Несколько секунд в кабинете было тихо, а затем Робардс решительно сменил тему:
— Ну, это решать не нам. Дементоров пока оставим, меня сейчас больше интересует Грин. Ты у неё был? — спросил он Лестрейнджа.
— Её разбудят завтра утром, — ответил тот. — Я схожу.
— Шеф, можно с вами? — тут же спросил Причард. Гарри тоже очень хотелось пойти с ними, и он решился:
— И мне?
— Я не возражал бы, — ответил Лестрейндж. — Более того, я полагаю, вам обоим было бы полезно быть там — но, наверное, снаружи. За прозрачной стенкой. Хотя это и очень некрасиво по отношению к самой Грин.
— Это же по работе, — сказал Причард.
— Вы оба мне дадите слово, что нигде и никогда даже не упомянете то, что увидите — и тогда мы встретимся ровно в девять в приёмной в Мунго, — подумав, решил Лестрейндж и вопросительно посмотрел на Робардса.
Тот кивнул и предложил:
— Давайте расходиться, уже вечер. И подумайте до завтра про дементоров — в каком виде вам представляется возможным их возвращение в Азкабан. Я думаю, если мы сейчас представим свой вариант Визенгамоту, есть шанс пробить именно его.
— А можно их вообще не возвращать? — хмуро спросил Гарри. — Никто, ни один человек на свете не заслуживает встречи с этими тварями, — убеждённо сказал он.
— Тогда нужно реформировать тюрьму, — Лестрейндж не стал с ним спорить. — Потому что это тоже пытка — жить, не имея возможности колдовать, когда магия не уходит никуда. Мы об этом говорили, помните?
— Причём пытка бессмысленная, — добавила Робардс. — Заключённые с короткими сроками не успевают это ощутить — плюс они, по традиции, сидят не в одиночках, и теперь для них пребывание в Азкабане превратилось просто в несколько досадный эпизод. И это плохо.
— Всё равно, — упрямо сказал Гарри.
— Предложите что-нибудь другое, — сказал Лестрейндж. — Сейчас как раз самое время.
— Тюрьма должна пугать, — сказал Сэвидж. — Иначе в ней нет никакого смысла.
— И заставлять задуматься, — добавил Праудфут. — В каком-то смысле дементоры этому способствовали.
— В небольших количествах, — согласился Робардс. — Так что давайте думать. А сейчас — по домам, — буквально приказал он.
Пришлось, конечно, подчиниться, однако домой Гарри не пошёл. Он бродил по Лондону и думал, что ему совершенно не с кем обсудить всё это — Ламонта, его жену, Грин, дементоров и то, чем может им всем грозить грядущий процесс. А ведь Гарри прежде никогда не думал ни про какую гражданскую войну, и про то, что она была у них буквально на пороге — тоже. Ему и сейчас-то странно было понимать, что на самом деле далеко не все боялись и ненавидели Пожирателей и Волдеморта — он привык так думать ещё тогда, в войну, и хотя за время работы в аврорате уже успел убедиться в том, что это далеко не так, внутренне он в это не совсем поверил. Он и сейчас не понимал, почему Волдеморта могли поддерживать не только старые известные семейства — это у него как раз не вызывало никаких вопросов — или те же оборотни, но и самые обычные волшебники. Им-то чем магглорождённые мешали? Что они, к примеру, отбирали у какой-нибудь секретарши из бухгалтерии? И ведь не спросить теперь об этом: очень странно было бы спустя шесть лет явиться вдруг к кому-то из уволенных и задать вопрос. И как бы Гарри ни хотел получить ответ на свой вопрос, ему придётся обойтись.
От этих размышлений Гарри перешёл к дементорам. Он помнил разговор про магию, он понимал аргумент про необходимость и пугать, и заставлять задуматься, он вспоминал Джагсона и думал про того же Ламонта — но не мог смириться с мыслью, что кого-то можно приговорить к постоянному пребыванию рядом с этими тварями. Да даже и не постоянному, пусть даже они будут появляться в коридорах раз в неделю. Всё равно!
