Гарри Поттер и Принц Слизерина (джен)

Минутой позже…

К своему вящему удивлению, Снейп, зайдя в лабораторию зелий, нашел там Гарри Поттера, сидящего на своем обычном месте и мягко бьющегося головой об стол. Снейп вздохнул.

— Мистер Поттер, не думаю, что у вас есть отработки со мной, следовательно, у вас есть информация, которой вы хотите со мной поделиться и которая не может подождать до понедельника. Выкладывайте.

Поттер прекратил биться головой, но сидел скрюченным.

— Под люком, который охраняет цербер по имени Пушок, находятся комнаты, каждая с ловушкой, разработанной одним из хогвартских преподавателей. Конкретно и в следующем порядке: Стебль, Флитвик, МакГонагалл, Квиррелл и вы. В последней комнате находится бесценный философский камень Николаса Фламеля, который профессор Квиррелл хочет украсть, — он выпрямился и жалобно посмотрел на Снейпа, — и придурок-который-выжил знает об этом.

Снейп в смирении закрыл глаза и сел за свой стол.

— Как?

— Хагрид. Пара деталей от Тео, которые только приблизили неминуемое, но, в основном, Хагрид. Он. Просто. Не. Мог. Заткнуться! Я удивлен, что он до сих пор не сидит на Астрономической башне с рупором, горланя о том, как пройти мимо цербера!

Снейп подался вперед.

— Он сказал?..

— Нет, но только потому, что я устроил сцену и выбежал из хижины, заставив всех последовать за мной. Я уверен, Джим и Рон позже вернутся и выпытают из него все. Думаю, что теперь проход мимо Пушка — не такая уж сложная задача.

— Верно. Ну а вы поняли, как нейтрализовать цербера?

— Нет, но в отличие от некоторых, которых я мог бы назвать, я — не могущественный волшебник-маньяк, который проник в Хогвартс, чтобы украсть философский камень. А если бы был, то, думаю, просто бы использовал убивающее проклятье на Пушке — и дело с концом.

— А, в лоб, значит. К несчастью для нас, Поттер, враг наш — гораздо более знающий, чем вы. Если в Хогвартсе будет применено убивающее проклятье, чары школы мгновенно засекут его и оповестят не только весь персонал, но и ДМП. Зверь крайне устойчив к магии, поэтому ни одно заклинание, менее могущественное, чем убивающее проклятье, не сможет убить его. Есть только один способ пройти мимо собаки, не поднимая тревогу, и только Хагрид и директор знают, какой.

— Вы не думали стереть Хагриду память?

— Минус одно очко за вашу подколку, Поттер. Не шутите о персонале Хогвартса, даже о Хагриде. У всех нас есть свои роли.

— Прошу прощения, сэр, но я немного расстроен, ибо у меня есть друзья, которые, как я только что узнал, находятся в страшной опасности. Я готов был считать инцидент с троллем обычным отвлечением внимания, которое пошло слегка не по плану, но сегодня Квиррелл показал свою готовность убить ребенка на глазах почти тысячи свидетелей. Да, это был Джим Поттер, но он все-таки ребенок. И хотя мне глубоко безразлична судьба придурка, двое моих лучших друзей периодически оказываются на его орбите и могут стать жертвами, если он втянет их в свои… приключения, — в голосе Гарри прозвучало презрение на последнем слове.

— Вы не должны взваливать на себя ответственность за судьбы тех, кто не слушает ваши обоснованные советы, Поттер. Если это хоть как-то утешает, мне тоже пришлось усвоить этот урок. Посоветуйте друзьям избегать Квиррелла и, по возможности, не быть втянутыми в глупости Другого Поттера. Это все, что вы можете сделать в этой ситуации.

— Сэр, мне было бы легче, если бы я понимал ситуацию. Зачем вообще прятать камень в школе? Мне одиннадцать, и я могу придумать лучшую защиту для камня, чем прятать его в Хогвартсе за полосой препятствий.

— Да что вы, Поттер? — оскалился Снейп. — Вы действительно считаете себя умнее, чем весь штат преподавателей Хогвартса? Такая гордыня вам не идет.

Гарри поморщился и покачал головой.

— Я ничего такого не думаю, профессор Снейп. Но я читал репортажи о нападении Сами-Знаете-Кого на Поттеров и роли Сириуса Блэка в нем. А именно, я знаю о таких чарах, как Фиделиус, которые дают абсолютную защиту, если только вы не достаточно глупы, чтобы раскрыть секрет о том, что и где вы прячете от своих врагов. Если бы Николас Фламель действительно хотел защитить камень, он бы спрятал его на дне своего ящика с носками, а затем наложил бы на него Фиделиус, сделав хранителем тайны свою жену, и дело с концом.

Снейп ничего не ответил. Тишина длилась три секунды, но было ощущение, что прошла вечность, прежде чем Гарри снова заговорил.

