темно-красного, почти черного камня. Присмотревшись, я внезапно поняла, что камень не был обработан. Это не была поделка, вышедшая из рук человека, это было природное творение.

Я молча смотрела на подарок, просто не зная, что сказать. Как и тогда, легким, почти невесомым движением Итачи коснулся моих волос.

— Тебе нужно отдохнуть, — просто сказал он.

И ушел.

Когда за ним закрылась дверь, я снова активировала Зрак. Извини, Итачи, но я не могу отпустить тебя без ответного подарка. Вот тебе сигнально-тревожно-следящий маячок. Носи на здоровье, а я буду спать чуть-чуть спокойней…

К утру Чика еще не вернулась, от Мэдоки никаких указаний тоже не было, так что все, что мне оставалось — это вернуться к нормальному распорядку и идти в Академию. Обычно я ходила туда с удовольствием, но вот сегодня плелась нога за ногу. Какие, на фиг, уроки, когда в деревне такие дела творятся?! Но я сама перевесила решение проблемы Учиха на Мэдоку, а деликатностью и вниманием Наставница отродясь не страдала, так что с докладом передо мной никто выступать не будет. Мавр сделал свое дело, мавр может топать в школу.

Выспавшаяся я соображала куда лучше, чем посреди ночи сдернутая с кровати, и в голове моей уже выстроился целый список насущных вопросов. События прошедших суток дали хороший толчок моей умственной деятельности, и мозг наконец вышел из отпуска. Ну или запоя — не суть важно. Аномальное поведение, оговорки, неадекватность реакции — целая куча мелочей всплывала в памяти и складывалась в очень логичную, хотя и бредовую картину. Погруженная в свои мысли, я не заметила, как добрела до класса. Из задумчивости меня вывел холодный надменный голос:

— Где ты была?

Я остановилась. Была вынуждена это сделать, потому что, даже если бы я решила проигнорировать вопрос, Саске заступил мне дорогу. Черт, как давно это было… Я уже и забыла, что у нас с ним неразрешенный конфликт. Мысль о возвращении к этой возне в песочнице вызывала лишь глухое раздражение. Как бы мне тебя так послать, чтобы ты уже послался?

— Тебе отчет давать в устной форме или в письменной? Или сразу показать направление, куда стоит пойти с такими вопросами? — подчеркнуто безэмоциональным тоном поинтересовалась я.

Краем глаза я заметила, что Тобирама и Наруто поднялись со своих мест, а легкое колебание воздуха подсказало, что Изаму уже возвышается рядом. Отвали от меня, Саске, я под защитой американской армии…

Красавчик не изрек ни «пф-ф», ни «хм-м», ни что-либо подобное из своего фирменного репертуара. Он молча развернулся и отчалил на свое место у окна за первой партой. Ну вот и славненько. Спасибо, мальчики.

Мы уселись на свои привычные места. Мои мальчишки с обеспокоенными лицами смотрели на меня, но не спешили приставать с вопросами. Теплая волна нежности и благодарности буквально затопила меня. Черт бы побрал всех этих Учиха… Я была знакома с тремя представителями этого клана. Все — красавцы писаные и все — больные на голову. Господи, какое же это счастье — побыть в обществе нормальных людей. На лице моем расплылась улыбка, и я уткнулась лбом в плечо сидящего рядом Изаму.

— Небольшие проблемы дома, — пробормотала я. — Но теперь все хорошо. Я прям соскучилась.

— Да ну? — весело фыркнул Наруто. — Тебя не было всего-то один день.

— Это для тебя один день, а для меня — целая вечность.

Мои мальчишки — мое богатство. Только сейчас я в полной мере осознала, какое значение каждый из них имел для меня. Наруто — ты мое солнце, яркий огонек, придающий смысл моему существованию в этом мире. Наверное, это прозвучит пафосно, но, если бы в моей жизни не было тебя, то и не было бы ни одной стоящей причины, чтобы жить. Тобирама, когда-нибудь я все-таки убью тебя, но ты — один из очень немногих людей, которым я могу спокойно подставить незащищенную спину. Ты вынесешь мне мозг и доведешь до белого каления, но никогда не причинишь мне вреда. Изаму… Наверное, я все-таки влюблюсь в тебя. Если Наруто — смысл моей жизни в этом мире и очищающий огонь, то ты — и та скала, на которую я опираюсь, и та тихая гавань, исцеляющая вода. Как же я люблю всех вас троих. Спасибо вам, дорогие су… сущности, за то, что у меня есть мои мальчишки.