Но никакой замены не придумывалось. Разве что просто посадить там всех по одиночкам? Но ведь это тоже пытка, хоть и совсем другого рода — они будут там сходить с ума. Просто представить, что ты заперт в маленькой комнатушке, где даже солнца или неба никогда не видно — и что ты не можешь вообще ни с кем поговорить. У тебя нет книг или газет, ты просто заперт сам с собой, наедине… пожалуй, такому тотальному одиночеству многие бы предпочли дементоров.
Домой Гарри вернулся уставший и в скверном настроении. Ему очень хотелось просто поужинать и лечь, но вместо этого пришлось, конечно, сперва поболтать с Джинни, потом помочь ей укладывать Джеймса — и только потом он сбежал сначала в душ, а после него сразу же лёг спать. Хорошо хоть Джинни не возражала лечь пораньше, да и Джеймс тоже уснул быстро — он в последнее время редко будил их ночью, научившись, кажется, нормально спать.
Утром Гарри прямо из дома аппарировал к Мунго, и хотя он вошёл в приёмный покой без десяти девять, Причард уже был там.
— Почему ты всегда приходишь раньше всех? — спросил его Гарри вместо приветствия.
— Стажёру же положено, — ответил Причард. — Стану аврором — буду приходить ровно ко времени.
— А станешь начальником — начнёшь опаздывать? — подначил его Гарри.
— Нет, стану начальником — опять начну приходить раньше, — оскалился тот радостно. — И ставить подчинённых в неловкое положение. Я мало сплю, мне пять часов хватает за глаза.
— Везёт, — с искренней завистью вздохнул Гарри: ему-то нужно было восемь… ну, может, семь часов. Если бы он мог выспаться за пять!
— Да, — без намёка на смущение гордо согласился Причард.
Лестрейндж появился без двух минут девять и, увидев Гарри с Причардом, махнул им рукой идти к лифтам, на которых они, впрочем, не поехали, а свернули в коридор, в конце которого располагался кабинет Грабба. Тот их ждал, похоже, и сразу же повёл их к Грин, предупредив:
— Физически она здорова, но вот эмоционально, полагаю, у неё проблемы. Будьте с ней помягче.
— Они подождут снаружи, — сказал Лестрейндж. — Я полагаю, трое посетителей сейчас для неё немного слишком.
— Да, разумно, — согласился Грабб. — Ты её заберёшь? — спросил он, и когда Лестрейндж кивнул, пообещал: — Я подготовлю документы.
Прозрачной сделать стену здесь было невозможно — только дверь. Пришлось ещё поставить чары, что укрыли бы и её, и наблюдателей от ходящих по коридору посетителей и медиковедьм с целителями: этот этаж был самым оживлённым и густонаселённым из всей клиники. Так что провозились долго, и когда закончили, Гарри с Причардом оказались почти прижаты к двери.
Впрочем, им это не мешало. И они смотрели, как Грабб и Лестрейндж вошли в палату, и как первый наклонился над спящей на спине Грин и, поколдовав над ней немного, позвал её по имени:
— Фиделия!
Она вздохнула и зажмурилась, не открывая глаз и явно не желая просыпаться. Но он не отставал, и она всё-таки открыла глаза — и сразу же увидела стоявшего в изножье кровати Лестрейнджа. И всё смотрела на него, покуда Грабб её осматривал и задавал какие-то врачебные вопросы, на которые она отвечала несколько отстранённо — словно бы ей всё это совсем не было интересно. Она, кажется, ждала, покуда Грабб уйдёт, и едва он, попрощавшись, вышел, спросила Лестрейнджа:
— Вы пришли меня арестовать, да?
— За что? — спросил в ответ тот, подходя поближе и придвигая себе стул.
— За то, что Рик… но он не Рик, — оборвала она себя. — Вы говорили, как его зовут, только я не помню.
— Джейкоб, — ответил Лестрейндж, и она вздохнула тихо:
— Джейкоб. Это так… так странно. Мой Рик… Джейкоб. Ему не идёт совсем. Такое имя жёсткое. Джей-коб. Непривычно.
