Ведьмино отродье (hag born) (джен)

Настал день полетов, для кого-то долгожданный, для кого-то пугающий, но для всех волнительный. И к огромному сожалению для Гарри — снова совместно со Слизерином. Накануне его опять мучали сны, мутные, незапоминаюшиеся, что-то о полетах на метлах, огромных, словно бревно, с кем-то большим и сильным позади. И радость полёта — это единственное, что хорошо запомнилось, поэтому Гарри посчитал этот бред в полудреме хорошим предзнаменованием.

Их вывели на широкую лужайку рядом с замком, где на земле уже лежали школьные учебные метлы, выглядевшие немного потрепанными. Братья Рона авторитетно заявили, что метлы старые, некоторые вибрируют в полете или забирают в сторону и в целом так себе. Впрочем, они все что угодно говорили со столь же авторитетным видом, поэтому непонятно, когда им можно было верить. Их тренер по полетам, мадам Хутч, намного больше похожая на мистера чем на мадам со своей короткой стрижкой, худощавой фигурой и общей резкостью движений, расставила их каждого рядом со своей метлой, словно солдат, а сама встала перед строем, прямая как палка. Далее последовал краткий инструктаж рублеными словами, из-за чего она стала еще больше похожа на армейского сержанта — Гарри видел что-то подобное в фильмах Дадли, его кузен любил агрессивные фильмы. Эта ассоциация сразу вызвала у Гарри некоторую неприязнь, которую впрочем легко затмевали предвкушение полета и нужность навыка. Первым заданием было командой "вверх" призвать к себе метлу. Гарри просто вытянул руку, уже чувствуя в ней теплую отполированную поколениями учеников рукоять, и, к его радости, метла немедленно прыгнула ему в ладонь. Он с довольным видом оглянулся на Рона, который проделал то же самое. Рон одобрительно улыбнулся. У остальных дела обстояли не лучшим образом — метла Невилла начала кататься по земле, Гермиона успешно призвала свою, но та прыгнула так резко, что она испугаласть и одернула руку. Среди слизеринцев послышались приглушенные смешки. Гарри с досадой увидел что Малфой со своей командой легко справился с задачей, видимо, опыт у него действительно был. В конце концов все стояли с метлой в руке, хотя отняло это довольно много времени. Далее мадам Хутч продемонстрировала им, как садиться на метлу и готовиться к старту. Первое замечание получил Малфой за то, что неверно держал в этот момент метлу. Теперь уже гриффиндорцы хихикали и шушукались между собой. Лицо Малфоя пошло пятнами от злобы, и он довольно дерзко заявил, что летал так с малых лет. "Значит, с малых лет ты делал это неправильно," — коротко бросила ему Хутч и отвернулась словно от пустого места, кажется эта женщина не испытывала ни малейшего пиетета перед чистокровными отпрысками. Далее следовал сам полет. И вот тут подробный план кончился — их тренер просто заявила, что надо подняться на фут вверх, а потом медленно полететь вперёд. " И как это сделать?" — читалось на лице большинства магглорожденных. Гермиона, видимо уже привыкшая к подробным схемам и рисункам движений из книг, которые она обожала, сейчас стояла с чрезвычайно растеряным видом и смотрела на остальных. Рон невозмутимо приподнялся в воздух и гордо посмотрел вокруг словно орёл. Подобных ему было не так уж и много, хотя, к раздражению Гарри, Слизерин взлетел почти весь, лишь некоторые девочки еще остались на земле со скучающим выражением лица. Гарри решительно сжал древко, но тут Невилл издал растерянный вскрик и взмыл вверх выше человеческого роста.

— Стойте! — резко произнесла мадам Хутч, — не так высоко! Вы раньше уже летали?

Невилл замер, вцепившись в метлу побелевшими руками, и отрицательно замотал головой. Слизеринцы гадко засмеялись.

— Тогда спускайтесь, — потребовала Хутч, — просто медленно снижайтесь, наклонитесь к метле и чуть согните ноги в коленях.

