®“Отголоски прошлого”  (гет)

Несси была обычной девочкой, любящей красивые и модные вещи, мягкие игрушки, милых зверушек, мелодичную медленную музыку, захватывающие романы, пресловутые драмы, внимание, заботу и ласку.

Она была обычной шестнадцатилетней девочкой, если бы не одно «но». У нее, в ее-то возрасте, еще не было парня. Казалось — шестнадцать лет. Ну и что? Да дело в том, что девочки из ее окружения были по уши влюблены в свои вторые половинки. И очень часто разговоры ее подруг были только о «сексуальном костюме Роджера» или о «новом парфюме Майка».

Несс это, мягко говоря, раздражало. Ей было неприятно слышать любовные трели подруг, которых она не понимала. «Как можно постоянно говорить о мальчиках? Больше нет тем, что ли?» — спрашивала она себя долгое время.

— Мам, — она мягко приоткрыла дверь в родительскую спальню.

«На часах почти полночь, Ренесми, что ты творишь? Они наверняка уже спят!»

— Вы спите? — Несс заглянула в комнату.

— Нет, милая, я еще не сплю.

Белла мягко улыбнулась. Нельзя было не заметить, что в свои тридцать два она выглядела сестрой своей дочери.

— Я хотела бы с тобой поговорить. Ты… Ты бы не могла зайти в мою комнату? — Несс грустно посмотрела в пол.

— Малыш, конечно. Иди. Я сейчас приду.

— Я жду тебя в комнате, — Несс развернулась и пошла в свою комнату с мягкими игрушками, находящуюся на противоположной стороне другого конца коридора.

— Эдвард, — толкнула Белла мужа. Тот что-то промычал. — Я пошла к Ренесми. У нее, наверное, что-то случилось.

— Что? — резко подскочил Эд.

— Всё хорошо, просто она хотела поговорить. Я останусь у нее, возможно. Не теряй меня, а то я помню прошлый раз.

Изабелла ехидно улыбнулась, встала с кровати и направилась в спальню Ренесми, в которой в последнее время бывала редко, если только по случаю уборки.

— Несси, ты тут? — Белла открыла дверь в комнату дочери. Та по-турецки сидела на кровати и перебирала пальцы, понуро глядя себе на ноги. Её длинные волнистые локоны, которые она обычно расчесывала перед сном, сейчас были нелепо всклокочены, а некоторые пряди болтались перед лицом.

— Заяц, о чем ты хотела поговорить? — мягко спросила Белла, подойдя к дочке и убрав каштановые прядки ей за ушко.

— Мам… я не знаю, как это всё сказать… — она замялась. Хоть Белла и была ей другом, всё же о некоторых вещах говорить было неимоверно тяжело.

— Милая, говори как есть. Я пойму всегда, — Изабелла двумя пальцами подняла дочь за подбородок, пытаясь разглядеть хоть намёк на что-то страшное в её зелёных глазах. Было видно, что ту тяготит нечто — в них отражались детская обида и жестокая грусть. — Даже если ты беременна, — Ренесми сначала потупила взгляд, а потом нервно усмехнулась:

— Не, мам, только не в шестнадцать, — на её лице появилась асимметричная улыбка. Это точно её рассмешило, но не настолько, чтобы избавить от печали. — В общем, мои подруги только и делают, что говорят о парнях, — она отпрянула от мамы, пересев повыше, к подушкам. — Меня это раздражает, — фыркнула Несс, кинув взгляд на тумбочку, где приятным желтоватым светом комнату озарял светильник с конусообразным чёрным абажуром. — Я не понимаю их. Когда мы вместе, они разговаривают о мальчиках.

— Я уже подумала, что что-то серьёзное, — облегчённо вздохнула Белла.

— Обесцениваем чужие проблемы, мам? — с ироничной издёвкой спросила Ренесми, наклонив голову набок.

— Нет, милая, — усмехнулась Белла, качая головой, — вовсе нет. В чём проблема поддержать тему?

— Во-первых, я пыталась, но не могу. Во-вторых, почему я должна говорить с ними о том, что мне не интересно?

— Отчасти дружба строится на этом. Взаимоуважение. Говори с ними о мальчиках, а они будут говорить с тобой на интересные тебе темы, — Белла окинула дочь несколько оценивающим взглядом. Ренесми можно было сравнить с прекрасным бутоном канны, что ещё не раскрылся, но уже обворожителен и прекрасен.

— Как я поддержу тему, если я не имею ровно никакого понятия, что такое отношения? — как бы невзначай проронила Несс.

— В смысле? — брови Беллы вспорхнули вверх в удивлении: Ренесми много читает, смотрит романтические фильмы — и не имеет представления, что такое отношения?

— В прямом, мам. Я ведь тебе всё всегда рассказываю. Вспомни, когда я последний раз тебе говорила о мальчиках, чтобы контекст так или иначе затрагивал эту тему.

— Не было такого о живых парнях. А вот о героях каких-то книг, персонажах фильмов ты мне часто и неустанно тараторишь.

