Эльф в подарок (гет)

Повозка остановилась неподалеку от Литтл-Хэнглтона. Маркиза предпочла не надоедать ценными указаниями и вскоре скрылась из виду, будто опасаясь, что кто-то из ее подопечных осмелится поднять бунт на корабле.

Незачем отрицать, Джинни была к этому опасно близка.

Ожидаемой пантомимы под названием "Абрахас Малфой в деревне, полной магглов" не последовало. Глядя на своего спутника, девушка вдруг вспомнила их первую встречу в Малфой-Мэноре. Сейчас, молчаливый и сосредоточенный, он производил такое же благоприятное впечатление, как и тогда, несколько лет назад.

Взмахом палочки Абрахас трансфигурировал свою мантию в черный вельветовый костюм и стал похож на состоятельного маггла, совершающего послеобеденную прогулку.

— На вашем месте я бы воспользовался чарами невидимости, Джиневра, — ядовито ухмыльнулся он. — Слышал, домовикам они особенно хорошо удаются.

Джинни стиснула зубы. И зачем только Араминте понадобилось тащить ее с собой? Совсем недавно девушка вычитала в книге Салазара, как объединять сны разных людей, что позволяло ей одновременно присматривать и за Люциусом, и за Беллс. Время можно было провести с куда больше пользой.

Если бы не наведенные маркизой справки, им пришлось бы непросто. Деревушка оказалась неожиданно большой, а ее улочки запутанными. Дом Риддлов стоял на отшибе, но отыскать его, не вызывая подозрений со стороны местных жителей можно было разве что при помощи легилименции.

Немолодой уже сторож не обратил на Абрахаса ни малейшего внимания. Джинни горестно вздохнула — она помнила, что Волдеморт убьет этого человека незадолго до своего возрождения. Значит, тот роковой вечер был не первым столкновением старика с магией.

— Зачем вы заколдовали этого человека? — зашипела она над ухом Абрахаса. — Вряд ли он помешал бы вам осмотреть заброшенный дом. Вы могли сказать, что собираетесь его купить!

Абрахас смерил девушку презрительным взглядом.

— Возможно, вы хотите действовать самостоятельно, мисс Уизли? — процедил он. — У вас ведь имеется определенный опыт, связанный с похищениями?

— Волдеморт не стал бы прятать хоркрукс в доме своего отца, — с необъяснимой уверенностью произнесла Джинни, игнорируя сарказм Абрахаса. — Он не любил его. Он никогда его не знал. Я помню это по нашей переписке... да он и сам это повторил потом, в Тайной комнате. Мой друг всегда называл его настоящим именем. Волдеморт впадал от этого в бешенство.

Малфой иронично приподнял бровь.

— Вам бы стать колдопсихологом, уважаемая Джиневра, — и почему в его устах каждое слово звучало, как оскорбление? — Какие у вас имеются предположения?

— Волдеморт намеренно выбирал значимые для него места и людей, — задумчиво протянула Джинни. — Чашу он поручил Эдуарду, дневник Долохову... тем, кто был на его стороне с самого начала. Диадему спрятал в Хогвартсе, единственном месте, которое он мог назвать своим домом. Он бы не оставил здесь, — она обвела взглядом заброшенный дом, в котором до сих пор чувствовалось дыхание смерти, — свою душу.

Абрахас скептически прищурился.

— Искать нужно в доме Гонтов, — девушка подвела итог своим рассуждениям. — Волдеморт гордился тем, что в его жилах течет кровь Слизерина. Кто знает, возможно, та родня отнеслась к нему лучше, нежели семейство Риддлов...

Абрахас качнул головой, всем своим видом демонстрируя, насколько обременительно для него растолковывать наивному ребенку прописные истины.

