Бесаме мучо (джен)

А Алекс неожиданно завертело, закрутило, словно по гигантской трубе и выплюнуло на тщательно натёртый мраморный пол. Девочке удалось приземлиться на ноги и избежать падения, правда некоторое время она пыталась сохранить равновесие.

Наконец, перестав бороться с собственным телом, Алекс смогла оглядеться. Первой мыслью её было то, что карточка, оказавшаяся порталом, перенесла её в Министерство, но оглядевшись, Алекс подумала, что здесь что-то не так. Она находилась в довольно большом зале с узкими стрельчатыми витражными окнами, чёрные и белые клетки пола напоминали шахматную доску, каменные стены зала были украшены большими гобеленами, изображавшими кавалеров и дам в разных ситуациях — то они скакали, вооружённые пиками, за каким-то клыкастым чудищем, напоминавшим помесь оленя и кабана, то поднимали золотые кубки в пиршественном зале, то танцевали какой-то средневековый танец, то прогуливались по дорожкам цветущего сада… Всё это выглядело довольно мило, но Алекс почудилась в этих изображениях некая неправильность. Впрочем, судя по костюмам действующих лиц, гобелены были созданы веке в тринадцатом-четырнадцатом, а тогда были глубоко свои представления о перспективе.

Впрочем, кроме гобеленов, любоваться в зале было не на что — он был абсолютно пуст и безмолвен. Алекс пожала плечами — Дамблдор… а фокус с формуляром-порталом мог провернуть только Дамблдор… несомненно отправил её в это странное место с какой-то целью. Но с какой? Если перенос в Министерство ещё поддавался какой-то логике, то в чём логика здесь? С другой стороны — раз её перенесло именно сюда, значит, следует ожидать всякого рода пакостных сюрпризов.

И ещё… втянутыми в её перенос оказались декан Спраут, мадам Помфри и Ирма Пинс. Допустить, чтобы они помогали Дамблдору сознательно, Алекс не могла. Значит, это Империо или какой-то его аналог. То есть Светлейший активизировался по полной программе… Но зачем всё-таки она здесь?

Ответ девочка получила уже через минуту, взглянув на гобелены. Люди, изображённые на них стали двигаться. Они спешивались с коней, вставали из-за столов, сворачивали с тропинок сада.

Сначала Алекс не особо удивилась — в общем, имея полный Хогвартс двигающихся и говорящих картин двигающимся гобеленам сложно было удивиться. Но потом… потом ей стало страшно. Прекрасные лица людей на гобеленах стали искажаться злобой и каким-то странным предвкушением. А потом все они — кавалеры и дамы — стали спускаться с ткани гобеленов на пол, окружая девочку плотным кольцом. Учитывая то, что вытканные фигуры сохранили средневековые пропорции, включая характерную готическую сутулость, смотрелось это, мягко говоря, своеобразно и даже забавно. Алекс посмеялась бы, не будь ей так страшно.

Но девочка не хотела показывать свой страх. Она вежливо присела, приветствуя ожившие фигуры, а потом замерла, гордо выпрямившись.

— С-с-смелая девочка… — произнёс рослый мужчина в черном бархате с золотым шитьём, отороченном соболями. Мыски его башмаков были карикатурно длинными, а яркие лазоревого цвета штаны обтягивали тело, словно вторая кожа. Впрочем, практически все кавалеры щеголяли подобным образом, а у некоторых штанины были разного цвета: красно-зелёные, бордово-синие, жёлто-голубые… Смотрелось это феерически, но Алекс было не до разглядывания средневековых нарядов. Окружившие её фигуры с гобеленов пугали её всё больше.

— С-смелая девочка, — повторил мужчина в чёрном свистящим шёпотом. — Ты зас-с-служиваешь того, чтобы узнать, что с тобой станет, прежде чем окажешься вечной пленницей этого мес-с-ста. И нас-с…

— И кто же вы? — спросила Алекс.

— О… — светски кивнул мужчина, — это не слишком интересно, но я скажу. Мы — Неприкаянные души, а этот замок — наше укрытие… и наша тюрьма.

