Вместе до самого конца (гет)

Примечания:

Над главой работала непосредственно с 28-й Главой «САМОЕ ПЛОХОЕ ВОСПОМИНАНИЕ СНЕГГА» Гарри Поттер и Орден Феникса.

Наступил июнь, тёплые и солнечные деньки согревали окрестности замка.

Душа пела, как пела и природа.

Чудесное время года.

Ясная погода, и бескрайнее синее небо простиралось над головой. Деревья были пышно одеты в яркие зеленые одежды, а земля густо усыпана свежей и мягкой травой и украшена яркими летними цветами. Над ними порхают бабочки и жужжат различные насекомые. Волшебные звонкие голоса волшебных и не волшебных птиц раздаются высоко в небе или скрыты в ветвях деревьев. Ближе к вечеру эта музыка сменяется хором сверчков, который не смолкает до утра.

Всё это вынуждало даже самых хмурых людей улыбаться. Новый день как новое начало — такие они, летние деньки.

Из окон замка было прекрасно видно насыщенные цвета, которые коварно манили учеников своей красотой.

Но для пятикурсников июнь означал одно: экзамены.

Последние недели на уроках ничего не задавали; все уроки были посвящены повторению вопросов, которые, по мнению преподавателей, почти наверняка должны были встретиться им на экзаменах. В атмосфере лихорадочной, сосредоточенной подготовки ученики думали только о СОВ, что делало их странными и нервными. Многие постоянно твердили, что ничего не знают и завалят предмет. Кейт постоянно удивлялась, почему это твердят отличники? Это могла твердить она, Мэри Макдональд или Алиса Стоун, но нет. Видимо, оттого, что они смиренно принимают свою стабильность и на "выше ожидаемого" даже не претендуют.

Старостам в этот период было не просто сконцентрироваться только лишь на себе. Шестикурсники, которые в этом году сдавали экзамен только на трансгрессию, умудрялись дурить головы взволнованным пятикурсникам различными стимулирующими зельями. Старосты пытались это контролировать, но кто-то всё же попадался, отчего мародёры часто смеялись над однокурсниками.

У кого-то появилась дурная привычка расспрашивать всех подряд о том, как они готовятся к экзаменам и какие именно темы повторяли.

Девочки то и дело ходили хмурыми и сосредоточенными, и, конечно же, дело не обходилось без нервных срывов. Однажды Лили Эванс застала картину, как Эмили Тайлер одним движением скинула книги на пол и с отчаянным криком о своей глупости осела на кровать и расплакалась. Девочки отнеслись к этому вполне нормально, ведь и сами были недалеки от этого. К счастью, успокаивающие зелья хорошо помогали. Жаль, что их нельзя часто применять.

По словам учеников, Гризельда Марчбэнкс, которая уже третий год была председательницей Волшебной экзаменационной комиссии, была очень строгой женщиной, которая без проблем находила смельчаков, вознамерившихся смухлевать или использовать уловки для списывания.

Джейн была, как и все, подвластна беспокойству и растерянности. Даже если хорошо знать предмет, ежедневная атмосфера страха и напряжения среди однокурсников влияла на всех.

Но девушка точно определила для себя наиболее важные предметы, которые понадобятся в дальнейшем, поэтому сделала уклон на них. К тому же зелье Гармонии, которое слизеринка готовила каждую неделю, помогало ей и друзьям избежать постоянной взвинченности.

Кейт, превозмогая личностные терзания, посвятила себя учёбе. Она не допускала мыслей о Римусе, которого она избегала. Она не была обижена на него, хотя, возможно, и стоило. Но всё было проще: она не знала, как начать общение. Барти очень этому удивлялся. Но Джейн могла её понять. Сейчас Паркер нужно было время, чтобы привести мысли и чувства в порядок, подумать.

В библиотеке скапливалось много учеников, и встречи были неизбежны. Но каждый был в окружении своих друзей и просто не замечал или делал вид что не замечает другого.

Постоянное общество книг в этом году позволило Барти подготовиться ко всем двенадцати предметам. Девочки с завистью смотрели на непринуждённое лицо друга, когда остальные, хмурясь, выслушивали напутствия преподавателей. Кейт между делом сыграла важную роль в обучении друга премудростям ухода за магическими существами, отчего Краучу даже не пришлось открывать учебник.

Среди парней также было волнение и страх.

Питер Петтигрю явное тому доказательство. Он был растерянным, бледным и нервным. Многие темы ему давались с трудом, да и времени на их изучение не хватало, друзья разошлись в своих шутках, и приближение экзаменов их не пугало. Если раньше Хвост считал, что причина в слизеринцах, то теперь к ним присоединилась Эванс. А всё потому, что рыжая староста стала часто общаться с Эдгаром Булстродом. Поттер был очень недоволен этим фактом и обеспокоен тем, чтобы они не начали встречаться.

В последние недели Питер начал по-настоящему паниковать, поэтому он часто сидел в компании Римуса в надежде запомнить сложные темы. Просить помощи у Джеймса было бесполезно. После матча по квиддичу капитан расслабился, взяв кубок. Для него важное событие пятого курса было завершено. Что ему какие-то СОВ? Зная Поттера, любая тема по подготовке вызывала у него множество шуток и комментариев, что сильно отвлекало. Сириуса просить о помощи было себе дороже. Он не любил повторять и злился на то, что Питер не понимает, казалось бы, элементарные вещи. Поэтому Петтигрю часто слышал нелестные слова. Бродягу и Сохатого редко увидишь с книгами вне урока, но они знали предметы. И Питер совершенно не понимал, какого черта им всё даётся? Одно спасение — Римус, который с головой ушёл в учёбу.

К счастью, за неделю до начала экзаменов Римус взялся за усиленную подготовку, и каждый вечер в гостиной была полная тишина. Старательные мародёры, заняв излюбленное место у камина, зубрили пройденный материал под чутким руководством Римуса. Парни оставили дурацкие развлечения и начинали активно зубрить. Джеймс тяжело вздыхал, испытывая безнадежность, Сириус кидал злобные взгляды на учебники и на невозмутимого Римуса, и лишь Питер был счастлив такой возможности и прилежно занимался.

Единственным исключением для Поттера стало зельеварение. Хоть он больше и не ладил со слизеринцами и Блайм в частности, но выполнение её желания было делом чести. Поэтому перед экзаменом парень не выходил из комнаты. Обложившись учебниками, он штудировал материал.

Время пришло, и сдача СОВ была распределена на две недели.

Практический экзамен по астрономии дался Джейн особенно тяжело. После зубрежки теории нелюбимого предмета сил не осталось. Поэтому во время практического экзамена, который проходил ночью, Джейн клевала носом, в следствие чего она не была уверена в том, что выполнила хоть одно задание верно.

Многие из учеников попались на шпаргалках. Профессора хорошо постарались и на экзаменационные принадлежности наложили исключительно жесткие Антиобманные заклятия. Использование напоминалок, а также самоотвечающих перьев, накладных манжет-шпаргалок и самоправящихся чернил были бесполезны. Гризельда Марчбэнкс и правда была настоящей акулой и быстро замечала подвох.

Обвести Волшебную экзаменационную комиссию вокруг пальца оказалось невозможным.

Последний экзамен был по теории Защиты от Тёмных Искусств.

