Пересечение (гет)

Роза молча следила, как целитель Сепсис сосредоточенно заполнял ее карту, что-то бормоча себе под нос. Он славился «альтернативной» терапией, в частности, любил применять маггловские средства для лечения некоторых болезней волшебников. Вот и сейчас он оторвал от стопки светло-зеленый бланк, вывел на ней обыкновенной шариковой ручкой несколько слов, а затем взмахнул волшебной палочкой, ставя круглую синюю печать.

— Это можно купить в маггловской аптеке, — пояснил Сепсис. — Попейте недельку, а потом снова ко мне на прием.

Узнав название лекарства, Роза криво улыбнулась.

— Считаете меня психопаткой?

Целитель снял очки в толстой роговой оправе и устало посмотрел на нее.

— Мисс Уизли, у вас на лицо явные признаки начинающейся депрессии.

— Я прекрасно себя чувствую.

— За две недели, в течение которых вы у меня наблюдаетесь…

— Скорее, играю роль подопытного.

— …у вас отмечается потеря веса, что говорит об отсутствии аппетита, — бесстрастно продолжил целитель. — Миссис Грейнджер сообщила, что вы практически никуда не ходите и ничем не интересуетесь. Плюс, насколько я знаю, у вас начались проблемы со сном.

— А давайте и вас зашвырнем на шесть лет вперед, лишим магических способностей и посмотрим, насколько будет весело. Ставлю сто галлеонов, что вам захочется повеситься в первый же день.

— Послушайте, я понимаю, что вы пережили…

— Да ни хрена вы не понимаете.

Роза отодвинула стул и закинула на плечо рюкзак.

— Сами пейте свои транквилизаторы, — бросила она. — И на прием я больше не приду. Ни сегодня, ни через неделю мой магический фон не изменится, он по-прежнему будет нулевым. Так и напишите в своем отчете. А сочувствия мне и дома хватает.

Она вышла в коридор и, даже не взглянув на мать, направилась к выходу.

Нет у нее никакой депрессии. Как и всего остального.

Дойдя до пыльных манекенов в витрине, служивших проходным пунктом между миром магглов и больницей Святого Мунго, Роза встала возле грязного стекла и принялась равнодушно смотреть на проходящих мимо людей. Теперь она не могла в одиночку проходить через двери, ведущие в места для волшебников. Видеть — видела, а пройти не могла. Сквибам и то жилось лучше.

— Ты забыла рецепт, — Гермиона протянула ей бумажку и, дождавшись, пока улица станет относительно пустой, кивнула манекену и первая вышла наружу.

— Ты действительно хочешь, чтобы я сидела на таблетках?

— Я хочу, чтобы тебе стало лучше, — отрезала та. В ее глазах заблестели слезы.

— Тогда оставьте меня в покое, — негромко произнесла Роза. — Я устала от ваших сочувственных взглядов и круглосуточной заботы. Ничего смертельного не произошло. Просто дайте мне время привыкнуть к новой жизни.

Гермиона сделала порывистое движение, словно хотела ее обнять, но потом нервно поправила воротник пальто и молча кивнула.

— Вызвать тебе такси?

— Не надо. Я на автобусе доеду.

Замотав шарф потуже, Роза развернулась и зашагала в сторону остановки. Перед глазами так и стояло уставшее, постаревшее лицо матери. Им обеим сейчас было нелегко. Вот только сил жалеть кого-то еще, кроме себя, не осталось. Хотя основная эмоция, которая жила в ней все эти дни, была вовсе не жалость. А самая настоящая обида.

Роза больше не могла колдовать. После путешествия через каминную сеть кружилась голова, а от парной трансгрессии ее по полчаса рвало. Чтобы куда-то добраться, приходилось тратить время на такси или метро. Стояла зима, и без волшебства Роза даже не могла проехаться на мотоцикле. Теперь он пылился в холодном гараже, и она часами просиживала возле него, вспоминая о том, как хорошо было мчаться с огромной скоростью, забыв обо всем на свете.

Единственный, кто не дал бы ей увязнуть во всем этом дерьме, был Джеймс. Но он, как оказалось, уже несколько лет жил во Франции, женившись на Мэри Пьюси. На днях серая сипуха принесла от него тяжелое письмо, однако Роза до сих пор так и не вскрыла его. Возможно, она себе это просто придумала, но отчего-то казалось, что пропасть в шесть лет убила все дружеские отношения, и на расстоянии, по переписке, их не возобновить. У Джеймса давно была своя жизнь. Так же, как и у Хьюго, Альбуса и Лили, ставших теперь старше ее. Даже рядом с родителями она себя чувствовала словно бы лишней. И их попытки сделать вид, что ничего не изменилось, только усиливали этот эффект.

