Только взгляд  (гет)

Сколько дней прошло? Шесть? Семь? Ещё? Уже?

Мимолётная встреча с Катей больше недели назад выбила его из колеи. Но Андрей не жаловался. Такая равномерно пустая жизнь неожиданно наполнилась смыслом. Пусть странным, удивительным для окружающих и для него самого, но смыслом. И Ромке завидовать уже не хотелось, и привычно тянуться за бутылкой сразу после обеда не хотелось тоже.

Сейчас он вырвется из этой пробки и через несколько минут будет дома. Сегодня вечером он поговорит с женой. Не из-за Кати… Причина не в Кате. Наверное, это была глупость: разметать одним махом то, что копилось долгое время, но ничего не делать он уже не мог. Невозможно жить с женщиной, от каждого слова которой у тебя сводит скулы и хочется орать... и даже алкоголь уже не помогает. Он больше не хочет соответствовать её идеалу, она никогда не была идеалом для него. Катя — не причина, она — катализатор.

Будут слёзы или всё закончится дракой, Андрей не знал. Старался об этом думать, но не мог. Даже сейчас, перед важным разговором, его занимали совсем другие мысли.

Андрей не знал, захочет ли Катя с ним встретиться. Просто встретиться. Всё, что он узнал о ней, развив бурную разведывательную деятельность, можно было толковать как угодно.

Да, она замужем. Но детей у неё нет.

Да, она вышла замуж за Михаила Борщова. Но у Борщова уже около полугода есть любовница.

Да, у Кати и Михаила успешный семейный бизнес. Но формально сетью ресторанов «Мармеладофф» и одноименной торговой маркой владеет только Михаил.

О чувствах Кати к нему, Андрею, эта информация ничего не говорила. И, возможно, годы, которые он собирается отбросить к чёртовой матери, изменили Катю так… Сразу вспоминались её холодные и больные глаза перед их расставанием много лет назад.

Вот об этом он думал все эти шесть-семь-восемь-бесконечность дней. Иногда, всегда… За эти дни он много чего успел. Поручил собрать досье на госпожу Борщову, заключил два контракта, поругался в очередной раз со своим главным дизайнером, зазвездившимся уж совершенно запредельно.

Андрей усмехнулся, вспоминая. Ссора вышла громкой: «Дизайнер… Так никто больше не говорит! Мой высокий статус… Меня приглашали в Диор, когда Джона выгоняли… Я — не дизайнер! Я — кутюрье…» На вполне, по мнению Жданова, резонный вопрос, как связана вся эта его кутья с отказом участвовать в создании специальной коллекции по госзаказу, дизайнер-кутюрье закатил истерику и сбежал на Корфу «отдохнуть от варваров». А Андрей остался с наполовину готовыми к конкурсу эскизами и паникующим молоденьким пареньком в качестве замены «вотпоплачететутбезменя» Милко…

Шесть-семь-восемь дней Андрей бесился, пытался вселить уверенность в заместителя гения, откладывал дела и искал в интернете статьи и заметки о модном рестораторе и его жене... Рассмотрев фото Кати и её мужа, впадал в меланхолию… Поздно вечером ехал домой и бесился снова.

Жена, как обычно, называла его Андрейкой и Андрюшиком, просила увеличить лимит кредитки, дать «копеечку» на «лубутены», одобрить, наконец, выбранные ею «приличные апартаменты» в модной этим летом Италии. Мама звонила каждый вечер и выпытывала, что же такое с ним происходит. Только отец не звонил и не пытался разговаривать с Андреем о личном. Отец пришел в «Зималетто» и долго говорил с сыном о финансовом состоянии компании и об открывающихся возможностях при получении госконтракта. Напоследок, уже прощаясь в холле у лифтов, Павел Олегович произнёс фразу, которая запомнилась накрепко, намного вернее, чем мамины получасовые задушевные беседы:

— Я надеюсь, Андрей, ты сейчас думаешь, и ты не наломаешь дров.

Почему-то Андрею показалось, что в этот раз папа говорил не о перспективах развития «Зималетто» и полученных Ждановым-старшим гневных СМС-ках от загорающего на греческих пляжах кутюрье.

И Андрей думал. Ему казалось, что так много он не думал ещё никогда. Результатом его раздумий стало решение рискнуть. Ещё один раз в своей то суматошной, то вязкой, как болото, жизни Андрей Жданов решил сделать такой ход, за который его не одобрят близкие, и который неизвестно чем закончится. Он чувствовал иронию, потому что опять, как и много лет назад, его рискованный ход был связан с Катей Пушкарёвой.

Радиостанция, которую он, задумавшись, забыл сменить на любимый «Рок-FM», выдала в эфир странную песню.

Жданов усмехнулся и резко свернул к воротам подземной парковки своего дома. «Я буду с тобой...»

Примечания:

«странная» песня http://www.youtube.com/watch?v=fEFtjwnGoi0