Неправильный подвид (гет)

Гермиона посмотрела на себя в зеркало и вздохнула. Она сделала все, что могла, но никакие прихорашивания не могли заставить ее выглядеть так, как подобает настоящей вейле. Тем не менее, она уложила волосы, подобрала стильный черный костюм в комиссионном магазине, и у нее даже нашлась брошь-булавка, купленная на барахолке. То, что украшение представляло собой павлинье перо, усыпанное стразами, было ее собственной маленькой шуткой. Наложив косметические чары, она в последний раз оглядела себя, толкнула дверь и вышла в гостиную, где ее ждал Малфой. За прошедшее время он ни разу не крикнул ей, что она долго копается и они опоздают, и Гермиона почувствовала обычную, раздражающую волну эмоций, что он просто замечательный.

− Хорошо смотришься, − сказал он, вставая. − Выздоровление пошло тебе на пользу.

− Спасибо, − произнесла Гермиона, едва сдержав порыв облизнуться при его виде. Черный, конечно же. Черные брюки, черная рубашка, черный пиджак. − И ты тоже.

− Да, Грейнджер, но, как ты сама не преминула заметить, твое суждение относительно моей внешности несколько искажено, − заметил он, сдерживая улыбку. − Я мог бы быть троллем, и ты все равно считала бы меня красавчиком.

− Это отвратительно, − ответила она. − Я предпочла бы думать, что моим бредовым фантазиям есть предел.

Он начал спускаться по ступенькам, и она нахмурилась, глядя ему в спину.

− Разве женщина не должна идти первой?

− Крестьянка, − сказал он, не оборачиваясь. − Джентльмен спускается по лестнице первым на тот случай, если леди упадет и ему будет нужно ее подхватить.

− А поднимается вторым по лестнице, я полагаю, по той же причине?

− Приятно видеть, что ты уловила суть основ этикета. Ты не так безнадежна, как кажешься, − хмыкнув, одобрил он.

Гермиона закатила глаза.

− Ущипните меня, Малфой делает мне комплименты, − театрально вскинув руки, произнесла она.

Он подождал ее внизу, а затем протянул руку. По-видимому, этикет также требовал, чтобы джентльмен трансгрессировал леди, и Гермионе пришлось сдержать презрительное фырканье. Эти устаревшие правила предполагали, что женщина нуждается в помощи, чтобы проделать даже самые элементарные вещи. Тем не менее, она взяла его за руку и улыбнулась медленно растекающемуся по телу удовольствию. Прежде чем взмахнуть палочкой, он наклонился и прошептал ей на ухо:

− Я не могу ущипнуть тебя, Грейнджер. Тебе бы это слишком понравилось, − чересчур быстро для того, чтобы она отпустила его руку, или ударила его, или даже прошипела что-то яростное в ответ, он втянул их обоих в пустоту.

Они появились перед рестораном, каждая деталь оформления которого так и кричала: “Я тебе не по карману”. Стоявший снаружи мужчина уже придерживал дверь для Малфоя, даже не уточнив, забронирован ли у них столик. Гермиона почувствовала, как неприятное ощущение денег с акцентом поползло по ее спине. Швейцар скользнул по ней презрительным взглядом, явно будучи осведомленным о ее происхождении, и хотя его губы не кривились в усмешке, было видно, что он обдумывал эту идею. Малфой рядом с ней напрягся, и она с любопытством посмотрела на него, но затем их подвели к накрытому льняной скатертью столу, за которым сидела Нарцисса Малфой.

Драко наклонился и едва коснулся губами щеки матери, прежде чем пододвинуть стул для Гермионы.

− Мама, − сказал он. − У тебя усталый вид.

Она нахмурилась, глядя на него, прежде чем повернуться к Гермионе и сказать:

− Мисс Грейнджер. Уверена, что вы уже обнаружили ужасную привычку Драко говорить женщинам, которых он уважает, то, что на самом деле думает о них.

Девушка попыталась выдавить из себя улыбку.

