Эльф в подарок (гет)

День рождения Эйлин приближался с угрожающей скоростью. Каждый домочадец, включая будущую невестку, с некоторых пор принимаемую с особой благосклонностью, пережил долгие примерки парадных мантий, сопровождающиеся язвительными комментариями маркизы. Карактакус Бэрк сновал из камина и обратно, стремясь угодить придирчивому вкусу Араминты в выборе редкого и оригинального подарка. Когда долгожданный праздник наступил, Джинни облегченно выдохнула — в имении, наконец, прекратилась безумная суета, ставящая все с ног на голову.

О выздоровлении Жермена де Мелифлуа неделю назад написали все европейские и американские магические издания. Французские целители в одночасье обрели незаслуженную славу, частная клиника, в которой находился маркиз, поднялась на пик популярности, а лондонский особняк караулили журналисты, досаждавшие Эйлин. Женщина комментариев не давала и грозилась наслать действенное проклятие на особо надоедливых репортеров.

Торжество по ряду соображений было решено проводить в родовом имении Эйлин. Минни, Добби и Хоки трудились там целую неделю, руководя совершенно разбаловавшимися эльфами Принцев, несколько лет бродившими по заброшенному дому. Джинни появилась у подруги лишь однажды. По мере приближения дня своего возвращения домой она старалась избегать лишних потрясений, почти все время проводя с Араминтой, Люциусом или Беллс. Дети отмечали ее подавленное настроение, но Джинни никогда бы не призналась, что скоро для каждого из них все необратимо изменится.

Абрахас почти не удостаивал ее своим вниманием. Это, конечно, не укрылось от зоркого глаза Араминты, но вмешиваться маркиза не торопилась. Видимо, как и Джинни, она осознавала безнадежность любого расклада, кроме самого очевидного.

— Эдуард, не забудь о подарках! Жермен, сколько можно тебя ждать? Нет, Эдуард, с Доркас мы встретимся у Эйлин, как договаривались! Джиневра, принеси мой веер, я оставила его в комнате!

Араминта летала по холлу, третируя домашних. По негласной договоренности никто не вспоминал о том, что сегодня Джинни навсегда их покинет, и все же порой складывалось впечатление, что именно эта мысль не дает покоя всем присутствующим.

— Совсем скоро Джинни увидит свою маму, — восторженно щебетало единственное создание, с энтузиазмом ожидающее исхода событий, — а Минни увидит Дэйзи! Бедная Минни, ей, конечно же, придется всему учить Дэйзи заново! Госпожа маркиза так огорчится! Как же она теперь отправит Дэйзи в Хогвартс присматривать за господином Люциусом, ведь та совсем его не знает!

Джинни оставалось лишь надеяться на то, что Дэйзи окажется достаточно благоразумна для того, чтобы не допустить ежедневных драк и дуэлей с участием Люциуса и ее отца, а заодно удержит ее подопечного подальше от близких к кругам Упивающихся легкомысленных подростков.

Именинница в этот вечер была нарасхват. Джинни с восторгом оглядела переполненный зал. Определенно, общество простило леди Принц ее мезальянс и с распростертыми объятиями приняло ее обратно. Маленький Северус находился под присмотром Калистро Люпин, явно чувствующей себя увереннее среди детей, нежели взрослых.

— Калистро, — Араминта расцеловала женщину в обе щеки. — Прекрасно выглядишь, да и жизнь, я слышала, бьет ключом. Вы действительно покупаете тот очаровательный домик на Косой Аллее?

— Вы же понимаете, Араминта, — понизив голос, проговорила Калистро. — Никак не могу забыть пережитый нами кошмар. Это нападение... Соседство оборотня, пусть и маленького, крайне нежелательно. Я волнуюсь за Ремуса. Не хотелось бы, чтобы наш единственный сын водил компанию с подозрительными личностями. Откровенно говоря, мне с первого взгляда не понравились эти Петтигрю.

Джинни закашлялась, бросив быстрый взгляд на невозмутимую Араминту.