Она достала палочку, видимо чтобы подстраховать Невилла какими-нибудь чарами. Но Невилл её опередил — он резко нагнулся вниз, и метла повторила его движение, встав вертикально прутьями вверх. Удержаться на вертикальной палке вниз головой дано немногим, и Невилл к ним не относился, поэтому он просто скользнул вниз головой, едва успев выставить перед собой руки. Мадам Хутч взмахнула палочкой, но падение с такой малой высоты произошло слишком быстро. Невилл словно мешок плюхнулся на вытянутые руки, испуганно вскочил и вдруг со стоном схватился за запястье. На глазах его выступили слезы. Мадам Хутч в один прыжок подскочила к нему и внимательно осмотрела его руку.

— Вывих, но возможен перелом. Ничего страшного, сейчас я отведу вас к Помфри, — сказала она уже гораздо более человечным тоном, затем повернулась к остальным и рявкнула, — всем спуститься! И стоять обеими ногами на земле! Ждать! Увижу в воздухе — будете наказаны!

Она удалилась вместе с Невиллом. Стоило только преподавателю скрыться за дверями, Малфой вальяжно подошел к Гарри и Рону, стоящим рядом с валяющейся на земле метлой Невилла.

— Ну и придурок! — с усмешкой сказал он, — О! А это что?

И он поднял с земли круглый предмет. Гарри сразу узнал его — эта вещь принадлежала Невиллу, подарок его бабушки, который он называл "напоминалкой", на взгляд Гарри совершенно бестолковая вещица, потому что она ни о чем на самом деле не напоминала, а лишь меняла цвет, если считала, что ее владелец о чем-то забыл. Как понять, о чем ты забыл, если ты об этом забыл, было неясно, что Невилл обычно и демонстрировал — глупый шар периодически краснел, а несчастный мальчик гадал, что же нужно сделать. Но бесполезным подарком он дорожил и постоянно таскал его с собой в кармане. Сейчас эта значимая для Невилла вещь была в руках у их заклятого врага. Гарри вспыхнул от злости и шагнул вперед.

— Как мило честно признаться, Малфой, — сказал он со злобой, — а теперь верни-ка мне эту штуку!

Глаза Малфоя сощурились, он хотел что-то возразить, но весь Гриффиндор обернулся к ним и в едином порыве начал двигаться в его сторону — его слова задели за живое всех, Невилл был безобидным и добрым человеком, и многим он нравился. Поэтому Малфой ловко прыгнул на метлу и изящным манёвром взмыл вверх на пару этажей.

— Пожалуй, я закину ее вон на то дерево. Пускай этот тюфяк поучится летать, чтобы ее найти. О нем же забочусь. Если ты не против, Поттер, — громко сказал он с глумливой улыбкой.

Крэбб и Гойл загоготали. Гарри, не помня себя от ярости, вскочил на метлу и рванул на Малфоя. Отчетливое чувство дежавю захлестнуло его. Словно он уже делал так когда-то, хотя Гарри был уверен, что нет, ведь всю жизнь он прожил у Дурслей и точно ни на чем не летал. Он чувствовал, как метла заметно рыскает вверх-вниз при малейшем движении рукояти, и понял, почему Невилл исхитрился опрокинуться, чувствовал, как ходко метла скользит вперёд, при этом натужно поднимаясь вверх. Поведение его транспортного средства открылось ему отчетливо, словно он только что прочитал об этом в книге. Он дернул черенок вверх, эффектно остановившись прямо перед Малфоем. Тот удивленно уставился на Гарри, вильнув в сторону.

— Дай сюда, Малфой! — Гарри требовательно протянул руку, стараясь не смотреть вниз, так как слышал, что высота вызывает головокружение, хотя сам ничего подобного не чувствовал.

Малфой смотрел на него настороженно, словно вычисляя что-то в уме.