− Он делает это уже много лет. Рада узнать, что я не особенная.

Нарцисса издала звонкий смешок.

− Но ведь это так, моя дорогая, − леди Малфой подняла руку и щелкнула пальцами. Тут же появился официант, которому она небрежно сообщила: − Шампанское.

− А что мы празднуем? − спросил Драко.

− Будущее, − ответила Нарцисса и посмотрела на Гермиону таким взглядом, словно оценивала каждую часть ее тела, от волос и одежды до состояния крови. Гермиона с трудом удержалась, чтобы не скрутить салфетку в руках. Малфой, будь он проклят, отказался вмешаться или даже сказать что-нибудь, способное заполнить долгое молчание.

− Да, − наконец произнесла Нарцисса. − Будущее уже здесь, и хотя это не то, чего бы я хотела, но я не такая дура, чтобы игнорировать очевидное.

− Прошу прощения? − спросила Гермиона, но тут снова появился официант с бутылкой и наполнил всем троим бокалы.

− Я взяла на себя смелость сделать заказ до вашего приезда, − сказала Нарцисса. − Меню написано по-французски, и я не была уверена, что вы сможете его прочесть.

− Спасибо, − произнесла Гермиона, которая никак не могла определиться, стоит ли ей уже вспылить и умчаться с этого обеда или досидеть до конца, а потом вволю посмеяться вместе с Гарри и Роном. По сравнению со своей матерью, Малфой был практически поборником равноправия. Как посмела Нарцисса даже предположить, что она не настолько хорошо владеет французским, чтобы справиться с меню? − Я уверена, что ваш выбор будет прекрасным.

− За вас, моя дорогая, − сказала Нарцисса и подняла свой бокал. − Хоть путь, который привел вас сюда, не был тем, что вы выбрали, тем не менее, я рада, что вы пришли в нашу семью.

− Я... спасибо, − немного ошарашенно произнесла Гермиона. Она взглянула на Малфоя, но тот, ссутулившись, почти угрюмо смотрел на мать.

− Да. Так и есть, − произнес Драко, поднес бокал ко рту и осушил его наполовину. Снова наполнив бокал, он продолжил: − Грейнджер теперь часть нашей семьи.

− Со всеми вытекающими отсюда последствиями, − сказала Нарцисса.

У Гермионы возникло неприятное чувство, что эти двое говорили шифром о вещах, которые она не могла понять. Недосказанность, висевшая в воздухе, давила на нее, поэтому она сделала еще один глоток из своего бокала. Взгляд Малфоя не отрывался от матери, но он прижал под столом свою ногу к ноге Гермионы, и это осторожное прикосновение успокоило ее еще до того, как магия окутала тело.

− Ни твой отец, ни я никогда не предлагали тебе относиться к мисс Грейнджер иначе как с величайшим уважением и добротой с тех пор, как эта... ситуация... возникла, − продолжала Нарцисса, обращаясь к сыну.

Гермиона была уверена, что ей это только показалось, но ее имя произнесли с каким-то особым акцентом. Малфой еще больше ссутулился и продолжил пить.

− Должно быть, это был шок для вас, − сказала Гермиона. − Я имею в виду, что Мал... Драко съехался со мной, чтобы помочь.

− Да, − сказала Нарцисса с жестокой прямотой женщины, которая никогда не была в самом низу иерархии. − Но магия всегда являлась одним из главных приоритетов Блэков и Малфоев, а вы, моя дорогая, и есть магия.

− Я владела магией еще до того, как стала вейлой, − заметила Гермиона.

Нарцисса пожала плечами и изящно отпила из своего бокала.

− Ты была ведьмой, − сказала она, поставив свой бокал обратно и резко переходя на “ты”. − С натяжкой.

− Мама, − произнес Малфой с предупреждением в голосе.