— Этого бедного мальчика, кажется, зовут Питером? — безразлично поинтересовалась маркиза. — Я не уточняла его фамилию, когда выступала против оборотней в Визенгамоте... Петтигрю ведь приезжие, не так давно в Лондоне? Да, так я и думала, следовало ожидать чего-то подобного. Что, Калистро? Нет, я ничего не сказала.

Джинни чуть не упала после того, как ее бесцеремонно толкнул, не заметив, низенький человечек в лакированном цилиндре. Лицо сопровождавшего его юноши казалось смутно знакомым.

— Как ты неловок, Каспар, — процедила маркиза, знаком приказывая Джинни держаться ближе. — Но почему я не вижу мою дорогую Чарис? Думаю, ей было бы интересно узнать о последних новостях от Фенеллы. Макнейры ведь еще не приглашали вас на рождественский бал?

— Чарис нездоровится, — посетовал мистер Крауч-старший. — Мы с Барти ненадолго зашли поздравить Эйлин. Нобби что-нибудь говорил о своих планах?

— Пришлет представителя с поздравлением и подарками, — рассеянно кивнула Араминта, заметив вдалеке леди Пинкстоун, встреченную шквалом аплодисментов. — Пусть Барти зайдет ко мне в среду без четверти два, я как раз собиралась в Министерство.

Каспар Крауч просиял, через минуту уже таща сына по направлению к собравшейся вокруг Жермена компании.

Лица вокруг Джинни постоянно менялись. Араминта с улыбкой слушала размахивающую руками Карлотту, маркиз важно кивал, принимая поздравления и отвечая на вопросы, Эдуард появился в зале ненадолго и вскоре снова исчез, захватив с собой Доркас. Абрахас так и не появился, и Джинни вышла на балкон, надеясь отсидеться в тишине, проститься с Эйлин и совершить, наконец, самый решительный поступок в своей жизни.

Подруга появилась неожиданно, вся сияющая от счастья.

— Великолепный праздник, верно? — восторженно воскликнула она, хватая Джинни за руки и кружа по террасе. — Столько цветов, поздравлений, я даже не ожидала. И самое главное, — она вдруг резко остановилась с загадочным видом. — Он наконец-то сделал мне предложение.

Джинни почувствовала, как внутри что-то оборвалось.

Он не мог сделать ей еще больнее.

— Правда? — она слабо улыбнулась. — Неожиданно. Поздравляю.

— Я так счастлива, так счастлива, — щебетала Эйлин. — Араминта будет в восторге, мы еще никому не сказали! Ты узнала первая! Только посмотри, какое кольцо!

Джинни едва бросила взгляд на огромный бриллиант. Размеры камня не позволяли усомниться в личности его дарителя.

— Очень красиво, — кивнула она. — Эйлин, я хотела...

— Конечно, в его родовом поместье придется многое переоборудовать для свадьбы. Уверена, Араминта согласится помочь, ведь этот дом мелковат для празднований такого размаха, только представь, сколько гостей соберется. У него ведь еще остались родственники на континенте...

— Правда? — приподняла брови Джинни. — Мне он не говорил.

— Естественно, — пожала плечами Эйлин. — С чего бы вдруг ему говорить об этом с тобой?

Ситуация становилась откровенно нелепой. Джинни не верила, что Эйлин так поступает с ней. Ведь она поверяла ей все свои секреты.

— Помолвка назначена на Рождество, — возвестила Эйлин со сверкающими глазами. — Но ты молчишь? Я понимаю, что ты думаешь по поводу действия зелья. Но я не перестаю надеяться, что Жермен ошибается. Что наша реальность никуда не исчезнет, что ты всего лишь перестанешь быть ее частью, но не более того. Нам будет безумно тебя не хватать, но наша свадьба с Антонином все же состоится...

Прошла пара минут, прежде, чем до Джинни дошел смысл произнесенных слов.

— С кем?

— Что? — осеклась Эйлин, в настоящий момент уже планирующая свадебное путешествие. — Прости, милая, ты о чем?

— Ты сказала, с Антонином? — прошептала Джинни. — Так ты выходишь замуж не за Абрахаса?

Эйлин озадаченно нахмурилась.

