Черный Принц. Наперекор судьбе (джен)

Переступив решетку камина в своем кабинете в Хогвартсе, я, стараясь не шуметь, направился в спальню. Но, несмотря на ранний час, Люпина там не оказалось. Постель была не только пуста, но и аккуратно заправлена. Странно... Куда же он мог запропаститься?

Передо мной стояла нелегкая дилемма: отправиться на его поиски я не мог, риск, что нас увидит кто-то посторонний, был слишком велик, но и сидеть здесь и дожидаться его возвращения было выше моих сил. Идею послать Люпину Патронуса я после некоторых раздумий тоже отмел: возможно, он сейчас не один, мало ли. Так что выхода не было: я удалился в детскую и занял пост возле приоткрытой двери в надежде, что мой двойник вот-вот вернется. В конце концов, уроки должны были начаться через три часа.

Волчара слонялся непонятно где еще около часа. Когда я начал уже терять терпение, дверь тихонько скрипнула, и в кабинет вошел... я. Очень странно видеть себя со стороны. Странно и нелепо. Но особенно рассуждать над тем, как ужасно выглядят мои волосы, не было времени. Когда он поравнялся с дверным проемом, я негромко произнес:

— Я вернулся, Римус, не пугайся.

— Было бы чего бояться, ведьмак. Твой запах я учуял еще на пороге. Ты вовремя, чертяка везучий, очень вовремя.

Когда он повернул голову — последние сомнения отпали. Фенрир. Это мог быть только он. Никогда в глазах Люпина я не видел столько... я даже не знаю, как это правильно выразить: волчьей сути, что ли. Внутренне похолодев, я спросил:

— Что ты здесь делаешь? Где Римус?

— Сядь, Северус, а то сейчас грохнешься ненароком. Не могу сказать, что все хорошо, но и не так плохо, как ты себе, судя по твоей физиономии, навоображал. Римус в Аврорате.

Я сел, вернее, свалился на диван, не сводя с Грейбека глаз. То, как он выглядит, меня уже совсем не волновало.

— Как это случилось? Дамблдор все узнал?

Вопрос был глупым. Если бы директор узнал о нашей авантюре, вряд ли бы он позволил вожаку оборотней слоняться по школе под моей личиной. Но ничего другого в голову мне не приходило.

— Спокойно. — Грейбек уселся со мной рядом и устало откинулся на спинку дивана. — Он ничего не знает о тебе. Хотя... Убей, не понимаю, что за интриги он плетет. Вот послушай...

История, переданная Фенриром, выглядела примерно так: сначала они действовали строго по плану. После нашего скоропалительного отъезда Люпин перебрался в Хогвартс, и все шло как по маслу. Во всяком случае, от него исправно приходили Патронусы, в которых он уверял, что вполне справляется со своей, вернее, моей ролью, и ему даже нравится возиться с детьми.

— Предложил мне для молодняка устроить что-то вроде твоих факультативов, представляешь? Зельям их обучать, приемам разным, — усмехнулся Фенрир и тут же помрачнел. Должно быть, положение Римуса его тревожило гораздо больше, чем он хотел показать.

Тем временем сам Грейбек с пятью родичами осуществляли вторую часть нашего плана, призванную отвлечь Альбуса от Хогвартса. "Бродяга" сначала появился в Годриковой лощине. Он сидел на пороге разрушенного дома Поттеров и выл. Дело было после полуночи, и перепуганные соседи немедленно вызвали группу захвата из Аврората. Стоит ли говорить, что к их появлению от беглого преступника не осталось и следа? Если не считать клок шерсти, застрявший в решетке ограды. В том, что это была именно шерсть Блэка, блюстители закона убедились при первом же осмотре. Да и как иначе? Перед отъездом у Бродяги половину спины ободрали, чтобы улики были настоящими.

Второе пришествие неуловимого беглеца было в Лютном. Среди бела дня. Торговцы в ужасе следили через окна магазинов, как драный черный пес что-то вынюхивает возле лавки с метлами. И вновь ему удалось скрыться из-под самого носа преследователей.

А вот возле дома Дурслей его уже ждали. Вычислить, где может еще появиться Сириус, было проще простого. Так что туда загодя прибыла тяжелая артиллерия в виде Грюма и его зама. Но и компания оборотней вполне представляла, на что идет.

