Хранитель смерти (джен)

Мимо проехала полицейская машина, завывая сиреной и сверкая мигалкой. Красно-синие отблески, даже такие далекие, способные лишь облить светом стену магазина и скрыться за домами, ненадолго ослепили привыкшие к темноте глаза. Алиса отступила на шаг и потерла их кончиками пальцев.

— Какое вдохновляющее напутствие, — насмешливо сказал Ландау. Но это была не обидная насмешка — легкая, беспечная, даже чуточку неуместная в царстве беспросветного мрака, в которое превратилась столица. — Пожалуй, я начну немедленно. У вас есть время?

— Есть… наверное. Сулей не сказал, когда нам приходить. Отправил домой собрать вещи, вдруг кого-то раскроют и придется перебираться в ковен…

— А, охота на магов. И почему вы без вещей — не боитесь раскрытия?

— Меня, кажется, уже раскрыли. Но пообещали, что никому не скажут, — протянула Алиса. — А что вы собираетесь делать?

— Сейчас — попросить вас, чтобы показали мне псевдоалтари Сулея. Вы же их нашли?

Задав этот вопрос, Ландау включил телефон, и свет от дисплея почти до боли резанул глаза. Алиса заморгала.

— Только один. Я даже не знаю, сколько их, у меня не было времени…

— И поглотители магии, как я понимаю, вы в них тоже не бросали?

Ландау, присвечивая себе телефоном, осмотрел ближайшее дерево и сплел короткий узор. От дерева бесшумно отвалилась крупная ветка и плюхнулась в снег. Еще один узор — и от ветки так же беззвучно отлетела часть сучьев, образуя подобие метлы. Ландау наложил на него полетные чары, и «метла» зависла над землей.

— Не бросала, — вздохнула Алиса. — Я не знала, где алтари… И не было времени их искать У меня вообще не было времени в последние дни, мы же постоянно дежурили, чтобы спасать людей от некротической магии. И если бы даже время было и я все знала… Я не уверена, что стала бы бросать.

— Жалеете Сулея?

Ландау выключил телефон. В кромешной тьме снова угадывались лишь смутные силуэты.

— Не знаю. Кто я, чтобы решать, стоит ли ему жить?

— Но кто-то все равно должен решить. Почему бы и не вы? Думаете, кто-то другой будет достойнее?

— Я думаю, что вы говорите что-то странное, — буркнула Алиса. — Не знаю, что это за развлечение — троллить меня рассуждениями насчет того, кому и что решать. Но я в жизни не поверю, что вы сами не спланировали все, что сейчас творится. От начала до конца. Так что хватит задавать дурацкие вопросы. Я так понимаю, вы не расскажете, что именно вы спланировали. Ну как обычно.

— Троллить? — Ландау рассмеялся. — Кое-что я, конечно, спланировал. Но не все. Алтари Сулея вносят в этот план большую поправку. Не обижайтесь, я не издеваюсь над вами. Я попросил вас принять решение, потому что это был способ поиграть с судьбой. Такая себе русская рулетка.

— Мать-магия. Какая еще русская рулетка?

— Почти такая же, как у смертных. Только в барабане не пять пустых камор, а одна. И один патрон. Пятьдесят на пятьдесят. Вы решали судьбу Сулея и одновременно мою. И в какой-то мере решили, да…

Какой-то бред. Все то, что он сейчас произносил таким равнодушно-светским тоном, вгоняло в депрессию. Темнота. Пустота. Некротическая волна, которая никуда не делась, но никто уже не дежурил. Надвигающаяся пропасть. Туманные и бредовые рассуждения об играх с судьбой… Алиса поглубже засунула зябнущие руки в карманы. Со всех сторон надвигалось несуществование, а надежды на Ландау было все меньше. Темнота. Пустота…

— Хватит, — сказала она. — Не разочаровывайте меня еще больше. Так хотелось верить, что вы хоть немного нормальный. Вы собираетесь что-то делать или так и будете играть в русскую рулетку, пока Сулей начинает войну?

— Что-то в любом случае собираюсь. Зависит от того, в каком состоянии сейчас алтари Сулея. Покажите тот, который вы видели.