В Большом зале снова отсутствовали четыре факультетских стола, вместо них было больше сотни отдельных парт, обращенных в одну сторону. Ученики пятых курсов сидели, низко склонив головы над пергаментными свитками. Тишину нарушали только скрип перьев да редкий шелест пергамента.

Солнечные лучи потоками струились через высокие окна на склоненные головы, которые на ярком свету отливали золотым, медным, каштановым, рыжим.

Джейн аккуратно выводила последнее предложение на экзаменационном листе. Кажется, она выложила всё, что знала по заданным вопросам. И исписала весь пергамент. Девушка вернула перо в чернильницу и посмотрела на Барти, который сидел впереди. Он уже отложил свой пергамент в сторону, по-видимому, уже давно закончив с работой. Кейт сидела на один ряд правее старосты и торопливо писала ответ, хмуря брови.

С другой стороны от Джейн сидел Северус.

Что бы девушка ни говорила, ей было жалко этого парня. Он выглядел чахлым и нездоровым, словно деревцо, выращенное в темноте. Его прямые сальные волосы подметали столешницу, от крючковатого носа до пергамента, на котором он строчил, было не больше полудюйма.

А его рука так и летала по пергаменту, оставляя за собой совсем мелким почерком строчки, которые тесно липли друг к другу.

Возможно, жалость была первым побуждением подружиться с ним, но, как оказалось, он был занятным. Его брюзжание очень веселило Поттер. Общаться со Снеггом стало удовольствием, он был жестким в выражениях, но всё сказанное было по факту. А чёткое логическое мышление и гениальность поражали. И Джейн точно могла сказать — Северус отличный парень.

— Еще пять минут! — объявил профессор Флитвик. Он двигался мимо парня с сильно взъерошенными тёмными волосами.

Слизеринка заметила, как Джеймс отчаянно зевнул и взъерошил волосы, растрепав их еще сильнее. Он словно боялся, что его прическа покажется кому-то чересчур аккуратной. Невольно на губах Джейн появилась улыбка. На экзамене по зельеварению брат не был похож сам на себя. Правильные ответы вылетали из его уст, которые ни разу не выпалили шуток. А сваренное зелье было пригодно для использования. Он сдержал слово и выполнил её желание, даже сейчас, когда они не разговаривали.

Поттер от нечего делать рисовал на обрывке чернового пергамента. Он кинул взгляд на профессора Флитвика. И когда тот отошёл дальше, юноша повернулся на сиденье и ухмыльнулся Сириусу, сидевшему на четыре ряда дальше его.

Блэк поднял большой палец вверх в ответ на ухмылку лучшего друга. Черноволосый парень лениво откинулся на спинку стула, наклонив его так, что он стоял только на двух ножках.

К сожалению старосты Слизерина, гриффиндорец был всё так же обаятелен: его черные волосы падали на лоб с небрежным изяществом, о каком не могли бы и мечтать ни Джеймс, ни Джейн. Она поставила на нём жирный крест. Прогнала из своих мыслей. Но он всё ещё маячил перед её глазами.

Летом. Летом она точно забудет о глупой влюбленности.

Сидящая за Блэком девочка с надеждой глядела на него, хотя он вовсе ее не замечал. Это заставило Поттер отвести взгляд, прикусив губу. «Я не такая».

Через две парты от друга сидел Римус Люпин. Он был довольно бледный и изнуренный от последствий вчерашнего полнолуния.

Парень был поглощен работой: перечитывал свои записи, почесывал подбородок кончиком пера и слегка хмурился. Затем оторвал свой взгляд от пергамента, когда услышал, как девушка чихнула, разнося по залу тихий и звонкий голос. Его губы дрогнули, когда Кейт, почесав нос, тактично прочистила горло.

Питер сидел неподалёку и казался встревоженным: глядя в свой пергамент, он грыз ногти и ковырял носками пол. Гриффиндорец судорожно вспоминал, всё ли написал.

— Отложите перья! — проскрипел Флитвик. — Пожалуйста, оставайтесь на местах, пока я не соберу ваши работы! Акцио! — Экзаменационные пергаментные свитки взмыли в воздух и ринулись в протянутые руки профессора. — Очень хорошо, все свободны!

Не успела Джейн убрать в сумку перо и пергамент с вопросами, как к ней подлетела Кейт.

— Я так волнуюсь! Всё ли верно расписала… И вообще, почему только в Хогвартсе сдают экзамены на пятом курсе? В Шармбатоне на шестом.

— Зато следующий год у нас свободный, — заметила Поттер.

Слизеринки подождали, пока к ним присоединится Барти.

— А как же трансгрессия? — спросил подошедший парень, забросив ремень сумки на плечо.

— Ох, это уж без меня, ребята! Насилием своего собственного организма заниматься я не собираюсь.

— Очень глупо не использовать весь свой потенциал.

— Тем более этому будут обучать специалисты.

— К этому все привыкают и через какое-то время ничего болезненного не ощущают.

— Это как секс, — будничным голосом проговорил Крауч.

— Барти! — в один голос предупредили друга.

— Говоришь так, будто сведущ в этом… — фыркнула Кейт, пихнув его.

— Ладно, ладно.

— Называй как хочешь, но это не для меня.

Стайка щебечущих девочек оповестила Поттер о том, что впереди идут мародёры. Кейт тут же чуть замедлила шаг, не желая обгонять Римуса.

Джейн увидела неподалёку знакомую фигуру.

Сутулый и угловатый, он двигался как-то судорожно, точно паук, и его сальные волосы подпрыгивали при каждом шаге.

Снегг пробирался по коридору, перечитывая на ходу свой билет.

— Сев! — окликнула его староста Слизерина. На что парень характерно фыркнул, постоянно делая вид, будто они не настолько близки, чтобы знать друг друга по имени. Он замедлился. — Хватит проверять себя. Я уверена, твой ответ можно считать целой диссертацией.

— Много-то ты знаешь.

— Я знаю тебя, ты слишком усидчивый, когда дело касается знаний.

Северус покачал головой.

Его холодные черные глаза напоминали «темные туннели»: они чёрные, но иногда будто блестели глянцем. Джейн заметила это, когда он варил интересные зелья или смотрел на свою подругу Эванс. Он, как и Поттер, был подвергнут такому испытанию, как влюблённость. Только вот она старалась подавить эти чувства, а Снегг, видимо, нет. И правильно делал, как считала Джейн. Если бы Эванс ответила взаимностью, Северус был бы счастлив. И это счастье помогло бы ему раскрыться, стать сильнее и наконец-то получить заслуженное тепло.

«Проблем было две: само признание и Джеймс. И угораздило их влюбиться в одну и ту же девушку…»

— Давай ближе к сути, — сказал Северус мягким и низким голосом, в котором чувствовались стальные нотки.

Поттер улыбнулась.

— Во время каникул отдохни, зелья варить не стоит. Но информацию, если хочешь, можешь поискать, может, придут на ум какие-нибудь гениальные мысли.

— Вот ещё, и стараться не стану. У меня каникулы, — холодно отчеканил Снегг. Он перевёл взгляд на Кейт. Его тонкие губы искривила насмешливая улыбка. — Думаю, пушистые смогут пережить несколько месяцев без нашего участия.

Кейт остро приняла его колкость и сделала пару шагов на однокурсника, но Барти обхватил подругу, не давая ей возможности ответить.

— Вот и отлично. Но я рассчитываю на тебя в следующем году, договорились?