— И это, разумеется, именно то, что он сделал! — с растущим раздражением сказал он. — Настоящий камень укрыт под Фиделиусом, а директор устроил грандиозное представление с охраной и ловушками, защищающими фальшивку. Он даже сказал, где это все искать, еще на пиру по случаю начала учебного года, стоя в двух метрах от Квиррелла. И разоблачение Квиррелла и есть основная задача всего спектакля!

Гарри, злясь, выдохнул.

— Профессор Снейп, кто этот человек? Старшекурсники помнят Квиррелла приятным и компетентным профессором по изучению магглов, а не заикающимся хладнокровным убийцей. Это какой-то самозванец, выдающий себя за Квиррелла, или он… он оде...

Поттер замер, его глаза расширились. Снейп не перебивал его, ему было интересно, как много Гарри сможет понять сам. Снейп неукоснительно следовал приказу Дамблдора не уведомлять своих подопечных о том, кто на самом деле бродит по коридорам Хогвартса, но его никто не ограничивал подтверждать или опровергать гипотезы своих самых одаренных учеников. После почти десяти секунд он начал беспокоиться, потому что Поттер был очевидно парализован. Поэтому он применил свой самый малоиспользуемый, что бы там ни думали родители учеников, дар — легилименцию. Результаты были неожиданными, ибо Снейп никогда еще не встречал человека, который бы сохранял на лице холодную маску отстраненности, визжа в истерике внутри.

«О ГОСПОДИ! ЭТО ВОЛДЕМОРТ! ВОЛДЕМОРТ ЖИВ! ПРЕПОДАВАТЕЛЬ ЗАЩИТЫ ОДЕРЖИМ ВОЛДЕМОРТОМ! ВОТ ПОЧЕМУ ЕГО ЛИЧНОСТЬ ИЗМЕНИЛАСЬ! ВОЛДЕМОРТ ПЫТАЕТСЯ УКРАСТЬ КАМЕНЬ, ЧТОБЫ СОЗДАТЬ СЕБЕ НОВОЕ ТЕЛО, И ОН ЗАХВАТИЛ КВИРРЕЛЛА, ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ ЭТО! ВОТ ПОЧЕМУ У МЕНЯ И У ДЖИМА БОЛИТ ГОЛОВА, КОГДА КВИРРЕЛЛ ПОВОРАЧИВАЕТСЯ — ПОТОМУ ЧТО ВОЛДЕМОРТ В ЭТО ВРЕМЯ СМОТРИТ НА НАС ИЗ ЗАТЫЛКА КВИРРЕЛЛА, КАК РОКОВАЯ ПАПИЛЛОМА! И КВИРРЕЛЛ НОСИТ ТЮРБАН, ЧТОБЫ СПРЯТАТЬ ЭТОТ РОКОВОЙ ПРЫЩ, И ОН ПЫТАЛСЯ УБИТЬ ДЖИМА, ЧТОБЫ ОТОМСТИТЬ ЗА 1981 ГОД, И ОН ПЫТАЛСЯ УБИТЬ МЕНЯ, ПОТОМУ ЧТО Я УЖЕ ДОКАЗАЛ, ЧТО МОГУ СПРАВИТЬСЯ С ТРОЛЛЕМ! И МЫ С ДЖИМОМ ВЫГЛЯДИМ ОДИНАКОВО, И ВОЛДЕМОРТ — БЕЗУМНЫЙ УБЛЮДОК, КОТОРЫЙ ПРОСТО НАС НЕ РАЗЛИЧАЕТ! И...»

— Поттер! — гаркнул Снейп. — Возьмите себя в руки!

Гарри резко мотнул головой и быстро заморгал, пока Снейп поднимался и шел к нему. Профессор сунул руку в карман и достал оттуда фиал с зельем, которое протянул Гарри.

— Выпейте. Это успокоительное.

Гарри осторожно взял зелье и посмотрел на профессора.

— Не думаю, что мне нужно успокоительное, сэр, — сказал он, дрожа.

— Ну, разумеется. Я никогда еще не встречал человека, который бы держал такое самообладание во время панической атаки. Выпейте.

Гарри откупорил флакон и выпил зелье одним глотком. Затем он замер, обдумывая слова профессора.

— Вы можете читать мои мысли, — просто сказал он. Это не было ни вопросом, ни предположением. Просто наблюдение.

— Да, — немного помедлив, ответил Снейп. — Когда это необходимо. Это малоизученное и сложное искусство под названием легилименция. Уверяю вас, я редко использую его на учениках, хотя, поскольку вы не можете засечь мое вторжение, а тем более защититься от него, с вашей стороны было бы глупо и наивно поверить мне.

— Верно. А кто еще владеет этой… легилименцией?

— Я правда не могу сказать.

