Инквизитор под прикрытием (джен)

Итак, к расследованию привлекли Техногена.

Или только попытались привлечь. Ева не была знакома с этой знаменитой личностью, но слышала о его своенравности. Если Техноген сочтет, что ему скучно копаться в старых компьютерах, выслеживая тварь, которая научилась с ними взаимодействовать — он этого делать не станет. И заставить его никто не сможет. Даже Безымянный.

На Техногена опасались давить. Его вообще опасались. Потому что не знали, смогут ли с ним справиться, если он взбунтуется.

Если бы могли — наверняка признали бы его одной из магических тварей первого порядка. Которой он по сути и являлся. Техноген появился совсем недавно, кажется, в конце октября. Еще была ведьминская секта, которая пыталась отсрочить его появление, но лишь ускорила его, подпитывая новоявленное существо собственной магией и не подозревая об этом…

Одним словом, рождение Техногена сопровождала большая заваруха. Как ни странно, она происходила в другом городе. Еву, привыкшую, что именно в ее родном городе всегда случаются самые масштабные магические катаклизмы, это удивило чуть ли не больше, чем сам факт существования живого мыслящего духа технологий.

— А вы знакомы с Техногеном? — спросила она. — Какой он в жизни?

— Занятный, — улыбнулся Дефоссе. — Вы скоро тоже познакомитесь. Он ни за что не пропустит такое веселье. И, Ева, пойдем отсюда. В конце концов, я не для того ехал в этот город, чтобы сидеть в темном подвале.

Она снова фыркнула. Нет, определенно неформальное общение шло Дефоссе больше, чем образ деловитого проверяющего.

Ева осмотрела подвал. Кажется, все осталось как было… Впрочем, не стоило обольщаться: кто бы ни был здесь хозяином, он обнаружит вторжение. Он поймет, что одно из его гнезд раскрыли и что маги наступают ему на пятки.

Что он тогда сделает — на этот вопрос Ева ответить не могла.

— Все-таки я должна рассказать Жанне, — тоскливо пробормотала она, оглядываясь на хрущевку и почти потерявшуюся в темноте подвальную дверь. — Если посадить здесь парочку ведьм, они смогут выследить тех, кто сюда ходит. И схватить.

— А потом что — допросить? Они ничего не узнают. Вы сами как узнали об этом месте?

— У нас в городе начали пропадать смертные. Они пропадают из закрытых квартир. Ведьмы сейчас проверяют магический фон во всех квартирах. А я решила отработать контакты пропавших, — неохотно пояснила Ева. — Сюда ходила одна из тех людей. Ее звали Ника. Электронные буквоеды нашли мне этот адрес в ее переписке.

— Значит, официальное расследование ковена вас не устраивает?

— Меня не устраивает? Меня даже не спросили, — зло сказала Ева. — Я же самая бесполезная ведьма, вы сами слышали. Моя задача — служить вашим гидом. Расследование ведут те, кто в этом лучше понимает!

Дефоссе лишь смотрел на нее, ничего не говоря. По его лицу было не разобрать, что он думает. Серые глаза в ночной мгле казались черными. Большой стаж, отметила Ева машинально. У всех инквизиторов, которые давно работали, глаза выцветали и становились такими вот серыми, теряя и цвет, и выражение, и тепло… Хотя и без того было понятно, что Дефоссе работает в инквизиции уже не одно десятилетие. И что он, скорее всего, не тот, за кого себя выдает. Или не совсем тот.

— Что вы так смотрите? — не выдержала Ева.

— Думаю, кому из начальства вы успели насолить и как. Надеюсь, еще расскажете. А пока повторяю предложение. Ева, вы будете моей… сообщницей?

— Сначала я выслушаю, что вы готовы мне предложить, — хмыкнула она. — Что вы там говорили — в кофейню? Хорошо, давайте пойдем в кофейню и все обсудим. Только не в ведьминскую, умоляю!

Она просунула руку под локоть Дефоссе и потянула его за собой.

