Исчезновения Драко Малфоя (гет)

Шторм разразился, когда Беллатриса добралась до Азкабана.

Тюрьму наполняли звуки океана. По темным серым коридорам гуляло гулкое вездесущее эхо шелеста. Бывало, даже за сотни миль от тюрьмы Белле чудилось, как волны разбиваются о скалы. Кто-то из узников заканчивал жизнь так же, на камнях, ища свободу в смерти, но не Беллатриса. Когда не оставалось ничего, ее поддерживало знание, что Темный Лорд возродится вновь.

— Недавние пленники? — обратилась она к дементору, который подплыл к ближайшей камере. Он обернулся, послав волну холода, но Белла так долго прожила в присутствии этой ледяной пустоты, что даже не вздрогнула.

Дементор провел ее на верхний этаж. К Подмору.

— Оставь нас, — приказала Белла, и существо выплыло, правда, не преминув прежде с клекотом вдохнуть ее волнение. О, она волновалась, еще как, перекатывая в пальцах палочку.

Подмор валялся, свернувшись клубком в углу. Это полукровное отребье доставило им слишком много проблем своими Обливиэйтами. На его коже темнели пятна сажи, а вид был вызывающим. С каким же удовольствием она сотрет с его лица это выражение.

Подмор прохрипел:

— Я ничего не зна...

— Легилименс, — прошипела Белла.

Его разум захватил и потащил, навалившись воспоминаниями и мыслями, жалкими переживаниями о знакомых грязнокровках, страхом, что родители — а мать сама оказалась грязной мерзостью — убиты. Вскоре Белла справилась с потоком, удержалась на плаву и смогла сосредоточиться.

И призвала воспоминания о Малфоях. Они пронеслись сквозь нее холодными порывами, отрывками сотен разговоров. «...видел, Люциус Малфой здесь расхаживает? — смеялся Подмор с коллегой из обливиаторов шесть лет назад. — Только что от него отделался...» И в прошлом году, когда он пытался вернуться на работу: «Я был под Империусом, его наложил Люциус Малфой, все знают, что он Пожиратель...»

Прорываясь сквозь обрывки памяти и попутно наслаждаясь спазмами, сотрясающими его тело, Белла добралась до разговоров трехнедельной давности, в которых Подмор с друзьями обсуждал смерть Малфоев.

Ее захлестнуло ликование. Она подняла палочку и выплыла из чужого разума, тяжело дыша. Раз Подмор не знал о предательстве Малфоев, значит, некому было стирать их семью из воспоминаний других пленников.

Белла вышла, а он остался лежать на каменном полу дрожащей массой. Она зашагала по коридору с улыбкой на лице. Ей уже довелось испытать Круциатус на старших Уизли... но их напыщенного сынка эта участь тогда миновала. Перси Уизли совершенно точно ничего не знал. Очевидно, он стал предателем лишь из детской верности родителям, запаниковал. Однако же и от него будет польза, как от любой пешки.

Вскоре обоим Уизли заткнули рты и связали в углу камеры, где по стенам стекали капли, а у ног Беллатрисы, лежа, замер в ожидании их сын. Он издал короткий приглушенный звук.

— О, неужели боишься? — широко улыбнулась Белла, склонившись над ним. Она обездвижила его любимым проклятием, несколько отличающимся от заклинания полной парализации тела. Белле нравилось смотреть, как жертва дергается, слышать стоны, хрипы и вопли, прорывающиеся меж сжатых зубов. Ей нравилось видеть результат.

Она встретила взгляд мальчишки Уизли, пустой от малодушного страха. Его очки в роговой оправе искривились, одно из стекол треснуло. Ей нравилось, как он сжимается в ее присутствии.

Его родители кричали, но их слова сложно было разобрать из-за кляпов. Белла вскинула глаза на них. Уизли были привязаны к опорам, которые она наколдовала сама, и как бы они ни дергали веревки, те не ослабнут. Их заслуженно унизили, но даже так Беллу от них воротило. Какая потеря! Иногда ей хотелось завыть. Уизли должны были гордиться своим происхождением, кровью чистой и древней, как у самой Беллы, а они предпочли валяться в грязи с маглами.

— Боли можно избежать, — пропела она.

Голос ее, пусть и негромкий, мгновенно привлек их внимание. Уизли подавили жалкие звуки.

— Я знаю, что вы знаете то, что мне нужно. Я знаю, что вы не забыли о Малфоях.

Старшие Уизли застыли. Практически признание.

Белла поднялась.

— Я хочу, — зашептала она, — поговорить с моей сестрой-предательницей и ее вероломным муженьком.

Сделав круг, Белла подошла к пленным. Движение палочкой, и кляпы испарились, но Уизли оказались слишком потрясены, чтобы заговорить.

В Белле кипела злость. Там, на кладбище, ей пришлось собрать все свое самообладание, чтобы не разнести склеп Малфоев на куски. Но если она убьет их сама, а после уложит тела в гробы, Темный Лорд никогда не узнает, что ее репутацию запятнали еще трое предателей крови.

«Белла», — пронеслось в мыслях еле слышное плавным голосом сестры. Накатил новый приступ ярости и бешенства. Еще недавно она доверяла Цисси. Искренне. Потерять сестру так — большое разочарование, а ведь она была уверена, что Нарцисса погибла благородной смертью.

Ей вспомнился Непреложный обет, который Нарцисса совершила за спиной Темного Лорда... стоило еще тогда догадаться.

Белла сглотнула кислый привкус во рту и заставила себя улыбнуться.

— Я слишком давно не разговаривала с племянником. Вы же не откажете мне в этой возможности?

Уизли молчали. Знали, что она сотворит с Малфоями, когда отыщет.

Но Белла лишь играла. Можно было бы воспользоваться легилименцией, разумеется... но разве это весело? Когда они не сопротивляются? У нее вырвался глумливый смешок.

— Вы же не привязались к Малфоям? Разве Люциус не пытался убить двоих вашей крови? — Ее улыбка превратилась в оскал. — А я ценю жизнь этой мерзости... — она вернулась к телу Перси и пнула его под крики Уизли, — примерно так же, как Люциус. Зачем же доводить до смерти?

Белла развернулась к Молли и Артуру уже без улыбки. Позволила им увидеть, что она серьезна.

— Так зачем, — прошептала она, — лишать меня семейного воссоединения? ...В наше время нужно держаться за семью... правда ведь? Или вам напомнить?

Она крутанулась к Перси, вскинув палочку.

— Нет! — крик Молли разнесся по камере, отражаясь от стен.

Белла замерла, но руку не опустила. На лице Артура читалось облегчение вперемешку с чувством вины, рот приоткрылся. Молли обвисла на веревках. Их с женой взгляды встретились, и Артур едва заметно, безнадежно кивнул.

— Халфхолд-Х-хилл, — выдохнула Молли. Нащупав пол под ногами, она выпрямилась, прижавшись к стойке. Взгляд, полный ненависти, уперся в Беллатрису. — Воскресенье, восемь утра. Там ты найдешь Люциуса и Нарциссу.

Довольная, Белла опустила палочку. Только полная дура стала бы врать, ведь Белла всегда может вернуться и исполнить угрозу.

— А Драко?

— Мы не можем сказать, где он, — выдавил Артур сквозь зубы. — Место под защитой заклинания Доверия. Возможно, он придет на встречу в воскресенье. Это все, что мы знаем.

Белла задумалась. Да, даже легилименция не поможет выяснить Тайну, разве что искать ее в разуме Хранителя. Конечно, Пожиратели смерти и так прекрасно знали, где обосновался Орден Феникса. Коттедж Поттеров пропал с карт несколько месяцев назад, а Табу на имени Темного Лорда постоянно поднимало тревогу именно в том районе... Поттер, этот сентиментальный дурак, не таясь, забрал дом себе.

Драко точно прятался там же, с Грязнокровкой и Поттером, но Белла была уверена, что поймает его на встрече в воскресенье.

Она ухмыльнулась Уизли.

— Как любезно с вашей стороны. Темный Лорд отблагодарит вас за службу.

