Completely hopeless (гет)

Он ненавидел оставаться в дураках.

Появившаяся из ниоткуда, убившая Повелителя и разрушившая множество судеб уважаемых магов мисс Грейнджер сделала это.

Вместе с тем, как бы ни было больно это признавать, но он, Люциус Малфой, был обязан этой женщине свободой. Если бы не ее заступничество на определенных, конечно же, условиях, его ждал бы поцелуй. Тогда, в сырой камере, лорд Малфой не думал даже играть с существом, которое убило Темного Лорда. Его мир рухнул в мгновение, и чванливый аристократ был ошеломлен полностью. Не до интриг, выжить бы.

Выжить и спасти семейное достояние, на которое положили глаз министерские кровопийцы. Тогда предложение мисс Грейнджер казалось единственным шансом на спасение. И он принял его без колебаний и торга. Последнего она и не собиралась допускать, четко и жестоко описывая Люциусу его дальнейшие перспективы. Клятва и свобода — вот что он выбрал тогда, думая о том лишь, как спастись, не о том, как неприятно будет понимать, что им помыкают.

Люциус был уверен, что он не единственный такой, обязанный мисс Грейнджер всем.

Эта женщина была чудовищем. Куда там покойной Беллатрикс… Худшим было то, что чудовище было умным и хладнокровным, пряталось за маской всеобщей героини и спасительницы. Мисс Грейнджер занимала не такой уж видный пост, но это не мешало ей прилагать руку практически ко всем изменениям в Магическом мире. Она публично поддерживала «благие начинания», которые индюк Фадж приписывал себе. Никто не замечал, что героиня была серым кардиналом.

Ему было противно…

Но избавиться от обязательств не получалось. Казалось, Гермиона знала, как он будет действовать, и заранее перекрыла все возможные лазейки. Быть подневольной пешкой — не унижение для того, кто был рожден для великих дел? Но об унижении быстро забываешь, побывав на грани смерти. Люциус предпочитал сторону победителя.

Одна ошибка, которую он унаследовал от отца, можно сказать. Пусть и он разделял идеалы Лорда, эта вера стоила ему почти всего…

Родственники жены были стихийным бедствием, никак не меньше.

Но кузен Сириус выбивался из этой стройной когорты всем. Гриффиндорец, прости Мерлин, член Ордена Феникса и выжжен собственной матерью — редко какой Блэк был настолько ненормальным. Нарцисса предпочитала о нем не вспоминать. Даже после того, как им отчаянно понадобились друзья с правильной стороны. Это о чем-то говорило… Например, о том, что от этого конкретного представителя рода Блэк нужно держаться так далеко, как только возможно.

И все же Люциус связывал с Сириусом Блэком определенные надежды. Бестолковые, бредовые и отчаянные, если по правде.

Например, что кузен Нарциссы все-таки угробит мисс Грейнджер. Он был ей отчаянно одержим, а Блэки не умеют отступать. Зато чудесно разрушают все вокруг, когда не получают желаемого. Скотина Сириус же импульсивен до безумия, неудержим и глуп, как всякий гриффиндорец. В общем, то, что нужно для обрушения в мелкое крошево чужой жизни.

О связи героини и нетипичного Блэка судачили.

Одним словом, за новостями об этой паре было легко следить.

Мисс Грейнджер с привычной бесцеремонностью навестила мэнор. Письмам эта женщина категорически не доверяла.

Люциус был любезен через боль — обычное его состояние, когда от него требуют неприятных вещей и отказаться невозможно. Данные в минуту отчаянья клятвы давили, схлестываясь петлей на горле, стоило подумать о шаге в сторону. Благодаря его влиянию, деньгам и связям через несколько дней будет принят очередной закон, попирающий идеалы, на которых он рос. Весомая причина для смятения чувств, безнадежности, ведь она не оставит его в покое. Мисс Грейнджер слишком озабочена судьбой магического мира и политикой, чтобы переключиться на что-то еще, менее разрушительное, что ей удается так же хорошо — науку, например. О, видимость, что озабочена только работой в Отделе тайн и исследованиями, эта гарпия создает прекрасно. Если бы все столь радужно было на самом деле.

— Любимая…

Нарцисса отвлеклась от игры с сыном. Сперва поцеловала белокурые кудряшки и лишь потом подняла свой взгляд на него.

Люциус не хотел ее втягивать… Однако его Нарцисса вовсе не красивая кукла. Ее не обманешь показной беззаботностью. Она понимает то положение, в котором оказалась их семья, оказывает ему поддержку. Если бы не она, Люциус не был уверен, что пережил бы все те унижения.

— Да?

— Мне нужно, чтобы ты написала своему кузену Сириусу Блэку.

Салазара ради, он сам не верит, что говорит это. Выбора нет — отчаянные времена требуют таких же мер. Жена должна найти повод возобновить общение с непутевым родственником. Они вмести изыщут способ восстановить «доверие»: в конечном итоге Сириус не особо умен. Люциус уверен, что найдет способ использовать его против мисс Грейнджер. Если не прямо, то косвенно.

— Зачем?

Нарцисса расправила юбку платья и одним грациозным движением встала. Прекрасная, как видение, величественная, как королева. Достойная носить имя Малфоев. Ему так повезло, что, в отличие от своей кровной родни, она сначала думает, а потом делает. Криков с ее стороны после морального прессинга от Грейнджер он бы не пережил, пусть и объяснить всю тонкость своей задумки супруге будет трудно.

Люциус говорил и видел, что Нарцисса его восторга не разделяет.

— Нелепо, глупо… И только поэтому может получиться.

Легкая улыбка и пожатие его ладони. Но поцеловать себя не позволяет: все-таки недовольна. Но не разгневана. С урожденной Блэк это важная и тонкая грань, которую лучше не переходить. Люциус предпочитает роль внимательного супруга, над которым не проносятся штормы взрывного темперамента.

Ради благополучия Драко он найдет способ избавиться от той, что смеет ему приказывать.

Не своими руками, так чужими.

— Как ты это сделаешь?

— Андромеда.

Супруга роняет имя с показной беззаботностью и берет сына на руки. Наверняка зная, что он ошеломлен. И было отчего: имя опальной сестры произносить было запрещено. Нарцисса словно забыла о выбравшей грязнокровку Андромеде Блэк, не смягчившись даже после потери Беллатрикс. Он и не думал, что перемирие возможно. Блэки ведь категорически не умеют прощать. Хотя здравое зерно в выборе жены было. Сириус дружит с кузиной Андромедой, та скучает по сестре и делала в прошлом робкие попытки помириться.

Наверняка бывшая Блэк примет оливковую ветвь мира. Так и сам кузен станет частью трогательного семейного воссоединения.