С дядей Гарри Роза не разговаривала с тех пор, как увидела его на Гриммо. В первую секунду у нее был такой шок, что от страха обожгло затылок. Отчего-то казалось, что он вот-вот достанет пистолет и выстрелит прямо в нее, а потом и в родителей, тщетно пытавшихся ее успокоить. Она тогда вообще мало что соображала, ослепленная нахлынувшими на нее звуками, красками и ощущением какой-то нечеловеческой пустоты, поселившейся внутри. Только потом, спустя некоторое время, когда облезлые стены сменились светлыми обоями ее комнаты, а в руках оказалась горячая чашка с каким-то невкусным зельем, Роза вспомнила о Локи. И, едва узнала, что произошло, грохнула ею о стену. На шум и крики прибежал отец, так что гнев Розы вылился сразу на обоих родителей. Однако из бессвязного потока обвинений вперемешку с объяснениями они так ничего и не поняли. А потом она уже сама не захотела ничего рассказывать. Особенно о том, почему избегает Гарри Поттера.

Роза и раньше была о нем не слишком хорошего мнения, потому что в один далеко не прекрасный вечер увидела, как он целуется возле барной стойки с какой-то брюнеткой в неприлично коротком платье. И до сих пор не знала, правильно ли тогда поступила, не рассказав тете Джинни. Возможно, это был один-единственный раз, из-за которого не стоило разрушать чужую семью... И все равно с тех пор Роза ощущала к Гарри легкую неприязнь. А теперь никак не могла пересилить себя, чтобы перестать видеть в нем того подонка, который убил Шими. Особенно после того, как он поступил с Локи. Образы обоих Поттеров накладывались друг на друга, отчего ей иногда казалось, что у нее не все в порядке с головой. Хотя понимала, что на самом деле все нормально. Иначе после трехдневного обследования в больнице Святого Мунго, куда Розу затащили на следующее же утро, ее бы заперли в отделении Недугов от заклятий, где содержались и пациенты с нервными расстройствами.

Погрузившись в собственные мысли, Роза прошла мимо автобусной остановки, а когда поняла это, мысленно махнула рукой и зашагала дальше. Несмотря на то, что день выдался довольно морозным, а после обильного снегопада, прошедшего накануне, не все улицы успели расчистить, такая прогулка даже пришлась ей по душе. Холод, проникавший под тонкую куртку, напоминал о Локи. Не сбавляя шага, Роза сняла одну из перчаток и зачерпнула с чьего-то подоконника горсть колкого снега. Пальцы мгновенно замерзли. Не обращая ни на кого внимания, она приложила его к лицу, точно пыталась втереть в кожу. Возможно, целитель Сепсис был прав, и ей действительно стоило начать принимать антидепрессанты.

Вот только никакие таблетки не могли заполнить пустоту, поселившуюся внутри.

Несмотря на то, что Локи угрожали Азкабаном и еще Мерлин знает чем, Роза была уверена, что он рано или поздно вернется. Хотя бы для того, чтобы снова укорить ее в том, что не получил благодарностей за очередное спасение. Она уже поняла, почему больше не чувствовала его. И потеря этой связи стала еще одной причиной, из-за которой Роза ощущала себя разбитой.

Она и не выходила никуда только потому, что боялась пропустить его приход. Родители были рядом лишь первые дни, когда боялись, что ее состояние ухудшится, а потом снова начали пропадать на работе. Так что времени для встречи без свидетелей было более чем достаточно. Роза вздрагивала от каждого скрипа половицы или хлопнувшей двери, но это всякий раз оказывался Живоглот. Несмотря на изрядное количество прожитых лет, он сохранил энергичность, и его утренние пробежки по всему дому теперь действовали Розе на нервы.

Дойдя до угла улицы Сент-Мартин, она вспомнила, что через несколько домов находится маленькая кофейня, и невольно прибавила шаг. Очень хотелось увидеть Джимми, и в то же время возможная встреча с ним вызывала крайнее волнение.

Однако на месте узких грязноватых окон чернели темные панели, сделанные под дерево. На одной из них висела вывеска, сообщавшая о том, что здесь расположился пивной бар. От названия, выгравированного угловатыми острыми буквами Розе на несколько секунд стало плохо. «Выстрел». Как будто ее мир до сих пор был сдвинут и впитывал в себя отголоски параллельных реальностей. Входная дверь вдруг распахнулась, и на крыльце появился тощий парень в коричневом фартуке и накинутой на плечи куртке.

— Мы еще не открылись, — лениво произнес он, щелкнув зажигалкой, и ткнул в вывеску.

— Здесь раньше была кофейня, — начала Роза.

— Ну, была, — пожал тот плечами и выпустил струю дыма.

— Она куда-то переехала?