На набережной была куча разных кофеен, ресторанов и забегаловок. Они жались к берегу реки, ютились на первых этажах домов или занимали отдельные здания. Было даже кафе, расположенное прямо в массивной опоре моста. Но почему-то набережную облюбовали ведьмы. И им не мешали никакие потусторонние твари, обосновавшиеся в реке.

— А что не так с ведьминскими кофейнями? — посмеиваясь, спросил Дефоссе.

— Да все! — Ева фыркнула. — Понимаете, у нас в городе уже пару лет такая мода — каждая уважающая себя ведьма открывает свое кафе. Нет, не кафе, а обязательно именно кофейню. Кафе — это слишком приземлено, по́шло и не загадочно. А в ведьминской кофейне все должно быть сверхзагадочно и потрясать смертных. Совы должны слетать из-под потолка и хлопать вас крыльями по лбу, сама кофейня просто обязана возникать из ниоткуда, а не мирно торчать на одном месте в любое время суток. Блюдам и их подаче должен позавидовать Урфин Джюс…

— Кто? — моргнул Дефоссе.

Кажется, он был слегка ошарашен таким пылом. Ева покосилась на него. Ну да, она и забыла, что разговаривает с иностранцем, который может не знать отечественные детские книжки. Тот так бегло и без акцента изъяснялся на русском, что Ева порой забывала о его происхождении.

— Это герой из книжки, — пояснила она. — Ему сказали, что настоящий волшебник должен есть мышей и жаб, и он сделал пиявок из шоколада, а мышей… не помню из чего. Из чего-то более съедобного. И ел все это, чтобы доказать, что он темный колдун. Внешняя сторона, понимаете? В некоторых ведьминских кофейнях в меню много таких блюд.

— Успешно эксплуатируют узнаваемые образы? — хмыкнул Этьен. — И вас это почему-то раздражает.

— Мне это просто надоело. Все так необычно и волшебно, что даже скучно. А временами — опасно для смертных… — Ева снова вспомнила сына Жанны. — Вон торговый центр, пойдемте, там есть нормальные закусочные. Ведьмы не открывают свои кофейни в каких-то пошлых торговых центрах.

На трех этажах центра «Нептун» работали десятки магазинов. Призывно скалились модели с плакатов на магазинах одежды. В магазине принадлежностей для рукоделия переливались тысячами огоньков бусины, разложенные по прозрачным лоткам. Ева усилием воли заставила себя отвести взгляд. Не то чтобы она увлекалась рукоделием, но никогда не могла спокойно пройти мимо такого богатства. А с третьего этажа, на котором располагались закусочные, уже тянуло аппетитными запахами. И по эскалатору спускались люди, вышедшие из кинотеатра, с премьеры какого-то блокбастера.

Некоторые смертные стремились отдохнуть от будней в сказке, ища ее в фантастических фильмах и книгах о мире магии. Еве же нередко хотелось отдохнуть от магии. Торговый центр подходил для этого как нельзя лучше.

— Ой, вы же говорили, что я вам нужна срочно, — вдруг спохватилась она. — Почему не напомнили?

— Уже все, — заверил Дефоссе. — Хотел провести одну небольшую проверку, но ее пришлось отложить.

Ну да, он же принесся в подвал, услышав скомканное напутствие «если я не вернусь, пусть проверят дом по такому-то адресу». Ева устыдилась.

— Важная была проверка?

— Их будет еще много, — дипломатично сказал Дефоссе. — Значит, в тот подвал ходили пропавшие? Все или только Ника?

— Я еще не успела выяснить насчет остальных. — Ева поставила себе мысленную галочку: не забыть.

— Что было в компьютерах? Вы их включали?

— Включила один, вход запаролен. Не знаю, можно ли запускать туда буквоедов. Они бы подобрали пароль, но вмешательство могут засечь… Хотя теперь терять нечего, вряд ли хозяева подвала могли не заметить, как я туда вломилась, — уныло добавила она.

— Не нужно буквоедов, — согласился Дефоссе. — Дождемся Техногена. И результатов исследований той твари, щупальце от которой мне удалось добыть.