— Ну, возьми, если сможешь, — наконец сказал он со смешком и коротким взмахом зашвырнул напоминалку в крону близстоящего дерева. Гарри по началу траектории напоминалки мгновенно оценил, что шар явно не долетит до цели, а метла, если бросить ее круто вниз, наберет достаточную скорость, чтобы перехватить его у земли, а отвернуть от ствола дерева потребует совсем небольшого виража. Он ринулся вниз, завалив метлу набок, и помчался по пологой траектории, осторожно задирая рукоять вверх. Ветер засвистел в ушах, мантия затрепетала, его прижало к метловищу, в то время, как его путь выпрямлялся, и стремительно мчащаяся навстречу трава стала лететь под него, слившись в сплошную зелёную полосу где-то под самыми ногами. Он буквально темечком чувствовал падающий над головой шар, поэтому выкинул поднятую вверх ладонь, лишь слегка скосив глаза к небу, на слабый отблеск солнца на блестящей поверхности. Матовый шарик упал прямо в руку, Гарри крепко обхватил его пальцами, слегка отвернул в сторону — толстый шероховатый ствол промелькнул буквально в паре дюймов от плеча — и, заложив лихой вираж, помчался обратно, в конце дернув перед Роном древко на себя и погасив этим скорость, единым слитным движением соскользнул с метлы на ноги.

— Невиллу она очень дорога, — пояснил он своим сокурсникам, молча таращившимся на него.

— Ты же говорил, что не умеешь летать! — возбужденно сказал Рон, — ловить на лету шарики — это стандартная тренировка ловца, люди специально этому учатся, уже после того как научились сидеть на метле!

Гарри пожал плечами, он и сам не мог бы объяснить, как он это сделал. К ним подскочила раскрасневшаяся Гермиона.

— О чем ты только думал, Гарри Поттер, — сказала она строгим раздраженным голосом, весьма напоминая при этом МакГонагалл, — а если бы ты свалился с метлы, как Невилл, и разбился? С нас бы сняли все те баллы, что я заработала на уроках! Может стоит думать не только о себе?!

— Он как раз о себе и не думал! — встрял Рон, — если ты не заметила, он забирал у Малфоя вещь Невилла! Или какие-то вшивые баллы тебе дороже?

— Вшивые баллы?! — злобно произнесла Гермиона, — а ты заработал хоть один?!

В этот момент из замка показалась высокая фигура их декана, быстрым шагом направляющаяся к ним.

— Дождались? — мстительно прошипела Гермиона, — сейчас наверняка накажут и вас, и весь факультет.

МакГонагалл чуть ли не бегом подошла к Гарри, едва переводя дух.

— Мистер Поттер, немедленно пройдемте со мной, — тяжело дыша, выпалила она и, не дожидаясь ответа, развернулась и быстро пошла обратно. Гарри растерянно посмотрел на Рона и Гермиону, не зная, что и думать. Рон смотрел на него испуганно и недоуменно, Гермиона — сложив руки на груди с видом "а я ведь говорила". Спохватившись, Гарри положил метлу на землю и вприпрыжку кинулся за МакГонагалл, краем глаза успев заметить довольно улыбающегося Малфоя.

Суровая преподавательница трансфигурации, не оборачиваясь и не говоря ни слова, вела его по лестницам и коридорам куда-то вглубь замка, и Гарри, пока шёл, успел понапридумывать себе десяток наказаний, одно ужаснее другого, от превращения в свинью или стул до исключения из школы. Наконец, МакГонагалл остановилась перед дверью в учебную аудиторию, коротко постучала и заглянула внутрь.

— Мистер Флитвик, можно забрать у вас Вуда?

Гарри уже знал одного Вуда, старшекурсника и капитана квиддичной команды Гриффиндора, с которым, хихикая, болтали почти все старшие девушки факультета. Впрочем, они так вели себя со всеми участниками команды, что очень нравилось братьям Рона. В коридор вышел тот самый Вуд и недоуменно посмотрел на своего декана и Гарри.

— Что случилось, профессор? — спросил он, — привет, Гарри.

Гарри молча кивнул.

— Вуд, я нашла вам ловца!

Юноша удивлённо посмотрел на Гарри.

— Он же первокурсник! Ему даже нельзя иметь метлу.

