Гарри Поттер и Принц Слизерина (джен)

Невилл не пришел на обед, но Гермиона села с ним на заклинаниях, которые гриффиндорцы посещали вместе с пуффендуйцами. Тот час, который он потратил на занятия, немного помог — он смог выполнить большинство из самых базовых заклинаний, которые они проходили в сентябре, хотя и далеко не на том уровне мастерства и силы, который демонстрировали его одноклассники. Проблемы начались, когда профессор Флитвик познакомил их с сегодняшним заклинанием — чарами левитации. Произношение было «Вингардиум Левиоса». Невилл смог правильно произнести заклинание всего после одной поправки от Гермионы. Движения палочкой же были совершенно точными, как его заверила Грейнджер. Но, несмотря на это, его перо так и лежало на столе, напрочь отказываясь двигаться.

Первой заклинание смогла выполнить Гермиона — ее перо грациозно парило под потолком, отзываясь на малейшие движения палочки. Некоторые гриффиндорки и пуффендуйки (из маленького фан-клуба) даже похлопали, а Флитвик наградил Гриффиндор тремя очками, на что Джим и Рон только закатили глаза. Затем Флитвик повернулся к Невиллу, который смотрел на лежащее перед ним перо так, словно это была ядовитая змея. Он поднял палочку и выполнил заклинание — безукоризненно, на взгляд Гермионы — сфокусировал свою волю на пере... Ничего не случилось.

Но Невилл не стал развеивать заклинание. Вместо этого, не убирая палочку от пера, он сконцентрировался сильнее и стал вливать в чары все больше и больше магической силы, крепко сжав зубы и покрывшись испариной. Перо слегка дернулось. Лицо Невилла превратилось в маску сосредоточения и боли, встревожив и Флитвика, и Гермиону. Невилл не обращал внимания. Все его силы были сосредоточены на пере, которое стало слегка раскачиваться, словно пытаясь взлететь. Гермиона громко позвала его по имени, но безрезультатно. Тот также не обращал внимания на внезапную щекотку у себя под носом и появившийся во рту вкус меди. Наконец, его зрение начало мутнеть, а перо медленно оторвалось от стола — два сантиметра, четыре, шесть. Перо легко покачивалось над столом, как вдруг вспыхнуло, заставляя отпрянуть, теряя контроль над заклинанием. Дрожа, Невилл откинулся назад. Проведя рукой по лицу, с удивлением понял, что из его носа течет кровь. Оглядевшись, он осознал, что весь класс смотрит на него, включая дрожащего Флитвика.

— Вы в порядке, мой мальчик? — мягко спросил преподаватель.

Невилл кивнул.

— Я... Я не очень хорошо себя чувствую, профессор. Можно мне ненадолго выйти?

Флитвик помедлил, но кивнул.

— Отдохните немного. И если не почувствуете себя лучше, я хочу, чтобы вы сходили в Больничное крыло. Вы поняли?

Невилл кивнул и, подхватив свою сумку, направился к выходу из класса. Но, прежде чем выйти, он оглянулся на одноклассников. Джим Поттер с ухмылкой смотрел прямо на него. Невиллу не нужно было слышать, чтобы понять.

— Сквиб, — одними губами прошептал Мальчик-Который-Выжил. Невилл вышел за дверь и больше сегодня на занятия не возвращался.

Часом позже Тео Нотт зашел в мужской туалет, чтобы помыть руки перед ужином, и нашел там Невилла, сидящего на полу в углу, неотрывно смотрящего на свою палочку. На его лице не было и следа крови, но было понятно, что тот плакал. Тео огляделся вокруг, чтобы убедиться, что они одни, и мягко спросил:

— Ты... Ты в порядке?

— Я в порядке. Просто оставь меня в покое, — Невилл даже не поднял глаз.

Тео хотел уйти, но потом, помедлив, повернулся к Лонгботтому:

— Я... эм… Я видел твою напоминалку утром, после гербологии. Она была... красной. Очень красной. И пульсировала.

— Верно, — Невилл горько рассмеялся. — Видимо, я очень забывчив.

Тео прикусил губу, а затем, подойдя ближе, присел на пол, чтобы взглянуть Невиллу в глаза.

— Лонгботтом... Невилл... Кто-нибудь... э-э-э... рассказывал тебе, для чего на самом деле нужны напоминалки?

Невилл непонимающе посмотрел на него.

«О Мерлин...» — подумал про себя Тео.

* * *

Сидя на ужине, Гарри ковырялся в своей порции пастушьего пирога, когда Малфой легонько толкнул его.

— Твоя грязнокровная подружка устроила целый спектакль, чтобы привлечь твое внимание.

Гарри зло посмотрел на него.

— Мне не нравится это слово, Малфой.

Драко вернул взгляд сторицей.