— Утверждать подобное может лишь совершенно далекий от морали чистокровных родов человек, — заметил он. — Покойный Марволо Гонт изгнал свою дочь из рода лишь за связь с грязнокровкой. Полагаете, он или его сын Морфин с распростертыми объятиями встретили бы сыночка предательницы крови? Думаю, этим фанатичным магглам не снилась и половина тех эпитетов, которыми Гонты наградили бы сына Меропы, явись он на порог их дома. Кстати говоря, от их не слишком роскошного жилища ныне остались одни руины, и лично у меня не возникает ни малейшего сомнения насчет того, было ли это случайностью или следом времени, как утверждают наивные идиоты из Аврората, наподобие этого Огдена...

— Вот именно! — оживилась Джинни. — Если кто и задумает искать нечто важное, разве он отправится за этим на развалины?

Абрахасу явно не хотелось соглашаться в чем-либо с домовиком, но девушка видела, что в ее рассуждениях он нашел рациональное зерно. Тем не менее, еще примерно полчаса они потратили на осмотр особняка Риддлов.

Молодой и уже безвременно почивший хозяин этого дома был очень похож на своего сына. Джинни разглядывала портрет молодого мужчины в модной по меркам его времени одежде, а в памяти вдруг воскресали давно забытые строчки из дневника Риддла. Девушка беспрестанно напоминала себе о том, что копия не причинила бы ей серьезного вреда, что Гарри явился вовремя и спас ее, что Араминта — сильная ведьма, которая непременно найдет способ окончательно уничтожить Темного Лорда, и все же не могла совладать с дрожью.

Она с облегчением выдохнула, когда они вновь оказались на улицах деревушки. Малфой старательно заметал магические следы их нахождения в доме, а Джинни щурилась, улыбаясь солнцу. Должно быть, это выглядело нелепо — Абрахас смерил ее странным взглядом.

— В ваших интересах, чтобы хоркрукс действительно оказался в доме Гонтов, Джиневра, — утомленно произнес он. — В противном случае, вы продолжите его поиски в обществе Араминты. Я не намерен совершать прогулки по руинам.

— Что такое, мистер Малфой, не хотите запачкаться? — уколола его Джинни. — Или боитесь, что Волдеморт лично заявится к вам, чтобы спросить, откуда такой интерес к его жизни, коль скоро становиться Упивающимся смертью вы не собиратесь?

В серых глазах читалось презрение, граничащее с отвращением.

— Полагаю, упомянутый вами человек с куда большим интересом выслушает вас, дорогая Джиневра. В таком случае, ваша переписка в будущем обещает стать весьма увлекательной и наполненной чудесными воспоминаниями. Если, конечно, вы не встретите это будущее в своем прискорбном нынешнем обличие.

Джинни вспыхнула.

— Успех переписки, смею напомнить, зависит от вашего сына, мистер Малфой. Уверена, что с такими родителями он далеко пойдет. Великолепное воспитание, раз от него при первой же возможности сбежал даже собственный эльф.

Малфой прищурился.

— Зато вы никуда не сбегаете, мисс Уизли, не так ли? Очевидно, вам просто нравится прислуживать Араминте. Почему бы, в таком случае, вам не оказать любезность собственной семье? Кажется, у вас недавно родился отец? Великолепный момент для того, чтобы предложить свои услуги. Ведь Уизли лишь при таких обстоятельствах смогут позволить себе обзавестись домовиками.

Джинни чувствовала, что еще несколько минут подобных пререканий, и она на наглядном примере убедится в эффективности некоторых редких заклинаний авторства Слизерина. От необдуманных действий ее удерживали только мысли об Араминте. Маркиза была бы пределено разочарована.

— Спасибо за совет, мистер Малфой, — сухо проговорила она. — Я уже успела понять, что мое положение вас весьма забавляет. И все же, мы здесь для того, чтобы найти хоркрукс. Чем быстрее мы это сделаем, тем меньше времени придется провести в обществе друг друга. Это должно быть для вас хорошей мотивацией.