— Это вряд ли, — хмыкнул парень. — Джимми с родаком махнули в Канзас, а кто еще согласится целыми днями торчать у старой кофемашины и таращиться на улицу в ожидании несуществующих клиентов?

— Так ты его знаешь? — выпалила Роза. — С ним все в порядке?

Он с подозрением посмотрел на нее и бросил окурок в снег.

— Ну, знаю. А ты вообще кто такая?

— Я… да никто.

Она уже повернулась, чтобы уйти, когда парень внезапно схватил ее за руку.

— Это не ты, часом, та самая Роза?

— Я, — внутри словно что-то екнуло.

— Прикольно, — он окинул ее заинтересованным взглядом. — Я почему-то думал, ты старше. Подожди, я сейчас.

Вернувшись через пару минут, он протянул ей засаленный листок.

— Держи. Понятия не имею, как он вообще у меня сохранился. Когда Джимми переезжал, попросил передать тебе его новый адрес, если ты вдруг придешь. Короче, напиши ему письмо, он будет рад до невозможности. Знаешь, он тебя так долго ждал.

Услышав последние слова, Роза почувствовала, что в горле встал ком. Не в силах что-то сказать, она кивнула и побрела ко входу в метро. Домой не хотелось.

* * *

Через несколько станций она вышла и, пройдя полквартала, добралась до площади Гриммо. Роза и сама не понимала, зачем приехала сюда. Даже зная точный адрес, внутрь ей все равно было не попасть — дядя Гарри снова наложил на дом охранные и сигнальные чары, и теперь вход туда был доступен только для него и невыразимцев, круглыми сутками изучавших дверь с рунами. Конечно, Розе пришлось кое-что рассказать о ней, но о главном она умолчала. Пусть хоть на кусочки ее разберут, если, конечно, смогут.

Снова пошел снег. Сквозь частые хлопья встречные люди казались смазанными фигурами. Роза прищурилась, невольно замедляя шаг и вглядываясь в прохожих. Ей уже не в первый раз казалось, что за ней следят. И это было более чем странно, особенно если учесть, что ничего конкретно подозрительного она не замечала. Мало ли в Лондоне ходит высоких темноволосых мужчин в черных пальто. Тем более что Роза понимала: она просто хотела встретить Локи, хоть где-нибудь. Но это каждый раз оказывался не он.

Она натянула посильнее шапку и, покосившись на унылый одиннадцатый дом, примыкавший сразу к тринадцатому, побрела вперед. От поднявшегося ветра начали мерзнуть ноги, а на соседней улице, насколько помнила Роза, располагалось уютное кафе. Если только и его не снесли. Там варили отличный кофе, хотя еда была просто отвратительной. Но у нее все равно не было аппетита.

К счастью, кафе оказалось на месте. Толкнув тяжелую дверь, Роза огляделась по сторонам. Посетителей в это время почти не наблюдалось, так что самые лучшие столики, расположенные возле широких окон, оставались незанятыми. Усевшись за один из них и заказав себе американо с ликером, она сняла куртку и достала сложенный пополам листок. Почерк у Джимми был детский, круглый, да еще с ошибками, но Роза все-таки смогла разобрать адрес. Возможно, когда-нибудь она и напишет ему. Но пока ей было достаточно знать, что с ним все в порядке. Хотя бы в ее мире.

Кофе оказался настолько вкусным, что Роза заказала еще один и принялась смотреть в окно.

Зря она надеялась, что Локи вернется. Знала ведь, что он думает о Мидгарде. И все-таки продолжала верить, как дура. Прикрыв глаза, Роза сделала еще один глоток, размышляя о том, что надо купить таблетки. Тугой узел, скрутившийся в животе, не исчезал даже после целой бутылки огневиски. Она уже дважды проверяла.

Звякнул дверной колокольчик, и в кафе вошел молодой мужчина в темно-сером пальто и зеленом шарфе. Роза не сводила с него глаз, пока он, небрежно облокотившись о стойку, оплачивал заказ. У него был достаточно высокий рост и длинные волосы, чтобы со спины принять его за Локи. Но когда мужчина обернулся, она разочарованно отвела взгляд. Пора было прекращать придумывать то, чего нет и не будет.

— Можно присесть?

Роза с удивлением уставилась на него.

— По-моему, здесь хватает свободных столиков.

— Я просто подумал, что вам нужна компания, — ответил он и, немного помолчав, добавил: — Вы очень грустная.

— А вы мастер комплиментов, — откликнулась она, продолжая изучать его лицо.

— Привык говорить правду. Так я могу сесть?

Она пожала плечами, наблюдая, как он вешает пальто и садится напротив.

— Я Майкл Смит, — он внезапно протянул ей руку, и в его зеленых глазах как будто блеснули смешинки. — Любитель белого чая и спонтанных знакомств.

