Вместо всего этого Гарри сел и позволил Нарциссе разлить по чашкам чай, и сделал глоток, и взял лимонное печенье, и даже похвалил его:
— Никогда не пробовал такого. Очень вкусно! Но давайте перейдём к делу. Мадам Малфой, кем вам приходится Гонория Розье?
— Она моя двоюродная бабушка, — ответила Нарцисса, и Гарри понравилось, что она не поправила его и не предложила называть её по имени, поставив бы его этим в довольно дурацкую ситуацию. — Но если вам нужна она, боюсь, вы опоздали: бабушка умерла три года назад.
— Мы это знаем, — кивнул Гарри. — Но нам очень нужно с ней поговорить. Скажите, у вас есть её портрет?
«Сейчас она ответит: «Нет» — и что?» — успел подумать Гарри, когда Нарцисса сказала:
— Есть. Но я не могу пообещать, что она захочет говорить.
— Мы это понимаем, — заверил её Гарри. — Но мы бы попытались.
— Сейчас? — осведомилась Нарцисса.
— Нет, завтра утром, — ответил Гарри. — Если вам это удобно.
— Разумеется, — она кивнула, и прядь волос соскользнула с её плеча вперёд. У неё были такие же волосы, как и у Драко — светлые, почти совершенно белые… однако же при этом они абсолютно не выглядели седыми. — В десять? В одиннадцать?
— В десять, — решил Гарри. Можно было настоять и на девяти, и на восьми, но вряд ли бы пара часов что-нибудь решила — зачем на пустом месте спорить?
— Портрет вас будет ждать, — пообещала Нарцисса и вдруг поймала его взгляд. У неё были голубые глаза, и Гарри удивился тому, что прежде не замечал, насколько они яркие. Её взгляд был мягким и серьёзным, и Гарри вдруг почувствовал себя неловко и отвёл глаза, сделав вид, что выбирает следующее печенье.
— Благодарю, — он взял шоколадное и сунул его в рот, не ощущая вкуса. Ему отчаянно хотелось с ней поговорить, но не формально, как аврор, а по-настоящему. Спросить про Сириуса — и, наконец, узнать, она ли, в некотором роде, убила своего кузена? И если да, то важно ли ей это? И знала ли она, что делает — если делала? Тогда? И как это — взять и просто вычеркнуть из своей жизни старшую сестру? Спросить, как это — жить в одном доме с Волдемортом? И с Пожирателями? Как это — видеть, как тот ставит Метку её единственному сыну?
Но, конечно, этих разговоров никогда не будет — это Гарри тоже понимал.
Да и не нужно.
— Я попрошу её помочь вам, — пообещала Нарцисса. — Но мы и при её жизни не были особенно близки, я не могу пообещать, что она ко мне прислушается.
— Мы бы хотели временно забрать портрет, — сказал Гарри, хотя Сэвидж ни о чём подобном не просил. Что ж, в худшем случае Гарри просто выставит себя придурком — ерунда.
— Конечно, — легко согласилась она. — Оставите расписку и берите.
— Конечно, — Гарри даже повеселел от этого «расписку», настолько это было по-малфоевски. Розье Нарцисса или Блэк — но Малфой она была гораздо больше. — Главное, чтобы она не ушла с портрета.
— Бабушка всегда была довольно любопытна, — ответила Нарцисса. — Я надеюсь, её это на нём удержит. Я сделаю всё, что в моих силах, — пообещала она. — Но с портретами всегда непросто. Я знала только одного человека, который наверняка мог договориться с ними, — легко добавила она.
Пожалуй, Гарри понимал, о ком она. Ему стало интересно проверить свою версию — в конце концов, он кто? Стажёр. И мало ли, о чём он спрашивает, верно?
— Наверняка? — спросил он с явным интересом. — Возможно, этот человек бы согласился нам помочь?
— Возможно, — ответила она и чуть качнула головой. — Я не могу знать.
— Конечно, я понимаю, — искренне кивнул Гарри. — Мы бы попробовали с ним поговорить, если вы, конечно, скажете, кто это, — он чуть-чуть улыбнулся.