— Лететь на этой палке? — Алиса кивнула на самодельную «метлу». — Никогда не умела возить пассажиров на велосипеде. Это внизу Заводского проспекта. Вы впереди.

— Ладно, — хмыкнул Ландау, вскакивая на «метлу».

Алиса забралась следом. Несуществование начинало потихоньку отступать. Оно всегда отступало, если что-то делать. Не сидеть на месте, не ждать непонятно чего и не предаваться философским размышлениям.

Холод тоже отступал, потому что она очень удачно заставила Ландау сидеть на «метле» впереди и прикрывать от ледяного ветра.

Не горел ни один фонарь, ни одно окно. Темные улицы сливались, различить их можно было лишь по слабым ниточкам-отблескам фар от проезжающих машин. Лишь кое-где слабо мерцали огоньки — в некоторых магазинах запустили генераторы. Кварталы казались сплошным черным пятном.

Заброшенный квартал сейчас ничем не отличался от жилых.

Ландау пришлось некоторое время покружить над концом Заводского проспекта, пока Алиса свешивалась вниз и всматривалась в ночь, отчаянно щурясь и плетя одной рукой световые узоры. Они послушно вспыхивали и через несколько секунд гасли, выхватывая то балкон с развешенной на нем одеждой, то припаркованные у дома машины, то небольшие свалки, по которым было не понять, лежат они возле жилого дома или возле заброшенного.

Последний узор выхватил группу людей в костюмах со светоотражающими нашивками. Их было пятеро. Они деловито шли куда-то, без фонарей, почти невидимые в темноте. Заметив вспышку в небе, один из них вскинул голову.

Ландау резко накрыл ладонь Алисы своей, гася ее световой узор антимагией.

— Не нужно больше, — сказал он. — Я вижу, куда лететь. Они направляются туда же.

— Полиция?

Алиса снова свесилась с «метлы», ища отряд. Люди остановились, у них в руках зажглись мощные фонари. Лучи прорезали небо, но Ландау уже ускорил «метлу», выходя из поля обзора.

— Скорее всего. Смертные поняли больше, чем им стоило бы. Теперь они ищут магические места. Причем ищут правильно. Посмотрим, что они будут делать, когда найдут.

«Метла» зависла над самой землей. Впереди чернели выбитые окна полуразрушенного дома.

— Может, хотят зачистить, — сказала Алиса и спрыгнула с нее. — Че-ерт… Какой это номер дома? Ничего не пойму в такой темнотище. Думаете, они найдут псевдоалтарь? Как, если я сама его не найду?

— Они обратили внимание на мертвые зоны в жилых кварталах. Будут искать в самом центре, это логично. Мы еще успеем посмотреть на него. Пойдемте, здесь рядом, я его чувствую.

Бр-р. Как можно чувствовать псевдоалтарь? Алиса не представляла, но звучало жутко и мерзко. Она постаралась не думать, как это работает, и взяла Ландау под руку.

Еще несколько темных дворов — и она сама увидела алтарь.

Крыша одного из домов чуть заметно светилась. Мерцала тонкими зеленоватыми прожилками, которые пробивались изнутри из-под обветшавшей черепицы. Но стоило шагам прошуршать по слежавшемуся снегу возле дома, как свечение поблекло, будто незримое существо поспешно прикрыло большой зеленый глаз.

— Плохой знак, — встревоженно произнес Ландау. — Очень плохой…

— Почему? Он может чем-то угрожать?

— Возможно. Но вообще это значит, что алтари уже зажили своей жизнью, — сказал Ландау. — Сделать с ними что-то на этой стадии затруднительно… Теперь отойдите на пару шагов назад. Мне не нравятся эти дома. Нужно проверить.

Алиса послушно отступила, то и дело оглядываясь. Ей казалось, что смертные из отряда полиции вот-вот войдут во двор.

— У меня есть зелье невидимости, — сказала она. — Лучше нам его выпить, они же нас сразу заметят.

— Тогда мы не будем видеть друг друга, — Ландау, уже занесший руку для проверочного узора, обернулся. — Я наложу невидимость.

