Ниона и музыкальный дракон (джен)

Всем привет. Хочу рассказать вам одну историю об одной девочке или девушке... черт вас пойми с вашими этими временными рамками... Короче, хочу поведать вам историю об одной особе, которую зовут Ниона. Скажу вам честно, я не рассказчик, не диктор, скорее, вольный и довольный свидетель событий, который и сам когда-то был в самой их гуще в том мире, в который попала Ниона.

Мое приключение, знаете, оно было того... ОГОГО каким! А приключение, в которое ввязалась Ниона, оказалось куда более насыщенным, но не таким мрачным, зато эпичности в нем столько, что заслушаться можно! Плюс, история её приключения влезет в рамки любой цензуры, так что можете сажать детишек рядом и пересказывать изложенный мной рассказ о том, как я созерцал поход Нионы по землям Лесоборья в мире, расположенном на другой стороне монеты мироздания, куда можно попасть только по соответствующему зову тех, кто сидит на ребре и контролирует баланс сил. А смотрел я с помощью артефакта, который... ну, скажем так — утащил у наблюдателей! Эм...

Так... ладно... Слишком много, слишком сложно и слишком далеко от начала, поэтому прошу меня простить за лирическое отступление, после которого мы наконец начнем рассказ про Ниону.

Она, ну... обычная девочка с темными волосами, темными глазами, слегка пухлыми губами и круглыми глазами. Она среднего роста. Достаточно спортивная и никогда не даст себя в обиду. Учится хорошо. Не сказать, что очень любит ходить в школу, но это нормально для каждого в её возрасте. Да и вообще, на этом нет смысла заострять внимание, потому что история не о том, как она ходит в школу и общается с друзьями, а о подвигах, которые она совершит в Лесоборье, и о друзьях, с которыми она познакомится там, а не тех, что есть у нее здесь. И, кстати, хочу уточнить следующее — события в этих двух мирах никак не пересекаются. За этим также следят наблюдатели, существующие на грани монеты наших миров. Иногда они выдергивают к нам кого-то из Лесоборья... ну, точнее, с той стороны мира-монеты, и он наводит кипиш у нас, а иногда наоборот. Помимо этого, пусть миры и существуют параллельно, но лица, которые так или иначе ходят туда или обратно, переживают все приключения всего за одну ночь. Это так придумали наблюдатели, которым просто интересно смотреть за тем, какими могут быть миры-монеты — то есть такие миры, как наш. Причем, с одной стороны полным-полно разных странных существ, которые рождены из фантазий обитателей и которые ей подпитываются, а с другой стороны такой монеты — всё, как мы привыкли: высотки, асфальт, стекло, все однообразно и скучно.

Но давайте вернемся к Нионе! Которая сейчас, должно быть наблюдает за нами и не может взять в толк, почему повествование то и дело прерывается на какие-то отступления типа деталей мира.

Итак, однажды Ниона вышла из школы и почувствовала легкое головокружение. Никогда раньше с ней ничего подобного не случалось, и она сильно удивилось этому. Она сказала: "Ой-ёй" и отложила все свои планы на вечер в сторону. Таким образом, сразу после уроков наша героиня отправилась домой.

Сидеть за домашними заданиями было невыносимо из-за слабости, которая внезапно накатила на Ниону, и та решила прилечь на кровать. Собственно, с такой ненавязчивой последовательности событий и началось её приключение в Лесоборье. Стоило только закрыть и сразу после открыть глаза и очутиться на противоположной стороне мира-монеты. Там, куда время от времени попадали такие, как она и я — будущие герои! Неудержимые, мудрые, справедливые! Пусть немного странные... но только потому, что с другой стороны мира.

— Ой... — сказала Ниона, открыв глаза. — Так... прикольно! И где это я?

Она посмотрела по сторонам и поняла, что находится не дома. На самом деле, каждый это понял бы без каких бы то ни было проблем. Ниона очутилась в повозке с сеном, которая, плавно покачиваясь из стороны в сторону, двигалась по дороге, освещаемой не луной, а чем-то напоминающим систему зеркал на небосводе. Я понимаю, звучит нелепо, но так и есть в том мире, по другую сторону монеты. На небе Лесоборья есть несколько кружков, которые могут либо отражать свет друг от друга, либо нет. Они больше похожи на полусферы, которые, вращаясь, либо поворачиваются яркими сторонами, либо матовыми. Таким образом, по ту сторону нашего мира, так же как и у нас, есть день и ночь... или то, что мы приняли за день и ночь. У них это просто состояния мира, которые никак не влияют на сам мир и его жителей: работа не останавливается, защитники защищают, продавцы торгуют, кузнецы куют, колдуны колдунствуют... Причем, не колдуют, а именно колдунствуют! Колдовать может каждый дурак с предрасположенностью к колдунству, а вот колдунствуют только настоящие колдуны!

Кстати, насчет колдунов! В Лесоборье они очень уважаемые люди, которых любят, и в каждой деревне есть как минимум один колдун. Бывает такое, что и два, и три, есть даже целые колдовские деревни! Но если ты не дурак и не колдун, то там находиться невозможно, потому что постоянно что-то взрывается, хлопается, схлопывается и расхлопывается, перемещается и останавливается. Короче, обычному человеку в таком месте тяжело... Но я опять отошел от рассказа, а о мире вы узнаете и без того от самих обитателей, но чуть позже.

Короче, очнулась Ниона в телеге с сеном, которую раскачивало из стороны в сторону, которую освещало то, что было на небе вместо луны или лун, и которая потихоньку и даже как-то мелодично поскрипывала с каждым оборотом колеса. Правого. Заднего.

Ниона приподнялась и села, чтобы посмотреть по сторонам, а справа и слева увидела деревья, растущие настолько близко друг к дружке, что между стволами вряд ли смог бы вместиться взрослый человек.

— Я даже не знаю, бояться ли мне или просто удивиться, а потом махнуть рукой, — проговорила она, и вот на эти слова уже среагировал... среагировало существо, которое погоняло другое существо. Первое существо, которое сидело в комфортабельном кресле, приспособленном на телеге, было из народа, который в Лесоборье было принято называть «фонарщики». Дело в том, что их глаза напоминали по форме фонарные столбы, а зрачки — зажженные свечки. Кстати, фонарщики в этом мире прекрасно справлялись с многими профессиями из-за своего немалого роста и способности ночью освещать дорогу перед собой. Правда, они справлялись лишь с теми профессиями, в которых не обязательно слышать, потому что при всех своих достоинствах слышали эти высокие, похожие на людей существа плохо, как старики. А погонял фонарщик такое местное животное, которое звалось «крокс». Крокс походил на бегемота, только белого цвета, на несуразно тонких и коротких лапках, и казалось бы, эта штука вообще не должна двигаться, но нет — это излюбленное средство перемещения погонщиков на дальние дистанции. Кроксы пусть и не очень быстрые, но крайне выносливые и сильные!

— Я даже не знаю, бояться ли мне или просто удивиться, а потом махнуть рукой.

Эти слова фонарщик смог услышать по нескольким причинам: общая тишина вокруг; достаточно громкий голос Нионы; первые слова: «Ой... Так... прикольно! И где это я?», которые она произнесла намного громче последующих, чем сразу привлекла внимание фонарщика, заставив его прислушиваться.

— О! А ты что за козявка?! — повернувшись, спросил фонарщик, который слышал, что бывает такое, когда люди внезапно появляются за спиной.

— Я... Ниона, — ответила Ниона, которая впервые видела подобное существо, но не испугалась, а скорее завороженно посмотрела на него. — А ты кто такой? — спросила она чуть смелее, поняв, что это существо не только разумное, но и разговаривает с ней.

— Я? Я — фонарщик. Погонщик. Вот. Возвращаюсь домой, в Кисломанск, — сказал фонарщик. — А вот ты появилась в моей повозке непонятно как и непонятно откуда, — возмутился он. — Представилась — уже хорошо, а то вы, люди, обычно даже имя свое нормально сказать не можете без всего вот этого великодержавного пафоса! — фыркнул он. — Ладно... козявка. Говори, что ты забыла в моей повозке.

— Да как бы ничего не забыла, — Ниона озадаченно развела руками. — Я тут просто очутилась... и все.

Она поджала губы, решив не говорить ни слова о том, как легла в кровать в своей комнате, в обычном высоком доме, а потом очутилась здесь. Ниона поняла, что рассказывать о себе слишком много — не самая лучшая идея.

— Эм... господин... эм... фонарщик... — сказала она, пытаясь быть как можно более учтивой и принимая название существа за имя. — Не будет ли наглостью попросить вас довезти меня до города. Я немного заблудилась и думаю, что... — Ниона посмотрела налево, направо, после чего на фонарщика. — Ну, заблудиться сильнее просто не получится, конечно... эм... Как бы то ни было, с вами я явно быстрее доберусь до города и уже там пойму, насколько сильно я заблудилась. Девочка улыбнулась, подумав: «Если бы деревья не росли настолько плотно, я могла бы пойти куда угодно и откуда угодно прийти, но в этом месте, видимо, есть какая-никакая защита от дураков, которую я уже не прошла. Или прошла, но не совсем».

