Реформаторы (джен)

Хронология

2 мая 1998 — Битва за Хогвартс

Сентябрь 1999 — Гарри работает в Аврорате

31 декабря 2001 — свадьба Рона и Гермионы

Декабрь 2003 — свадьба Гарри и Джинни

21 июня 2004 — избрание Рона главой гильдии магических ремесел

17 июля 2005 — рождение Джеймса Сириуса Поттера

Действия в главе разворачиваются: 28 августа — 1 сентября 2005

— Гарри, передай, пожалуйста, соль.

Гарри потянулся за солонкой, стоявшей между глубокой тарелкой с измельчёнными помидорами и салатником с варёными яйцами, но не успел передать её Перси. Громкий вопль Джорджа оказался настолько резким и неожиданным, что Гарри уронил солонку в свою тарелку с поджаренным беконом.

— Я — страшный монстр! — орал Джордж, пытаясь нагнать сына.

Гарри обернулся на крик и увидел, как двухлетний Фредди буквально влетел ногами на белую скатерть, разложенную на траве.

— Не ходи по скатерти! — отругала Молли малыша. — Нанесёшь ещё земли.

— Джордж, не позволяй своему сыну топтать скатерть, — добавила Анджелина.

Тот перехватил счастливо заливающегося смехом малыша за живот и, переступая через тарелки, изобразил полёт над местом для пикника.

— Джордж! — возмущённо воскликнули Молли и Анджелина.

— Что? Фредди не топчет скатерть!

— Отдай его мне, — проворчала Анджелина.

— Но ему же понравилось, — оправдался Джордж, передавая ей хохочущего сына.

— Локомотор Мортис! — Джинни направила палочку на брата, и его ноги тут же склеились.

Анджелина решила довершить наказание: забрала волшебную палочку и, не обращая внимания на возмущённые причитания, отошла подальше.

— И это всё от мастера Летучемышиного сглаза? — удивился Чарли, вгрызаясь в холодную куриную ножку.

— От них слишком много пыли, — объяснила Джинни, поправив пристроившегося у груди Джеймса.

— Никогда не мешай ведьме кормить ребёнка, — заметил Билл, он одновременно следил за происходящим и собирал сэндвич для Доминик.

— Это как с драконами, — согласился Чарли. — Когда они высиживают яйца, лучше к ним не приближаться.

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты проявлял интерес не к драконам, а к женщинам, — бросила Молли мимоходом.

— Но я очень даже сильно интересуюсь женщинами.

— Я имею в виду жену.

— К жёнам я тоже проявляю немалый интерес.

— Мама, оставь его, — посоветовала Джинни. — Мы быстрее вычеркнем его с нашего семейного древа, чем он женится.

Молли никогда не скрывала, что не одобряет разгульный образ жизни своего второго сына. Чарли же, казалось, получал истинное удовольствие, регулярно напоминая ей о ветрености в любовных отношениях. Однажды Гарри поинтересовался вслух, зачем он провоцирует мать, но ответила ему Джинни:

— Если он этого не будет делать, то мама познакомит его с каждой незамужней девушкой, которую знает. Но мама опасается, что он соблазнит её и бросит. И тем самым навлечёт на неё страшный позор, поэтому она делает всё возможное, чтобы Чарли никоим образом не смог пересечься ни с одной из тех девушек.

Гарри рассмеялся от абсурдности картины, представшей перед его мысленным взором: как Молли извиняется за недостойное поведение сына перед родителями несчастной, но определённо довольной случившимся жертвы.

— Думаешь, он когда-нибудь женится? — спросил он.

— Понятия не имею. Может, однажды он встретит девушку, которая уговорит его на женитьбу. А, может, для счастья ему нужно лишь чувство свободы. Не удивлюсь, если он всё-таки согласится на работу в Огненной земле или вернётся в Румынию. В Англии он сейчас только потому, что хотел помочь нам в войне, а потом остался, чтобы поддержать нас после гибели Фреда, но ему нравится быть в постоянном движении, а рутину он ненавидит больше всего.

Раздавшийся рядом похоронный голос заставил их вздрогнуть.

