Касание ветра (гет)

Дворец оживился в последнее время, и лёгкое чувство радости наполняло эфир. Всё стало по-другому: братья сплотились в тесных узах родства, радуясь, что стали ближе друг к другу, Ван Со всё больше укреплял свою власть, имея надёжную опору и поддержку со стороны семьи, смех Ына распространялся по двору с каждым днём чаще, особенно, когда его боевая женушка оповестила своего ненаглядного о скором пополнении семейства. И даже всегда серьёзный и суровый третий принц Ван Ё был в приподнятом настроении духа, особенно после редких встреч с принцессой.

Они не встречались слишком часто — Ёнхва не хотела давать повод новым слухам и ждала, когда рана на её теле затянется, чтобы после сыграть свадьбу. Однако таких редких встреч было мучительно мало для принца, его требовательная душа просила больше. Иной раз, видя её в компании братьев, — особенно Чжона, — его одолевала жуткая ревность, и он знал, что порой принцесса специально дразнила его, уделяя внимание младшему брату больше, чем старшему. Но её игривое настроение добавляло ей только ещё больше шарма и заставляла Ван Ё в душе улыбаться.

Ему стало спокойно как никогда прежде. И даже трон не приносил такого чувства удовлетворения, как предвкушение скорой свадьбы. Ему всё-таки удалось покорить эту неугомонную бунтарку, да и она сама приняла решение связать свою жизнь с его. Это подогревало самолюбие принца больше, чем корона на его голове. Всю жизнь он стремился к одной цели — власть. Но только когда заполучил её, то понял, что это была не его мечта, а желание матери, которое внушалось ему с момента смерти старшего брата. И несмотря на то, что Ван Ё имел все качества достойного правителя, необходимый склад ума и понимание политики, он оставил трон со спокойным сердцем.

Третий принц застал свою невесту в компании Чжона. Они мило улыбались друг другу, беседуя на явно интересующую обоих тему. По активному жестикулированию четырнадцатого принца было очевидно, что разговор ему по душе и он старается преподнести себя с лучшей стороны. Ван Ё подавил нарастающее внутри раздражение, стараясь не терять остатки самообладания, но выражение его лица оставалось суровым. Увидев принца, Ёнхва подхватила младшего брата под руку, специально дразня своего жениха и иронично посмеиваясь над его недовольным видом. Она игриво взглянула на своего будущего мужа, и в этом взгляде таилась вся её женственность и хитрость, и, проходя мимо, младший принц и принцесса лишь коротко поклонились старшему и проследовали дальше. Чжон насильно сдерживал смех, стиснув зубы до скрежета, видя закипающего Ван Ё, и крепче сжал руку сестры, прекрасно понимая, из-за чего злится его брат. Принцесса же оставалась всё такой же величественной и статной, грациозно шагая рядом с Чжоном, и лишь смеющиеся ямочки на щеках выдавали её шутливое настроение. Ван Ё проводил их недовольным взглядом, несколько раз останавливая себя, чтобы не помчаться за ними и не разлучить. Ему не нравилось, что Ёнхва уделяет остальным братьям больше времени, чем ему, но приближение их свадьбы являлось хорошим успокоительным. Ведь тогда-то она никуда от него не денется. По крайней мере, так рассуждал третий принц, и никто не мог бы обвинить его в нелогичности. Но разве можно употреблять определение логики по отношению к женщинам?..

Парочка повернула со своей дороги и на мгновение остановилась на углу, глядя на старшего принца, который сурово глядел на обоих, заведя руки за спину. Ван Ё поймал взгляд принцессы, и в нём отражалась добрая ирония и невероятная нежность, пусть и спрятанная от других, но принц чувствовал её даже на расстоянии и уже не мог отрицать, что это трогает его сердце сильнее, чем физический контакт. Она всё ещё казалась недосягаемой, величественной и неприступной, и тем сильнее манила его к себе. Её манеры и стиль поведения: всё говорило о достоинстве и высоком воспитании, присущем настоящей принцессе. В глазах Ван Ё Ёнхва олицетворяла все качества благородной женщины, которая не станет преклоняться даже перед мужчиной, которая не уронит своё достоинство перед лицом смерти. Сильная и смелая, но при этом ласковая и ранимая. А её лёгкое безумие добавляло остроты в их отношениях, не давая погрязнуть в пучине обыденности. Принцесса завораживала его, да и не только его — все братья смотрели на неё, как на эталон настоящей женщины. И даже Ван Со она сумела поразить своей ясностью мыслей и решимостью. И от мысли, что сейчас взгляд — нежный и дарующий надежду на нечто большее, — этой дамы принадлежит только ему, внутри мужчины поднималось какое-то странное чувство теплоты, очень далёкое от него когда-то, и иногда даже робость нападала на всегда отважного и сурового принца, превращая его в неопытного мальчишку перед принцессой. Этим взглядом она могла убить, могла возненавидеть, прожечь насквозь или же напротив, исцелить все раны. И сейчас он предназначен только для одного человека — для Ван Ё.