— Вы все схватываете на лету, Джиневра, — усмехнулся Малфой, уверенно шагая прочь от деревушки. Дом Гонтов затерялся среди зарослей деревьев, а грязная разбитая дорога указывала на то, что здесь уже много лет гулял лишь ветер.

Едва переступив порог дома, Малфой оживился. Джинни не знала, каким образом тот определял присутствие темных артефактов, однако Абрахас был совершенно уверен — необходимая им вещь кроется где-то поблизости.

Хоркруксом оказалось старинное кольцо с черным камнем. Отлевитировав его на стол, Малфой склонился на украшением, внимательно его рассматривая. Джинни необдуманно протянула руку, на которую тут же обрушился увесистый удар тяжелой трости.

— Риддл хоть и плебей, но не идиот, — прошипел Малфой, раздраженно глядя на девушку. — Вы когда-нибудь слышали о защитной магии, мисс Уизли? Или вас занесло сюда раньше, чем вы научились читать?

Джинни стиснула зубы. Выносить это было невозможно.

— Теперь я понимаю, почему ваша жена мечтала вас убить, — импульсивно бросила она первое, что пришло на ум, и решительно развернувшись, зашагала прочь.

Араминта ожидала их на условленном месте. Если вид расстроенной Джинни и погруженного в свои мысли Абрахаса и вызвал у нее определенные вопросы, маркизе хватило такта никогда их не задавать.

На изготовление копии кольца, наложение на него особенно действенных чар, ведущих к смертельному исходу, и возвращение поддельного артефакта на его законное место ушло еще полтора часа. Маркиза выглядела так, словно подбирала себе украшение для светского приема. Если Риддлу когда-нибудь придет к голову примерить свое фамильное украшение, его явно не ожидает ничего хорошего.

Лишь подъезжая к дому родителей Ремуса Люпина Джинни в полной мере осознала, ради чего терпела поездку на адских лошадях Араминты и язвительные комментарии Абрахаса. В сердце впервые разлилось теплое ощущение правильности происходящего. Что бы там не говорили об опасностях вмешательства в прошлое, Джинни твердо знала одно — добрые поступки существуют вне категории времени.

Профессору Люпину она неизменно сочувствовала. Даже в ее мире так и не было найдено лекарства от ликантропии. В нынешние же времена оборотню приходилось испытывать огромные мучения в процессе трансформации, не говоря уже о полной невозможности вести нормальную социальную жизнь.

Маркиза справедливо заметила, что не окажись Люпин оборотнем, возможно, не было бы и Мародеров, таких, какими они остались в знакомой Джинни истории. Пока что девушка не могла с уверенностью сказать, нравится или нет ей такая перспектива.

— Нашла о чем сожалеть, — отмахнулась Араминта. Повествование о буднях Мародеров не произвело на нее впечатления. — Стайка бездельников под покровительством Дамблдора. Пожалуй, стоит убедить Вэл отправить Сириуса в Дурмстранг, как и младшего Поттера. Никаких политических интриг, никаких сомнительных знакомств...

Джинни подняла на маркизу глаза, полные ужаса. Кажется, ее покровительница не видела никакой проблемы в том, чтобы вырвать из готовой книги страницы с не устраивающими ее фактами и заменить их новыми.

— Араминта, но ведь это слишком серьезно... — возразила она. — В Дурмстранге отец Гарри может так никогда и не познакомиться с Лили Эванс, а Сириус... Я не знаю, — в отчаянии заключила она.

Маркиза обмахнулась веером, сочувственно глядя на Джинни.

— Не драматизируй, девочка. С каждым днем я все сильнее убеждаюсь в том, что Мерлин неспроста направил тебя именно в мой дом и именно сейчас. О чем ты тревожишься? Если уж этим двоим суждено подружиться, просто необходимо направить их энергию в мирное русло. Я убеждена, что и в Дурмстранге ничто не помешает им наводить ужас на преподавателей и младшие курсы. Посуди сама, что полезного они извлекли из обучения в Хогвартсе? Связались с нищим плебеем, который при первой же возможности их предал, и от безделья стали незарегистрированными анимагами? Потрясающее будущее для наследников двух древних родов. Я уже не говорю о бегстве Сириуса из родного дома и его позорном незнании истории собственной семьи...