− А теперь ты − магия в чистом виде, − Нарцисса проигнорировала реплику Драко. − И даже перестала одеваться, как одна из Уизли. Шанель, 1970 год, если я не ошибаюсь. А эта прелестная маленькая булавка в стиле “ар деко”, кажется, начала тридцатых годов. Очень милая. Я одобряю. Драко тебе подарил?

Гермиона коснулась пальцем эффектного маленького перышка со стразами, которое нашла в старом благотворительном магазине.

− Нет, − ответила она. − Я купила ее в магловском магазине, где были лотки с дешевым барахлом вроде этого.

Нарцисса рассмеялась, и Гермиона с растущим чувством неловкости поняла, что ее веселье было искренним. Когда она взглянула на Малфоя, он, казалось, тоже боролся с ухмылкой. Она пристально посмотрела на него, и он сказал, как будто она была идиоткой:

− Это бриллианты, Грейнджер. Ты не отличаешь настоящую вещь от подделки?

Она почти почувствовала, как ее охватывает ужас.

− Я заплатила пять фунтов, − сказала она. − Это же бижутерия.

− Пять чего? − Нарцисса покачала головой, как будто это не имело значения. − Неважно, что бы это ни было. Эта вещь весьма ценна, моя дорогая, в этом можешь быть уверена.

Гермиона уже поднесла ко рту бокал с шампанским, смущенная, ошеломленная и жаждущая выпить, когда к ним подошел мужчина в темном костюме и что-то прошептал на ухо Нарциссе Малфой. Он посмотрел извиняющимся взглядом, и Нарцисса нахмурилась, глядя на него, а затем он сказал уже громче:

− Извините, но так обстоят дела.

− Прошу прощения, − проговорил Малфой. Он залпом опустошил свой бокал и с громким стуком поставил его на стол. − Что-то случилось?

− Мы не хотим никаких неприятностей, − неловко произнес мужчина.

− Если нет того, что заказала моя мать, − сказал Малфой, − просто замените чем-нибудь другим. Я уверен, что все будет в порядке. Еда здесь всегда хорошая.

− Дело не в этом, − уточнил мужчина. − Есть рестораны, которые с удовольствием обслужат юную леди.

− В смысле? − спросила Нарцисса Малфой, и ее голос был полон такого испепеляющего презрения, что глаза Гермионы расширились. Она уже испытала на себе часть этой аристократической снисходительности, но теперь, когда увидела всю силу, которую Нарцисса могла использовать, то поняла, как эта женщина могла лгать Волдеморту. Она не понимала, как мужчина рядом с ней не превратился в пустое место, устыдившись того, что потревожил их. Однако он продолжал стоять на своем.

− Понимаете, это заведение для довольно консервативных людей, − сказал он. − Блэки и Малфои уже давно здесь желанные гости, но...

Нарцисса встала.

− Вы совершенно правы, − сказала она. − Теперь, когда я понимаю, из каких трусов состоит нынешнее руководство, то вижу, что нам давно стоило сменить это заведение.

Малфой отодвинул свой собственный стул и сделал вид, что помогает Гермионе подняться. Проводив обеих женщин до двери, он остановился, когда швейцар самодовольно хмыкнул им вслед. Затем, отпустив руку Гермионы, Малфой бросился на мужчину. Прежде чем тот успел увернуться, Драко схватил его за горло и начал душить. Несмотря на сопротивление, не прошло и минуты как швейцар повалился на пол в бессознательном состоянии. Малфой отпустил тело и пнул его с такой силой, что наверняка сломал несколько ребер. Затем он потер ладони друг о друга, осмотрел ногти и открыл дверь.

− За углом есть замечательная лавка, в которой продают карри, − сказал он. − Возможно, мы одеты слегка неуместно, но обслуживание там намного лучше.

Рука Гермионы, когда она снова положила ее на его плечо, дрожала. Драко лишь на мгновение коснулся пальцами ее затылка, но этого было достаточно, чтобы она расслабилась в его объятиях, позабыв обо всех своих тревогах. А затем он повел их в действительно прекрасную лавку с карри.