Чжон мельком взглянул на брата, и тёплая улыбка озарила его лицо. Ему было забавно наблюдать за поведением прежде всегда сурового брата, за его попытками привлечь внимание Ёнхвы и глупыми вспышками ревности. Но именно в этом он увидел его человечность и разглядел в нём другую личность, более мягкую и в своей своеобразной манере нежную. Это невероятно подкупало, Ван Ё приобрёл ещё большее уважение в глазах младших братьев, показав им свою слабость. Третий принц перевёл взгляд на Чжона, и тот, вопреки всем правилам приличия, демонстративно показал ему язык, смеясь над мужчиной, и тогда оба скрылись в закоулках дворца, оставляя Ван Ё в одиночестве.

Шли дни и недели, и вот заветный день воссоединения двух душ подкрался ближе. Третий принц уже буквально сгорал от нетерпения официально привязать Ёнхву к себе и показать всем, что она принадлежит ему и только ему, что никто не смеет конкурировать с ним. Он ждал того момента, когда станет её мужем, её главой, защитой и опорой. Тем, кто будет владеть ей, пусть это и звучит весьма грубо, но именно так был устроен тот мир. И хотя принц знал, что Ёнхву невозможно сломить (он и не стремился к этому), осознание того, что эта независимая, желанная в глазах каждого женщина станет его, подогревало самолюбие мужчины. Он всегда был таким, всегда добивался своих целей.

После того момента, когда принцесса умерла у него на руках во дворах Дамивона, а затем воскресла на устах лекаря, что-то надорвалось в душе принца. Он всё ещё был самолюбивым и фанатично целеустремлённым, но по отношению к своей невесте явно изменился. Теперь липкий страх потерять её снова не давал покоя Ван Ё, иногда перерастая в маниакальную одержимость. И только благосклонность принцессы даровала ему внутренние спокойствие и уверенность, что она всегда будет с ним.

Прогуливаясь по ночному двору дворца, Ван Ё мечтательно вдыхал полной грудью морозный воздух. Осень подкралась незаметно, в этой спешке событий никто не смог насладиться тёплыми деньками лета в полном объёме. Принц любил это время года, когда деревья меняют свой цвет. И ведь есть что-то меланхоличное в этом хороводе несущихся вдаль листьев! Это было время умиротворения и переосмысления своих жизненных ценностей. Теперь принц знал, что для него действительно дорого, а что не несёт в себе ничего стоящего.

Пройдя чуть дальше в сад, Ван Ё увидел принцессу и на минуту замер, наблюдая за девушкой со стороны. Она задумчиво глядела в небо, наблюдая за разгорающимися точками звёзд, узорами, сплетёнными в созвездия. На лице её горела лёгкая улыбка, лицо было расслаблено, и от Ёнхвы исходило невероятное спокойствие и домашнее тепло, словно его дом там, где есть она. Он тянулся к ней всей душой, чувствуя свою внутреннюю зависимость от принцессы, словно магнитом притягиваясь к ней ближе.

Она скрестила руки на груди, слегка проводя ладонями по плечам, и Ван Ё, наконец, решил нарушить её уединение. Подойдя, он снял с себя накидку и накрыл тонкие плечи девушки. Ёнхва невольно вздрогнула, но затем мягко улыбнулась, увидев острый профиль принца. Его статный и слегка надменный вид всегда притягивал её внимание, и было интересно узнать, что же таится в его тёмном сердце. И найденное поразило её настолько, что девушка уже не в силах была сопротивляться этому настойчивому желанию мужчины владеть ей.

— Вам не спится? — спросила девушка, укутываясь в тёплую накидку принца. Ван Ё слегка приподнял бровь, принимая свой обыденный своенравный вид, словно говорил с остальными как бы с высоты своего положения, но принцесса знала, что это лишь липовая напыщенность перед ней. — Завтра важный день, не так ли?

Через два дня должна была состоятся церемония их брака по всем правилам дворцовых обрядов. Ёнхва нервничала по этому поводу, и даже не смена статуса и становление вечной спутницей самого сурового королевского потомка пугали её, а сама организация их свадьбы. Ведь такое важное событие происходило не каждый день, поэтому вся страна с замиранием сердца ждала радостной новости о воссоединении двух королевских сердец, пребывая день и ночь в молитвах за их благополучие. И вся придворная свита, бесконечная свора министров и их семей, множество родственников со всех уголков Корё станут свидетелями этого действа.

«И в такую минуту я ещё больше жалею, что попала сюда в облике принцессы».

Она предпочла бы скромное и тихое празднество в кругу близких, где никто бы не рассматривал её под лупой и не шептался за её спиной о внешнем виде, наряде, случайном жесте, который бы некоторые могли неправильно понять. Это было большим грузом для принцессы, и она ощущала, как сердце без отдыха разгоняется при каждой мысли о заветном дне.