— Что же с вами произошло? — спросила Алекс, пытаясь потянуть время и лихорадочно думая, что делать. То, что её здесь собирались не пряниками кормить, было всё яснее и яснее.

— Мы не смогли уйти за Грань, — ответила дама в высоком эннене с длинной полупрозрачной вуалью. — Ибо все мы совершили нечто непрощаемое. И теперь приговорены к вечному заточению в этом замке. А здесь такая тоска, девочка… если бы ты знала, какая здесь тоска…

— Но иногда у нас есть возможность вырваться и прожить ещё одну жизнь в мире людей. Но мы должны подчиниться тому, кто приведёт в замок жертву, — добавила ещё одна дама, черноволосая, затянутая в серебристую парчу, с узкими змеиными глазами. — Ты ведь уже догадалась, что эта жертва — ты?

— Но я не сделала ничего плохого… — пролепетала Алекс, умело играя растерянность.

— Это неважно, — усмехнулся высокий рыжеволосый мужчина. — Моральные критерии нас не отягощают уже давно. Один из нас займёт твоё тело, и будет служить тому, кто принёс тебя в жертву. Надеюсь, будет интересно…

«Вот же тварь бородатая! — подумала Алекс. — Всё продумал, чтобы получить послушную Избранную!»

— А что же будет со мной? — спросила Алекс, картинно всхлипнув, что вызвало довольные улыбки у тех, кто её окружал.

— Ты останешься с нами, и мы будем играть с тобой, — заметила женщина со змеиными глазами. — Это нас развлечёт, пока тот из нас, на кого падёт жребий, будет жить твоей жизнью. Вон, взгляни.

И женщина показала рукой в угол.

Алекс взглянула… и похолодела. Нет, не все фигуры покинули гобелены. Один остался на месте… и на этом гобелене творилось нечто, не поддающееся описанию. Коренастые, тёмные, какие-то изломанные фигуры пытали и насиловали обнажённых мужчин, женщин, подростков. Их фантазии позавидовал бы и сам Пазолини, после просмотра одного из фильмов которого Алекса в прошлой жизни чуть не стошнило. Да что там Пазолини*… Маркиз де Сад вкупе со всей Святой Инквизицией нервно курили бы в сторонке.

— Когда нам особенно скучно, мы разрешаем слугам Тьмы спуститься с гобелена и они развлекают нас, придумывая всё новые забавы… Но у нас давно не появлялось новых жертв, за исключением вон того юнца. Остальные уже ко всему безразличны, а он ещё… реагирует, — усмехнулась первая женщина. — А уж с тобой будет интересно развлекаться…

— И не думай, что та игрушка, которую ты прячешь, поможет тебе сбежать. Не получится! — хищно оскалился мужчина. — Отсюда нет пути назад. Только для того из нас, кто займёт твоё тело. А сейчас мы будем бросать жребий, чтобы всё было честно. Ты уж подожди немного, девочка, не уходи никуда.

Мужчина мерзко хихикнул, к нему присоединились все остальные. А потом руки и ноги Алекс словно обвили невидимые путы, она не могла шевельнуться, даже дышала с трудом.

Окружавшие её разорвали круг, сгрудились вокруг мужчины в чёрном — видно он был здесь за главного — и начали какие-то расчёты, тихо перешёптываясь друг с другом.

Алекс мысленно позвала: «Кричер!»

Увы, никакой реакции на её отчаянный призыв не последовало.

«Что же делать… — девочка почувствовала, как её охватывает отчаяние. — Что делать? Неужели всё насмарку?»

«Позови меня, малышка…— прошелестел в голове холодный потусторонний голос. — Он заигрался… а эти твари забылись! Так поступать с моим потомком! Видит Вечность, я была терпелива, но моё терпение не безгранично, и чаша его переполнилась! Позови меня, малышка! Я помогу…»

«Л-леди Смерть? — испуганно спросила Алекс. — Это вы?»

