Лестница (джен)

Я столкнулась с тобой на седьмой ступени, когда выбежала из нашего штаба с твердым намерением попросить тебя о помощи.

Честно говоря, я дико уставала. Я тянула отдел, Визенгамот, вдобавок, в последнее время Шеклболт не столь уверенно держался в кресле, как раньше, и команде нужно было как-то реагировать. По решению Кингсли кризисную команду возглавила я. Я была одна, и все, кто находился в моем подчинении, тупо смотрели мне в рот в ожидании гениальных решений. Ведь не просто так мне доверили такое ответственное дело. А когда я отпускала поводья — все банально садились мне на голову.

Но были обстоятельства и похуже. В тот день я положила перед Шеклболтом расписание поездок:

— Завтра нас ждут в Уэльсе, там два городка волшебников…

— Завтра нас нигде не будут ждать, — отрезал Кингсли. — Завтра у меня эфир на радио у Джейкоба.

— У Джейкоба Ленгли? А почему мне никто не сказал?

— Потому что Джейкоб связался со мной лично. Так мы охватим гораздо большую аудиторию. Тем более это будут дебаты. С нашим старым знакомцем Фаджем.

— С Фаджем! — воскликнула я. — С этим старым индюком? О чем с ним можно дискутировать?! И вообще, на Ленгли клеймо негде ставить, еще хуже Риты Скитер! Завтра он использует все против тебя… И что мне делать с людьми? Там же все ждут. Местная пресса, между прочим, тоже. Я неделю готовила визит.

— Местная пресса перетопчется.

— Кингсли, дерьмо фестралье! Что мне делать?

— Договоримся, что про фестралье дерьмо я не слышал, — буркнул Кингсли. — Делай как знаешь, — и вымелся в камин вместе с новым секретарем. Единственное, что я успела заметить — довольное выражение лица этого прихлебателя. До меня доходили слухи, что парень сам метит на негласный пост доверенного лица министра. Что ж, теперь я точно знала, кто был виноват в сегодняшней ситуации и в нескольких нестыковках, произошедших накануне.

И здесь я почувствовала, что меня накрывает что-то тяжелое и неотвратимое. На то, чтобы бороться еще и с интригами внутри команды, меня бы точно не хватило.

Я обвела всех абсолютно безумным взглядом и выбежала на улицу, хлопнув дверью.

Мне отчаянно был нужен кто-нибудь, кто мог бы помочь — словом, советом, опытом, делом. Тот, кто мог бы утихомирить этот хаос, творящийся вокруг меня.

Мне нужен был кто-то, похожий на тебя, а скорее всего — именно ты.

И мы столкнулись на седьмой ступеньке.

Ты не успел ничего сказать, только открыл рот, а я уже выпалила:

— Я знаю, вы сможете мне помочь!

— Что вы натворили, Грейнджер? — подчеркнуто спокойно спросил ты, но в глазах явно мелькнуло беспокойство.

— Я назвала Кингсли фестральим дерьмом.

— В лицо?

Я нервно кивнула, и в довершение всех неприятностей моя идеальная прическа разлетелась во все стороны, превратившись в копну а-ля «первокурсница Грейнджер». Только этого не хватало.

— Я думал, вы в него запустили Авадой, — хмыкнул ты. — Ну назвали и назвали. Кингсли иногда заслуживает. Это все?

— Нет, не все… Это… Это долго…

— Хорошо, — с какой-то довольной ухмылкой сообщил ты, — я выслушаю. Но не на лестнице же…

Я даже не спросила, как ты тут оказался. В последнее время мы с тобой виделись все чаще. То в Гильдии, к которой ты почему-то стал испытывать повышенный интерес, то в министерских коридорах. А однажды ты даже спас меня от навязчивого ухажера в «Дырявом котле», исподтишка наслав на парня внезапное расстройство желудка.

— Вот уж спасибо так спасибо, — помнится, я прочувствованно пожала тебе руку, глядя, как стремительно дезаппарирует мой кавалер. — Нет, честно. Достал.

— Где вы берете таких занудных магов, Грейнджер? — фыркнул ты в ответ. — Вы их коллекционируете, что ли?

— И это мне говорит признанный зануда Магической Британии! — возмутилась тогда я, но ты и бровью не повел:

— Скажите еще, что вам хоть раз было со мной скучно.

В этом ты был прав, со времен Хогвартса скучно с тобой не было. Никому. Поттер мог бы подтвердить.

Тем не менее, хаос и шум прекратились, как будто ты наложил на всех какое-то заклятие, когда вошел следом за мной. Мы в полной молчании прошествовали в комнату переговоров, где я, почему-то очень смущаясь и одновременно ругаясь как последняя торговка из Лютного, пересказала тебе ситуацию.

Ты пожал плечами, не обращая внимания на мою ругань, прищурился и спокойно сказал:

— Все банально донельзя. Элиот копает под вас, а Кинсгли…

— Мне кажется, Кингсли мне в последнее время не так уж доверяет, — поделилась я последним соображением.

— Естественно! Рано или поздно почти у всех политиков высокого ранга начинается паранойя по поводу подрастающей молодежи. Конкуренция… Даже если у вас в мыслях ничего подобного не было. Мне ли не знать, — ты, сморщившись, потер шею и добавил: — И вот тогда они начинают совершать ошибки.

— У Альбуса тоже было нечто подобное? — поинтересовалась я.

— О чем вы! Альбус был настолько самоуверен, что напялил кольцо Гонтов, — терпеливо объяснил ты. — Вот уж кому было на всех положить с Астрономической башни. Берите пример.

