Эфир. Часть 1 (джен)

— Давай, потихоньку выходи через дверь заднего хода, — прозвучал шепот в ночи. — Давай-давай-давай... только тише! — сдавленный, свистящий голос пробивался сквозь голосовые связки. — Как же нас так вычислили? Никак не пойму! — каждое слово звучало нотами волнения.

— Как-как... очень просто! Скажи спасибо безумно гипертрофированному чувству социализма, — второй голос прорезал ночь. — Вот этого я и боялся весь наш путь... И вот проблема нас все-таки настигла! И ладно, если бы мы сами очутились бы в этом продукте жизнедеятельности, так еще и... стоп! Тихо! — второй мужской голос так же шипел и свистел в ночи.

— А ты уверен, что твои друзья смогут постоять за себя? — девичий голос дополнил разговор. — Или им все же требуется помощь?

— Помощь им однозначна нужна, поэтому я вас сейчас выведу, а дальше побегу играть в Чипа и Дейла... — сказал Эфир, который обзавёлся новым странным символом на затылке.. — Так что никаких возражений, сейчас отойдем в сторону, вы там постойте, а я тут того, разберусь по-быстренькому.

— Но я... — начал было говорить Обезьяна, но Эфир его перебил.

«Ом ваджрапани хум ом ваджра саттва самая манупалая ваджра саттва твенопа тиштха дридхо ме бхава сутошьё ме бхава супошьё ме бхава ануракто ме бхава сарва сиддхим ме праяччха сарва карма суча ме читтам шре ям куру хум ха ха ха ха хо бха-гаван сарва татхагата ваджра ма ме менча ваджри бхава маха самая саттва ом ваджрапани хум а, — пропел в своих мыслях Эфир. — Ваджрапани будь со мной! Ваджрасаттва, защити мои обязательства, ваджрасаттва, поддерживай меня, прошу, оставайся прочно со мной. Сделай так, чтоб ты был мной доволен. Всегда будь ко мне открыт. Будь ко мне благосклонен. Даруй мне осуществление всех достижений. Сделай так, чтобы все мои действия были хорошими. Пожалуйста, сделай так, чтобы мой ум был всегда добродетелен. Просветленный

Победитель, Достигший мудрости, Ваджрасаттва, не бросай меня, имеющего великие обязательства! Ваджрапани будь со мной!» — повторил он вольный перевод песни.

В данный момент он пригнувшись бежал обратно к дому друзей из Китая, которые любезно приняли его и еще двух путешественников в гости.

— Вот же... Карма! — прошипел Эфир, перепрыгивая через забор и стараясь двигаться как можно тише.

Тени в доме перемещались по этажам. Жестикуляция людей была до крайности активной, а голоса, звучащие из здания, разгоряченными. Все это складывалось в очень плохую картину, которая внезапно стала только хуже. Эфир слышал, как его друзей обвинили во вранье и укрывательстве. Им выдвинули ультиматум: или они, или трое иностранцев, и, конечно же, повисла длинная пауза, которую прервал легкий стук по стеклу.

— Что это было?! — напрягся один из четырех незваных гостей, что уже успел навести дуло черного пистолета на голову китаянки, жены одного из самых близких друзей Эфира. — Эй, ты, пойди, глянь, что там, — он обратился к тому, кто стоял ближе всех к окну, по стеклу которого постучали.

— Там пусто, — прозвучало через несколько секунд, и еще через несколько секунд прозвучал стук в другом конце дома и так же, по стеклу.

— Иди туда! — заорал главный из незнакомцев. — А вот и ваш друг, — ехидно заявил он и злобно посмотрел на парня и девушку, которые стояли в обнимку. — Вы так бессмысленно рискуете своими жизнями! Но пока что я вам ничего не сделаю... Вы мне, возможно, понадобитесь, — каждое слово было пронизано нотками хитрости и подлости.

Оттуда, куда ушел один из незнакомцев, прозвучал глухой хлопок, который сопроводила тишина. Два из трех напряглись, и лишь третий, по-прежнему целующий в голову девушку, ехидно улыбнулся и подошел ближе к заложникам.

— Выходи! Ты же не думаешь, что у тебя получится перебить нас всех по одному? Неужели ты рассчитываешь на то что мы полнейшие кретины? — прокричал предводитель бандитов. После этого прошла минута. Одна длинная минута в тишине. Трое из оставшихся незваных гостей вопросительно переглянулись. Со стороны это выглядело глупо, особенно после его небольшой речи, с другой стороны, не было ясно, что делать дальше.

— Короче, прощайся со своими друзьями, — сказал он и приставил дуло вплотную к голове девушки.

— Прощайте, — прозвучал голос из соседней комнаты.

— Ты сам сделал свой вы... — бандит не успел закончить предложение, его рука дернулась сначала резко вверх, а потом ладонь сжалась. Прогремел выстрел. Двое других незваных гостей растерялись и потратили на то, чтобы прийти в себя, буквально несколько секунд, но этого было более, чем достаточно, чтобы спина каждого коснулась пола. Выстрелы сквозь крик боли и тираду нецензурных выражений прозвучали еще несколько раз.

— Трус! Скотина! — кричал стреляющий. Кроме этого, на полу уже корчились от боли двое его спутников и все трое держались и терли глаза.

— Как же я люблю ла-дзяо и тофу! — сказал Эфир, приближаясь к своим друзьям.

— Вот же ты идиот! — девушка подскочила к нему и начала бить кулачками в грудь. — Мы же погибнуть могли! — кричала она.

— Стой, Лин, нормально все, — друг Эфира обхватил супругу за плечи и оттащил ее на несколько шагов. — Я знал, на что подписываю нас. Но ты же знаешь, Эфу... сколько мы знакомы?! — он обратился к жене.

— Лет десять, наверное, — всхлипывая, сказала она и зло покосилась на бритоголового молодого человека.

— Во! Около десяти лет! — сказал китаец, поглаживая её по голове. — И, скажи, за все это время он хоть раз нас бросил?

— Нет, но мы все время попадали из-за него во всякие ситуации! Сколько этого не было и вот опять! — она вновь перешла на крик, который смешался с криками недоброжелателей.

— Давайте, наверное, сначала этих свяжем, — Эфир кивнул в сторону незваных гостей. — А потом поговорим. Гэ, приложи этому наглецу, — он указал в сторону стоящего на ногах и разъяренно протирающего глаза неприятеля. — Чтобы он не маячил. А потом будем разбираться. Я принесу четвертого. Лин, у вас есть веревки какие-нибудь? Хоть бельевые?

— Ну да, есть, — всхлипывая, сказала она и тут же подскочила с резким криком от страха. Входная дверь громко хлопнула о стену, и в следующий миг в комнату, вооруженный длинной палкой, влетел Обезьяна. За ним маячила Свинья с граблями наперевес.

— Всем лежать! — в унисон закричали двое ворвавшихся.

На них лишь посмотрели с недоумением. Еще через секунду помещение наполнилось смехом, смешанным с криками боли лежащих на полу налетчиков. Обезьяна и Свинья переглянулись и негодующе вновь посмотрели на смеющихся друзей Эфира и на своего проводника. Они чуть ли не валились с ног от смеха.