— Ладно, девочка по имени Ниона, помогу тебе, — сказал фонарщик, — за вежливость помогу, пусть мне и интересно, как ты оказалась в моей повозке, — он посмотрел назад. — Не бежала же ты за мной? Нет... — он поднял руку с длинными узловатыми пальцами, фаланги которых были соединены круглыми суставами, и почесал голову под квадратной шляпой, которая до этого шпилем возвышалась на немного вытянутой голове, а сейчас была завалена немного набок.

Ниона лишь пожала в ответ плечами, не желая рассказывать о том, что просто заснула и очутилась в повозке. Она внимательно смотрела на существо, сидящее в комфортабельном кресле, и пыталась понять, нравится ей то, что она видит, или нет. С одной стороны, глаза и особенно зрачки были гипнотизирующими и даже красивыми, а вот форма головы и пальцев пугали. Да и вытянутое худощавое тело тоже не вызывало особого доверия, хотя поведение было нормальным, взвешенным и спокойным. Это существо, которое внешним видом напоминало мужчину со странной головой, даже не особо удивилось её появлению в повозке. То есть конечно, появление там Нионы стало новостью для фонарщика, но не тем, чтобы могло бы его напугать. Разозлить? Возможно. Но не напугать.

— А далеко находится ближайший город?! — поинтересовалась Ниона. — Мне просто поскорей бы хотелось вернуться… — она запнулась, поняв, что не знает, где может находиться её дом. — Вернуться домой, — все же закончила она, прекрасно понимая, что дом у неё есть, просто где-то очень и очень далеко. — А для этого я должна понять, где я вообще нахожусь, — сказала она в итоге и посмотрела в удивительные глаза фонарщика.

— Пару часов, если крокс не захочет отдохнуть, — пожал худыми плечами фонарщик. — А если захочет отдохнуть, то часа три, может быть, четыре. Мы уже давно едем.

Только сейчас девочка обратила внимание на запряженное существо, которое потихоньку тащило за собой повозку.

— Ух… — выдохнула она, то ли изумившись внешнему виду крокса, что смотрелся очень нелепо на своих коротеньких тонюсеньких ножках, то ли от разочарования полученной информацией. — Ну, хорошо, наверное… — сказала Ниона, которой не нравилась ситуация, в которой она очутилась.

Также ей не нравилось не понимать причину, по которой это произошло, а разобраться не было никакой возможности. Это ей тоже очень сильно не нравилось, но выход она нашла. Он заключался в одном очень простом вопросе:

— Фонарщик, скажи, а есть ли у вас какой-нибудь мудрец в вашем этом Кисломанске, чтобы я могла с ним поговорить?

— Мудрец у нас есть, только поговорить с ним вряд ли получится. Он теперь вообще не слышит. Слишком старый, чтобы слышать. А вот в переписке задать вопрос сможешь, это не станет проблемой. Вот только мне кажется, что ты так писать не умеешь, чтобы наш мудрец понял тебя... хотя, может быть и услышит... — фонарщик хмыкнул. — И, кстати, зовут меня Виспел, а не фонарщик, — он улыбнулся, после чего добавил: — Вот теперь я могу сказать что рад познакомиться! — и это существо, похожее на мужчину, учтиво поклонилось, сняв шляпу с продолговатой головы, неправильной для человеческой формы но, по всей видимости, правильной для фонарщиков. — Кажется мне, что я понял, что происходит! — сказал он, водрузив головной убор обратно и поправив его таким образом, чтобы шпиль был направлен прямо в небо.

— Да? И что же происходит? — спросила Ниона, и в этот момент надежда блеснула в её глазах. — Виспел, расскажи, пожалуйста, потому что сама я ничего пока что понять не могу, — и наша героиня посмотрела на фонарщика с просьбой и верой во взгляде.

— Опять наблюдатели решили, что нашей стороне мира нужна помощь, — фонарщик тяжело вздохнул. — Опять наблюдатели предвидели, что должно случиться что-то такое, что самым негативным образом скажется на нашей жизни, поэтому ты здесь, — сказал Виспел и отвернулся от девочки, на чьем лице увидел непонимание, озадаченность и даже страх.

И я могу понять Ниону, потому что сам испытывал примерно те же самые чувства, когда впервые оказался по ту сторону от грани нашего мира-монеты.

— Наблюдатели? Что-то должно произойти? Негативное? — переспросила Ниона, в ответ на что фонарщик устало вздохнул. — Я ничего не понимаю! — сказала она.

— А ты и не должна ничего понимать, потому что ваша сторона монеты всегда держится в неведении, а вот наша, наоборот, знает обо всем, что происходит вокруг. Почему так, можешь не спрашивать, не знаю. Возможно, наш старик что-нибудь и сможет сказать об этом, — фонарщик вновь устало пожал плечами. — Ну, вот теперь понятно, каким образом ты оказалась в моей повозке, и теперь я окончательно успокоился, потому что знаю, что ты здесь не просто так, а чтобы всем нам помочь или избавить от какого-то недуга, — спокойно проговорил Виспел.

Ниона слушала его с открытым ртом и не понимала, насколько реально все, что с ней происходит. Она даже несколько раз сильно ущипнула себя за ногу, а почувствовав боль, поняла, что лучше избегать ушибов, порезов и всего тому подобного.

— Я... я не понимаю... — сказала Ниона.

— Не переживай! Сначала с мудрецом с нашим немного пообщаешься, а я помогу тебе в этом, а потом, думаю, тебе придется сходить к колдуну! У нас в Кисломанске есть один. Удивительный дядька! Надеюсь, он сможет тебе помочь или хотя бы рассказать, куда тебе надо отправиться, чтобы узнать чуть больше о своей судьбе! — Виспел хмыкнул. — О прошлом визитере — таком, как ты, который в последний раз появлялся тут лет так десять назад — до сих пор легенды ходят, а темные болота и костяные острова боятся одного упоминания его имени! — фонарщик потянулся. — И я видел того героя! Издалека. Когда праздничная процессия после победы шла по Кисломанску с дальнего горного перевала. Интересный человек. Дурной, правда... И тот шорох, что он навел, прямо вызывал и продолжает вызывать ужас у темных существ. Вся наша сторона помнит, как весело он крушил силы тьмы! И причем, все это было с прикрикиванием: «Я ж вас в узел завязывал!» — сказал фонарщик, исказив свой голос до неузнаваемости, с какой-то знакомой Нионе хрипотцой. — А вот как у тебя будет, я не знаю. Ты вроде моложе того молодца, который чуть ли не бросался на каждого, кто только ни пытался на него напасть.

— То есть прошлый пришелец был агрессивным и, по всей видимости, опасным, — Ниона закатила глаза, — Ладно... пусть так будет.

«Может быть, это сыграет мне на руку», — подумала она, после чего вновь обратилась к Виспелу.

— А что в прошлый раз было? — спросила она.

— В прошлый раз у нас возникла дыра во времени и пространстве и некоторые вещи вашего мира попали к нам, и этим решили воспользоваться не только плохие люди с нашей стороны мира-монеты, но и плохие фонарщики, мечтатели, хвататели, местоискатели, дождевики и мохноногие дальнеследователи, — сказал фонарщик. — Я тогда был совсем маленьким и больше напоминал подсвечник, — он улыбнулся. — Но я до сих пор помню, как гремели те битвы наших против ихних! Точнее, светлых против темных, и как тот герой пробивался на бородатом рыхаче со своей вот этой присказкой: «Я ж вас в узел завязывал!» — Виспел сделал несколько движений, что со стороны напоминали, будто бы кто-то размахивает мечом, сидя верхом на коне.

— Какие странные названия и народы, — Ниона поджала губы.

— Для вас, пришельцев, мы все странные! А для некоторых и уродливые... Но потом никто из вас не хочет покидать нашу сторону монеты, — сказал Виспел. — Ну да ладно. Давай немного помолчим. Я уже устал прислушиваться. Видишь ли, у фонарщиков очень плохой слух, в отличие от приемников, у которых очень плохое зрение! Сильно устаю от любой беседы, — сказал он и слегка щелкнул поводьями своего крокса, таким образом потихоньку подбодряя это огромное существо на тоненьких и коротеньких ножках.

Ниона лишь согласно кивнула в ответ. Ей было необходимо немного времени, чтобы переварить все, что она только что услышала. Она хотела, а вот голова старательно отказывалась. Голова искала как можно больше тем, интересующих Ниону больше, чем самое главное: «Как можно вернуться домой?!»

— Конечно, я уже поняла, что мне придется сначала поговорить со старым, эм, фонарем, а потом пойти к какому-то колдуну, но эти два разговора не решают моих проблем. Скорее всего, они только сделают мое застревание здесь глубже, — она хмыкнула. — Точнее, мое представление о том, насколько я сильно влипла. М-да.