Первую собаку — черную, лохматую, все чин по чину — мракоборцы поймали возле того самого магазинчика, на крыше которого я сам недавно прятался. Несчастный пес лаял, скулил и норовил укусить похитителей за ноги. Но его очень быстро успокоили Ступефаем. Но не успели отважные авроры отпраздновать победу, как их ждал небольшой сюрприз — из-за угла показался еще один пес... Точь-в-точь такой, как описывали анимагическую форму Блэка. Черный и лохматый. Переглянувшись, авроры бросились к нему. Второй оказался более шустрым, так что и его обезвредили почти у дома Дурслей. А дальше... Дальше на дорогу выскочила целая свора собак... Черных мохнатых кобелей. Делать было нечего, и доблестные блюстители порядка спешно переквалифицировались в ловцов бродячих животных. Впрочем, действовали они довольно ловко: третий пес пал у забора миссис Фигг. Четвертый — посреди дороги. Пятый в сугробе у столба, шестой... Но вот когда дело дошло до шестого, из ворот дома номер четыре вышла разгневанная Петуния, вооруженная шваброй, и провозгласила на всю улицу:

— Предупреждаю сразу — я все видела и уже позвонила в общество защиты животных! Сейчас они приедут — и мало вам не покажется! Живодеры несчастные! Как вы можете мучить собак? Какое варварство! И это в конце двадцатого века в цивилизованной стране! Садисты!

— Среди бела дня на глазах у детей на улице валяются трупы животных! — миссис Фигг не заставила себя ждать и встала у своей калитки, как у последнего бастиона. — Сегодня — собаки, а завтра что? Вы на моих кошек перейдете?!

— Безобразие! Хулиганство! Животных надо отправить в приют, стерилизовать, в конце концов, а не отстреливать посреди улицы!

Хор голосов все рос, и вскоре к ним присоединился гудок сирены: на Тисовую улицу прикатил фургон с гербом Гринписа на дверце водителя. И машина с корреспондентами местного телеканала. На сладкое. В общем, каша заварилась нешуточная. Аврорам оставалось лишь затравленно озираться и отступать к стенам магазина: аппарировать на глазах стольких свидетелей они явно не могли.

— А как вы освободили оборотней? Воспользовались суматохой?

Этот вопрос интересовал меня больше всего. О том, что было столкновение Аврората с обществом Зеленых, я знал от Вернона, правда, без подробностей.

— Каких оборотней? — Фенрир скорчил удивленную рожу, что на моем лице, как оказалось, смотрелось весьма комично.

— Ну тех, что были в образе собак.

— Ведьмак, неужели ты думаешь, что я буду отправлять моих волчат пачками на заклание? Я, конечно, люблю риск, но не до такой же степени! — он укоризненно покачал головой. — Это были обычные собаки. Черные. Мы их по всему Лондону отлавливали. Я под конец хотел черного пуделя выпустить, но не успел.

Он притворно вздохнул и тут же расхохотался.

— Да, весело получилось. Эта женщина, что первая из дома вышла, Грюма шваброй по голове отоварила. Да так, что любо-дорого. Я сам видел.

Вот этот момент я вполне мог себе представить. Петунья была способна на многое. Но меня интересовали менее веселые вещи:

— Но как Люпин в Аврорат загремел?

Фенрир мгновенно помрачнел и продолжил свое повествование.

После неудачного рейда наступило затишье. Не стоило слишком сильно утрировать, это могло показаться подозрительным. К тому же по плану в действие вступал третий пункт. Дело о запертых в Азкабане оборотнях лежало в Визенгамоте уже давно. Пару лет — точно. Его рассмотрение переносилось с месяца на месяц, и в конце концов о нем бы точно позабыли, если бы Грейбек время от времени не устраивал скандалы по этому поводу. На середину января и был назначен срок последнего рассмотрения. На этот раз была призвана тяжелая артиллерия, как я подозреваю, в виде определенных взяток, и заседание наконец состоялось.

— Все было так, как мы и рассчитывали. — Грейбек достал сигареты и, затянувшись, пустил к потолку сизую воронку дыма. — Дамблдор отбыл из Хогвартса еще накануне. Наверное, чтобы просмотреть материалы. Вообще он почти не показывался в Большом зале, по словам Люпина, они лишь пару раз столкнулись во время завтрака, но не разговаривали. Директор казался чем-то озабоченным. Но нам это было только на руку, как ты понимаешь. А вечером того же дня в стаю прилетела министерская сова. Римуса вызывали для дачи показаний.

— А он здесь при чем? — в изумлении спросил я. — Он же не участвовал в операциях, Альбусу об этом хорошо известно. Да и оборотней этих в глаза не видел!

— Ну, там было сказано, что он проходит как свидетель. Без уточнений — чего именно свидетель. В случае неявки — штрафные санкции, вплоть до задержания, — пожал плечами Фенрир. — Мы решили, что не стоит дразнить гусей, и утром Римус отправился на заседание. Я же должен был занять его место. Никому из наших это поручить было нельзя, да ты и сам это понимаешь. С заседания он не вернулся. Его арестовали прямо в зале суда.

— За что?