— Попробуй его! — сказала МакГонагалл, — судя по тому, что он вытворял пять минут назад, это прирожденный ловец. Метлу и разрешение я беру на себя. В этом году Слизерин не должен выиграть! Мистер Поттер, пока я всё не улажу, попрошу вас никому не говорить об этом разговоре. Вуд, я хочу получить ваш вердикт немедленно!

Вуд молча дернул Гарри за рукав, и они вновь стремительно двинулись по пустым коридорам, захватив по пути метлу в какой-то каморке. Выйдя из замка, Гарри увидел своих сокурсников на лужайке за деревьями. Кажется, сейчас они висели на высоте своего роста над землёй и немного вразнобой поворачивали в разные стороны — обучение шло вовсю, пока он, Гарри, бегает туда-сюда по коридорам. Вуд снова схватил Гарри за рукав, и они быстро проследовали в сторону. Вуд при этом старался идти так, чтобы заслонить собой и метлу и Гарри, что неплохо удавалось, потому что Гарри был ненамного толще этой самой метлы. Тропинка вывела их к школьному полю для квиддича — благодаря рассказам Рона, он сразу узнал его по группам из трёх колец, в которые требовалось забрасывать мячи.

— Полноценную тренировку сейчас не провести, — сказал Вуд, стоило им остановиться, — но МакГонагалл требует результата быстро, поэтому тянуть не будем. Сколько времени тебе надо, чтобы привыкнуть к метле?

Гарри совершенно не представлял, сколько надо привыкать, но, вспомнив о событиях двадцатиминутной давности, сказал как можно более уверенным тоном:

— Дай мне пару кругов по стадиону, потом я скажу.

Он уселся на видавшую виды метлу и взмыл в воздух. Снова то же чувство дежавю, то же ощущение свободы. Гарри прижался к древку и сделал то, что не успел на занятии — рванул со всей скоростью, описывая круг вдоль периметра стадиона, ныряя вверх и вниз. Ветер бил ему в лицо, трепал волосы, но Гарри был счастлив как никогда. Метла шла ровно, мощно, плавно реагируя на наклон древка, легко ложилась в боковой дрейф и набирала высоту, словом, была явно лучше той, на которой он гонялся за Малфоем. Опьяненный скоростью и могучей покорностью метлы, он пролетел высоко над Вудом и спустился по такой крутой спирали, что земля встала вертикально и лишь бешено вращалась с Вудом, стоявшим в центре этой карусели, запрокинув голову.

— А ты неплох! — одобрительно сказал он, когда Гарри вышел из спирали, задрав своим уже коронным, третьим в жизни, рывком древко и сбросив скорость, чтобы спрыгнуть на землю, — чувствуется, что в воздухе ты не в первый раз, а?

Гарри молча кивнул, технически не соврав, ведь действительно не в первый, а во второй, а, если считать и полет с Хагридом, то в третий.

— Как тебе Чистомет? — спросил Вуд, — получше Комет?

Гарри снова молча кивнул, хотя не имел ни малейшего понятия ни о том, ни о другом.

— Ладно, хватит болтать, займёмся делом, — строго сказал Вуд, доставая из кармана шарик, похожий на теннисный, и волшебную палочку.

Гарри хотел сказать, что болтает тут вовсе не он, но опять кивнул, подумав, что у него скоро голова отвалится от непрерывного кивания.

— Джеминио, — произнес Вуд , коротко взмахнув палочкой.

Шарик раздвоился. Вуд повторил то же еще несколько раз и взглянул на Гарри.

— Сейчас я буду бросать эти мячи, а ты должен на лету их ловить. Задача ясна?

Гарри снова кивнул, чувствуя, что это начинает уже надоедать, и спросил:

— Покажешь потом джеминио?

Вуд вопросительно вскинул брови.

— Вдруг я захочу так же потренироваться. Это же для того, чтобы не потерять настоящий мяч?

Вуд улыбнулся

— Вообще-то это продвинутые чары, но могу показать конечно. Ты верно понял — копии можно не искать, они сами развеются через время. Главное — не выкинуть оригинал. Ну, начинаем!