Он взял Алису за плечо, чтобы сплести один узор на двоих.

— Ваша инквизиторская невидимость держится пять минут, — буркнула она скептически. — Зелье надежней.

Ландау вздрогнул. Алиса ощутила, как вдруг сжались его пальцы, стискивая плечо — не до боли, но заметно. Она не видела его лица. Это что, обида за недоверие к инквизиторской невидимости? Смешно.

— Что такое? Я что-то не то сказала? — нетерпеливо спросила она.

— Нет, — опомнившись, Ландау ослабил хватку. Потом быстро сплел нужный узор. — Думаю, совпадение…

— Чего с чем? — Теперь Алиса старалась говорить полушепотом. Смертные могли вот-вот появиться во дворе. — И что может случиться с домом? Он скоро рухнет?

— Он вообще может перестать существовать в любую минуту. Некротическая волна уходит все глубже по временной линии Сулея. Она уже должна была достигнуть дня, когда построили этот квартал.

Ландау замолчал, накладывая проверочные узоры. Алиса забыла об инквизиторской невидимости и всмотрелась в приземистое здание во все глаза.

Исчезать оно не собиралось. Но и правда… Сулей не останавливал некротическую волну, и она могла просочиться уже очень глубоко в прошлое. Если она шла по временной линии Сулея, то остановилась бы, наверное, в момент его рождения. А в отрезке от его рождения до сегодняшнего дня продолжала бы разъедать все, к чему прикасалась. Значит, то, что происходило сейчас, было еще не конечной точкой. До края оставалось еще далеко. Дома перестанут существовать, потому что погибнут люди, которые их строили… Что и кто еще погибнет?

— Выходит, мы с вами тоже можем перестать существовать, — заметила Алиса. — Некротическая магия рано или поздно зальет весь мир. Любое время и место. Она не станет держаться только в тех районах, где Марианна сделала алтари. Или станет?

— Она остановится, когда алтари перестанут функционировать, — ответил Ландау, заканчивая узор. — Так, исчезнуть пока не должен, пойдемте… Алтари перестанут накапливать энергию, и в прошлое больше ничего не просочится. Некрополя там нет, новые некротические волны ничто не будет поддерживать. Но я не уверен, что уничтожить алтари еще возможно.

— А если нет, нужно ждать конца ритуала? Они накопят магию — и что тогда?

Лестница держалась крепко, лишь пара ступенек прохудились и зияли дырами. Алиса и Ландау присвечивали себе телефонами, чтобы не провалиться. Невидимость уже должна была развеяться, но смертные не появлялись. То ли заблудились по дороге, то ли вообще шли не к псевдоалтарю.

— Когда они накопят магию, их создатель должен провести для Сулея закрепляющий ритуал. Это поможет заполнить пробел в ткани бытия… но дело сейчас не в нем. — Алиса не до конца поняла, как именно образуется пробел и что это вообще такое, но Ландау явно не желал о нем распространяться. — Сейчас алтари подпитывают энергией жизненную нить Сулея. До их создания я мог выполнить… некоторые условия, чтобы заполнить пробел и вернуть Сулея обратно на тот свет. Сейчас уже не могу.

— Да что за пробел-то? — возмутилась Алиса, карабкаясь вслед за Ландау на чердак по подвесной лестнице. Чердак встретил пылью и затхлостью. В носу немедленно засвербело, и Алиса с силой потерла его.

— Долго объяснять. Когда человека возвращают с того света зельем, его последующее существование создает пробел. И чтобы восстановить магический баланс, пробел необходимо заполнить. Точно так же его нужно заполнить, чтобы отправить человека обратно на тот свет. Вопрос в том, кто успеет раньше — я или Сулей.

— Гм. Но как чье-то существование может создать пробел? Тогда уж несуществование… Пробел — это же пустота, — сказала Алиса. На ответ она не надеялась, рассуждала больше для себя.

Ландау и не ответил. Он рассматривал псевдоалтарь.

Кусок гранита и окружающие его кристаллы не изменились. И все так же над гранитом горел огонек. В прошлый раз он был бело-зеленоватым, сейчас — чисто зеленым. Радиоактивным, фосфорическим, без примесей.