В класс вошел учитель Ирука. Пришлось принимать прямосидячее положение и лезть за учебником. Урок начался. Это был один из лучших дней в Академии, хоть я и в упор не помню, что за уроки у нас тогда были. За воротами меня ждала куча проблем и вопросов. Но теперь эта была всего лишь куча, которую просто следовало разгрести.

Чика все еще не вернулась, поэтому с кормлением меня пришлось разбираться самостоятельно. А я уже и забыла, когда в последний раз готовила. Но ничего, руки-то помнят. На этот раз питание заняло больше времени, чем обычно, поэтому к Мэдоке я немного опоздала.

Одним взглядом сообщив, что она думает по поводу такого поведения, Наставница жестом велела мне сесть. Она погоняла меня по истории и географии пяти Великих стран, потом мы почитали стихи. Но все это как-то вяленько, без огонька, и совершенно не похоже на Наставницу. Видать, проблемный клан Учиха сумел занять ее мысли, и это было хорошо.

— Поговорим о руководстве нашей деревни, — неожиданно сказала Мэдока.

Такой поворот меня, хоть и не удивил, но немного насторожил. Чего на самом деле хочет от меня Наставница? Но виду я не подала и отрапортовала:

— Во главе деревни стоит Хокаге и теоретически все решения принимает он. При нем есть Совет Листа, в который сейчас входят трое Советников. Есть еще Совет кланов, куда входят пять Великих, три Благородных и четыре самых сильных Малых клана. Борьба ведется за последние четыре места. Совет кланов имеет голос при принятии решений, касающихся внешних отношений Конохи. Ну... с кем дружить, а с кем воевать. Может вмешиваться и во внутренние дела, если они связаны с безопасностью деревни. И последний — Совет джонинов. Имеет голос в выборе Хокаге и выработке военных решений.

— Оценка.

— В теории все очень логично и взвешенно, на практике — Совет Листа полностью контролирует Совет джонинов, Совет кланов — нет. Пока еще объединенные силы кланов могут соперничать с военной мощью Совета джонинов, поэтому Совет кланов имеет возможность влиять на принятие решений. И, похоже, такая ситуация окончательно перестала устраивать Совет Листа, поэтому… Мэдока, когда это случится?

Наставница чуть дернула бровью, но не стала язвить или выразительно отмалчиваться, а просто ответила:

— Послезавтра. А что ты можешь сказать о нынешнем руководстве Конохи?

— И Третий, и Совет Листа являются учениками Второго Хокаге и продолжают его политику. Наверное, они даже искренне так считают. Но… они все немолоды. Хокаге — политик; Данзо думает, что политик; двое других Советников играют в политиков. На мой взгляд, благополучие деревни уже давно является вывеской, за которой реализуются личные амбиции. Мэдока, а можно вопрос?

— Задавай.

— Почему мои просьбы являются приказами?

На лице Мэдоки ничего не отразилось, и даже кончики пальцев не дрогнули, лишь ее зрачки внезапно запульсировали. Любопытная реакция, означающая крайнюю степень волнения. Это продолжалось всего секунду, а потом Мэдока резко поднялась на ноги и отошла к окну. Теперь я видела только ее профиль. Изящный способ скрыть от собеседника глаза.

— На сегодня все, — сказала она. — Ступай к Прошлому Старейшине. Скажи ему, что я настаиваю.

