Чужая жизнь (гет)

Гермиона ходила из угла в угол по своей комнате, поправка, комнате Астории. За весь прошедший день она порядком измоталась, но не могла остановиться, продолжая беспрерывно мерить шагами пространство. Проснувшись сегодня утром, она, конечно, не ожидала, что вернется в поместье Малфоев. И Драко, и Гарри, казалось, приняли то, что в этом теле теперь она, Гермиона. Она не была до конца уверена, хорошо ли это. Было здорово знать, что твой лучший друг Гарри снова с ней, но Драко... С ним могли быть проблемы, особенно учитывая, что она все еще замужем за ним. Ей было интересно, что он собирается делать теперь, когда знает.

Но никто больше не пришел, не устроил разборки и не вытащил ее из дома, так что в конце концов она легла спать. На следующий день она спустилась к завтраку в обычное время. Трое Малфоев уже сидели за столом.

— Астория, дорогая, — поприветствовала ее Нарцисса. Сухость тона совсем не вязалась с дружелюбностью слов. — Надеюсь, ты хорошо спала. Все-таки приятно вернуться в цивилизованный мир после этого небольшого приключения.

Это было не то приветствие, которого ожидала Гермиона, поскольку она предполагала что-то вроде скандала, разоблачающего самозванца. Но ничего не происходило такого, указывающего, что они вообще в курсе этой ситуации. А, значит, Драко им не сказал. Тут же в голове промелькнули причины его поступка, но она над ними подумает позже.

— Лучше не бывает, — ответила она. — Да, хорошо вернуться... в цивилизацию, — пришлось ей солгать.

Беспокойство о том, что может произойти, привело к тому, что она почти не спала этой ночью, но ей, конечно, не хотелось поощрять дальнейшее обсуждение.

Драко выгнул бровь в ответ на ее ложь, но затем вернул свое внимание к Ежедневному Пророку. Тишина в комнате была неуютной. Каждое ее движение производило шум, и это продолжалось в течение всего завтрака. Гермиона изо всех сил старалась не шуметь, но каждое прикосновение ее столовых приборов к тарелке, казалось, издавало громкий скрежет.

Закончив, она извинилась и направилась наверх, в свою комнату.

Когда она поднималась по лестнице, кто-то вдруг потянул ее за руку. Оглянувшись, она увидела, что это Драко удерживал ее.

— Где твои кольца?

— Какие кольца? — недоуменно спросила она.

— Обручальные.

— О, — произнесла Гермиона. Она совсем забыла про них. Это было так давно. Она намеревалась положить их в предоставленное ими банковское хранилище, но времени на это так и не нашлось. — Они где-то в шкатулке в моей комнате. Тебе они нужны?

— Ты должна их носить.

— Я... — начала она. Гермиона не хотела их надевать, но не могла сформулировать причину так, чтобы это не прозвучало глупо. Она прекрасно знала, каковы будут его аргументы — соблюдение приличий или что-то в этом роде. — Хорошо.

— Оба кольца.

— Хорошо, — согласилась она и выдернула свою руку из его хватки. — Я хочу, чтобы ты вернул защитный барьер в прежнее состояние.

— Зачем? Собираешься куда-то?

— А это проблема? Я что, пленница?

Он не ответил.

— У меня есть работа, если ты не в курсе, — сказала Гермиона.

— Больше нет.

— Ты не можешь решать за меня.

— Моя жена не работает.

— Я не твоя жена.

— Есть такая маленькая клятва, которая вроде как говорит об обратном, — сказал он и взял ее за запястье, отчего магия брачной клятвы зашипела вокруг ее руки.

— Послушай, — начала Гермиона. — Давай не будем снова вдаваться в это. Мы найдем какой-нибудь способ во всем разобраться, а до тех пор просто не стоит об этом говорить.

— До тех пор тебе придется вести себя так, как подобает жене, Грейнджер, — произнес он. — Как моей жене.

— И что это должно означать? — с вызовом спросила она, сложив руки на груди.

— Это значит, что ты хорошо выглядишь, выполняешь свой долг, не порочишь честь семьи и не работаешь, как обычный торговец рыбой, — заключил он.

— Я не могу целыми днями делать прическу в ожидании твоих скучных вечеринок, — заявила Гермиона.

— Можешь.

— Иди к черту!

— Тебе лучше быть готовой к сегодняшней вечеринке у Флинтов.

