Цвета радуги (джен)

Теперь Поттер был предоставлен сам себе и мог делать все, что хотел. Но Северус Снейп не забывал раз в неделю присылать ему указания, про что прочитать, какое зелье разобрать и в чем безопасно побаловаться. Так же регулярно Поттер высылал ему отчеты — иногда краткие, а порой, когда у него было хорошее настроение — довольно подробные, с описанием чуть ли не каждой минуты. Пусть и зельевар повеселится. Профессору письма нужно было высылать исключительно вечером, чтобы никто не заинтересовался, особенно Дамблдор, что за таинственный корреспондент появился у нелюдимого профессора.

Тем не менее, у Поттера была масса свободного времени. Или профессор жалел своего ученика, что крайне сомнительно, или просто боялся подпускать к серьезному материалу, пока его нет рядом. Поэтому Гарри усиленно искал себе занятие. Он вплотную занялся расчетами анимагической формы, а также заинтересовался окклюменцией и лигилименцией. А на досуге делал краткие вылазки в лес. Расчеты были довольно сложны, но не в плане математических трудностей, а в том, что нужно было в формулы подставлять такие параметры, о которых он не имел и малейшего понятия — точные минуты рождения, знаки зодиака родителей, дедушек и бабушек и так далее. Нахождение каждого такого значения было делом утомительным и малоинтересным.

Окклюменцией и лигилименцией Поттер заинтересовался с невольной подачи профессора. Он не раз подкалывал Снейпа по этому поводу, но дело это было на самом деле стоящим. И если от лигилименции он защищаться умел кое-как, то техника чтения мысли была более сложна. К тому же умения никогда не бывают лишними.

В лес же он делал вылазки пока исключительно днем — еще неизвестно, кто там выползает из нор ночью. Конечно, он мог защититься от явного и прямолинейного противника, но таковых в лесу не водится, ну, кроме тех, кто нападать не будет вовсе. Как известно, хищники дикой природы хитры, быстры и скрытны. И это только известные маглам. Так что Поттер решил на первое время поумерить свой пыл, занимаясь больше тренировками и расчетами.

* * *

Прошло пара месяцев. Расчеты проходили довольно успешно. Он уже выяснил, что формой будет кто-то пресмыкающийся. Не так эффектно, как крупный хищник, но тоже ничего — незаметный, быстрый и, возможно, ядовитый. Теперь определить конкретный вид было делом техники, то есть терпеливости, внимания и толики логики. В общем, ничего необычного.

С окклюменцией дела шли довольно успешно. Выбросить мысли полностью, правда, не получалось, но их можно было заменить белым шумом, представленным в виде морского прибоя, шума леса или иного однообразного звука, или напеванием какой-либо незамысловатой песенки. Проверить на практике это пока не представлялось возможным. Лигилименция была отложена в долгий ящик по той же причине, но теорию он проштудировал от а до я. Той, что у него была в наличии.

Постепенно у него стало появляться все больше и больше свободного времени, и он решил заняться физкультурой. Магический потенциал — это, конечно, здорово, но быстрый бег его спасал не раз, да и умение уклоняться от летящих тяжелых предметов и кулаков было полезно для самочувствия. Так что он занялся физическими упражнениями — утренняя зарядка, бег вокруг дома, для чего он долго тренировался подсвечивать себе путь не тростью, что не всегда возможно, а ногами, забеги с препятствиями по окраине леса, отжимания, подтягивания и так далее. Хорошо было бы заняться и какими-нибудь единоборствами, но для этого нужен был квалифицированный тренер. А его нужно было искать. Желательно среди маглов. Но вопрос опять упирался в самого Поттера — любой разумный человек не согласится тренировать слепого, а уж если тот будет безошибочно ориентироваться в пространстве, то сразу же появятся ненужные вопросы. Не чистить же память им после каждого занятия! Так и идиотом недолго сделать.

