Middle (джен)

Гарри слушал на удивление спокойно, как-то по-деловому рассказывающего уже о четвёртом преступлении Батчелора — том самом деле Олифантов, которое так интересовало Лестрейнджа — и не мог отделаться от ощущения, что ему всё это просто снится. Батчелор производил впечатление совершенно нормального человека и казался даже симпатичным и слегка стеснительным — и при этом рассказывал о том, как планировал убийство пятерых… а вместе с непосредственной исполнительницей — шестерых человек в такой манере, словно рассуждал о планировании, к примеру, вечеринки. Что приготовить, сколько заказать вина и виски, как украсить зал — вот для чего бы подошёл его тон.

— …заметил, что за месть обычно платят лучше, чем за выгоду. Хотя, казалось бы, логичнее потратиться для получения наследства, или, скажем, должности, но там как раз клиенты начинали торговаться. А мстители нет, те сразу соглашались на любую цену. Любопытно, да? — Лестрейндж кивнул, и Батчелор продолжил: — Некоторые ждали десятилетиями, как этот Морган.

— Что он рассказал вам? — спросил Лестрейндж.

— Что когда-то мистер Олифант увёл его жену. Как я понял, почти жену… невесту. Ну или подружку, вроде бы они женаты не были. И на ней женился. Он хотел убрать их всех: супругов и их сына. Сёстры вышли бонусом — клиент не возражал и заплатил.

— Я верно понимаю, — уточнил Лестрейндж, — что исполнительница и её сестра — по сути, жертвы лишние?

— Там по-другому никак не получалось, — спокойно ответил Батчелор. — Попробовали было непосредственно с женою, но не вышло. Хорошо, сестра нашлась. И незамужняя… дальше было просто.

— Мистер Морган… а как вы, собственно, узнали его имя? — спросил Лестрейндж. — Вы ведь всегда со всеми ними встречались под оборотным зельем. И имён не называли.

— Ну, я же тоже не дурак, — ответил Батчелор. — Я, получив заказ, выяснял подробности про окружение. Ну и… вы знаете, — на его лице вдруг отразилась гордость, — веритасерум прекрасно сочетается с Обливиэйтом.

— Вы, — с подчёркнутым изумлением переспросил Лестрейндж, — поили ваших клиентов Веритасерумом? А потом накладывали на них Обливиэйт?

— Я ведь должен был подстраховаться, — губы Батчелора растянулись в гордой и хитрой улыбке.

— Хитро придумано, — с видимым уважением проговорил Лестрейндж. — Но ведь они не знали, — продолжил он. — Или?..

— Ну зачем, — ответил Батчелор. — Кто-нибудь из них бы мог попробовать найти меня… я просто собирал их имена и адреса. И пригодилось ведь, — он с сожалением посмотрел на опустевшую тарелку с сэндвичами и чашку из-под кофе и спросил: — А больше ничего нет? Я с самого утра не ел.

— Найдём, я думаю, — Лестрейндж вопросительно посмотрел на Гарри. — Поттер, раздобудьте где-нибудь еды и кофе, — попросил он, доставая из кармана кожаный мешочек и извлекая из него несколько сиклей и галлеон. — Или чая. Столовая уже закрыта, но на Диагон-элле или ещё где-нибудь наверняка найдётся что-то. У меня в верхнем ящике стола есть термос — возьмите.

— Да, сэр, — Гарри страшно возмущало, что они мало того, что кормят Батчелора, так ещё теперь ему нужно идти куда-то и искать еду. Он, конечно, понимал, зачем и почему Лестрейндж это делает, но приятней поручение от этого не становилось. Но не спорить же с ним было при задержанном! Тем более что Лестрейндж же был прав. Хотя и мог бы послать кого-нибудь ещё — в конце концов, есть же дежурные! Но идти пришлось ему, и он, взяв деньги, позволил себе немного поворчать под нос, стоя у лифтов.

Пабы и бары были ещё, конечно же, открыты, так что еду Гарри достал быстро, и уже уходя из паба вдруг остановился, решительно уселся за стойку и заказал себе большую отбивную с картошкой. В конце концов, он тоже был голодным! А Батчелор может лишние четверть часа и подождать. И Лестрейндж тоже.

Эта маленькая месть заметно подняла Гарри настроение — а может, дело было в долгожданном чувстве сытости. Так или иначе, в Аврорат он вернулся уже вполне спокойным, а очень понимающий взгляд Лестрейнджа, которым тот встретил Гарри, заставил его подавить улыбку.

За то время, что Гарри не было, Батчелор добрался до дела Форрест и Драбен, и прервался как раз на том, как разговаривал с мистером Грабеном-старшим. Лестрейндж с привычной дружелюбностью уточнял у него детали, но Гарри показалось, что он был рад прерваться и слегка передохнуть.