Они поднялись на третий этаж. Народу этим вечером было особенно много, несмотря на поздний час. Видно, смертные радовались пятнице и предстоящим выходным. На фудкорте свободные места обнаружились только напротив гриль-бара. Ева представила себе щупальце твари, поджаренное на гриле, и хихикнула. Дефоссе покосился на нее с любопытством. Она кивком показала на столики.

— Предпочитаете обсуждать дела под пиво с шашлыком? Одобряю, — прокомментировал он.

— Вообще-то я хотела суп в горшочке. — Ева разглядывала меню над барной стойкой. — Но если инквизиторская инспекция одобряет пиво с шашлыком, кто я такая, чтобы отказываться?

Дефоссе негромко рассмеялся в ответ.

— А мне все-таки интересно, каким было бы на вкус то щупальце, если его зажарить,— пробормотала Ева, когда они несли свой заказ к свободному столику.

Точнее, нести выпало Дефоссе. По умолчанию. Ему же пришлось и платить. Хотя вряд ли можно сказать «пришлось», если он не оставил Еве выбора, сразу протянув бармену карточку.

Впрочем, Ева не спорила. Если десять лет ведьминского стажа и научили ее чему-нибудь, так это тому, что стоит хвататься за все подвернувшиеся возможности. Будь то поимка тварей или переговоры с инквизицией.

— В следующий раз проверьте, — посоветовал Дефоссе. — Посрамите все магические кофейни, откройте шашлычную и подавайте там блюда из тварей на гриле и под соусом… Может, их станет хоть немного меньше, — вздохнул он.

Ева не нашлась что ответить.

— Итак… Мы собирались решить, на каких условиях вы будете моим сообщником, — напомнила она, устроившись за удобным стоиком недалеко от барной стойки.

Стоило выбраться из подвала, как вечер стал куда приятнее. Тихая музыка, аппетитный запах стейка под сливовым соусом, чашка ароматного кофе, а вместо Жанны — человек, с которым, кажется, можно договориться. Нет, этот вечер был определенно приятнее прочих.

— Я буду вашим сообщником? Можно и так сказать, — покладисто ответил Дефоссе. — Итак, мои требования. Вы рассказываете мне все, что вам удалось узнать во время расследования, особенно то, что касается активности магических тварей. Также вы сопровождаете меня во время инспекций. В свою очередь, я не буду дергать вас на каждую инспекцию, а стану звать только в том случае, когда нужен будет ваш взгляд со стороны. Я также делюсь с вами находками, сделанными во время инспекций, если они могут быть связаны с исчезновениями людей.

— Звучит как будто неплохо, — сказала Ева и нацелилась на стейк. — Кроме одного. Я так и не поняла, что именно вы ищете. Или я не должна была знать, что вы что-то ищете? Тогда ой.

Дефоссе чуть заметно усмехнулся.

— Сейчас поймете. Вы не замечали, что магия слабеет?

— В каком смысле слабеет?

Ева замерла.

Нет, не может быть. Он не может сейчас сказать, что ее утренним мыслям есть объяснение. Что самые худшие подозрения могут подтвердиться…

— В прямом смысле. Чары срабатывают… неохотно. Порой срабатывают не так, как хотелось бы. Порой — особенно если сложные — не срабатывают вообще. Твари наглеют, нападают прямо у вас под носом, а вы не в силах противопоставить что-то хоть сколь-нибудь серьезное. — Дефоссе смотрел ей в глаза, голос его стал монотонным, почти гипнотическим. — Твари живут своей жизнью, а вот вы почему-то не можете. Своей жизнью живет весь магический фон города. И вы уже не знаете, контролируете ли вы его, как раньше. Нечто или некто более сильный нависает над вами и в любой момент готов отнять то малое, что у вас осталось… и ему плевать, что он не может существовать, потому что не может существовать ничто более сильное, чем власть верховного инквизитора…

Он резко умолк, опустив голову и сжимая пальцами виски.