— Попробуйте, — она кивнула, однако на улыбку не ответила. — Это Рабастан Лестрейндж. Он художник, и всегда умел договориться с кем угодно из портретов.
Это было так прозрачно, что даже могло показаться искренним — но, с другой стороны, а что, если она не лжёт? И просто пользуется подвернувшейся возможностью облегчить жизнь свояка?
Интересно, она знает о том заседании Визенгамота? То, что эта информация была закрытой, ни о чём не говорило: Гарри хорошо знал, как распространяются подобные секреты, но официально ведь это не должно быть ей известно, так?
— О, — проговорил Гарри. — Благодарю вас. Я передам. — Он хотел было на этом и закончить, но соблазн узнать что-нибудь о семье Лестрейнджей был слишком велик, и сказал: — Надо же, как удивительно. Художник.
— Об этом мало кто знает, — нет, ни по её лицу, ни голосу абсолютно невозможно было догадаться, знает ли она о том, что знает он. И Гарри очень надеялся, что и по его лицу тоже невозможно что-то прочитать.
— А у вас есть его картины? — с любопытством спросил Гарри, и она кивнула:
— Есть. Хотите посмотреть?
— Если можно, — Гарри улыбнулся чуть поярче и добавил: — Вы, конечно, не должны…
— Я вовсе не против, — Нарцисса тоже ему улыбнулась и, легко поднявшись, сделала изящный приглашающий жест.
Они вышли из гостиной в другую дверь и оказались в коридоре, или, точнее, галерее, по одну сторону которой были окна, а по другую тянулся ряд дверей, которые Гарри с Нарциссой миновали и, дойдя до лестницы, поднялись по ней на третий этаж. Прошли по похожей на предыдущую галерее — только здесь пол был выложен паркетом, а в простенках между окнами висели лампы… и картины. Портреты — видимо, Малфоев, решил Гарри, глядя на лица с характерными светлыми волосами и острыми подбородками. Впрочем, кроме таких лиц, там были и другие — но ведь не могли Малфои жениться на Малфоях, рассудил он.
Нарцисса остановилась возле одной из дверей и, открыв её, вошла, вновь сделав приглашающий жест и оставив дверь открытой. Гарри последовал за ней и оказался в спальне, вероятно, гостевой — по крайней мере, здесь не было ни одной вещи, свидетельствующей о том, что в ней сейчас живут. Постель была застелена синим шёлковым покрывалом с вытканными на нём созвездиями. Пол покрывал ковёр точно такого же тёмно-синего цвета с хаотично разбросанными по нему маленькими белыми звёздочками. Кроме кровати тёмного дерева здесь были такой же тёмный комод, не слишком большой шкаф и, в изножье кровати, старинный сундук.
И картины.
На стенах висело несколько картин, и Гарри сразу узнал руку — хотя, наверное, если бы его спросили, не смог бы объяснить, по каким признакам. Это были пейзажи — море, сад, был даже лес.
Хотя нет… Обернувшись, Гарри увидел на простенках возле двери картину, на которой была изображена комната — и две хорошо знакомые ему собаки. Два ирландских рыжих сеттера лежали на полу, слегка постукивая о него хвостами, и улыбались. Гарри отлично знал, что собаки умеют улыбаться, и эти улыбки были самыми счастливыми из всех, что он когда-то видел.
Он вспомнил слова Андромеды о том, что сеттеры принадлежали Рабастану, и решил зайти отсюда:
— Это же… — воскликнул он. Ему даже не пришлось особенно играть — просто разрешить себе выразить то, что он почувствовал, увидев сеттеров.
— Вы знакомы? — Нарцисса улыбнулась и сделала шаг к Гарри.
— Да, — Гарри тоже улыбнулся ей. — Они и вправду… даже не «как», а именно живые.