Сначала Вуд кидал мячи рукой. Эти Гарри легко ловил — скорость спортивной метлы позволяла легко обгонять мяч и ловить его сразу после верхней точки траектории, что казалось ему детской забавой. Но потом Вуд начал запускать мячи какими-то чарами, отталкивающими их с уже намного большей скоростью, так что даже уследить за ними было непросто, а для ловли такой скоростной цели приходилось бросать метлу в пике, поэтому пару мячей он все же упустил. Но Вуда это нисколько не смутило, напротив, он был очень доволен.

— Часто играл в квиддич? — спросил он.

Гарри помотал головой.

— Нет. Только слышал. Так как насчёт джеминио?

— Времени нет, показываю один раз. Меня так учила одна моя... друг из Равенкло. Сосредочься на объекте, коснись его палочкой и взмахни, словно достаешь из него копию. И произнеси "Джеминио", разумеется. Главное, ты должен четко представлять результат, мяч для этого идеально подходит, он простой формы. Как только удастся сделать это в первый раз, повторить будет уже намного легче. Будет сложно — найди себе друга из Равенкло, они очень хороши в чарах. А джеминио — их коронные, уж не знаю, зачем они им. Хотя у них декан — преподаватель чар, может в этом все дело. И помни — до официального объявления тебя членом команды — никому ни слова! Это пока секрет. Держи.

Он вручил ему мяч, забрал метлу (Гарри при этом чувствовал себя так, будто его покидает давний друг, так жалко было отпускать теплое лакированное древко), и они тем же путем направились обратно в замок.

Естественно, тайна недолго оставалась тайной, по секрету он тем же вечером рассказал об этом Рону. Тот был в восторге, так что пришлось пару раз напоминать ему о том, что это секрет, а наказывать за его разглашение будет сама МакГонагалл.

— Вот здорово будет, если тебя возьмут в команду! — шептал Рон, забравшись под балдахин кровати Гарри, — ты представь себе лицо Гермионы!

— Я лучше представлю себе лицо Малфоя, — злорадно сказал Гарри, — оно повеселее будет.

Рон радостно засмеялся.

— А ведь и правда! Про этого идиота я и забыл! Впрочем, они друг друга стоят.

На следующие утро за завтраком несколько сов, влетевших вместе с остальными, доставлявшими утреннюю почту, внесли огромный свёрток в форме метлы и бросили его перед Гарри. Не в силах бороться с искушением, он схватил его и ринулся в коридор, где была пара-тройка укромных ниш. Рон немедленно побежал вслед за ним.

— Ну давай же, открывай скорей! — приплясывал он в нетерпении, пока Гарри дрожащими руками срывал обертку с посылки.

— Что там?! — раздался знакомый звонкий голос за спиной, и, распихивая их плечи руками, между ними вклинилась Элайн, — вы как рванули! Там за вами еще полкурса побежало! Судя по форме, это либо твердая змея с огромным воротником либо...

— ...метла! — едва не взвизгнул Рон, потому что Гарри закончил разврачивать посылку.

Внутри действительно была метла — полированная красно-коричневая рукоять, бронзовые кольца, охватывающие прутья, и золотистая инкрустация на кончике древка.

— Нимбус 2000, — шепотом прочитал Рон, — Гарри! Это Нимбус 2000! Самая быстрая метла! Такие закупили профессиональные игроки в этом сезоне!

— Так-так, Поттер, — послышался знакомый манерный голос за спиной.

Друзья обернулись. За ними стоял Малфой со своей извечной свитой — Крэббом и Гойлом.

— Ты в курсе, что первокурсникам запрещено иметь мётлы? — спросил он высокомерно.

Гарри инстинктивно прижал к себе метлу. Рон и Элайн сунули руки в карман с угрожающим видом. Крэбб и Гойл сделали то же самое.

— Что случилось, ребята? — раздался голос профессора Флитвика. Слизеринцы моментально приняли дружелюбный вид.

