Злой гений (гет)

Предыдущие ночи снов отчего-то не было — едва удавалось уснуть, Гарри проваливался в ту же самую тьму, что до того не отпускала его аж трое суток. В эту же ночь сон приснился, яркий и красочный чуть ли не до боли.

Начался он с того, что Гарри снова оказался в прозрачной толще озера — как шесть лет назад, когда участвовал в Турнире Трёх — точнее, так сложилось, что четырёх, — Волшебников. Цель была где-то впереди, он точно знал и при этом чувствовал, что нельзя опоздать. Гридлоу куда-то подевались, словно боялись чего-то, и ничто не мешало стремительно рассекать толщу воды под напором струи Агаментоса из палочки. Вот впереди показались два тела всё ближе и ближе… И в этот момент к ним метнулась тёмная тень очень крупного гридлоу, отчего-то с длинными белыми волосами и гипертрофированными человеческими чертами лица. Гарри закричал, и тварь его услышала, обернулась и закричала в ответ так, что ушам было больно. Гарри узнал его — Драко Малфой, превратившийся в подводное создание. Гридлоу развернулся, чтобы потянуться к девушкам, привязанным к подобию клетки, болтающемуся в воде, и Гарри, оказавшись совсем близко, ударил Ступефаем. Гридлоу-Малфой дико закричал, застыл и стал проваливаться во тьму бездны, а Гарри наконец смог разглядеть Панси с Дафной, бессознательно висящих на верёвках. На них почти ничего не было, лишь узкие полоски купальников, и при одном лишь взгляде на выставленную на обозрение красоту у Гарри перехватило в жабрах дыхание. Взмахнув палочкой, он освободил их и потянул вверх, к воздуху. Откуда ни возьмись налетели два гридлоу-Малфоя, нет, три… даже четыре, Гарри толкнул девушек вверх, а сам вступил в схватку с Малфоями. Отправив всех на дно, вынырнул и оказался у крепостной стены замка Блэков. Девушки уже очнулись и плясали вокруг, распаляя воображение, а из воды показались Малфои, и было их уже далеко не четверо. В следующий миг Гарри с девушками оказался на крепостной стене. Дафна в футболке, под которой — Гарри совершенно точно знал — у неё больше ничего не было, метала в толпу Малфоев кастрюлями с пылающими углями, а Панси тыкала в их направлении ложкой. Гарри завороженно наблюдал за Дафной, ожидая, что при очередном броске футболка всё-таки покажет ему значительно больше, но понял, что Панси не справляется. Он обнял её сзади, прижимаясь так крепко, что стало жарко, как в печи, и стал направлять ложку на цель, зачем-то целуя Панси в шею. Из ложки ударил луч пересоленной яичницы, который начал косить Малфоев направо и налево. Прямо из травы вырос зелёный лопоухий гигант, достал до стен, потом до шпиля донжона и продолжил расти, пока развесистые уши, которыми можно было поднять неслабую бурю, не скрылись в облаках, и тогда огромная наго, способная легко накрыть весь замок, начала подниматься. Гарри потянулся за палочкой, но рука уткнулась в грудь Дафны и намертво приклеилась. Он судорожно дёрнул пару раз, пытаясь освободиться, но безуспешно. Дафна с осуждением качала головой, даже не пытаясь как-то ему помочь. Вторая рука оказалась на груди Панси, девушки стояли на расстоянии друг от друга, словно растянув руки Герри в стороны, и в этот момент с небес начала опускаться огромная зелёная стопа…

В этот момент он и проснулся. Было ещё довольно рано, и Гарри пришлось долго ждать, пока встанут девушки, которые, как выяснилось, поспать были горазды и вполне успешно провалялись в постели часов до десяти как минимум. Потом вскочила растрёпанная Панси, увидев Гарри, ойкнула и упала обратно в кровать. Растолкала Дафну, и минут пять были видны лишь поднятые руки с волшебными палочками, которыми они, тихо переговариваясь и хихикая, приводили себя в порядок. Потом обе встали причёсанные и ухоженные, обменялась приветствиями с Гарри и величественно прошествовали в ванную комнату.