— Я говорю о не существующих в мире мальчиках, да. Но в жизни мне ещё не один не приглянулся, — отмахнулась Несс. — И я даже близко не представляю, о чём можно говорить с девочками, когда они обсуждают свою пару. Одно дело — романы, другое — жизнь.

— Ты права. Отчасти, — Белла встала с кровати, обошла ее и села рядом с дочкой, укрывшись по живот пледом. Ренесми прослеживала за каждым шагом мамы, внимательно считывая её жесты и пытаясь понять, что творится у неё внутри. Как она учила.

— Не все книги идеализированны. Точнее, да, многие беспамятно влюбляются в какие-то истории, но лишь оттого, что не понимают истинного посыла, — Белла вперилась взглядом в белые полки напротив кровати, уставленные любовными новеллами — от «Гордость и предубеждение» и «Грозовой Перевал» до «Виноваты звёзды» и «После». — Какую книгу ты недавно прочла?

— «Унесенные ветром». А какая разница?

— Скарлетт ОʼХара и Ретт Батлер, значит… И каков посыл?

— Ну, никогда не сдаваться? — скорее спросила, нежели ответила Несс. Белла кивнула, призывая продолжать. — Скарлетт до безумия была влюблена в Эшли, которого возвышала над собой, и даже просила передумать насчёт брака с Мелани.

— И где здесь идеал?

— Мам, не перебивай, — Несс закатила глаза, вспомнив, как мама её отучала так делать. — Она была слепа и не видела, что Эшли слишком мягкий для неё. Даже унижалась перед ним. Но это лишь часть всего того, что произошло в книге. И в их отношениях нет ничего хорошего. Ровно так же, как и с Реттом, который убивал в ней леди. В любовной линии здесь идеала нет. Но Скарлетт, действительно, достойна быть любимицей.

— Она добилась в своей жизни многого, и всё это далось тяжёлым трудом. Ладно, отошли от темы. Ты читаешь книги, где часто раскрыта любовная линия, прекрасно анализируешь прочитанное и просмотренное, и после этого ты говоришь, что ничего не знаешь об отношениях?

— Мам, давай начнём с того, что в книгах, как правило, ставится серьёзная проблема, а потом решается. Ну, или усугубляется. И зачастую там более серьёзный взгляд на всё. Более взрослые вопросы.

— Тем более, Несс! — воскликнула Белла. — Ты знаешь, как общаются герои, какие у них могут быть проблемы. Стоит добавить чуточку тупости и бессмыслицы, и вуаля — ты прошаренная.

— Тренеры не играют.

— Они обучают, — Белла усмехнулась, опрокинув голову и воззрившись на потолок, что отражал мягкий свет торшера.

— Да, мам, верно, — Ренесми обняла колени и начала легонько раскачиваться.

— А давно это началось?

— Что именно? — остановилась она, вопросительно уставившись на маму.

— Ваши с девочками разногласия, так скажем.

— Ну, Эмили начала говорить о своём Майке первая. Около трех месяцев назад. Потом Джуди и Адриана подхватили эстафету разговорами о Джексоне и Итане, — Несс отвела взгляд, грустно вспоминая, как она с подругами весело проводила свободное время. — Если же задолго до начала всего этого мы просто шутили о них, то сейчас они обсуждают их вовсю.

Белла откинулась на изголовье кровати, издав усталый вздох.

— Милая, иди сюда, — она похлопала по пустующему, как душа Несси, месту между ними, маня к себе. Ренесми сначала непонимающе посмотрела на маму, а затем подползла и легла рядом, положив голову ей на грудь. Белла начала ласково гладить дочь по голове, а та начала водить пальцем по животу мамы и невольно окунулась в воспоминания из детства. Как Белла ложилась спать в детской, потому что малышка до ужаса боялась оставаться на ночь одна. Как Несси удовлетворенно клала голову Белле на плечо или грудь и рисовала витиеватые узоры по коже мамы, слушая очередную сказку на ночь. Обычно это были книжки Андерсена или же повести Джека Лондона. Нередко Белла и сама сочиняла простейшие сказочки для своей любимой дочери и рассказывала их в таких ярких красках, что у Ренесми до сих пор в памяти сидели какие-то фрагменты: как зайчонок искал подарок на день рождения подружке-лисичке или как матушка-гусыня взяла под своё крыло брошенного котёнка. По лицу Несс пробежала легкая ностальгическая улыбка, которая тотчас исчезла, когда она вспомнила, что уже почти совершеннолетняя взрослая девушка, которая имеет собственные проблемы, которые придётся решать самостоятельно.

— Я даже ревную девочек к их парням, как бы глупо это ни звучало, — голос стал удавленным, словно на шее висела петля обиды. — В школе они всегда вместе, на улице тоже. И даже когда мы с девочками одни, они все равно говорят о них… — еле подавив всхлип, что так близко подкрался к горлу, Ренесми постаралась внушить себе, что это её не так уж и огорчает.

— Мне остаться с тобой?

Как давно она не слышала этих слов. Что-то от счастья кольнуло в груди, и Несс в предвкушении прищурила глаза и уставилась на маму:

— Было бы очень неплохо.