Это было неожиданно. А как же танцы, икебана и этикет? Меня так и подмывало задать этот вопрос, но я сдержалась и молча вышла, закрыв за собой дверь. Этот, с позволения сказать, урок оставил неприятное послевкусие. Мэдока никогда не была мне другом или близким человеком, да и не стремилась им стать. Но я искренне и глубоко уважала Наставницу и, чего греха таить, в некотором роде она стала для меня образцом для подражания. И она просто не имела права проявлять при мне даже намек на слабость. А сегодня она была… непристойно рассеяна. Черт бы тебя подрал, Мэдока, ты должна сохранять превосходство надо мной, иначе…

Любой человек стремится к комфорту, в том числе и психологическому. Помню, Мася как-то подарила своей дочери джунгарского хомяка. Очаровательная и ужасно прикольная зверюга. Он жил в клетке, в, строго говоря, совершенно неестественной для себя среде обитания и занимался тем, что наводил уют. Из всего, что попадало к нему в клетку (ну кроме еды, конечно), он упоенно вил гнездо. Мы всей толпой столь же упоенно наблюдали за его усилиями, подкидывая новые материалы. В конце концов ему был закуплен специальный спальник для хомяка, из которого он отгрохал себе такое гнездо, что впору было обзавидоваться. Я до сих пор искренне восхищаюсь этим хомяком, сумевшим обустроить свою маленькую реальность с максимальным комфортом для себя. Мне б его упорство и энергию, ведь сейчас я сама оказалась на его месте и так же пытаюсь навести уют в совершенно неестественной среде обитания.

В психологически комфортной для меня парадигме было обязательно наличие мужчины и женщины — умных, сильных, превосходящих меня. Изначально эти места, как вы догадываетесь, принадлежали родителям. В этом мире их заняли Хотэка и Мэдока. Они не были мне отцом и матерью — я никогда их так не воспринимала, да и не нуждалась в замене родителей. Но свою функцию они выполняли. Умные, сильные, опытные, надежные. Эдакие сигнальные огни на взлетно-посадочной полосе; маяки, которые не дадут заблудиться в тумане. Поэтому я не могла простить Наставнице малейшую слабость — это было способно разрушить свитое мной психологически комфортное гнездо. Давай, Мэдока, приходи в себя, ты очень нужна мне…

Я неторопливо шла по Резиденции, привычно улавливая шепотки по углам. Жена Митсуо в бешенстве — Хотэка наотрез отказался обучать ее дочь и был искренне удивлен, что ей, вообще, пришло в голову обратиться к нему с такой просьбой… В деревне что-то затевается… Митсуо уже дважды отказался от встречи с Данзо, а ведь они так хорошо ладили… В последнее время Внешний какой-то озабоченный и недовольный… Нобу встревожен…

Да, похоже, мне удалось поставить мой мутантский клан на уши. Углы просто гудели от шепотков. Значит, Митсуо не так давно приятельствовал с Данзо. Это была полезная информация, хотя и тревожная. Нет, все-таки Резиденция — совершенно нездоровое место, удивляюсь, как я протянула здесь два года. Чем дальше от нее, тем крепче сон и здоровее нервы. Если бы не занятия с Мэдокой — ноги моей здесь бы не было.

Наконец я доплелась до апартаментов Прошлого Старейшины. До сих пор я побывала здесь всего один раз, когда приходила за разрешением на пользование архивом. Никакие секретные материалы я не требовала, поэтому разрешение было мною получено мгновенно. С тех пор, когда у меня были время и надобность, я спокойно ковырялась в хрониках, в случае необходимости обращаясь к помощнику нашего Библиотекаря. Самого Старейшину я больше не видела и никакого мнения о нем у меня не было. Я даже довольно смутно помнила, как он выглядел. Но, думаю, если увижу, то узнаю.

Постучалась и, получив разрешение, вошла. Об этой комнате, еще по прошлому визиту, у меня сложилось впечатление как об изрядно захламленной норе. Собственно, сейчас оно только подтвердилось — небольшое помещение было буквально завалено разного размера и толщины свитками. И посреди всего этого хаоса за большим столом восседал автор и хозяин царившего вокруг бардака. Высокий, худощавый, бледный. Гладко зачесанные назад серо-серые волосы собраны в растрепанный пучок. Возраст, как обычно, средний. В общем, типичный представитель нашего клана. Он поднял на меня янтарно-желтые глаза и изобразил на лице вежливый вопрос.

— Меня зовут Акира, — на всякий случай представилась я. — Мэдока велела мне зайти сюда и передать, что она настаивает.