«Я не хотела вмешиваться и инициировать тебя раньше времени, но это уже переходит все границы! — отозвался голос, став более эмоциональным. — Придётся тебе потерпеть, милая… Прости, но по другому я тебе помочь не смогу. Позови меня… Разреши воспользоваться твоим телом…»

«Да, Леди… взываю…» — отозвалась Алекс, и мир вокруг неё взорвался.

Алекс словно выбросило из тела, и она зависла под потолком огромного зала как воздушный шарик. Страха не было — такие сущности, как Смерть не обманывают. Ни к чему им это. А вот этих кошмарных тварей ждёт сюрприз. Неприятный, само собой.

Поэтому девочка, получившая отличную точку наблюдения за всем последующим безобразием, стала внимательно разглядывать саму себя, продолжавшую стоять неподвижно, пока твари решали, кто из них займёт её место.

Наконец обитатели гобеленов снова образовали круг, женщина со змеиными глазами сделала шаг вперёд и звучно произнесла:

— Мой черёд! Моя жертва!

Остальные вытянули руки вперёд, с кончиков пальцев брызнули тонкие, синеватые, слабо светящиеся лучи, они извивались, образуя сгустки, тянулись к телу Алекс.

Наблюдающую за этим девочку передёрнуло от отвращения. Нельзя, чтобы эти сгустки коснулись тела, нельзя… Почему же Смерть медлит?

Но тут до этого неподвижно стоявшая девочка подняла руку и сделала красивый замысловатый жест. Мерзкие синеватые сгустки отлетели назад, так и не коснувшись её, большинство из них вонзились в тех, кто их послал, и Алекс увидела, как те части тел, в которые вонзились сгустки, словно ластиком стёрли. Смотрелось это жутковато… У кого-то исчезла рука, у кого-то — нога, а у нескольких зияли здоровенные дыры в теле, сквозь которые было видно стены зала. Змеиноглазая же лишилась головы, и теперь безголовое туловище судорожно дёргало руками, ощупывая гладко обрезанную шею. В общем, полнейший сюр.

Тут твари поняли, что противник им достался не по зубам и попытались порскнуть обратно на гобелены. Не вышло.

— Стоять, — спокойно сказала стоящая в центре зала девочка и вся толпа замерла неподвижно.

— Нехорошо… — продолжила девочка издевательски-спокойным тоном. — Нехорошо покушаться на моего потомка.

— Госпожа… — простонал мужчина в чёрном.

— Умолкни, — тем же издевательски-спокойным тоном сказала девочка. — Вы солгали. Ваши преступления были велики и душам вашим грозило полное развоплощение… Вы испугались этого и, призвав злокозненных тварей из неведомых пределов, создали это место, куда мне не было хода. Но злокозненные твари обманули вас и вы стали их игрушками, изображениями на гобеленах… А потом твари наигрались и ушли, оставив вам своих слуг, но нашлись те, кто сумел подчинить вас и натравить на своих врагов. Правда, ваша помощь обходилась им дорого, в итоге они присоединялись к вам… хотя всех вас ждала Грань и развоплощение. Но будто мало вам собственных преступлений, вы начали игры с невинными душами, которые ничем не заслужили такой участи… Но теперь настал час расплаты. Вы все в моей власти… Идите же за Грань, да будут разорваны ваши души моими верными псами, ибо не заслужили вы ни посмертия, ни новых воплощений…

Раздался горестный слитный стон, но Смерть, занявшая тело Алекс, была неумолима. Словно ветошь, гонимая сильным ветром, до этого вполне казавшиеся телесными сущности закружились по залу. Видно было, что они пытаются сопротивляться… и не могут. Наконец в углу появилась чёрная воронка из которой доносились поистине жуткий вой и рычанье. Ставшие полупрозрачными лохмотьями силуэты просто втянулись в эту воронку, после чего она без лишних спецэффектов исчезла.

«Ну, вот и всё, — прозвучал в голове Алекс тихий голос. — Возвращайся, дитя».

Мир вокруг Алекс снова взорвался, заиграл радужными переливами, а потом пришло ощущение собственной телесности.