— Я подумаю, — отрезал парень и пошёл вперёд, снова уткнувшись в пергамент.

— Вот же вредный придурок! Одним словом вынуждает заехать ему по его ухмылке, — хмуро возмутилась блондинка.

— Что ж, многих бесишь и ты своим вспыльчивым характером, — резонно прокомментировал Крауч, снисходительно глядя на Паркер.

— Тут мне нечего возразить. Он умный, с характером, если один день позволит мне заняться его внешностью, то будет угрюмым красавчиком. Не в моем вкусе, конечно, но был бы получше даже некоторых наших мажоров.

— Даже не сравнивай. Не считая тебя, Барти, Северус один из умнейших у нас, — заключила Джейн.

— Пойдёмте на волю, этот холод и сырость замка мне надоели, — простонала Кейт.

Девушка, взяв под руки друзей, повела их к выходу на окрестности озёра, залитые солнцем.

* * *

— Тебе понравился десятый вопрос, Лунатик? — спросил Сириус, когда они вышли в вестибюль.

— А как же, — весело отозвался Люпин. — «Назовите пять признаков, по которым можно узнать оборотня». Прекрасный вопрос.

— Ты уверен, что тебе удалось правильно перечислить все признаки? — с притворной озабоченностью спросил Джеймс.

— Думаю, да, — серьезно ответил Люпин, когда они присоединились к скопившейся у выхода толпе учеников, которым не терпелось выбраться из замка на залитый солнцем луг. — Признак первый: он сидит на моем стуле. Признак второй: он носит мою одежду. Признак третий: его зовут Римус Люпин.

Все, кроме Хвоста, засмеялись.

— Я написал про форму морды, зрачки и кисточку на хвосте, — взволнованно сказал он, — а больше ничего не мог…

Друзья направились через лужайку к озеру.

— Ты что, совсем тупой, Хвост? — нетерпеливо сказал Джеймс. — Раз в месяц гуляешь с оборотнем всю ночь напролет…

— Видимо, совсем, мы же только вчера блуждали по лесу.

— Говорите тише, — взмолился Люпин, осмотревшись по сторонам.

— Результаты придут только в июле, — сказал Джеймс, потягивая шею. — Поэтому пока можно просто расслабиться и не думать о них.

— Не думаю, что смогу забыть, — проговорил Питер.

— Бессмысленно трепать себе нервы, Хвост.

Джеймс сбежал к излюбленному месту у березы, что располагалась у озера. Он лениво бросил сумку к корням дерева и поднял руки вверх, вытягиваясь в спине.

— Как по мне, вопросы были легче не придумаешь, — услышал он голос Сириуса. — Я удивлюсь, если не получу как минимум «превосходно».

— Я тоже, — сказал Джеймс.

Джеймс был точно уверен, что за этот экзамен он получит высший балл. Это же Защита. А он всегда любил этот предмет. ЗоТИ давалась ему легко, впрочем, как и остальные предметы.

Он полез в карман и достал оттуда трепыхающийся золотой снитч.

— Где взял? Ах да…

Повисло молчание.

«Подарок Блайм».

Джеймс рассеянно запустил руку в волосы и снова их потрепал.

Взгляд Поттера прошёлся по окрестности. Множество пятикурсников вышли к берегу.

На поверхности озера сверкали яркие блики, а на берегу, тоже залитом солнечным светом, сидела компания девочек, только что вышедших из Большого зала. Сняв туфельки и носки, они болтали ногами в прохладной воде и смеялись.

Среди них была девушка с копной рыжих волос.

Эванс, прикрыв глаза, наслаждалась запахами природы. Джеймс залюбовался. Солнечный свет играл на волосах Лили, делая их огненными. Он часами мог наблюдать за её мягкой и нежной улыбкой. Он точно знал, что любил её, только она могла приковать к себе все его внимание и выбить все мысли из головы. Не наслаждаясь её обществом, он любил её только глазами. Странно, но это возможно.

К компании подруг подошли парни. Ненавистный Эдвард мило улыбался его Эванс, и та отвечала своей самой прекрасной улыбкой. Джеймс напрягся. Но спустя пару минут пуффендуец ушёл под пристальным взглядом гриффиндорца.

Парень отвернулся.

Он принялся играть снитчем, отпуская его не больше чем на длину руки и ловя снова — реакция у него была великолепная. Хвост смотрел на него с благоговением.

— Сегодня всё в силе? Последняя гулянка перед завтрашним отъездом? — спросил веселый голос Джеймса.

— Конечно. Почему бы не напиться перед тухлыми каникулами в стенах родного дома?!

— Ко мне не отпустят? — заинтересованно спросил Поттер.

— А ты как думаешь? Негоже наследнику Блэков покидать стены своей спальни.

— Тухло.

Люпин вынул книгу и углубился в чтение. Сириус с надменным и скучающим видом, что очень ему шло, поглядывал на прогуливающихся вокруг учеников.

Он бросил взгляд на девчонок. Мэри сидела с подругами, энергично болтая ногами в воде. От этого капли, летевшие во все стороны, намочили подол задранной юбки и белую блузу. Её галстук был спущен и безвольно болтался на шее. Девушка звонко смеялась, обнажив белые зубы. Картина была красивой. Но… Почему-то не цепляла Блэка. С ней хорошо, приятно, но… Что-то не то.

Блэк перевёл взгляд на лучшего друга, который влюблённо поглядывал на Эванс. И улыбнулся. В такие моменты ему казалось, что что-то действительно не так. Будто в Сириусе что-то сломано. Ему казалось, что он никогда не смотрел таким тёплым обожающим взглядом на девушку.

«Кажется, пришло время поговорить с Макдональд».

Джеймс по-прежнему играл снитчем, позволяя ему отлетать всё дальше и дальше — казалось, что он вот-вот вырвется на свободу, — но неизменно ловя его в самый последний момент.

Питер наблюдал за ним с открытым ртом. Всякий раз, когда Джеймс демонстрировал особенно сложный бросок, друг ахал от восхищения и принимался аплодировать.

Джеймсу всегда нравилось чужое внимание. Кроме того, он продолжал косился на девочек у воды в надежде, что был замечен одной единственной.

— Перестань, — наконец сказал Сириус после того как Джеймс снова эффектным броском поймал снитч и Хвост издал очередной ликующий вопль, — а то Хвост описается от восторга.

Хвост слегка покраснел, но Джеймс ухмыльнулся.

— Как скажешь. — Он засунул снитч обратно в карман.

Сириус был единственный, ради кого Джеймс готов прекратить рисоваться.

— Скучно, — пожаловался Сириус. — Вот бы снова полнолуние…

— А я бы и без него обошелся, — мрачно сказал Люпин из-за своей книги. — Между прочим, я ещё от этого не отошёл, из-за полнолуния даже экзамен переносили, по словам Макгонагалл. Если тебе так скучно, можешь почитать. — И он протянул другу книгу. Но Блэк лишь презрительно хмыкнул.

— Оставь себе, я всю эту чепуху наизусть знаю.

— Сейчас развлечемся, Бродяга, — спокойно сказал Джеймс. — Гляди, кто там… черноволосый парень повернул голову и замер, как пес, почуявший кролика.

— Великолепно, — мягко протянул Сириус. — Нюниус.

Снегг, спокойно отдыхавший в тени около кустов, поднялся на ноги. Всё это время он изучал экзаменационный билет, открыл свою сумку и стал убирать листки.