— Пощады, — просительно протянул Джордж, умудрившийся доползти до сестры, несмотря на склеенные ноги.

— Мы знакомы? — холодно спросила Джинни.

— Если ты будешь отказываться от братьев, то совсем скоро окажешься единственным ребёнком, — заметил Гарри.

— Вот уж нет, у меня всегда останется Перси, который неукоснительно соблюдает правила приличия!

— Спасибо, Джинни, — чопорно поблагодарил тот сестру.

— Но я ведь ничего не сделал! — возмутился Рон с набитым ртом.

— Вот только что сделал! — посетовала Гермиона, стряхнув попавшие на лицо крошки.

— Я могу составить Перси компанию? — спросил Билл, аккуратно расправившись со слоёным пирожком.

— Пока да, — царственно кивнула Джинни.

— Гарри, ты вообще как, держишься? Не надумал ещё разводиться? — шутливо поинтересовался Чарли.

— Я очень аккуратно ем и исправно чищу зубы перед сном, — степенно ответил Гарри и с хитринкой посмотрел на жену. — Милая, может, ты расколдуешь Джорджа, пока он не начал пробираться по скатерти ползком?

Пока Джинни возилась с братом, Молли заорала во всю мочь лёгких в сторону Виктуар и Тедди, которые играли вдалеке.

— Дети, идите есть!

В ответ раздался лишь оглушительный хохот.

— Вернутся, когда проголодаются, Молли, — заметила Андромеда.

— Наелся? — спросила Джинни у Джеймса. — Теперь будем срыгивать на папу, да?

Малыш улыбнулся, и его мама приняла это за знак согласия.

— Я хотя бы доем бутерброд, — пробурчал Гарри.

Джинни кивнула и приложила ребёнка к плечу в ожидании. Передав драгоценное чадо, она наконец смогла насладиться едой. Джеймс громко икнул, и Гарри настолько поспешно отстранился от него, что голова малыша резко дёрнулась вбок. Зато всё, что он срыгнул, оказалось в траве, а не на самом Гарри.

— Отличные рефлексы, — похвалил Билл.

— Аврорская выучка иногда на что-то да сгодится, — порисовался Гарри и прижал сына к груди.

— И выглядит намного более мужественно, чем просто использовать очищающие чары, — недовольно пробормотала Джинни.

— Это правда, — согласилась Флёр, и вслед за ней закивали все мамочки.

— Билл, ты только что утратил звание брата Джинни, — произнёс Чарли.

— Перси ещё держится, — с обожанием в голосе протянула Анджелина.

— Ему легко, — возмутился Билл. — Посмотрим на него, когда у него появятся дети!

— Они будут слишком хорошо воспитаны, чтобы блевать на своего отца, — поддел Джордж.

— Проблему решат простые чары непромокаемости, — спокойно заметил Перси.

Все родители переглянулись, словно хотели проверить, не им ли одним такая мысль никогда не приходила в голову.

— Перси, я уже говорила, что обожаю тебя? — восторженно заявила Джинни.

— Спасибо, Джинни, я это ценю, — ровным голосом ответил тот.

Придётся ли однажды Перси применить на практике свою придумку? Личная сваха в виде матери уже давно отчаялась женить его, но по совершенно противоположным причинам, чем у его старшего брата: уже много лет никто из семьи не слышал, чтобы у Перси была девушка.

— Интересно, что же за этим стоит, — обмолвилась вслух Джинни.

Гарри вспомнил, как Причард в своё время приоткрыл ему завесу тайны: всех мужчин, которые тщательно скрывают свою личную жизнь, в один прекрасный день начинают подозревать в специфических вкусах. Он не был уверен, что именно на это сейчас намекала Джинни, поэтому поспешно ответил:

— Он, может, просто ещё не отошёл от расставания с Пенелопой Кристалл.

— Уже десять лет прошло, — недоверчиво парировала Джинни.

— Он много работает.

— Ты считаешь нормальным, что у него нет никакой личной жизни?

— Может, он просто пока не готов к свадьбе.

— Чарли вполне доволен своей жизнью. Перси же практически никогда не улыбается.

