Временной коридор (гет)

— Тина?! — воскликнул портрет, стоило его глазам остановиться на девушке.

— Мое имя Лилиан, — ответила она, разглядывая стоявшего на портрете мужчину, замечая, что ей от него достались лишь глаза. Родители сказали ей об этом, когда после ухода подруг два дня назад, она попросила их рассказать о своих родителях.

— Дочка? Ты не выглядишь на семнадцать, — нахмурился Слизерин. — Ну, почти... хотя...

— Так получилось, что о своем происхождении я узнала немного раньше, — пояснила девушка. — Родители лишь подтвердили то, о чем я узнала, побывав в будущем, как и ты в свое время с мамой.

— Временной коридор? — поразился он. — Ты тоже попала во временной коридор?

— Да, мы… попали в него с моим женихом, — она кивнула в сторону одного из стоявших неподалеку парней, и тот сразу вышел вперед.

— Жених, значит, — улыбнулся Салазар. — И как зовут жениха?

— Джеймс Карлус Поттер, — ответил парень. — Рад с вами познакомиться, лорд Слизерин.

— Поттер… Представитель рода Певерелл, — кивнул он. — Хороший вариант, да и родство слишком дальнее.

— Да уж, дальше некуда, — засмеялся Джеймс.

— А вы, молодой человек, кем будете? По лицу похожи на моего друга Поллукса.

— Ну, похож, потому что я тоже принадлежу роду Блэк, как и ваша жена, — кивнул Сириус. — Позвольте представиться, Сириус Орион Блэк, наследник рода Блэк.

— Очень приятно, молодые люди, — ответил Слизерин.

— Потом поговорим… отец, сейчас надо поторопиться, — сказала Лили, слегка запнувшись. Мужчина с грустью кивнул ей, словно соглашался с тем, что является ей родителем лишь номинально, никак не участвуя в ее воспитании. — Мы все расскажем, но позже, а сейчас нам нужно снять портрет и отправить его в Поттер-менор.

— Зачем?

— Затем, что каждый, кто побывал во временном коридоре, обязан дать показания в суде, и мы бы вас не беспокоили, если бы не надвигающаяся война, — сказала Лили. — Через два дня вам надо будет дать показания в министерстве магии на специальном слушанье.

— Война? С кем? Снова гоблины? Или магглы?

— Нет, волшебники, которые развязали войну против магглорожденных, — ответил мрачным тоном Сириус. — Эти чистокровные ублюдки считают их недостойными дара магии, нападают и убивают, ссылаясь при этом на вас.

— На меня?! — воскликнул мужчина.

— Да, таких волшебников сейчас называют грязнокровками, — продолжил объяснение Сириус. — И все считают, что именно вы стали их так называть.

— Бред, грязнокровками я называл тех, кто не соблюдает магические традиции и заключает близкородственные браки, — возмутился Слизерин. — Что за ересь?!

— Вот, потому нам и нужен ваш портрет, — сказал Джеймс. — У нас мало времени, мои родители вам все объяснят, мы никак не можем опоздать на заседание, иначе Лили попадёт в Азкабан за неуважение к суду. Меня и Сириуса никто не тронет, а вот ее точно отправят туда, у этого урода, развязавшего эту войну, слишком много связей в министерстве.

— Тогда прекращаем все разговоры, и делаем то, что должно, — твердым тоном сказал мужчина, подсказав дочери нужное заклинание.

Двое парней, следуя советам Слизерина, попытались снять портрет со стены после того, как Лили произнесла нужное заклинание, дабы отклеить его, но тяжелая рама как висела, так и продолжала висеть, несмотря на все их усилия.

— Неужели кто-то наклеил чары вечного приклеивания? — испугалась Лили.

— Тогда дело плохо, — помрачнел Джеймс.

— Кто-то ведь заморозил портреты, — сказала Лили. — Мне кажется, кто-то очень не хотел, чтобы вы имели возможность ходить в гости к другим портретам.

— Но сейчас я могу это делать, не так ли? В Хогвартсе все еще висит портрет сэра Кэрдогана? — спросил Слизерин, вспоминая этого чудика.

— Не знаю, я его не встречала, — сказала Лили.

— Придется спрашивать у директора, но прежде, направь Патронус моему отцу, — сказал Джеймс. — Возможно, попросим разрешения у кого-нибудь из моих предков, которых вы знали, может, они дадут согласие временно дать доступ к своему портрету основателю Хогвартса?