— Хм, — сказала Ева после паузы в наступившей тишине. Тишину почему-то не нарушала веселая музыка, которая неслась из динамиков под потолком. — Значит, все зашло настолько далеко? Верховные инквизиторы — и те не в силах справиться? А с чем они сталкивались? Ну то есть… на них уже нападала какая-нибудь непобедимая тварь или все это параноидальные предчувствия?

Дефоссе поднял глаза и окинул ее непонятным взглядом исподлобья.

— Люблю логику и практичность, — сказал он. — Нет, насколько я знаю, верховные с подобным не сталкивались. Но и пустым паникерством их ощущения я бы не назвал. Кто-то или что-то по капле пьет нашу магию. Осталось понять, где искать это существо. Или человека.

— Магию невозможно пить, — сказала Ева. — Нет таких чар, которые позволяли бы пить магию, это невозможно технически, магией наделяет город. Ее можно заблокировать или отнять дар, если обратиться к городу с такой просьбой, но…

— Я все это знаю, — поморщился Дефоссе. — Именно поэтому я ищу прежде всего тварь. Некую совершенно новую тварь. Ни одна из существующих пить магию не способна.

— Если все так серьезно, почему вы ищете ее в одиночку?

Ева задала этот вопрос и буквально сразу почувствовала, что собеседнику он не понравился. Отлично. Просто прекрасно. Это называется «составь список вопросов по делу, которые не нравятся господину проверяющему, и устрой по ним гадание, чтобы вычислить его истинную цель». Возможно, будет даже быстрее, чем пытаться расспрашивать.

— Скажем так… по приказу верховного инквизитора, — ответил Дефоссе.

— А вы всегда молча делаете то, что приказывает ваш верховный?

— Приходится.

Последний вопрос его почему-то повеселил. Ева бросила попытки разобраться в настроениях Дефоссе и занялась наконец стейком.

Однако собеседник не торопился отвлекаться на еду.

— Значит, вы замечали, что магия слабеет, — сказал он. — Еще вопрос: когда вы это заметили?

Когда? Что ж, неплохой вопрос. Ева понятия не имела. Она попыталась вспомнить, но доходила до того проклятого Нового года, Сулея и оживших мертвецов — и забывала, о чем пыталась вспомнить.

Нет, когда был Сулей и ожившие мертвецы, магии угрожал Некрополь… Это другое. Потом он исчез, и той реальности не стало. И с магией вновь все наладилось…

…а потом ее нехватка уже стала ощущаться как данность….

…или вовсе не ощущаться — ведь это было всего лишь неприятное впечатление, и никто еще не зафиксировал ни одного не сработавшего узора или заклинания…

— Не знаю, — произнесла она через пару минут. — Может, с месяц назад. Вы мне хотите аппетит испортить?

— Пока нет. Только кое-что уточнить. А когда начались исчезновения людей из запертых квартир?

Теперь Ева поняла.

— Почему вы считаете, что это связано? Доказательства есть? Или опять ощущения?

Дефоссе помолчал, разглядывая ее поверх кружки с пивом. От этой картины почему-то веяло пугающей нереальностью. Обыденный, приземленный напиток — и человек, который временами казался абсолютно потусторонним, под стать тварям, которых они обсуждали.

Сейчас был именно такой момент.

— Любовь к фактам — это прекрасно, но порой утомляет, — неопределенно заметил Дефоссе. — Ева, вы же ведьма, вы должны были понять, что в случае с магией далеко не всему находятся материальные доказательства… Тем не менее косвенные доказательства у нас есть. Примерно в момент исчезновения людей парижские посты отмечали всплеск активности некоторых тварей. Регистраторы в это же время фиксировали всплеск возмущений в магическом фоне. На расшифровке это похоже на штормовые волны. Проблема фоновых возмущений в том, что они не оставляют других следов, кроме как в расшифровках регистраторов. Невозможно проверить, где именно они происходили. Если в квартирах жертв, то связь налицо. Если просто поблизости — может оказаться совпадением. Скоро ваши маги тоже обнаружат эти возмущения, если они были, конечно.