— Он никогда особо не улыбался.

Гарри вспомнил, как несколько лет назад Перси высказал сожаление о своём поведении в военные годы. Сейчас он не был настолько сдержан, когда дело касалось семьи, как в те времена, но серьёзный вид он сохранял до сих пор.

Мысли Гарри, а также его милую перепалку с женой прервали запыхавшиеся Тедди с Виктуар.

— Мы проголодались! — заявили они.

Дети притормозили возле Флёр, всё ещё пытаясь отдышаться после быстрого бега.

— Садись, Виктуар, — потребовала Флёр. — Надень нагрудник и протяни мне руки, чтобы я их вымыла.

Пятилетняя Виктуар недовольно скривилась, но послушно вытянула руки, видимо, уже зная, что протестовать бесполезно. Тедди же плюхнулся рядом и сразу схватил кусок хлеба и сыра.

Несмотря на разницу в возрасте в два года, эта парочка отлично спелась и обожала проводить время вместе. На каждом воскресном семейном ужине они мгновенно находили друг друга и принимались строить различные предположения, чем заняться, а потом с таким же воодушевлением претворяли в жизнь свои коварные планы. Конечно, всё это было хорошенько сдобрено долгими дискуссиями, яростными спорами и обещаниями «никогда больше в жизни» не играть вместе, но уже спустя четверть часа все обиды забывались, и они уже вовсю планировали новую игру, разрабатывали план или очередную детскую шалость.

Гарри находил нечто трогательное в том, как они друг друга дополняли: Виктуар участвовала во всех его развлечениях, даже тех, которые ей особо не нравились, она страховала Тедди, когда тот лазил по деревьям или учился бросать квоффлы. Тедди в свою очередь соглашался составить ей компанию в игре «Маленькие лошадки», которую Флёр привезла из Франции специально для дочери, и даже постигать азы игры в шахматы.

Доминик часто завидовала их неразлучности, но ей было всего два года, и родители не разрешали ей ходить где вздумается. Поэтому она всячески мстила сестре, мешаясь под ногами и встревая в их игры. Взрослые же надеялись, что Доминик и Фредди, когда подрастут, создадут собственную коалицию. Пока же они совершенно не были заинтересованы друг в друге и очень редко проводили время вместе.

Гарри решил немного пройтись: во время прогулок Джеймс быстрее засыпал, а уже потом можно будет со спокойной совестью уложить его в переносную колыбель, которую они взяли с собой. Гарри с улыбкой окинул взглядом шумное семейство, с таким комфортом устроившееся на выбранной им поляне. Они ели, спорили, смеялись, присматривали за детьми — и всё это происходило посреди оглушительного шума, к которому, очевидно, все уже давно привыкли. Конечно, иногда они ссорились, подкалывали друг друга, пытались успокоить расплакавшихся детей, но всё это было усладой для ушей Гарри, особенно по сравнению с кажущейся гармонией Дурслей, которые презирали и недолюбливали всех, кто не разделял их убеждений и убогих ценностей.

Гарри вдохнул полной грудью особый детский запах, который исходил от прижавшегося к нему сына. Кто бы мог подумать, что столь крошечное существо способно в корне изменить всю их жизнь. Сначала он активно участвовал в воспитании Тедди, потом всегда находился неподалёку после рождения Виктуар, Доминик и Фредди, и уж после всего этого был уверен, что имеет представление о том, что значит быть родителями. Как же сильно он тогда ошибался.

Взять крестника на выходные или присмотреть за малышом, чтобы измученная мать немного отдохнула воскресным вечером и уделила время себе, — всё это ни в какое сравнение не шло с тем, когда в доме появлялся твой собственный ребёнок, требовавший полного внимания. Гермиона говорила, что он просто забыл, как тяжело ему было в первое время с Тедди, но сам Гарри был уверен, что никогда не был настолько опустошён, как в первые недели после рождения Джеймса.