— Какого?... — выдавил из себя Обезьяна и опустил свой дрын.

— Да не, ничего, — ответил Эфир. — Вы того, простите! Просто вы слишком комично выглядите... если знать китайский фольклор как минимум, — сквозь смех произнес он. — Ладно, сейчас, еще одного принесу и тогда поясню, о чем я сейчас... — он вышел из комнаты, легко и по-дружески хлопнув Обезьяну по плечу. В скором времени он вернулся. На плече у него был четвертый из налетчиков в состоянии коматоза.

— Что с ним? — взволнованно спросили Свинья и Лин.

— Спит, — нежно протянул Эфир. — Теперь их всех связать, промыть им глазки, закапать чем-нибудь и отдать в ручки правоохранительных органов.

— Замечательно... — обиженно сказал Обезьяна. — С одной стороны, и поучаствовать хотелось, а с другой стороны, хорошо, что все без нас закончилось, — сказал он. — Так, а ржали-то вы с чего?

Эфир перевел все сказанное, от чего его друзья несколько потупились, а потом смущенно начали объяснять.

— У нас есть такая сказка. Называется «Путешествие на запад». И там четыре основных персонажа. Два из, — парень не успел договорить, а Эфир не успел закончить делать перевод.

— Да, мы знаем, нам Лошадь уже всем рассказал об этой сказке, — сказала Свинья — Вот только чего вы повалились-то?

Эфир терпеливо перевел. Теперь пояснять начала Лин, лицо которой было настолько красным, что, казалось, она сейчас перегреется, а затем потеряет сознание от захлестнувших ее смущения и неловкости.

— Дело в том, что Свинья в этой истории был вооружен большими граблями, — сказала она, и её лицо внезапно начало терять насыщенный алый цвет. — А Обезьяна владел волшебным шестом, которым он громил всех, кто попадался ему на пути, — Лин тяжело и долго выдохнула, после чего опустила голову и начала исследовать пол под ногами. Эфир закончил делать перевод, внимательно наблюдая за реакцией его спутников. Те сначала непонимающе переглянулись, а потом тоже начали смеяться, осознав комичность произошедшего.

Закончив смеяться, друзья быстро связали нападавших. Свинья принесла с кухни смоченное полотенце и начала промывать глаза лежащим на полу поверженных противникам.

— Так, ладно.... Вызови нам такси, — сказал Эфир, обратившись к своему старому другу. — Лин, прости меня... в очередной раз, — сказал он и опустил голову от досады на то, как все получилось. — И давайте, сдавайте этих чуваков полицаям.

— А вы? — спросила Лин.

— Ну а что мы? — пожал плечами Эфир. — На такси до автовокзала, там возьмём билеты и поедем дальше.

— А дальше — это куда? — взволнованно спросил друг Эфира.

— Думаю, это не столь важно. Самое главное, вы, наверное, сами скройтесь куда-нибудь, как-нибудь. А то получилось, что мы вас подставили, причём очень сильно, — в раздумье почёсывая подбородок, сказал Эфир. — И мне так кажется, что от вас теперь не отстанут.

— Короче, как всегда, из-за тебя у нас проблем полный дом, — сказала китаянка и с укором посмотрела на него.

— Ну, как-то так, неаккуратно получается, — виновато ответил Эфир и посмотрел на Свинью, которая заканчивала промывать глаза последнему из корчившихся на полу.

— Собирайте вещи, — сказал китаец. — Такси уже едет, — он убрал телефон в карман и посмотрел на путешественников. — Не знаю, с чем ты связался в этот раз но, я надеюсь, что это тот самый, последний раз, когда ты заявляешься на наш порог со своими проблемами.

— Да, я тоже на это надеюсь. И, честное слово, я не хотел всего этого и честно собирал деньги, чтобы просто приехать к вам в гости, — оправдываясь сказал Эфир.

— Слушай, может, ты нам все-таки переводить будешь? — возмутилась Свинья. — А то не знаю, как этот, — она показала пальцем на Обезьяну, — но лично я чувствую себя третьей, причём лишней, стороной!

— Забей, это наше, личное, — отмахнулся Эфир. — Вы как, готовы двигаться дальше?

— В принципе да, — ответил Обезьяна и посмотрел на Свинью, которая так же утвердительно кивнула головой.

— Тогда скажите «сие-се» или «ган-сие». Этого будет достаточно. И потом выходите на улицу. Плюс, я дам денег друзьям за все беспокойства, которые случились и которые им ещё предстоят. Все-таки в этом виновны мы... ведь так, Примат? — Эфир говорил мерным, спокойным голосом.

— Да ну что ты будешь делать!.. — возмутился Обезьяна. — Я ж как лучше хотел!

— Да, понятно... я так, на всякий случай — отмахнулся Эфир. — Вы все поняли?

— Да — кивнула Свинья, а вместе с ней и Обезьяна. Они пошли, взяли свои вещи из комнаты, в которой ютились последние несколько дней, а потом вышли из дома на улицу.

— Ещё раз простите, — сказал Эфир, как только его подопечные покинули дом, и его рука скользнула в карман, чтобы достать деньги. — Вот, возьмите, — сказал он и протянул половину суммы, которая оставалась у него со спутниками после всех уже прожитых приключений.

— Ты чего, совсем хорошо с головой дружишь? — поинтересовался его друг. — Это что?

— Это деньги за то, что приютили, и за все проблемы.

— Пошёл вон, — раскрасневшись, сказала Лин и начала выталкивать Эфира из дома.

— Ты чего? — он не понимал, что происходит.

— А ничего! — поддерживая свою жену, говорил его старый друг. — Деньги нам даёшь! Офигел, что ли?! Кто мы, по-твоему?!

— Друзья, — по-прежнему не понимая, что происходит, ответил Эфир.

— Вот! Друзья! Поэтому денег не надо! Возвращайся как-нибудь сам по себе без твоих деловых контактов и проблем! Вот как вернёшься в гости по-нормальному, тогда и оторвёмся! А так... сгинь, тоска, — пылко говорила Лин и продолжала толкать Эфира в сторону двери.

— Ладно, ладно! Я все понял! Не надо рукоприкладства, — и смеясь, и чувствуя сжигающий изнутри стыд, Эфир покинул дом друзей. Китайцы вышли вслед за ним на порог своего пускай небольшого, но уютного дома и смотрели вслед внезапно свалившимся на их головы иностранцам. В этот же миг такси припарковалось около их участка, и Свинья с Обезьяной запрыгнули внутрь, закинув рюкзаки в салон. Эфир подошел к автомобилю, развернулся и посмотрел на своих друзей, а затем махнул им рукой и крикнул: «Еще раз простите! В очередной раз, простите меня!»

— Заткнись ты уже! — помахали ему в ответ.

На лицах его друзей была нарисована странная смесь из смеха, разочарования и легкой злости. Эфир не мог долго смотреть на них и просто сел на переднее сиденье, еще через несколько секунд машина тронулась с места и понесла троих иностранцев в сторону автовокзала.

— Надеюсь, у них все будет нормально, — сказал Эфир обращаясь скорее к пространству, нежели к одному из тех, кто находился в салоне автомобиля.