Гарри помнил, что спален в замке достаточно, чтобы им троим никак не стеснять друг друга, — если забыть о том, что остальные спальни сначала необходимо привести в жилой вид, — но в итоге пробуждение проходило именно в этой и вроде как никого особенно не стеснило. Пока он умывался и принимал душ, Панси уже ушла на кухню, — заваривать чай, и в спальне его ждала лишь Дафна. Улыбающаяся, красивая, во вчерашнем сарафане и в домашних тапочках.

— Может, обойдёмся без кресла? — спросил он, невольно заулыбавшись ей в ответ. — Петрификус ведь и без него можно наложить? Стоп, погоди…

Сказал, не подумав — ведь кресло ещё служило левитации, а значит…

— Левикорпус, — согласно кивнула она и повела палочкой, и Гарри сразу вздёрнуло в воздух — вверх тормашками, конечно.

Не то чтобы это его сильно напрягало, но хотелось бы пройтись самому, а не лететь по воздуху вниз головой.

— А может, не надо? — грустно спросил он.

Улыбаясь Дафна подошла к нему, взяла лицо в руки, подтягивая к себе, и поцеловала в губы.

— С другой стороны… — пробормотал он.

— Помолчи, — попросила она и снова поцеловала.

Это было самое необычное использование Левикорпуса в его жизни, но её губы были такими вкусными и мягкими, что про всё остальное он был готов легко забыть. Протянул руки, притягивая её за плечи, и стал отвечать. Сжал её губки в своих и провёл по ним языком, но она отстранилась и с весёлым лицом нахмурила брови. А потом снова стала его целовать.

Гарри подумал, что целовались они никак не меньше пяти минут. В какой-то момент от Дафны полыхнуло жаром, она чуть не укусила его и с сожалением отстранилась, тяжело дыша.

— Пойдём, Гарри, — произнесла она, покачав головой. — Мне ещё завтрак готовить.

— С моей помощью, да? — напомнил он.

— Конечно, — кивнула она. — Ты же мне обещал вчера.

В кухне она осторожно опустила его на пол, сразу попав под внимательный взгляд Панси, пристально разглядывающей алеющее румянцем лицо Дафны, всерьёз смутилась и отвернулась к плите.

— Как ты думаешь, Гарри, — спросила она, нервно двигая по плите сковородку, — что нам стоит приготовить?

— Я обычно готовлю на завтрак либо яичницу с ветчиной или колбасками, либо омлет с какой-нибудь начинкой, — ответил он. — Если не завтракаю сэндвичами, конечно.

— Может, омлет? — спросила Панси, теперь уже с ласковой улыбкой глядящая на подругу.

— Можно и омлет, — согласился Гарри. — Предлагаю омлет с ветчиной и сыром и сладким перцем.

— У меня от одного этого разговора слюни текут, — призналась Дафна. — Ты мне расскажешь, что делать?

— Ну разумеется, — кивнул он.

— А я, что, смотреть буду? — вкрадчиво поинтересовалась Панси.

Дафна резко к ней развернулась, медленно подошла и обняла, складывая голову ей на плечо. Потом оторвалась и посмотрела на Гарри.

— А я — что? — удивился он. — Сковородка-то маленькая… С другой стороны, можно делать всякие вспомогательные вещи. Взбить смесь на омлет, к примеру.

Подруги одновременно улыбнулись, и Гарри решил, что постарается, чтобы никому не было скучно.

— В первую очередь, — сказал он, — нам нужны две разделочные доски, два ножа, тёрка для сыра и лопатка для жарки…

— Погоди, — подала голос Дафна. — А нам ты зачем про это рассказываешь?

— Так вы же будете готовить, — пожал плечами Гарри. — Или хотите, чтобы я сам?

— Нет, конечно же, мы, — быстро произнесла она, доставая доски и ножи.

— Ещё венчик для взбивания и большая миска, — вспомнил он.

— Что такое венчик? — спросила Панси, задумчиво разглядывая содержимое ящика с кухонной утварью.

— С левого края лежит, — подсказал Гарри. — Да вот же, палка с проволокой! Да, это… Из продуктов — восемь яиц, стакан молока, сыр, — чеддар или ланкашир, на ваш вкус, — два сладких перца и луковица… О, ещё оливковое масло!

— За этим тоже мы должны идти? — поинтересовалась Дафна.

— Я даже не знаю, чем один сыр от другого отличается, — надула губки Панси.

— Ну хорошо, пойдём вместе, — согласился он.