До того момента он никогда не жил по сценарию «кормление — послеобеденный сон — смена подгузников». Он не помнил, чтобы просыпался по ночам, потому что показалось, будто малыш плачет, и не лежал без сна до тех пор, пока всё-таки не вставал и не шёл проверить, действительно ли ребёнок сладко спит в своей кроватке. Он не помнил, чтобы грудничок засыпал у него на руках, а потом всего спустя четверть часа просыпался с надрывным криком в своей кроватке после многочисленных попыток уложить его спать.

К рождению Джеймса Гарри взял на работе недельный отпуск. В первые дни он безумно радовался, что ему не нужно было лететь в Министерство после бессонных ночей. Но в конце концов он вернулся на службу с огромным облегчением: наконец-то он мог немного отдохнуть, окунувшись с головой в расследования сделок на чёрном рынке, и выспаться во время наблюдения за магами, подозреваемыми в незаконной деятельности.

Джинни же, наоборот, выглядела всё более измождённой. У неё не было отдыха от укачиваний, кормёжек, купаний и присмотра за малышом. Когда она наконец укладывала его в кроватку, то сразу же падала на кровать и хотела только одного — выспаться, желательно в одиночестве. Джеймсу было всего три недели, когда она как-то вечером пожаловалась Гарри:

— Если бы у нас не было эльфов, мне было бы некогда даже поесть. Вообще не представляю, как мама справлялась со всеми нами. Пообещай, что у нас никогда не будет семеро детей.

— Двух-трёх будет вполне достаточно, — заверил её Гарри и быстро добавил, подумав, что слишком сильно спешит: — Если ты, конечно, не против.

— Я не хочу, чтобы он рос единственным ребёнком, — согласилась Джинни. — Но я не уверена, что переживу рождение более, чем троих.

Заметив обеспокоенный взгляд Гарри, поспешила добавить:

— Не бери в голову, я просто слишком устала. Я ни о чём не сожалею, просто мне кажется, что я не очень хорошо справляюсь. Завтра будет лучше.

Гарри поцеловал жену и прошептал:

— Сегодня ночью моя очередь вставать.

— Но тебе завтра на работу.

— Тебе завтра тоже есть чем заняться. А почему ты не просишь мать помочь хоть иногда? Или можно было бы попросить Миффи искупать Джеймса или просто присмотреть за ним.

— Мы его родители, и заниматься им должны мы! — резко возразила Джинни.

Гарри не считал, что они будут плохими родителями, если позволят заняться ребёнком любящей бабушке или преданному эльфу. Поэтому на следующее утро он отправился звать на помощь Молли.

— Я бы очень хотела помочь Джинни, — ответила та, — но она меня совершенно не слушает. Я уже много раз говорила, что с радостью посижу с крохой, но она всё хочет делать сама. Не переживай, к третьему или четвёртому ребёнку всё образуется, будете на многие вещи смотреть намного проще.

Это не особо утешило Гарри. Молли, видимо, прочла это на его лице и заверила:

— Я зайду к вам завтра и попробую её убедить.

Должно быть, ей удалось подобрать правильные слова, потому что, когда вечером Гарри вернулся с работы, его встретила причёсанная и празднично одетая Джинни.

— Привет, милый. Мы сегодня с тобой ужинаем вместе, — широко улыбнулась она.

— Я забыл о каком-то празднике? — удивился Гарри и принялся лихорадочно перебирать в голове даты, пока не пришёл к выводу, что день рождения супруги только через четыре дня.

— Скажем, сегодня мы отмечаем три недели с рождения Джеймса, — предложила Джинни. — Я его только что покормила, так что у нас в запасе есть три часа до следующего кормления. Идём же…

Она утянула его в гостиную, которая претерпела некоторые изменения. Посреди комнаты стоял роскошно накрытый стол: белая дамасская скатерть, столовые приборы из серебра, хрустальные бокалы, свечи, цветы — всё указывало на то, будто они находились в дорогом ресторане. Для создания соответствующей атмосферы даже тихо играла приятная мелодия.

— Миффи приглядит за малышом, но мне бы всё равно не хотелось идти куда-то в город, — объяснила Джинни. — Поэтому решила сделать вот так.

— Отличная идея. Будет здорово провести время только вдвоём.

