Наговоры Рона Уизли (джен)

Волдеморт был в недоумении. Какой-то первокурсник со Слизерина в считанные дни добился уважения всего Дома, тогда как ему в своё время потребовалось несколько лет. Более того — этот же первокурсник всего за пару-тройку месяцев заслужил уважение и учеников из других Домов. Причём не только своих ровесников. Этого Волдеморту в своё время добиться не удалось. По крайней мере, пока он учился в школе.

Поэтому все последние дни его мысли занимал этот мальчик. Масла в огонь добавлял ещё и тот факт, что ученик происходил далеко не из самой популярной среди чистокровных семьи. Всё чаще Тёмный Лорд вспоминал о том треклятом пророчестве. А что, если он тогда всё же ошибся и выбрал не того? Ведь по сути Рональд Уизли был ровесником Гарри Поттера. Вдруг родители скрыли его настоящую дату рождения?

Устав от предположений, Волдеморт просто приказал Квирреллу задержать мальчишку в конце очередного урока.

* * *

Когда все вышли, профессор закрыл дверь изнутри и мне почему-то стало тревожно. Миг — и преподаватель развернулся ко мне и без всякого заикания спросил:

— Когда вы родились, мистер Уизли?

От неожиданности я сам чуть не стал заикаться и чисто на автомате ответил любимой маминой фразой:

— На исходе седьмого месяца после юбилея свадьбы моих родителей.

Ну да. Она регулярно это повторяла. Так что я выучил наизусть. Да и не я один. Близнецы часто подшучивали на эту тему. Вряд ли профессор ожидал услышать именно этот ответ, но действие фраза на него оказала просто убийственное. Глаза его вспыхнули красным, и он бросился на меня. Заорав от неожиданности и испуга, я отшатнулся и, не удержав равновесие, шлёпнулся на пол. После чего быстро пополз спиной вперёд, стараясь максимально увеличить расстояние между мной и очевидно спятившим профессором. Последний, кстати, вспомнив, что он маг, достал палочку и, направив на меня, зловещим голосом произнёс:

— Авада...

Запаниковав, я спешно стал выкрикивать в ответ слова спонтанно формирующегося в голове под воздействием стресса наговора:

— Пожелавший мне зла да сгинет!

Пусть навеки уйдёт!

Пусть никогда не вернётся!

Пусть навсегда умрёт!

Корявенько, да. Но в критической ситуации не до рифмы. Главное, что наговор подействовал. Хоть и каким-то странным образом. Квиррелл вдруг замер, и от его головы отделилось чёрное облако, которое завыло настолько ужасающе, что мороз по коже пробежал. После чего без следа растворилось в воздухе. Профессор рухнул на пол и какое-то время сидел не двигаясь, выглядя при этом очень потерянно, как будто не мог понять, где он находится и что происходит. Спустя какое-то время он поднял голову и взгляд его прояснился.

— Мистер Уизли, благодарю вас! Вы спасли мне жизнь!

— Что с вами было, профессор? — немного успокоившись, спросил я его.

— Моим телом завладел злобный дух могущественного тёмного мага, когда я путешествовал по Албании. Он подчинил мой разум и заставлял творить страшные вещи. Я совсем не мог противиться ему.

Профессор почти плакал, а я вдруг похолодел от осознания: если бы я сформулировал свой наговор иначе, мог погибнуть невиновный человек. Ведь несчастный профессор Защиты был только жертвой неизвестного тёмного мага. Как бы я себя чувствовал, если бы вместе с агрессивным духом уничтожил и его? Я судорожно вздохнул.

— Всё в порядке, профессор. Этого мага больше нет. Он исчез и никогда больше не вернётся. Вам больше не нужно об этом переживать.

— Но ведь я едва не убил тебя! — в отчаянии воскликнул Квиррелл.

— Я тоже был к этому близок, — пожал я плечами. — Понимаете, профессор, с магией наговоров нужно быть очень осторожным. Одно неверное или лишнее слово — и заклинание сработает не совсем так, как ты хотел. Не укажи я в этот раз, что пострадать должен "пожелавший мне зла", и вместо духа умереть могли вы.

Эта мысль заставила Квиррелла побледнеть.

— А ведь я сочинял наговор второпях, не продумывая детали, как обычно, — добил я его. — Так что мы квиты, профессор.

— Но я всё равно признателен вам, Рональд. Если бы не вы, Лорд точно не позволил бы мне остаться в живых.

— Лорд? — недоумённо переспросил я.

— Тот-кого-нельзя-называть, — пояснил Квиррелл.

Настала моя очередь бледнеть.

— Офигеть! — только и сумел я произнести.

* * *

Потом был долгий разговор с Дамблдором, который пожелал узнать в подробностях всё, что произошло между мной и Волдемортом. Особенно его заинтересовали слова о исходе седьмого месяца из любимой маминой фразы. Он долго задумчиво кивал каким-то своим мыслям и выглядел так, будто понял что-то важное для себя. Делиться этим важным со мной он, естественно, не посчитал нужным.

Чуть позже я узнал, что в то же время, как я сражался с Квирреллмортом, такое же чёрное облако с теми же звуковыми эффектами вырвалось из шрама Гарри Поттера. Самого Гарри положили на всякий случай в Больничное крыло, хотя чувствовал он себя вполне нормально.

А я неожиданно стал самым популярным парнем в школе. Не то чтобы мне это не нравилось, да и отпираться, что я всегда об этом мечтал, тоже не стану, но мне думалось, что для такого эффекта надо хорошо потрудиться. А тут, считай, само в руки прилетело. Однако я был бы последним дураком, если бы не использовал сложившуюся ситуацию себе на пользу. И теперь мой авторитет во всех Домах возрос до невиданных высот, так что дальнейшие перспективы были весьма приятны.

Плюс, кажется, моя победа над самым страшным магом столетия сильно порадовала декана. Весь следующий день он был в приподнятом настроении и раздавал баллы ученикам всех Домов. Даже Гриффиндору. А под конец предложил Гарри Поттеру ученичество. Поттер обалдел и согласился. Что же, могу только порадоваться за него. За них обоих.

Я, кстати, выяснил, как Снейп тогда узнал, что именно я научил Поттера, как ему отвечать. Оказывается, он нас обоих просто пролегилиментил. А когда понял, что Поттер восхищается его достижением искренне, это, как ни странно, ему польстило.

А на прощальном пиру Дамблдор добавил мне баллов за окончательное избавление мира от Волдеморта. Хотя я не понял зачем. Мы ведь и так шли впереди всех остальных Домов.

В общем, год закончился удачно, и я верил: то, что ждёт меня впереди, будет только лучше.