Бесаме мучо (джен)

Алекс покосилась на преподавательский стол и обомлела. На неё смотрел Квирелл, и глаза его источали жуткую, всепоглощающую ненависть…

«Матерь Божья! И как я этого раньше не замечала-то!» — чуть не вскрикнула она вслух. К счастью, удалось удержаться, но сидевшая рядом Падма тихо спросила:

— Что с тобой, Алекс? Ты сама не своя.

— Ничего, — прошептала в ответ Алекс. — Почудилось, наверное.

— Не почудилось, — еле слышно прошептала Падма. — От него просто несёт нежитью.

— От Квирелла? — уточнила Алекс.

— Да, — прошептала индианка в ответ. — Почему они не видят?

А в самом деле — почему? Раз ученица-первокурсница распознала. Пусть умненькая, пусть из семьи с неоднозначными умениями — но первокурсница. А профессора — куда сильнее. Деканы — так точно. Как их не тошнит от одного того, что они сидят рядом с почти уже мертвецом? Проклятым? Чем их всех держит Дамблдор? Вопросы, вопросы…

— Спокойно, Падма, — прошептала Алекс. — Он не должен понять…

Индианка кивнула и продолжила невозмутимо есть. Только чуть заметно подрагивающие пальцы выдавали волнение.

Алекс снова бросила взгляд за учительский стол. Странно, но теперь Квирелл выглядел совершенно обычным, насколько вообще можно считать обычным человека в дурацком фиолетовом тюрбане, бледного, с синяками под глазами, словно от недосыпа. И ненависти в его глазах больше не было — только равнодушие.

«Не к добру всё это, — отчётливо подумала Алекс. — Боюсь, что в Хэллоуин одним троллем дело не ограничится. Или это будет мой личный персональный тролль. Всё-таки это он метлу заколдовал. Точнее, не он, а Волдеморт — отсюда и всё это пренебрежение — мало ли кто мог взять заколдованную метлу… что, собственно, и произошло с Гермионой. И это было… предупреждение? Разминка? Разведка боем? Попытка напугать, так, чтобы Избранная от собственной тени шарахалась? Или просто наудачу? Сдохнет или покалечится Избранная — хорошо, ничего не выйдет — что-то новенькое можно попробовать? Опять эти проклятые вопросы…»

— Алекс, — достучался до сознания девочки голос Гермионы, — Алекс, с тобой всё в порядке?

— В порядке, — ответила девочка. — Я просто задумалась, извини.

— Бывает, — ответила Гермиона. — Я просто хотела сказать, что уже почти все поели и нам стоит вернуться в гостиную. Тебе же ещё эссе писать…

— Ваай… — протянула Алекс, дурачась. — Спасибо, что напомнила.

Алекс оглядела опустевший стол, одним глотком допила сок (морковный, слава Мерлину, а не тыквенный) и стала потихоньку выбираться из-за стола. Лавки были на диво неудобными, Алекс была в юбке, неудивительно, что в попытке выбраться она стала терять равновесие.

Мимо проходила Перси Уизли, которая поддержала Алекс раньше, чем это успел сделать кто-то из сокурсниц. И тут Алекс почувствовала, как пальцы Перси втолкнули ей в ладонь какой-то тугой комочек.

— Осторожнее, мисс Поттер, — сказала Персефона. — Я тоже очень долго привыкала к этим лавкам.

Алекс сжала бумажный комочек в руке, поблагодарила Перси и побежала вслед за остальными в гостиную Равенкло.

Бумажный комочек она развернула только ночью, спрятавшись за пологом кровати и подсветив себе Люмосом. Нет, она не то чтобы не доверяла Падме и другим девочкам. Алекс боялась, что записка Перси может стать началом суицидального приключения для Избранной, а втягивать кого-то из детей в эти забавы Алекс не хотела. Не Светлейший, чай…

Но записка была вполне обычной, в ней не чувствовалось ни капли магии, ни следа от занятных заклятий, коими славилось рыжее семейство. Не доверяя себе, Алекс проверила записку с помощью артефактов, а потом вызвала хогвартского домовика — они к ней являлись беспрекословно, как выяснилось, и вели себя тихо. Домовик заверил, что записка совершенно безопасна, и только тогда девочка решилась её развернуть и прочесть.

На старательно свёрнутом кусочке пергамента красивым округлым почерком было выведено:

«Мисс Поттер, хочу вас предупредить, вы в опасности. Подробности при личной встрече. Завтра, после уроков в туалете Плаксы Миртл. Без свидетелей. С уважением, Персефона Игнасия Прюэтт». Что?

Алекс потерла глаза и вновь уставилась в записку. Подпись девушки, которую все в школе называли Перси Уизли, не изменилась. Вот это поворот! А тихоня Перси вовсе не так проста, как кажется! И если она умудряется до сих пор скрывать тот факт, что уже не является Уизли, значит, с мозгами у неё всё в порядке. Только вот зачем так палиться перед Алекс?