Гарри посмотрел Снейпу прямо в глаза и подумал так четко, как только мог: «Потому что не знаете? Или потому, что вы поклялись не раскрывать этого?»

Уголки рта Снейпа дернулись, и он почти улыбнулся.

— И то, и другое, — вслух ответил он. — Я могу сказать, что, насколько я знаю, профессор Квиррелл обделен этим умением, но, если он повернется к вам спиной, было бы мудро не смотреть ему на затылок. Или, если уж быть точным, не смотреть в его направлении вообще.

— О-о-оке-е-ей. Есть ли более надежная защита от легилименции, чем это?

Снейп секунду смотрел на Поттера. Затем, не говоря ни слова, повернулся и направился в свой кабинет, располагающийся за дверью. Через несколько секунд он вернулся, держа в руках маленькую книгу в потертом кожаном переплете, которую дал Гарри. Взглянув на обложку, тот поднял брови:

— «Великие мастера зелий Священной Римской империи?» — в недоумении прочитал он.

Снейп смерил его взглядом, говорящим ему: «Не будьте идиотом!»

— Обложка трансфигурирована, Поттер, ибо это не то чтиво, за которым вы должны быть замечены. Хоть это и не противозаконно, искусство окклюменции настораживает многих важных фигур, ибо мастер окклюменции может пересилить эффект Веритасерума и других магических техник допроса.

Гарри кивнул и открыл книгу. Заголовок гласил: «Окклюменция: Наитаинственнейшее искусство».

— Окклюменция. Эта книга поможет мне защитить мои мысли от профессора Квиррелла?

— Нет, — просто ответил Снейп. — Вам фантастически повезет, если вы сможете создать самый простой щит, прежде чем ситуация с Квиреллом так или иначе разрешится. Считайте это долгоиграющим самообразованием. Эта книга поможет вам улучшить память и защититься от самых очевидных ментальных атак, но, вероятнее всего, это займет у вас от двух до трех лет прилежной учебы и практики, прежде чем вы сможете защитить себя от компетентного легилимента.

— От двух… до трех лет. Великолепно. Быстрее никак?

Снейп задумался.

— Есть один… альтернативный путь, — тут он содрогнулся. — Иногда это работает.

— Иногда?

— Да. Приблизительно каждый двенадцатый волшебник способен неосознанно создать ментальный щит в течение месяца или двух при условии регулярных атак высокоуровневого легилимента. Я — один из их числа.

Гарри кивнул.

— А остальные одиннадцать?

— Тратили свое время, катаясь по полу, держась за голову от боли, переживая свои самые болезненные воспоминания.

Гарри несколько раз моргнул.

— Пожалуй, я начну с книги.

— Мудрое решение, — кивнул зельевар. — И помните, то, что вы вычислили, вы должны держать при себе. Вокруг множество незащищенных умов, из которых враг может мгновенно узнать о наших планах. Не разговаривайте об этом. Старайтесь даже не думать об этом.

Гарри серьезно кивнул. Он знал, что на кону. «Волдеморт жив — в какой-то мере. Волдеморт вселился в профессора Хогвартса и охотится за философским камнем. И Дамблдор, как и большинство преподавателей, знает об этом, и у них есть план, как с ним справиться. Надеюсь, хороший. Так что все, что мне нужно сделать, это найти управу на гиперактивных «грифов». Нет проблем.» Гарри подавил желание снова начать биться головой об стол.

* * *

Вечером Гарри сидел один в гостиной, продираясь сквозь книгу, которую ему дал Снейп. Когда его спросили, он сказал другим слизеринцам, что это дополнительное задание для Биннса, потому что он беспокоился о своей неспособности бодрствовать на уроках истории. Прочитав первые шесть глав, Гарри решил на сегодня закончить. Но, потянувшись за сумкой, заметил в ней кое-что необычное — сложенный и запечатанный воском кусок пергамента, которого никогда раньше не видел, но на котором было написано его имя. Надпись была сделана обычными буквами и, похоже, создана с помощью магии, а не написана от руки. Поттер наложил несколько известных ему диагностических заклятий, но все они показали отрицательный результат, что вовсе не означало, что письмо безопасно. С тем же успехом это могло значить, что оно проклято кем-то старше первого года обучения. Гарри вздохнул. Его охватила паранойя, но, очевидно, были более простые способы проклясть его, чем загадочное письмо, запиханное не пойми кем в его сумку с книгами.

Плюнув, Гарри сломал печать и развернул пергамент. Внутри были четыре слова, выведенные все теми же простыми буквами, со знаком вопроса в конце, которые ничего для него не значили, но, определенно, возбудили его интерес. И сразу же после прочтения пергамент вспыхнул зеленым пламенем и сгорел, не оставив даже пепла. Только четыре слова, намертво засевших в мозгу Поттера.

«Кто такой Принц Слизерина?»