Когда слизеринец вышел из тени и зашагал по лужайке, Сириус и Джеймс встали.

Люпин и Хвост остались сидеть. Люпин по-прежнему смотрел в книгу, хотя его зрачки не двигались и между бровей пролегла едва заметная морщинка. Хвост переводил взгляд с Сириуса и Джеймса на Снегга и обратно, и лицо его светилось жадным нетерпением.

— Как дела, Нюниус? — громко сказал Джеймс.

Гулявшая неподалёку с друзьями Джейн тут же услышала голос брата и отвратительное прозвище, которым наградили Северуса мародёры.

Она насторожилась и, дёрнув друзей за руки, привлекла их внимание к начавшейся потасовке.

Барти взмахнул палочкой, произнося заклятия, и подслушивающие чары позволили слизеринцам слушать то, что происходило в нескольких метрах от них.

Кейт нахмурилась.

Она вперила свой взгляд в Римуса, который просто смотрел в книгу.

Снегг отреагировал на слова однокурсника так быстро, как будто ждал нападения: уронив сумку, он сунул руку в карман и уже доставал оттуда волшебную палочку, но тут Джеймс воскликнул:

— Экспеллиармус!

Палочка Снегга подлетела вверх футов на двенадцать и шлепнулась в траву позади него.

Сириус рассмеялся отрывисто, словно залаял.

— Импедимента! — сказал он, направив палочку на Снегга, и Северус, рванувшийся за своим оружием, упал ничком на полпути к нему.

Гуляющие стали оборачиваться в их сторону. Некоторые ученики поднимались на ноги и подходили ближе. Одни смотрели на происходящее с неодобрением, другие — с удовольствием.

Снегг, тяжело дыша, лежал на траве.

Джеймс и Сириус приблизились к нему с поднятыми палочками; по дороге парень в очках поглядывал через плечо на девочек у озера.

Хвост тоже поднялся на ноги и наблюдал за ними с жадным интересом — он даже отошел от Люпина, чтобы лучше видеть.

— Как прошел экзамен, Нюнчик? — спросил Джеймс.

— Я видел его — он возил носом по пергаменту, — злорадно сказал Сириус.

— Наверное, у него вся работа в жирных пятнах, так что ни слова не разберешь!

Некоторые собравшиеся зрители засмеялись: Снегга явно не любили.

Хвост пронзительно захихикал.

— С десятым вопросом уж точно проблем не возникло, — зло ответил слизеринец.

Римус поджал губы, крепче сжав переплёт книги.

— Конечно, не возникло после личной встречи, — угрожающе негромко проговорил Джеймс, сильнее сжав палочку.

Снегг пытался встать, но заклятие еще действовало, и он корчился, будто связанный невидимыми веревками.

— Вы у меня дождетесь! — выпалил он, глядя на Джеймса с откровенной ненавистью. — Дождетесь!

— Дождемся чего? — хладнокровно сказал Сириус. — Что ты хочешь сделать, Нюнчик?

— Вытереть о нас свой сопливый нос? — поинтересовался Питер.

Из уст Снегга извергся поток ругани и проклятий, но его палочка лежала в трех шагах от хозяина, и ничего не случилось.

— Ну и грязный же у тебя язык, — презрительно сказал Джеймс. — Экскуро!

Изо рта у слизеринца тут же полезла розовая мыльная пена, она покрыла его губы, и он задыхался в ней…

— Идиоты! — заключил Барти.

Джейн уже не могла стоять на месте.

«Почему все просто стоят?»

— Оставьте его в покое! — послышался женский голос.

Джеймс и Сириус оглянулись. Свободная рука Джеймса тут же взлетела к волосам.

Кричала та самая нужная девочка у озера, с густыми темно-рыжими волосами до плеч и поразительно зелеными глазами миндалевидной формы.

— Что, Эванс? — сказал Джеймс.

Сам его тембр голоса изменился — стал более глубоким и мелодичным, более взрослым.

К компании собравшихся студентов подошел Барти с подругами.

— Оставьте его в покое, — повторила Лили. Она смотрела на Джеймса с откровенной неприязнью. — Что он вам сделал?

— Ну, — сказал Джеймс с видом человека, серьезно обдумывающего заданный ему вопрос, — Пожалуй, все дело в самом факте его существования, если ты понимаешь, о чем я…

Джейн стало противно. Ужасно горько, а по плечам пробежал холод. Похожие слова когда-то были сказаны о ней самой родным дядей. Конечно, он выражался деликатней, но суть была та же.

Её челюсть сжалась, как и руки. Барти был тем, кто удерживал её на месте. Новые проблемы и стычки были ни к чему.

Поттер слышала, как ученики стали заливаться смехом, и сердце облилось кровью.

«Неужели чужая боль и унижение так нравятся окружающим? Неужели не знают, что такое настоящее веселье и смех. О чём я? И в приюте, и в мире маглов те же ситуации. Мир бывает жесток».

А Кейт была разочарована, глядя только на одного — парня, который отмалчивался на подобное, видимо: потому что боялся потерять их дружбу? Блондинка почувствовала, как её всю будто выжали.

Многие зрители, включая Сириуса и Питера, засмеялись, но Люпин, до сих пор притворяющийся, что читает, даже не улыбнулся. Не появилось улыбки и на лице Лили.

— Считаешь себя остроумным? — холодно сказала она. — Но на самом деле ты просто хвастун и задира, Поттер. Оставь его в покое, ясно?

— Оставлю, если ты согласишься погулять со мной, Эванс, — быстро откликнулся Джеймс. — Давай… пойдем со мной на прогулку, и я больше никогда в жизни не направлю на Нюнчика свою волшебную палочку.

Тем временем Чары помех, наложенные на Снегга, слабели. Медленно, дюйм за дюймом, он подползал к своей палочке, отплевываясь от мыльной пены, но Джеймс этого не видел.

— Я не согласилась бы на это, даже если бы у меня был выбор между тобой и гигантским кальмаром, — сказала Лили.

— Не повезло, Сохатый, всё хуже, чем я думал! — весело сказал Сириус и снова повернулся к Снеггу.

— Стой!

Но он опоздал.

Снегг уже направил свою палочку прямо на Джеймса.

Вспыхнул яркий свет, и на щеке Джеймса появился глубокий порез.

Джейн ахнула, широко раскрыв глаза, когда кровь на щеке брата хлынула ему на мантию.

Еще одна яркая вспышка — и Снегг повис в воздухе вверх тормашками; мантия свалилась ему на голову, обнажив тощие бледные ноги и серые от грязи подштанники.

В толпе разразились ликующими криками; Сириус, Джеймс и Хвост чуть не захлебнулись от хохота.

Но не это ужаснуло слизеринку. Она ждала, ждала все это время, что Эванс наконец применит силу, сделает что-нибудь, чтобы помочь лучшему другу. Но…

В уголках губ у Лили что-то дрогнуло, и на мгновение показалось, что выражение ярости на ее лице вот-вот сменится улыбкой.

Поттер почувствовала прилив злости. Искренний, настоящей. Как она смеет?!

«Салазар! Он в ней души не чает, а она…»

Староста Слизерина была уверена, что такой собранный парень, как Северус, пошёл бы на всё, чтобы помочь ей, если того потребует ситуация.

Лили громко сказала:

— Опусти его!

— Пожалуйста, — сказал Джеймс и взмахнул палочкой.