— Роза Уизли. Ничего более интересного про себя сказать не могу.

Его пальцы оказались на удивление теплыми, и она в который раз мысленно назвала себя идиоткой. Это не мог быть Локи. Даже с его способностью накладывать иллюзии и менять внешность, он бы не стал так делать. Или у него настолько совести не было?

Они просидели в кафе около часа. И чем дольше Роза общалась с ним, тем больше убеждалась в том, что перед ней Локи. Обаяние Майкла и его безукоризненные манеры были так же хороши, как и улыбка, на которую нельзя было не улыбнуться в ответ. И все-таки она никак не могла взять в толк, зачем ему эти фокусы.

— Слушай, — прервала она его, когда Майкл предложил прогуляться, поскольку снег как раз закончился. — Может, хватит уже?

— Ты о чем? — он поднял брови.

— Думаешь, я не догадалась, кто ты на самом деле? Одного не понимаю: почему так долго тянул? С такой маскировкой тебе никакой Гарри Поттер не страшен, мог бы и раньше дать о себе знать.

— Это шутка такая, да? — однако по лицу Майкла было видно, что он слегка напрягся. — Прости, я не совсем понимаю.

Чувствуя мучительную неловкость, Роза на мгновение прикрыла глаза. Как можно было так ошибиться. Хорошо хоть не начала говорить о волшебниках и магии.

— Да, шутка.

Она извлекла из рюкзака бумажник и, достав из него несколько смятых купюр, бросила их возле чашки.

— У меня вообще с чувством юмора плохо, — пробормотала она, натягивая куртку и стараясь не смотреть на Майкла. Щеки буквально горели. — Приятно было познакомиться.

Он что-то сказал ей вслед, но Роза уже не слышала. Хлопнув дверью, она выбежала на улицу, ища глазами такси. Хотелось как можно скорее оказаться дома, подальше от всего мира и напоминаний о том, какая она идиотка.

Машина попалась довольно быстро. Зато добирались едва ли не больше часа, угодив в пробки — многие возвращались с обеденного перерыва. В салоне было душно, отчего начала кружиться голова. Не выдержав под конец, Роза попросила остановиться возле торгового центра. Если свернуть через дворы, можно было добраться до дома минут за десять. Тем более по дороге была аптека.

Продавец долго изучал протянутый рецепт, зачем-то поскреб печать толстым ногтем, но в итоге все-таки протянул Розе ярко-фиолетовую пачку. С трудом набрав нужную сумму маггловскими деньгами, она сунула лекарство в рюкзак и, зашагав к дому, подумала о том, что надо бы устроиться на работу. Не то чтобы она горела желанием общаться с новыми людьми, но ей не хотелось жить за счет родителей. К тому же надо было хоть чем-то отвлечь себя от навязчивых мыслей, не дающих покоя ни днем, ни ночью. В Министерстве магии ей больше нечего было делать, да Роза и не собиралась туда возвращаться. Несмотря на то, что за шесть прошедших лет поправок к Статуту о секретности только прибавилось, и некоторые магглы успешно строили свою карьеру наравне с волшебниками, ей абсолютно не хотелось участвовать в этом балагане. В мире было полно мест, которые бы не напоминали Розе о собственной ущербности.

Возможно, ей тоже стоило переехать куда-нибудь подальше, как Джеймсу или Хьюго. В Нью-Йорк, например. Снять убогую квартирку с капающим краном и сломанной плитой, устроиться официанткой в какую-нибудь кафешку и забыть о прошлой жизни. Только вот получится ли? Да и потом, не такой уж она была эгоисткой, чтобы появиться спустя шесть лет, а потом помахать родителям ручкой и снова исчезнуть. Хотя отец бы, наверное, понял. Он один раз признался, что как-то и у него был такой период в жизни, когда хотелось все бросить к дракклам и уехать. Неважно куда. Лишь бы почувствовать себя свободным.

Поднявшись на крыльцо, Роза еще с минуту искала в куртке ключи, пока не вспомнила, что положила их в боковой карман рюкзака. Тихо ругаясь, она наконец открыла дверь и едва не закричала от неожиданности, когда навстречу ей выбежал Живоглот, который тут же скрылся за ближайшим сугробом. Его задранный кверху хвост распушился так сильно, что был похож на ершик для чистки унитазов. Позвав его несколько раз для приличия, Роза тяжело вздохнула и вошла в прихожую. Нагуляется, сам вернется.

Щелкнув замками, она привалилась к двери, чувствуя, как звенящая тишина окутывает ее с ног до головы. Хотелось стоять вот так, не двигаясь, и тупо смотреть перед собой. Пустота внутри казалась осязаемой.