Ниона смотрела по сторонам, на плотно растущие деревья, и поражалась этому. Ей было интересно, кто, а главное — для чего это сделал.?! или сделали.?! И так было до того момента, пока она не заметила, что за первым рядом есть еще один, а за ним еще. Тогда наша героиня спросила у первого знакомого из этого мира:

— А сколько рядов деревьев здесь высажено, и для чего так?!

На что получила ответ:

— Всего четыре! Для чего?! Чтобы никто не смог напасть на путника типа меня или тебя справа или слева. Кто это придумал? Да прошлый герой и придумал, потому что на него вечно нападали разбойники всякие! С тех времен налетчиков стало гораздо меньше, но ловкость таких возросла в десятки раз, и теперь никому не зазорно сказать: дескать, я попал в засаду и меня обобрали!

— Странный тот герой был. Странный, но не дурак, если придумал такую защиту от дураков, — сказала Ниона, — И заблудиться не получится. И если идти вдоль линии, если вдруг по эту сторону оказался, в любом случае куда-нибудь да придешь, — она пожала плечами.

— Кстати! — фонарщик поднял длинный палец с круглыми фалангами высоко в небо. — Не волнуйся о времени в твоем мире. Прошлый герой был у наблюдателей и просил передать следующему герою, что любое приключение здесь занимает одну ночь на вашей стороне мира-монеты. Это работает и для тех, кто из нашего мира оказывается в вашем, — Виспел хмыкнул. — А теперь, прошу, Ниона, давай помолчим.

Ниона согласно кивнула, после чего легла на мягкое приятное сено. Она пыталась понять, каким образом, сколько бы времени путешествие ни заняло здесь, там, откуда она пропала сюда, пройдет всего ночь.

«Как такое может быть, чтобы я пропала сюда надолго, а дома пройдет всего ночь?» — думала героиня Ниона.

Также она не могла понять и обратного: как подобный механизм мог работать для тех, кто пропал отсюда в её мир, или, как говорил Виспел, с этой стороны мира-монеты на ту сторону, к которой она привыкла, на которой она родилась, росла и продолжала бы набираться мудрости, если бы ни все вот это вот.

Ниона думала и думала и уснула за этими мыслями, а проснулась от гула, который потихоньку ворвался в её уши. Так, открыв глаза, она увидела странного вида дома. Очень высокие, что соответствовало фигурам фонарщиков. Также она увидела и фонарщиков, которых было очень и очень много и которые то и дело ходили туда-сюда. Помимо тех, кто был похож на извозчика, любезно согласившегося довезти её до населенного пункта, встречались и совершенно другие существа, в том числе и люди — или, во всяком случае те, кто был один в один похож на людей, — чему Ниона сильно обрадовалась.

— Виспел! Виспел! Мы приехали в этот твой Кисломанск, так, получается? — спросила она, присаживаясь на сене.

Фонарщик слегка дернулся, сидя в своем комфортабельном кресле, после чего обернулся и посмотрел на внезапную попутчицу.

— Напугала меня... — вздохнул он. — Я даже забыл, что ты тут есть. А еще сижу и думаю: а что я должен был сделать?! — фонарщик хмыкнул. — А ведь надо было к старику направиться, а мы едем ко мне домой. Тут недалеко осталось, — он хмыкнул. — Ладно, в таком случае сначала заглянем ко мне, а потом я тебя к мудрецу отведу. Только домой, прости, пустить не смогу, и искать ночлег тебе придется в другом месте. Возможно, у нашего колдуна. Он — человек и, думаю, с ним ты сможешь найти общий язык быстрее, чем с кем бы то ни было из нас, — и Виспел улыбнулся.

— Хорошо. Как скажешь... — с легкой грустью в голосе ответила Ниона. — В таком случае, думаю, нам надо немного поторопиться, потому что я не хочу оказаться на улице ночью.

— И это правильно, — фонарщик кивнул своей вытянутой головой, после чего щелкнул поводьями крокса. В ответ на это существо издало крайне странный булькающий звук, отличавшийся возмущенностью, что сейчас ощущалась в каждом его движении.

Ниона недолго изучала крокса, потому что не видела в нем ничего удивительного, в отличие от чего-то среднего между городом и деревней, по улице которого Виспел правил и потихоньку, даже с какой-то леностью, погонял своего питомца.

Спустя минут десять, может быть, пятнадцать, тишины они достигли дома доброго фонарщика. Он быстро загнал крокса в стойло, затем зашел внутрь странного вида хижины, из которой донеслись радостные голоса, в том числе детские.

«Наверное, поэтому он и не может помочь мне с крышей над головой до того момента, пока что-нибудь не выяснится, — подумала Ниона. — Наверное, их там очень много — просто иголке некуда упасть...»

На этой ее мысли Виспел вышел из дома, а вслед за ним вывалила высокая женщина из народа фонарщиков, со сплющенной головой, больше похожей на тыкву, горящими от любопытства глазами и добродушной улыбкой. Детишек, кстати, которые последовали за родителями, было семеро, и теперь Ниона поняла, почему Виспел сравнивал себя с подсвечником, рассказывая о молодости или даже детстве и предыдущем герое с той стороны мира-монеты. Действительно, маленькие представители народа фонарщиков сильно походили на подсвечники. Причем не на канделябры, а именно на подсвечники, и это уточнение следовало считать важным.

Это говорю я! Как тот, кто многое знает о той стороне мира-монеты, а все потому, что плохих фонарщиков, чтобы разозлить, я называл именно «канделябр», и работало это просто прекрасно!.. Но давайте вернемся к Нионе, которой Виспел гордо представил свою семью, сказав, что это не все — еще несколько фонарщиков просто не успели вернуться с работы.

— Ладно, идите уже! А то пока туда, пока обратно, вот тебе и ночь... — сказала женщина. — А там же еще и к колдуну надо зайти! А это, опять же, время! Так что давайте идите! — она посмотрела на Ниону, после чего как-то стыдливо улыбнулась и спрятала удивительные глаза. — Ты прости, мы бы приютили, но места не хватит, — сказала она. — Вот честно, с радостью, но негде...

Женщина-фонарщик грустно и тяжело вздохнула. Ниона не могла спокойно на это смотреть, поэтому подошла, посмотрела наверх, чтобы увидеть глаза высокой фонарщицы, и сказала:

— Не переживайте! Все хорошо, и я все понимаю! А Виспел и без того уже много сделал для меня! И ведь это еще не все, учитывая, что мы пойдем к вашему мудрецу и колдуну! Так что с моей стороны было бы неправильно требовать от вас еще больше!

Фонарщица благодарно поклонилась за понимание, после чего поторопила их словами:

— Если старый уснет, придется долго ждать. А так все знают, что ровно в одиннадцать он гасит глаза.

— А сейчас сколько? — поинтересовался Виспел.

— Почти десять, — ответила его супруга, и тот, охая и ахая, махнув рукой, быстро зашагал в известном ему, но не Нионе, направлении.

Что касается выражения «гасить глаза», оно свойственно только фонарщикам. Если рассматривать тех же самых приемников, которых на самом деле местные называют «ухочи» и которых я когда-то обозвал чуждым для этой стороны мира словом, они говорили "побыть в тишине"», таким образом сообщая о желании уйти спать или о самом процессе сна. Кстати, название народа, которое я бросил впопыхах, прижилось даже лучше, чем привычное «ухочи». Но мы отвлеклись…

К старому и мудрому фонарщику Ниона и Виспел шли примерно полчаса, и за это время Ниона полностью привыкла к причудливым домам, которые иногда смотрелись как нагромождение всякого хлама, что стремилось своими шпилями пронзить небеса. Помимо этого, её глаза немного привыкли к местным жителям, отличающимся огромным количеством форм. Конечно, все они были в том или ином объеме и процентном соотношении похожи на людей, но каких-то странных.

«Как хорошо, что я много читаю и фантазирую! — думала наша героиня, следуя за фонарщиком. — Меня даже почти не удивляют все эти создания... — думала она, пока случайно не заметила свое отражение в зеркале и не поняла, что все это время шла с открытым от изумления ртом. — А впрочем, это шокирует и интригует... — подумала Ниона, закрывая рот. Следующей после этого мыслью была: — Надо постараться выяснить, кем был мой предшественник. Сомневаюсь, что это мне хоть что-то даст или как-то поможет. Но спросить в любом случае надо!»

Кстати, этот вопрос стал первым, который фонарщик начертил на какой-то странной тряпке странным подобием чернил при помощи какой-то причудливой изогнутой палки.

— Я не только задал твой вопрос, но и попросил старика говорить. Так будет быстрее и проще! — улыбнулся Виспел, поправляя шляпу на голове.

Наблюдать за этим было забавно, потому что его голова напоминала Нионе очень вытянутое яйцо, на которое водрузили кожаный дорожный квадрат... конусовидный... черного цвета, который то и дело заваливался набок.