Она скользнула к выходу, с помощью палочки заправив за ухо темный локон. В дверях задержалась, словно вспомнила что-то, и вновь повернулась к Перси.

— А если вы соврали... узнаете, что вас ждет.

Белла знала, что они сказали правду. Но вихрь эмоций при виде ужаса на их лицах, когда Уизли поняли, что вот-вот случится… этот вихрь ударял в голову сильнее вина.

— Перси! — ахнула Молли. — Перси, нет...

— Пожалуйста! — взмолился Артур, уставившись в широко раскрытые глаза сына.

Белла направила палочку на горло мальчишки.

— Круцио!

Три крика смешались с ее смехом.

Темный Лорд сказал бы: «Не забывай о выдержке, Белла».

Она видела перед глазами его улыбку на тонких губах, ведь он, несмотря на слова, одобрил бы ее действия.

* * *

Рождество и следующий день пролетели в мгновение ока. Дел было столько, что Гермиона не успевала следить за всем, они даже не могли выкроить время, чтобы разобраться, как уничтожить крестраж. Как-то вечером они попытались ударить его мечом, закрывшись в комнате Гарри, но на медальоне висели защитные чары, и воздух вокруг него загустевал. Коснуться его можно было лишь голой кожей.

— Попробуй открыть, — предложил Гарри Гермионе, но и эта попытка не увенчалась успехом, как и на пятом курсе.

— Потрясающе, — протянул Драко. — Дамблдор тебя об этом не предупреждал, а, Поттер?

Гарри вздохнул.

— Нет.

Они втроем переглянулись. От усталости даже не находились слова.

— Я почитаю про чары завтра, — зевнула Гермиона, они заперли крестраж в ящике у Гарри и разбрелись по спальням.

Гермиона не могла не заметить, что в прошлые дни, лежа в объятиях Драко, спала лучше, чем в предыдущие шесть месяцев.

К сожалению, поискать информацию о крестраже никак не доходили руки. Казалось, они сражались с гидрой логистических задач. Едва находилось решение одной: прокормить такое количество человек в штаб-квартире или сварить одно из зелий для восстановления сил Олливандера — как тут же вылезали две новые.

И в то же время наличие дел бодрило. Похожим образом Гермиона чувствовала себя в «Норе» перед тем, как Министерство пало, вот только летом ей с затаенным дыханием приходилось готовиться к тысяче неизвестных исходов.

Теперь же задачи были ясны. Смерть Дамблдора, жертвы в Малфой-мэноре... ужасные происшествия, но теперь — известные величины. Орден переформировывался, они представляли, что их ждет, и Гермиона словно обрела почву под ногами.

Первое официальное собрание нового Ордена запланировали на вечер субботы. Тем же днем Гермиона набрала себе пятерых помощников, чтобы расширить чарами пространство гостиной.

— Мы все сюда не влезем, — сказала она, с прищуром оглядывая угол комнаты поверх вытянутой палочки.

Джинни усмехнулась.

— Ты имеешь в виду, сюда не влезет Хагрид.

— Именно. На счет три? Раз, два... Дифича протрактум!

Хор голосов произнес заклинание, и пространство застонало. Стены коттеджа растянулись, как пластилин, на семь-восемь футов в каждую сторону. Потолок изогнулся куполом так, что даже Хагриду не придется наклоняться.

— Вот и все, — подытожила Гермиона, когда все опустили палочки. — Нужно еще наколдовать лишние стулья... Фред, Луна, возьмите это на себя, пожалуйста. Нас будет тринадцать, и, Луна, не забудь укрепить стул для Хагрида. Билл, будет здорово, если ты убедишься, что согревающие чары покрывают новую площадь. Джинни, Гарри ждет тебя в саду. Там какая-то палатка протекает.

Все разошлись выполнять задания, а Гермиона, повернувшись, увидела Драко, который прислонялся к косяку двери и наблюдал. Последние дни она часто заставала его за этим занятием, когда командовала и делегировала. Он следил за ней с каким-то по-кошачьи довольным видом.

— Что? — улыбнулась Гермиона, подходя ближе.

— Да ничего, — пожал плечами Драко. — Подумай о карьере в менеджменте, вот и все.

— Менеджменте?

— Я о том, что ты отлично командуешь людьми, Грейнджер. Организуешь все. — Он ткнул пальцем в график, который Гермиона повесила у камина. Зачарованный пергамент распределял простые задачи из разряда «кто отвечает за продукты, уборку или готовку». Имя Фреда Уизли выпрыгнуло из-под пальца Драко.

Гермиона рассмеялась.

— Ой, да здесь ничего сложного, не то что перед СОВ. Подумаешь.

— Не «подумаешь», — возразил Драко. — Почему, по-твоему, в Министерстве был такой бардак? Ошибки менеджмента. Родители постоянно это обсуждали.

Возникла короткая пауза. Они не поднимали тему его родителей с Рождества, когда сообщили остальным орденцам, что в воскресенье утром Люциус и Нарцисса Малфой появятся в штаб-квартире. Присутствующие восприняли новость прохладно. Драко пытался отвлечься от темы родителей с не меньшим упорством, чем Гермиона. Он продолжил говорить, словно и не упомянул их.

— Никакой организации, — с отвращением сказал он, — и половина глав отделов не понимает, чем занимается. А вот... — Его внимание привлекли шум и суета из гостиной, в которой Луна заручилась помощью Фреда и Джорджа, чтобы укрепить стул размером с небольшой седан. — Им всем и правда нравится выполнять твои задания. — Драко перевел взгляд на нее. — Тебе доверяют, Грейнджер. Это никакое не «подумаешь».

Гермиона улыбнулась.

— Что-то я не припомню, что записывалась на мероприятие по профориентации, — отозвалась она, изо всех сил скрывая, как на самом деле польстили ей эти слова. Драко не раздавал незаслуженных комплиментов. Он серьезно примерял на нее роль главы отдела в Министерстве. На секунду она позволила себе вообразить, что сидит за огромным столом, на котором царит идеальный порядок, руководит сплоченной командой...

Гермиона пришла в себя. Даже без войны, даже если бы она размышляла о карьерных перспективах, мечтать об офисе, руководстве и прочем казалось неправильным. Ей не хотелось, чтобы ее будущее определял список каких-то званий. Ей хотелось изменить то, что требовало изменений, исправить то, что испорчено.

— В общем, — быстро добавила Гермиона, перебирая записи с собрания, — меня не особо интересует менеджмент. Я хочу приносить миру пользу.

Драко развеселился.

— Ты ведь понимаешь, что делать это с руководящей должности гораздо проще?

Гермиона скрестила руки.

— Вообще-то настоящие изменения приходят только с низов.

Драко не дали ответить: назревающий спор прервал хлопок. На собрание аппарировала пунктуальная профессор Макгонагалл, а вслед за ней появился и Хагрид с портключом. Со всех сторон зазвенели крики радости, и румяный с мороза Гарри, едва вернувшийся из сада, метнулся через всю комнату к Хагриду.

— Гарри! — тот сжал его в объятиях и закружил так высоко, что Гарри едва не сбил ногой фотографии на каминной полке. — Живой, а! Поглядите только... дом Лили и Джеймса. — Он громко хлюпнул носом. — Прям как я помню. О, Гермиона! — Хагрид отпустил Гарри, и Гермиона вбежала в объятия лесничего, обхватив его руками, как могла. Хагрид сжал ее до хруста костей, громко шмыгая носом над головой.

Клык между тем промчался прямиком к Драко — тот впопыхах вскочил на диван, но это его не спасло. Огромный черный пес запрыгнул вслед за ним и, поднявшись на задние лапы, обслюнявил ему все лицо.

Заметив Драко, Хагрид тут же помрачнел.

— Этот засранец еще с вами? — пробормотал он Гермионе. — Не доставляет вам неприятностей, а?

— Нет, — тут же уверила Гермиона, — нет, совсем нет, он очень помогает, он...

Сконфуженного такой реакцией Хагрида отвлекла Луна:

— Профессор, вы остаетесь здесь?