Впрочем, большая часть требуемых продуктов хранилась в шкафу прямо на кухне. Обнаружив, что не хватает только перца, Панси радостно убежала в хранилище, пока Дафна по кусочку дегустировала сыры, решая, какой лучше подойдёт для омлета. Принесла острый, и Гарри всё-таки пришлось пойти с ними, чтобы заодно помочь опознать и другие овощи. Там же вспомнил про ветчину, но в продуктовом шкафу ещё оставалось изрядно.

— Начнём с самого главного и самого первого правила, — объявил он, когда все наконец собрались на кухне.

— Мы внемлем, о, великий учитель! — съязвила Панси, и они с Дафной рассмеялись.

— И угли на сковородке тому свидетельство, — в тон ей ответил Гарри. — И правило, кстати, именно сковородки и касается. Ну что, догадаетесь, прилежнейшие и усерднейшие из учениц?

С полминуты он их насмешливо разглядывал, и потом они сдались.

— Ну говори уже, Гарри, — буркнула Панси. — Что это за правило?

— Правило простое, — покладисто произнёс Гарри. — Как только ты делаешь шаг от плиты, содержимое сковородки превращается в угли.

Он замолк, ожидая реакции, но девушки продолжали на него смотреть с немного озадаченным видом.

— А-а-а, поняла, — кивнула наконец Дафна. — Поэтому у меня всё сгорало, да?

— Не только, но это главная причина, — подтвердил он. — Не так всё буквально, конечно…

— Но от сковороды отходить нельзя, да? — уточнила Панси.

— Нельзя, — сказал Гарри. — Теперь приступим. Вот смотрите, сковорода чугунная и довольно тяжелая. Прогреваться до нужной температуры она будет минут пять. Поэтому давайте убедимся, что она чистая, а потом поставим её на средний огонь…

Он вопросительно посмотрел на Дафну, та спохватилась наконец, передвинула сковороду на одну из конфорок и зажгла огонь, приложив волшебную палочку.

— Убавь сразу до середины, — посоветовал Гарри. — Потом можно налить масла… полутора столовых ложек хватит. Нет, Дафна, с маслом точность не нужна, просто налей немного… Ещё… Стоп! Вот, сковородку можно оставить пока, но забывать про неё мы не будем… Итак, теперь нам нужно порезать начинку для омлета…

— А яйца? — спросила Панси. — Не стоит их сразу разбить в сковородку?

— Нет, конечно, — ответил он. — Во-первых, она ещё холодная, во-вторых, нам нужно взбить их с молоком, в третьих, мы сделаем это в последнюю очередь… Надо помыть и почистить лук и перец…

— Я лук! — первой воскликнула Дафна.

— Я перец! — отозвалась Панси.

— Ну хорошо, — улыбнулся Гарри. — Очистки можно оставить прямо в раковине.

С чисткой пришлось немного помочь — объяснить, что лук стоит сначала срезать с торцов, а потом уже снимать слои, пока не останется чистого, а из перца первым делом вырезать черенок и середину, а потом промыть.

— Панси, теперь каждый перец раздели вдоль на четыре части и нарежь кусочками по полсантиметра толщиной, — попросил он. — Дафна… Эта луковица большая, нам от неё нужна половина… Её надо порезать мелкими кусочками.

Дафна послушно разделила луковицу пополам и принялась вертеть половину, не зная, с какого края к ней подступиться.

— Понятно, — вздохнул Гарри, набрал в тарелку воды и поставил рядом. — Давай попробуем вместе… Для начала макни нож в воду…

Она вздрогнула, когда он прижался к ней сзади и взял руку с ножом в свою… Другой рукой прижал луковицу, пропустив пальцы между пальчиков Дафны.

— Вот смотри, — сказал он негромко, щекоча дыханием её ухо. — Сначала режем вдоль… примерно по сантиметру… луковицу надо придерживать, чтобы не развалилась…

Нож, направляемый его рукой, тем временем легко разделил луковицу.

— Понятно? — спросил он. Она кивнула, прерывисто дыша, а Гарри развернул луковицу. — Теперь аккуратно режем поперёк так тонко, как можешь. Да, три миллиметра хорошо… Ты молодец…

Она зарделась ещё сильнее, сосредоточенно срезая слой за слоем, и Гарри нехотя отстранился — надо было помочь мучающейся с перцем Панси. А потом ещё про ветчину не забыть. К моменту, когда с нарезкой было покончено, девушки были красные до корней волос, да что там говорить, Гарри и сам чувствовал, что у него лицо горит.