Снегг шлепнулся на землю, точно груда тряпья.

Выпутавшись из подола мантии, он быстро вскочил на ноги с палочкой наготове, но Сириус сказал:

— Петрификус тоталус! — и слизеринец упал плашмя, как доска.

— Оставьте его в покое! — крикнула Лили, наконец выхватив палочку.

Джеймс с Сириусом настороженно следили за ней.

— Послушай, Эванс, не заставляй меня с тобой сражаться, — серьезно сказал Джеймс.

— Тогда расколдуй его!

Джеймс тяжело вздохнул, повернулся к Снеггу и пробормотал контрзаклятие.

— Ну вот, — сказал он, когда Снегг вновь с трудом поднялся на ноги. — Тебе повезло, что Эванс оказалась поблизости, Нюниус…

— Мне не нужна помощь от паршивых…

Парень почувствовал, что язык немеет, как под заклятием косноязычия. Очередная шутка? Слизеринец сжал скулы, чтобы не дать повода для нового смеха. Он не успел договорить то, что хотел.

Лили прищурилась.

— Что ты хотел сказать?

— Видимо, то самое, — прокомментировал Сириус.

— Что и требовалось доказать! — прорычал Поттер.

— Прекрасно, — спокойно сказала рыжая. — В следующий раз я не стану вмешиваться. Кстати, на твоем месте я бы постирала подштанники, Нюниус.

— Извинись перед Эванс! — рявкнул Джеймс, угрожающе направив на Снегга палочку.

— Я не хочу, чтобы ты заставлял его извиняться! — возразила Лили, обращаясь к Джеймсу. — Ты ничем не лучше его!

— Что? — взвизгнул Джеймс. — Да я никогда в жизни не пытался назвать тебя… сама знаешь кем!

— Ходить лохматым, как будто минуту назад свалился с метлы, выпендриваться с этим дурацким снитчем, шляться по коридорам и насылать заклятия на всех, кто тебе не нравится, только потому, что ты от природы… Непонятно, как твоя метла еще поднимает в воздух твою чугунную башку! Меня от тебя тошнит!

— Что? — вырвалось у Джеймса, который безуспешно пытался сделать вид, что ответ на этот вопрос его вовсе не интересует.

— Сдается мне, она считает тебя немножко зазнайкой, дружище, — прыснул Сириус.

— Ну ладно, — в голосе Джеймса зазвенела обида.

Но не успела Эванс отойти, как вспыхнул яркий свет, и её друг снова повис в воздухе вниз головой.

Она перевела на друга злой, но всё ещё жалостливый взгляд. Почему слова Северуса так сильно задели её? Неужели он правда хотел назвать её грязнокровкой?!

— Кто хочет посмотреть, как я сниму с Нюниуса подштанники?

Джейн стремительно вышла из толпы и подошла к висевшему вверх ногами однокурснику. Она взяла его за руку и произнесла контрзаклятие. Северус с помощью Джейн и заклинания Барти приземлился на ноги, слегка покачнувшись.

— Если тебе так хочется — сними свои штаны. Или слабо? — поинтересовалась Кейтлин и приманила палочку Северуса, что лежала в траве.

Римус, услышав голос однокурсницы, вздрогнул.

И если до этого он не хотел поворачиваться, то сейчас боялся. Гриффиндорец кожей чувствовал её строгий взгляд. Его будто застали на месте преступления.

— Ещё одна твоя нянька, Нюнчик. — прокомментировал Блэк действия слизеринки.

Снегг попытался сделать шаг, всё так же борясь с проклятым косноязычием, но Кейт больно схватила его руку.

— Даже не думай, Снегг, — прошипела Кейтлин, сверкнув глазами.

— Эванс, ты забыла, как пользоваться палочкой? — холодно спросила Джейн, посмотрев на однокурсницу.

— Что? — настороженно спросила рыжеволосая, остановившись.

— Или тебе настолько сильно нравится ваш жалкий флирт, что ты не можешь применить палочку, когда это требует ситуация.

— Не неси чушь. Хотелось бы напомнить о том, что дуэли запрещены и примене…

— Правилами школы запрещено защищать друзей? Или ты боишься испачкать свою сугубо правильную личность?

— Блайм! — предупредил слизеринку Джеймс.

— Я очень разочарована, Эванс. Видимо, ты понятия не имеешь, что такое дружба.

— Хватит, Блайм! Ты ничего не знаешь! — предупредил девушку Сириус, но она его вовсе не замечала. Сейчас её слишком сильно зацепили брат и Эванс.

Слизеринка нахмурилась и аккуратно сделала несколько шагов вперёд.

— Кажется, понятия о дружбе незнакомы и Люпину. Или ты не воспринимаешь этих идиотов как настоящих друзей?

Староста Слизерина перевела свой взгляд на Римуса, который уже стоял на ногах.

— Замолчи! — Джеймс сжал челюсть, Джейн говорила, слишком точно распределив обвинения.

— Дружба иногда требует идти наперекор друзьям, чтобы не дать им упасть в пропасть. Ха… Два старосты покрывают отъявленных хулиганов своего факультета. Браво, Гриффиндор! Не думала, что стану свидетелем краха славного факультета. Антиутопия Гриффиндора, — объявила Джейн.

К толпе присоединились другие ученики.

— Храбрость, честность, благородство? Боюсь, в слизеринцах этого добра больше, чем в твоей руке, которой ты держишь палочку.

— Послушай, Блайм, не вмешивайся! Не стоит говорить то, о чём будешь жалеть, — прорычал Джеймс.

— Вы все отмалчиваетесь, пока мародёры издеваются над беззащитными. Жалкое поведение.

— Беззащитный?

Оба гриффиндорца непреклонно смотрели на слизеринку, не желая слышать то, что она говорит. Они оба злились.

— Вы прилюдно напали на слизеринца и издеваетесь. Вы задели наш факультет. Вас четверо, а он один. Публика чуть не плачет от смеха, пока вы издеваетесь над ним. Вы ведёте себя, как самые настоящие бандиты.

— Что, прости? — Джеймс сделал пару шагов ближе.

— Почему ты делаешь это? Ты для слизней паршивая овца в стаде. Они заботятся лишь о чистоте своей породы и искореняют всё, что может осквернить их кровь. — Сириус недоуменно смотрел на однокурсницу.

— Почему ты сразу обвиняешь вокруг всех, кроме себя? Ты даже не пытаешься понять других. Но знаешь, у них хотя бы есть цель, вы же забавляетесь издевательствами просто от скуки, чтобы показать своё мнимое превосходство. Вы ничем не лучше Пожирателей.

— Не сравнивай нас с ними, — раздраженно ответил Джеймс.

— Неужели ты не видишь, что уподобляешься им, Поттер? Посмотри наконец-то, куда ты катишься!

Но она видела, что брат не понимает.

Девушка подошла ещё ближе к Джеймсу.

— Что ж, думаю, мы оба устали от экзаменов, нам необходимо выпустить пар. Предлагаю дуэль.

— Дуэль с тобой?

— Почему бы нет? Раз старосты твоего факультета не могут поставить тебя на место и даже взять в руки палочку.

— Я не стану с тобой драться.

— Как благородно с твоей стороны храбро отказаться от дуэли с девчонкой. Настолько боишься проиграть? — Джейн выводила его, специально компрометировала. Но ей очень хотелось прибить сейчас Джеймса.

— Я боюсь?