Старый фонарщик оказался реально старым. Он сильно напоминал нечто ажурное из парка. Его голова была прямоугольной и вытянутой и чем-то напоминала скворечник. Если бы Ниона сразу увидела его, а не Виспела, то сильно бы испугалась, а так лишь поразилась, но не более того.

Старик-фонарщик прочел написанное странными черточками и полосочками, после чего посмотрел на Ниону. Кажется, он даже сощурился. Сложно было понять и прочитать движение глаз фонарщика.

— Так, значит, ты новый герой, которого нам прислали наблюдатели? — спросил он, и Ниона согласно кивнула в ответ. — Не могу понять, чего такого особенного они в тебе увидели, ну да ладно, с их волей спорить не принято, — старик оказался сварливым. — Вот предыдущий — то крутой дядька был! А ты как-то слишком мала, чтобы сгодиться на подвиги, но раз уж выбрана, то выбрана, — он развел длинными-предлинными руками. — Ничего не слышал ни о каких войнах. Темная сторона сидит себе потихоньку, не высовывается. Их как в узел завязали, так и не развязывали, — старик-фонарщик сложил ладони, и угловатые пальцы оплели руки. — Тебе бы в столицу сходить. Но это далеко. Через Впуклый перевал придется идти, да по Пердоболотам. Хм-хм-хм... — озвучил старик, которого бесполезно было просить притормозить. — Из наших сел и городов, из всех, есть три пути: быстрый, средний и долгий. Быстрый, как ты понимаешь, для настоящих героев, и я не вижу смысла тебе туда идти... — глазами фонарщик исполнил что-то, напоминающее недовольный жест. — По средней... как бы можешь, но явно не одна и только под присмотром. Так что идти тебе долго, вдоль древесного прохода, что у нас называется, это тебе на заметку, «дренель»!

Все это время старик-фонарщик сидел в раскачивающемся кресле, что мирно поскрипывало и почти не действовало на нервы Нионе. Причем, «почти» — ключевое слово. Сейчас же в доме старого мудреца воцарилась тишина, потому что он перестал раскачиваться. И приблизил свою странной формы голову как можно ближе к нашей героине, после чего сказал:

— Ты не думай, что я ворчливый старик, что предвзято смотрит на тебя. Просто я действительно пока что не вижу смысла твоего пребывания у нас. Однако вы еще с Мультаном поговорите. Может, он чего видел или слышал. Их эти колдовские круги быстрее получают всякую информацию. Да и служат они короне, а не просто доживают старо-о-ость.

Старый фонарщик не договорил, потому как долго, с чувством, громко зевнул и уснул. В этот же момент городские часы, которых Ниона не видела, пробили одиннадцать раз.

Так разговор с одиноким стариком подошел к концу, и им предстояло отправиться к колдуну. Ниона и Виспел покинули дом фонарщика-мудреца, который в итоге почти ничего мудрого или дельного не сказал, и отправились к колдуну. По дороге или, точнее, мимоходом они зашли на рынок, и Ниона почувствовала, как живот свело от голода.

«А ведь это большая проблема! — подумала она. — Мне нужно покушать, иначе я буду чувствовать себя совсем плохо... не сказать, что сейчас хорошо, а потом так и вообще!» — подумала она и только сейчас попыталась понять, не только есть ли у неё деньги, но и во что она одета.

Изучив себя, она обнаружила, что на ней какие-то штаны, завязанные на верёвочку на поясе, болотный цвет которых не внушал ни доверия, ни каких бы то ни было хороших ассоциаций. Карманы у этих штанов были предусмотрены, но небольшие, и туда с трудом помещалась ладонь. Зато на поясе, на той самой веревочке, она обнаружила небольшой кожаный мешочек, содержимое которого решила изучить позже, потому как перевела взгляд на ноги. Там Ниона увидела добротные кожаные башмаки. Ничего особенного, если не считать их высоты, потому что, и это наша героиня заметила только сейчас, под штанами болотного цвета они поднимались до середины голени. Дальше она подняла свой взор, чтобы посмотреть на себя выше пояса, и обнаружила что-то по типу рубашки, только без пуговиц, со странным воротником, которого на самом деле не было вообще, но был небольшой вырез. Цвет этой типа «рубахи» был между грязно-бордовым и рыжим, а ещё она была очень большой и заправленной в штаны, а рукава аккуратно закатаны до локтей и закреплены под пуговицей. И не сказать, что Нионе это не шло, но выглядела она по собственным меркам забавно, а вот для окружающих — очень даже ничего, в тему. Кстати, насколько она могла вспомнить, подобный воротник назывался апаш. Хотя Ниона не была уверена в этом.

Закончив с изучением себя, она принялась смотреть внутрь кожаного мешочка, где обнаружила несколько отличающихся друг от друга по форме монет. На каждой было выдавлено слово «йота». Во всяком случае Нионе так показалось.

«Получается, эти наблюдатели позаботились о том, чтобы я не померла с голоду, и дали мне некоторую, скорее всего, условную сумму, которую мне необходимо не только не потратить всю, полностью, но и по возможности немного приумножить, чтобы чувствовать себя в этом месте нормально», — подумала она, и в этот миг её раздумья прервались.

Виной этому стал очень и очень громкий хлопок, что повлёк за собой много чёрного дыма, моментально поднявшегося высоко в небо. Конечно, наша героина испугалась, а вот остальные обитатели рынка не обратили никакого внимания. Словно произошедшее — норма и будто бы к этому давно привыкли. В доказательство этого фонарщик начал бурчать.

— Опять наш дурак колдует, — проворчал он. — Интересно, что Фрил опять подорвал и насколько обуглился сам? — фонарщик хмыкнул. — Ученику колдуна, которому, увы, как мне и остальным жителям города кажется, настоящим колдуном не стать, — Виспел фыркнул. — Вечно он что-то выдумывает, а ведь всем известно, что колдовство придерживается четких правил, которые написали первые колдуны. И тогда они сказали: «Способные к колдовству должны колдунствовать по этим законам!» — с тех пор и повелось, — фонарщик улыбнулся. — Это всем известно! И ты тоже в числе всех!

— Виспел, — сказала Ниона, — А что здесь обычно кушают люди? — она вновь вспомнила о голоде. — И что обычно пьют?

— А пойдём я тебе покажу! — он посмотрел вверх, на дым, и повёл её за собой.

Спустя минуту они подошли к большому прилавку, за которым стояла сама обычная женщина, пухлая, в каком-то странном алом наряде и кружевной повязке на голове, которой сдерживала светлые волосы.

Прилавок же был усыпан разнообразной снедью, правда, вся она выглядела как-то экзотично, непонятно, и было не ясно, что можно есть, а что нельзя. Согласно этому Ниона обратилась к барышне, которая оказалась не такой отзывчивой, как фонарщик, в чьей повозке она оказалась.

— О великое небо! Ты что, свалилась с ветки многовековника?! — возмутилась женщина, сделав взмах руками, чтобы упереть их кулаками в широченные бёдра.

— Нет. Просто не знаю, что можно кушать из этого... что у вас есть, а что нельзя… — Ниона сама услышала собственные слова и подумала: «А в принципе, реакция женщины оправдана, а мой вопрос действительно звучит странно», после чего её взор упал на что-то, внешне напоминающее лепешки.

— Ладно, ничего, забудьте. Дайте мне, пожалуйста, вон ту штуку. Одну, — сказала она.

Женщина раздраженно фыркнула и, бормоча себе под нос, пошла за круглым бежевым-белым чем-то, названия чего Ниона не знала.

На самом же деле, она выбрала нечто среднее между… как бы вам так объяснить-то. Короче, это фрукт, по структуре действительно похожий на хлеб, только более пышный, чем тот, к которому мы привыкли, и со вкусом лимонного мармелада. Вкусная штука, только много её есть нельзя, потому что она способна вызывать длительную икоту. Об этом говорю вам я, и об этом предупредил фонарщик, который с интересом наблюдал за выбором нашей героини, что с любопытством рассматривала остальное на прилавке.

— Пол-йоты, — сказала вернувшаяся продавщица, не спеша при этом отдать Нионе её заказ. Фонарщик, который давно заметил кожаный мешочек, с интересом наблюдал за той, кому было суждено спасти его мир. Она в это время перебирала монетки в поисках подходящей и в итоге протянула ту, на которой значилась гордая единичка.

Женщина взяла плату и отдала Нионе то, что в этом мире принято называть «ика». Потом нашла монетку, на которой значились единичка, двойка и косая линия.

Несмотря на сварливость дамы, Ниона была благодарна. Она сказала спасибо, и они с Виспелом пошли бы дальше, если бы перед ними не возник взъерошенный как чертёнок и такой же чёрный от гари парень. Фонарщик сразу охнул: «О! А вот и Фрил объявился!» и в этот же миг послышались голоса недовольных горожан, которые, судя по всему, искали молодого колдуна, что колдовал, а не колдунствовал, как это предписывали законы древних колдунов.