Ван Ё повернулся к невесте, не отвечая на её вопрос (да и по её виду было заметно, что она не ждёт его), и увидел, как девушка разнервничалась, постоянно поглаживая ладони, словно замёрзла, и хмуря брови, всматриваясь при этом в темноту. Он знал, что несмотря на всю свою смелость и достоинство королевской особы, в глубине души принцесса была скромным человеком, избегающим публичности, и именно поэтому так жаждала сбежать из дворца и обрести тихое счастье за его пределами. Принц накрыл её дрожащие ладони своими и крепко сжал, пытаясь унять её нервозность и молча заверить в том, что он будет рядом и ей не о чем беспокоиться. Ёнхва застыла и подняла взгляд на мужчину, лицо которого отражало невероятное спокойствие, а взгляд был прикован к тонким девичьим пальчикам, кажущимся ещё более изящными в широких мужских ладонях. Он слегка проводил руками по ним, пытаясь согреть холодную кожу, и большим пальцем очерчивая контур кольца. Принцесса выдохнула, словно спокойствие мужчины передалось и ей, и, устав бороться в одиночку со своим страхом, обессилено опустила голову на плечо Ван Ё, пока вокруг нет ни единой души. Это были настолько редчайшие минуты их уединения, что приятное послевкусие от этих встреч ещё долго оставалось в душе обоих. Да и получить от Ёнхвы поощрение в виде объятий было настоящим подарком, так как такие моменты принц мог сосчитать на пальцах одной руки. Но теперь, когда большая церемония на носу, а физически принцесса ещё не была готова к новым стрессам, силы покидали её очень быстро, оставляя после себя тревожную пустоту. Ей просто необходимо было разделить с кем-то эту ношу, и самым лучшим человеком для этого был Ван Ё. Ведь, всё-таки, это был и его праздник тоже.

Принц положил руку ей на макушку и погладил по шёлковым волосам, ощущая приятную шероховатость под ладонью. Они ничего не говорили, изредка тишина нарушалась глубокими вздохами девушки, но мужчина оставался спокойным как никогда прежде. Его наполняло приятное чувство внутренней гармонии, которое он сумел обрести только рядом с принцессой, хотя она и ворвалась в его жизнь яркой вспышкой и пошатнула все устои в его душе. Но только этот безумный «вихрь» сумел подарить ему спокойствие, как бы противоречиво это ни звучало.

Принцесса уже не ощущала страха от своего будущего. Напротив, некое чувство предвкушения иногда появилось в сердце, а интерес к новой жизни возрастал всё сильнее. Особенно, когда Ёнхва видела явные изменения в поведении Ван Ё. Его резкая податливость ей, мягкость, никогда не присущая суровому принцу — всё это настораживало и завораживало одновременно. Но теперь принцесса была уверена в том, что чувства мужчины к ней не самообман и не мимолётный всплеск гормонов. Это было глубокое, пропитавшее всю его сущность, каждую клетку его тела ощущение близости, родственности их душ. И от такой мысли бабочки порхали в животе, щекоча тонкими крыльями нервы. Это было блаженное чувство эйфории, и Ёнхва — всегда холодная в своих рассуждениях и благоразумная в поступках, — хотела, чтобы это длилось вечно, разрастаясь всё больше и сильнее, до остановки сердца, до сбивчивого дыхания, до дрожи в теле от каждого прикосновения. Она хотела отпустить все свои страхи и упасть в эти ощущения с головой, уже не думая и ни о чём не сожалея.

Девушка посмотрела на жениха, слегка отстранившись от его груди, любуясь, как приглушённый свет луны ровно ложится на острые черты лица принца и как загораются его глаза, отражая холодные лучи ночного светила. Таким она его запомнит навсегда, чтобы хранить эти трепетные секунды в сердце до конца своих дней. Она уже позабыла о своей прошлой жизни, о том, что когда-то жила не здесь, что это не её эпоха, не её история и не её страна.

История уже изменилась, а что ждёт нас в далёком будущем, остаётся загадкой. Так почему бы не насладиться жизнью здесь, в кругу близких людей, в новом воплощении жизни принцессы? В его объятьях…

Ёнхва с охотой приняла поцелуй принца, который удивлял её своей осторожностью и лаской, всегда будучи суровым для других, но таким мягким с ней. И так, закрывая глаза, она погрузилась в атмосферу их личного пространства.

Примечание к части

Принцесса иногда кажется милашкой https://pbs.twimg.com/media/Cln2Y-QWkAA9wrP.jpg

А этот образ просто огонь! https://4.bp.blogspot.com/-qBI7YkABAQg/V_z8-UMmzUI/AAAAAAAA8xg/VhRk7gryxDgX-4L3FM8hj1VnhpCdtbQfgCLcB/s1600/1-vlc00108.jpg