— Нет?

— Поттер, даже не думай! — предупредила его Эванс.

— Я согласен! — принял вызов парень.

— Какие-то проблемы, Блайм? — послышался голос из толпы.

Джейн, узнав голос, обернулась. К публике присоединились слизеринцы, в числе которых был Лестрейндж.

Она была всё так же зла на него.

«Чертовы вершители судеб», — прошипела про себя девушка, относя свои слова ко всем присутствующим.

Джейн перевела свой взгляд на брата.

— Проблем не будет, если седьмой курс останется в стороне, — объявила Поттер.

— Профессор Рейнолс! — привлекла внимание окружающих Эванс.

К учащимся подошёл профессор в компании Крауча.

— Что здесь происходит?

Джеймс хотел было ответить, сверля взглядом Джейн, но она опередила его.

— Профессор, позвольте повторить дуэль между мной и Поттером, у нас была ничья.

— Да, профессор, девушке не терпится понять, что она проиграет!

— Что ж, раз учебный год и экзамены закончены, думаю, можно повторить дуэль, только без фанатизма. — предупредил Рейнолс, заметив порез гриффиндорца.

— Обойдёмся без вежливых правил! — процедил Джеймс, не понимая, почему так злится.

— Согласна, — равнодушно ответила Джейн.

Ученики расступились, вставая на стороне профессора, оставив место у берега для дуэли.

Слизеринка, расстегнув мантию, сняла её и отдала подруге.

Сириус с недоверием смотрел на предстоящие события. Он был солидарен с Джеймсом. Он не понимал, почему девушка так защищает свой факультет. Слизеринцы ни во что её не ставили, пытались сбить с метлы на матче, не раз дразнили её безродной и грязнокровкой. Но она пытается заступится за честь Слизерина? Зачем? В чем смысл? Пытается подняться в их глазах, но это бесполезно. Они никогда не сделают то же самое для неё.

«Неужели так сильно задели её?»

Парень невольно посмотрел на её покрасневшее лицо, вспомнив, как рассек щёку девушки. Ему стало неприятно вспоминать об этом. Тут же его взгляд поднялся выше, пройдясь по аккуратно заколотым волосам.

Поттеры отошли друг от друга на расстояние.

Джеймс был взъерошен, рукава белой рубашки были закатаны, галстук безвольно болтался.

Джейн также чувствовала, как галстук, будто удавка, душит её, и она его расслабила, оставляя шею свободной.

Фиолетовая вспышка пролетела мимо вовремя ушедшей в сторону слизеринки. Девушка ответила.

На залитом солнцем берегу начался поединок. Парень и девушка постоянно двигались, не желая тратить время на щиты. Вспышки заклятий сменяли друг друга, рассыпаясь о щит профессора, защищавший собравшихся учеников.

Девушка всё так же методично пользовалась своими навыками, но все её движения говорили о напряжении и злости. Она была словно оголенный провод. Джеймс был так же напряжен. Он использовал палочку со всем своим умением прекрасно, но в то же время его будто что-то сковывало.

Профессор Рейнолс отметил, что эта дуэль отличается от той, что была между ними в классе. Сейчас они были пропитаны злостью.

Нормальный преподаватель бы не допустил дуэли, но не он. По его суждению, уж лучше всё разрешится сейчас при присутствии здравомыслящего взрослого, чем потом выльется в катастрофу. Ведь Поттер уже был ранен, не серьезно, но ранен.

Джеймс разошёлся, заставив девушку отступать назад.

— Редукто! — выпалил Джеймс взрывающее заклятие.

Девушка тут же отскочила в правую сторону к подножию озера. И сделав неловкое движение, зашла одной ногой в озеро. Приподняла ногу от тины, чтобы вытащить её из воды, как какие-то щупальца схватили её за лодыжку и потянули вниз. От неожиданного и резкого движения девушка была сбита с ног. Она упала на траву, что-то потянуло её в озеро.

Джеймс не понимал, что происходит, злость сменилась недоумением. Он точно был уверен, что девушка отскочила от заклятия, так почему она упала?

До его ушей донёсся тихий вскрик, и он пошёл навстречу.

Джейн, приподняв ногу, поняла, что это гриндилоу своими щупальцами ухватился за неё. Она потрясла ногой, но он не отстал, а, напротив, больно укусил её за ногу.

— Флиппендо!

Золотая вспышка из палочки девушки оглушила существо, показавшееся из воды, и оттолкнула на несколько метров.

Джеймс, заметив летящего гриндилоу, а затем и всплеск, понял, в чём была причина. Но не понял, что через минуту он снова попался на заклятие, приклеившее его ботинки к земле. А затем шквал ветра не дал ему возможности расколдовать себя.

Поттер воспользовалась моментом. Магией она охладила место укуса и быстро поправила сползший гольф. Слизеринка встала на ноги и подалась вперед к ближайшему дереву.

Парень чертыхнулся.

Он освободился от преград и двинулся вперед.

Джейн услышала тихий шёпот и заметила движение в траве. Она дернулась от испуга и отдернула руку.

В густой траве сидела болотного цвета гадюка.

От одного её вида по коже девушки пробежала туча мурашек. Слизеринка оцепенела, и только треск веток, сломавшихся от заклятия, полетевшего от Джеймса, смог её отвлечь.

Змея подняла голову.

Джейн повернусь к ней лицом, так что её никто не видел.

— Сможешь незаметно напасть на моего соперника? — еле слышно издала странное шипение Поттер.

— Да, — согласно прошипела рептилия.

— Тогда набросься на него, пожалуйста.

«Его нужно отвлечь».

Змея поползла прочь, и девушка даже почувствовала облегчение из-за её отсутствия.

«Она не ядовита, с реакцией Джеймса она даже не сможет приблизиться к нему».

Девушка послала серебряный луч в брата и вышла к нему из укрытия.

Парень ушёл от летевшего заклятия и снова послал своё.

Слизеринка отвела корпус влево и, заметив змею, готовящуюся сделать выпад в сторону жертвы, нацелила на неё палочку.

— Энгоргио! — крикнула девушка.

Джеймс, заметив, куда летит вспышка бирюзового цвета, повернулся туда.

Змея значительно увеличилась в размерах.

Девушки из собравшихся учеников вскрикнули от ужаса.

«Приманка готова».

Джейн пошла ближе.

Профессор Рейнолс был точно уверен в Поттере, поэтому внимательно следил за Блайм.

Девушка что-то высматривала.

Рейнолс точно был уверен, что она готовится снова произвести заклятие, когда её мизинец взлетел вверх.

— Левикорпус! — выпалила девушка, и в воздух была подвешена пойманная мышь, которая истошно вопила.

Питер содрогнулся.

Девушка прочертила в воздухе руну и начала шептать слова.

— Какое счастье, что это не я.

— Заткнись, Хвост, я пытаюсь услышать, — оборвал друга Блэк.

Джеймс, заметив рептилию, молниеносно среагировал, направив на неё палочку. Вспышка, и змея превратилась в пепел.

Пока он был занят, на траву неподалёку от слизеринки приземлился большой и мощный африканский лев вместо маленькой мыши.

Изумленные возгласы прошлись по столпившимся ученикам. Зверь опасливо размахивал хвостом и смотрел по сторонам с присущим ему величием.

— Лео! — позвала Джейн льва.

Зверь с длинной гривой посмотрел на хозяйку. Она палочкой указала на брата, и хищник бросился вперёд.