— А?! Чё?! Есть куда нырнуть?! — с бешеными глазами проговорил парень. — А! Мудырк с вами! С дороги!

Фрил растолкал Ниону и фонарщика и побежал по дороге с такой скоростью, которая в полной мере объясняла то, насколько ему не хотелось попасть в руки народу. Метров через сто раздался взрыв с громкой вспышкой, который подкинул его над землей на несколько метров. Фрил взвыл с восторгом и страхом: «Ура! Лечу-у-у!» после чего достаточно жестко ударился о крышу, внезапно возникшую на пути.

— Дурак… — заключил Виспел.

— Забавнее, что его все равно найдут у вашего этого колдуна. Ведь он его ученик… — сказала Ниона, и фонарщик хмыкнул: «О как! А ведь там его никогда не ищут после выходок. То есть Мультану жалуются при встрече, а вот искать его там никто не идёт сразу после выходки». Фонарщик почесал голову, а спустя несколько секунд появилась толпа.

— Где?! Куда он подевался?! — практически в голос загудели люди, которые явно хотели сделать с юным учеником колдуна какую-нибудь гадость в отместку той, которую тот сделал им.

— Вот эта девчонка говорит, что вам надо к Мультану. Что там вы его в любом случае найдете! — проговорила сварливая тучная женщина-продавщица, — Так что вам нет никакого смысла бегать по городу, идите сразу туда! — и она улыбнулась гордой улыбкой, наполненной чувством выполненного долга.

Ниона при этом чувствовала себя паршиво. Она не хотела натравливать разъярённых горожан на парня, который просто учился тому, что у него должно получаться.

— Да... я говорила... но я не уверена... — начала было оправдываться наша героиня, но было уже поздно. Её никто не только не слушал, но и просто не слышал, потому что как только толпа получила необходимую информацию, так сразу выдвинулась в сторону, куда должны были идти фонарщик и Ниона.

— Зачем вы это сделали?! Зачем вы пересказали этим горожанам мои мысли вслух?! — возмутилась герой и злобно посмотрела в сторону сварливой продавщицы.

— А разве это было секретом? — фыркнула женщина. — Нет, секретом это не было, потому что вы треплетесь не просто посреди улицы, но и посреди рынка, — она прошлась вдоль прилавка. — И вообще, не мешайте работать и проваливайте отсюда! Спасибо за покупку, но вы мешаете мне и покупателям! Вон сколько потенциальных было, а вы пришли и заняли все пространство! Никто не подошел и даже смотреть не стал на мои товары! Проваливайте! — она вышла на улицу и, замахав руками, принялась повышать голос, этими действия прогоняя Виспела и Ниону. Фонарщик при этом раздраженно выдохнул.

— Мерзкая... — сказала Ниона.

— Не то слово, — согласился фонарщик. — Ладно, пойдем посмотрим, что там с Фрилом и кто быстрее придет к колдуну, толпа или этот шебутной, — он хмыкнул с улыбкой на лице. — Любопытство как раз должно пнуть нас и ускорить! А там, кто знает, может, спасение этого несчастного от него самого — твое первое героическое дело в нашем мире, — он рассмеялся. — Или наоборот, его погибель от рук разъяренной толпы, что, по всей видимости, неплохо пострадала от взрыва, который устроил парнишка!

Ниона впервые слышала, насколько громко и весело может смеяться фонарщик. Зато ей самой было не до смеха. Она, почувствовала какую-то вину перед этим неизвестным пареньком, на чей след она навела огромное количество недовольных, что могли просто разорвать его на части.

— Да... пойдем... Надеюсь, у меня получится хотя бы немного смягчить настроение толпы, чтобы его так не того... — Ниона показала фонарщику жест, обозначающий казнь, и, тот нахмурившись, ответил: «Где-то я этот жест уже видел... причем с таким же выражением лица», после чего поправил шляпу, похожую на дорожный конус, на своей яйцевидной голове, и зашагал по улице, указывая Нионе правильный путь к Мультану.

— Слушай, а вот этот Фрил ляпнул что-то такое, звучное... — спустя несколько минут тишины начала говорить Ниона.

— Это ты про Мурдыкса? — спросил фонарщик.

— Ага, да... что это такое?

Она улыбнулась, а вот Виспел напрягся. Он не знал, как можно объяснить значение этого слова, но не потому, что не знал такого количества слов, а просто потому, что они плохо влезали в рамки любой цензуры — как ляжки ленивых в весенние лосины, когда первый снежок сходит и показывает не только сохранность утерянных ключей, но и объемы фигуры под курткой.

— Ну, как бы тебе так объяснить, — он напряг продолговатый лоб. — Был у нас такой правитель в столице одного из королевств, звали его Мурдыкс. Так вот, Мурдыкс этот был знатным плохим человеком, который что не слово скажет, то глупость или просто что-то такое, что любого обидеть может. Так вот, он как-то однажды каким-то чудным образом спровоцировал начало огромнейшей войны какой-то там неловкой шуткой. А когда все успокоилось, и тот герой, которого к нам тогда прислали наблюдатели, вернулся домой, нечто очень плохое и мерзкое стало принято называть «Мурдыкс»... а потом еще всяких связок придумали, и «Мурдыкс с вами» — одна из таких. И вообще, давай закроем тему, и я тебе не советую использовать всего этого в речи. Фрил на то и дурак, что ему все можно... или потому и дурак, поскольку можно все... — фонарщик явно задумался над двойственностью сказанного, и если бы не очередной хлопок где-то очень далеко, то не закончил бы начатой фразы. — В общем. Не советую тебе говорить... знать на всякий случай знай.

Он кивнул. В этот момент Ниона подумала: «Говорит как настоящий отец, которому приходится иногда отвечать на неудобные вопросы».

— Кстати, пробуй ику! Только не много, иначе икать будешь до следующего света, — сказал он, подразумевая «до следующего дня». Это Ниона и учла и поэтому решила ограничиться несколькими ломтями, которые она аккуратно отломила от купленного фрукта. Тот ей понравился, и если бы не предупреждение Виспела, однозначно она съела бы весь, но поостереглась.

Спустя несколько минут они достигли дома Мультана. Он оказался небольшим и полностью окруженным разъяренными людьми, ну или жителями города, если быть точным.

Около двери, которая располагалась ровно по центру дома, стоял старик в штанах, которые больше были похожи на треники с такими, вытянутыми коленками, прожженными дырками, серого цвета. Сверху на нем было какое-то подобие толстовки на пуговицах с капюшоном. Судя по внешнему виду, все было очень старым, заношенным и немного побитым молью. Кстати, изначальный цвет толстовки определить было невозможно, потому что он застрял где-то между темно-синим, настолько же темно-зеленым и откровенно черным. Мультан стоял, раскинув руки в стороны, и таким образом сдерживал толпу от проникновения в его покои. Горожане пусть и были преисполнены желания разобраться с его учеником, но не рисковали, прекрасно понимая, что Мультан может заколдунствовать так, что потом ни один из великих колдунов столицы не сможет расколдунствовать. Что он может кого угодно съёжить до смешных размеров и посадить в банку, а разъеживать не станет чисто из вредности, и никаких йот ему при этом не надо. Даже предлагать нет никакого смысла, потому что откажется.

И каждый житель об этом знал и шел к колдуну с благоговением и открытым сердцем или с какой-то большой проблемой, которую мог решить только он... Или чтобы пожаловаться на его ученика, который сразу после выходки всегда прятался в комнате для освоения колдунских техник, делая вид прилежного ученика, у которого просто разочек что-то не получилось, в то время как люди ходили и искали его по всей округе, даже не думая о том, что он Может быть, в самом логичном для пребывания месте. И, конечно, на следующий день до Мультана доходила информация о новых проделках ученика, но к тому времени было уже поздно что-то делать, и он просто лениво отчитывал подопечного, заставляя вручную поправить разбитое или сломанное, после чего на неделю сажал на своеобразную муштру колдунов, которая подразумевала под собой строжайшее следование всем-всем-всем правилам.

— Стоять на месте. Грабли и оглобли держать так, чтобы я их видел! — говорил старик, удерживая толпу на расстоянии вил и прочего инвентаря. — Кто-нибудь один ко мне на поклон и объяснение происходящего!

Ниона обратила внимание на то, как именно колдун держал руки. Ей было смешно, потому что она видела перед толпой старика в старом спортивном костюме, показывающего козу горожанам. То есть со стороны это действо напоминало очень странный, даже какой-то сельский рок-концерт.