— Я думаю, что сковорода уже нагрелась, — сообщил он. — Вот, посмотрите, масло раскалилось и стало совсем жидким. Теперь надо взять доску с перцем, осторожно, чтобы не брызнуло маслом, высыпать в сковородку и перемешать…

Дафна послушно высыпала перец, потом к нему добавила лук и наконец покрошенную короткой соломкой ветчину.

— Теперь, пока всё это жарится, можно потереть сыр, — сказал Гарри. — И взбить яйца для омлета. Не забывая, конечно, помешивать на сковороде. А когда лук дойдёт и станет золотистого цвета, можно будет вылить смесь и залить сыром…

Панси сама разобралась с тем, как потереть чеддар в отдельную миску, и так увлеклась, что стёрла довольно большой кусок. Дафна под очень плотным надзором Гарри освоила взбивание венчиком, и как раз когда она закончила, подошло время для финальной стадии. Она гордо вылила взбитую смесь в сковороду, посыпала сыром, перемешала и накрыла крышкой. Через пару минут перевернула, воспользовавшись Левиосой, а Панси тем временем успела накрыть стол и принести чай.

— Прекрасно! — похвалил Гарри, когда Дафна погасила огонь под сковородкой. Выглядит очень неплохо.

— Погоди, а соль! — спохватилась она и двинулась к шкафчику.

— Не надо, — остановил её Гарри. — Ты же сыр пробовала, да?

— Точно! — сообразила она. — Сыр же солёный!

— И ветчина ещё, — поддакнул он. — Можно захватить подставку и нести всё в столовую.

За завтраком Дафна прямо-таки светилась от счастья и гордости. Нет, Гарри заметил, что первый кусочек омлета она съела с опаской, видимо, ещё не веря в результат, но дальше они принялись за омлет с таким энтузиазмом, что Гарри даже на минуту испугался, что его самого оставят голодным… к счастью, обошлось. Потом они с Панси снова отправились на кухну, чтобы пожарить тостов, и после расслабленно сидели втроём, намазывая хрустящие золотистые тосты мандариновым джемом и запивая чаем.

— Не могу поверить, — помотала головой Дафна, искоса глядя на Гарри. — Оказывается, это так просто…

— Просто знать нужно, как, — согласился он.

— Я хочу всё знать, — сказала она. — Я хочу знать, как вкусно готовить…

На середине фразы она опустила взгляд на стол и отхлебнула чаю, а потом продолжать не стала.

— Если хочешь, я могу попросить миссис Тонкс… — предложил он, решив нарушить молчание.

— Ты глупый, Гарри, — со слабой улыбкой помотала она головой.

Ничего не поняв, он посмотрел на Панси, а та лишь кивнула в подтверждение правильности оценки его умственных способностей..

После завтрака девушки потащили его загорать не лужайке. Надели свои новые красивые купальники, захватили с собой воды и сэндвичей и отнесли по воздуху., несмотря на ворчание Гарри на предмет того, что его ноги уже забыли, как ходить. Солнце припекало вовсю, и Дафна несколько раз обновляла заклинание, призванное не дать её коже сгореть, в то время как Панси спокойно принимала солнечные ванны, оттенком загара обещая скоро сравниться с изрядно закопчённым Гарри.

Чтобы их развлечь, он начал рассказывать о себе, стараясь опускать неприятные подробности, а девушки взамен делились с ним историями из своего детства. В целом в течении дня, — проведённого в компании двух девушек, которые с каждой минутой казались ему всё более и более красивыми, заставляя сердце замирать в восторге, — в душе копилось ощущение светлой радости, тёплой и блаженной. Было настолько хорошо, что Гарри не заметил даже, как солнце начало клониться к горизонту и подул лёгкий свежий ветерок, ненавязчиво намекая, что такой прекрасный день всё-таки должен когда-то кончиться. Панси с Дафной быстро накинули свои прелестные сарафаны, подняли Гарри в воздух и понесли в замок.