— Думаю, никак иначе быть и не может! — сказала Свинья. Она сидела как раз за спиной Эфира и сейчас положила ему руку на плечо.

— Да, наверное — задумчиво произнес он. — В любом случае, денег я им дал. Скорее всего, они сейчас выдвинутся куда-нибудь в путешествие, чтобы их особо не искали, чтобы не было никаких проблем.

— А какие ты ему деньги дал? — взволнованно спросил Обезьяна.

— Наши деньги. Потому что это наш косяк, который привел к проблемам, — холодно ответил Эфир. — И, в любом случае, денег у нас еще более, чем просто достаточно. Легко пришли, легко ушли.

— Ну да... ну да, — протянул Обезьяна и уставился в окно.

Погода между тем быстро портилась, и в скором времени начал накрапывать мелкий, мерзкий дождь. Когда они подъехали к воротам, над которыми горели большие иероглифы, оглашавшие что это автовокзал такого-то города, уже шел достаточно сильный дождь. Ощущение было такое, что он будет идти долго и будет сопровождать путешественников весомую часть пути.

— Вот наши билеты. Выдвигаемся через час. Так что у нас есть немного времени, чтобы смотаться в какой-нибудь магазин и немного закупиться, — сказал Эфир и провел рукой по гладко выбритой голове. — Ехать нам не так уж и долго, около восьми часов, так что брать много нет смысла... но воды и печенья я бы взял.

— А куда мы сейчас? — спросил Обезьяна.

— Сейчас мы направимся в город Лоян, — сказал Эфир и закрыл глаза.

Было похоже, что на краткий миг он окунулся в свои счастливые воспоминания.

— А потом в Сиан, правильно? — Обезьяна не обратил внимание на настроение проводника.

— Да, потом в Сиан. А дальше... дальше будет видно, как и куда мы направимся. Самое главное на данный момент, свалить отсюда, — вернувшись в мир реальный, сказал Эфир.

— Вот надо ж было тебе сделать как лучше, — с укором выпалила Свинья. — Так бы спокойно себе ехали бы, и не надо было бы заботиться о своей филейной части... а так, постоянное «время приключений» посетило наши жизни.

— Слушай, ты хочешь сказать, что пресное путешествие было бы интереснее? — обиженно сказал ей Обезьяна. — Так что потом тебе будет что вспомнить. А то ты и так свела свою жизнь к пожрать, позаниматься в зале, а потом, если не получилось сжечь все то... — говорил он, отвернувшись от Свиньи, которая резко вскочила, в один прыжок приблизилась на расстояние вытянутой руки и нанесла мощный и звонкий удар ладонью по затылку.

— Молчи, кретин! — вскрикнула она. — Я же тебе уже говорила, не поднимай эту тему!

— Так-с, господа-с, угомонитесь, прошу вас, — между двумя спутниками вклинился Эфир. Сейчас он смотрел во взбешенное лицо Обезьяны. Парень с наушниками, надетыми по диагонали, посмотрел в глаза проводника и сделал шаг назад.

— Как же вы, оба два, достали меня, — сказал он. — Мне бы куда-нибудь в казино, в игровые автоматы, куда-нибудь, где много людей и общения! Мне нужна моя атмосфера... а не ваши скучные лица, — сказал он, разворачиваясь. — Я не собираюсь вступать с тобой в конфликт. Не в моих интересах.

— А вот последнее... правильное решение, — удовлетворенно кивнул Эфир. — И, вообще, давайте все-таки начнем подключать головы и будем двигаться как можно быстрее, — голос его был спокоен. — И насчет атмосферы... скажу тебе вот что. Мы все здесь не в своей среде обитания. Поэтому терпение... прояви терпение.

— Ага, — буркнул Обезьяна. — Так, давайте идите за покупками. Я тут посижу, послежу за нашими немногочисленными вещами.

— Вот и отлично, — внезапно бодро сказал Эфир.

Свинья взяла с собой небольшую сумочку типа клатч и ушла вместе с ним. Они покинули вокзал и пошли по улице в поисках ближайшего магазинчика. В Китае такие встречаются практически на каждом шагу, так что времени на поиски у них ушло не так уж и много. Они зашли в первый попавшийся и встретились со ставшей обычной для Свиньи реакцией продавца и тех, кто делал какие бы то ни было покупки. Все замерли и покосились в сторону двух большеглазых пришельцев. Тут же зашипели переговоры, в которых Эфир явственно разбирал споры о том, откуда они со Свиньей приехали, обсуждение внешнего вида, повадок и попытки угадать покупки, которые сделают путешественники.

— Слушай, почему ты так спокойно относишься к такому поведению? — внезапно спросила Свинья и ткнула своего спутника локтем в ребра. — Неужели тебе не надоедает подобное отношение?

— Когда-то надоедало, а сейчас... спустя столько лет, мне стало откровенно все равно, — пожал плечами Эфир.

— А о чем они всегда переговариваются? — спросила она и нервно покосилась в сторону двух молодых китаянок.

— Хочешь верь, хочешь не верь, темы один и те же. Как будто сознание одного аккуратно скопировано и помещено в разумы большинства. Я не скажу, что всех, нет! Ни в коем случае! Но большинства... — туманно сказал Эфир и начал рассматривать упаковку популярного печенья.

— Ты не ответил на вопрос, — и вновь Свинья ткнула его острым локотком в ребра.

— Они гадают о том откуда мы, что мы купим, и обсуждают наш внешний вид. В частности, говорят о глазах и о цвете кожи, — с недовольным видом сказал Эфир и взял в руку картонную коробку, в которую, и он точно об этом знал, упакованы пирожные. Причем коробка большая, а пирожных до смешного мало — хорошую часть пространства картонного хранилища занимала индивидуальная целлофановая упаковка для каждого пирожного.

— И ты все это понимаешь? — спросила Свинья.

— Да, — пожал плечами Эфир.

— Не надоело? — она начала наседать с вопросами.

— Я же уже сказал, мне совершенно все равно, — спокойно сказал он и, остановив свой выбор на большой бутылке воды, печенье и бисквитах в шоколадной глазури, направился к кассе.

— А как ты впервые попал в Китай и почему? — продолжила задавать вопросы Свинья, набрав в руки две бутылки воды со специальными ручками вокруг горлышка, несколько булочек из слоеного теста и несколько пакетов чипсов.

— Ты еще и для нашего обиженного друга возьми что-нибудь, наверное, — сказал Эфир, стараясь игнорировать вопрос, когда Свинья освободила руки, вывалив все на прилавок.

— Так ты ответишь на мой вопрос или будешь молчать, аки партизан на допросе у гестапо? — надув губки, спросила Свинья.

— Я думаю, это не важно, — сухо ответил Эфир и посмотрел на хихикающих девочек с укором. Заметив это, они притихли и начали перешептываться, гадая о том, понимает ли их парень или нет.

«Вот так сейчас сказать, что понимаю, и они убегут, — мелькнуло в мыслях Эфира. — Либо вытаращат на меня глаза и начнут играть в золотых рыбок, которые беззвучно открывают рты... а потом, покрасневшие от смущения, убегут».