Это просто не укладывалось в голове: как бы там ни было, Дамблдор всегда опекал своих гриффиндорцев. И чтобы вот так арестовать... Но тут услужливая память преподнесла мне физиономию усмехающегося Бродяги. Мог. Да еще как.

— За пособничество в побеге лорда Блэка. Укрывательстве. Во время обыска при нем нашли флакон с Оборотным и клок шерсти Бродяги. Представляешь? Как будто он полный идиот и носил бы это добро с собой.

Да. Дела... Директору зачем-то понадобилось убрать со своей игровой доски еще одну пешку. Но зачем? Возможно, он надеется, что Блэк, услышав об аресте друга, сдастся сам? Это вполне в его духе, но все равно слишком уж наивно рассчитывать на это. Или он просто хочет изолировать Люпина от оборотней. Он не мог не знать о сближении Римуса со стаей. И это вряд ли ему понравилось.

— Дамблдора при аресте не было, — прервал мои мысли голос Фенрира, — задержался в архиве, задержание проводил Грюм. Он, скорее всего, и подложил "улики".

— Скорее всего, — протянул я. — Когда это произошло?

— Позавчера. Я же говорю — ты очень вовремя вернулся, ведьмак. С малышней я как-то справился, но вот эти твои Высшие зелья! — он развел руками и усмехнулся. — Да и недосуг мне здесь сидеть. Волчонка вытаскивать надо.

Он поднялся и сделал шаг в сторону двери.

— Постой, но как ты проводил уроки? Без палочки?

До меня только в этот момент дошло, насколько близок был наш план к полному провалу. Ведь Фенрир даже не был магом! Оборотни, как и большинство магических существ, обладали определенной силой, только она очень сильно отличалась от магии волшебников. Люпин как маг мог пользоваться и силой оборотней, и магией одновременно. Это делало его особенно опасным для противников. Вот только принимая долгие годы антиликантропное, он подавлял в себе волчью сущность, а заодно и магические способности. Я невольно задумался — только ли добротой директора можно было объяснить тайное обучение оборотня в Хогвартсе? Что он хотел? Вырастить очень сильного боевого мага или, напротив, уничтожить его способности на корню. Глядя на то, во что превратился Римус в последние годы, до прихода в стаю, я склонялся ко второму варианту. Хотя, как знать, возможно, это была мина замедленного действия.

— А зачем мне палочка? — пожал плечами волчара. — Чтобы пестики-тычинки нарезать, она не нужна. Я и у учеников их отобрал. И на уроках, и на твоих факультативах.

После последней фразы мне стало нехорошо.

— Ты и факультативы проводил? — простонал я. — Но как, во имя Мерлина? Я же их заклинаниям учил?

— Ну ты смешной, ведьмак, — Фенрир покачал головой и оскалился — очень надеюсь, что такой зверской физиономии у меня никогда не будет! — они же все хилые! Как боевой маг может быть в такой форме? Пару раз палочкой махнет и сдохнет! Я отобрал палочки и устроил показательный бой. Уверяю — им понравилось!

— Сомневаюсь, — представляю, что могли испытать слизеринцы на подобном занятии! Смотреть, как их декан скалится и всех по очереди бросает на пол — то еще удовольствие!

— Только вот что я тебе скажу, ведьмак, — негоже щенкам на альфу пасть раскрывать. Тут один попытался. Я дал ему, конечно, укорот, но и ты спуску не давай.

На этом он покинул мой кабинет. Куда он направлялся, я прекрасно понимал. С самого начала я дал Люпину ключ от двери в подземном ходе, ведущем в Запретный лес. На всякий случай. И он точно пригодился.

Сидя за завтраком, я пытался незаметно посмотреть, поменялось ли ко мне отношение за время моего отсутствия. Это была нелегкая задача — ведь и раньше ко мне мало кто питал теплые чувства, но все же. С первого взгляда мне показалось, что все как всегда. Только Миневра смотрела более благосклонно. Это точно было заслугой, а вернее, упущением Люпина: не мог нагрубить бывшему декану. Но этого вполне можно было ожидать. Стебль была как всегда добродушной, а вот задумчивый взгляд Флитвика заставил меня напрячься. Маленький профессор Чар был очень прозорливым человеком. Но, кажется, обошлось. Во всяком случае, он не задал мне ни одного вопроса. А вот по взглядам слизеринцев я понял, что легким мое возвращение точно не будет. И не ошибся.

После окончания уроков я направился в дуэльный зал нашего факультета для проведения очередных занятий. Змееныши встретили меня гробовым молчанием и настороженными взглядами.

— Нам опять палочки сдавать? — осторожно поинтересовался Трэверс, а остальные буквально обратились в слух.

— Да. В начале занятий они вам не понадобятся. Сначала физические упражнения, потом магия. Давайте все как на прошлом уроке — начали!