Разувшись и сбросив куртку с шапкой прямо на пол, она достала пачку с таблетками и отправилась на кухню. На рецепте было написано принимать по одной. Глядя на блестящую пилюлю, похожую на драже Берти Боттс со вкусом винограда, Роза опрокинула пузырек и высыпала на ладонь еще несколько штук. Ей хотелось, чтобы противный узел в желудке наконец распался, а мысли в голове хотя бы ненадолго прекратили свой бег.

Где-то позади скрипнула половица, и Роза в который раз подумала о том, что Живоглот стал слишком толстым, если каждый его шаг слышен на весь дом.

А потом замерла. Он же на улице. Только что выбежал, словно его что-то напугало.

Словно кто-то был здесь.

Помотав головой, она добавила еще две яркие пилюли. Так точно свихнуться можно. С нее хватит.

— Не смей.

Роза застыла, не донеся ладонь до рта. Сердце пустилось вскачь так стремительно, что в груди стало больно. Она не могла обернуться. Просто стояла и смотрела в кухонное окно, наполовину скрытое светло-голубыми занавесками. И ждала.

Усталый вздох. Мягкие шаги. А потом холодные пальцы резко выбили из руки таблетки, и те с дробным стуком покатились по полу. Развернувшись, Роза уткнулась головой в грудь Локи и беззвучно заплакала. Он молча обнял ее, крепко прижимая к себе.

Какое-то время тишину нарушали только едва слышные всхлипывания и утробное мяуканье Живоглота за окном — судя по всему, тот решил вернуться обратно.

Розе хотелось стоять так целую вечность, чувствуя тепло его тела и вдыхая едва слышный пряный аромат, пропитавший тонкую ткань мягкого свитера. Пустота внутри не исчезла, но стала гораздо меньше.

— Что хочешь со мной делай, — прошептала она, — а я не могу без тебя. Просто не могу.

— Делать с тобой, что хочу? — Локи едва слышно усмехнулся. — Ты уверена?

Роза подняла голову и посмотрела на него.

— Такой момент испортил. Я тебе почти в любви призналась, а ты…

— А я? — он подцепил ее подбородок, не давая отвести взгляд.

— А ты как всегда, — она смотрела на Локи и не верила, что он стоит перед ней. — Спасибо, что спас меня.

— Сейчас? — уточнил он. — Или когда ты в тысячный раз не послушала меня и поперлась к Башне в одиночку спасать миры? Отчего я, кстати, до сих не в восторге. Или, может, ты наконец решила поблагодарить меня, что я не дал тебе умереть возле той технодвери, хотя ты всячески способствовала обратному?

Губы Розы дрогнули в едва сдерживаемой улыбке. Локи был просто невыносим. Она хотела сказать, что вообще-то имела в виду все и сразу, но он вдруг быстро наклонился и принялся с жадностью целовать ее, оттесняя назад и быстрым движением усаживая на стол. Тот жалобно скрипнул, и на пол полетела керамическая сахарница, стоявшая на самом краю. Откинув голову назад и практически растворяясь в касаниях-укусах, Роза издала протяжный стон, чувствуя, как низ живота опаляет жаром. А потом, не выдержав разгоравшегося внутри желания, прижалась к Локи еще ближе, словно он был ее последним спасением.

Глухой удар в окно и последовавший вслед за этим протяжный вопль заставили его шумно выдохнуть и отстраниться. В потемневших глазах горело нетерпение, смешанное со злостью.

— Я сейчас выпотрошу эту тварь, — прошипел он. — И насажу на забор.

Все еще часто дыша, Роза с трудом обернулась и уставилась на кота, который предпринимал отчаянные попытки пробить стекло, прыгая в него с мусорного бака, стоявшего возле деревянной изгороди. Не удержавшись, она прыснула.

— Мне кажется, Живоглот считает, что мне угрожает опасность. Кстати, это ты его так напугал? Он вылетел из дома, как ошпаренный.

— У нас с ним как-то изначально не заладилось, — Локи поморщился от очередного истошного «Мряу!». — Очевидно, запомнил меня, гад.

Мягко отстранив Локи, Роза спустилась со стола и, переступив через осколки сахарницы, впустила кота. Тот вскочил на подоконник и испытующе посмотрел на Локи. Его распушенный хвост угрожающе дергался из стороны в сторону.

— Да заходи ты уже, — она подтолкнула Живоглота и закрыла окно. — Ну, убедился, что все в порядке?

Тот еще какое-то время не двигался, а затем, издав утробное рычание, спрыгнул на пол и гордо прошествовал в коридор. Глядя ему вслед, Роза сделала несколько шагов по направлению к Локи и тут же была вынуждена ухватиться за кухонную мойку — пол на какую-то долю секунды словно ушел из-под ног.

— Ты в порядке?