— Да, — Нарцисса подошла к картине и коснулась холста — и собаки, словно бы почуяв это, принюхались и потянулись носами в сторону руки. — Они нас видят, — пояснила она. — Утром с ними можно поиграть, но сейчас они не в настроении. Завтра, может быть? — предложила она, и Гарри ответил ей неопределённой улыбкой:
— Как решит начальство. — Он подошёл к лесному пейзажу, постоял возле него, вглядываясь в летний, пронизанный солнцем лес, и проговорил негромко: — Как удивительно… но почему? — словно вырвалось у него.
— Что почему? — мягко переспросила Нарцисса.
— Почему такой талантливый человек стал убийцей? — спросил Гарри, повернувшись к ней.
Их глаза вновь встретились, и они довольно долго так смотрели друг на друга, а потом Нарцисса, наконец, проговорила:
— Я думаю, из чувства протеста. Это старая семейная история… и я не знаю, насколько она вам интересна, — в её голосе прозвучала грусть, и она слегка качнула головой.
— Интересно, — на сей раз Гарри был совершенно искренен.
— Как многие творческие люди, Рабастан всегда был очень импульсивен и порывист, — заговорила Нарцисса, и Гарри, может быть, почудилась в её голосе симпатия. — И, конечно, избалован. Я думаю, это его и погубило… Знаете, — в её голосе прозвучала грусть, — избалованные дети часто очень инфантильны. И если они ещё и умны при этом, они обычно это понимают — и пытаются порою доказать всем, что на самом деле уже взрослые и могут принимать важные решения, — она покачала головой, и Гарри не смог понять, играет ли она или и вправду сожалеет — не о Рабастане, разумеется. О Драко. Или, может быть, она нарочно создаёт у Гарри впечатление раскаяния… и заодно стремится заронить в его сознание аналогию между Драко и Рабастаном. Полагая, что раз Гарри пожалел когда-то её сына, может быть, он то же чувство перенесёт и на её зятя.
— Так бывает, да, — поддержал её Гарри.
— А тут ещё талант и темперамент, — добавила она. — Вот Рабастан и доказал… всем, — она грустно улыбнулась. — Ему было шестнадцать, когда он получил Тёмную Метку — и с того дня Родольфусу, конечно, больше ничего не оставалось.
— Почему? — да, это было интересно. Прежде Гарри был уверен, что Рабастана к Волдеморту привёл старший брат, а выяснилось, что всё совсем иначе.
— Он не мог оставить его без присмотра там, — ответила Нарцисса, и Гарри не удержался:
— Хотите сказать, что если бы не это, Родольфус Лестрейндж никогда бы к Волдеморту не примкнул и идей его не разделял?
— Разделять идеи и принять метку — не одно и то же, — спокойно возразила Нарцисса. Она подошла к кровати и опустилась на край сундука, жестом предложив Гарри сделать то же, но он пока остался стоять и смотрел теперь на неё сверху вниз, но ей это, похоже, вовсе не доставляло неудобств. — Конечно же, Родольфус разделял их. Но он никогда не собирался принимать метку. И брату бы не дал, если бы знал.
— А Рабастан Лестрейндж, значит, разделял идеи Волдеморта, — Гарри вновь, произнося это имя, внимательно посмотрел на Нарциссу, но в её лице не дрогнуло ни мускула, — куда активней брата?
— Рабастан в них мало понимал, — мягко возразила она. — И не задумывался о том, к чему обязывает Метка. Я не пытаюсь оправдать Родольфуса, — добавила она. — И не могу, конечно, утверждать, что он не передумал бы однажды.
— К примеру, под влиянием жены? — осведомился Гарри, и в её глазах мелькнула тень.
— К примеру, — Нарцисса чуть склонила голову.
У Гарри много резких слов вертелось на языке, но ему ведь нужно было расспросить её, а не задеть, так что он их проглотил и сказал:
— У Родольфуса Лестрейнджа было двое младших братьев. Почему же он пошёл за Рабастаном?
— Радольфусу присмотр не был нужен, — ответила Нарцисса. — Никогда. Он даже в детстве был очень самостоятельным. А Рабастана оставлять одного было нельзя.