— Я не пойду. Я бы предпочла ничего не делать, чем провести еще один вечер с твоими занудными друзьями. Я в своей жизни не встречала более скучных представителей Homo Sapiens. Я лучше перережу себе вены, чем буду снова находиться в одном помещении с вашей ужасной компанией.

— Ну, в данный момент большинство из них подозревают, что именно это ты и сделала, — ухмыльнулся он. — Включая Пэнси.

Гермиона знала, что он взывал к ее чувству справедливости, и, черт возьми, это сработало. Она знала, что это по-детски, но ей не хотелось, чтобы Пэнси чувствовала себя так, будто она прогнала ее. Гермиона отчетливо могла представить злорадное лицо той, когда Драко начал появляться один.

— Одна вечеринка, — сказала она.

Драко приподнял бровь.

— Одна вечеринка, — повторила она.

— Сомневаюсь в этом, — он повернулся, чтобы уйти. — И надень кольца.

— Я буду работать, — настаивала Гермиона.

— Я брошу тебя в темницу.

— Ты не посмеешь! — крикнула она ему вслед. Он, вероятно, так и сделал бы.

Гермиона раздраженно вскрикнула. Он заставил ее согласиться на вечеринку. Как, черт возьми, это случилось? Она только что позволила ему манипулировать собой. Мерзавец.

Она не видела его до конца дня. Но вечером он ждал внизу, в холле, вместе с другими Малфоями. Гермиона, несмотря на свою логическую сторону и вопреки здравому смыслу, решила сделать небольшое усилие и тщательнее подготовилась к предстоящему мероприятию. Она хотела убедиться, что не выглядит напряженной или расстроенной в присутствии Пэнси. Гермиона не была уверена, делает ли она это для себя или для Астории, или просто чтобы подразнить Пэнси.

Гермиона готова была поспорить, что платье, которое она выбрала, вероятно, являлось любимым платьем Астории.

— Ты выглядишь как... потаскушка, — сделал ей «комплимент» Драко.

— Это одежда твоей жены, не моя, — напомнила ему она. — Просто скажи слово, и я поднимусь наверх и надену джинсы. Правда, пожалуйста.

— Молчи, — он взял ее за руку и аппарировал.

— Зачем ты вообще посещаешь эти мероприятия? — спросила Гермиона, когда они добрались туда. — Тебе ведь даже не нравится здесь.

— Нравится, — защищался он.

— Серьезно? — спросила она с выражением полного недоверия на лице. — Это тебе так нравится? Неужели ты не понимаешь?

— Это мои друзья, — ответил он с раздражением.

— Твои друзья отстой. Они либо пытаются переспать с твоей женой, либо пытаются разрушить твой брак. Мне страшно подумать, что еще вы все делаете друг с другом. Действительно, кому нужны враги с такими друзьями, как у тебя.

— Так оно и есть, ты должна знать правила игры, если собираешься существовать в этом мире.

— Нет, спасибо, — проговорила Гермиона. — Насколько я понимаю, друзья поддерживают друг друга.

— Это то, что сделал Поттер, когда полностью сдал тебя? — задал вопрос Драко, когда они прогуливались по залу, мило улыбаясь.

— Это совсем другое.

— То же самое, — сказал он. — По крайней мере, мы не стоим в стороне и не смотрим, когда кто-то наносит тебе удар в спину.

— К твоему сведению, Гарри был вынужден сказать то, что знал.

— К твоему сведению, ничто не «обязало» бы меня предать своих друзей.

— Это потому, что у тебя нет друзей. Вы, слизеринцы, продали бы собственных матерей, если бы думали, что это поможет вам продвинуться вперед.

Кажется, она перегнула палку. Достаточно несправедливое заявление, и она знала это. Случившееся с Дамблдором в значительной степени было связано с защитой его семьи. Она не была уверена, что действительно смогла бы поступить по-другому, окажись она в его ситуации, хотя это и не отменяет того факта, что произошедшее все еще являлось жутко неправильным и совершенно трусливым.

Он с кем-то заговорил, и Гермионе оставалось только стоять там и чувствовать прикосновение его руки к своей спине. Господи, в прошлый раз, когда она была с ним на приеме, она планировала соблазнить его. О чем, черт возьми, она думала?