Судя по внушительному рюкзаку за спиной Макгонагалл, так и было. Профессор отрывисто кивнула, похоже, не в силах вслух признать, что покинула Хогвартс.

— Вам нельзя было оставаться, профессор, — твердо заявил Гарри. — Мистер и миссис Уизли знали, что мы с вами связывались. Пожиратели заключили бы вас в Азкабан, как только выяснилось бы ваше участие.

Профессор Макгонагалл вздохнула, но кивнула.

— Я оставила список кандидатов мне на замену в кабинете директора, — она не прятала отвращения. — Сильно сомневаюсь, что он пригласит кого-то из них, но, возможно, он будет так занят делами своего хозяина, что наймет преподавателя быстро и без лишнего шума.

— А ты, Хагрид? — поинтересовался Фред. — Тоже переезжаешь?

— Да, что это там такое? — Джордж ткнул пальцем в сторону огромного мешка за спиной Хагрида.

— Моя палатка, что ж еще, — удивился тот. — Аберфорт сказывал, пригодится.

— Кстати, о нем, — Гермиона глянула на наручные часы, — пора бы...

Как по сигналу у камина с хлопком появились еще две фигуры. Одна, высокая и крепкая, со спутанными седыми волосами. За очками поблескивали пронзительно-голубые глаза. За левую руку Аберфорта Дамблдора цеплялась маленькая знакомая фигура.

— Гарри Поттер! — завопил Добби, бросившись к Гарри, и обхватил руками его бедро. Его длинные заостренные, как у летучей мыши, уши хлопнули. — Мы, эльфы, весь год слышали рассказы о Гарри Поттере, весь год...

Взволнованные голоса всех смешивались и перекрывали друг друга: Флер разговаривала с Хагридом, Аберфорт бурчал что-то Биллу, младшие Уизли забрасывали вопросами Макгонагалл. Взгляд Гермионы упал на Драко, которого так и зажимал на диване Клык. Захотелось улыбнуться, но затем Гермиона заметила, что он не сводит глаз с Добби. Драко сильно побледнел.

Замявшись, Гермиона наклонилась к Гарри:

— Ты просил Аберфорта привести Добби?

— Ага, — широко улыбнулся Гарри. — Он ведь умеет аппарировать в Хогвартс и обратно. Решил, нам это пригодится.

За плечом Гермионы замер Джордж.

— Погоди, — выдохнул он. — Эльфы могут аппарировать из Хогвартса и обратно! Значит, и в Азкабан получится?

— Увы, — виновато ответила Гермиона. — В тюрьме держали и эльфов, и других магических существ. Азкабан защищен от всевозможной магии. — Она поджала губы. — Между прочим, это о многом говорит. Единственный раз волшебники потрудились учесть магию эльфов, и это только чтобы заточить их в тюрьме за преступления, на которые их наверняка сподвигли хозяева.

Последнее предложение Фред и Джордж пропустили мимо ушей. Джордж видимо расстроился, и Фред в качестве поддержки похлопал его по спине.

— Если бы эльфы могли туда аппарировать, — добавил он, — все чистокровные хоть с одной извилиной уже давно разбежались бы. Призови эльфа, и все, путь свободен.

— Послушайте, — попытался привлечь внимание Гарри.

— Сонорус, — Гермиона махнула на него палочкой. Он благодарно кивнул и крикнул вновь, его голос загремел по всей расширенной гостиной:

— Послушайте!

Разговоры прекратились.

— Спасибо. Раз все собрались, тогда... начнем собрание?

— Да, да! — закричали близнецы.

— Места хватит всем, — торопливо добавила Гермиона. — Хагрид, вон тот стул подготовили специально для тебя.

Разгладив список вопросов на вечер поверх общих записей, она присела на диван рядом с Драко, которого наконец освободили от Клыка. Гарри устроился с ними. Пес потрусил пускать слюни на туфли Джинни. Тишину нарушало лишь веселое потрескивание пламени в камине. Зимнее солнце давно село, и отсветы огня отражались от заледенелых стекол, за которыми лежали синеватые сугробы.

— Ладно, — начал Гарри. — Во-первых, спасибо всем. Это... — он сглотнул, оглядывая двенадцать участников нового Ордена, но не смог выразить, какое значение имело их появление.

— Очень смело, — подсказал Фред.

— Доблестно, — присоединился Джордж. — Всем по Ордену Мерлина.

Смешки быстро сошли на нет.

— На четвертом курсе, — продолжил Гарри, — сразу после возвращения Волдеморта Дамблдор составил план, как ему противодействовать.

Аберфорт показательно хмыкнул, но смолчал.

— И не все его идеи сработали, — признал Гарри, — но теперь мы представляем, против чего выступаем, поэтому нам надо сделать то же самое. Мы набросали список мыслей, чем можем ответить. — Он взглянул на Гермиону.

— Да, все здесь, — спешно отозвалась она, подняв пергамент со списком. — Понятно, что будет трудно и опасно, так что если у кого есть еще идеи, говорите.

Ответа не последовало. Гермиона с ностальгией вспомнила первое собрание ОД. Откашлялась.

— Значит, начнем по порядку. Уже несколько месяцев, хотя скорее лет, «Ежедневный пророк» безбожно врет в статьях о Гарри. Мы с Драко своими глазами видели, как в Министерстве печатают брошюры о маглорожденных, да прибавьте еще эти ужасные выпуски по радио. До этого месяца правду можно было прочитать в «Придире», — Гермиона кивнула на Луну, которая выпрямилась от гордости, — но отцу Луны угрожают, и он не может продолжать.

— Так что, — подхватил Гарри, — надо как-то донести до людей правду. Рассказать, что именно случилось в Малфой-мэноре, что мы не...

— Что Гарри не убивал Дамблдора, — возмущенно перебила Гермиона. — И что Волдеморт не мессия, призванный освободить магический мир.

— Просветительская деятельность, значит, — заметил Билл.

— Именно, — подтвердила Гермиона.

— И как нам это сделать? — с любопытством спросила Луна, сидя на стуле со скрещенными ногами.

— Ну, — сказал Гарри, — вообще мы надеялись, что этим сможешь заняться ты, Луна. По-моему, ты многому научилась у своего отца.

Взволнованная Луна шире распахнула глаза.

— О да, с радостью!

Джордж приподнял руку.

— Извини, но мы что, обзавелись вдруг печатным станком, а я не заметил?

— Мы не станем печатать целый журнал, — сообщила Гермиона. — Только листовки. Простой формат, легко спрятать, скопировать, раздать и уничтожить после прочтения.

— Полагаю, вам известно, мисс Грейнджер, — сказала профессор Макгонагалл, — что множественное копирование, если речь больше чем о семи повторениях, ведет к ухудшению качественных характеристик?

Гермиона кивнула, торопливо потянувшись к книге на кофейном столике.

— Конечно. Я много читала про структурное расщепление производных трансфигураций, как раз чтобы подготовиться...

Джинни кашлянула.

— Давайте просто предположим, не все присутствующие читали про структурное расщепление производных трансфигураций.

— Ага, — улыбнулся Гарри, не сдержавшись, — и что это будет значить?

Гермиона положила книгу на место.

— Это значит, что если скопировать сам предмет или его копии, то результат с определенного момента перестанет точно воспроизводить оригинал. В нашем случае, думаю, стоит создать сотню листовок и продублировать их до семи сотен. Если же копировать одну листовку семьсот раз, получится груда макулатуры. Этот эффект можно обойти за счет некоторых зелий и заклинаний, но на них требуется либо много времени, либо ресурсов и... ну, вряд ли у кого найдется три целых шкуры грязноспина.

— Только две, — вздохнул Фред.

Джордж сокрушенно покачал головой.

— Вот же черт, постоянно не хватает одной шкуры, да, Фред?

Джинни фыркнула, но взгляд остался серьезным.

— Понадобится много чернил и пергамента. Осенью в Хогвартсе ОД делал нечто похожее. — Они с Луной обменялись улыбками. — Луна, Невилл и я собирали новости из внешнего мира и по ночам расклеивали по школе объявления.