Салазар Слизерин кивнул. Сразу видно, что молодой человек разбирается в волшебных традициях и возможностях портретов.

Лили подняла палочку и направила Патронус будущему свекру:

— Лорд Поттер, у нас возникли проблемы, портрет моего отца приклеен чарами вечного приклеивания. Джеймс просит использовать кого-то из ваших предков, чтобы Слизерин мог переместиться к нему на портрет и использовать его для показаний в суде.

— Интересный способ передачи информации, — восхитился Салазар.

— Да, только я надеюсь, что в этот момент рядом с ним никого не будет, — сказала Лили, указывая на явную ненадежность сохранения информации в случае, если около лорда Поттера в момент прибытия Патронуса будут посторонние люди.

* * *

Альбус был в шоке от того, что узнал. Крестражи… один из них лежал перед ним, как и рассказал ему Карлус. Известие о том, что мистер Поттер и мисс Эванс побывали во временном коридоре, наделает в волшебном мире много шума, но знать о якорях у Волдеморта широкой общественности не стоит.

— Остальные поищем потом, не лезь никуда, так как в том будущем ты погиб, сунувшись в лачугу Мраксов один, — сказал Карлус, сдвинув момент смерти друга, чтобы убедить его не лезть на рожон.

— Я… тебя понял, друг мой, — кивнул Дамблдор. — Значит, мне удалось найти их?

— Тебе это удалось лишь благодаря моему младшему внуку, Альбус, — пробурчал лорд Блэк. — Этот мелкий идиот хотел сделать все сам, но вовремя одумался.

Легенда, составленная на основании того факта, что Лили и Джеймс попали в будущее, была обговорена со всех сторон. По ней, о крестраже узнал Регулус, и рассказал обо всем своему брату, а тот в свою очередь директору. В общем, вполне объяснимо.

— Значит, крестражи есть у Люциуса Малфоя и мадам Лестрейндж?

— Они были у них на тот момент, когда там были Лили и Джеймс, Альбус, — поправил директора Хогвартса Карлус. — Сейчас они, скорее всего, в других тайниках, так что придется попотеть, чтобы их найти. Один здесь, один в лачуге, и еще три. Змея пока не крестраж.

— На заседании о крестражах ваш сын и мисс Эванс не должны ничего говорить, — спустя минуту, сказал Альбус.

— Это само собой, мы тоже решили, что это будет самым лучшим решением, — кивнул Арктурус.

— Тогда разберемся во всем этом после заседания, надеюсь, дети вовремя прибудут на заседание?

— Да, мы постараемся…

В этот момент появилась призрачная лань и голосом мисс Эванс сказала:

- Лорд Поттер, у нас возникли проблемы, портрет моего отца приклеен чарами вечного приклеивания. Джеймс просит использовать кого-то из ваших предков, чтобы Слизерин смог переместиться к нему на портрет и использовать его для показаний в суде.

— Отца?! — воскликнул Дамблдор.

Карлус кивнул.

— На суде это все-равно всплывет, но факт есть факт.

Поттер рассказал историю появления Слизерина в 1960 году, и то, что его жена Клементина умерла в маггловской больнице, а дочь магия оставила в этом времени.

— Мне пора, поговорю с Игнотиусом, он точно должен помочь, — сказал Поттер, сумбурно попрощавшись с другом. — Надеюсь, у нас все получится.

* * *

Добираться до дома с помощью порталов гоблинов оказалось очень удобно, и Лили, прибыв в дом Поттеров сказала:

— Вынуждена признать, что, если бы не помощь Рагнока, мы бы точно не успели прибыть сюда из-за закрытых границ. Эти чинуши в министерстве уже сейчас продаются ему так легко, а что дальше будет?

— Дальше будет катастрофа, — мрачным тоном сказал лорд Блэк, а потом добавил: — Была бы катастрофа, но с нашей помощью, я надеюсь, ее удастся избежать.

— И с чего Малфой вдруг решил нам помогать? — спросил Джеймс.

— С того, что убийство Лили вызвало бы откат, и они через метку прочувствовали бы все на своей шкуре, — ответил Сириус. — Не смертельно, но довольно болезненно, я полагаю.