Время от времени они с Драко присоединялись к другим гостям и группам слизеринцев. Разговоры продолжались целую вечность. В какой-то момент Гермионе пришлось даже подавить зевок. И все-таки способность к скуке у слизеринцев была огромной. Может, именно поэтому они постоянно вели себя как полные засранцы, просто чтобы развеять скуку.

— Я ненавижу в этих людях всё, — произнесла Гермиона.

— Забавно, раньше ты казалась довольно любезной.

Гермиона покраснела. Так оно и было, но на то была причина. Она как раз собиралась привести аргументы в свою защиту, но он завел еще один разговор с каким-то сотрудником Гринготтса.

— Ты знаешь почему, — сказала она, когда они наконец отошли.

— Что «почему»?

— Я была... любезна, — тихо проговорила Гермиона.

— Ты пыталась залезть ко мне в штаны, — сказал он с ухмылкой.

— Я хотела ребенка, — огрызнулась она. — Это был мой единственный шанс.

— И поэтому ты практически напала на бедного, ничего не подозревающего парня? Кого-то совершенно невинного в твоих коварных замыслах? И кто из нас слизеринец?

— Всё не так!

— Действительно, давай подробно рассмотрим, что ты делала, — предложил он.

— Нет, — ей не хотелось признавать очевидное. — Я находилась под сильным давлением. Я внезапно умерла и очнулась в другом теле. И была несколько дезориентирована. Наверное, это все-таки оправдывает некую психическую нестабильность.

— И единственное, чего ты хотела, это трахнуть меня, — поддразнил он. — Я тронут.

Гермиона уже приготовилась ответить ему, но увидела, что Драко смотрит куда-то поверх ее головы.

— Пэнси, — произнес он со слащавой приторностью.

— Драко! — радостно воскликнула Пэнси. — И... Астория, — закончила она с явным разочарованием.

Пэнси быстро взяла себя в руки и подошла, чтобы чмокнуть Гермиону в обе щеки.

— Как поживаешь, дорогая? Я надеюсь, ничего не случилось?

— Астория была в Италии, — сказал Драко. — Ей захотелось немного солнца и моря.

— Ты выглядишь ужасно бледной. С тобой всё хорошо? — поинтересовалась Пэнси. Она явно не была убеждена.

— Необходимо следить за состоянием своей кожи, — ответила Гермиона. — Никаких солнечных ожогов. Это, знаешь ли, вызывает преждевременные морщины.

— Ну, разве она не малышка-пикси? — произнес Драко и притянул ее ближе. — Нет, на самом деле больше похожа на нимфу.

Гермиона прищурила глаза.

— Это маленькое хмурое личико, — он обвел пальцем ее лицо, притягивая ее еще ближе. — Я так сильно по нему скучал. Не могли же мы расстаться, не так ли, любовь моя?

Гермионе не терпелось сказать что-нибудь решительно противоположное, но Пэнси наблюдала за ними. И продолжала наблюдать, как Драко снова притянул ее ближе. Слишком близко. Достаточно близко, чтобы поцеловать. И Гермиона не поняла его намерения, пока неожиданное ощущение не затопило ее. Его теплые, мягкие губы соприкоснулись с ее губами. Его рука на ее затылке притягивала ее ближе в поцелуе, и он стал глубже. Гермиона невольно позволила ему углубиться, и она почувствовала, как его язык вторгся в ее рот. Не слишком сильно, в самый раз, просто идеально.

Гермиона потеряла всякое представление о том, где она находится. Единственное, что она могла вспомнить, это их время, проведенное вместе у стены в холле несколько месяцев назад. Но в данный конкретный момент времени не существовало. Она хотела, чтобы он был ближе. Она вспомнила ощущение его тела, прижатого к ней, в ней.

Ее кровь шумела в ушах, как ураган, и ей потребовалось некоторое время, чтобы понять, что происходит. Она по-настоящему поняла это только тогда, когда он отстранился. Примерно в те мгновения, когда единственной конкретной мыслью в ее голове было преследовать эти удаляющиеся губы.

Когда к ней вернулись чувства, она была смертельно смущена, что он полностью разрушил ее вот так, одним поцелуем. Гермиона огляделась в поисках Пэнси, но та исчезла.

— Она ушла? — спросила Гермиона.

— Похоже на то, — ответил он. — Думаешь, она поняла намёк?

«Кого, черт возьми, это волнует, — подумала Гермиона. — Я поняла намёк». Она не была уверена, что это означало, но... что-то означало.