— Неужели, мисс Уизли? — поинтересовалась Макгонагалл, ее ноздри затрепетали.

Джинни невозмутимо улыбнулась, и Луна покивала, не подозревая о возмущении профессора.

— У нас теперь неплохо выходит зачаровывать перья, — серьезно произнесла Луна. — Мы быстро напишем брошюры, если будет хватать материала.

— А вот раздать их — уже другая проблема, — сказал Билл, с гримасой потянув за сережку. — «Придиру» доставляли только совами, а у нас даже одной нет.

— Как это, нет совы? — вознегодовал Хагрид. — Ну-ка погодите. — Он охлопал тяжелую куртку, выворачивая карман за карманом. Появилась горка собачьего корма и пригоршня кнатов. А мгновение спустя на ладони Хагрида уже сидела потрепанная живая сова.

— Класс, — с усмешкой протянул Фред, — но эта бедняжка вряд ли обеспечит нам оборот, как у «Пророка».

— Рассказать правду читателям можно не только по почте, — голос Луны звучал все взволнованнее. — Когда папа только основал «Придиру», он раздавал выпуски бесплатно. Оставлял стопки у входа во «Флориш и Блоттс».

— Даже не думайте приближаться к Косому переулку, — резко оборвала профессор Макгонагалл. — Это слишком опасно.

Добби выпятил щуплую грудь, перечеркнутую шарфом, как орденской лентой.

— Добби почтет за честь оставить послания Ордена Феникса в Косом переулке! Добби рискнет жизнью и конечностями, чтобы...

— Э-э, нет, Добби, спасибо, — быстро проговорил Гарри. — Профессор Макгонагалл права. Нам нельзя рисковать. — На его челюсти дернулся мускул. — У нас и так слишком многих поймали.

— А что если пролететь? — предложила Джинни. — Сбросим листовки с метел над Косым переулком и Хогсмидом. Может, даже перед входом в Министерство.

Озвученная идея заставила задуматься.

— Это сработает только раз, — произнес Драко.

Когда все взгляды скрестились на нем, Гермионе показалось, его лицо застыло маской.

— Чего это, Малфой? — едва ли пряча недоверие, спросил Хагрид.

Драко перевел глаза на него, в его лице ничто не дрогнуло. Его взгляд был холоднее обычного, и Гермиона искренне понадеялась, что он не сорвется. Она понимала, что ему неуютно, но если Драко поведет себя так, как от него ожидают, его никогда не увидят в другом свете.

Он говорил отрывисто, но, к облегчению Гермионы, ровным тоном.

— Когда узнают, что мы сбрасываем листовки с метел, они организуют в тех местах воздушный конвой. Так что идея сработает лишь раз.

— Наверняка так и есть, — поддержала Гермиона словно бы между делом. Драко просто нужно было привыкнуть. Еще немного, убеждала она себя, и прежняя атмосфера, когда их было всего трое, вернется. ...Остальным просто нужно увидеть его в расслабленном состоянии, вот и все.

Однако пока Драко не хотел или не мог расслабиться.

— Но и один раз пролететь полезно, — задумчиво произнес Гарри, не сводя взгляда с Джинни. — Сделаем побольше листовок для затравки, а дальше люди уже будут их ждать.

Фред и Джордж тихо переговаривались о чем-то. Гермиона кашлянула.

— Фред, Джордж? Хотите что-нибудь добавить?

Они одновременно улыбнулись.

— Ага, — сказал Фред. — Есть идея.

— Мы с Ли кое над чем работали на седьмом курсе, — подхватил Джордж. — Над собственной волной на радио.

— Но до ума так и не довели, — добавил Фред, — из-за некой Долорес Амбридж...

— ...но наработки все равно есть, — сказал Джордж. — Мы думаем, получится настроить тайную волну, а слушать ее с паролем.

— И тогда сможем транслировать правдивые новости, — произнес Фред, — а не бредни Министерства.

— Гениально! — воскликнул Гарри, подавшись на край дивана. — Будем держать в курсе событий всю страну. В доме есть чердак, можете работать там.

— Супер, — хором отозвались близнецы.

Гермиона записывала результаты встречи.

— Значит, Фред и Джордж занимаются радио, Джинни, вы с Луной — листовками. Вопрос материалов обсудим по ходу дела.

Все четверо кивнули.

— Что дальше? — понизил голос Гарри.

— Численность, — Гермиона постучала по пункту из списка.

Кивнув, Гарри вновь оглядел гостиную.

— Слушайте, нас здесь всего тринадцать, но Орден поддерживают гораздо больше людей. Да хоть все маглорожденные, которые в бегах, прячутся или страдают от Министерства. Это тысячи людей по всей стране... Понятное дело, не все поместятся в штаб-квартире, но можно ведь организовать другие убежища? Тогда люди на нашей стороне будут знать, где спрятаться в случае проблем.

— Мы надеемся, — добавила Гермиона, — что наши сторонники распространят новость. Еще я читаю про методы соединения каминной сети в обход слежки. Они давно уже незаконные, разумеется, но с сетью каминов в убежищах мы сможем собрать силы, чтобы выступить против Пожирателей и Министерства.

— Идея-то хорошая, — произнес Хагрид, — но как ж мы найдем людей?

Профессор Макгонагалл кивнула.

— Боюсь, Хагрид прав. Оборудовать убежища — осуществимая задача. Я лично много лет помогала профессору Флитвику обновлять защитные чары Хогвартса, — в ее голосе улавливался оттенок гордости. — Но те, кто подался в бега, укрылись всеми возможными методами. Вам ведь известно о егерях?

— О ком? — переспросил Гарри.

— Егеря, — мрачно повторил Билл. — Наемники, работают на Пожирателей смерти. Им платят за поимку сбежавших маглорожденных, учеников из Хогвартса, тех, кто подделал родословную. Они уже несколько месяцев рыскают по всей стране.

Повисла тишина. Гермиона покосилась на Гарри, затем на Драко. Думали они об одном и том же. Сбежавшие ученики из Хогвартса. Рон.

— И... и что они делают с учениками? — спросила Гермиона, едва владея голосом.

— Возвращают в Хогвартс, — отозвался Билл. — А потом... — он глянул на Джинни.

Та пожала плечами.

— Передают Снейпу. С ними «беседуют» Кэрроу, но ничего страшного.

В голове у Гермионы закрутились шестеренки. Первый раз они искали Рона на карте Мародеров спустя сутки после его ухода. Если за это время его успели привести к Снейпу, тому хватило бы времени переправить Рона за пределы школы.

Нет, лихорадочно подумала Гермиона. Не может быть. Снейп допросил бы Рона, а, не зная окклюменции, Рон не сохранил бы Тайну штаб-квартиры или их поиски крестражей в секрете. Если бы Снейп узнал хоть что-то одно, Волдеморт вернулся бы в Британию тут же, верно?

Тишину нарушил Драко:

— Прячутся не все.

— Именно, — Гермиона вернулась к основной теме разговора. — Мистер Дамблдор... то есть, Аберфорт, раз вы единственный еще на виду, значит, только вы можете связаться со сторонниками Ордена, на которых не объявлена охота, и заручиться поддержкой.

— Поддержкой? — фыркнул Аберфорт. — Там становится все опаснее. Люди не заявят о своей преданности ни вам, ни памяти моего святого братца, если из-за этого их семьи выволокут среди ночи из постелей.

У Гермионы загорелись щеки. Вдруг показалось, что ее слова были бесконечно наивными, слишком самонадеянными.

Но тут, откинув серебристые волосы за спину, заговорила Флер.

— Их не пгосят стоять на пороге и кгичать о своей поддегжке в небеса, — фыркнула она с еще большим презрением, чем Аберфорт. — Пусть посылают пгипасы или золото. Иначе чем нам платить за метлы, перья, чегнила и пергамент? За обогудование для радио? Собственно... — она обвела комнату взглядом. — Как мы будем платить за еду? Чем когмить людей в будущих убежищах? Нам нужны деньги. — Флер взглянула на Хагрида и потрепанную птицу на его запястье. — Когда эта сова опгавится, я отошлю ее к родителям именно за этим.