Слизеринцы издали тяжелый вздох и начали раздеваться. Я слегка обалдел, но не стал мешать, сетуя про себя, что не расспросил Фенрира во всех подробностях, как, собственно, он проводил свои занятия. К счастью, ученики сняли только мантии и пиджаки. Я только в тот момент заметил, что все пять девочек, пришедших на занятие, предусмотрительно пришли в брюках. Затем все зачем-то разулись и бодро побежали по периметру зала. Пробежав пару кругов, слизеринцы вдруг опустились на четвереньки и запрыгали на манер гигантских лягушек. Изо всех сил стараясь не рассмеяться, я отошел в дальний угол и стал любоваться, как Ли среди прочих бодро подскакивает, задорно выставляя зад. В общем, покуражился Фенрир над ними знатно: они бегали, прыгали, ползали, а под конец отжимались от пола. Кто как мог. Силы на этом этапе у многих уже иссякли.

— Достаточно! — я решил наконец сжалиться над несчастными, хотя идея в общем-то была совсем не плохой. И далее занимался уже по собственному плану, получив в награду благодарные взгляды учеников. Нет, что касается обучения молодняка — мне у Фенрира еще учиться и учиться!

В этом я убедился, когда занятия закончились и все буквально поползли в сторону спален.

— Сэр, — голос Ли заставил меня обернуться, я уже направлялся к себе. — Можно спросить?

— Да, — в том, что это именно его Грейбек прессовал на прошлом занятии, я даже не сомневался, так что от мальчишки можно было ждать любых неожиданностей.

— А если во мне нет зверя, что мне делать тогда? — помявшись, спросил он и поднял на меня прозрачные глаза. — Вы вчера сказали, что если я хочу разбудить зверя, надо убедиться, что он во мне есть. Но я не уверен...

Что можно сказать? Вернее, что можно сказать, не зная, к чему Грейбек давал этот совет? Плюнув на этику, я осторожно проник в сознание мальчишки, благо он продолжал смотреть мне в глаза; картинки замелькали одна за другой, пока я не увидел его посреди зала, с ненавистью смотрящего на моего двойника. Он что-то выкрикнул, но я не успел услышать его слова, впрочем, в этом и не было особой необходимости — мне много раз приходилось пресекать его выпады. Но в следующий момент мальчишка оказался буквально распластанным на полу, над ним склонился Фенрир и крепко ухватил его за горло. В глазах оборотня отчетливо были видны желтые огни ярости.

— Щенок, — почти шепотом произнес он, — прежде чем скалить свои молочные зубки, подумай, на кого их скалишь! Я могу одним пальцем разорвать твое горло — и пискнуть не успеешь!

— Вы не имеете права! — задушенно прохрипел мальчишка, с ужасом глядя на нападавшего.

— Имею. Право сильного. Слыхал о таком? Ты бросил мне вызов, так будь готов к последствиям. — Он склонился еще ниже и вдохнул воздух у самого лица поверженного ученика. — От тебя пахнет страхом. И молоком. Ты жалкий теленок, оторванный от мамкиного вымени. Слишком жалкий. Ты недостоин, чтобы я испачкал свои зубы в твоей крови. Так что живи. И запомни — никогда не бросай вызов, пока зверь внутри тебя не проснется. Если он там есть.

Он поднялся и рывком поднял на ноги обескураженного Ли.

— Кто-то еще хочет что-то сказать? — обернувшись к прижавшимся к стенам слизеринцам, поинтересовался оборотень. — Нет? Тогда продолжаем занятия!

Вынырнув из памяти мальчика, я сглотнул и прикрыл глаза. Со всем этим мне еще предстояло разобраться.

— Сэр... — напомнил о себе Ли.

И вот что я должен был ему ответить?! Спасибо, Фенрир, педагог от Бога, ничего не скажешь!

— Это была одна из граней жизни, Бернаби. Я показал тебе право зверя, право сильного, ведь ты так явно это выпрашивал все это время. Ведь так?

Ли растерянно кивнул.

— В тебе есть стержень, есть сила — можешь даже не сомневаться. Но вот станет ли эта сила зверем, зависит только от тебя, понимаешь? Возможно, то, что в тебе таится, вовсе не такое темное, как тебе кажется. Подумай, чего ты хочешь от жизни. Не торопись. Темный путь не единственный, поверь мне.

Мальчишка задумчиво кивнул и направился к выходу.

Неужели и этот не пойдет по проторенному пути? Хочется верить. Вот только способы перевоспитания день ото дня становятся все экзотичнее и экзотичнее. Вздохнув, я отправился спать. Завтра предстояло рассмотрение дела Люпина, и я во что бы то ни стало хотел на нем присутствовать.