— Поттеру прислали метлу, профессор, — приторно вежливо заговорил Малфой, — а ведь он первокурсник, а нам запрещено...

— Все в порядке, мистер Малфой, — успокаивающе сказал Флитвик, — профессор МакГонагалл уже всё уладила. Мистер Поттер принят в команду Гриффиндора, и ему позволено в качестве исключения иметь метлу.

Лицо Малфоя пошло красными пятнами.

— Поздравляю, мистер Поттер, — сказал Флитвик.

Стоило только преподавателю уйти, Малфой злобно скривился.

— Интересно, что ты сделал МакГонагалл, чтобы получить это место? — прошипел он, — рыдал и валялся в ногах? А может рассказывал о своих безумных родителях...

Гарри выхватил палочку. Элайн предостерегающе положила руку ему на плечо: "Слишком близко к преподавателям, Гарри. Выпустим ему кишки чуть позже."

— Это угроза? — спросил Малфой, делая одновременно шаг назад вместе с двумя своими приятелями, — хотя чего ждать от безродных выскочек. Только ударов из-за угла. Не принимать же вызов как подобает настоящим волшебникам.

— Мы примем любой вызов! — запальчиво сказал Рон.

Элайн тоскливо выдохнула сквозь нос, не меняя впрочем выражения лица.

— Дуэль! — надменно бросил Малфой, выпятив вперед грудь словно павлин.

— Идет! — сказал Рон, повторив его позу.

Правда его долговязая фигура в изношенной мантии и конопатое лицо, в отличие от Малфоя, смотрелись скорее карикатурно.

— Сегодня в полночь! В Зале Наград, — сказал Малфой, — кого берешь в секунданты?

— Дуэльного мастера, — вмешалась Элайн, шагнув к Рону и незаметно ткнув его в почку, — профессор Флитвик в молодости был весьма известен как завзятый дуэлянт. Я уверена, он не откажет, если все сделать по правилам. И полуночи можно не ждать. Решим все после уроков сегодня же. Вернемся в гостиную со щитом или на щите. Флитвик не успел далеко уйти, пойдем догоним.

Она шагнула вперёд. Малфой, с напрягшимся лицом, переглянулся со своими приятелями.

— Дуэль проводится лишь между равными, — сказал он после паузы, — ты — девчонка, твое место не на дуэльном поле. Этот подлиза, — он дернул головой в сторону Гарри, — сын грязнокровки. А второй — предатель крови, что немногим лучше. Много вам чести — бросать вызов сынам старых семей. Думали, это поставит вас на одну доску с такими как мы? — он презрительно скривился, — жалкая попытка. Идем, парни. Не стоит находиться в компании таких неудачников.

Крэбб и Гойл согласно закивали, и все трое боком, вполоборота, вышли обратно в зал.

— Трусы! — выкрикнул им вслед Рон, заработав еще один тычок от Элайн, — да отстань ты, — прошипел он ей, но внезапно резко сменил тон, потому что Элайн, с каменным лицом сунула правую руку в карман, левой схватив его за рукав, — постой-постой, ну ты чего?

Гарри поспешил стать между друзьями.

— Давайте без драки! Мы же друзья!

— Хорош друг! — презрительно бросила Элайн, — тот урод не собирался драться, зато явно пытался выманить кого-нибудь ночью в коридор.

— Ты думаешь, Малфой..? — тихо произнес Гарри

— И ведет себя как кретин... — прошептал Рон с видом человека, внезапно вспомнившего о забытой на огне сковороде, — ты считаешь, что он...?

— Его отец был Пожирателем смерти, — сказал Гарри, — может, Малфой отдал своего сына, чтобы его хозяин его того... Это самое...

Рон смотрел на них с ужасом.

— Собственного сына? Но ведь...

— А ты думал? — мрачно сказала Элайн, — это тебе игрульки детские?

— Тут пол-Хогвартса подозревать можно, — сказал Гарри, тоже мрачнея, — все придурки ведут себя как одержимые, но не могут же все ими быть. Надо найти способ, как их распознать, иначе мы скоро по коридорах ходить не сможем.