— И что мне делать?

— Отправляйтесь с визитом сами. Если Шеклболту угодно быть глупым…

Я опешила. Такое решение ответственному исполнителю, то есть мне, и в голову не приходило. Я, конечно, имела опыт докладов. Небольших речей. Но выступать перед многочисленной аудиторией… К тому же, имелись нюансы. Местная общественность состояла, на удивление, из чистокровных магов. Шеклболту как одному из Священных Двадцати Восьми были все карты в руки. Мне же…

— Ерунда! — махнул ты рукой в ответ на мои осторожные возражения. — Смотря с чем к ним явиться. Идите к ним с уважением. Говорите о единстве народа Магической Британии, оплоте магических традиций, магии как краеугольном камне, объединяющей… ну и так далее…. Садитесь, пишите речь.

Эссе по зельварению на пятом курсе было легче написать, чем это выступление.

— Отличная речь, — резюмировал ты, быстро пробежав ее глазами. — Просто-таки передовица «Пророка» об экономических достижениях Магической Британии. Какое многообразие цифр. Можно я ее себе заберу? На всякий случай, если «Сон без сновидений» брать не будет — можно читать при бессоннице, точно возьмет… Переписывайте, Грейнджер! — на секунду мне показалось, что ты снова вошел в роль декана Слизерина, но ты поспешил очень мягко добавить: — Вы же можете!

Ни драккла я не могла! На третьем варианте речи ты наколдовал себе перо — с красными чернилами, конечно же, — и исчеркал всю мою писанину, к моему величайшему изумлению, превратив ее в достаточно достойное выступление.

— Ну-с, — ты нагло уселся за стол в царственной позе, сложив руки домиком. — Читайте… Только не бубните себе под нос и не уподобляйтесь Кингсли, он иногда впадает в дурной тон низкопробного маггловского диктатора и начинает орать.

Битый час я тренировалась читать речь. В конце концов, перестала визжать, сексуально охрипла, и у меня что-то начало получаться.

— Здесь тон понизьте, — командовал ты, — улыбнитесь, шутка всегда уместна, почеркните жестом… теперь немного с дрожью в голосе… Вот. Отлично.

На мой закономерный вопрос, откуда ты все это знаешь, ты некоторое время молчал, а затем, усиленно отводя глаза, сказал:

— Лорд…

Ага. Я, разумеется, слышала, что Волдеморт до своего развоплощения был блестящим оратором-харизматом.

— В первый год после Хогвартса я бегал за ним как комнатная собачка, — сознался ты. — Просто был очарован. «Северус, подай-принеси-наколдуй-свари…» Потом он меня отметил, потом стал со мной слегка возиться… Мы же оба были полукровками. Он видел во мне что-то схожее. Потом я стал одним из доверенных лиц. Понимаете, Грейнджер, — вздохнул ты, — не всякий мог попросить Лорда кого-то пощадить… Я — мог.

— Но он не выполнил вашей просьбы, — резонно заметила я.

— Но он хотя бы дал ей возможность выбора… Да, — ты откинул мантию и резко поднялся. — Альбус тоже неплохо ораторствовал. У него были свои фишки. Умел старик напустить туману, да так, что потом никто не мог понять — что он сказать-то хотел? Каждый себе что-то свое придумывал. Потому и верили безгранично.

И я как-то внезапно остро и ясно поняла, что та история так тебя и не отпустила. Да, собственно говоря, кого из нас она могла отпустить до конца? Это все равно сидело где-то глубоко, как отравленный нож под сердцем, и отзывалось в самые неожиданные моменты. Надо было уводить разговор от опасных тем, поэтому я вздохнула:

— У Альбуса авторитет был… А меня к дракклу пошлют. Они Кинсгли ждут.

— Не пошлют, — фыркнул ты, — я поеду с вами. И если нужно — перецелую всех местных ведьм. Волшебников, уж простите, возьмете на себя.

К счастью, целовать никого не потребовалось. Я до сих пор подозреваю, что ты держал это скопище под каким-то ментальным контролем, хотя ты и по сей день убеждаешь, что все прошло великолепно благодаря моему красноречию и внезапно раскрывшейся харизме публичного деятеля.

— Вы со временем будете популярней Шеклболта, — пообещал мне ты после моего дебюта. А на следующий день снова появился у нас. То есть, я тебя попросила, а ты не отказал.

— Во всяком случае, скучно не будет, профессор, — осторожно сказала я, боясь тебя спугнуть.

— Это уж точно. И давайте без «профессора», пожалуйста.

Уж не знаю, на каких эльфов ты тогда спихнул свои дела, но ты у нас фактически прописался. С твоим появлением все странным образом упорядочилось и встало на свои места. У меня даже появились моменты, когда я могла перевести дух.

— Ну вы просто волшебник, профессор, — как-то пошутила я, на что получила очень серьезный, исчерпывающий ответ:

— У меня, мисс Грейнджер, есть опыт, как держать в руках системы с броуновским движением. Я почти двадцать лет руководил Слизерином, если помните. Пусть и не Гриффиндор, но мои подопечные тоже не были ангелами небесными.

Кризис прошел. Все и всё остались на своих местах. Кингсли по этому поводу закатил вечеринку, и мы с тобой танцевали под восторженные вопли всех причастных и самого господина министра — слегка пьяные и счастливые.

— Кстати, профессор, а как вы тогда вообще оказались возле нас? — запоздало поинтересовалась я, на что ты пожал плечами:

— Надо было кое-кого увидеть срочно…

Ты так и не уточнил, кого тебе нужно было срочно увидеть и почему. А я и не спрашивала.