И еще изменился размер. В прошлый раз сгусток света был размером с яблоко. Сейчас он разросся до размеров хорошего арбуза, который не можешь унести с рынка и зовешь на помощь кого-то из друзей.

Ландау подошел к алтарю вплотную. Отблески падали на лицо, искажая черты. Потом алтарь понял, что на него смотрят.

Он понял. Алиса почувствовала это, как будто прочитала мысли фантасмагорического создания. И свет начал тускнеть, выцветать, сгусток энергии стремительно потерял краски и поблек, превращаясь в черный мяч, зависший над гранитной глыбой.

В наступившей темноте Алиса не увидела, а скорее по движению воздуха догадалась, что Ландау протянул к алтарю руки.

Полыхнул ослепительно-зеленый разряд. Ландау отшвырнуло к стене, алтарь окутался молниями и заискрил. Когда искры попадали в перекрытия и какую-то ветхую дранку под крышей, оттуда сыпались щепки и пыль. Одно перекрытие с душераздирающим треском переломилось и рухнуло на алтарь, но новая молния испепелила его еще в воздухе.

Обходя молнии по широкой дуге, Алиса подбежала к Ландау. Тот уже сидел на полу и с усмешкой наблюдал за успокаивающейся тварью. Алтарь был живым. Если и не был, то очень успешно притворялся.

— С вами все в порядке? — спросила Алиса.

— Да, спасибо, — Ландау вскочил и отряхнул пальто. — Собственно, вы только что видели, что будет, если применить к псевдоалтарю антимагию. Механизм самозащиты включается, когда точка невозврата пройдена.

— А если не применять антимагию, а издали бросить в него поглотители?

— Они срикошетят вам между глаз. Теперь остается ждать…

— Так. Погодите. — Алиса застыла, вдруг вспомнив то, что он говорил пять минут назад. Тогда она пропустила это мимо ушей. Сейчас спины коснулся зловещий холодок, а под ложечкой неприятно засосало. — Остается ждать ритуала? И провести его должна именно Марианна?

— Ну да. Она же строила алтари?

— Она. А кто-то другой не может?

— Нет. Только создатель.

— Отлично, — мрачно сказала Алиса. — Тогда у меня для вас прекрасная новость. Марианна не проведет ритуал, потому что Сулей сегодня забрал у нее магию.

Повисла пауза. В тишине с улицы послышался слабый шорох. Похоже, смертные наконец добрались до псевдоалтаря. Потом Ландау рассмеялся, как человек, которому рассказали что-то до ужаса нелепое.

— Это плохая новость скорее для Сулея, — произнес он сквозь смех. — Но она кое-что меняет. Мне действительно интересно, что дальше…

— Тише, сюда уже идут! — шикнула Алиса. Шорох усилился, сменившись шагами по лестнице. — Наложите невидимость, что ли! У вас вообще-то должен был быть план, а вы стоите и заявляете, что вам интересно!

Ландау взял ее за плечо и быстро набросил узор, потом увлек в дальний конец чердака. Успокоившийся алтарь снова слабо мерцал — идеальная приманка для смертных, которые не понимали, куда лезут.

— В некотором роде план у меня есть, — еле слышно проговорил Ландау. — Правда, не хотелось бы заполнять пробел собой.

Он умолк. На чердак, переговариваясь, начали забираться полицейские.

— Вот черт, — сказал один из них. — Это что, реально магия? Больше похоже на какой-то фонарь с «Алиэкспресса».

Так грозные псевдоалтари мертвых инквизиторов еще никто не называл. На миг Алисе стало любопытно, как отреагирует тварь. Обидится ли? Но алтарь был не из обидчивых. Его свечение не изменилось — лишь слегка потускнело. Он чувствовал чужие взгляды.

— Вроде небольшое, — сказал другой. — Легко унесем.

Унесем? Они собрались куда-то унести псевдоалтарь? И что из этого выйдет? Алиса даже рот раскрыла, неотрывно следя за копошением на чердаке.

— Сань, машину подгони, — попросил первый. Один из полицейских кивнул и нырнул в люк. — Блин, спускать на веревке придется… А может, обойдемся. Ладно.