— Но как же быть с Лили Эванс? — не сдавалась Джинни. — Ведь Гарри в таком случае может и не родиться!

Араминта смотрела отчужденно, будто и не рассчитывая на понимание девушки.

— Лили Эванс, — протянула она с пренебрежением. — Что-то мне подсказывает, раз эта девочка без единой капли чистой крови умудрилась выскочить замуж за внука Дореи, она с равным успехом найдет и другого претендента на свою руку и сердце. Ты не можешь позаботиться обо всех, Джинни, — с нажимом произнесла она. — Равно как не могу и я. Если Гарри Поттеру суждено появиться на свет, да будет так. И все же клятву, данную моей подруге перед смертью, я не нарушу.

Этот давний разговор эхом проносился в памяти Джинни, когда она семенила за Араминтой по заросшей сорной травой дорожке. В такие минуты маркиза внушала ей опасения, и девушка, как никогда, ощущала собственную малозначимость в этом большом жестоком мире.

Родители Ремуса еще не подозревали о дамокловом мече, нависшем над их головой. Место идеально подходило для нападения оборотней. Открытое пространство, удаленность от мегаполиса, густой непроходимый лес, прилегающий с одной стороны, и озеро с другой. В случае опасности негде скрыться.

Мистер Люпин владел небольшой фабрикой по производству летучего пороха. Хрупкая и невысокая миссис Люпин помогала ему вести хозяйство. Молодожены мечтали о ребенке.

Джинни подозревала, что маркиза никогда не проявила бы подобного альтруизма, полдня расписывая посторонним людям прелести столичной жизни, если бы не была заинтересована в их бизнесе. Ее догадки подтвердились на обратном пути. Почти каждый маг ежедневно пользовался летучим порохом, централизованного же производителя этого полезного вещества не существовало.

— Из этого алхимика-любителя может выйти толк, Абрахас, — ухмыльнулась Араминта, вольготно располагаясь среди мягких подушек. — Чудесная поездка, исключительно полезная. Разместить их на первое время можно будет в пристройке к особняку. По сравнению с этой избушкой там настоящие апартаменты. При благоприятном раскладе уже через год-полтора мы можем стать поставщиками министерства.

Джинни только качала головой, вспоминая старую и поношенную одежду профессора Люпина. Если его родители согласятся сотрудничать с мадам де Мелифлуа, будет ли что-то общее между новым Ремусом и немолодым усталым преподавателем защиты от темных искусств, угощавшим Гарри шоколадом в поезде и учившим его бороться с дементорами?

Как часто мама многозначительно произносила: "Молчание — золото". Девушка понимала, что рассказала уже слишком много, чтобы ее жизнь оставалась неизменной. Она не сомневалась, что ответственный человек на ее месте просчитывал бы каждый шаг, что Гермиона, Перси или любой член Ордена Феникса нашли бы немало поводов упрекнуть ее.

Джинни хмыкнула. С каких это пор от этих имен сердце перестало пропускать удары? Перед девушкой выстроились сухие и неумолимые факты. С тех пор, как она узнала о заклинаниях сновидений Салазара Слизерина, жизнь домовика Дэйзи перестала казаться такой невыносимой. Джинни неустанно напоминала себе о том, что в будущем ее ждут родители, братья, прекрасная внешность и насыщенная полноценная жизнь.

И только ехидный голосок на задворках подсознания, подозрительно напоминавший холодные интонации Клариссы Малфой, уточнял, что через тридцать с лишним лет ее самые близкие друзья будут мертвы, а дети, выросшие у нее на руках, окажутся в тюрьме за страшные преступления.