Когда они заканчивали с сэндвичами и кофе, в допросную неожиданно заглянул Робардс и сделал знак Лестрейнджу и Гарри.

— Начальство, видимо, недоумевает, что мы тут так долго возимся, — прокомментировал Лестрейндж, вставая и останавливая Прытко Пишущее Перо. — Отдохните — мы сейчас продолжим. Поттер.

Они вышли, оставив Батчелора доедать свой ужин. В коридоре рядом с Робардсом обнаружились незнакомые мужчина и женщина в явно форменных мантиях, но… а хотя нет — чуть подумав, Гарри узнал форму французского Аврората.

— Амадин Шеро, Коум Обен — наши коллеги из Парижа, — представил Робардс их. — Радольфус Лестрейндж, Гарри Поттер.

— Bonsoir⁽¹⁾, — сказал Лестрейндж. Женщина первой протянула им с Гарри руку для пожатия, а затем он и Лестрейндж обменялись рукопожатием с мужчиной.

— Мы говорим по-английски, — сказала женщина. Она была высокой, с очень выразительным лицом, ярко-голубыми глазами и вьющимися каштановыми волосами до плеч, и у неё был довольно низкий голос, а акцента Гарри вовсе не услышал. Мужчина, впрочем, тоже был высоким, и в его худом и каком-то остром лице было что-то птичье — может, крючковатый нос? Но, в целом, французы производили впечатление, скорей, приятное.

— Мы пока не закончили с британцами, — сказал Лестрейндж. — Нам нужно ещё часа полтора, я полагаю.

— Мы подождём, — сказала женщина, и Гарри решил, что она старше по положению или по званию. — Мы должны сказать спасибо вам, мистер Лестрейндж, похоже, вы закрыли нам семь дел за девять лет.

Акцент у неё всё-таки был — совсем лёгкий, и Гарри он понравился.

— Рад помочь, — он улыбнулся. — Я надеюсь, главы наших министерств договорятся, и мистера Батчелора у вас будут судить отдельно.

— Полагаю, да, — сказал мужчина. Даже в этих двух словах акцент его был вполне явным, но Гарри сейчас было не до него. Так вот почему Лестрейндж так легко говорил о двадцати годах! Если Батчелора будут судить потом отдельно и в Париже, эти «двадцать-тридцать лет» запросто превратятся в шестьдесят, если не в пожизненное заключение: с французами-то Батчелор никаких сделок не заключал! И поймал себя на том, что не воспринимает это как несправедливость — хотя это и было, в общем-то, нечестно.

— У меня есть предложение, — сказал тем временем Лестрейндж. — Пожалуй, в коридоре неудобно говорить, — добавил он и любезным жестом указал на соседнюю допросную. А потом добавил: — Поттер, составьте пока компанию нашему задержанному. Не ровен час, ему придёт в голову какая-нибудь мысль. Ненужная.

— Есть, сэр, — чётко ответил Гарри, сам удивляясь тому, что совсем не чувствует обиды или возмущения. Возможно, потому что полагал, что знает, о чём сейчас будут говорить французы с Лестрейнджем и Робардсом, а, возможно, потому что понимал, что на такие переговоры стажёров не зовут. К тому же он прекрасно понимал, что Лестрейндж прав, и Батчелора одного сейчас не стоит оставлять хоть сколько-то надолго.

Так что Гарри вернулся к Батчелору и, усевшись на своё место, сказал, наливая себе кофе из термоса:

— Начальник Аврората.

— Что-то не так? — спросил Батчелор.

— Торопит, — «признался» Гарри. — Как всегда.

— Ну, я быстрее не могу, — Батчелор взял ещё один сэндвич. — И так уже столько часов без передышки.

— Зато потом вы отдохнёте, — пообещал Гарри.

— Мне бы в душ, помыться, — попросил Батчелор. — И скажите, вы могли бы принести мне чистую одежду? Я скажу вам, где она. У меня дома. Вы же всё равно его обыщете, — добавил он разумно.

— Я постараюсь, — пообещал Гарри.

— Буду вам признателен, — кивнул Батчелор.

Они замолчали, и мирно пили кофе с оставшимися сэндвичами, покуда не вернулся Лестрейндж. Впрочем, это произошло довольно быстро — Батчелор, похоже, не успел толком заскучать.

— Я прошу прощения, — Лестрейндж сел на прежнее место. — Начальство торопит. Продолжим? — он снова запустил Прытко Пишущее Перо.

Допрашивать Батчелора они закончили только к утру. Когда Лестрейндж перешёл к французским жертвам, Гарри беспокоило, что Батчелор поймёт, или хотя бы почувствует подвох, однако всё прошло гладко: видимо, ему просто не приходило в голову, что эти дела должны вести совсем другие люди и в другой стране.

Под конец допроса Лестрейндж, к явному удивлению Батчелора, спросил:

— Ну и последнее. Дело Пеппер — в котором вы являетесь не организатором, а непосредственным исполнителем.