И он, шагнув к псевдоалтарю, схватил первые несколько кристаллов, которые окружали гранитную плиту.

В первые секунды ничего не произошло. Алтарь лишь засиял чуть ярче, будто опешил от такой наглости. Потом небо и земля дрогнули — и поменялись местами.

Грохот пришел позже. С душераздирающим треском ломались перекрытия чердака и с гулом распадались бетонные плиты пола. Алиса не сразу ощутила боль от удара. Она летела то ли вверх, то ли вниз, притяжение ненадолго исчезло, законы физики раздвинулись, выпуская в мир живую, раздраженную и опасную силу. Лавина зеленого огня догнала разлетающиеся обломки и затопила все слепящим светом. Уши заложило от утробного взрыва. Он породил густое эхо. Отголоски, казалось, можно было потрогать руками…

…Алиса открыла глаза.

Кажется, она лежала. Кажется, лицом вверх. Кажется, сверху ее не придавило обломком плиты или бетонной балкой.

Она пошевелилась. Ничего не болело, руки и ноги двигались свободно. Под рукой обнаружилась гора битого кирпича. Наверное, в нее превратился двухэтажный дом…

Алиса полезла в карман, ища телефон, чтобы посветить и понять, что произошло. Но телефон не включался. То ли она умудрилась его повредить, то ли по нему ударило каким-то излучением.

Тогда она сплела световой узор. Не ту вспышку на пару секунд, которые зажигала, ища нужный район, а стабильный слабый огонек-фонарик.

Двухэтажки больше не существовало. Была гора кирпичей, обломков, массивных кусков бетонных плит, из которых торчала арматура, а сами они выглядели так, словно их разворотило, растерзало огромными когтями. Все было засыпано пылью и мелким кирпичным крошевом, поверх которого валялись какие-то белесые ошметки.

Алтарь исчез. Скорее всего, спрятался от докучливого внимания. Может, стал невидимым. Такая тварь не могла просто взорваться и перестать существовать.

Ландау тоже было не видно. Как и незадачливых полицейских.

Алиса осторожно поднялась. Под ногами хрустели осколки камней, и приходилось смотреть вниз, чтобы не споткнуться, но в целом мир держался устойчиво. И больше не переворачивался.

— Валентин… Николаевич! — позвала Алиса, с заминкой вспоминая полное имя Безымянного. Произносить его оказалось до невозможности странно. Будто она звала кого-то другого.

Никто не откликнулся. Она прошлась по руинам, всматриваясь в темноту.

Стены кое-где не обвалились и торчали вверх обломанными клыками. Местами куски балок и черепицы образовывали горы, через которые было не пройти.

Рядом с одной такой горой Алиса увидела двух полицейских. Они лежали неподвижно, но крови она не заметила, да и тела не казались изломанными. Их присыпало пылью и строительным мусором, глаза были закрыты. Чуть в стороне валялся третий. Его грудь рвано вздымалась.

Алиса вернулась туда, где очнулась. Где Ландау, в конце концов? Он же был рядом!

Она осторожно наложила узор, приподнимая самые крупные плиты и обломки и сдвигая их в сторону. Потом зажмурилась. Страшновато было всматриваться в то, что ждало внизу. А если Ландау погиб? Это вообще возможно — вот так просто убить его? Наверное, да. Если неожиданно ударить… или устроить неожиданный взрыв, чтобы жертва не успела защититься.

И что тогда делать с псевдоалтарями, ритуалом и жаждущим власти над смертными Сулеем?

Ландау обнаружился под плитами. Он лежал, бессильно раскинув руки и закрыв глаза. Сердце у Алисы пропустило удар. А может, и два. Перед глазами заплясали точки. Потом она подскочила к нему и провела пальцами по шее, ища пульс.

Пульс не нащупывался. Может, потому, что она искала его впопыхах и подрагивающими пальцами. Потом Ландау ругнулся вполголоса и открыл глаза.