Гермионе не хватало слов выразить, насколько ее воодушевила надменная, привередливая Флер, которая не только поддерживала их идеи, но и говорила с убежденностью человека, верящего, что они осуществятся.

— Спасибо, Флер, — поблагодарила Гермиона. — Ты права. Нужны средства.

— Но дело не только в средствах, — Гарри впился взглядом в Аберфорта. — Людям нужно дать понять, что против Волдеморта готовы выступить мы. Тогда, если они и сами хотят, то в нужное время тоже станут сражаться.

На Аберфорта это не произвело впечатления. Он выглядел усталым и недовольным.

— Да уж, — пробормотал он, — не помешало бы иметь на своей стороне полноценных волшебников.

Последовало неприятное молчание.

— И что это значит? — прищурилась Джинни.

Аберфорт хмыкнул, переводя глаза с Джинни на Фреда и Джорджа, а потом — на Гарри, Гермиону и Драко.

— Что не вы должны этим заниматься, вот что.

— Не мы должны... что-о? — недоверчиво повторила Гермиона. — А что еще делать мне? Я маглорожденная! Мне запрещено ходить в школу, если вы забыли, так еще и палочку иметь!

— А исправлять все это должна именно ты, мисс? Некому больше заняться решением проблем, кроме группы детишек? — Он издал рассерженный звук. — Брат забил вам голову мыслями тащить весь мир на плечах...

— Погодите-ка, — прогремел Хагрид, — профессор Дамблдор умер, защищая Гарри!

Аберфорт хохотнул.

— И что, сильно он под защитой? По мне, так Поттер сам по себе уже несколько месяцев и едва избегает Пожирателей и Министерство...

— Аберфорт, — сухо вмешалась профессор Макгонагалл, — именно поэтому мы здесь: чтобы Поттер не был один. Альбус...

— Мой брат, — огрызнулся Аберфорт, — с радостью бросил Поттера на передовую и...

— Прошу прощения, — громко перебил Драко, — разве мы собрались обсуждать сомнительные решения мертвеца?

Все умолкли. Взгляды скрестились на Драко, который с раздраженным видом вскинул брови.

— Я тут новенький, так что, может, для вас это обычное дело, но я думал, мы собирались составить план.

В полной тишине отчетливо прозвучал смешок Фреда. Напряжение в гостиной спало.

— Драко прав, — сказал Гарри. — Мы не напрашивались на роль целей, но раз мы здесь, мы выбираем сражаться. Но я никого не прошу оставаться. Если хочется, уходите. — Он с раздражением посмотрел на Аберфорта. — А если нет, давайте вернемся к списку Гермионы. Нужно найти союзников. Тех, кто прячется, испуган или втайне на нашей стороне.

Билл задумчиво покивал.

— Мне приходит в голову одно место. Вряд ли найдется хоть один гоблин, который рад существующему порядку, хоть у нас, хоть за границей.

— То же самое с моими дгузьями из Шагмбатона, — добавила Флер. — И в Дугмстранге, как говорит Виктог. Мы считаем, что Волдемогт обратит внимание за пролив, когда закончит с Бгитанией.

— Можно написать Чарли, — сказал Билл. — После свадьбы он вернулся в Румынию, плюс у него друзья в Хорватии, Венгрии и Сербии.

— А эти друзья, случаем, не драконы? — как бы между прочим поинтересовался Фред.

— Мерлин, — вздохнул Джордж, — я бы посмотрел, как Пожиратели сражаются со стаей венгерских хвосторог.

Гермиона с такой скоростью конспектировала встречу, что забрызгала чернилами рубашку.

— Хорошие идеи, — отметила она. — Билл, Флер, с заграничной кампанией мы опередим Пожирателей, пока они не начали пропаганду в других странах. Хагрид, напишешь мадам Максим? Как думаешь, великаны нам помогут?

Хагрид пригладил перья совы, которая неуклюже взбиралась вверх по рукаву его куртки.

— Грошик поможет с великанами, ага. Они там попритихли, когда разнесли берег, а, значится, переворот закончился. И кстати, — добавил он задумчиво, — кентавры сбежали из Запретного леса еще месяц назад. Кэрроу ляпнули что-то про полукровок, а через неделю всему табуну пришлось уйти. — Он зло покачал головой. — Я-то догадываюсь, куда они могли податься... давайте поищу, узнаю, глядишь, теперь-то они заинтересовались не только своими звездами. Уж не обещаю ничего, но поговорить-то выйдет.

— Отлично. — Гермиона повернулась к Добби, который болтал ногами в разных носках, сидя на краю высокого стула. — Добби, как думаешь, эльфы в Хогвартсе поддержат Орден Феникса, как и ты? То есть они готовы помочь? — она спросила без особой надежды, но Добби замер и ответил с робким видом:

— О да, мисс.

— Правда? — удивилась Гермиона.

Добби кивнул.

— Домашние эльфы в ужасном положении. В ноябре Винки подслушала Кэрроу, она рассказала, что уже весной на домовиках будут... будут... — он сглотнул. — На домовиках будут практиковать проклятия на экзаменах по Темным искусствам.

У Гермионы свело живот от ужаса. По гостиной расползлась гробовая тишина.

— Нет, — прохрипел Гарри. — Добби, разве эльфы не могут попросить студентов освободить их? Если бы все узнали, что происходит...

Добби выглядел сконфуженным.

— Нет, Гарри Поттер, нет. Невольным эльфам нельзя говорить о свободе перед волшебниками, которым они служат. Эльфы должны лишь служить и никогда не доставлять волшебникам неудобства. Многие домовики не разговаривают о свободе даже друг с другом, они не привыкли к этому.

Ладони Гермионы кольнуло болью: она и не заметила, как сжала кулаки, впившись ногтями в кожу. Вспомнилось, как на четвертом курсе эльфы в кухне Хогвартса сторонились ее, Рона и Гарри, когда она заговорила о свободе. А уж ее прочувствованные речи об одежде и зарплате, о самостоятельной жизни... У нее загорелись щеки. После слов Добби ее проповеди показались бессмысленными и даже высокомерными. Конечно, домашним эльфам нельзя было признавать, что им хочется свободы, что им вообще чего-то хочется, что у них в принципе есть чувства. Конечно, той омерзительной магии, которой поработили эльфов, хватило, чтобы наложить ограничения и ничто не тревожило невежество волшебников.

Гермиона обвела глазами комнату. Фред, Джордж и Джинни, которые никогда не воспринимали Г.А.В.Н.Э. всерьез, сидели ощутимо смущенные, а Драко прикрыл глаза, вцепившись в подлокотник дивана.

— Но, — увереннее продолжил Добби, — эльфы в Хогвартсе теперь чаще говорят о свободе. Втайне. — Домовик широко улыбнулся. — Винки вместе с Добби поощряет других эльфов. Винки узнала, что покойный хозяин ее обманывал... она закончила скорбеть и теперь понимает, как ее использовали.

— И правильно! — не выдержала Гермиона. — Все семейство Краучей ни во что ее не ставило! Туда им и дорога!

— Добби, — из голоса Гарри так и не ушла хрипотца, — ты и Винки, вы свободны. Значит, вы вправе сказать ученикам, что другие эльфы хотят освободиться. Свяжешься с Невиллом Долгопупсом? Расскажи ему то, что рассказал нам, и попроси собрать студентов из ОД, чтобы они раздали эльфам одежду.

— Ох, Гарри Поттер, — Добби встревоженно заломил руки, — но если освободить только часть эльфов, остальные останутся в опасности, остальных обязательно накажут за это.

Голос подала Джинни:

— Значит, Невилл устроит массовую акцию. Можно собраться в башне Гриффиндора или на кухне и освободить всех эльфов разом.

Добби продолжал сомневаться.

— Многие эльфы все равно хотят жить в Хогвартсе. Они говорят, в замке безопаснее, чем снаружи.

— Погоди, — сказал Фред, — но вы с Винки живете в Хогвартсе.