Прошлый внезапно резко откинулся на высокую спинку кресла, пряча лицо в тени, но я успела заметить, как запульсировали его зрачки. Как интересно… Вообще, пульсация — один из немногих случаев, слабо поддающихся контролю. Наставница, однако, вполне могла изобразить это с какой-то целью, а вот Библиотекарь, похоже, среагировал вполне искренне. Любопытно, на чем же таком настаивает Мэдока, что тебя настолько взволновало?

— Вот как? — пробормотал Прошлый Старейшина и, поднявшись из-за стола, прошествовал к двери. — Иди за мной.

Послушно поплелась вслед за Библиотекарем. Мы с ним явно направлялись в ту часть Резиденции, где располагались архивы. Но, не доходя до нее, свернули в сторону и спустились на подземный этаж. Здесь я еще не бывала. Все известные мне спуски или охранялись шпунтиками, или были снабжены хитрой сигнальной системой. Здесь не было ни того, ни другого. Ну или Прошлый незаметно снял сигналку. Лестница, потом узкий извилистый коридорчик, который привел к глухой стене.

— Ну вот, — Библиотекарь зябко передернул плечами, словно замерз. — Дальше ты сама. И, знаешь, у меня есть совершенно изумительный чай. Название тебе ни о чем не скажет, в Конохе такой не найдешь, мне присылают мои хорошие друзья. Если захочешь попробовать — заходи. Посидим, попьем чаю, обсудим… х-м-м… да…

Библиотекарь шумно вздохнул и, снова передернув плечами, зашагал обратно. Я проводила его взглядом, а потом повернулась к стене, к которой он меня привел. Все это напоминало какой-то малобюджетный приключенческий фильм. И ежу было ясно, что в этой глухой стене скрывается дверь, которая ведет куда-то. Мне предстояло ее найти и открыть. Скажу честно, никакого восторга или азарта я не испытывала. Учитывая, что меня сюда направила Мэдока, эта дверь вполне могла вести в сортир.

Внимательно осмотрела стену. Ну стена как стена, на вид довольно шершавая. Никаких щелей, знаков, выпуклостей или впуклостей я не обнаружила. Блин, если это шутка, то она дурно пахнет. Провела по стене рукой. Пальцы не ощутили никакой шершавости, даже твердости — ладонь словно чуть погрузилась во что-то упруго-гладкое. Внезапно мне стало интересно. Поднажала, и рука по локоть ушла в стену. Ну круто. Еще поднажала, и конечность скрылась в стене целиком, а вот дальше — все, прочие части тела отказались пролезать. Вытащила руку из стены, осмотрела ее и почесала в затылке. Ладно, попробуем по-другому.

Нежно прижала к стене обе ладони и, стараясь не погружаться, погладила ее. Стене, похоже, понравилось. Мне показалось, что она даже немного изогнулась, словно кот, подставляющий спинку под почесушки. Хм-м-м… Нет, или это у меня глюки, или у моих соклановцев специфическое чувство юмора. Интересно, мурлыкалку они сюда тоже присобачили? Чувствуя себя полной идиоткой, я, не придумав ничего умнее, гладила стену. Слава всем богам, мурлыкать она все же не стала. Вместо этого на ее поверхности медленно проступила печать. Ну и? Эпично, конечно, вот только я ни бельмеса в этом не понимаю. Да, достал меня уже этот квест! В раздражении я шлепнула ладонь на печать и выпустила хорошую порцию чакры. От такой грубости эту дурацкую почесушную стену просто снесло к едреной матери. В облаке серой пыли, буквально слыша эпик музончик в ушах, я величаво переступила порог.

Ну… не сортир. Я оказалась в небольшой, ярко освещенной комнатке. Источник освещения был неясен, но с этим я решила разобраться потом. Низкий стол, подушка перед ним и две полки. На левой лежал один большой свиток, на правой — шесть маленьких. Внутри меня зашевелилось нехорошее подозрение. Уж очень все это напоминало философский трактат и комментарии к нему. Ценю твое чувство юмора, Мэдока. А почесушная стена — просто пять баллов. Ладно, черт с вами, почитаем. Я решила начать с трактата и, перетащив большой свиток на стол, развернула его. Главное — не заснуть и не опоздать на занятие к Хотэке…