Гарри уже привык, что в Шотландии летом темнеет поздно, а вот девушки были весьма удивлены, обнаружив, что день практически кончился, и по уму пора бы уже и готовиться ко сну. Тем не менее Дафна и не подумала отказаться от своего урока кулинарного искусства, да и Гарри ничего не имел против подобного занятия. Когда каша была готова, краснотой лица Дафна легко могла посоперничать с медленно опускающимся за горизонт огромным диском солнца, да и Панси, наблюдавшая за процессом, прижавшись к плечу Гарри, тоже была всё красная.

Гарри показалось, что из цельных зёрен каша вкуснее, девушки же поспорили, что лучше делать овсянку из хлопьев. Впрочем, кастрюлю всё равно выскребли дочиста, поскольку неожиданно оказалось, что не ели весь день с утра и до позднего вечера.

— Погоди, что ты творишь? — болтаясь вверх тормашками, протестующе воскликнул Гарри, когда Дафна, обездвижив Петрификусом, вытащила его из кресла.

Сам он был первым допущен в ванную, а девушки вот только-только приготовились ко сну, проведя в ванной чуть ли не час, надели те его футболки, которые обычно использовали в качестве ночных рубашек, и собирались ложиться. Когда Дафна наложила на него Петрификус, он подумал, что, как и прошлой ночью, будет спать в кресле, но у них, похоже, были другие планы. Удивление переросло в изумление, когда Дафна левитировала его в сторону кровати и отпустила ровно посередине.

— Будешь спать в мягкой кроватке, — чуть ли не сюсюкая сообщила ему Панси.

— Погоди, а вы? — спросил он.

— И мы тоже, — удивила она его, взяла за ногу и потянула, чтобы развернуть вдоль кровати. — Ты рад, да?

— Да просто… — задохнулся он.

— Не переживай, Гарри, кровать большая, — с натугой в голосе успокоила Дафна, помогая Панси с другой стороны. — Мы… легко… все… поместимся… Ну ты и тяжёлый! Вот почему Левикорпус нам просто необходим!

Конечно, он был рад. Если они втроём в одной постели… Вот только он двинуться не может, так что не так всё просто. И даже, скорее всего, не слишком радужно.

— А Петрификус? — спросил он на всякий случай, хотя уже постепенно начал догадываться.

— Конечно, Петрификус, — кивнула она. — Как же без него! Погоди, Гарри, ты же не подумал случайно чего-то… фривольного? А, Гарри? Не подумал?

Ну конечно! Это просто очередное издевательство! Чтобы он извелся оттого, что рядом спят две такие красавицы, только руку протяни… которой он, разумеется, шевелить не может

— Чёрт меня задери! — пробормотал он, сцеживая слова сквозь зубы.

Дафна рассмеялась своим божественным смехом, от которого душе хотелось пуститься в пляс, а Панси просто весело ему улыбалась. Они забрались в постель по разные стороны от него, заворачиваясь в тонкие простыни, — ночью было достаточно тепло, — и Панси затушила свет. Некоторое время они лежали в темноте молча, лишь тихонько хихикали над своей очередной каверзой, а Гарри думал о том, что издевательство у них не получилось. Как бы то ни было, а он лежит в одной постели с двумя умопомрачительными красотками, они рядом, только руку протянуть. А то, что руку не протянуть — всего лишь временные трудности.

— О Мерлин, как же я хочу спать! — громким шёпотом призналась Дафна.

— Мы с тобой передышали сегодня чистым ветром, — прошептала в ответ Панси.

— Наверняка, — согласилась Дафна. — Гарри, ты как думаешь.

— Думаю, что сегодня был просто прекрасный день, — ответил он. — А завтра будет ещё лучше.

— Почему это? — поинтересовалась Панси.

— Потому что на завтрак будет яичница с беконом и колбасками, — ответил он.

— Гарри? — подала голос Дафна.

— Да? — отозвался он.

— Ты дурак, — сообщила она.

За невозможностью пожать плечами он просто чуть склонил голову набок.

— Гарри? — снова прошептала она.

— Да, — ответил он.

— Спокойной ночи, — сказала Дафна.

— Спокойной ночи, — откликнулся он.

— Спокойной ночи, Гарри, — шепнула Панси.

— Спокойной ночи, — повторил он.