— Да. Кстати, Люциус переправил Нарси во Францию к своим родственникам, — сказал Арктурус. — Эти двое станут скоро родителями и…

— Подожди, но в воспоминаниях Гарри у Малфоев был один ребенок! — воскликнул Бродяга.

— У твоей кузины мог случиться выкидыш, — высказала предположение Лили. — Мы ведь не знаем, что с ними было до того, как в ту ночь Волдеморт поперся к нам домой и исчез. С его безумием с него сталось бы пытать и беременную, так что ничего странного в этом не вижу.

— Леди Слизерин права, — кивнул Арктурус, — всякое могло случиться.

— Ничего, мы уж встряхнем-таки это замшелое болото! — воскликнул Джеймс. — Не допустим всего того кошмара, который случился в будущем.

— А сейчас нам стоит еще раз проговорить то, что вам надо говорить общественности, а о чем мы позаботимся сами с помощью Альбуса, — решительным тоном сказал лорд Блэк. — Завтрашний день должен войти в историю, а ваше якобы путешествие во временном коридоре будет самым запоминающимся из всего, что случалось ранее!

И Лили не могла с ним не согласиться.

* * *

Появление Поттеров и девушки, которую все в магическом мире до недавнего времени считали магглорожденной, привело к тому, что люди, снедаемые любопытством, не торопились на свои рабочие места. Сотни волшебников с интересом рассматривали портрет, который нес сын Карлуса Поттера и его друг Сириус Блэк.

Море бурлило. Море волновалось. Шепотки преследовали их до самого зала суда, в котором должно было состояться слушанье по делу о временном коридоре, в который попал сам Салазар Слизерин и эти двое.

— Чистить и чистить эти авгиевы конюшни, — пробурчал лорд Поттер. — Не министерство магии, а базар, где ничего не утаишь.

Члены Визенгамота уже сидели на своих местах в полном составе, и на зал опустилась оглушительная тишина, стоило их небольшой процессии войти внутрь.

— Вы пришли, что же, отлично, — не слишком уверенно сказал министр Минчум, чувствуя, что сегодняшнее заседание вполне может стоить ему должности, если в будущем вскроются какие-то неприглядные поступки с его стороны. — Рассаживайтесь в эти кресла, мы приступаем.

Заседание было открытым. На нем присутствовала куча репортеров, как британских, так и зарубежных. Ведь путешествие в будущее — весьма и весьма значимое событие.

Портрет Салазара Слизерина был установлен в центре, прямо напротив министра, Лили с Джеймсом сели справа, а лорд Поттер с женой — слева. Как член семьи, который будет ответчиком в суде, он был лишен права занимать свое место в Визенгамоте. Пусть это и был не суд, а простое слушанье и отчет о путешествии по временному коридору.

— Итак, приступим, — прокашлявшись, сказал секретарь суда. — Рассматривается дело о путешествии в будущее из 1069 года в 1960 год основателя Хогвартса Салазара Слизерина. Прошение подал глава рода Слизерин, леди Лилиан Клементина Слизерин. Прошу вас леди, перед началом слушаний, передайте суду документы, подтверждающие вашу личность, а также прикажите портрету говорить правду, дабы мы смогли прояснить всю историю.

— Прошу Вас, уважаемый суд, — встала со своего места Лили и, пройдя вперед, передала министру пергамент с подписью и печатью Гринготса, а потом подняла вверх палочку, и, направив ее на бумагу, сказала:

— Я, Лилиан Клементина Слизерин, подтверждаю, что это имя было мне дано при рождении, в чем призываю в свидетели магию!

Серебристый луч сорвался вперед, а потом, попав на пергамент, вернулся обратно. Члены Визенгамота тут же закивали, подтверждая, что девушка действительно носит это имя.

— А кто нам докажет, что человек, присутствующий на портрете, Салазар Слизерин? — спросил вдруг один из членов Визенгамота. Сидевшие рядом с ним волшебники посмотрели на него так, словно он сморозил самую настоящую глупость.

Даже министр нахмурился.

— Простите, я что-то не припомню вас, — сказал Минчум. — Вы из тех магглорожденных, которые недавно получили место взамен исчезнувших родов?

Сидевший волшебник встал, и буквально прошипел:

— Как ты смеешь называть меня грязнокровкой? — от него повеяла такой силой, что большинство присутствующих поежилось, а некоторые из чистокровных и вовсе находились на грани обморока. — Меня, лорда Вол… Томаса Марволо Мракса?!