«Молодец, милая, — голос в голове звучал ласково, — ты справилась».

— Спасибо, Леди, — ответила Алекс вслух. — А что мне делать дальше?

«Теперь с этого места спали чары ненаходимости, и скоро оно начнёт разрушаться, — ответила Смерть. — И следа от него не останется. Это радует меня, ибо существование этого места суть мерзость. А тебе больше ничего здесь не угрожает. Можешь позвать духа, который заберёт тебя. Теперь он сможет это сделать. Но у меня к тебе есть две просьбы и один приказ. Не сердись, но приказ ты выполнить обязана, потому что мне пришлось инициировать тебя раньше, чем я планировала…»

— Мне нужно будет научиться некромантии, да? — спросила Алекс.

«Да, — отозвалась Смерть. — У тебя есть время до двадцати одного года, а потом… Если ты не выполнишь условие, то я заберу тебя к себе, и Род Поттер прервётся. Мне бы этого не хотелось… С твоим отцом так получилось, он не выполнил условие…»

— Секундочку, — удивилась Алекс. — Но мой отец — Сириус Блэк, а не Джеймс Поттер.

«Ты — дитя Триады, малышка. Неважно, кто твой отец биологически. Они оба — твои отцы. К тому же кровь Поттер — сильнее. Ты ведь до сих пор ощущаешь Сириуса, как крёстного?»

— Пожалуй, да… — кивнула Алекс. — Но почему?

«С момента его освобождения у вас не было непосредственного контакта. Оттого и связь между вами ощущается как крестническая, а не родительская. Стоит вам увидеться — всё изменится. Но ты всё равно не перестанешь быть Поттер. Пусть Блэки считают себя Древнейшими и Благороднейшими, кровь некромантов всегда Старшая. К тому же, в перспективе ты — Певерелл».

— Ой, давайте об этом позже, а? Когда я подрасту малость. И так голова кругом идёт.

Смерть захихикала.

«Ну да, ну да. Надо чаще встречаться. Не пугайся, я не в том смысле. Так вот, насчёт просьб… Мне нужны мои Дары. Я окончательно убедилась, что маги не смогут ими пользоваться как должно».

— Но у меня только Четвёртый Дар. Мантия-невидимка и Бузинная палочка у Дамблдора. А кольцо… Кольцо в доме Гонтов, да?

«Много чести называть эту хибару домом, — проворчала Смерть. — И нет, кольцо тоже у Дамблдора. Он всё-таки нашёл его… и заполучил проклятие. Думаешь, почему он так засуетился по поводу тебя? Мальчик Том Риддл был гением и проклятие, полученное Дамблдором, снять невозможно. Разве что теоретически, собрав все Четыре Дара».

— А практически?

«Возможно. Именно поэтому я не хочу, чтобы он смог собрать Дары. Если Дамблдор исцелится и получит возможность творить что хочет… Поверь мне, убийца и негодяй Гриндевальд по сравнению с ним покажется милым ласковым мальчиком. Нет ничего кошмарнее, чем желать осчастливить всех… насильно».

— Но как я смогу победить Дамблдора? Как бы он ни страдал от проклятия — он очень силён. Мне с ним не сравниться.

«Ты можешь использовать гоблинов. Он ведь совершил непрощаемое деяние. Впрочем, об этом поговорим позже. Тебе пора, только сначала отпусти невинных».

— Кого? — удивилась Алекс и огляделась. Да, всё-таки один гобелен остался обитаемым. Тот самый, где твари, напоминавшие демонов, мучили несчастных жертв. — Как это сделать?

«Просто пожелай душам уйти за Грань и переродиться».

— Хорошо, — кивнула девочка и, сделав несколько шагов, подошла к гобелену. Лучше бы она этого не делала… Издали не видны были детальные подробности пыток и богатая фантазия «демонов».

— Уходите… — прошептала Алекс «демонам». — Убирайтесь в Ад… или туда, откуда вы пришли. А вы, невинные жертвы, ступайте за Грань. Там ждёт вас отдых… и новое перерождение.