Они почти сразу уснули — притихли, и дыхание стало почти неслышным, а сам он уснуть не смог и ещё долго в уме рисовал себе разные картины — к примеру, Петрификус неожиданно слетает, он отбирает палочки у своих пленительниц и сам в свою очередь пленит их… и целует, когда захочет. И они попав в ловушку обаяния Гарри, сами позволяют себя соблазнить. Или на крепость нападает злой могущественный колдун и пленит Панси и Дафну с целью обесчестить их, и когда уже готовится самое страшное, девушкам удаётся освободить Гарри от Петрификуса, он побеждает злого колдуна, а они попав в ловушку обаяния Гарри, сами позволяют себя соблазнить. Или…

Из очередного сюжета его вырвало рывком, и он не сразу понял даже, что всё-таки заснул. Повернул голову в одну сторону, в другую и понял, что Панси вовсе не спит. Держит его ладонь в своих руках и глядит на него в темноте, дыханием чуть холодя кожу на плече. Тьма не была совсем уж кромешной, но Гарри был уверен, что она увидела, как он повернул к ней лицо. С тихим шорохом пододвинулась, отчего дыхание на плече стало горячим, и Гарри потянулся, насколько позволяла шея.

К счастью, она оказалась совсем рядом, и почти сразу он коснулся её носика, провёл носом ещё раз, глубоко вдохнул и коснулся губ своими. От сладкого вкуса её губ в голову мощным потоком ударила кровь, а Панси в этот момент замерла, почти не дыша. Гарри тоже остановился, не понимая, что с ней происходит, но тогда она сама надавила, вминаясь в него губами. Несколько минут они целовались, а потом она со слабым вздохом разомкнула поцелуй и отстранилась. Гарри тоже вздохнул с сожалением, а Панси на секунду крепко стиснула его руку. Как ни старался он разглядеть её лицо, всё же для этого было слишком темно. Ещё несколько минут он ждал, что она снова придвинется, но дыхание её становилось всё более мерным, и через пять минут она уже спала, так и не отпустив его ладони.

Гарри вздохнул и решил, что надо посмотреть сон, в котором он спасает одну лишь Панси, а Дафна остаётся с носом. И это почти удалось… Почти.

Сон вышел почти таким же ярким, как вчера, но в итоге обернулся кошмаром. Начался он примерно так, как Гарри и надеялся — они с Панси целуются в постели, и его наполняет прекрасное упоение… Оторвавшись в очередной раз от её губ, он обнаружил, что это не Панси вовсе, а Дафна… Но удивиться этому не успел — во сне вообще не принято удивляться. И спустя миг по времени сна начался кошмар. Снова разорвав поцелуй, он обнаружил, что к нему тянется губами Джинни. Нет, она не была страшной или мерзкой, просто… нежеланной. Отталкиваясь локтями и пятками, он пополз назад, а Джинни даже не подумала двинуться, лишь шея её всё удлинялась и удлинялась, и казалось, что её губы вот-вот настигнут. Гарри вскочил и побежал. Выскочил из спальни, захлопнув за собой дверь и провернув в замочной скважине невесть откуда взявшийся ключ. И обнаружил себя в бальном зале, красивом, сверкающем позолотой, с идеально отполированным паркетом и миллионами свечей в светильниках и люстрах. Вокруг в танце кружили пары, точнее, тройки, что было очень необычно — танцор и две партнёрши по обе стороны от него. Еще через мгновенье он сам двигался в танце, прижимая к себе Панси. На ней было то же самое красное платье, в котором он увидел её в первый вечер, и она прижималась так тесно, что практически обжигала. Руки скользили по её гибкой спине, повышая накал страсти до того, что дышать было тяжело. Сзади прижималась Дафна — он это точно знал, и когда в очередном па надо было развернуться, она оказалась у него на груди, а Панси — за спиной. Ещё круг, и надо опять оборотиться лицом к Панси, но вместо неё неожиданно оказалась китаянка с заплаканным лицом. Гарри её оттолкнул, но сзади на нем кто-то повис, и он знал, что это Гермиона. Он дёрнулся, пытаясь стряхнуть, и в этот момент одну руку крепко схватила Луна, а другую — Флёр Делакур. Появившаяся перед глазами Луна Лавгуд толкнула его, опрокидывая на спину, откуда-то сбоку накинулась Лаванда Браун, а потом Гарри перестал понимать, кто ещё оказывается в этой куче мале, лишь метался, пытаясь вырваться из удушающего жара…