Из народа вышел невысокий... как оказалось несколькими секундами спустя, невысокая женщина. Она говорила очень низким голосом, который и сбил Ниону с толка. На самом деле, это существо называлось в Лесоборье «дождевик» и отличалось несколькими чертами: голоса женщин были низкие и грубые... такие, которыми малых человеческих детей можно пугать без страшных масок, а мужские голоса, в противовес, очень приятные и мелодичные. Женщины этого народа небольшого роста и немного квадратные, с широкими плечами и небольшими бедрами, а вот мужчины, наоборот, щуплые и с огромными ногами; женщины в основном занимались торговлей и домашними делами, в то время как мужчины-дождевики много работали носильщиками или доставщиками, за счет своих ног, и в основном доставляли письма, или на огородах, которые с легкостью вспахивали, опять же, благодаря невероятно сильным ногам. Кстати, дождевиков обычно можно встретить в засушливых районах, просто потому, что они прокляты и большое скопление представителей этого народа в одном месте вызывает тотальную засуху. Поэтому они жили вообще везде, мелкими группами.

— Ваш ученик, господин Мультан, взорвал несколько домов, проломил три десятка крыш и ко всем вантанам уничтожил улицу. Все это он сделал всего за одну секунду, — сказала женщина-дождевик, и получилось это настолько громко, что подходящие к действу Виспел и Ниона услышали все так, будто бы к их ушам была привязана колонка. Наша героиня от подобного закрыла уши и даже согнулась, а фонарщик широко открыл глаза — и это при том, что фонарщики вообще плохо слышали! А был бы тут ухоч, он же приемник, ему бы пришлось пихать в свои немаленькие и чувствительные органы восприятия звука вату... много-много ваты.

— А ну-ка, быстр-р-ро! Постр-р-радавшие есть?! — с выговором старого генерала уточнил Мультан.

— Нет. — громко ответила дождевик. — Он их всех пересунул на улицу, которая осталась целой после его колдовства!

— Вот и хорошо! Остальное поправим! — ответил Мультан.

— А теперь всем по домам, а я пойду ругаться!

— Нет! — из толпы вышло что-то среднее между рептилией и человеком, зеленого цвета, со сплющенной головой и крайне волосатыми ногами. — И ты нас прости, Мультан, — сказало существо, о котором Виспел тут же пояснил: «Это — мохноногий дальнеследователь. Раньше были кочевниками, поэтому дальнеследователи. Мохноногие... ну, тут даже слепой ухоч сможет понять причину, по которой их прозвали мохноногими». — Но мы больше не можем этого терпеть; как бы понятно, что ты все восстановишь и в очередной раз накажешь этого своего дурака, но лучшим наказанием для него будет изгнание ко всем вантарам из Кисломанска, — сказал дальнеследователь, а на лице Мультана появилась недобрая улыбка, которую, однако, быстро остудили крики горожан: «Изгнать... изгнать... изгнать», и старику ничего не оставалось, кроме как согласиться. Он понимал, что может встать один против всех, но смысла в этом, увы, никакого не было, а попадать под колдовской суд за защиту дурака не хотелось.

— Ладно, — он устало кивнул, соглашаясь с горожанами. — Я разберусь с Фрилом, и через неделю...

— Завтра вечером... — попросила его женщина из дождевиков.

— Ну будьте вы человечинами!.. — взвыл мужчина в трениках и поеденной молью и временем толстовке.

— Сегодня... — также громко протянула дождевичка.

— Ладно... завтра вечером его уже тут не будет! Дайте хоть вещи ему собрать да направить весточку куда положено... до места востребования, — сказал Мультан.

— Договорились, — кивнул мохноногий, что был больше похож на большую, прямостоящую лягушку с реально мохнатыми ногами. — А сейчас, будь добр, старик, восстанови все как было, чтобы наши люди смогли постепенно разойтись по домам, что в данный момент похожи на руины. — рассудительно, спокойно, с чувством собственного достоинства проговорил дальнеследователь, к которому после этих слов даже не хотелось как-то пренебрежительном обращаться простым «мохноногий».

— Вот же-ш-ш-ш! — сказал Мультан, после чего опустил обе «козы», которыми буквально секунду назад сдерживал толпу, а сейчас этого уже и не требовалось. — Ладно, но мне понадобится ваша помощь! — сказал он — Я не желаю тратить на это слишком много времени, потому что уже как-то поздно... Так что давайте так, если что-то не понравится или если что-то не так восстановится, придете и скажете мне об этом… завтра! Лучше никогда, но можно и завтра, — колдун быстро, громко, по-командному общался с собравшимися перед ним горожанами, от которых исходил жар гнева, пускай уже и не такой сильный, как несколькими мгновениями раньше. — Так, все закрыли глаза... давайте-давайте! Просто поверьте! — сказал старый колдун, и в этот момент фонарщик оттащил Ниону на несколько шагов назад.

— Смотри, что будет дальше! —хмыкнул он. — Такой прием он уже как-то использовал лет так сколько-то там назад... не знаю сколько, короче. Правда, тогда на нас упала огромная странная штука с неба и разнесла несколько домов. Кстати, спустя некоторое время после этого и начала греметь слава прошлого героя! — он улыбнулся. — А рухнула на нас штука, которую тот дядька называл «Вертолет». Короче, Мультан в те годы уже служил в нашем поселении колдуном, и поскольку разрушения были сильными и обширными, а время терять он не хотел, он собрал всех пострадавших и локально повернул время вспять. Для каждого из пострадавших отдельно и для всех единовременно. Не сказать, правда, что после подобного трюка колдун хорошо себя чувствовал...

— Может быть, его остановить надо, если ты говоришь, что он после этого себя мог плохо чувствовать? — поинтересовалась добросердечная Ниона. — А то ты глянь... он же похож на скелет! А в этой одежде, которая придает ему некоторый оттенок бродяжности, так и вообще смотрится ужасно.

— Не, лучше не трогать и лучше не лезть, — сказал фонарщик. — А еще глянь-ка вот сюда... Видишь, черта появилась? — он пальцем указал на еле различимый обычным глазом ореол на земле, под действие которого попадали только те жители, которые минуту назад были готовы уничтожить любого, а сейчас лишь с интересом наблюдали за тем, как Мультан делал руками странные движения, словно подготавливаясь к чему-то грандиозному.

— Итак... кто не закрыл глаза, немедленно закрыть! — он откашлялся в кулак. — Давайте начнем. — колдун встряхнул руками, после чего неизменно командным голосом сказал: — Пр-р-редставили свои многоэтажные норы! Представили стены и что было на них! Вспомнили пол и покрытие! Вспомнили дырочки и щелочки в потолке и оконных рамах! А теперь насчет три все исполним хлопок над головой!

Сейчас еще больше стал похож на рок-звезду.

— Раз... — Нионе показалось, что он пытается развести толпу. Что на самом деле Мультан — лишь мошенник, который в последний момент смоется куда-нибудь, при этом захватив своего нерадивого ученика. Пока наша героиня об этом думала, старик отсчитал «два» и уже был готов выкрикнуть...

— Три!

Горожане и сам колдун хлопнули в ладоши. Раздался очень тихий шлепок, и улица опустела. Точнее, вся та толпа горожан, которая до этого стояла напротив двери в дом колдуна, испарилась. Фонарщик улыбнулся. Причиной его улыбки было перекошенное лицо Нионы, которое и я видел, просматривая события Лесоборья в украденном мной у наблюдателей артефакте.

— А? Куда? Как?.. — спросила она и развела руками в разные стороны.

— Не волнуйся. По домам. А вот нам надо поспешить... — Виспел быстро двинулся вперед, схватив нашу героиню за руку и потащив за собой. Он крикнул:

— Господин Мультан! Обождите всего мгновение! Тут важность одна есть!

И колдун остановился прямо около двери. При этом, даже несмотря на лютую тряску, которую провоцировал фонарщик, Ниона заметила, насколько сильно и недовольно поднялись плечи местного хранителя колдовского спокойствия. Того самого, которого Кисломанск не видел с момента, как тут появился Фрил с его опытами, экспериментами и попытками заново изобрести жернова для мельницы.

Спустя несколько секунд Виспел подтащил Ниону к Мультану, нагнулся, чтобы стать поближе к уху старика, и шепнул: «Новый герой!», от чего колдун дернулся, выпрямившись.

— Да ладно?! Где?! — он посмотрел по сторонам и на нашу героиню в том числе, но только вскользь и невнимательно — Че ты прикалываешься тут надо мной?! Какой еще может быть новый, если еще старого не сточили до конца?! Пусть его, между прочим, уже больше десяти лет и нет! Он как в прошлый раз суету навел, так и все, любые суеты суетные улеглись. Темная сторона сидит и темнит себе что-то там потихоньку, но я не думаю, что что-то грандиозное затемнить сможет.

— Да вот! Вот новый герой! Вот эта девочка — наш новый герой! — также шепотом, но с активной жестикуляцией проговорил фонарщик, указывая на Ниону.

Мультан повернул голову, чтобы посмотреть на стоящую рядом с Виспелом девочку, после чего неоднозначно крякнул.

— Я не шучу, господин Мультан. Она просто очутилась в моей повозке посреди дренеля. Ничего не понимает, о прошлом молчит.

— Ладно, Виспел, я понял тебя. Спасибо. Оставляй её тут, а я уже разберусь. Можешь идти... эм... спасиб...