Гарри притянул к себе Джинни и нежно поцеловал, после чего они сели за стол друг напротив друга. Будто только того и ждал, к ним вышел облачённый в новую наволочку Кричер и церемонно наполнил бокалы аперитивом.

— Ты пьёшь? — удивлённо спросил Гарри, осведомлённый, что во время кормления алкоголь пить нельзя.

— Нет, это яблочный сок. Кричер зачаровал его, чтобы он походил на содержимое твоего бокала, — пояснила Джинни с хитрым блеском в глазах.

Она явно получила огромное удовольствие, занимаясь организацией этого ужина, и сейчас заслуженно пожинала плоды трудов своих. Гарри же был просто рад за неё. Под чутким надзором Кричера, который играл роль распорядителя отеля, Тротти выставил на стол всеми любимые кулинарные шедевры старого эльфа.

Джинни рассказала последние сплетни, которые она узнала от Молли, а Гарри поделился ходом некоторых неконфиденциальных расследований и парочкой забавных историй, которые произошли в последнее время с ним или его коллегами. Время от времени Джинни поднимала глаза к потолку, словно никак не могла выбросить из головы, что наверху спал её малыш, но детского плача до конца ужина так и не раздалось.

— Сегодня хорошая погода. Давай прогуляемся недалеко от дома, — предложила Джинни.

Гарри окинул её недоверчивым взглядом.

— Если Джеймс проснётся, то Миффи даст мне знать.

Если не считать того, что Джинни постоянно смотрела в сторону окон дома номер двенадцать, ничего больше не помешало их прогулке. С течением времени Гарри почувствовал, как походка жены стала более лёгкой и воздушной.

— Так непривычно гулять без него. Такое ощущение лёгкости, — призналась Джинни.

Так, обнявшись, они и вернулись домой. Нежный поцелуй — и вот они опять родители. Гарри взял на руки проснувшегося сына и оставался рядом всё то время, пока Джинни его кормила. Затем она отправилась готовиться ко сну, а Гарри начал баюкать малыша, чтобы тот быстрее уснул. С успехом справившись, он присоединился к жене, ждавшей его в постели.

После этого вечера Джинни более благосклонно принимала помощь матери или домовых эльфов, и они вновь начали гулять, иногда даже без сына, которого уже не нужно было так часто кормить. Ночи теперь проходили спокойнее, новоиспечённые родители чувствовали, как уходит усталость и былое напряжение, а личное пространство вновь возвращается к ним.

Джеймсу было два месяца, когда они предприняли попытку прогуляться по Косому переулку и зайти в магазин Рона и Джорджа. Появление Мальчика-Который-Выжил, «Гарпии» и их наследника произвело настоящий фурор. Вопреки всем правилам приличия, десятки магов и колдуний обступали со всех сторон чету Поттеров, выкрикивали громкие поздравления и пожелания счастья знаменитой паре и их первенцу.

Терзаемый смущением и раздражением, Гарри на полном серьёзе рассматривал план побега посредством аппарации даже несмотря на то, что его сын был ещё слишком мал для такого способа перемещения. К счастью, по дороге они встретили Хагрида, который пришёл за покупками, и он с радостью согласился сопроводить их до магазина. Сам того не осознавая, он послужил своего рода щитом против зевак.

Оказавшись на месте, они тут же просочились в подсобку, пока братья Джинни и Элоиза пытались усмирить воодушевлённую толпу и перевести их энтузиазм на шуточную продукцию, которую можно было приобрести в магазине, в котором в данную секунду находился герой магической Британии. Поттеры лишь были рады, что им не пришлось участвовать в этом представлении. Гарри вообще предпочитал отдыхать подальше от соотечественников, поэтому пикник в одной английской деревушке прекрасно подходил для приятного времяпровождения.

Джеймс быстро уснул на руках у Гарри, и в этом не было ничего удивительного: утро у крошки выдалось донельзя загруженное. Он переходил с рук на руки, получал и дарил улыбки прохожим и даже попытался посоревноваться с бабушкиной болтливостью, издавая всю дорогу нечленораздельные звуки.