— А мне не нравятся товарищи по факультету, которые лояльнее к гриффиндорцам, чем к слизеринцам. И все-таки мы здесь.

— Интересная позиция для человека, который с таким усердием делал меня изгоем на факультете, Малфой.

Прежде чем тот смог ответить, на стол между ними приземлился бумажный самолетик, подписанный словами «Гарри! От Гермионы!» Оба посмотрели на стол Гриффиндора, за которым Гермиона усиленно им махала.

— Ну все, хватит! — ощерился Малфой. — Крэбб, Гойл, Пэнси. Пошли, сядем в другое место. Здесь становится слишком... грязно.

Четверо слизеринцев пересели в дальний конец стола. Другие слизеринские первокурсники, за исключением Тео, передвинулись подальше от Гарри. Поттер нахмурился. Он надеялся еще немного «полетать под радаром» в Слизерине, выведывая чужие секреты, прежде чем начать свою игру. К сожалению, видимо, Малфой решил форсировать конфронтацию или скоро собирался это сделать. Это... раздражало.

Гарри развернул самолетик и в недоумении воззрился на чистый лист пергамента. К его удивлению, на нем тут же стали появляться строки, выведенные почерком Гермионы.

«Гарри, ты видел Невилла? Я беспокоюсь о нем. Постучи по пергаменту трижды и прошепчи ответ, а затем постучи еще дважды, чтобы отправить его мне».

Удивленный Гарри поднял брови, а затем ответил:

«Я видел его после травологии. Как ты это делаешь?»

«Модифицированное заклинание подмены, связывающее твой пергамент с моим. Это из программы третьего курса, хотя я думаю, что адаптация из программы пятого».

Гарри подавил смешок. Как эти чистокровные идиоты могли даже заикаться о своем превосходстве, когда такие вундеркинды, как Гермиона, просто ломали порядки этой школы.

— Что это? — спросил Тео.

— А, просто Гермиона снова доказала, что все, что Драко думает о чистоте крови, — чушь собачья. Кстати, ты случайно не видел Невилла после травологии?

Тео нервно закашлялся.

— Видел где-то час назад. Он был в мужском туалете на первом этаже. Выглядел очень расстроенным.

— Да, я слышал о том, что случилось на заклинаниях. Но без подробностей.

Тео снова прикусил губу.

— Тут... все несколько сложнее. Гарри, ты знаешь, зачем нужны напоминалки? Потому что Лонгботтом не знал до тех пор, пока я ему сегодня не сказал. Я... Я понял, что он не знает, и подумал, что лучше ему сказать. Надеюсь, что, рассказав, я не навредил ему.

Гарри выглядел встревоженным и озадаченным одновременно.

— Невилл сказал мне, что напоминалки показывают, что ты забыл что-то важное.

— Да, но немного в другом ключе, — Тео заговорщицки огляделся. — В середине семндцатого века было изобретено заклинание, которое позже стало широко известным как чары забвения, на основе которого в скором времени были созданы чары ложной памяти. Первое просто стирало воспоминания у того, на кого было направлено, вызывая амнезию. Последнее же — заменяло удаленные воспоминания новыми по выбору творящего заклятье. Они доставляли людям массу проблем до тех самых пор, пока Министерство не приняло ряд законов, жестко контролирующих их применение. Их почти приравняли к непростительным, но запрещать полностью не стали, так как они были очень полезны Министерству для соблюдения Статута Секретности. Их не преподают в Хогвартсе, и, чтобы их изучать и использовать, нужна лицензия Министерства; но эти чары все еще можно найти в библиотеках многих старых чистокровных семей, так что их можно выучить незаконно, если ты знаешь правильных людей.

— И напоминалки защищают от них?

— Не совсем. Они просто сигнализируют, что твоя память была изменена. У старых чистокровных и, особенно, параноидальных семейств есть традиция — дарить своим отпрыскам напоминалки, когда они начинают учебу в Хогвартсе. Причем только у богатых семей, ибо напоминалки достаточно дороги. Они защищают детей от ментальных манипуляций до тех пор, пока они не смогут создать свою собственную защиту. Напоминалки становятся бледно-красными, если ты сам забыл что-то, а темно-красными, если твоя память была изменена, — Тео сглотнул. — И бордовыми, если твою память меняли много раз.

Гарри побледнел.

— Как у Невилла сегодня утром. Воспоминания можно вернуть?

— Это еще одна функция напоминалок. Если ты носишь ее с собой все время, она постепенно восстановит те воспоминания, которые были изменены магией. Время действия зависит от того, сколько воспоминаний было изменено и насколько могущественный волшебник проводил манипуляции. То сияние, которое источала напоминалка Лонгботтома утром, говорило о том, что напоминалка закончила реконструировать воспоминания и готова восстановить их.

— Ты сказал Невиллу об этом?

Тео поморщился.