Мультан крайне напряженно смотрел на девушку, которая в ответ очень открыто смотрела на него. Старый колдун примерялся, присматривался, щурился настолько сильно, что аж покраснел от усердия. Ниона же в свою очередь просто молча, с непроницаемым выражением лица смотрела на колдуна.

— Ладно, пошли... а то у меня еще дел целая гора, — сказал Мультан — Иначе завтра ко мне опять припрутся и начнут требовать изгнания ученика... а завтра я уже не захочу, — он почесал голову. — Может быть, ты даже на руку мне будешь, новый герой... хотя ничего геройского я в тебе не вижу, — буркнул старик, — Давай-давай! Не задерживай очередь! У меня еще дел по самые кувырксы.

— По самые что?! — автоматически спросила Ниона и тут же получила ответ:

— Неважно... но это хоть как-то показывает что ты — не наша.

Мультан буквально затащил девочку в свой дом, который оказался... которого, точнее, не оказалось совсем.

И тут я хочу добавить следующее: «Мультан, на самом деле, мой давний знакомый, у которого дичайшая фобия открытых пространств, а вот под землей он чувствует себя замечательно! Именно поэтому каждый раз в нашем с ним путешествии по землям Лесоборья и, вообще, той стороны мира-монеты, он либо искал пещеру, либо рыл себе землянку, которую я всегда называл поминальной ямой. Конечно же, Мультана это бесило, но деваться было некуда, и он терпел».

Так вот, дома не оказалось совсем, а то, что видели все жители Кисломанска, было набором картонок на подпорках, которые были вбиты чем-то вроде дюбелей в землю! Зато сразу за дверью был спуск под землю, аккуратно вырытый при помощи колдунства.

— Ух ты ж! — присвистнула Ниона, которая хотела рассмеяться от увиденного и которой одновременно было очень интересно.

— Не «ух ты ж», а кибер-штаб, необходимый для сдерживания особо опасных знаний, для гипер- вундер-вафля шалтай-болтай пупер-вупер-буф! — сказал колдун, но Ниона ничего не поняла.

— Ты что, дурак, что ли? — спросила она, широко раскрыв глаза и вперившись в колдуна.

— Точно... наш новый герой... предыдущий точно так же у меня поинтересовался, когда я начал рассказывать какие-то слова якобы из его мира, — Мультан почесал голову. — Вот только странно, я хоть и отошел много лет назад от дел, но все равно никакой информации ни о чем новом плохом не было, — он нахмурился и наконец потащил девочку по ступенькам вниз. — Ладно, возьмешь моего дурака, и отправитесь в столицу. Он тебе дорогу покажет, а ты ему покажешь, что и у дурака есть шанс стать нормальным колдуном, только надо понять что колдовать — вредно и неправильно, а вот колдунствовать — это хорошо! — сказал он командным голосом довольного генерала, которого несколько дней выгуливали по лесам с ружьем, хорошей компанией и в тишине от обыденных дел.

— Но я ведь... — Ниона пыталась вставить хоть слово, но старик ничего не то чтобы не хотел слушать, он просто еще не договорил, чтобы начать слушать.

— Идти вам придется через Впуклый перевал и Пердоболота... Впуклый... там у нас водятся монозавры и кислябабры, но вы их все равно не встретите, даже если пойдете по короткой дороге... А на пердоболотах у нас разумные фигли и фугли. Их бояться вообще нет никакого смысла... достаточно, просто, с ними не общаться, — он быстро-быстро бормотал то ли себе под нос, то ли в общем и целом, и Ниона не могла понять ни того, о чем идет речь, ни того, что ей конкретно нужно будет сделать. — Конечно, есть вероятность наткнуться на вантанов или на карабаксов, но их вроде прогнали с этой стороны земли по ту сторону земли... и разбойников никто не отменял! А если действительно темнота начинает шевелиться… хм-хм-хм! — он вновь почесал голову.

К этому моменту они наконец спустились по прямой лестнице и попали в огромный зал с подпорками, факелами, какими-то странными штуками, колбами, глазами непонятных существ и... холодильником из нашего мира, который был подключен к подобию динамомашины, что за счет колдунства выполняла вращательную работу без перерыва на перекур... Правда, это не совсем так, потому что машина умудрялась по-старчески кряхтеть и дымить подобно паровозу, напоминая при этом работягу. Чем именно дымило это нечто, Ниона не могла понять. Я, как наблюдатель знакомый с миром, тоже не мог понять того, каким образом мой старый знакомый получил это что-то с чем-то за счет своего колдунства и каким образом оно вообще работало! Причем, меня даже не удивлял факт наличия у него холодильника! А вот этой вот штуки — очень!

— Фрил, молотить твою за ногу! А ну иди сюда, Мурдыкс ты, на колдунства недозаколдованный! — громко начал ругаться Мультан, и стало понятно быстрое и даже подсознательное использование молодым колдуном ругательства при их первой встрече.

В следующий миг откуда ни возьмись появился тот самый парень, который до этого показался перед Нионой всего на миг, после чего попытался скрыться от преследующей его толпы. Сейчас он был чист настолько, насколько позволяло колдовство, и это позволяло рассмотреть его лицо. И что хочется сказать... Он был обычным пацаном лет так четырнадцати-шестнадцати, с огромной дыркой между верхними резцами. Остальным особо не выделялся: слегка круглое, при этом скуластое лицо; немного веснушек; зеленые глаза; шатен; неплохо сложенный. Что же касается престарелой рок-звезды, кидавшей в толпу «козу», на самом деле, он оказался не таким уж и старым, просто при том освещении, которое было на улице, Мультан таким показался Нионе. Ну и его лысина, но... давайте об этом чуть позже... Да, его голова своим волосяным покровом больше напоминала шар для боулинга: совершенно лысый, с тремя точками родинок на голове. Но есть еще одна особенность его головы, но давайте об этом как-нибудь потом, угу? Ам... так...

Небольшие пытливые глазки просвечивали насквозь любой предмет или любого попавшего под их давление, при этом радужки были настолько голубого цвета, что стремились к морозной свежести, которая и ощущалась! Это я про Мультана... А раньше, когда мы с ним штурмовали ту сторону земли, за ним еще столько девчонок бегало, как раз из-за цвета глаз, что представить сложно. Кстати, эти девочки своим присутствием на той стороне спасли нас от больших проблем с вантанами, просто потому, что те отвлекались на них в то время, пока мы чинили погром и безрассудство, отвагу и слабоумие!

— Фрил! Твою фантазию в узел мало завязать! Ты чего наделал?! — начал ругаться Мультан, на что Фрил начал пытаться оправдаться. Говорили они не затыкаясь, стоя друг напротив друга и пытаясь перекричать оппонента. Каждый при этом дул в свою дуду. Ниона молча смотрела за этим парадом абсурда и мысленно ругала наблюдателей за их выбор её для какого-то непонятного задания по спасению той стороны мира-монеты.

— Короче, отправляешься в столицу по очень важному делу. Это наш новый герой. На кой ляд она тут — не понятно! Твоя задача: довести её до столицы; самому вместе с ней дойти до столицы; вам обоим, в одной сцепке, без лишних проблем и приключений добраться до столицы; поговорить с правителем; получить разведданные — и дальше по обстоятельствам! — сказал он. — Отказы, отмазки и прочая чешуя не принимаются! Собирай вещи! Доберётесь, отправишь весточку скоростным камнем. Только не как в прошлый раз…

— Но я... — начал было говорить Фрил, но Мультан щелкнул пальцами, и рот парня склеился.

— Это лишит тебя колдунства и колдовства на несколько часов, — Мультан удовлетворенно кивнул, но парень упрямо начал громко мычать и умудрялся это делать таким образом, что спустя несколько секунд Ниона и колдун услышали очертания знакомых слов.

— Так! Фрил, ты меня бесишь! Не хочешь по-хорошему — вот, на! Так надо было сделать сразу! Без лёгких мер типа «промолчун», — Мультан ещё раз щёлкнул пальцами, и парень потерял вообще любую способность издавать звуки, словно его поместили в какую-то то ли пленку, то ли атмосферу, то ли ещё что-то там. Но и это не сломило дух парня, который ещё не научился колдунствовать, не воспроизводя при этом никаких звуков. Фрил убежал и через несколько секунд вернулся с огромным свитком, на котором без остановки что-то писал. Как только творение рук было закончено, он показал его Мультану, но колдун отмахнулся, сказав: «Не буду я этого читать! Ни этого, ни чего-то другого!» Но и это не угомонило пыл молодого и не опытного колдуна. Он начал отрывать куски от свитка и кидаться ими в своего учителя. В какой-то момент Мультан не выдержал и хлопнул в ладоши, и в тот же миг Фрила распяло в пространстве. Свиток вывалился из расправленных пальцев. Парень просто стоял и смотрел перед собой.

Ниона не вмешивалась. Она молча наблюдала за перепалкой, думая о следующем: «Надо молчать чтобы не попасть под горячую руку! Тем более, спасать дурака, что не хочет спастись, нет никакого смысла… только показать себя ещё большим дураком».