Вернувшись к семье, Гарри осторожно переложил своё драгоценное сокровище в кроватку и с интересом принялся следить за тем, как представители всех поколений от млада до велика перебрасываются квоффлом, разыгрывая очередную партию.

Сам он присел возле Молли и Андромеды, которые также наблюдали за игрой. Беременные девушки (у Флёр был восьмой месяц, а у Гермионы четвертый) присматривали за Фредди и Доминик.

— Итак, дамы, как ваши дела? — поинтересовался Гарри.

— Всё просто прекрасно. Не хочешь тоже поиграть?

— Я лучше отдохну.

— Значит, это правда, что тебя заставляют работать даже по субботам, — сочувственно произнесла Андромеда. — Дженис рассказала, что твои тренировки пользуются большой популярностью.

— Только благодаря ей.

Сразу по возвращении Гарри в Аврорат после рождения Джеймса утренние тренировки по субботам возобновились. Стажёры, которых он лично обучал, блестяще сдали переводной экзамен, и тогда Гарри решил, что может тренировать «старичков». Он удивился, когда без труда смог разоружить практически всех. Видимо, за последние годы они растеряли былые навыки. Гарри опасался, что на него затаят обиду, но нет, все спокойно приняли своё поражение, и уже за три занятия им удалось вернуться к прежнему уровню владения боевыми заклинаниями.

В начале второй тренировки Дженис рассказала всем о тактических ошибках, которые они допустили прошлой весной во время гонки за контрабандистами.

— Многих ранений можно было легко избежать, — заявила она. — Я не говорю о том дне с Адским пламенем, когда, наоборот, группе под руководством Поттера удалось сорганизоваться и действовать очень эффективно. Я имею в виду все те операции, которые последовали после и дорого нам обошлись.

Дженис вызвала Анджелину с напарником Ричардом Велбелавдом и расположила их таким же образом, как в тот день, когда девушка словила заклятие, отправившее её, пусть и ненадолго, в Мунго. Затем она показала, почему Анджелина оказалась без защиты перед лицом противника. Она сместила Велбелавда на метр правее и сообщила, что с такой позиции он смог бы более эффективно прикрыть напарницу.

— Мы знаем много хороших чар, — закончила Дженис. — Мы умеем использовать их быстро и метко, но мы слишком привыкли тренироваться индивидуально или в паре. Поэтому работа в команде или группе оказывается для нас провальной. По этим же причинам мы слишком привыкли рассчитывать на защитные чары, и многие из вас не умеют использовать преимущества местности, чтобы защититься и застать противника врасплох.

После такого вступления она наколдовала полосу препятствий и разыгрывала различные ситуации, с которыми они могли столкнуться во время работы в поле.

Поначалу авроры были удивлены методами Дженис, но быстро втянулись в игровые тренировки и получали настоящее удовольствие от упражнений. В последующие дни к Гарри и Дженис то и дело подходили группки авроров и излагали новую тактику ведения боя, которую можно было бы попробовать в субботу. Очень быстро составилась программа для будущих занятий. Отныне все авроры принимали активное участие в тренировках, выдвигали идеи и испытывали на практике пришедшие в голову стратегии.

Главный аврор Фосетт выказал своё одобрение, освободив Гарри и Дженис от субботних дежурств. Правда, новое расписание не радовало: из-за этого Гарри пришлось сократить время на сон.

Но он не жаловался, нет. Напротив, ценил их групповые тренировки и новый опыт, который они ему давали. От старых опытных авроров он научился многим трюкам, которых не было в программе подготовки, и пообещал себе обязательно обучить им стажёров, когда те достигнут нужного уровня.

Гарри встряхнул головой, возвращаясь в настоящее, и проследил глазами за Джинни. Она носилась по полю как угорелая и буквально светилась счастьем. Ей доставляло огромное удовольствие выбивать из игры братьев. Те, кому удавалось увернуться, в свою очередь пытались отомстить ей тем же, но чаще безуспешно. Благодаря гибкости и быстроте реакции, которой обладали все квиддичные игроки её уровня, она до победного оставалась в игре. В конце концов, Рон применил грязный приём, смачно выругавшись, чтобы отвлечь внимание сестры, и Виктуар, которая состояла в его команде, удалось попасть мячом в Джинни. Та приняла поражение достойно, поздравила девочку с метким ударом и присоединилась к остальным выбитым членам команды.