— А я думаю, это важно! — продолжила дуть губки Свинья. — Ты нас ведешь по чужой земле. При всем при этом, благодаря тебе, мы минуем практически все подводные камни, связанные с нашим незаконным пребыванием здесь, — она принесла большую бутылку колы, каких-то странных на вид булок, печенья и еще несколько пакетов чипсов и вывалила это в одну большую кучу. — Так что лично мне интересно знать о тебе чуть больше, — сказав это, она почувствовала, что ее щеки немного покраснели.

— Давай я все же оставлю это, как и все остальное о себе, в тайне. Поверь, так для всех будет лучше, — сказал Эфир, аккуратно укладывая покупки по пакетам.

— А она все о тебе знает, — обиженно сложив руки на груди, буркнула Свинья.

— Кто? — интонация Эфира изменилась с отрешенно-холодной на удивленно-потерянную. — Ты о ком?

— Я о той симпатюлечке, которая с тобой трепалась, когда мы впервые пришли в твою лавку всякой всячины, — она схватила один из пакетов и вышла из магазинчика, оставив Эфира расплачиваться за покупки.

— И к чему ты обо всем об этом? — спросил он, выйдя с пакетами в руках из магазина.

— Да так, ни к чему и ни о чем, — изучая асфальт под ногами, ответила Свинья, и они пошли обратно на вокзал. Больше этим вечером троица не общалась, лишь изредка перекидываясь короткими фразами. Они сели в автобус, закинули сумки и рюкзаки под сиденья и откинулись на спинки. Каждый из путешественников сидел с закрытыми глазами, и со стороны можно было подумать, что они спят, но это было не так. В голове каждого бушевали разъяренные рои пчел. Свинья обвиняла себя за то, что несправедливо наехала на Эфира и позволила себе слишком много в рамках общения с этим странным персонажем.

Обезьяна жалел себя, предаваясь унынию, что он находится не там, где надо, и не с теми людьми, с которыми хотел бы провести время. Так же, он обругивал своих спутников за то, что те его просто-напросто не ценят и за то, что те не оценили его великодушный жест, а в общем и целом, вовсе не важно, что получилось не так гладко, как хотелось бы. Ведь вся жизнь — одна длинная азартная игра, в которой он поставил ва-банк. И взял банк, выиграл. Правда, во время игры жульничал и в спешке покинуть игровой зал с денежками забыл, что перед тем, как встать, надо достать из-под ляжки ту самую пару карт, которые тот находчиво зажал, чтобы выиграть. И вот вроде бы спасительный выход, но кто-то посмотрел на его игровое место, и все в секунду стало ясно, как самый погожий день. Случается.. Повезло, но не до самого конца.

В голове Эфира по кругу звучало обращение к прославленной богине Валден Лхамо. Еще он пытался понять смысл поднятой Свиньей темы. И зачем, почему та заговорила про Любу? Так же он размышлял о друзьях, которые в очередной раз из-за него оказались в крайне неловкой ситуации, и просчитывал дальнейшие шаги их перемещения по огромной и невероятно живописной Китайской Народной Республике.

Время близилось к утру в тот момент, когда автобус резко остановился. Эфир открыл глаза и посмотрел на часы. До их прибытия в Лоян было еще несколько часов пути, и данная остановка мгновенно напрягла каждую клеточку его мыслей и организма.

— Что происходит? — сквозь сонный хрип выдавил из себя Обезьяна.

— Я сам пытаюсь это понять, — шикнул Эфир и постарался прислушаться к взволнованным голосам. — Но я уже могу сказать, что ничего хорошего.

— Наши друзья с границы? — прошипела Свинья.

— Думаю, что да. Так что нас ждёт что-то интересное, — сказал он. — Что ж так неудачно-то, — выдохнул он, обращаясь скорее к пустоте.

— В смысле? — Свинья подхватила риторический вопрос.

— А? А, нет, ничего... Просто если бы мы достигли Лояна, там на нас не посмели бы наехать, — отмахнулся Эфир и вновь сосредоточился на голосах. — Да! Все очень плохо.

— А что там, в Лояне? — спросил Обезьяна и начал собирать вещи.

— Вот это ты правильно делаешь. Собираемся, быстро, — сказал Эфир. — Там, эм, влиятельные и опасные люди на нашей стороне. Так что единственное место, где мы под абсолютной защитой, этот небольшой город.

— И что теперь? Как нам быть? — спросила Свинья, запихнув оставшиеся припасы в сумку.

— Видимо, придётся пробиваться, а затем бежать быстро и на длинную дистанцию, — пожал плечами Эфир. С виду он выглядел максимально спокойным. На самом же деле в его голове происходил сложный математико-вероятностный расчёт всевозможных вариантов развития событий.

— Ты фокусы показывать умеешь? — спросил он, обращаясь к Обезьяне.

— Ну так, знал пару интересных трюков руками, — кивнул головой Обезьяна.

— Отлично! Выходи на улицу и заговаривай зубы. Если она вооружены, постарайся выбить или выцепить из рук хотя бы одну пушку. И, расскажи мне, сколько там лбов, которые явились сюда по нашу душу. Понял? — спросил Эфир быстро прошипев все указания.

— Да... более-менее, — кивнул Обезьяна. — А как мне говорить о том, сколько их? Шифром?

— Ты о чем? — потупился Эфир. — Они языка нашего не знают. Самое главное, улыбайся, и будет не важно, какую дичь ты несёшь.

— Точно, — слегка хлопнул себя по лбу Обезьяна. — Я, конечно, люблю адреналин, но такая ситуация в моей жизни впервые случилась, — оправдываясь, он отправился в сторону выхода из автобуса.

— А что мы? — спросила Свинья.

— Тоже быстро направляемся на выход. Потом будем действовать по ситуации. Все равно оставшиеся пассажиры уже пялятся на нас, — сказал Эфир и привстал с места. — Ситуация хуже некуда.

— А если они вальнут Приматеныша? — в голосе Свиньи была слышна смесь из истерики, страха и шока.

— Этого не будет, если он не будет совершать лишних телодвижений, — сказал Эфир, достигнув раскрытой двери автобуса. — Давай мне свои вещи и вещи Обезьяныча.

— Зачем? — спросила Свинья, подходя к Эфиру и таща свою сумку следом.

— Увидишь, — ответил он. — Главное, как только мы выйдем, сразу ховайся за автобус. Ясно?

— Так точно, — ответила она дрожащим голосом.

— А я постараюсь вытащить нашего хорошего друга-развлекателя из сложившейся ситуации и, конечно же, этот отвлекающий манёвр будет ему зачтён в ход той херни, которую он сотворил ранее, — сказал Эфир и приготовился выходить, но тут его остановила рука, мягко коснувшаяся его плеча.

— Стой — шепотом сказала Свинья, и Эфир тут же повернулся, чтобы посмотреть на неё. — Аккуратнее так, хорошо? — в её глазах блеснуло что-то тревожное.

— Да... не волнуйся, — улыбнулся он. — Где моя только не пропадала, и данная ситуация не худшая, — сказал он, и тут громко прозвучал голос Обезьяны.