Гарри снова проглотил очередную колкость и спросил лишь с лёгкой иронией:
— Талант нужно опекать?
— Да, — просто ответила она, и Гарри стало очень обидно за своего наставника. У братьев, как он знал, была разница всего в два года, и когда Рабастану исполнилось шестнадцать, Дольфу было всего восемнадцать лет — он был младше нынешнего Гарри! И учился в академии. Конечно, с глаз долой — из сердца вон… что про него переживать, когда есть трепетный художник! Гарри подумал, что понимает, почему Дольф никогда вообще не упоминал о старшем брате. Возможно, между ними не стояло то, что разделяло Дольфа с младшим, но Родольфус ведь его, по сути, бросил.
— Двое против одного? — шутливо спросил Гарри.
Нарцисса бросила на него очень серьёзный и долгий взгляд.
— В каком-то смысле да, — сказала она наконец. — Но между ними не было вражды — по крайней мере, до самого конца семидесятых.
— Они дружили? — вероятно, она почувствовала искренность его интереса и сказала:
— Нет… пожалуй, нет. Радольфус всегда держался немного обособленно… как Андромеда. Я думаю, ему было непросто: Рабастан не считал его достаточно старшим для того, чтобы слушаться, как Родольфуса, но родители с него, конечно, спрашивали всё равно. Сейчас я понимаю, что Радольфусу было очень непросто, но в то время он мне казался слишком правильным и требовательным, — она чуть улыбнулась. — В отличие от Родольфуса, он никогда не делал скидок ни на возраст, ни на пол… и ни на что другое — никому, — её улыбка потеплела, и Гарри подумал, что опять не понимает, играет Нарцисса или нет. — В юности и детстве это раздражало.
— Но сейчас вы понимаете? — спросил Гарри.
— Сейчас я понимаю, — согласилась Нарцисса. — Впрочем, я, к сожалению, не знаю, каким он стал — мы очень давно не виделись.
Гарри очень надоело стоять на одном месте, да и то, что словно возвышался над Нарциссой, не способствовало их сближению, так что он наконец подошёл к сундуку и опустился на его противоположный край.
— Разве, — спросил Гарри, — в то время, когда министром был Пий Тикнесс, Радольфус Лестрейндж у вас не бывал?
Вопрос был провокационным, но Гарри в самом деле очень хотелось знать ответ, однако же Нарцисса не спешила его давать.
— Мы не были дружны, — ответила она, и Гарри усмехнулся про себя. Нет, такой ответ его, конечно, не устраивал, но и настаивать сейчас определённо было неразумно: она, в конце концов, не на допросе. Они тут просто так… болтают. Дружески.
— Вы знаете, — признался Гарри, — когда я узнал о существовании Радольфуса Лестрейнджа, я был поражён. У меня очень долго не укладывалось в голове, как это может быть. И вот теперь вы поразили меня снова. Художник…
— Рабастан гений, — просто сказала Нарцисса. — Я понимаю, что его это никак не оправдывает, и что его жертвам всё равно. Но… мир многое теряет, — добавила она негромко и, вдруг вскинувшись, спросила оживлённо: — Хотите кое-что увидеть?
— Да, хочу, — тоже встал Гарри, и Нарцисса поманила его за собой:
— Идёмте.
Merkator
Автор очень коварен: в результате перечитывания сижу, копаюсь в ирландских мифах, ищу проклятие от Моран) Всецелом, да. Но она его модифицировала. )Это, случайно, не такое: «Вороны играли особую роль в проклятиях Кромахи: после изречения заклятия одна из ворон садилась рядом с проклятым и не покидала его до тех пор, пока проклятие не вступало в свою силу. »? |
А там проклятий было четыре, на выбор. А добрая Моран своё придумала…
|
Merkator
А там проклятий было четыре, на выбор. А добрая Моран своё придумала… Конечно, своё. Это приятнее. В конце концов, это её крестницы. Любимые малышки, которых она в колыбели качала. Племянницы практически. И вы представьте, КАК она все эти годы ненавидела их убийцу. Есть у меня подозрение, что придумала она это заклятье не сейчас... 2 |
1. Спасибо за эту историю (и её продолжение)!