Затем Рон загорелся идеей устроить футбольный матч. С тех пор как несколько лет назад он познакомился с этим маггловским видом спорта, его интерес никуда не пропал. Он часто ходил на матчи со своим соседом Эдди Кармайклом и постепенно увлек футболом всю семью. Тедди особо нравилась эта игра, поэтому по его настойчивым просьбам Рон частенько устраивал матчи в саду Норы. Гарри с Андромедой радовались, что Тедди дружит и много общается с разными людьми.

Ближе к вечеру они, наконец, собрали вещи, нашли всех детей, обнялись на прощание и вернулись домой.

— Твои братья не такие уж и плохие, — заметил Гарри, чтобы немного поддразнить Джинни.

— Могло быть намного хуже, — рассмеялась она. — Я, пожалуй, дам им второй шанс. Кто знает, вдруг из этого что-то выгорит.

* * *

Первого сентября Аврорат ожидал пополнения в своих рядах — должны были прийти новые стажёры. Присутствовавшие в штаб-квартире авроры с нетерпением ждали возвращения Фосетта из Атриума. Гарри с любопытством уставился на новичков. Его внимание привлёк один парень, чьё лицо показалось очень знакомым. Прошло, наверное, пять минут, пока он наконец не узнал его:

— Долохов!

— Где? — Оуэн вскочил со стула и молниеносно развернулся, выхватывая волшебную палочку.

— Одного из стажёров зовут Августин Долохов, — объяснил Гарри. — Он поступил на Гриффиндор, когда я вернулся в Хогвартс, чтобы доучиться.

— Вот оно что, то-то он мне кого-то напоминает, — Оуэн спрятал палочку и сел. — Долохов среди авроров? Чего только здесь ни увидишь! — неодобрительно воскликнул он.

— Ему, наверное, тоже нелегко.

— О да, он очень смел, раз заявился сюда.

— Гриффиндорская смелость, — уточнил Гарри, Оуэн в ответ только пожал плечами.

Когда они вышли из кабинета Фосетта, Гарри обратил внимание, что Долохова прикрепили к Дженис, а её бывший напарник тоже обзавёлся стажёром. Поддавшись импульсу, он поднялся:

— Дол… Августин, — позвал он, в последний момент решив не называть его по фамилии, чтобы не взывать к плохим воспоминаниям.

Стажёр остановился и изумлённо уставился на Гарри. Тот почувствовал лёгкую боязнь, исходившую от Долохова.

— Я просто хотел поздравить тебя со вступлением в наши ряды, — сказал он, протягивая руку.

— Спасибо… мистер Поттер, — пробормотал тот и с некоторой задержкой ответил на рукопожатие.

— Давай без мистеров, просто Поттер, — поправил его Гарри с улыбкой. — Мы ведь теперь коллеги.

— Поттер, — послушно, но немного неуверенно повторил Антонин, после чего поспешил к Дженис, которая с интересом наблюдала за их разговором, впрочем, как и все присутствовавшие авроры.

Оуэн посмотрел на Гарри пронзительным взглядом и спросил:

— Гриффиндорская солидарность?

Гарри кивнул. Ему стало интересно, как встретили Сириуса в его первый день в Аврорате.

— Это я уже настолько стар, или с каждым годом берут всё более молодых? — громко пробурчал Майкл Корнер.

— Ты превратился в старого хрыча, — отрезал Оуэн.

— Не особо, — поддержал Симус. — Я недавно нашёл у себя фотографию, которую сделали спустя пару недель после поступления в Аврорат. Мы выглядели не настолько молодо, как те, что сейчас к нам приходят.

— Они не пережили войну, — объяснила Анджелина. — Вы хоть отдаёте себе отчёт, что эти стажёры ещё даже не поступили в Хогвартс, когда мы победили Сами-Знаете-Кого?