— Так. Погодите-погодите, — потрясла головой Ева. — Выходит, в Париже творится то же самое? Тоже исчезают люди? Или это по всему миру? И, ради матери-магии, что значит «скоро ваши маги обнаружат возмущения»? Вы им что, не сказали?

— Я сказал, но не лично им. Понятия не имею, что ваша глава ковена делает на своем посту. Вся верхушка города К. подобрана на редкость бездарно. Хотя, может быть, неизвестная тварь заставляет город делать самый неудачный выбор. Не сверкайте глазами, это всего лишь мое мнение.

Дефоссе вздохнул, отпил пива и брезгливо скривился от вкуса.

— И да. Исчезновения смертных из закрытых квартир зафиксированы пока только в вашем городе, в Париже, Лондоне и Нью-Йорке. В других крупных городах никаких загадочных исчезновений пока не выявлено. Но регистраторы стабильно фиксируют странные магические всплески, у которых нет видимых причин.

Он резко замолчал и принялся за еду. А Ева так и осталась разглядывать золотистую корочку стейка, моментально увязнув в объеме полученной информации.

На поверхности информационной кучи, как вишенка на торте, торчала фраза «вся верхушка города подобрана бездарно». Да еще и не просто бездарно, а на редкость!

За Жанну обидно не было. За главную ведьму Элен — тоже. И за управление инквизиции — не особенно. А вот за Марьяна Войного…

Когда-то, едва получив магию, Ева была немного влюблена в Войного. Самую малость. То, что он не воспринял всерьез Дефоссе с его комиссией, не давало приезжему инквизитору права называть главу ложи бездарным! Да и вообще критиковать выбор города, каким бы он ни был!

А смертные исчезали не только в городе К… С одной стороны — хорошо. Значит, дело не в местных тварях, на которых маги не могут найти управу. С другой стороны — плохо. Значит, магический мир столкнулся с чем-то новым. И неизвестно, насколько сложным оно обещало быть.

А регистраторы фиксировали магические возмущения. Вот это было хорошо, с какой стороны ни взгляни. Давало хоть небольшую зацепку.

«Нужно будет проверить, что там на регистраторах», — подумала Ева и принялась неохотно ковырять стейк. Разговор все-таки испортил ей аппетит.

Стейк оказался пересоленным, а кофе неприятно горчил. Но она пила его, стараясь не обращать на это внимания, чтобы поскорее избавиться от ядреного привкуса соли и специй. И размышляла, как теперь вести расследование.

Допустим, Анжелка сегодня придет с друзьями, и они расскажут все, что узнали за день. Если Жанне уже сообщили о связи исчезновений с магическими всплесками, она проверит регистраторы. Если нет и если она их не проверит, можно будет осторожно подобраться к журналам расшифровок.

Где в ковене хранились журналы, Ева знала. И еще она знала, что в тот угол архива редко кто-то забредал…

— Ева, вы слышите? — ворвался в ее планы голос Дефоссе. — Я говорю, давайте сегодня проверим еще один пост. У вас есть время?

Она подняла на него взгляд.

— Как хотите. Я в любом случае обязана таскаться за вами хвостом, разве нет?

— В чем дело? — нахмурился Дефоссе.

Ева пожала плечами.

— А в чем дело? Все как обычно. Бездарный город с бездарным руководством, одни приезжие инквизиторы умные и красивые. Хорошо, пойдемте проверять. Кстати, почему бы вам не искать тварь, которая жрет магию, у себя в Париже? Почему вы уверены, что она здесь? У нас же все бездарные, она у нас с голоду подохнет. А может, уже подохла….

Она запила этот недлинный спич остатками кофе и, не ожидаясь ответа, направилась к барной стойке за чашкой чая. Оставалось надеяться, что хоть чай в пакетиках в этом заведении не смогут испортить.