Показать полностью
2. В который раз перечитав, заметила (как мне кажется) опечатки: Middle Глава 6 К его удивлению, Лестрейндж повёл Гарри не на улицу, а… в туалет, где первым *з*елом запер дверь, а потом, отвечая на невысказанный вопрос, сказал: Middle Глава 44 — Представь, что ты уже убил — пусть чужими руками — два*цад*цать шесть, если я верно посчитал, человек. А в Азкабан попал за то, что магглорожденный. Что ты будешь чувствовать? — спросил Лестрейндж, склоняя голову к правому плечу. Middle Глава 191 — Отлично, мистер Поттер, благодарю вас, — Турпин подхватил папку из его рук и отлев*е*тировал её к себе за стол. Затем открыл и, хмыкнув, сообщил: — Здесь защита от копирования. Middle Глава 255 — Нет, — как-то печально возразил Лестрейндж. — Не всех. Есть те, кто к Волдеморту шёл по своей вол*и*, ясно понимая, для чего. Middle Глава 257 Мальсибер стоял перед столом, за которым сидели окаменевшие от Петрификуса юнц*аы.* Middle Глава 277 Опрос свидетелей ничего не дал. Никто ничего не видел и не слышал — впрочем, в Лютном часто так бывает, это Гарри уже знал. Впрочем, в данном случае это вполне могло быть правдой: убивали-то не здесь. А хлопок аппарации *и* настолько редкий и громкий, чтобы на него обратили внимание. *не? Middle Глава 302 — Потому что ты диверсию устроил, — засмеялась Гор. — Притащить на суд д*и*тёнышей нюхлеров! Это должно быть запрещено! Middle Глава 302 Но есть прорехи — так что, боюсь, вам, Причард, — он посмотрел на своего стажёра, — придётся вновь сходить в архив и с ними сверится — возможно, вы найдёте там ещё дела. Но это быстро: посмотрите по каталогу и, если будет совпадение, запросите дела. *сверитЬся Middle Глава 308 — У нас с моей женой были браслеты, — сказал Лестрейндж, поднимая левый рукав и демонстрируя два браслет, очень похожий на те, что он подарил Гарри с Джинни на их свадьбу. * два браслета, очень похожие/браслет, очень похожий Middle Глава 322 — Я тут не при чём! — воскликнул Гарри. * нИ при чём Middle Глава 331 Речь не шла о тех, кто был виновен в чём-нибудь конкретном: в выдач*и* магглорождённых, например. Middle Глава 335 А ведь Робардс каждый раз демонстрировал кусочки их воспоминаний Ламонта — и родным убитых приходилось это видеть… * точно «их», а не «из»? |
Ой, как много. )) Спасибо! )
2 |
Спасибо за такую интересную историю!!!
|
Я перечитала в очередной раз, выпав из жизни на пару дней.
1 |
1 |
4 |
Alteya
Памда Не возникло ли у вас желание переписать "от автора"? :-DДа)) Конечно, я его перечитывала перед второй частью. |
Агнета Блоссом Онлайн
|
|
6 |
Nita Онлайн
|
|
Агнета Блоссом
"От автора" неправильное и устарело. Присоединяюсь. Там просто ужасть написан и неправда. Может, оно и не так проработано, как другие вещи автора, но это не делает историю хуже, она просто другая.Автор суперкотик с мощными лапами, а не то, что там... 1 |
2 |
Автор, я громко восторгаюсь Вами и Вашей потрясающей фантазией! А некоторые предложения даже записываю в заметки)) например, про больничный сэндвич 😂
Обожаю все Ваши творения! Большое Вам спасибо! |
Mar40ssa
Автор, я громко восторгаюсь Вами и Вашей потрясающей фантазией! А некоторые предложения даже записываю в заметки)) например, про больничный сэндвич 😂 О, как интересно! А что ещё? )Обожаю все Ваши творения! Большое Вам спасибо! |