— Вот теперь я действительно чувствую себя совсем старым, — удручённо произнёс Гарри.

— Через десять лет сюда будут приходить те, кто даже ещё не родился во время войны, — добавил Майкл.

— Спасибо, мы уже поняли, — проворчал Оуэн.

— Ой, не притворяйтесь, будто вы только сейчас это осознали, — покачала головой Анджелина. — Большинство из нас уже женаты и имеют детей. Так что вполне нормально, что мы чувствуем разницу в поколениях.

— Если это вас утешит, когда вы только сюда пришли, мы тоже считали вас несмышлёными детишками, которым ещё рано держать волшебную палочку, — вмешался в разговор Велбелавд.

Анджелина хорошо ладила с напарником и не удержалась от подкола:

— Утешить — это не совсем верное слово…

— Нахалка! — воскликнул тот, притворно оскорбившись. — Вот увидишь, однажды сюда придут новички, которые будут насмехаться над твоими седыми волосами.

Они ещё пошутили немного на эту тему, после чего вернулись к работе.

— Кстати, Оуэн, — вспомнил неожиданно Гарри, — вы с Элоизой уже определились с датой свадьбы?

— А я тебе не говорил? Мы назначили церемонию на первое октября. — Оуэн поколебался немного и добавил: — Если вы ничего не запланировали на эту дату, то мы будем рады, если вы с Джинни сможете присутствовать.

Он знал, что Гарри не посещал какие бы то ни было мероприятия, если не знал всех приглашённых. Прошлой весной поженились Падма и Ли, но Гарри, узнав, что они пригласили всех своих друзей-журналистов, отклонил приглашение. Джинни пришлось идти одной. То же самое было полгода назад со свадьбой Кэти Белл и даже с Вики Фробишер, несмотря на то что она была коллегой Гарри.

Оуэн изложил приглашение с безразличным видом, но Гарри знал, что, согласившись, доставит ему огромное удовольствие. Ведь они были чем-то большим, чем просто коллегами или бывшими однокурсниками в Хогвартсе.

— Будет много народу? — спросил Гарри.

— Нет, — поспешно ответил Оуэн. — Понимаешь, семья Элоизы — магглы, так что придут только её родители и брат. А с моей стороны будут тоже родители и сестра. Элоиза, кстати, хотела ещё пригласить Рона и Джорджа.

При таком раскладе Гарри вообще не видел никаких причин отказываться.

— У вас нет старых школьных друзей?

— Во время войны Элоиза не могла вернуться в Хогвартс, а потом, вернувшись в магический мир, она не стала возобновлять прежние знакомства. Слишком много плохих воспоминаний.

Гарри припомнил, что её бывшего парня, Дона Стеббинса, убили егеря. Эта потеря потрясла её до глубины души и вполне объясняла, почему она не захотела видеть никого с той прежней жизни, когда Дон был жив.

— Но у тебя-то должны быть друзья.

— Я перестал с ними общаться после ЖАБА.

В тот день, когда Оуэн стал его напарником, они много разговаривали. И тогда Гарри в полной мере осознал, каким амбициозным был этот слизеринец. Впрочем, это никак не сказалось на их дружбе. Гарри не сомневался в его искренней привязанности, но теперь он больше времени уделял анализу его слов и поступков. Он не сомневался, что желание Оуэна сделать карьеру среди авроров имеет прямое отношение к разрыву всех отношений со старыми школьными приятелями. А раз так, значит, Гарри не придётся встречаться с теми, с кем он встречаться не желал. А до сих пор Оуэн не был замечен в плохой компании.

— Кто будет твоим свидетелем?

— Я попрошу сестру, если ты не придёшь, — с тонким намёком ответил Оуэн.

— Конечно, ты не мог обойтись без эмоционального шантажа, — Гарри не сумел сдержать улыбку.

— Ещё бы, такой повод! — довольно заявил Оуэн; он уже понял, что выиграл эту партию.

— Я пока не уверен, что смогу прийти, — наконец ответил Гарри, чтобы позлить его посильнее. — Надо спросить у Джинни.