Прогулки по лесу начинали нравиться ему все больше и больше. Здесь он чувствовал себя живым. Это не то, что в городе — каждый камень нужно подсвечивать, и не в Косой Аллее, где вывески «светятся» всеми цветами радуги и фонтанами извергается сила из товаров в лавках. Здесь все дышало жизнью, во всем была та первозданная магия, которая неразделима со словом «жизнь». Здесь не нужно было подсвечивать себе дорогу — трава под ногами делала это за него. Здесь не нужно было ни от кого прятаться — людей было видно и слышно за милю. Поттер словно скользил в этом море свежести. Правда, после дождя было довольно скользко и грязно.

* * *

К сочельнику Поттер наконец закончил расчеты своей формы. Это оказалась очковая змея, или индийская кобра. Довольно необычно, особенно если учесть, что очки он носит. Эта змея была довольно ядовитой — настолько, что укуса достаточно для парализации и убийства человека в течение нескольких минут, и во взрослом варианте достигала 2 метров. Яркий окрас не позволял змее затеряться в городе, но в лесу — вполне.

Поттер прочитал, что во время обучения анимагии требовались сначала частичные превращения — руку в лапу или крыло, голову в соответствующую голову (ну вы меня поняли). Отдельной строкой стояло наращивание у себя тех частей тела животного, аналога которого у человека нет — чаще всего, хвоста. Также сложно было убирать те части человеческого тела, которые не предусмотрены у животного. И в совокупности змея оказалась довольно сложной формой для обучения — шутка ли, нужно убрать руки и ноги, но нарастить хвост, при этом не забыв про внутренние органы — одно сердце чего стоило, вместо четырехкамерного — двухкамерное. При этом не забыв про голову и туловище. В общем, занятие не из простых. Это он решил отложить на лето — подобные эксперименты над собой лучше было проводить в присутствии мага, который сможет справиться с последствиями, то есть Снейпа.

Тогда от нечего делать он принялся изучать школьную программу других предметов. Взялся за руны и заснул на третьей странице. Отложил в сторону. Принялся познавать азы гербологии и неожиданно нашел много интересного. Правда, на практике эти познания мало помогли бы ему, по уже известным вам причинам. Все равно в обычном лесу такие цветочки и травки не росли, а если и росли, то вычленить их свечение из моря всех остальных Поттер все равно не смог бы. А жаль, многие применялись в зельях.

Теперь тренировки в лесу были усложнены применением магии. Он не просто бегал там, испытывая и развивая свою ловкость и реакцию, но и применял на ходу различные атакующие и защитные заклинания, или просто потоки силы. Все это было изрядно осложнено тем, что было чертовски холодно, и слой снега был довольно большой, чтобы в нем все время проваливаться . Поэтому он быстро освоил согревающее и высушивающее заклинания. И уставал значительно быстрее и сильнее.

* * *

Так незаметно подкралось лето. Стало тепло, сухо, и птички поют. У профессора Снейпа закончились экзамены, и он прибыл с инспекцией к своему главному ученику — устраивать экзамены ему. Поттера он долго искал по всему дому, пока не догадался попросить его эльфа найти хозяина. Через пять минут ученик предстал перед ним во всей красе. Конечно, одежда его была чиста — эльфы хорошо справлялись со своей работой. Но даже несмотря на это, Поттер был больше похож на узника Азкабана, нежели на ребенка десяти лет. Его волосы, достигающие лопаток, были ужасно спутаны, сама фигура была поджара, худа и тонка. Вопрос профессора о недостаточном питании так и не был задан, потому что Поттер неожиданно пожал ему руку — и послышался легкий хруст. Снейп отдернул руку и выругался, на что парень лишь улыбнулся.

— Вижу, мистер Поттер, вы времени не теряли. Набрали неплохую физическую форму. Только не рано ли начали?

— Никогда не рано и никогда не поздно, профессор. Так что можете тоже со мной побегать — не повредит точно.