— Три ствола, всего шесть лбов, — крикнул он. — Настроены серьезно! Скорее, — в голосе его звучала наигранная веселость сквозь страх.

— Эй! Спокойнее, спокойнее! — начал выкрикивать Эфир, выходя с вытянутыми вперёд руками. — Что происходит? Что вам надо?

— Нам надо доставить вас, — холодно ответил худощавый китаец с татуировкой скорпиона на лице.

— Доставить куда? Почему? Зачем? — стараясь прокатить за дурачка, начал говорить Эфир.

— К нашему другу. Вы ему должны денег. Хотя теперь ещё и ваши жизни принадлежат ему, — оскалясь, медленно, как будто обращаясь к слабоумному, процедил китаец.

— Мы никому ничего не должны. Мы — туристы. Мы путешествуем по историческим местам. Сейчас ... — Эфир не успел договорить.

— Не ври! — грозно прохрипел китаец. — У нас есть четкая наводка на вам.

— Вы ошиблись! — сказал Эфир и двинулся в сторону от дверей автобуса. Внимательные взгляды, наполненные гневом, следили за ним так, как кошачьи следят за добычей.

— Нет. Мы не ошиблись. Вы украли телефон. Молодцы. Единственное ,о чем вы не знали, о камере слежения в салоне, — грозно прохрипел китаец.

«Я это уже понял... я это понял в ту секунду, когда мы побежали вниз по улице, спасаясь от учтивого водителя сквозь границу», — думал Эфир, в полном объёме осознавая, насколько их положение плохое.

— Так что готовься к тому, чтобы выдвигаться туда, где вам будут очень рады, — китаец оскалился, показав желтые зубы. — И, приготовьтесь к очень долгому и содержательному разговору.

— А ты уверен в том, что мы отправимся с вами? — спросил внезапно посуровевший Эфир.

— А у вас другие варианты? — засмеялся китаец. За спиной бритоголового молодого человека завелся двигатель автомобиля, и тот резко тронулся с места.

— Варианты есть всегда, — сказал Эфир, даже не представляя, что он может сделать сейчас. Он понимал, что на данный момент их зажали в углу и деваться некуда.

— Да? И какие? — засмеялся китаец. — Посмотри. Твой друг стоит тут с поднятыми над головой руками. Посмотри на него. Он испуган. Вообще посмотри на него, — китаец показал пальцем на Обезьяну. — Он же не боец, а так, слабак!

— Что он сказал? — дрожащим голосом Обезьяна спросил у Эфира, не осмелившись обернуться.

— Не волнуйся. Все нормально. И опусти руки, — спокойно сказал он и посмотрел назад. — Свинья, чё ты там... — он не успел закончить, увидев, что девушки позади нет.

— Где третий член вашей команды? — недовольно спросил китаец, догадавшись, что происходит.

«Умный, скотина», — мелькнуло в мыслях Эфира.

— Она осталась в автобусе — соврал он.

— Ты думаешь что я — идиот? — лицо китайца исказилось в злобной гримасе. — Не пытайся хитрить... бесполезно.

— Я действительно не имею понятия, где она, — скривился Эфир.

— А вот это правда, — вновь блеснул кривыми гнилыми зубами китаец.

«Какой экземпляр уникальный попался, — подумал Эфир. — Мало того что умный, ещё и проницательный».

— Переводи, — сказал главарь взявших путешественников на прицел бандитов и подошел ближе. Его лицо было освещено яркой луной.

«Какой же ты мерзкий», — подумал Эфир и в лунном свете рассмотрел щербатые щеки, побитые какой-то болезнью.

— Выходи, красавица! — прокричал китаец, и Эфир тут же перевел это, сказав, как и требовалось от него, достаточно громко. — Тебе ничего не грозит. Просто с вами со всеми хочет поговорить один очень хороший человек, — в ответ все слушали лишь звуки ночи, стоя в нескольких метрах от пустой дороги.

— Не старайся спрятаться! — китаец продолжил кричать своим надрывным, тяжелым голосом. — Самое лучшее, что ты можешь сделать для себя и для твоих друзей, это выйти и прекратить играть с нами, — теперь каждое слово заиграло нотками раздражения, но по-прежнему от Свиньи не было ни ответа, ни даже какого-то звука.

— Прессони этого, — предводитель шайки указал пальцем на Обезьяну. — Только бей его не сильно, только пощекочи этого слабачка, — прозвучал сначала шлепок, а потом на глазах Эфира молодой человек в черном с наушниками на шее сложился вдвое, после чего он опустился на колени, но не удержавшись, завалился на бок. Он кашлял и старательно ловил губами воздух. Удар нанесли в солнечное сплетение, причем с такой силой, что наблюдающие скривились от посетившего мерзкого чувства.

— Ты слышишь, как ему больно? — продолжил свою речь китаец и жестом потребовал у Эфира переводить. — Ему будет становиться только хуже и хуже. И так до тех пор, пока ты не выйдешь!

— Слушай, а в чем смысл-то? — Эфир смотрел на китайца с яростью. Впервые за много лет он вновь почувствовал это. Впервые за последние годы его душевное равновесие дрогнуло и накренилось.

— В чем смысл бить? — потупился китаец, не ожидая такого вопроса.

— В чем смысл бить его? — Эфир указал в сторону своего подопечного.

— В общем и целом, никакого. Мы можем обыскать здесь все и, я уверен, мы сможем найти эту девку, — прохрипел бандит, вновь почувствовав крепкую почву под своими ногами.

— А меня не хочешь попробовать, а? — сказал Эфир и только после этого понял, что может попробовать спровоцировать китайца.

— Нет... в этом тоже смысла нет! — сказал он и громко засмеялся. — Ты нам нужен целый и здоровый, чтобы переводить все. А вот этот, — китаец указал на одного из спутников Эфира, — он всего лишь придаток. Аппендикс...

— Может, все же не будем грубить и просто соберемся и поедем отсюда? — лицо Эфира было искажено от ненависти, внезапно нахлынувшей на его рассудок, но не сломившей стертого стержня самообладания.

— Нет, — просто ответил главарь бандитов. — Пока перед нами не появится девушка, мы никуда не поедем и будем планомерно избивать вот этого, — сказал он и оскалился. — Так что все теперь зависит только от нее.

Ночную тиши пронзили громкие удары, сопровождавшиеся треском ломающегося под пленкой стекла сначала один раз, потом еще несколько раз. После этого прозвучали удары по металлу и треск пластика. Все действующие лица подскочили на месте. Затем настала краткая секунда полной тишины, в которой просматривалось недоумение на лицах бандитов.

— Машины! — взревел главарь банды, в руки которых попали путешественники. — Быстро, вы трое! Она там! — продолжил он орать бешеным голосом и посмотрел с ненавистью на Эфира. — Вы за это заплатите!

— Было бы чем, — со скучающим видом сказал тот и отвернулся от китайца.

— Что ты себе позволяешь?! — азиат был в бешенстве, наблюдая, как трое из его пяти подопечных бегут в сторону, где укромно спрятаны автомобили. — Ты думаешь, что я позволю тебе так разговаривать со мной?! — он подошел вплотную.