— Можете называть его Риком, если вам так удобнее, — предложил Лестрейндж, но она покачала головой:
— Нет. Это же неправда. Нет… он Джейкоб. А Рик… Рика никогда и не существовала. Я его придумала… наверное… — её губы задрожали и она умолкла, пытаясь справиться со слезами. Лестрейндж взял с тумбочки и протянул ей бумажную салфетку, и она прижала её к глазам. А отняв, спросила снова: — Так вы арестуете меня?
— Нет, — ответил он. — Я полагаю, вы пойдёте в этом деле как свидетель.
— Почему? — спросила Грин, складывая салфетку с нервной аккуратностью.
— В чём вас обвинять? — спросил Лестрейндж. — Вы не называли ему никаких имён и сами доступа к карточкам не давали.
— Но он ведь взял их, — ответила она. — Он знал, что они есть. Я… я просто не думала, что он так может… правда нет, я… — она помотала головой.
— Я вам верю, — сказал он. — В сущности, вас не в чем обвинять. Возможно, процесс будет закрытым, так что вы сумеете сохранить вашу работу.
Причард рядом с Гарри тихо зашипел, и когда тот обернулся, возмущённо прошептал:
— Сохранить работу?! Может, наградить её ещё?
— Ну, её и вправду не в чем обвинить, — ответил Гарри и услышал в ответ возмущённое фырканье.
Грин же вздохнула и покачала головой:
— Нет, что вы. Я там не смогу больше работать. Я… я же сама знаю, что произошло. Мне… знаете, мне, наверное, было бы даже легче, если бы вы меня арестовали. Я… я тоже виновата, — она глубоко вздохнула. — Я не хотела ничего подобного… звучит так жалко, правда? — спросила она с жалкой попыткой улыбнуться, и Лестрейндж кивнул:
— Правда.
— Спасибо, — она чуть слышно шмыгнула носом. — Вы меня не утешаете.
— Нет, — ответил он.
— И вы же знаете, что я виновата? — спросила она с непонятной Гарри надеждой.
— Да, — согласился Лестрейндж, и Грин почему-то с облегченьем кивнула и повторила:
— Да. Тогда почему вы меня не обвиняете?
— Формально не в чем, — пояснил он. — Знаете, вы чем-то похожи на других его жертв. Их ведь тоже не в чем было обвинить формально — хотя вы считали их виновными.
— Я им никогда не желала вот такого! — воскликнула она почти с испугом.
— А чего вы им желали? — мягко спросил он, и она ответила:
— Я думала, что он про них напишет, и они, и все вокруг узнают их. И им не подадут руки и будут знать, какими они были. Но не так… не так, нет, — она помотала головой и вдруг зажмурилась.
— У вас есть подруги или родственники, которые могли бы побыть с вами сейчас? — спросил Лестрейндж после небольшой паузы, и она снова помотала головой. — Совсем никого?
— Вы думаете, я с собой покончу? — спросила Грин, открыв глаза и снова вытирая выступившие на них слёзы. — Нет. Нет, я обязательно приду на суд. Я вам обещаю.
— Я не хочу, чтобы у Ламонта появилась сорок вторая жертва, — медленно проговорил Лестрейндж, глядя ей в глаза и беря её руку в свои. Она замерла, словно попавший в ловушку зверь, и он договорил: — Ни до суда, ни после.
Alteyaавтор
|
|
1 |
Merkator Онлайн
|
|
Автор очень коварен: в результате перечитывания сижу, копаюсь в ирландских мифах, ищу проклятие от Моран)
Это, случайно, не такое: «Вороны играли особую роль в проклятиях Кромахи: после изречения заклятия одна из ворон садилась рядом с проклятым и не покидала его до тех пор, пока проклятие не вступало в свою силу. »? 4 |
Alteyaавтор
|
|
Merkator
Автор очень коварен: в результате перечитывания сижу, копаюсь в ирландских мифах, ищу проклятие от Моран) Всецелом, да. Но она его модифицировала. )Это, случайно, не такое: «Вороны играли особую роль в проклятиях Кромахи: после изречения заклятия одна из ворон садилась рядом с проклятым и не покидала его до тех пор, пока проклятие не вступало в свою силу. »? |
Merkator Онлайн
|
|
А там проклятий было четыре, на выбор. А добрая Моран своё придумала…
|
Alteyaавтор
|
|
Merkator
А там проклятий было четыре, на выбор. А добрая Моран своё придумала… Конечно, своё. Это приятнее. В конце концов, это её крестницы. Любимые малышки, которых она в колыбели качала. Племянницы практически. И вы представьте, КАК она все эти годы ненавидела их убийцу. Есть у меня подозрение, что придумала она это заклятье не сейчас... 2 |
1. Спасибо за эту историю (и её продолжение)!