— Сохатый!

Джеймс обернулся, когда лев в прыжке летел на него. Тот в шоке не успел ничего сделать, кроме как выставить руки. Тяжелая туша повалила парня на землю.

Поттер применял массу сил, удерживая двумя руками раскрывшуюся пасть. Палочка выпала и лежала в стороне.

Нелепая ситуация, носить герб льва и теперь бороться с ним, чтобы спастись.

Джейн неминуемо приближалась, не хромая, чтобы не показать, что нога саднит от укуса.

— Профессор! Сделайте что-нибудь! — воскликнула Макдональд.

Лили вцепилась в руку Марлин, которая смотрела, не мигая. Слизеринцы улыбались, находя ситуацию забавной. Северус также смотрел внимательно.

— Профессор!

— Пусть сам выкручивается! За поступками следуют последствия! В бою он должен рассчитывать только на свои силы и смекалку. Там не будет профессора, который остановит бой. Чуда ждать не приходится.

— Чудо есть, оно называется подкрепление, — заметила МакКиннон.

— Но без силы и смекалки подкрепления ждать будет некому, — холодно заметил Барти.

Гриффиндорка кинула колкий взгляд на Крауча, но тот спокойно следил за движениями своей подруги.

Рейнолс делал то же самое. Отметив то, что девушка сдерживает потенциал льва, медлит, даёт противнику шанс, мужчина улыбнулся.

Джейн снова подняла палочку, направив её в сторону озера.

Сириус, оторвав взгляд от борющегося со львом друга, посмотрел на Блайм.

Она снова произносила заклятие. Вода в озере стала плескаться, будто извиваясь.

Джеймс был взбешён подобным положением. Собрав все свои силы, он яростно отпустил верхнюю челюсть хищника, освободив левую руку, и тут же перехватил захватом морду льва. Он отвел её влево, с силой надавливая на неё, прижимая к земле. Правой рукой он потянулся к палочке, лежавшей неподалёку в траве.

Пока гриффиндорец боролся с хищником, из озера показалась неопределенная масса воды, которая, достигнув Джейн, сформировалась в гигантскую змею.

Рабастан заметил, что она выжидает, хоть чары, произведённые волшебницей, уже давно были готовы к атаке.

Дул лёгкий ветерок, который раскатывался рябью воды на водяной змее, внизу стояла смелая девушка в белой рубашке, с небрежно стянутым галстуком, её чёрная юбка легко колыхалась от ветерка, как и густые волосы. Она хмурилась, злилась, была предельно внимательна.

Она казалась одному семикурснику невероятной.

— Репарифарго. Депульсо!

Лев, став снова мышью, отлетел в озеро.

Джеймс, тяжело дыша сел, проследив за мышью. Он глубоко выдохнул, опустив голову.

Джейн ждала.

И только когда он быстрым рывком поднялся на ноги и посмотрел на соперницу, змея пришла в движение.

Раскрыв пасть, водяная рептилия сделала выпад навстречу парню, который уже стоял на изготовку. Вместе со змеей вперёд рванула и слизеринка.

Джеймс использовал огненные чары, чтобы избавиться от воды.

Змея исчезла, превратившись в пар. Но пространство заволокла туманная дымка, окутав парня.

У девушки была пара минут, чтобы на открытой местности пар не исчез. Она воспользовалась затруднённым видением соперника.

Джейн собиралась использовать тот же метод, что и Кейт в своей дуэли.

Джеймс, избавившись от пара, почувствовал движение за своей спиной, и не успела слизеринка приставить палочку к спине брата, как он резко развернулся. Молниеносным движением руки он ударил однокурсницу по запястью, палочка вылетела из рук и упала в трёх метрах от хозяйки. Недолго думая, Джейн с силой ударила правой ногой по ноге брата. Тот неловко дернулся и от боли пошатнулся, ослабив хватку, девушка выхватила палочку гриффиндорца и перенаправила её на него, взяв его на прицел. Джеймс от боли припал, а на конце его собственного оружия уже искрились красные искры. Экспеллиармус. Он поставил бы окончательную точку в их дуэли.

Они оба смотрели друг на друга с должным упрямством. Оба злились.

Джейн отпрянула, убрав палочку от брата.

И все вокруг даже как-то выдохнули. Профессор Рейнолс пошёл вперёд, друзья ребят за ним.

— Прежде чем унижать других, должен быть готов, что когда-нибудь будешь унижен и ты.

Джеймс встал и зло усмехнулся.

— Я смотрю, много ты об этом знаешь.

«Всё ещё задирается?!»

Друзья были уже совсем рядом, когда они говорили друг с другом.

— Чего тебе не хватает в жизни, что ты ведёшь себя как последняя скотина? Ты сам на себя не похож! Что не так?

— Кажется, ты слишком много на себя берёшь. Ты меня совсем не знаешь, — ощетинился Джеймс, его сильно напрягало то, как противостоит ему Блайм. Она обращается с ним не так, как нужно. Он был искренен с ней. Он постоянно стремился поделиться с ней радостью, чем-то захватывающим. Когда ей было плохо, он пропускал всю её боль через себя, даже страх. А она одергивает его, обливает ледяной водой. Он сделал для неё больше, чем эти мерзкие слизни.

— Ты… стал другим… Ты… позоришь свою фамилию таким отвратительным поведением, — вырвался у девушки крик души. — Мы никогда… Ты зажравшийся папочкин сынок, ничего не смыслящий…

Что-то неприятно сжалось у Джеймса в груди, и ему захотелось наброситься на неё, обидеть, ранить её чувства, чтобы по крайней мере показать, что она не имеет над ним власти и не может сильно ранить его.

— Я хотя бы не нищий безродный и не один! Знаю, к какой фамилии принадлежу, — так же эмоционально выпалил парень.

Между ними повисло молчание.

— Сохатый!

Сириус прекрасно понимал, как жестоко сейчас высказался Джеймс, особенно после дружбы с Блайм. Он сделал ей больно, как и сам Блэк когда-то, за что иногда корил себя. Гриффиндорец внимательно посмотрел на девушку.

Он еле вздрогнул от печали и боли в её остекленевших глазах и был готов хоть и не ударить друга, но извиниться за него.

— Оскорбление окружающих не делает благородство Гриффиндору. Какое счастье, что я не одна из вас. И мне стыдно за тебя, Джеймс.

Она покачала головой, и он заметил разочарование в её глазах. Разочарование, из-за которого он почувствовал себя отвратительным типом.

Почему нельзя вернуться на пять минут назад и вовремя закрыть рот? Но слова уже сказаны и долетели до адресата, причинив сильную боль. Он уже жалел о том, что ляпнул, когда девушка пошла прочь, отдав его палочку профессору. Пуффендуйка Тесса Хейвуд хотела было последовать за ней, но Кейт остановила её, покачав головой.

— Мисс Блайм! — раздался женский деловой голос, среди учеников стояла Гризельда Марчбэнкс — председательница Волшебной экзаменационной комиссии.

Женщина была в элегантной серой мантии, которая отлично гармонировала с её седыми волосами, собранными в красивую аккуратную причёску. К её годам она до сих пор была стройной и величественной. Совсем не скажешь, что она принимала экзамен ещё у Альбуса Дамблдора. Её вполне цветущий вид говорил о уровне магии, грамотности и силе её слов.

