Война Амбридж (джен)

— На этот раз я попаду в этот кабинет, чего бы мне это не стоило, — нарочито ласковым голосом пообещала профессор Амбридж, решительно поднимаясь на восьмой этаж. — Даже если мне придётся пробить дыру Бомбардой Максима.

Накануне вечером мадам Помфри внимательно осмотрела её порядком побледневшую, но всё ещё немного отдающую желтизной кожу, и неохотно, но всё же признала её здоровой, и лишь накопившиеся за время болезни многочисленные дела не позволили Амбридж отправиться к кабинету Дамблдора немедленно.

Всё время, пока они поднимались по лестнице, профессор МакГонагалл пребывала в прескверном расположении духа. Амбридж была настроена крайне решительно, и можно было не сомневаться, что никакая икота, жар или иная болезнь не остановят её и не изменят её решения. И хотя в их личном противостоянии с Долорес это уже мало что меняло, кабинет всё таки было жаль. Слишком долго он оставался их опорой, символом их веры, оплотом неповиновения. И сегодня Мирерве предстояло всё это отдать...

— Я выкину оттуда весь этот хлам... — в сладчайшем предвкушении поделилась с ней Амбридж и, повернув в коридор восьмого этажа, неожиданно споткнулась.

Дорогу ей преградил странного вида толстый серый корень, только что выползший из-за угла.

— Что это за гадость? — фыркнула Амбридж, брезгливо поморщившись.

— Хрм.. — корень издал едва различимый чавкающий звук, словно только-что отобедал, и, не обращая на директора Хогвартса ни малейшего внимания, медленно пополз дальше.

МакГонагалл и Амбридж синхронно и немного растерянно переступили через корень, завернули за угол и обомлели.

Весь коридор восьмого этажа представлял собой сплошные непролазные джунгли. Толстые серые побеги, усыпанные мелкими невзрачными листочками, тесно переплетались друг с другом, цеплялись за стены и потолок и, продолжая непрерывно расти, лезли во все стороны. Где-то в глубине коридора треснуло окно, раздался звук бьющегося стекла, и серый побег, выбравшись наружу, завис в воздухе, медленно покачиваясь на ветру.

Желтоватое лицо Амбридж стало красным, жабий рот невероятно перекосило, а в выпуклых глазках-плошках разлилась такая жгучая ненависть, что обладай этот взгляд способностью воспламенять, весь Хогвартс уже полыхал бы в огне.

— Эванеско! — воскликнула она, вскидывая палочку.

Ближайший к Амбридж побег свернулся петлёй и попытался ухватить директора за ногу.

— Диффиндо! — взвизгнула та, отскакивая в сторону.

Режущее заклинание со страшным скрежетом ударилось о заросли, так, словно нож только что полоснул по камню, и, не причинив растениям никакого вреда, рассыпалось дождём из обжигающих искр.

Кончик палочки Долорес Амбридж заходил ходуном.

— Инсендио!

— Долорес, остановитесь! — закричала МакГонагалл, пытаясь ухватить Амбридж за руку. — Это же камнеломка!

Но было поздно!

Огненное заклинание угодило в самый центр переплетённого клубка, втянулось внутрь и хлынуло назад горящей огненной рекой.

— Бегите, — свистящим шепотом велела Минерва и, на ходу возводя щитовые чары, сама испуганно метнулась к лестнице.

Они вдвоём бежали вниз по ступенькам, а где-то там, наверху, с трудом удерживаемая щитовыми чарами, бурлила настоящая лава.

* * *

— Сразу видно, что Амбридж плохо училась в школе, — авторитетно сказала профессор Спраут, когда час спустя она по просьбе МакГонагалл аккуратно купировала побеги так, чтобы они не разрастались дальше отведённого им коридора восьмого этажа. — Камнеломка крайне устойчива к воздействию всех видов разрушительной магии. Она не поддаётся Диффиндо и Эванеско, питается камнями и огнём и невероятно быстро растёт. К сожалению, после того, как всё это закончится, коридор придётся полностью отреставрировать, но что поделать...

Она осторожно обрезала ножом всё ещё дышащий жаром побег и, улыбаясь, добавила:

— Крайне удачно, что у меня нашлось несколько саженцев. Пара молоденьких ростков, заклинание Гербивикус и дело в шляпе.

Её собственная маленькая шляпка, на этот раз с задорно загнутыми вверх полями, жизнерадостно покачивалась на макушке.

— Думаю, теперь Филч сточит лезвие не одного топора, прежде чем доберётся до цели, — довольно улыбнувшись в ответ, сказала Минерва.

* * *

К сожалению, в тот же день радостную новость о каменоломке, запечатавшей кабинет Дамблдора, внезапно затмили события, вошедшие в историю Хогвартса под звучным названием «Прощание Уизли!»