Показать полностью
2. В который раз перечитав, заметила (как мне кажется) опечатки: Middle Глава 6 К его удивлению, Лестрейндж повёл Гарри не на улицу, а… в туалет, где первым *з*елом запер дверь, а потом, отвечая на невысказанный вопрос, сказал: Middle Глава 44 — Представь, что ты уже убил — пусть чужими руками — два*цад*цать шесть, если я верно посчитал, человек. А в Азкабан попал за то, что магглорожденный. Что ты будешь чувствовать? — спросил Лестрейндж, склоняя голову к правому плечу. Middle Глава 191 — Отлично, мистер Поттер, благодарю вас, — Турпин подхватил папку из его рук и отлев*е*тировал её к себе за стол. Затем открыл и, хмыкнув, сообщил: — Здесь защита от копирования. Middle Глава 255 — Нет, — как-то печально возразил Лестрейндж. — Не всех. Есть те, кто к Волдеморту шёл по своей вол*и*, ясно понимая, для чего. Middle Глава 257 Мальсибер стоял перед столом, за которым сидели окаменевшие от Петрификуса юнц*аы.* Middle Глава 277 Опрос свидетелей ничего не дал. Никто ничего не видел и не слышал — впрочем, в Лютном часто так бывает, это Гарри уже знал. Впрочем, в данном случае это вполне могло быть правдой: убивали-то не здесь. А хлопок аппарации *и* настолько редкий и громкий, чтобы на него обратили внимание. *не? Middle Глава 302 — Потому что ты диверсию устроил, — засмеялась Гор. — Притащить на суд д*и*тёнышей нюхлеров! Это должно быть запрещено! Middle Глава 302 Но есть прорехи — так что, боюсь, вам, Причард, — он посмотрел на своего стажёра, — придётся вновь сходить в архив и с ними сверится — возможно, вы найдёте там ещё дела. Но это быстро: посмотрите по каталогу и, если будет совпадение, запросите дела. *сверитЬся Middle Глава 308 — У нас с моей женой были браслеты, — сказал Лестрейндж, поднимая левый рукав и демонстрируя два браслет, очень похожий на те, что он подарил Гарри с Джинни на их свадьбу. * два браслета, очень похожие/браслет, очень похожий Middle Глава 322 — Я тут не при чём! — воскликнул Гарри. * нИ при чём Middle Глава 331 Речь не шла о тех, кто был виновен в чём-нибудь конкретном: в выдач*и* магглорождённых, например. Middle Глава 335 А ведь Робардс каждый раз демонстрировал кусочки их воспоминаний Ламонта — и родным убитых приходилось это видеть… * точно «их», а не «из»? |
Alteyaавтор
|
|
Ой, как много. )) Спасибо! )
2 |
Спасибо за такую интересную историю!!!
|
Alteyaавтор
|
|
Я перечитала в очередной раз, выпав из жизни на пару дней.
1 |
Alteyaавтор
|
|
1 |
Alteyaавтор
|
|
4 |
Alteya
Памда Не возникло ли у вас желание переписать "от автора"? :-DДа)) Конечно, я его перечитывала перед второй частью. |
Alteyaавтор
|
|
6 |
Агнета Блоссом
"От автора" неправильное и устарело. Присоединяюсь. Там просто ужасть написан и неправда. Может, оно и не так проработано, как другие вещи автора, но это не делает историю хуже, она просто другая.Автор суперкотик с мощными лапами, а не то, что там... 1 |
Alteyaавтор
|
|
2 |
Alteyaавтор
|
|