Джордж поддакнул:

— Вот-вот, притворитесь, что ничего не изменилось.

Гарри кивнул.

— Нам просто нужно, чтобы в случае чего они смогли сбежать.

Добби замялся, потом выпрямил спину.

— Добби спросит сэра Долгопупса, — решился он. — И Добби узнает у других эльфов, чем они согласны помочь Ордену.

— Спасибо, Добби, — поблагодарил Гарри.

Все молчали.

— Ладно, — заговорила Гермиона сдавленно и опустила взгляд в записи. — Давайте... давайте подытожим. Фред, Джордж, Джинни и Луна, вы отвечаете за просветительскую деятельность. Профессор Макгонагалл, на вас новые убежища и их защита. Остальные рассылают письма знакомым, а для этого нам, во-первых, понадобятся совы. Аберфорт, мы составим список, что нужно, Гарри даст вам знать через зеркало. Все сочувствующие могут посылать припасы или деньги на разные адреса. Какие, решим позже.

— А вы трое? — Джордж ткнул пальцем в сторону дивана. — Чем займетесь?

Гермиона опасливо переглянулась с Драко и Гарри.

— Мы... — Гарри кашлянул. — Ну, мы занимаемся другим делом.

— Каким? — не повелся Фред.

Они замешкались. Гермионе не хотелось говорить, что это задание Дамблдора, вдруг опять разгорится спор о мотивах директора. А если дать понять, что это ключевой фактор к победе над Волдемортом, у них потребуют детальных объяснений. Пока Гермиона думала, как выкрутиться, всеобщее любопытство только росло.

— Окклюменцией, — наконец выдал Драко. — Поттер учился ей на пятом курсе. Я уже умею, так что показываю ему, как и что делать.

— Да, — с облегчением выдохнула Гермиона. — Гарри нужно защищать разум от Волдеморта. Это не только важное, но еще и уединенное занятие, так что мы часто будем закрываться.

Гермиона виновато взглянула на Гарри. Ему не нравилось выглядеть обузой, но он просто кивнул. Оставшиеся члены Ордена не стали развивать тему, по-видимому удовлетворившись ответом.

Гарри объявил собрание завершенным, и вскоре после этого Аберфорт и Добби аппарировали. Позже разместили остальных: Фред и Джордж заняли пыльный чердак, Джинни и Луна остались набрасывать первые черновики листовок в гостиной, а Билл и Флер ушли помогать Хагриду и Макгонагалл ставить палатки в саду. Палатка профессора в клетку, плюс шелковая Флер и Хагрида в красно-белую крапинку превратили сад в лоскутное одеяло дикой расцветки.

И наконец-то Гермиона вместе с Гарри и Драко скрылась в библиотеке.

— Оглохни, — Гарри махнул палочкой на закрытую дверь.

По привычке они сбросили на пол подушки и уселись на них. Гарри тут же заговорил:

— Егеря.

— Ага, — отозвался Драко. — Уизли.

Повисла короткая, но мрачная тишина. Гермиона сглотнула.

— Но какие шансы, что Рон просто взял и наткнулся на егерей?

— Могли ждать у Оттери-Сент-Кэчпоул, — предположил Гарри.

Драко кивнул.

— Если они знают свое дело, то поставили посты во всех городах с заметным числом волшебников.

— Гермиона, подумай, — сказал Гарри, — почему еще он не вернулся? Я помню, ты думала, он ищет чашу Пуффендуй, но у нас нет доказательств. Да, Рон разозлился, но за полтора месяца уже вернулся бы. Он ведь знает, как важно найти крестражи. Я уверен, его поймали.

— Тогда, — произнес Драко, — они не поняли, кого именно поймали. В «Пророке» писали, что у Уизли обсыпной лишай, значит, ни Пожиратели, ни в Министерстве до сих пор не в курсе, что это обман.

Гарри кивнул.

— Он представился чужим именем.

— Но если Рон прикинулся взрослым волшебником, а не учеником, — сказала Гермиона, — его привели бы в Министерство. А раз нет, значит, егеря поняли, что он сбежавший ученик. И вернули его в Хогвартс. К... к Снейпу.

Новая пауза.

Когда Гарри заговорил, его голос срывался от чувства вины и беспокойства.

— Снейп знает, что вы с Роном — мои лучшие друзья. Может, он решил, что сможет... выманить меня с помощью Рона или...

— Зачем ему тебя выманивать? — спросил Драко. — Уизли — Хранитель Тайны, Снейп — легилимент. Он сам пришел бы сюда.

Гарри нахмурился.

— Тогда это как-то связано с крестражами. О них даже Пожиратели не знают. Вдруг Снейп прочел в голове Рона, что мы ищем крестражи и... — он выпрямился. — Как думаете, Снейп может знать что-нибудь о чаше?

— Но в чем разница? — поинтересовалась Гермиона. — Он сразу вызвал бы Волдеморта. Это ведь самое важное, что можно рассказать.

Не подобрав аргументов, Гарри не ответил. Гермиона его понимала: что-то не сходилось.

— Уизли знал гораздо больше, — медленно произнес Драко. — Про Бузинную палочку, например. Не конкретно про нее, но что Темный Лорд искал могущественную палочку Грин-де-Вальда. Перед его уходом мы обсуждали как раз это. Эти мысли вертелись бы на поверхности сознания.

— Опять же: ну и что? — спросила Гермиона, внимательно глядя на опасливое выражение лица Драко. — Снейп верен Волдеморту. Он рассказал бы хозяину о палочке, разве нет?

— Да, — медленно проговорил Драко, — Снейп верен, но он иногда действовал без ведома Темного Лорда. В прошлом году он заключил с моей мамой Непреложный обет. Если я не убью Дамблдора, он сам это сделает. Я рассказывал об этом Ордену, — быстро добавил Драко. — Говорил Макгонагалл, Хагриду и Дамблдору, что Снейп работает не на них. Когда еще жил на площади Гриммо, я сто раз подходил к Макгонагалл, но она не слушала, думала, Снейп принес ненастоящую клятву... — Драко с раздражением покачал головой. — Во-вторых, Снейп до сих пор не рассказал Темному Лорду обо мне и родителях.

— На что ты намекаешь? — спросил Гарри.

— На то, Поттер, что Снейп не просто пешка Темного Лорда. Он сам принимает решения. Как и все Пожиратели. Нет никого, кто служит верой и правдой на сто процентов. Посмотри на моих родителей. Посмотри на... — он закатал левый рукав свитера и отвел взгляд, сжав губы.

Даже не задумавшись, Гермиона погладила его по колену, чтобы поддержать. Гарри заметил движение, но комментировать не стал. Драко расслабил плечи. Совсем чуть-чуть.

Мысли Гермионы вернулись к Снейпу.

— Ну, мы знаем, что Снейпу не чужды идеи превосходства. Он ведь называл себя Принцем-полукровкой.

Гарри помрачнел.

— И в прошлом году он с такой гордостью рассказал, кто он на самом деле. — Гримаса Гарри сменилась обеспокоенным выражением. — То есть мы считаем, что он охотится за Бузинной палочкой? Что он... не знаю, считает, что опередит Волдеморта?

— Возможно, — Гермиона прикусила губу. — Это все догадки, но... Волдеморт ведь до сих пор за границей. Пока его здесь нет, Снейп волен делать что хочет. А если он нацелился на Бузинную палочку, это объясняет, почему он не выдал местоположение штаб-квартиры. Иначе Волдеморт вернулся бы в Британию, а Снейп снова оказался на коротком поводке.

— Но тогда... тогда Рон... — Гарри встретился глазами с Гермионой, каждый задавал себе один и тот же вопрос. Если бы Снейп выведал столь ценную информацию, оставил бы он Рона в живых?

Страшную тишину нарушил Драко.

— Его не убьют, он слишком ценный заложник, — он говорил тем же осторожно-напряженным тоном, как об отце Луны, словно понимал, что нормальные люди не обсуждают со знанием дела заложников, пытки и чьих-то пешек. Но Гермиона, как и Гарри, смотрела на него как утопающий на соломинку.