— Спасибо, может быть, в другой раз. Лучше проверим, чему ЕЩЕ вы научились за этот год. В зельях, разумеется. И неплохо бы было познакомиться с расческой.

Они спустились в лабораторию, и тут Снейп начал нещадно гонять Поттера по всей программе первых трех курсов школы. На половину вопросов тот отвечал на автомате, еще четверть заставляла надолго задуматься, а четверть оставшихся ставила его в тупик.

— Ну что ж, неплохо. Для вас, разумеется. Для разумных существ у меня планка гораздо выше.

— А к какому классу отношусь я, профессор?

— Пока что к неандертальцам. Кроманьонцы у меня появляются на шестом курсе, но вам пока это не грозит.

Поттер понятия не имел, кто это такие, но лишних вопросов решил не задавать — авось, наткнется на это где-нибудь, а профессор на излишнее любопытство отвечал своей язвительностью.

— Теперь, Поттер, можно и поговорить о планах на будущее. Они у вас вообще есть?

— О, да, есть. Во-первых, анимагия. Я рассчитал свое животное, но превращаться пока не рисковал. Во-вторых, лигилименция и окклюменция. Вы же мне поможете в этом нелегком деле?

— Куда же я денусь, Поттер. А насчет анимагии — это верно, торопиться не следует, спешка еще ни к чему хорошему не приводила. Но говоря о дальнейших планах, я имел в виду немного другое. Этим летом вам исполняется одиннадцать, и пора поступать в школу — или оставаться на домашнем обучении, но в этом случае вам потребуются учителя, которые смогут посещать вас гораздо чаще, чем я, а в идеале вообще будут тут жить.

— Мда, этот вариант мне не подходит. Если я хочу скрываться, нанимать посторонних людей — не самый хороший выход, а из знакомых магов единственный, внушающий мне доверие — это вы. Поэтому сама затея укрывательства тут же окажется бесполезной.

— Действительно. Не все смогут раскрыть вас за пять минут, но за пару месяцев это не сделает только слепоглухонемой. Или идиот. А что вы думаете о школе?

— Не знаю. Как ученики воспримут слепого сокурсника, а старшие, опять же? Мне не хочется вести борьбу на выживание с первых дней.

— Вы так рветесь в Слизерин?

— Почему именно туда? По мне, так везде одно и то же.

— У вас извращенное понятие школы, мистер Поттер. Или у маглов это в порядке вещей?

— Может и так. Но возникнут подозрения, как я ориентируюсь без поводыря. Да и директор не дурак, сразу заинтересуется — а мне хотелось бы быть незаметным…

— Да, я думаю, директор — самая главная проблема. Стоит ему открыться — и все остальные проблемы можно взвалить уже на него.

— Вы серьезно? Открыться этому пауку? Не хочу!

— Ну подумайте сами. Он в любом случае будет вас искать — и найдет, не сомневайтесь. А так можно будет прикинуться бедным мальчиком с плохим детством, и вообще униженным и оскорбленным — и директор потеряет бдительность, а на этом можно неплохо сыграть. Большую часть его планов, конечно, не знает никто, но мне он, кажется, доверяет. Да и не подумает, что я могу с вами сотрудничать — мне стоит лишь разыграть ненависть к вам, мол, вспомнил школьные обиды от Поттера-старшего…

Гарри слушал разглагольствования профессора внимательно, и во многом был согласен с ним. Но при упоминания его отца он усмехнулся:

— Значит, поэтому вы так бесились тогда, когда мы встретились? Сын отвечает за грехи отца? И что, мне теперь извиниться?

— Признаю, был неправ. Вы так же наглы и самоуверенны, как и он, но при этом гораздо более разумны уже сейчас, нежели он был в двадцать лет. Этого у вас не отнять. И вообще, по вам Слизерин плачет. И нет, извиняться не нужно.

— Ну хорошо. Решено. Еду в школу, плачусь в жилетку директору, но поступаю под именем Том Смит! Не нужны мне толпы поклонников и репортеров!