— Вы продемонстрировали отличный уровень в ЗОТИ и потрясающий в трансфигурации. Вы отлично ориентируетесь во время боя и хорошо контролируете себя. С вашими данными и потенциалом вы стали бы неплохим мракоборцем, милая.

— Я… я благодарю за оценку, мэм. Прошу меня простить.

Джейн, вежливо поклонившись женщине, поспешила покинуть это место.

Ученики стали также разбредаться по своим делам.

— Вы были правы, мистер Лестрейндж, прогулка пошла на пользу. Хорошая девочка. — Гризельда довольно улыбнулась и пошла дальше в сопровождении двух учеников.

— Рад это слышать, мадам Марчбэнкс. С вашего позволения, я вынужден покинуть вас. Оставляю даму на тебя, Лонгботтом.

Рабастан вежливо поцеловал руку, облаченную в перчатку. Гризельда улыбнулась и, подняв руку, прикоснулась к щеке семикурсника.

— Люблю воспитанных джентльменов, — снисходительно произнесла седовласая женщина. — Твоя матушка дала тебе прекрасное воспитание, мой дорогой. Передай поклон отцу и брату. Ступай.

Рабастан, поклонившись, поспешил к замку.

За несколько минут ученики разошлись, чтобы не привлечь к себе внимание профессоров, но некоторые всё ещё оставались на месте.

— Это было слишком грубо, мистер Поттер, — упрекнул профессор Рейнолс.

— Я… — начал было Джеймс, но продолжить не смог.

На его голову вылилось достаточное количество мутной и пропахнувшей тиной воды из озера. Когда поток прекратился, Поттер точно знал, в какую сторону смотреть.

— Мисс Паркер!

— Простите, сэр. Но он это заслужил. Учебный год закончен, последний экзамен сдан. Очки отнять вы не можете, кубок уже вручён нашему факультету. — Блондинка перевела взгляд на однокурсника: — Прекрати вести себя как безмозглый кретин. Предупреждаю в последний раз, иначе впоследствии ты пожалеешь. И не я буду тому причиной, — пояснила Кейт.

Девушка остро просверлила взглядом Поттера, а затем…

Римус впервые встретился с глазами, которые ему полюбились.

Слизеринка смотрела на него так, как ни на кого не смотрела — огорчённо. Словно её ожидания разбились о каменную стену реальности.

Силы будто покинули оборотня, иссушили его. Заинтересованность в происходящем вокруг потухла. Профессор что-то говорил гриффиндорцам, парни комментировали, Марлин кудахтала и сетовала, поникшая Эванс молча стояла в стороне, Макдональд постоянно возмущалась и ахала, будто Джеймс был в полуживом состоянии. А Римус смотрел в даль, где трое друзей покидали берег. Паркер на ходу убирала свои волосы в высокий хвост, опережая своих друзей, будто убегая.

Сегодня в их компании Регулуса заменила тихоня пуффендуйка Тесса. Резкий контраст между ней и Кейт был невероятно огромен. И слизеринка была ярким светом, который привлекал и ослеплял Люпина. Он сам виноват, собственноручно отвернулся от света. А её стальной взгляд поверг его в состояние подавленности.

Юность — пора ошибок и заблуждений. Это вовсе не идеальная пора, она рыхлая, порой грязная, иногда чистая, каменистая и скользкая.

Юность — неоднозначная пора.

Джейн опрометью кинулась к замку. Убегая от себя, брата, семьи, фамилии. Школьного внимания. Она не умела говорить и убеждать, когда все пялятся. Когда на неё уперто смотрел брат. Что она могла сделать, если он не понимает простых вещей, которым учат с детства?

Она рывком распахнула боковую дверь и бросилась по коридору. Остановилась она только тогда, когда между ней и Джеймсом пролегли тысячи шагов.

Тяжело дыша, она прислонилась к стене и стала растирать руку, которой держала палочку. Не было никакого желания возвращаться в подземелье или говорить с друзьями, хоть они даже не станут лезть с расспросами и сочувствием. Хотелось зависнуть где-то в пустоте.

Нога только добавляла расстройство, ныла.

Поттер была страшно расстроена и выбита из колеи вовсе не потому, что на неё накричал Джеймс и сражался с ней, желая проучить. Дело было в том, что она знала, каково это, когда тебя унижают на глазах у посторонних. Слизеринка точно знала, что чувствовал Северус, когда её брат издевался над ним. Снегг отнюдь не преувеличивал, называя его высокомерным хвастуном и позером. Хуже всего, что это был Джеймс, который начал всё от банальной скуки, ради потехи.

Джейн эмоционально вцепилась в цепочку на своей шее и сорвала её. Приподняв золото, она хмуро вперила свой взгляд на две буквы «J».

«После того, что произошло тогда в полнолуние. Ему плевать. На всё. На меня. Черт, даже плевать, что он не знает, что я его сестра. Что бы изменилось от этого знания? Мы говорим о жестокости Пожирателей и убийствах, но… чем отличаемся от них? Мы убиваем других своими действиями, словами, жестокой шуткой, идём по головам. Как же честь? Что насчёт благородства? Мне нужен Регулус, иначе я с ума так сойду. Барти с его колкими замечаниями, Кейт с её бодрым настроем, умеющим забить на конец света».

Девушка отстранилась от стены и пошла дальше, оставив кулон безвольно болтаться в ладони. Уйдя в мысли так далеко, что совсем не заметила чужого присутствия.

Когда всё же Джейн остановилась и обернулась, было поздно.

Рабастан довольно быстро нагнал её. Он лукаво улыбался.

Он точно знал, чего в данный момент хотел.

Когда слизеринка обернулась, его левая рука скользнула по девичьей щеке, зарывшись в волосы.

Парень приподнял её голову.

Мгновение, чтобы заметить растерянность в голубых глазах и опустить взгляд на её губы.

— Чт…

В следующий миг он приник к запретным губам. Одно прикосновение.

Девушка оцепенела, напряглась, будто окаменела. Он точно был уверен, что глаза старосты всё так же широко раскрыты. Но её губы были мягкими и нежными. Прикасался ли к ним хоть кто-то?

Мысли Джейн вылетели из головы, будто под действом заклятия.

Он еле отстранился. И прошептал так близко, что Поттер губами почувствовала его дыхание.

— Обливиэйт!

Парень держал палочку у виска пятикурсницы.

Растерянность в голубых глазах сменилась страхом на мимолетную секунду. Затем эмоции в её глазах потухли.

— Теперь можешь покинуть мою шахматную доску, — тихо проговорил Лестрейндж поправив прядь густых волос.

Рабастан пошёл прочь.

Его вольность будет известна только ему и стенам этого коридора.

А ей вовсе не обязательно расплачиваться за его прихоти.

Лестрейндж попрощался, поставив точку.

Чары развеялись.

Джейн очнулась, чувствуя себя заторможенной, будто мысли обратились в вязкую массу. Она нахмурилась прикоснувшись к виску. Потрясла головой и сглотнула комок в горле.

Послышались голоса.

— Джейн! Салазар! Мы тебя потеряли. Чертовы коридоры будто стали лабиринтом!

Барти, прищурившись, пристально смотрел на подругу.

— Всё в порядке?

Джейн похлопав ресницами, эмоционально всплеснула руками.

— В порядке?! Вы это видели? Джеймсу будто голову отбило перед Хогвартсом! Паршивец! Как же бесит! Идиот!