Притчи (джен)

Колдун зажег последнюю свечу из множества расставленных и придирчиво осмотрел построение. Вроде как все соответствовало.

Встав в середине многоконечной звезды, отдаленно смахивающей на морского ежа, колдун воскликнул:

— Великая Тьма, я, Ватрори, великий маг в десятом поколении, призываю тебя! Ответь мне!

Ледяной ветер ударил колдуна в лицо. Свечи дрогнули и все как одна погасли, отмечая вершины построения огоньками тлеющих фитильков. Раздавшийся жуткий визг заставил колдуна зажать уши. Визг прервался отрывистым грохотом.

— Тьма на связи. Слушаю вас-с-с... — бархатисто мурлыкающий голос сменился заинтересованным драконьим присвистом.

— О Великая Тьма, твой верный слуга взывает к тебе! Одари меня богатством, могуществом, силой и властью.

Колдун замер в ожидании. Во тьме, окружающей его, со всех сторон что-то увесисто падало, звенело, бренчало и катилось. Ощупав предмет, остановившийся возле ноги, человек понял, что то был громадный кубок.

— Гх-м... Чтоб наслаждаться богатством, тебе понадобится свет, — невозмутимо констатировала Тьма. — Даже если это свет от моба, на экране которого отражен твой счет в банке. Не находишь ли, что нет смысла в том, что нельзя увидеть переливы золота и блеск драгоценностей, богатств всего мира, что лежат вокруг тебя?

Тяжело пыхтя, колдун поставил кубок и оперся на него.

— Вот затем я и прощу могущества…

— Например, какого именно? Поднять это все магией и унести? — с ехидцей в голосе уточнила Тьма. — Да, пожалуйста, пробуй.

— Нет! Не-е-ет! — заорал колдун, ощутив многотонный груз драгкамней и металлов, что вот-вот раздавит его. И с невыразимым облегчением выдохнул, сбросив ношу с плеч долой.

— Силуш-ш-шки недостает? — сочувственно поинтересовалась могущественная сущность. — Запишись в спортзал. Годик правильно подобранной диеты и грамотных тренировок — и сможешь претендовать на роль главгера и засветиться в очередном «Аркхаме».

— В чем? — удивился колдун, досадливо морщась и потирая поясницу.

— Вот же темнота ты, верный мой слуга. Хоть иногда выбирался бы в наружный мир. А хотя, нет, сиди уж тут. «Там» столько борцунов за власть, что сожрут и не заметят.

— Ни богатства, ни могущества, ни силы, ни власти… — на пальцах сосчитал разочарованный колдун. И вновь уставился во тьму. — А насчет любви?

Вселенский вздох наполнен был благоуханием цветов.

— Если ты спрашиваешь о любви, а не потрахушках — любовь надо создавать. Она не появляется вот так — хлоп — из ничего. Но может с легкостью исчезнуть в никуда.

— Даже любви не дали, черт побери… — пробурчал под нос колдун.

— Смертный, ты б следил за речью, а? — ласково посетовала Тьма.

На плечо колдуна легла тяжелая лапища, и глухой утробный бас раздался над ухом:

— Кого тут побрать?

Немного послушав удаляющиеся вопли и ругань, Тьма сбросила связь с миром смертных и вернулась к прерванному занятию — сложение звездного пасьянса.

У нее оставалось еще несколько козырей в рукаве Млечного пути, на коленях дремала черная кошка, найденная в темной комнате, а рядом мерцал в спящем режиме геймпад, подключенный к «Сиянию во Тьме».