— Да. Еще я сказал, что ему не стоит быть одному, когда воспоминания восстановятся, на случай, если они будут травмирующими, но он настоял, что справится с этим в одиночку. Наверное, мне стоило сказать кому-нибудь, но я решил, что это для него слишком личное.

— Может быть, но тебе все-таки стоило сказать мне.

— Ну извини. Я не привык к таким... нежностям. Меня не так воспитывали.

Гарри улыбнулся.

— Не знаю, Тео. Думаю, у тебя может быть дар к этому.

Затем он повернулся к пергаменту и, постучав по нему, прошептал сообщение.

«Невилл в мужском туалете на первом этаже. Он очень расстроен. Объясню по пути туда. Пойдем за ним сразу после пира».

Но как только Гарри отправил сообщение, двери в Большой зал распахнулись и в зал вбежал объятый паникой профессор Квиррелл.

— ТРО-О-ОЛЛЬ! В ПОДЗЕМЕЛЬЕ... Вы не знаете? — и грохнулся в обморок.

Гарри громко выдохнул.

— Твою мать!

После нескольких секунд общешкольной паники, которую директор задавил на корню, велев студентам отправиться в свои гостиные, Гарри постучал по пергаменту снова.

— Идем сейчас. Улизни от «грифов» и жди меня в вестибюле.

Гермиона, поднимаясь из-за стола, кивнула ему. Гарри тоже стал подниматься, когда Родни Монтегю, слизеринский староста-семикурсник, стал отдавать приказы.

— Слизеринцы, оставайтесь на местах. Наш многоуважаемый директор в своей… поспешности, видимо, забыл, что наша гостиная, как и гостиная пуффендуйцев, находится в подземельях. Нам стоит остаться в Большом зале, и, как только «львы» и «орлы» уйдут, мы запечатаем двери. Никто, будь то тролль или человек, не войдет и не выйдет, пока кризис не будет разрешен. Всем понятно?

Все слизеринцы сели на свои места.

— Дважды твою мать! — грубо выругался Гарри. Прикрыв глаза, он стал массировать виски, бормоча под нос. — Нужно отвлечь их. Нужно отвлечь их. Думай!

Тео наклонился к нему, положив руку ему на плечо.

— Серьезно?! Ты серьезно обдумываешь возможность выбраться отсюда, наплевав на приказы старост, и отправиться искать Лонгботтома, когда по замку разгуливает тролль?!

Гарри открыл глаза и посмотрел на Тео.

— Невилл — мой друг, и он в опасности. Я должен помочь ему. Точно так же, как и ты — мой друг. И если бы ты был в опасности, я бы не раздумывая бросился на помощь тебе, — твердо сказал Гарри.

Тео в удивлении отпрянул назад. Внезапно Гарри все понял. Нотт никогда еще не встречал никого, кто считал бы его другом до такой степени. Тео оглянулся, а затем сунул руки под стол, чтобы никто не видел, как он снимает с пальца маленькое серебряное кольцо, которое всегда носил. Также под столом он передал его Гарри.

— Надень его на средний палец левой руки. Затем, когда будешь готов, сделай глубокий вдох и поверни его. А затем — беги! Будет работать, только пока ты держишь дыхание, а затем ему нужно будет время для перезарядки. И когда ты сделаешь следующий вдох, все немедленно заметят, что тебя нет. Иди!

Удивленный, Гарри надел кольцо на палец и, сделав самый глубокий вдох, какой смог, повернул кольцо. Ничего не случилось. Он посмотрел вокруг, но никто не обращал на него никакого внимания. Он медленно встал. Никто не повернулся. Аккуратно выбравшись из-за стола, он направился к дверям. Как только стало понятно, что все его полностью игнорируют, он побежал, едва успев протиснуться между слизеринскими и пуффендуйскими старостами, закрывающими дверь. Оглянувшись, он заметил, что профессор Квиррелл уже не лежит на полу. Все еще не дыша, он нашел Гермиону, прячущуюся в нише за доспехами. Убедившись, что никто из гриффиндорцев, поднимающихся в свою башню, на них не смотрит, он, наконец, позволил своим горящим легким вздохнуть.

— АЙ! — испугавшись, подскочила Гермиона. — Гарри! Как ты это сделал?! Чары невидимости слишком могущественные для тебя!

— Давай просто скажем, что мне помогли силы дружбы, и закончим на этом, — пытаясь отдышаться ответил Гарри. — Пошли, надо найти Невилла.

По пути к туалету Гарри рассказал Гермионе то, что услышал от Тео про напоминалки.

— Значит, кто-то неоднократно лазил к Невиллу в голову? Может, поэтому он такой забывчивый?

— Вероятно, — мрачно сказал Гарри. И тут их носов достиг отвратительный запах. Из-за угла доносилось рычание, звук разбивающейся кладки... и вопли Невилла.

— «Тролль в подземелье! Вы не знаете?» — передразнил Гарри...