— Так… — командным тоном рявкнул Мультан. — Как ты говоришь, тебя зовут? — он обратился к героине, и она быстро ответила: «Ниона».

Конечно, было желание ляпнуть: «А я никак ещё не говорила», но от созерцания растопыренного Фрила любые мысли о зубоскальстве испарились сами собой.

— Так, Ниона, запоминай: идти вам предстоит быстро и почти без остановок. Деньги у тебя, по идее, есть — от наблюдателей. Так было, есть и будет… и того, что они тебе выделили, должно хватить! — сказал Мультан. — Так-с! Проблем старайся избегать. Идти прямо по дороге очень опасно, если это не дренель, поэтому держитесь метрах в двадцати. Фрил с тобой. Я его потом расколдунствую. Плюс, перемещу прямо к развилке а дальше сами, ножками. К сожалению, сразу в столицу переместить не смогу… ограничения есть ограничения. От них, как известно, никуда не деться. Только пара километров, и все, и то два раза в день, иначе потом придётся бревном лежать! — говорил Мультан, водя руками и щёлкая пальцами. При этом вокруг появилась сумка и какие-то припасы, которые сами начали складываться в появившуюся сумку.

— С него глаз не сводить! — он указал пальцем в сторону своего распятого ученика. — Делай все в обратном порядке от им сказанного! Ну, или почти все! Потому что если он скажет: «Надо напасть!» знай: этого лучше не делать! Будь благоразумной! Как доберётесь до столицы, сразу к Кентару! С ним поговорите, может, он чего и скажет. Если нет, попросите собрать колдунов. Все понятно?!

Ниона слушала и в впервые за все время пребывания в Лесоборье не ощущала себя в центре абсурда, потому что были четкие указания, согласно которым она могла вернуться домой.

— А кем был прошлый герой?! — спросила она, когда колдун на секунду замолчал, но было поздно.

Она вместе с Фрилом оказалась на улице, около разветвления дороги, от которой в одну сторону начинался дренель и откуда брали начало ещё два пути, ничем друг от друга не отличающиеся.

Рот Фрила был до сих пор заколдунствован, а вот тело отпустило, в связи с чем он разминался, при этом не забывая осуждающе смотреть на Ниону. Было видно, насколько он не согласен с поручением, особенно когда побежал в противоположную от дорог сторону. Правда, его спринт достаточно быстро закончился взрывом, что в ту же секунду пресёк любые попытки к бегству. Вслед за этим они услышали голос Мультана: «Если ты вздумаешь вернуться, сгоришь ко всем корабаксам! Если не толпа тебя растерзает, то я сам превращу в уголь! Так что будь умницей!»

— М-м-м! — возмущённо промычал Фрил и обернулся, чтобы с яростью во взгляде посмотреть на Ниону. Она же с трудом сдержала смех при виде его обугленного лица и тоненькой струйки белого дыма, поднимающейся от макушки.

— Ладно, Фрил, давай поскорее закончим с этим. Только, пожалуйста, без глупостей, — сказала Ниона, — Веди так, как посчитаешь нужным. Делаем так, как посчитаешь правильным, но только помни: любое твоё действие отразится на вашем мире. Так что выбор за тобой… плюс, я понимаю, что просить тебя вести по средней по тяжести и протяженности дороге вообще нет никакого смысла, потому что ты один черт поведёшь по короткой и сложной.

Фрил внимательно слушал с удивленным лицом. Он не ожидал этих слов и поэтому сильно задумался. До этого по выражению лица было понятно, что он сделает все, лишь бы отвязаться от Нионы как можно скорее, а сейчас уже как бы и не хотел, понимая, что она на его стороне ровно настолько, насколько он не хочет заниматься этой работой.

— Ну что, согласен как можно скорее распрощаться со мной по-хорошему и без проблем для вашего же мира? — спросила она, и в ответ молодой колдун согласно кивнул. — Отлично! В таком случае, веди меня, ученик колдуна Мультана, — сказала она, почувствовав, что сама потихоньку начинает верить в свою героичность, которая, однако, пока что вообще никак не проявилась. Она даже не спасла этого несчастного, а только спровоцировала его изгнание.

Парень гордой и целеустремленной походкой двинулся в сторону одной из дорог, потом остановился. Посмотрел в небо, словно оттуда по космической связи ждал какого-то ответа, тряхнул головой, вернулся к развилке и уже отсюда двинулся вперёд. Ниона быстро догнала его, и отсюда они пошли вместе. Кстати, та самая сумка, которую Мультан собирал при помощи колдунства, после перемещения оказалась на Фриле.

Конечно, героиня Ниона хотела задать ему огромное количество вопросов, в смысле Фрилу, но сейчас в этом не было никакого толка, потому что он мог только самозабвенно мычать.

Спустя минут двадцать после начала их похода Фрил взял немного левее, как о том и говорил Мультан. Дальше они шли вдоль удобной, выложенной камнем тропинки.

По истечении нескольких часов Ниона почувствовала усталость в ногах и во всем теле. Фрил же при этом был огурцом, но не в смысле: зелёным и в пупырышки... нет..! Он был готов штурмовать любой грот, заполненный непонятными и опасными существами. Ниону радовала такая решимость — и в противовес расстраивала усталость. В итоге она обратилась к Фрилу, который нёс на себе достаточно объёмную сумку, что то и дело поправлял, заставляя ту бряцать.

— Давай устроим привал, а? Не могу больше! Не привыкла я к таким прогулкам… В моем городе от точки до точки мы пешком не часто ходим на такие расстояния, а тут раз, и… — она хотела что-то сказать о времени, но поняла, что её восприятие могло быть исковеркано тишиной, продолжительностью и непониманием законов этой стороны мира-монеты.

Фрил молча кивнул, понимая, что пока что его рот не пригоден ни для разговора, ни для приема пищи… Последнее было, кстати, совсем некстати, потому что с самого утра у него во рту не было ничего, кроме наколдунствованых Мультаном лепёшек, чему он был совершенно не рад.

Так вот, Фрил кивнул, остановился, снял с себя сумку и извлёк оттуда кусок странной материи, который поначалу был не сказать что большим, но когда тот начал его разворачивать, материя распрямилась и стала огромной! А потом он достал какие-то небольшие, но при этом толстые палочки, которые разложились в длинные шесты… Как оказалось, это была колдовская... хотя нет, колуднская палатка, не очень большая внешне, но огромная внутри. То есть там с легкостью могло вместиться несколько человек. Причём, как только сборка была окончена, внутри появились свечи, котелок для приготовления пищи, две раскладушки, письменный стол, рядом с которым материализовался стул и письменные принадлежности на столешнице.

Когда мы с лысым пройдохой путешествовали, ничего подобного не было, поэтому я радовался за Ниону и Лесоборье! Точнее, за колдунский прогресс последнего, иначе им бы пришлось ночевать как есть, на земле, под сенью деревьев, что не только не очень удобно, но и прохладно.

Как только Фрил закончил собирать сие чудо, он пригласил Ниону войти внутрь, и в этот момент произошло невероятное для нашей стороны мира, но реальное для другой наполнение, которое она увидела во всей красе. Описывать сам процесс воплощения вещей в палатке из ничего я не стану, иначе меня обвинят в плагиате всяких там причуд разнообразных миров, ибо магия, в большинстве своём, везде выглядела одинаково и писалась разными героями, которые попадали в Лесоборье до меня или делали таковой вид, послушав истории тех, кто тут был… Вот только никто раньше об этом месте не писал, ссылаясь на разные причины.

Так вот, Ниона завороженно понаблюдала за появлением вещей, после чего проследовала на тот объект, о котором доподлинно сейчас мечтала — на кровать, а в нашем случае на раскладушку, у которой даже пружины не затрещали и не заскрипели, потому что она была делом рук искусных колдунов!

— Спасибо, Фрил! — сказала Ниона, сев на край постели путешественника и принявшись снимать с себя ботинки. — Я ненадолго прилягу, и мы пойдём дальше… ноги очень сильно устали, потому что ботинки тяжелые.

Она посмотрела на парня, который не разуваясь завалился на свою раскладушку и скрестил ноги. Тот ответил ей не совсем определённым жестом руки, уставившись в тканевую крышу над ними. В этот момент по выражению лица Фрила было видно, как он называл Мультана именем великого, страшного, экстравагантного, непонятого гения мысли Мурдыкса, что в своё время показал результаты беспощадной работы фантазии в стиле: круглое нести, квадратное катить, для треугольника придумать собственный вариант средства транспортировки.

Как только Ниона положила голову на подушку, так сразу провалилась в сон, где на фоне привычной ей жизни все время звучало всего одно предложение: «Лесоборье — это сон». Уже второй раз она думала об этом во сне и второй раз ошибочно, потому что другая сторона мира-монеты была и есть настолько же реальной, как электричество или радиоволны.