— Пистолет остался только у тебя? — спросил Эфир и посмотрел на сжимаемое в руке огнестрельное оружие.

— Что? — китаец растерялся от такого вопроса и тут же получил мощный удар головой прямо в переносицу, от которого он свалился на землю. Двое оставшихся вместе с ним подручных тут же кинулись на Эфира. В руках у них появились телескопические дубинки, которые с щелчком раскрылись и тем самым были приведены в состояние боевой готовности.

«Всегда! — прозвучал внутренний голос бритоголового хозяина магазина эзотерических товаров. — Всегда подходи вплотную! Сокращается рычаг, сокращается ускорение, сокращается сила удара», — думал он, смотря на то, как к нему приближаются готовые к бою бандиты.

Тот, который шел по левую руку от Эфира, первым попытался нанести удар сверху вниз, одним длинным рубящим движением, но тот одним невероятно быстрым прыжком подскочил под руку бандита и предплечьем она ударилась о плечо Эфира. В следующий миг последовал еще один удар в печень. Азиат наклонился и упал, держась за бок и стараясь не закричать от резкой боли. Наблюдая за этим, второй атакующий решил быть осторожнее и начал стараться нанести серию быстрых рубящих ударов. Из-за этого Эфир вынужден быть ретироваться на один, потом еще на один, а затем еще на один шаг, так как подойти поближе шанса не было. Поднять оружие, выпавшее из руки поверженного, не было ни какой возможности. Со стороны автомобилей послышались громкие голоса, наполненные злобой и отчаянием.

«Времени совсем нет, — подумал Эфир. — Сейчас они вернутся... И каким-то чудом двое оставшиеся на ногах бойца решили не поднимать шум и сойтись в некоем подобии кумите. Удача! Еще удача, что этот, оставшись в гордом одиночестве, все еще не поднял шум», — мелькали мысли, пока он планомерно отступал и ждал тот момент, когда противник выдохнется и можно будет нанести удар. К сожалению, такого момента пока что не представилось, да и ощущение скорого нашествия вооруженного трио лишь давило на сознание.

Внезапно противник будто провалился в появившийся пролом в земле. Его утянуло куда-то вниз и назад. Эфир не мог понять происходящего. Он слишком сосредоточился на поисках быстрого и безболезненного решения всех задач одновременно, что забыл про Обезьяну, который остался без присмотра и успел оклематься. Он подкрался со спины и, подгадав момент, резко дернул бандита за ноги. Тот полетел носом в землю и жестко ударился. Через секунду Обезьяна уже перевернул одного из своих обидчиков и, сев сверху, смачно бил прямо по лицу.

— Эй! Тихо-тихо-тихо! — подлетел Эфир и начал оттаскивать своего спутника от уже коматозного тела. — Убийств нам здесь не надо. Тем более, что сейчас надо собрать все оружие и застать врасплох оставшихся! — он не решался заговорить в голос и поэтому громко хрипел. Обезьяна, не сказав ни единого слова, молча кивнул и побежал к бессознательному телу главы бандитов. Подбегая, он с оттяжкой пнул его в голову. Прозвучал шлепок, после чего протяжный стон.

— Ты что делаешь?! Не убивать! — злобно прохрипел Эфир, уже поднимая вторую телескопическую дубинку. В ответ на свои слова он получил лишь взгляд, полный презрения. — Так, сваливаем отсюда! — прохрипел он. — Ты туда, а я вот сюда, — он показывал руками и уже бежал в положенную ему сторону.

— Ты же им навстречу прешь! — громким шепотом проорал Обезьяна.

— Нет! Поверь, так надо! — прохрипел Эфир и махнул еще раз, чтобы подопечный бежал, по сути, перпендикулярно тому направлению, куда ушли, а ныне откуда бежали оставшиеся на ногах бандиты.

— А где Свинья? — Обезьяна бросил вопрос в спину убегающему проводнику, но ответа так и не получил.

Вновь ночь ненадолго затихла, а потом начала взрываться тяжелыми ударами подошв о землю, таким же тяжелым дыханием и голосами китайцев, которые начали переругиваться, увидев своего предводителя и товарищей лежащими в полной отключке.

Обезьяна наблюдал за этим, лежа за небольшим кустарником. Его по-прежнему мучила боль после полученных ударов и непонимание того, что они обязаны делать дальше. Он посмотрел вверх, на небо, и только сейчас осознал, что все это время они общались, боролись, обыскивали тела и при этом совершенно все видели. На черном небосводе висел желтоватый диск луны. Впервые за много лет он обратил внимание на то, каким ярким может быть лунный свет.

«Когда же закончится эта ночь? — подумал он и вновь посмотрел на бандитов, которые стаскивали тела своих товарищей в одну кучу. — Почему они не встретили Эфира, и куда же все-таки подевалась Свинья? — эти вопросы не давали ему успокоиться. — Итак, если я сейчас сбегу... Не факт, что получится, но если все же, то я заблужусь в чужой стране без знания языка и буду вынужден попытаться добраться до дома, где мне не будут рады. Если я продолжу лежать тут, меня в любом случае скоро найдут и после этого мне будет сначала больно, затем еще раз больно, только посильнее, чем в первый раз, а после этого станет еще чуть больнее и так до самого завершения. Пытаться лезть на рожон тоже нет никакого смысла. Этот бритый свалил вместе со стволом... Скорее всего, он предполагал ход моих мыслей и решил не давать мне лишнего повода устроить перестрелку, — подумав об этом, Обезьяна посмотрел по сторонам. — Слишком много открытого пространства и слишком основательными выглядят эти два вооруженных азиата. Думаю, стрелять в них или как минимум в одного из них нет никакого смысла, — пошевелил он губами. — Так как тут же мне прилетит пуля прямо в лоб. А я этого не хочу... Что же делать?»

Бандиты стащили тела своих коллег, уложили параллельно друг другу и начали попытки привести в чувства хотя бы главаря. Через несколько сильных ударов по щекам его сознание вернулось. Медленно, словно преодолевая какие-то фазы, он сканировал людей вокруг, место, в котором он оказался, и воспоминания, которые привели его сюда.

— Уничтожу — взревел китаец с разбитой переносицей и расплывшимися под глазами синяками.

«Что же делать... что же делать? — засуетились слова в голове Обезьяны. — Бежать слишком тупо.. ползти — тоже слабый вариант для бегства. А сейчас, когда у нас тут некоторые проблемы с разъярённостью наших недоброжелателей... совсем все плохо».

Продолжая наблюдать из своего укрытия, Обезьяна увидел, как главарь забрал пистолет из рук одного из своих прислужников и не раздумывая сделал несколько выстрелов, поворачиваясь по кругу. Этого жеста не ожидали даже подручные. Они упали на землю, прикрывая руками головы, и лишь когда обойма закончилась, а эжектор выплюнул пустые гильзы, они подняли головы и заговорили.

«Как же хорошо, что я уже лежал на земле, — подумал Обезьяна. — И как же плохо, что я не понимаю этого повального карканья, шипения и прожёвывания звуков... Ещё, очень хорошо что я всегда в чёрном», — закончился цикл его размышлений, и он вновь уставился на полянку.