— Да, — она хотела было по привычке отмахнуться, но чувствовать на себе его руки было так приятно, что Роза даже прикрыла глаза. — У меня просто иногда кружится голова. Это нормально.

— Это ни разу не нормально, — процедил Локи, усаживая ее на стул. — Ты когда ела в последний раз?

Вопрос заставил задуматься. Еда ее сейчас интересовала так же мало, как и все остальное. Обычно Роза только ужинала, да и то потому, что при родителях надо было съесть хоть что-то. Впрочем, половина порции все равно тайком скармливалась Живоглоту.

Чувствуя на себе тяжелый взгляд, Роза вздохнула. Врать Локи было бессмысленно.

— Ну... вчера, — пробормотала она, изучая собственные носки.

— Ясно.

Услышав хлопанье шкафчиков и звяканье тарелок, Роза с удивлением подняла глаза. Локи методически исследовал кухню, выставляя на стол все, что, по его мнению, было съедобным. Она только сейчас заметила, что он был одет по-маггловски, в стильный черный костюм. Сосредоточенно изучая этикетку банки с тушеной фасолью, Локи выглядел так забавно, что невольно вызвал у нее улыбку.

— Ты что делаешь?

— Сама как думаешь? — он покосился на Розу. — Ничего не ешь, да еще дрянь всякую горстями пьешь.

— Сегодня было бы в первый раз, — едва слышно произнесла она.

— И в последний, — Локи схватил ярко-фиолетовый пузырек и швырнул его в мусорное ведро. — Тебя даже на пару недель нельзя одну оставить.

— Так не оставляй.

Роза и сама не поняла, как сказала это. Подперев голову рукой, она смотрела на Локи и ждала, что он ответит. И боялась. С грохотом поставив банку на стол, он почти целую минуту глядел ей в глаза, после чего едва заметно улыбнулся и произнес:

— Вот поешь, тогда и поговорим.

* * *

Конечно же, Локи понятия не имел, как надо готовить. Поэтому Роза решительно отняла у него кетчуп, которым он собрался полить творог, и разогрела мясную запеканку, приготовленную накануне Гермионой. Это было даже немного вкусно. По крайней мере, ее не начало тошнить после первого же куска. Локи даже не притронулся к своей порции. Он молча смотрел на Розу и периодически косился в сторону Живоглота, который сидел на пороге и внимательно следил за ним.

— Если его нельзя убить, можно хотя бы заморозить на время?

— Нет, — Роза сделала глоток горячего чая, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло. — Кстати, скоро родители вернутся.

— Не вернутся.

Выронив вилку, она растерянно посмотрела на него.

— В каком смысле?

Словно в ответ на ее вопрос воздух над столом засеребрился, превращаясь в юркую выдру. Кувыркнувшись через голову, она произнесла голосом матери:

— Дорогая, мы задержимся в Министерстве, вернемся поздно. Ужинай без нас. Люблю тебя.

Патронус медленно растворился, осыпаясь призрачными искрами прямо на тарелку с пирогом бабушки Молли. Роза перевела вопросительный взгляд на Локи.

— Как раз хотел сказать, — откинувшись на спинку стула, он со скучающим видом вертел в руках маленький кухонный нож. — Сегодня у Поттера нашли в кабинете запрещенный темный артефакт. Уже ведется следствие. Думаю, твои родители сейчас бросят все силы, чтобы ему помочь. Только у них вряд ли что-то выйдет. Дело-то серьезное.

Роза даже не нашлась, что сказать. Она продолжала сидеть с приоткрытым ртом, пытаясь осознать услышанное.

— Зачем… зачем ты это сделал?

— Я крайне злопамятный, — Локи расплылся в хищной улыбке. — И мстительный. Ну и так далее по списку. К тому же твои родители действительно мешались, так что я решил совместить приятное с полезным. Хотел побыть с тобой наедине.

От его многозначительного взгляда бросило в жар, и Роза заерзала на стуле.

— Почему ты вернулся только сейчас?

— Потому что… — он сделал паузу и посмотрел в окно, за которым уже начало темнеть, — хотел убедиться, что я тебе нужен.

Она растерянно выдохнула и покачала головой.

— Ты что, все-таки следил за мной?

— Немного.

Чувствуя себя обманутой, Роза молча поднялась и вышла из кухни. Все эти дни она думала, что у нее паранойя. А выходит, не только целитель Сепсис сделал ее объектом для наблюдений. Неужели надо было наглотаться таблеток, чтобы Локи наконец понял, как ей без него плохо?

Дойдя до гостиной, Роза, даже не включив свет, плюхнулась на диван и уставилась на потухший камин. Из головы никак не уходила мысль, что Локи просто хотел потешить собственное самолюбие. Убедиться, что она без него не может. Вот и убедился. И пусть катится назад в свой Асгард.