— В каком смысле? — изумился Батчелор. — Всё сделал Скоткинс!

— В самом прямом, — Лестрейндж открыл одну из папок и положил перед Батчелором колдографию миссис Пеппер. — Она всё рассказала при аресте — как вы и предполагали — но вот беда, — Лестрейндж качнул головой, — Скоткинс всего этого никак не мог проделать с ней. Во время как минимум одного из их свиданий он был на состязаниях пегасов и делал ставки. Это доказано. И хотя миссис Пеппер мертва, у неё успели взять воспоминания. Вы весьма талантливо изображали Скоткинса, но анализ движений, жестов, некоторых характерных выражений выдаёт вас. Послушайте, — Лестрейндж устало потёр глаза и подался назад. — Конечно, мы сейчас можем изъять это дело из всех остальных — но я ведь его не закрою. Вам намного выгоднее рассказать мне всё сейчас, чем ждать отдельного рассмотрения — тогда это дело тоже попадёт под условия нашего с вами договора. Тем более, что вы ведь признали свою вину и в деле Сайксов.

— Признал, — согласился Батчелор. Он выглядел усталым — так же, как и Лестрейндж и, как Гарри подозревал, он сам. — Ладно. Да, я это сделал — но оно тоже должно попасть в сделку, как и дело Сайксов. Думаете, я не знал, кто посадил меня тогда?

— Знали? — спросил Лестрейндж.

— Больше было некому! — зло сказал Батчелор. — По-вашему, я должен был простить?

— Почему вы были в этом так уверены? — с любопытством поинтересовался Лестрейндж.

— Потому что я проверил, — усмехнулся Батчелор. — Подпоил его веритасерумом, а после память стёр.

— Понятно, — Лестнейндж кивнул. — Что ж, мистер Батчелор — я полагаю, мы закончили. В понедельник мы уточним детали, а до тех пор отдыхайте.

— Вы мне обещали душ, — напомнил Гарри Батчелор.

— Конечно, — ответил за него Лестрейндж. — Пойдёмте.

Они действительно отвели Батчелора в душевую, и Лестрейндж ничуть не постеснялся сделать её дверь прозрачной. А потом сказал, зевая снова:

— Идите домой, Поттер.

— Сэр, мы не закончили ещё! — запротестовал Гарри, но Лестрейндж поморщился:

— Остались нудные детали. Мне всё равно ещё с французами беседовать, так что спать я лягу, вероятно, только вечером. А вы идите.

Гарри заколебался было, но потом твёрдо ответил:

— Нет, сэр, я останусь, если можно.

— Как угодно, — Лестрейндж наколдовал им обоим стулья, но на свой не сел, а потянулся, а затем сделал несколько быстрых приседаний и наклонов. Гарри повторил, и они, продолжая наблюдать за мирно моющимся в душе Батчелором, устроили настоящую импровизированную разминку. А когда закончили, Гарри решился:

— Сэр, а научите меня так же владеть шпагой? Или мечом.

— Фехтованию учатся долго, — ответил Лестрейндж. — И регулярно.

— Я не против, сэр, — улыбнулся Гарри.

— В принципе, я не против спаррингов, — сказал Лестрейндж. — Нужно будет хотя бы пару утр в неделю, а лучше три. Давайте подумаем об этом в следующем году. В этом я надеюсь хоть чуть-чуть передохнуть… два таких крупных дела разом — редкость.

— Можно вас спросить? — Гарри менее всего сейчас хотелось сидеть, и он просто прислонился спиной к стене.

— Сколько угодно, — Лестрейндж тоже оперся о стену рядом с ним.

— Почему вы их объединили? Мы ведь могли подождать несколько дней или недель — Батчелор не знал же ничего.

— Это очень дурно пахнущее дело, — сказал Лестрейндж. — В некотором роде, мы подаём идею о возможности нанять убийцу — раз, и о таком использовании амортенции — два. Да, конечно, до всего этого можно додуматься самостоятельно, но кому-то это просто не пришло бы в голову. И возможность отвлечь общественное внимание от такого дела — просто дар небес. Нежданный, — он чуть улыбнулся. — Невозможно было не воспользоваться им. Шум от одного пригасит шум другого, я надеюсь. И потом… я, често говоря, не люблю шумиху, особенно газетную, и если уж её не избежать, лучше за один раз от неё отделаться.

— И вы и там, и там герой, — засмеялся Гарри.

— Ну вот именно, — Лестрейндж состроил забавную гримасу и добавил, указав на уже вытирающегося Батчелора: — Роба. Мы забыли его переодеть.

— Сходить за нею, сэр? — предложил Гарри, но Лестрейндж махнул рукой:

— Не надо. Пусть пока что сидит так.

1) Добрый вечер.

Вернуться к тексту