Вдохновив своим примером десятки учеников и эффектно отбыв на мётлах из Хогвартса, Джордж и Фред Уизли погрузили замок в настоящий хаос. Теперь в противостоянии Амбридж принимала участие почти вся школа. В ход то и дело шли забастовочные завтраки, навозные бомбы, а иногда и обычные кулаки. Филч приобрел болезненную и весьма унизительную привычку постоянно оглядываться, а члены Инспекционной дружины почти каждый свой день заканчивали в Больничном крыле. Учителя всё чаще игнорировали распоряжения Амбридж и, собираясь полным составом за обеденным столом, громко и очень оживлённо обсуждали наиболее запоминающиеся события дня. Постепенно и сама Амбридж стала избегать появляться в учительской, проводя большую часть времени в собственном кабинете, неожиданно превратившимся из главного центра устрашения Хогвартса в последний форпост её обороны.

И всё же, надо отдать ей должное, она не сдавалась.

Филч еженощно боролся с камнеломкой, а в коридоре восьмого этажа появился охранник — тролль.

* * *

В утро, ознаменованное окончанием работ, перед кабинетом Дамблдора неожиданно собралась целая толпа. Учителя стояли в некотором отдалении и тихо переговаривались: Флитвик, Спраут, МакГонагалл, Вектор, Бёрбидж и даже Трелони, вид у всех был решительный и напряжённый.

Коридор выглядел так, словно недавно пережил бомбёжку, тролль-охранник казался мрачным и странно помятым. А горгулья выглядела...

...как горгулья.

Амбридж решительно проследовала мимо учителей, сопровождаемая семенящим Филчем, но прежде чем она успела приблизиться к горгулье, профессор Трелони неожиданно закатила глаза, воздела увешанные многочисленными браслетами руки к потолку и странным, до дрожи пугающим голосом возопила:

— Всякий, кто попытается на этой неделе войти в кабинет директора Хогвартса, умрёт мучительной и неминуемой смертью!

— Да, конечно, — сказала Долорес, спокойно останавливаясь перед ней, — и вы всерьёз рассчитываете, что это старая мошенница сможет меня напугать?!

Она повернулась к Филчу и требовательно велела:

— Ступайте, Аргус, и заставьте эту горгулью открыть дверь.

Филч опасливо покосился на Трелони, бьющуюся в это время в конвульсиях, потом ещё более опасливо — на Амбридж, но так и не двинулся с места.

— Да это же смешно... — начала Амбридж.

Но прежде, чем она успела договорить, огромная дубовая балка, веками служившая опорой для потолка, с оглушительным грохотом рухнула вниз, ударив тролля по голове. Тролль покачнулся, выронил из рук дубину и с не меньшим грохотом повалился на пол, перегородив своей немаленькой тушей весь коридор восьмого этажа.

— Я бы на вашем месте поостерёгся, — тихо предупредил Флитвик, глядя на потерявшего сознание тролля, — как минимум дважды в своей жизни эта «старая мошенница» сделала верное предсказание. И оба раза это плохо закончилось.

На пухлом жабьем лице Долорес Амбридж промелькнула вся гамма охвативших её чувств. Гнев, злость, желание наконец ощутить триумф обладания и страх! Страх стать жертвой собственной неосторожности!

Сомнения терзали её лишь мгновение, и все же благоразумие одержало верх.

— Ну, хорошо, — сказала она, неохотно отступая, — Аргус, приведите тролля в чувство, и пусть он не отлучается отсюда ни на шаг. В конце концов, я ждала несколько месяцев! Ещё пара дней ничего не решат!

* * *

— Сибилла, как тебе это удалось? — звенящим шёпотом спросила профессор Спраут, когда они с чувством переполняющего их торжества спускались вниз по лестнице.

— Я уговорила Пивза подпилить несущую балку, а затем в нужный момент её уронить! — сказала профессор Трелони.

— А как же тролль?

Профессор Трелони с многозначительным видом запахнулась в шаль и гордо ответила:

— Я всю ночь поила его хересом!

* * *

Учебный год подходил к концу. Приближались экзамены. За окном щебетали птицы, начинался прекрасный солнечный день...

Профессор Амбридж и профессор МакГонагалл вновь и уже в который раз за этот год стояли перед входом в кабинет директора.

— Что с ней на этот раз? — зло щуря выпуклые глазки и опасливо косясь на горгулью, спросила Амбридж и, прежде чем МакГонагалл успела хоть что-то ответить, резко добавила: — Предупреждаю вас, Минерва, если она сейчас же не откроется, я вызову сюда бригаду строителей из Министерства и разберу её по кирпичикам.

Горгулья обиженно крякнула и наконец неохотно отъехала в сторону.

Жабье лицо Амбридж засветилось злобным торжеством и она, довольно улыбаясь, вступила на медленно движущуюся вверх винтовую лестницу.

— Да вы издеваетесь! — возмущённо воскликнула она спустя пару секунд, когда винтовая лестница, стремительно ускоряясь, поползла в обратном направлении.