— Джинни, ты вообще-то замечаешь хоть что-нибудь дальше своего носа? Ты никогда не задумывалась о том, почему я ушла от Тобиаса?

Джинни несколько раз хлопнула глазами. Откровенно говоря, она всегда считала, что для расставания с Тобиасом не нужны какие-либо дополнительные мотивы.

— После смерти Александра Антонин сильно изменился, — продолжала Эйлин. — Наша помолвка давно уже была лишь вопросом времени. Да о чем я говорю, все ведь происходило на твоих глазах! Абрахас сейчас вообще во Франции. С днем рождения поздравил меня совиной почтой.

— Он не предупреждал о своем отъезде, — обронила Джинни и замолчала. Ни к чему было Эйлин знать о том, что за последний месяц Абрахас обменялся с ней не более чем парой-тройкой фраз. — Почему он там?

— По официальной версии, Абрахас слишком давно не был в доме своих родителей и на семейном кладбище, — прищурилась Эйлин. — Что касается причин его отвратительного настроения в последнее время, об этом лучше ты мне расскажи.

Джинни больше не слушала. Она понимала одно: так больше продолжаться не может.

— Эйлин, извини, — она сжала руки подруги, а затем вдруг растворилась в воздухе.

Детская была пуста. Джинни улыбнулась, понимая, — Люциус сейчас с отцом. Абрахас, безусловно, будет в ярости, осознав, что она с ним не простилась. Однако устраивать долгие и слезные прощания, сочинять странные письма — все это слишком мелодраматично и глупо. Джинни не могла отказать себе лишь в одном бессмысленном поступке. Она наскоро пробормотала восстанавливающее память заклятие. Абрахас будет помнить все свои сны. Она ничего не украдет из этого мира.

Джинни опустила руку во внутренний карман мантии, аккуратно извлекая небьющиеся и зачарованные от риска потери колбочки с зельем и недостающими ингредиентами. Маркиз убил бы ее, узнав, что она разгуливала по улице с таким ценным оружием без достойной защиты. Один из карманов мантии все еще выглядел иначе, чем остальные. Джинни уже знала, что обнаружит там копию дневника Риддла, украденную из кабинета Дамблдора.

Отличить оригинал от подделки было крайне сложно. Единственным различием было лишь отсутствие того пресловутого осколка души, о котором рассказывала маркиза. Джинни поежилась, сравнивая. Осколок или отпечаток?

Зелье вспыхнуло и изменило цвет на насыщенный синий, когда девушка осторожно добавила в него перья птицы-джоббернолл. Она с улыбкой подумала о Флер и их последнем разговоре. Джоббернолл вспоминает всю свою жизнь перед смертью в обратном порядке. Возвращается к тому, с чего все начиналось. Развалины дома Риддлов. Тайная комната. Замок во Франции. Первая встреча с Абрахасом.

Второй ингредиент был рассчитан. Ровно тридцать две капли, по одной за каждый непрожитый год, и Джинни Уизли откроет глаза в Хогвартсе, в своем четырнадцатилетнем теле.

Один.

Насмешливые глаза Бейна. Черные ягоды. Опрокинутое небо, в глубине которого глазам эльфа так легко разглядеть необыкновенно яркий Марс. Ей теперь знакомы все звезды. Сириус. Андромеда. Беллатрикс.

Гемма.

Два.

Битва за Хогвартс. У Молли Уизли не дрогнет рука. Беллс падает, как в замедленной съемке, так и не осознав толком, что произошло. Возможно, не только для Джинни ее смерть станет шоком.

Три.

Родовое кладбище Малфоев в поместье. Надгробная плита засыпана осенними листьями — хозяин в тюрьме, и больше некому следить за данью уважения предкам. Для молодого человека с потерянным взглядом имя деда значит не больше, чем десятки других имен, выбитых на соседних надгробьях. Драко никогда его не знал, а сейчас его волнуют совершенно другие вещи.

Молодой мужчина небрежно выписывает чек на огромную сумму. В Мадриде его никто не знает, а при своих финансовых возможностях он может выбрать любое имя. После скоропостижной кончины матери в его руках оказались счета нескольких богатейших магических родов с древней традицией.