Драко продолжил:

— Поттер, Снейп понимает, что ты новый глава Ордена. Уизли — твой лучший друг, да еще и родственник половины членов Ордена. Его нужно использовать как рычаг давления. Только полный дурак убьет его. А Снейп не дурак.

— Ты прав, — помедлив, кивнула Гермиона. — Гарри, он прав. Его даже пытать бессмысленно, не говоря уже о... о... Рон точно жив.

Сглотнув, Гарри все-таки кивнул.

— А что до палочки, — задумчиво произнес Драко, — мне кажется, Снейп отправился бы за ней, только зная, где именно ее искать, и не стал бы просто рыскать по всем углам.

— Но это тоже плохо, — сказал Гарри. — Рон пропал давным-давно. Если Снейп так долго знает о Бузинной палочке, он уже мог... он мог... — фраза оборвалась на полуслове, Гарри судорожно махнул рукой. Его глаза за очками округлились, рот приоткрылся.

— Гарри? — встревожилась Гермиона. — Что случилось?

Гарри смотрел на них, онемев от ужаса.

— Пал... палочка, — выдавил он. — Мы думали, Грин-де-Вальд проиграл ее до дуэли с Дамблдором, кому-то другому. Но вдруг у него выиграл именно...

Детали головоломки со стуком встали на место. Гермиона сидела как молнией пораженная.

— У Дамблдора была Бузинная палочка, — Драко охрип, в его глазах читался шок. — Он оставил в завещании знак... старик владел палочкой все это время.

— А Снейп... — прошептала Гермиона. — Снейп его убил. Значит, он уже хозяин палочки.

Молчание тянулось вечность. Подумать только, если Снейп и правда контролирует так называемую непобедимую палочку... Гермионе едва стало казаться возможным преодолеть нынешние препятствия, как над ними грозовой тучей нависла новая угроза.

Но следом ей кое-что вспомнилось: движение в темноте... древко, выпадающее из морщинистых пальцев... В груди зажегся огонек надежды.

— Возможно, у него нет палочки, — выдохнула Гермиона.

Гарри и Драко ответили ей потерянными взглядами.

— Но как? — спросил Драко. — Дамблдор похоронен на территории Хогвартса. Снейп в любое время мог выйти и...

— Я аппарировала только с телом Дамблдора, без палочки. Она улетела вниз, когда он упал с фестрала. Мы были высоко над землей. Наверняка она разбилась при падении. Бузинной палочки может больше и не быть!

Ни Гарри, ни Драко на вид успокоились не полностью, но хотя бы ожили.

На лицо Драко возвращались краски.

— Она могла сломаться, — проговорил он. — Но если это и впрямь такая ценная палочка, ее вымачивали в зельях прочности. Так поступают с фамильными или историческими палочками.

Гермиона задумалась.

— Ну, даже если палочка осталась целой, как Снейп нашел бы ее? Середина ночи, земли не видно. К тому же, — ликующе добавила она, — Грозный Глаз задал всем направления только у Дурслей. Так что нам вот известно, что мы с Дамблдором летели на запад-северозапад, но Снейп даже этого не знает. Для него мы попались в пределах пятидесяти миль от Тисовой улицы четыре.

— Все равно, — присоединился Гарри, — у него было полтора месяца. Палочка, которая выиграет любую дуэль... Снейп не остановился бы, пока не нашел ее.

— Тогда нам нужно его опередить, — заметил Драко. — Мерлин знает как.

Гермиона застыла как вкопанная.

— Мы знаем как! — выдохнула она.

— Что? — удивился Драко.

— Правда? — удивился Гарри.

Мальчишки смотрели на нее с недоверием, а по лицу Гермионы медленно расползалась улыбка. Она вытащила из кармана бисерную сумочку и засунула руку внутрь, шаря среди скопища вещей.

— Селин Ши, — сказала Гермиона.

— Селин... — Гарри моргнул.

— Что, — произнес Драко, — та женщина из Гильдии старьевщиков?

Гермиона все копалась в сумочке.

— «Я сама разработала чары», — повторила она по памяти. — «Садишься на метлу, взлетаешь, а потом идешь по следу магии. ...в пустых землях — магловских — заклинание находит крошки магии и ведет по их следу»... Да Мерлина ради! Акцио!

Из глубин сумочки в протянутую руку вылетел обрывок пергамента, который Гермиона спрятала там три месяца назад еще в Косом переулке. Она развернула листок: на нем глава Гильдии павлиньим пером написала инструкцию.

* * *

В воскресенье Нарцисса проснулась рано.

Всю неделю они с Люциусом спорили, идти ли в Халфхолд-Хилл. Уизли попали в Азкабан. Это было рискованно. Но им было известно, что орденцы связались друг с другом во время пожара в мэноре, и если кто-нибудь ухитрился передать Драко сообщение... если существовал хоть малейший шанс воссоединить семью...

— Мы выйдем раньше, — пробормотала Нарцисса Люциусу тем утром, когда магл еще не приготовил завтрак. — Поставим защитные чары. — Она перечисляла предосторожность за предосторожностью, пока не закончила шепотом: — Драко... Драко.

И наконец ее муж кивнул. Нарцисса прижалась губами к его щеке, к алебастровой коже, едва начавшей отливать здоровым блеском после года в Азкабане.

Они появились в Халфхолд-Хилле на полтора часа раньше, когда луна еще высоко висела на небе.

Но все же слишком поздно.

Едва они аппарировали на вершину холма, Нарциссу откинуло к растущему там дереву, связало, а палочку выдернуло. Она хотела поймать ее, но не смогла пошевелить даже пальцем, во рту почувствовалась кровь.

— Всегда приходишь на встречи раньше, правда, Цисси? — вздохнул голос у плеча, и когда зрение Нарциссы прояснилось, c Беллы уже спадало Дезиллюминационное.

Нарцисса потеряла дар речи. Белла, как обычно, облачилась в потрясающей красоты черную мантию, словно собралась на бал. Она с детства обладала незаурядной внешностью, Белла, и когда притворно надулась, взмахнув длинными темными ресницами, Нарцисса как наяву увидела перед собой сестру, какой та была в Хогвартсе: душа факультета Слизерин, яростно оберегающая ее и Андромеду. Ни одна из них не была столь энергична, уверена в себе, столь талантлива, как старшая сестра Блэк.

— Жаль, очень жаль, — сказала Белла, вертя в одной руке палочку Люциуса, а в другой — сестры. — До восьми утра еще так долго... как бы не заждаться дорогого Драко. Чем же нам пока заняться?

Она вновь достала собственную палочку, орудие из терновника, что лишило жизни многих. В лунном свете та блеснула клинком.

— Беллатриса, — попытался Люциус. — Нет. Не...

Но Белла уже приставила палочку к груди Люциуса. Из нее с шумом вырвалось проклятие, от которого он задергался, как паук, опущенный под воду.

— Белла! — закричала Нарцисса. — Белла! — А он дергался и корчился рядом, Люциус, бывший беспомощным целый год, и так униженный и оскорбленный... — На собственную семью?!

Заклятие оборвалось.

— Семью? — прошипела Белла, встав нос к носу с Нарциссой, глядя с ненавистью, которая еще ни разу не была направлена на сестру. Впервые в жизни Нарцисса увидела Беллатрису такой, какой воспринимал ее остальной мир. — Ты мне не семья! — рявкнула Белла. — Ты знала, как это отразится на мне... это предательство... когда мы потеряли Андромеду, я думала, хуже не будет!

У Беллы вырвался дикий, отчаянный крик, то ли смешок, то ли всхлип, и Нарцисса вспомнила, как та лежала на кровати, когда они слушали, как изгоняли из дома Андромеду. Белла, которая никогда не плакала, которая поставила целью быть всегда сильной, всегда волевой — «Андромеда сама выбрала, это ее решение», — процедила тогда она... И все же ее глаза блестели от слез.

— Ты поджала хвост и стала работать на Орден Феникса, — бушевала Белла, — бросила меня, словно я тебе никто, а теперь смеешь попрекать меня семьей...