Девочка задумчиво намотала себе на палец прядь волос, машинально дёрнула и сообразила — Перси оказывает ей доверие, тем самым стараясь показать, что её письмо — не ловушка, и её информации стоит доверять. Значит, надо идти на встречу, надо постараться отстать от девчонок после уроков, да ещё и не обидеть при этом. Уфф, как всё у детей сложно-то…

Пока она раздумывала над этим, записка в её руках сама собой свернулась в комочек, а комочек просто медленно растаял в воздухе, осыпавшись на кровать невесомой крошкой. Ах, Перси, ах, затейница… Нет, определённо надо идти.

Наутро всё завертелось ставшей уже привычной каруселью — уроки, пробежки по коварным хогвартским лестницам, Большой зал, подсевшие к равенкловкам Лаванда с Парвати с последней порцией сплетен… Эту парочку Алекс уже стала называть про себя сороками-балаболками, но сплетничали они не зло, смеялись не обидно, а вещи порой рассказывали интересные. Вот и сейчас Алекс умело выцепила из потока сознания сорок рассказ о том, что двое семикурсников с Хаффлпаффа поспорили, что сумеют пробраться в запретный коридор и рассказать всем, с чего это он такой… запретный. Причин того, почему у двух взрослых парней вдруг напрочь отказал инстинкт самосохранения, они разузнать так и не смогли.

Парочка ожидаемо отправилась искать приключений на свои вторые девяносто глубокой ночью, воспользовавшись тем, что декан Спраут старших и совершеннолетних уже не так сильно опекала, считая взрослыми и ответственными. Собственно говоря, седьмой курс Хаффлпаффа таким и был, а вот поди ж ты…

Итак, юные камикадзе, проникшись высоким духом Ямато… ой, это малость из другой оперы… два семикурсника, у которых временно произошло короткое замыкание головного мозга, ночью покинули общежитие своего факультета и направили свои стопы на третий этаж. Везение их оказалось таково, что они благополучно добрались, куда собирались, не попав на глаза ни Филчу, ни его кошке, ни патрулировавшей коридоры Макгонагалл, ни старостам… вообще никому. Совершив этот героический подвиг, парочка преисполнилась энтузиазма и стала сканировать дверь, чтобы снять с неё охранные заклятья.

Каково же было удивление юных исследователей, когда они выяснили, что дверь открывается простой Алохоморой. Юные авантюристы тут же расстроились, резонно решив, что что-то жутко секретное простой Алохоморой не запирают, и в этот момент всё ещё могло кончиться относительно хорошо.

Увы, прежде чем развернуться и уйти, один из семикурсников всё-таки решился взглянуть — а что там, за дверью, а у добрых хаффлаффцев слова никогда не расходились с делом.

— Девочки, не тяните, — прошипела Гермиона, сидевшая рядом с Алекс. — Что они там увидели?

— Ты не поверишь! — прошипела в ответ Лаванда, многозначительно округлив глаза. — Цербера! Самого настоящего цербера! Он на них кинулся и чуть на куски не порвал! Хорошо, что цепь помешала!

— Гонишь! — вырвалось у прислушивающейся к разговору Лайзы Турпин. Алекс толком не знала, из какой семьи происходит Лайза, но у той в речи иногда проскальзывали словечки вроде этого.

— Кого? — не поняла Гермиона.

— Лайза пытается сказать, что не очень верит в правдивость ваших слов, — перевела Алекс Парвати и Лаванде.

— Да мы… — возмутились обе. — Мы лично эту историю слышали! Эти двое были по-настоящему перепуганы! Они не врали!

— Но зачем сажать цербера в запретный коридор? — удивилась Мэнди. — Что там охранять?

— Если цербер — значит, есть, что охранять, — резонно заметила Гермиона.

— Давайте вы продолжите обсуждение в наших комнатах, — предложила Алекс. — Обед кончается, да смотрят на нас как-то подозрительно.

— Мы-то продолжим, — отозвалась Гермиона. — А ты?

— А мне нужно зайти в Больничное крыло, — на голубом глазу отовралась Алекс. — Мадам Помфри говорила что-то про дополнительное обследование. Не знаю, надолго ли это. А потом мне ещё Снейп отработку назначил. Точнее, продлил. Но это вечером.

— Ему мало, что ты после этой отработки чуть не угробилась? — проворчала Падма.

— Снейп тут не виноват, — заступилась за Ужаса Подземелий Алекс. — Он хотел меня проводить до гостиной. Это я отказалась. Теперь думаю — зря.

— Конечно, зря, — кивнула Падма. — Второй раз может и не предложить.