Эдуард самодовольно усмехается. Араминта де Мелифлуа поступила крайне непредусмотрительно, соглашаясь принять во временное пользование имущество Принцев, Долоховых и Слизеринов. Ему пришлось потрудиться, чтобы заполучить все без остатка. С наследством Мелифлуа и Белвины Блэк проблем не возникло. С таким состоянием он бы мог стать новым темным лордом, но ему это совершенно не нужно.

Четыре.

Золотисто-красные знамена гриффиндорской гостиной. Рыжеволосая девушка не поднимает взгляда на оскаленные морды львов. С некоторых пор они совсем не понимают друг друга.

Скоро наступит лето. Джинни уже знает о новом пророчестве и не без оснований подозревает, что Сибилле Трелони всего лишь удалось каким-то странным образом выудить у Гекаты истинную формулировку сделанного ею предсказания. В самом деле, не сама же она до такого додумалась?

Пять.

Зелье постепенно бледнеет. В памяти отчетливо вырисовывается образ стройного темноволосого юноши с опасными искорками в глазах. "Кто ты?" — "Я воспоминание, заключенное в дневнике".

Джинни проводит рукой по страницам. В этой тетрадке нет души. Это копия.

Копия, которой ничто не мешает стать оригиналом.

Девушка задумчиво смотрит на то, как флакончик с прозрачным катализатором катится по деревянном полу, а оставшаяся жидкость моментально впитывается в ковер. Хорошо, что она не оставляет пятен, иначе Люциусу достанется от Араминты. Эти ковры тонкой выделки принадлежали еще Белвине.

Руки будто сами знают, что делать дальше. Это ведь так просто. Джинни часто наблюдала за работой Мадженты. Отпечаток души непременно должен быть привязан к материальному объекту. Картине, колдографии. Книге.

Несколько капель на раскрытые перед ней страницы. Выдох и огромный глоток. У зелья странный сухой вкус. Будто только что она отправила в рот огромную ложку пыли.

Она продолжает сжимать в руках дневник Риддла, всматриваясь в пустые листы. Возможно, это ей лишь кажется, но едва заметные буквы начинают свой удивительный танец. Джинни словно видит себя со стороны. Маленькое тельце эльфа. Бедная Дэйзи. Минни, несомненно, ее вылечит.

Она протягивает руку к дневнику, но пальцы проходят сквозь предмет. Теперь она — почти призрак, и уже не сможет позаботиться о черной тетрадке. Маркиза, конечно, поймет, как ею распорядиться.

Девушка потрясенно ахнула, обнаружив, что комнаты лондонского дома темнеют и исчезают, а вместо них из мрака проступают очертания гриффиндорской спальни для девочек. Джинни Уизли явно видит плохой сон, сжимая руками подушку. Она вдруг резко садится, ошарашенным взглядом обводя комнату. Ее взрослая призрачная копия стоит рядом, возле зеркала. На ее лице блуждает странная улыбка — она действительно выглядит так же, как и в своих былых сновидениях.

Теперь все наяву. И она поворачивается к четырнадцатилетней себе, вытягивая из рукава волшебную палочку. Интуиция подсказывает ей, что она может колдовать. Пока у нее еще есть время, и некоторым вещам у Эйлин она научилась.

Малышке Джинни не стоит помнит об Араминте, Беллс и Малфоях. Эти воспоминания лишь разобьют ей сердце. Ей не стоит искать могилу маркизы и плакать ночами в подушку. Джинни со своим острым умом, несомненно, вовремя определит, что воспоминания о местонахождении хоркруксов — не плод ее фантазии. Возможно, она отправится на их поиски вместе с Гарри. В отличии от своего астрального близнеца, она его действительно любит.

Джиневра произнесла заключительные слова заклинания и улыбнулась, проводя рукой по лицу младшей себя. Та Джинни словно ощутила прикосновение, удивленно оглядываясь. Девушка оступила на несколько шагов. Теперь и эта комната наполнялась густым, непроницаемым мраком.

Больше Дэйзи, бывший домашний эльф рода де Мелифлуа, ничего не помнила.