— Мы ничего не сделали для Ордена, — голос Нарциссы обратился в хриплый шепот. У Люциуса не проходила дрожь. — Используй легилименцию, если хочешь. Я не вру, Белла! Драко был уверен, что Темный Лорд убьет нас всех за его неудачу. Он не верил, что действия Северуса нас спасут... Поэтому мой сын принял предложение Дамблдора, тот обещал нас защитить, но мы не поддерживали их борьбу.

— Твой сын, — оскалилась Белла, — вступил в Орден! Сражался на их стороне, когда горел ваш дом! Он...

— Драко там один в окружении врагов, — огрызнулась Нарцисса. — Откуда тебе знать, что он не под Империусом? Откуда тебе знать, что его жизнь не зависела от его действий в мэноре?

Белла замешкалась, но ее лицо все же исказила гримаса.

— И что? Что? Ты признаешь, что приняла помощь старика-маглолюбца. Ты совсем потеряла стыд?

— Выбор делали не мы. Драко — ребенок, ему даже восемнадцати не исполнилось, когда он доверил жизнь директору. А позже, уже под защитой Дамблдора, мы едва ли могли извернуться и служить Темному Лорду как прежде.

— Могли бы попытаться, — прошипела Белла. — Вы были в Ордене, вы были с Поттером, вы видели Поттера, вы могли призвать Пожирателей! Темный Лорд простил бы ваши неудачи, если бы только...

— Когда? — холодно спросила Нарцисса. — Когда мы должны были вызвать его к Поттеру? Когда нас заперли в доме под защитой Фиделиуса? Или в окружении орденцев в домишке Уизли, когда Пожиратели сочли бы нас предателями и убили бы, едва завидев? Спустя месяц после нашей предположительной смерти? В битве не было бы времени объяснять, что мы там делали.

— Значит, стоило умереть! — слюна Беллы попала Нарциссе на щеку. — Стоило рискнуть, но доказать свою верность!

Нарцисса смотрела на сестру, а в груди поднималось нечто похожее на отчаяние. Когда Белла согласилась скрепить Непреложный обет, ей казалось, сестра все еще ставит семью превыше всего. Неужели она ошиблась?..

— Ни я, ни Люциус, — прошептала Нарцисса, — не позовем смерть на порог, пока жив наш сын, Белла. И не подпустим ее к Драко. Я считала, ты так же относишься ко мне.

Ярость Беллы дрогнула, как отпущенная струна, на лице мелькнула боль. На ее щеках выступили красные пятна.

— Мы выдадим мальчишку Темному Лорду, — прохрипел Люциус. Дрожь ушла из его тела, но мышцы лица еще дергало через слово.

Беллатриса медленно перевела взгляд на Люциуса. Но и только.

— Беллатриса, — продолжил он с каплей прежнего обаяния, — из нас двоих ты опаснейший боец, это ясно... а я — стратег. Разве не так все было на службе у Темного Лорда? Мы больше десяти лет исполняли его волю бок о бок, а ты сразу предполагаешь худшее.

Белла дернула щекой. Надменно фыркнула.

— Наш сын исчез в июле. С Поттером, — подводил к цели Люциус, — Уизли и той грязнокровкой. Если его видели в мэноре с этой девкой, значит, он по-прежнему с Поттером.

— И без тебя знаю, — огрызнулась Белла. — Орден устроил себе берлогу, а ваш сын жил вместе с худшими представителями волшебного мира, да. К делу, Люциус.

— Если Драко придет через час, — он не повел и бровью, — он заберет нас в, как ты выражаешься, берлогу... нас будут игнорировать, сторониться, но в наших же силах разузнать все что можно изнутри. А если окажется, что Драко завоевал доверие Поттера, будет необычайно просто выманить его из штаб-квартиры. Одна ошибка, одна аппарация в какое-нибудь незащищенное место... Драко поможет нам устроить ловушку.

Нарцисса не смотрела на мужа. Она не знала, во что из произнесенного он искренне верит, но пока она видела перед собой Беллу-сестру, Люциус видел Беллатрису, верную помощницу Лорда. Они говорили на своем языке, но Нарцисса понимала, что план Люциуса заинтриговал сестру.

— Ты ведь не сообщила Темному Лорду, что мы живы, — спокойно произнес ее муж. — Я поступил бы так же... Признаю, мы выглядим униженными. Назвать нас предателями крови было бы слишком по-доброму.

У Беллатрисы вырвался слабый звук, который можно было бы принять за короткий смешок, впрочем она тут же захлопнула рот.

— Но подумай, что наилучшим образом послужит интересам Темного Лорда? — в голосе Люциуса прорезались нотки настойчивости. — Убьешь нас и упустишь такой шанс, Белла?.. Шанс получить в сердце Ордена не одного шпиона, а сразу троих? Вместе наша семья подавит их последние усилия и выдаст Поттера. И тогда наша уловка будет забыта, будто ее и не было. Мы возвысимся в его глазах сильнее Северуса. — Люциус ненадолго прервался. — Если позволишь помочь, мы не опозорим тебя.

Впервые с появления на холме лицо Беллы стало спокойным, за исключением вечно блуждающего взгляда. Нарцисса заметила в ее выражении тоску. Белла давным-давно мечтала стать той, кто преподнесет Темному Лорду Поттера.

— Идеальное положение, — пробормотала та, — чтобы передавать планы Ордена Пожирателям... да, выманить Поттера из норы... наверняка он Хранитель Тайны? Без Поттера падет весь кружок.

— Белла, тогда придумай, как нам с тобой связаться, — сказала Нарцисса. — Мы не сможем покидать штаб-квартиру, иначе нас увидят. Возможно, через зеркала, как те... — она замолчала, не желая упоминать Сириуса или Андромеду, чтобы не разозлить сестру вновь. Андромеда близко дружила с кузеном в молодости, а летом они общались посредством двусторонних зеркалец. Вероятно, именно эти личные разговоры подтолкнули их ступить на прискорбную дорогу предателей.

После долгой задумчивой тишины Белла аппарировала. Она вернулась спустя пятнадцать минут с парой потускневших зеркалец. Быть может, даже тех самых, которыми пользовались Андромеда и Сириус.

Наконец Белла взмахнула палочкой, и связывающие Малфоев веревки исчезли. У Нарциссы подогнулись колени. Она вдохнула полной грудью, до боли в ребрах. Затем пригладила светлые волосы, убрав за плечи, и всмотрелась в Беллу с двумя зеркальцами в руках.

Нарцисса не заблуждалась насчет природы своей сестры. Белла была безжалостна и многих убила во имя Темного Лорда. И все же до этого утра Нарцисса искренне верила, что ее сестра не способна навредить собственной семье, их священной крови.

Теперь она видела, что Азкабан изменил Беллу кардинально. Когда-то всецело преданная семье, она пережила превращение, стала новой сущностью. И ее верность принадлежала лишь одному.

Нарцисса понимала, что если предаст сестру сейчас, та не успокоится, пока не убьет Драко, Люциуса, а потом и саму Нарциссу. Чувствовала это всем нутром, точно знала, кто в каком порядке умрет. Именно так, чтобы Нарцисса испытала самую страшную муку.

И это понимание изменило окружающий мир, приглушило свет солнца и цвет неба, позволило зимнему холоду проникнуть вглубь, проморозить кости. «Я последняя из сестер Блэк», — мелькнула отстраненная мысль. Другие сестры померкли в жизни семьи, как их портреты на гобелене, и затерялись в собственных вселенных. Наверное, старый мир уже рухнул. Наверное, держаться за него — сумасшествие.

Нарцисса чувствовала усталость. Хотелось забраться в постель. Лишь мысль о Драко помогала держать спину, как ее учили в детстве. Она сделает все, что потребуется, чтобы их семья выжила.

Нарцисса протянула сестре руку, и Белла вложила в нее зеркальце. Нарцисса сжала пальцы вокруг холодной металлической оправы, принимая обязательство. На мгновение они так и замерли, рука к руке.

— Если ты предашь меня... — прошептала Белла.

— Знаю, — ответила Нарцисса.