— Я смотрю, ты очень любишь обижаться, — Локи подошел к камину и, нашарив коробок спичек, с легкостью разжег его. — Дай угадаю, о чем ты сейчас думаешь.

— Удиви.

С Локи и раньше было тяжеловато общаться, а теперь, без ментальной связи, Розе снова было сложно уловить его настроение и ход мыслей.

Он небрежно снял пиджак и бросил его на одно из кресел, усаживаясь рядом с ней.

— Ты спасла миры. Восстановила каждую гребаную реальность. А в итоге осталась ни с чем.

Каждое слово, произнесенное низким вкрадчивым голосом, казалось, разрывало душу на части. Именно эта мысль и отравляла ее существование на протяжении вот уже двух недель. Как и то, что Локи окончательно забыл о ней.

Она повернула голову и с тоской посмотрела в его задумчивые глаза.

— Ты ведь не останешься?

— Нет.

Другого ответа и ждать не стоило, и все-таки внутри словно что-то оборвалось.

— Но у меня есть предложение. Как насчет того, чтобы пожить в Асгарде?

— Что? — Роза подняла брови. — Ты же сам знаешь: мне там не место. Тем более что родителей удар хватит, если я снова их брошу.

Локи притянул ее к себе, обнимая за плечи и рассеянно наматывая на палец длинный локон.

— Я и не прошу, чтобы ты навсегда покинула свой мир.

— Тогда зачем?..

— Есть одно место, недалеко от Асгарда, — лениво начал он. — Норнхейм. Магия там на уровне средневековья, конечно, но в горах встречаются талантливые ведьмы.

Не понимая, к чему он клонит, Роза прижалась к нему и прикрыла глаза, вслушиваясь в низкий неторопливый голос. В воспоминаниях Локи было что-то об этом мире, но после воздействия Эфира они все словно бы поблекли и наполовину стерлись из памяти. Норны, норны… Вроде бы они тоже были волшебницами.

— Воздух в этом месте практически пропитан колдовством. Возможно, именно поэтому некоторые заклинания там действуют на удивление сильно. Особенно это ощущается в работе целительниц и травниц.

Всматриваясь в прыгающие язычки пламени, Роза чувствовала, что практически засыпает. Ей было слишком тепло и хорошо, чтобы следить за тем, что рассказывал Локи.

— Ты меня слушаешь или как? — он несильно встряхнул ее. — Я говорю, что можно попробовать вернуть твою магию.

До Розы не сразу дошел смысл сказанного. Моргнув, она выпрямилась и с недоверием посмотрела на Локи.

— Как это — вернуть?

— Тебе в общих чертах объяснить или нужны конкретные формулы? — хмыкнул он. — Я не берусь утверждать, что все получится. Но шанс есть, и неплохой. Так почему бы им не воспользоваться?

Это было слишком неожиданно. Роза провела рукой по волосам, чувствуя внутри нарастающее предвкушение. Даже если ничего не выйдет, она какое-то время проведет с Локи. А в данный момент это было для нее куда важнее, чем возможность вернуть себе магию.

— Надо что-то придумать для родителей, — пробормотала она. — Скажу, что я нашла стажировку в Америке и уеду туда на какое-то время.

— То, что ты полюбила врать, даже занятно, — Локи наклонился к ней и слегка прикусил кожу на шее. — Но я бы предпочел сказать им правду. Через Тора, разумеется. Против него они точно ничего иметь не будут. Пришлю его сюда на днях.

— Ты опять что-то задумал, да? — спросила Роза и тихо охнула, потому что его пальцы уже скользнули под свитер и теперь медленно выводили узоры на груди.

— Может быть, — туманно ответил он. — Ты же знаешь, я не люблю рассказывать все сразу.

Одурманенная дразнящей лаской, Роза не заметила, когда они успели избавиться от одежды. Сухие горячие губы и жадные руки Локи, казалось, были везде. Накрыв ее своим телом и с силой вдавливая в кожаный диван, он едва слышно зарычал, когда она прикусила его нижнюю губу и подалась навстречу. Кожа к коже. Роза сходила с ума от его запаха, глубоких поцелуев и резких, причиняющих сладкую боль толчков. Локи заполнял ее, во всех смыслах, и она практически сходила с ума, чувствуя, как тело раз за разом пронизывает острое наслаждение.

От его дыхания по телу разливались волны ледяного жара. Локи был ядом, струившимся по венам. И в тот момент, когда Роза посмотрела в его торжествующие потемневшие глаза, ей показалось, что она готова на все, лишь бы он всегда был рядом.

* * *

Громкий стук входной двери заставил ее вздрогнуть и проснуться.

— Рональд! — раздался гневный шепот матери. — Ты можешь потише? Роза наверняка давно спит!