Гобелен зашевелился, и на миг Алекс показалось, что «демоны» бросятся на неё. Но нет, они стали медленно исчезать с гобелена, словно их стирала невидимая рука. А когда исчез последний «демон» гобелен засветился и распался на нити. Каждая нить засветилась, и сотни огоньков поднялись вверх и медленно растаяли. А на пол упало человеческое тело. Вполне себе живое, судя по тому, как оно стонало и дёргалось от боли.

— Ой… — охнула Алекс. — А это кто?

«Последняя жертва, — произнесла Смерть. — Он не захотел уходить, потому что у него осталось незаконченное дело. И да, ему не место за Гранью. А вот Сириуса ты обрадуешь… Сейчас я ему помогу. Пока он будет спать и не чувствовать боли… И да, это ведь и тебе родственник…»

— В смысле? — вырвалось у Алекс и она внимательно взглянула на лежащего на полу парня лет семнадцати-восемнадцати. Несмотря на то, что выглядел он, как жертва многодневного допроса третьей степени, было видно, что когда-то он был красив. Смуглый, кудрявый, черноволосый…

— Леди… — прошептала Алекс. — Это тот о ком я думаю?

«Если ты думаешь о брате твоего отца Регулусе, то да, это он. И да, у него есть шанс оправиться, и прожить ту жизнь, которая ему суждена».

— Но ему нужно немедленно оказать помощь!

«Конечно. Зови домовика, девочка. Теперь он сможет вас вытащить отсюда. Не медли. Скоро это отвратительное место исчезнет с лика земного… И да, возьми это. И носи не снимая».

Из воздуха к ногам Алекс упал маленький камушек золотисто-коричневого цвета на тонком ремешке.

— Куриный бог**? — удивилась Алекс. — Зачем?

«Кому — куриный бог, а кому — амулет, скрывающий ауру некроманта, — проворчала Смерть. — Сама ведь знаешь, чем это тебе в Британии грозит».

— Спасибо вам, леди, — от души поблагодарила Алекс, надевая камушек на шею. — Только…

«Что?»

— А как же крестражи? Их ведь нужно собрать…

«Не беспокойся о них, — хмыкнула Смерть. — Та часть, что была… кхм… в тебе… уже у меня. И та часть, что была в перстне Гонтов — тоже. Так что я смогу собрать остальные части души, они слишком слабы, чтобы противостоять мне. Так что не волнуйся. Это не твоя забота. Всё, мне пора… Ещё встретимся. Ты хорошая девочка. Перспективная».

Тут у Алекс возникло ощущение, словно её погладили по волосам, и ощущение чужого присутствия пропало.

Пол под ногами девочки тихонько завибрировал, она бросилась к потерявшему сознание парню, обхватила его и отчаянно прокричала:

— Кричер!!!

*Пьер Па́оло Пазоли́ни (итал. Pier Paolo Pasolini; 5 марта 1922, Болонья, Италия — 2 ноября 1975, Рим, Италия) — итальянский кинорежиссёр, поэт и прозаик. По своим политическим взглядам являлся марксистом и коммунистом, что находило отражение в его литературных и кинематографических творениях, в которых он с антибуржуазных позиций высказывался на темы политики, религии и идеологии, эпатируя публику оригинальными прочтениями классических мифов и сочетая марксизм с учением Христа и человеческой сексуальностью в самых разнообразных и неожиданных её проявлениях. (Википедия)

Алекс имеет в виду самый скандальный фильм Пазолини «Сало или 120 дней Содома». Если кто не смотрел — не рекомендую категорически. Жестокость там просто зашкаливает. Ваш мир никогда не будет прежним.

**Куриный бог (собачий бог, собачье счастье, боглаз) — небольшой камень с отверстием естественного происхождения, проточенным водой, речной или морской. Камням такой формы приписывали свойства оберегать животных и жилища от злых сил. Таким образом, куриный бог — апотропей (от греч. ἀποτρόπαιος «отвращающий порчу»), амулет, оберег. В археологии и этнографии — название предметов и изображений, которым приписывалась магическая способность отгонять злых духов.