От облегчения Алиса даже не сразу убрала руку. Так и держала ладонь частью на шее, частью там, где начинался резкий изгиб челюсти. Магический огонек, за которым она не следила, начал угасать. В неясном свете Ландау удивленно моргнул, поморщился, когда в глаза посыпалась пыль, и сел.

— Вы, вижу, в порядке, а как смертные? Вы их нашли? — спросил он. — Живы?

— Вы сами-то живы? — Алиса наконец убрала руку. — Я уже, если честно, боялась, что вам конец!

— Да что со мной сделается, — знакомо улыбнулся Ландау — невесело и чуть иронично. — Не нужно за меня бояться… примерно никогда.

— Ну так неинтересно, — фыркнула Алиса. — И потом, вы не бессмертный.

— Не бессмертный, но привык пользоваться защитными чарами. Так что там с полицейскими?

— По-моему, живы. Но я нашла не всех. Вы и на них защиту бросили?

— На них и на вас. Ладно, нужно найти их и убираться отсюда, — Ландау встал, отряхнулся и зажег еще один магический огонек. — Который час?

Он направился к торчащим обломкам стен и плитам, ища полицейских. Наткнулся на тех, которых недавно видела Алиса, сплел проверочный узор, потом еще один… Голубоватые силуэты засветились на мгновение и погасли, обозначая, где лежали оставшиеся смертные.

Алиса снова вытащила мертвый телефон и наложила на него исцеляющие чары. Помогло. Экран включился, и она заморгала от слишком высокой яркости.

— Уже час ночи.

— Неплохо, времени еще полно, — сказал Ландау. — Так, здесь все живы. Я хочу до утра найти остальные псевдоалтари. Это должно быть несложно, у меня есть образец их энергии. Алиса, вы со мной или вас подбросить до дома?

Она беззвучно хихикнула. Это звучало немного комично, ведь машины Ландау в окрестностях не наблюдалось, и подбрасывать он бы стал по воздуху, на какой-нибудь доске или бетонной балке. Такая себе поездка с ветерком по-магически… Но возвращаться сейчас домой, когда впереди еще десяток или два десятка разбросанных по всей столице псевдоалтарей? Ни за что!

— Я с вами, — заявила Алиса. — А я там нужна? Зачем вообще искать эти алтари, если вы ничего не можете с ними сделать?

— Ну, мне не помешает точно знать, где они, чтобы потом не искать, если понадобится. Вам не обязательно, но если хотите прогуляться… — усмехнулся Ландау, выуживая из горы обломков кусок балки.

— Хочу. Обожаю гулять зимой по ночам в небе и мерзнуть, — буркнула Алиса. — Но это лучше, чем ковен с их вытянутыми физиономиями и Сулей с дикими планами. Кстати, вы так и не сказали, когда собираетесь вмешаться в это все. Или вы не собираетесь?

— Собираюсь. Алтари завершат накопление энергии… и я проведу для Сулея ритуал, — уголки губ Ландау дрогнули в зловещей ухмылке. — Что сейчас делает Марианна?

— Когда я уходила, Сулей погрузил ее в сон. И правильно, я могу представить, что бы она сделала, если бы очнулась и поняла, что у нее нет магии. Но он сказал, что попробует другой способ вернуть ей силы.

— Конечно, попробует! Она же теперь его последняя надежда, — развеселился Ландау. — Пока  Некрополь не вышел из-под контроля, у Сулея еще были шансы спокойно править ближайшие лет сто, но теперь — только псевдоалтари.

— Но Некрополь же вышел из-под контроля из-за Марианны. Ну, из-за нее в том числе, — заметила Алиса.

— Да. Такая вот ирония… Будете в ковене — следите за ее судьбой. Сообщите, когда Станислав решит вернуть ей магию и каким способом. А теперь полетели.

Балка, которую он заколдовал, уже с готовностью зависла в воздухе. Вскоре она взмыла в небо, унося двух пассажиров.

Полицейский, лежавший у горы обломков, потер голову и в изнеможении повалился обратно. Перед глазами прыгали и издевательски скалились бетонные глыбы, мужик с бабой, которые только что улетели на куске балки, и красная толстая рожа начальника.

Начальник утверждал, что магия существует. И, похоже, все-таки оказался прав.