Отец что-то едва слышно пробасил в ответ. После недолгой возни послышались удаляющиеся шаги. Хлопнула дверь в ванную, зашумела вода.

Пытаясь сообразить, где она и который час, Роза откинула плед и медленно приподнялась. За окном стояла глубокая ночь. В камине вяло догорал огонь, превративший поленья в багровые потрескавшиеся угли. Голова снова кружилась, но уже не так сильно, как обычно.

Прислушиваясь к звяканью посуды, она внезапно замерла. Мама наверняка заметила на кухне беспорядок, включая разбитую сахарницу и рассыпанные по полу таблетки. И тарелки на столе. Морщась от того, что придется придумывать что-то более правдоподобное, чем неожиданный приход Джеймса, Роза села и только теперь обнаружила, что она полностью одета.

Сердце сделало кульбит и ухнуло куда-то вниз. Локи не мог ей просто присниться.

Или мог?

А что если она все-таки выпила несколько таблеток, из-за которых и увидела такой реалистичный сон?

Теряясь в догадках, Роза сползла с дивана и поплелась на кухню. Ей просто необходимо было увидеть собственными глазами осколки сахарницы и выброшенный в мусорное ведро пузырек. Иначе ей точно пора в больницу.

— Роза? — мама удивленно повернула к ней голову, когда та показалась на пороге. — Мы тебя разбудили, да?

— Нет, — отозвалась она, глядя на совершенно целую сахарницу, стоявшую, как и прежде, на самом краю стола.

Во рту появился неприятный кисловатый привкус. Да по ней психушка плачет!

— Как дела на работе?

— Плохо, — изрек отец. — У Гарри серьезные неприятности. На днях назначено слушание в Министерстве.

— Правда? — Роза знала, что в ее голосе звучит плохо скрытая радость, но ничего не могла с собой поделать. — А что случилось?

— В его кабинете была обнаружена древняя книга с какими-то темными заклинаниями, — напряженным голосом произнесла Гермиона. — А в ней — фирменный бланк Министерства, на котором рукой Гарри выписано несколько ритуалов. Я даже боюсь говорить, для чего они. Это все очень странно. Он клянется, что не делал этого и не знает, откуда книга, но Кингсли все равно обязан дать ход расследованию.

— Потому что кто-то уже разболтал все журналистам, — мрачно добавил Рон. — Завтра во всех газетах напечатают, что Гарри Поттер — новый Волдеморт.

— Прекрати! — разозлилась мать. — Это вообще не смешно! Ты же понимаешь, что его подставили, так что надо поднять все документы о похожих случаях и подготовить…

Почти не слушая их разговор, Роза обошла стол и, сделав вид, что тянется за конфетой, незаметно коснулась сахарницы. Гладкие бока, расписанные крупными цветами, мигнули зеленым, а потом растворились в воздухе.

Ну, Локи!

— У тебя все хорошо, милая? — повернулась к ней Гермиона. — Я смотрю, ты поела.

— Да, — откликнулась она, глядя на вымытые тарелки и чувствуя, как нахлынувшая тревога отступает назад. — Спасибо, было вкусно. Сочувствую дяде Гарри. И это… я, пожалуй, пойду. Поздно все-таки.

Она вышла в коридор и направилась обратно в гостиную. Ей было слегка неловко от того, что дяде Гарри грозил реальный срок в Азкабане, но сейчас это казалось не таким важным.

Главное, что ей ничего не приснилось. Локи действительно был здесь. С ней.

Опустившись на диван, Роза прикрыла глаза, пытаясь восстановить в памяти то, что он говорил. Обещания отправиться в неведомый Норнхейм, чтобы вернуть ей магию, показались вдруг какими-то неопределенными, призрачными. Сложно было поверить в то, что это осуществимо. И когда Локи не было рядом, снова начинало казаться, что он больше не придет.

Пытаясь избавиться от этих мыслей, Роза переключилась на более приятные воспоминания, смакуя каждый вздох и каждое прикосновение, которое он подарил ей этим вечером. Пальцы, машинально комкающие плед, внезапно нащупали что-то узкое и металлическое. Откинув его в сторону, она с удивлением обнаружила небольшой метательный нож в мягком кожаном чехле. Стальная ручка переходила в зазубренное лезвие, по краю которого были выгравированы крохотные руны. Осторожно проведя по нему пальцами, Роза мягко улыбнулась.

Локи не был сентиментальным и вряд ли бы оставил нож просто так, на память. Это явно был знак, что он непременно вернется. С Тором или еще кем-то — значения не имело.

К окнам лепился тяжелый мокрый снег, и Роза, глядя на него, чувствовала, что тугой узел в животе наконец-то распался. И теперь внутри расцветало что-то, очень похожее на счастье.