— Да нет, — возразила Гермиона. — После того, что случилось, думаю, что профессор точно проследит, чтобы Алекс добралась до нашей гостиной в целости и сохранности.

— Ну вот, — улыбнулась Алекс. — Раз так, то мне точно нечего опасаться. Ладно, девочки, я побежала. Надеюсь вернуться побыстрее…

— Если что, — наставительно сказала Гермиона — то найдёшь нас в библиотеке.

— Да, мамочка, — пропела Алекс, и Падма, Лаванда и Парвати беззвучно захихикали, настолько точно удались Алекс интонации самой Гермионы. Алекс же, воспользовавшись моментом всеобщего веселья, торопливо выбралась из-за стола и побежала к лестнице, поднявшись по которой, можно было попасть к туалету Плаксы Миртл. К счастью для её легенды, Больничное крыло находилось в этом же направлении, но на другом этаже.

В туалете Плаксы Миртл как обычно ощущалась своя атмосфера. Атмосфера тоски, уныния и постоянных рыданий.

Призрачная девочка сидела на подоконнике и заливалась слезами. Привычное, в общем, зрелище, но Алекс всякий раз становилось грустно. Миртл было жаль — ничего по-настоящему хорошего в своей жизни девочка так и не увидела. Не успела. А проводить собственное посмертие в перманентно неработающем туалете — такого и врагу не пожелаешь.

— Привет, Миртл, — дружелюбно сказала Алекс. — Как дела?

— Да как обычно, — вздохнула призрачная девочка. — Сижу, думаю о смерти, оплакиваю бренность бытия. Спасибо, что спросила, Алекс.

— Миртл, а почему ты осталась? — спросила Алекс и тут же подумала, что сделала это зря. Сейчас Миртл разбушуется, начнёт крутиться колесом, нырнёт в унитаз… и на приватной встрече с Перси Уизли можно будет поставить крест. Но призрачная девочка совершенно неожиданно успокоилась и даже перестала всхлипывать. И вполне спокойно ответила.

— Я сначала не поняла, что мёртвая, — вполне мирно отозвалась Плакса Миртл. — А когда поняла — было уже поздно. Замок привязал меня к себе.

— В смысле? — удивилась Алекс. — Что значит — привязал?

— Призраки, — наставительно ответила Миртл — были задуманы как часть охранной системы Хогвартса. Во времена Основателей они были далеко не так безобидны. Но сейчас… Сейчас всё расстраивается, Алекс. Хогвартсу нужно обновиться, а помочь этому может далеко не каждый.

— А разве директор не делает ничего, чтобы исправить ситуацию? — спросила Алекс.

Миртл лишь покачала головой и брезгливо сморщила нос, но ничего больше не сказала. Лишь через несколько минут она сказала:

— Сюда идут. Не буду мешать вашей беседе.

После этого Миртл влетела в одну из кабинок, и, судя по плеску, проделала свой коронный трюк — нырнула в унитаз. Алекс поёжилась. Впрочем, в положении Миртл даже это сомнительное купание — развлечение.

Дверь тихонько скрипнула, и Алекс обернулась. Перси Уизли, кто же ещё. Невысокая, худая рыжая девочка. Бледное лицо, неяркие серо-зелёные глаза, огненные волосы, тщательно заплетённые, собранные в аккуратную — волосок к волоску — причёску. Безукоризненно сидящая школьная форма с гриффиндорским галстуком — словно только вчера из магазина, на плече — небольшая кожаная сумка — явно с чарами расширения пространства, если присмотреться, заметны тщательно прорисованные руны в нужных местах. Симпатичное, но не слишком выразительное спокойное лицо, тонкие губы, прямой нос. Значок старосты на мантии, накинутой поверх школьной формы. Умница-отличница, всегда готовая ответить на любой вопрос, собранная и внимательная. Сколько лет ты шифруешься, Перси? Как тебе это удаётся — в твоей-то буйной семейке, не понимающей, что такое личное пространство…

Персефона встретилась глазами с Алекс, чуть склонила голову, на губах появилась лёгкая улыбка:

— Мисс Поттер? Рада видеть. Спасибо, что откликнулись на моё письмо.

— Взаимно, мисс Уизли. Я заинтригована.

— Понимаю, — кивнула Перси. — Вы так явно стремитесь держаться подальше от нашей семьи…

Алекс хотела ответить, но Перси подняла руку в просьбе выслушать, и девочка воздержалась от ответной реплики.

— …я не имею ничего против такой тактики. Увы, сама к ней прибегнуть пока не могу. В силу обстоятельств, — продолжила Перси.

Алекс кивнула, и всё-таки задала вопрос:

— Что случилось, мисс Уизли? Для чего вы позвали меня? Вы бы не сделали этого без серьёзной причины, так?