Главарь бантиков кинул пистолет одному из подручных, и тот начал быстро вталкивать патроны в магазин. Остальные два помогли подняться пришедшим в сознание и крайне помятым другим членам банды.

Прозвучал выстрел, потом ещё один и ещё один. Ни единой вспышки света, которыми обычно сопровождается выстрел, Обезьяна не увидел; мало того, звук был каким-то приглушенно неопределенным, каким-то глухим и словно бы издалека. Зато на небольшом открытом плато прозвучали яростные крики боли и отчаяния. Обезьяна перестал изучать подвластные его взгляду освещённые луной пейзажи и перевёл своё внимание обратно на поляну. Трое из шести лежали на земле, обхватив руками колени, и истошно вопили. Ещё двое упали, прижавшись к холодной земле, и теперь нервно озирались по сторонам. Один из оставшихся в целых прислужник подобрал оба пистолета и протянул второй своему главарю, который кричал что-то нечленораздельное в ночь.

«Это был наш тихоня-проводник, — подумал Обезьяна, продолжая выглядывать из своего небольшого убежища. — Я не знаю, как ему это удалось, но он не только смог расстрелять этих узкоглазых, но еще и не выдал своего местонахождения... это круто! Я впечатлен... А еще это говорит о том, что у него все же есть какой-то план. Пускай минимальный, но он есть, и теперь мне легче. Вот только куда девалась Свинья? Как ей это удалось?

Вновь из тишины раздался еще один приглушенный выстрел. Главарь бандитов замолчал и медленно повернулся. Его рука поднялась, и прозвучал грохот, сопровождавшийся вспышкой пламени. Не было похоже на то, что китаец стреляет наугад.

«Черт, — скрипнул зубами Эфир. — Задел, собака. Становится все сложнее, и ситуация движется к патовой. У меня осталось всего несколько патронов... они заряжены под завязку. Выбраться отсюда я не могу, так как меня сразу заметят и тут начнется адская свистопляска, приправленная сатанинским шапито и цирком уродов. А этого сейчас точно не надо, — он старался быстро обдумывать каждый свой шаг и до этого момента все получалось, а сейчас боль сбивала мыслительный процесс. — Теперь осталось надеяться только на Свинью. Она — единственный, кто сможет отвлечь по красоте, так как Обезьяна тоже прижат к земле, — Эфир внимательно следил за врагом и тут произошло то, чего он боялся. — Вот только вот этого не надо, — подумал он. — Разворачивайся и иди прочь... сюда идти не надо... не... надо, — крутилось в его мыслях. — Я не хочу стрелять на поражение... не хочу! И что ж ты, собака, попал мне в левую. Я не могу удержать пистолет, чтобы прицелиться, и сейчас у меня такая удобная позиция, чтобы одним из последних патронов выбить пушку у тебя из руки, но... я не могу нормально держать пистолет. С двух рук тоже не получится качественного выстрела... и я не хочу рисковать... и я не хочу убивать тебя. Даже несмотря на то, что ты редкостный подлец, смерть которого вряд ли сможет расстроить кого-нибудь», — Эфир переживал внутренний конфликт, меж тем как время на принятие правильного решения стремительно сокращалось.

Ситуация вновь кардинально изменилась, повернувшись даже не на сто восемьдесят градусов, а скорее на одну тысячу восемьдесят. Сначала из темноты появилась Свинья. Она, бесшумно подкравшись сзади, одним скользящим ударом пробила в две головы одновременно. Подручные, что несколько секунд назад поднялись на ноги, тут же свались на холодную землю и легли без чувств. Вооруженный главарь потерял концентрацию на объекте, к которому приближался. Сначала он даже не смог отследить произошедшего из-за уже полученной травмы головы. В эту секунду с другой стороны на него налетел Обезьяна, который словно только и ждал этого момента. Подопечный Эфира выбил из руки бандита пистолет, который сначала несколько раз плюнул огнем куда-то в пространство.

— У нас есть несколько выходов из сложившейся ситуации, — Эфир вышел из своего убежища, придерживая рукой место ранения. — Либо вы забываете о нас и возвращаетесь к своему хозяину, рассказывая о том, что нас нет и никогда не было. Что мы что-то эфемерное и что-то абстрактное в такой большой и великой стране как Китай... либо! Внимание, либо! Либо мы помогаем вам обо всем позабыть.

— Ненавижу! — взревел китаец, которого крепко прижимал к земле Обезьяна. — Я тебя найду! Тебе конец!

Эфир медленно подошел к бандиту и поставил свою ногу ему на лоб. Прижатый к земле, поверженный враг начал дергаться в попытках освободиться от плена, в который заключил его иностранец. Давление ноги предводителя небольшого приключенческого отряда начало плавно увеличиваться.

— Как ты думаешь, — спокойно начал Эфир. — После всей той прекрасной беседы, которую ты тут провел... После всего того, что ты наговорил... После всего этого ты думаешь, что мы тебя отпустим с возможностью найти нас еще раз? Это, по-твоему, американский фильм, в котором долго рассказывают о том, как убьют, и потом либо не убивают, либо происходит так, что злодей погибает по стечению обстоятельств, даже несмотря на то, что герой хотел оставить его в живых?

— Пусти! — уже ревел китаец. — Убью!

— Заткнись! — в ответ взорвался Эфир, и на поляне остались лишь всхлипы тех, кто лежал с прострелянными коленями. Свинья держала их на прицеле, так же наблюдая за теми, кого она так ловко отправила в состояние, близкое ко сну, но сном не являющееся.

— Не усложняй, — прохрипел Эфир, от чего по спинам Обезьяны и Свиньи побежали мурашки. Сказанное им показалось его спутникам чем-то ужасным из-за интонации и неизвестного им языка.

— Я тебя все равно найду! — из-под ботинка всхлипнул Китаец.

— Поступить бы с тобой, как у Шекспира, — не спуская ноги на землю, сказал Эфир

— Что?! — в панике простонал бандит.

— В одной его повести одной женщине отрезали язык, выдавили глаза, отрубили руки по локтевые суставы, а ноги по коленные, и эти части заменили обычными палками. Знаешь, для чего? — продолжил хрипеть Эфир, и вид у него был самый недобрый. Спутники не ожидали увидеть его таким, пускай и знали о том, что просто так его бы не послали в это дело.

— Что?! — вновь непонимающе в истерике простонал бандит.

— Это сделали, чтобы та женщина не смогла ни рассказать, ни увидеть и показать на своих мучителей и в то же время, чтобы она осталась живой и в сознании. Только в одном они ошиблись, сохранив ее способность слышать. Тебе бы я еще пробил бы барабанные перепонки, чтобы остатки твоей короткой жизни ты провел в агонии, — Эфир вновь увеличил давление подошвой своего ботинка, отчего китаец вновь закричал.

— Слышь ... — начал было Обезьяна, но тут же рука проводника, в которой тот сжимал пистолет, взлетела, и дуло оружия нацелилось в точку над переносицей.