Вставая, Ева скользнула глазами по собеседнику. В какой-то момент ей показалось, что он едва сдерживается, чтобы не рассмеяться. Но он удержался, с силой закусив губу. А в глазах его теперь читалось нечто вроде уважения.

— Приношу свои извинения, — заговорил Дефоссе, когда Ева вернулась чашкой и стала пить чай. — Я высказался необдуманно и оскорбил ваш город. Каюсь. Был неправ.

— Теперь будете высказываться обдуманно и станете все гадости думать молча? — сощурилась Ева. — Что вы можете знать о том, как город выбирает главу ковена или ложи? А? Хотя вот главу инквизиции назначал Безымянный. Если вы это назначение называете бездарным, тогда не буду спорить.

— Безымянный? Где-то я это слышал… Прозвище вашего верховного инквизитора?

И Дефоссе, не выдержав, все-таки расхохотался.

Ева недовольно наблюдала за ним. Ну и что смешного, спрашивается? Прозвище Безымянного или что-то еще?

Невидимое досье на Дефоссе вдруг снова активизировалось. Ева смотрела на веселящегося собеседника, а в голове у нее сами собой формировались новые воображаемые записи. «Предположительно близко знаком с Безымянным».

Почему ей так показалось — она не знала.

— Вы меня удивили, — проговорил Дефоссе, отсмеявшись. — Такое впечатление, что вам плевать, когда оскорбляют лично вас, когда унижают и называют самой бесполезной ведьмой. Но при этом вы готовы глотку перегрызть тому, кто скажет что-то неприятное в адрес вашего города. Даже странно, что…

— Что?

Но он так и не договорил. Помолчал, еще несколько секунд задумчиво изучал Еву своими холодными и цепкими серыми глазами, а потом мотнул головой и улыбнулся.

— Ничего. Так как, мир? Как насчет еще одной проверки? Я бы проверил ближайший пост надзора. Нужно взглянуть на их журнал и поискать следы магических всплесков. Вообще интересно, найдется ли в их наблюдениях что-то необычное. Хочу узнать, оставляет ли наша компьютерная тварь следы в магическом поле.

— Проверить пост… — пробормотала Ева и посмотрела на часы. — Ну, еще не поздно, и я…

И тут она вспомнила, где располагался ближайший пост. И кто на нем работал.

— Нет! — Она воззрилась на Дефоссе почти с ужасом. Хотя, конечно, это был не ужас, а просто страшное нежелание видеться с сотрудниками поста. — Ни за чт… то есть давайте в этот раз без меня.

— О-о. А вот это уже интересно. И почему же вы так не хотите туда идти?

Нечего было и надеяться, что Дефоссе ничего не заметит. Он оживился, на лице появилась улыбка, полная предвкушения. Нужно было срочно что-то придумать, пока он не вытряс из Евы все подробности.

— Дело в том, что там работает один мой враг. Хм-м… да. Очень неприятный мне человек. Не хочется лишний раз с ним встречаться.

Ну, почти правда. Не скажешь же «там работает мой бывший парень». И не просто бывший, а феерический дурак и негодяй! К тому же косвенно виновный в том, что начальница невзлюбила Еву. Если бы он не втянул тогда сына Жанны в свои забавы… Если бы не додумался устраивать их прямо у Евы дома… И если бы Жанна не назначила Еву ответственной за все беды…

Хотя, справедливости ради, в реакции Жанны он был не виноват. Но и без этого у Евы было полно причин, почему она не желала его видеть!

И как ее только угораздило начать с ним встречаться? Смертные бы сказали — бес попутал. Не иначе.

— Враг? — еще коварнее разулыбался Дефоссе. — Неужели вы боитесь какого-то колдунишки с надзорного поста?

— Еще чего не хватало! — фыркнула Ева.

— Тогда в чем проблема? Покажите мне этот пост. Нельзя же так заинтриговать, а потом отказаться!

Ну и что ей оставалось ответить?

— Ладно, — тяжело вздохнула Ева. — Пойдемте. Только допросите их всех хорошенько, что ли. Чтобы жизнь медом не казалась. Вы наверняка умеете.