— Как пожелаете. Но директора так просто не проведешь. Нужно сделать так, чтобы у него не возникало подозрений. А для этого вы должны жить у своих родственников.

— Вернуться к Дурслям? Да ни за что! И как вы это себе представляете? Не было целый год, заваливается в дом и заявляет, что покантуется тут до приезда кого-нибудь из школы?

— Зачем же так грубо. На это есть я. Изменим им память, словно вы никуда и не исчезали. Дамблдор не будет их тщательно проверять, да и явится скорее всего не сам — пошлет МакГонаггл или Хагрида. Хотя для вас может сделать исключение. Мы это обыграем красиво, и никто ничего не узнает. Но окклюменцию мы с вами разучим за месяц, и горе вам, если не справитесь.

* * *

Профессор был доволен проделанной за этот месяц работой. Он не хотел себе признаваться, но это был его лучший ученик. Пока. В школе были талантливые школьники, справляющиеся со сложнейшими зельями довольно успешно, но и они порой стонали от непосильных нагрузок и суровых методов обучения профессора. Поттер же отлично понимал, для чего нужны все эти огромные задания, а язвительный тон для самого мальчишки был нормой разговорной речи. Так что чаще в их словесных баталиях выигрывали оба, с переменным успехом. На данный момент счет был 210-215 в пользу парня. У зельевара все ходы были записаны.

В окклюменции, оказывается, Гарри (а профессор все чаще и чаще называл про себя мальчишку по имени) продвинулся довольно далеко за год, и требовалось лишь потренироваться и закрепить успехи. Поттер уже неплохо умел не только закрываться, но и вводить в заблуждение атакующего, думая о всякой ерунде. И это параллельно с решением очередной задачи по зельям. Профессор был впечатлен.

— Итак, Поттер, довольно неплохо. Думаю, если директор не будет ничего подозревать, то поверхностная проверка вас на вшивость его удовлетворит. Но если он атакует вас всерьез… Эту атаку смог выдержать лишь Темный Лорд. Поэтому нам придется сильно постараться, чтобы у него не возникло ни капли подозрений. Вам ясно?

— Куда уж яснее, — кисло ответил парень.

— Хорошо. Лигилименцию отложим до лучших времен, как и анимагию. Если вам, конечно, не хочется остаток дней провести полузмеем. Это, я надеюсь, тоже понятно?

— А как же. А нет, к примеру, зелья, которое помогает сразу стать анимагом — ну, выпил, превратился один раз — а дальше и сам?

— К сожалению, нет. Или я о нем не знаю. Так что будете учиться по старинке.

И тут Снейп задал вопрос, уже давно вертящийся на его языке — но не было подходящей обстановки.

— А скажите, Поттер, где вы взяли такие чудесные глазки?

— Мне маглы поставили, в больнице, после аварии.

— Маглы? Магические глаза?

— Почему магические? Обычные, так, для вида, чтобы народ не пугать.

— Постойте. А как вы тогда видите?

— А вот это мой секрет. А что, есть магические глаза? И что они делают?

— Есть один старый аврор, Аластор Грюм, у него один глаз заменен на такой. Вращается на все стороны света и обладает множеством полезным примочек — например, видит под плащами-невидимками, скрытые чарами предметы, сквозь стены. Сквозь одежду, разумеется, тоже.

— Вот это интересно. И где такие раздают? Я такие же хочу!

— Сам не знаю. Нужно узнавать у самого обладателя. А он такой параноик, на вас похож, кстати. И шрамами тоже. И излишним дружелюбием не страдает. В общем, вы друг другу понравитесь.

— Ну, думаю, в Лютном переулке нам смогут помочь. Или действительно обратимся к Грюму. Только этим нужно будет заняться уже после того, как одурачим директора — иначе весь маскарад ни к черту.

— Мда. Ну ладно, тогда собирайтесь, завтра на рассвете мы едем навещать ваших родственников.