— Молчать, — прохрипел Эфир. Он это сделал машинально, даже не посмотрев на своего подопечного, а само действие продлилось не больше секунды. Глаза же неподвижно наблюдали за головой, находящейся под подошвой. — Не хотел я этого, — теперь голос Эфира прозвучал не просто жутко, а откровенно ужасающе. — У тебя есть четыре секунды, чтобы сделать свой выбор, — он по-прежнему обращался к китайцу, который пытался вырваться из плена, в котором его держал Обезьяна, но попытки были тщетными. Сам Обезьяна замер, завороженно наблюдая за ситуацией, и железной хваткой держал своего обидчика. Свинья не решалась вмешаться в ситуацию и продолжала держать на прицеле других участников конфликта.

— Раз, — его голос звучал холодной сталью под большой и яркой луной, нависшей над поляной.

— Что происходит? О чем ты говоришь? — совсем ничего не понимая, сбивчиво произнес Обезьяна, и золотое дуло пистолета коснулось его лба — Понял, заткнулся, — тихо ответил он на немое предупреждение.

— Два, — сказал Эфир, и китаец под его ногой забился так, будто бы у того открылось даже не второе, а третье или даже четвертое дыхание. Обезьяна был удивлен, насколько сильно сопротивляется китаец, и с трудом мог сдерживать его. Свинья завороженно наблюдала за происходящим точно так же, как и те бандиты, которые были в сознании.

— Три, — давление ноги бритоголового хозяина магазинчика эзотерических товаров увеличилось. Обезьяна услышал легкий хруст, от которого мурашки заполонили пространство рук и спины. Главарь бандитов взвыл от боли. Сидящие на земле его подопечные начали кричать, упрашивая его сдаться. В воздухе повисла тяжелая секунда ожидания. В мыслях двух иностранцев просто визжала мысль о том, что они не ожидали такой жестокости от своего провожатого. В их головах просто не укладывалась информация о том, что до этого момента они даже не представляли, насколько суровый и жестокий человек ведет их вперед какими-то обходными полу-тайными тропами и в какой на самом деле опасности они пребывают каждую секунду, находясь в компании с ним.

Четыре, — прозвучал голос бритоголового проводника, и мгновение замерло. Буквально за йоту до того, как Эфир озвучил слово, китаец завопил что есть сил. Он просил о прощении и пощаде. Еще через миг раздался хлопок. Такой обычно случается, когда кто-то единожды топает ногой. У каждого находящегося в сознании перехватило дыхание, а глаза уставились на лицо Эфира. Все боялись смотреть вниз, потому как главарь бандитов утих, и вновь воцарилась тишина. Эфир тяжело дышал. Его лицо и глаза были налиты кровью. На висках пульсировали венки, которые длинными линиями расползались дальше по всей голове. Его рука медленно начала опускать дуло огнестрельного оружия, которое до этого момента касалось точки чуть выше переносицы, на надбровной дуге Обезьяны.

— Сколько там машин? — спросил Эфир, и Свинья поняла, что он обращается к ней.

— Две. Крузак и еще что-то китайское. Правда, разбиты в хлам, — сказала она сдавленным голосом.

— Это не страшно. Колеса не пробила? — поинтересовался он, продолжая смотреть на корчащегося азиата.

— Мне и нечем особо было, — сказала она, пожав плечами.

— Это хорошо... — сказал Эфир и на несколько секунд задумался. — Так. Берем вот этих двоих, — начал он и посмотрел на лежащих на земле китайцев с прострелянными коленными чашечками. — А кто им ноги перевязал? — удивился он.

— Я, после того, как вырубила этих двоих, — она показала на еще двух лежащих на земле. — Они уже потеряли много крови и, если бы я не предприняла бы меры, то все закончилось бы крайне плохо. А сейчас нам срочно нужна реанимация, — протараторила она.

«Как же медленно ползет время в такие моменты, наполненные адреналином», — подумал Эфир.

— Смотри, — сказал он обращаясь к Свинье, — сейчас мы переносим эти два тела в машину и ты остаешься там, следить за ними. Обезьяна, ты остаешься тут и держишь на прицеле... а где еще один? — к нему пришло осознание, что не хватает еще одного.

— Вон он, — сказал Обезьяна. — Его просто оттащили в сторону. Он до сих пор без сознания после того, как я его избил.

— Ладно... не важно, — нахмурился Эфир. — В любом случае, сначала несем эти два тела и оставляем под твоим присмотром, — Свинья кивнула в ответ. — Потом я тащу оставшихся, а ты, Приматыч, остаешься присматривать за нашим добрым другом. Понятно? — Обезьяна тоже молча кивнул, и они начали перетаскивать тела.

— Уже светает, — смахивая пот со лба, сказал Эфир. — Это очень плохо. Я думал, что мы потратим минут десять на все-про-все, а ушел час... Сколько ехать до города? — обратился он к идущему впереди главарю бандитов.

— Примерно час до Лояна, — ответил азиат. Сейчас он был максимально спокоен и просто выполнял все, что ему скажут.

— Ты поведешь и быстро. Твоим друзьям становится все хуже и хуже. Плюс один до сих пор в отключке... Надеюсь, что не в коме... запоминаешь? — он ткнул дулом пистолета в спину бандита.

— Да — безразлично ответит китаец.

— Нас высадишь на первой остановке городского транспорта. И запоминай! Ты нас не видел, о нас не слышал! Понял? — голос Эфира вновь наполнился стальными отзвуками.

— Да — словно безжизненно ответил главарь напавших на путешественников бандитов.

— Про мистера Лю Чжуан слышал? — Эфир продолжал задавать вопросы в максимально холодной манере. Теперь китаец всполошился.

— Тот, который... — начал говорить он, но Эфир его быстро перебил.

— Да, он самый, — сказал он. — Он мой близкий товарищ. Можешь передать всем замешанным в инциденте. И передай всем своим, нанимателю в том числе, если кого-нибудь из моих друзей тронут, то этот вопрос сначала будет решать мистер Лю Чжуан, а потом я. Аргумент?

— Так точно, господин! — выпрямившись по струнке, отрапортовал китаец. — Да если бы я знал про... — он говорил быстро, сбивчиво и заискивающе.

— Теперь знаешь, — холодно сказал Эфир. В этот момент они подошли к машине. В огромном багажном отделении вместе с двумя подстреленными сидела Свинья. В одной руке она сжимала пистолет, а во второй — телескопическую дубинку.

На пассажирском сидении расположились двое вышедших из бессознательного состояния китайца. Они выглядели очень плохо, а на затылках сияли огромные шишки от ударов, нанесенных дубинкой. Ни их ногах лежал жестко вырубленный Обезьяной сотоварищ бандитов. Так же на пассажирском сидел сам Обезьяна. На коленке он держал пистолет. Его взгляд был направлен в пустоту подголовника переднего пассажирского сидения.

Эфир сел прямо перед Обезьяной. Слева от него, на водительское, уселся главарь бандитов, который теперь вел себя как высококлассный халдей, занимающийся перевозками пассажиров.

Ночь быстро подходила к концу. В салоне пахло кровью и потом. Помолчав несколько секунд, китаец завел двигатель автомобиля, и они тронулись в сторону города Лоян.