— Так, — кивнула Перси, достала из сумки желтый полупрозрачный шарик, словно вылитый из бутылочного стекла, и сжала его в кулаке. Обеих девочек тут же накрыло полупрозрачным куполом, который отсёк все посторонние звуки.

— Это амулет, который не позволит подслушать нас, — пояснила Перси. — Он не причинит вреда. Но я не хочу, чтобы кто-то услышал то, что хочу сказать я. Прошу вас, дайте мне клятву о неразглашении тех сведений, которые я собираюсь вам сообщить.

«Да что случилось-то?» — мысленно взвыла Алекс. Мысленно — потому что бледное лицо Перси сделалось синеватым — староста Гриффиндора серьёзно боялась. До ужаса боялась. Но всё равно была готова идти до конца.

— Хорошо, мисс Уизли, — согласилась Алекс. — Я дам клятву. Подскажите формулировку.

Перси, ничуть не удивившись, чётко произнесла слова клятвы. Алекс внимательно прослушала слова, подумала, попросила повторить ещё раз, а затем произнесла слова сама.

— Спасибо, — кивнула Перси. — Это было очень важно… Для меня. А сейчас… Послушайте, мисс Поттер, вы ведь наверняка слышали все эти сплетни о том, что семья Уизли — верные клевреты Дамблдора?

— Слышала, — согласилась Алекс. — А это — сплетни?

— К сожалению, нет, — грустно ответила Перси. — Па… мистер Уизли и миссис Уизли всегда слушали Дамблдора, словно внезапно воскресшего Мерлина. И всегда следовали его советам. Они… Они могли бы снять клеймо Предателей Крови уже после рождения Билла. У них могло бы получиться, но Дамблдор убедил их, что торопиться не стоит. Потом родился Чарли. Потом — я. А когда родились близнецы, было уже поздно что-то предпринимать.

— Почему? — спросила Алекс.

— Потому что нам троим повезло. У нас не было и намёка на Печать. Чистые дети, положенные ритуалы… Печать пала бы, но Уизли слишком затянули с этим. А сейчас им кажется, что в этом нет ничего страшного. Но это — страшно, мисс Поттер, поверьте.

— Вы поэтому ушли в Род деда, мисс Уизли? — спросила Алекс.

— Да, — не стала отпираться Персефона. — Братья отказались иметь с ним дело, они решили, что сделают всё сами. В итоге Билл отправился к гоблинам, а Чарли — к драконам. А я согласилась. Род Прюэтт — это то, что нужно бедной ведьме, вынужденной пробиваться самостоятельно. Увы, близнецы, Рон и Джинни… Для них уже поздно. Слишком поздно. Но мистер и миссис Уизли не понимают этого. И вы сейчас в опасности, мисс Поттер. В большой опасности.

— Стоп, — насторожилась Алекс. — Какая связь между мною и Проклятием Предателей Крови?

— Никакой, — ответила Перси. — Род Поттер чист, как чисты и вы, мисс Поттер. Я долго не понимала, почему мои… мистер и миссис Уизли так преданы Дамблдору долгие годы. Это не в природе Предателей крови, поверьте мне. А сейчас… сейчас я поняла. Они ждали подходящего случая.

— Уизли играют против Дамблдора? — спросила Алекс.

— Уизли играют за себя, — ответила Перси. — И умеют ждать. Если бы не идиот-Рон с его негибкостью мышления… и, в принципе, с отсутствием этого самого мышления, всё могло бы получиться. Но Рон не сумел внушить вам, мисс Поттер, даже тени симпатии. И сейчас он вне игры. Не знаю только — надолго или навсегда. А это значит только одно — за вас возьмутся мои бра… Фред и Джордж. А они — шуты, но не дураки. Бойтесь их вражды, но пуще этого бойтесь их дружбы. Пискнуть не успеете, как окажетесь помолвленной. А брак с Предателями Крови — верная гибель для вас. Ваши дети родятся с чистой кровью, кровью свободной от проклятий, они возродят Род Уизли, но ваш… ваш Род будет безнадёжно погублен. Берегитесь Уизли, мисс Поттер. Всех. Берегитесь. А я, к счастью, уже не принадлежу к этому Роду, поэтому могу говорить так свободно. Мне важно продержаться этот год, потом дедушка переведёт меня в Шармбатон. И я… я решила дать вам время. Потому что Уизли не оставят вас в покое.

Алекс слушала Перси в полном ошеломлении. Она поняла ясно и отчётливо — на шахматной доске её жизни добавилось противодействующих фигур. Как будто раньше их было мало.

Примечания:

Следующая глава ориентировочно в воскресенье/понедельник, ибо опять реал. Надеюсь на ваше понимание, мои дорогие! И простите, что не отвечаю на отзывы — зашилась совершенно. Но я их все читаю и все они для меня важны, помните это!