— Тем больше причин встречаться снаружи, — сказала Элайн, — там любого чужака видно издалека, а с такой метлой тебя точно врасплох не застать — ни стен, ни крыши вокруг нет, попробуй поймай.

— Верно! — воскликнул Рон с облегчением, — ну и голова у тебя! Варит лучше котла!

Он с нежностью протянул руку к блестящему новеньким лаком древку Нимбуса, снова продемонстрировав свою удивительную стрессоустойчивость или легкомыслие — Гарри все еще не мог понять, что именно — уже забыв и несостоявшуюся дуэль и их страшные подозрения. Элайн в ответ на взгляд Гарри закатила глаза и пожала плечами.

— Теперь мне придется играть за команду, — сказал Гарри, — говорят, игра довольно опасна.

Он помнил, что Элайн, в отличие от Рона, бредившего квиддичем, к этой игре относилась довольно прохладно.

— Ну что ж! — сказала Элайн, — ради собственной метлы и официального разрешения иметь ее в Хогвартсе можно и рискнуть головой. Оно того стоит.

— Я бы дал сломать себе ногу, если бы меня тоже взяли в команду, — сказал Рон, любовно гладя лакированное древко метлы, — или даже две.

— Рон, — серьезно сказала Элайн, — теперь Гарри понадобится помощь с домашним заданием, чтобы освободить побольше времени после отбоя. Иначе не видать нам метлы как своих ушей. Придется делать работу вместе.

— Да! — глаза Рона заблестели, то ли от восторга, то ли от слез счастья, — домашка! Метла!

По всему его внешнему виду было ясно, что он уже видит себя летающим по ночам на Нимбусе, в то время как Элайн и Гарри делают уроки.

— Ты тоже в этом участвуешь, — спустила его с небес на землю Элайн, — или на этой метле ты будешь летать как носовая фигура на драккаре⁽¹⁾ — насаженный задницей на черенок. Можешь начать тренироваться делать лицо как у дракона.

— Да понял я, понял, — ворчливо сказал Рон, — или мы сообща делаем домашку, или Гарри вытурят из команды и заберут метлу.

По рассказам Рона, тренировки команд проводились обычно по субботам, что сразу исключало эти дни из графика их похождений — Элайн посчитала, что Гарри будет слишком вымотан для ночных походов. А до воскресенья, по единому мнению, ждать будет слишком долго. Предложение отправиться на вылазку сегодняшним же вечером было принято единогласно.

— Где договоримся встретиться? — заговорщицки пршептал Рон, — надо не попасться Филчу и его кошке. И Пивзу. И как-то проскочить через гостиную. Иначе сразу заметят, что мы с метлой куда-то идем. Придется ждать, пока все пойдут спать, а это обычно поздно, старшекурсники торчат иной раз чуть ли не до полуночи. И завтра, как назло, астрономия. Две ночи подряд не спать! Наверное, придется нам с Гарри идти к тебе, иначе тебе придется одной идти к нам...

Элайн посмотрела на Рона с жалостью.

— Ты мыслишь как человек без метлы, — сказала она терпеливо, будто ребенку, — мы не будем ждать ночи и шляться по замку прямиком Филчу в лапы, а напротив, пойдем спать пораньше, может даже еще до отбоя, пока все сидят в гостиной. Мы все живём в башнях, а в башне есть окна. Метла Гарри рассчитана на взрослого, она легко вынесет двоих. Гарри спустится с тобой через окно, потом так же, через окно, вытащит меня. И мы преспокойно пойдем в наше любимое местечко. С замка его не видно, ночью по лугам, думаю, никто не ходит, так что даже костерок удасться развести, по ночам уже холодно, это вам не юг. И до полуночи у нас часа три будет — и выспимся, и на метле полетаем.

— Элайн — ты гений! — в восхищении шепотом завопил Рон.

— Ума палата дороже злата, — сказала Элайн, — девиз Равенкло. Встретимся в обед, я нарисую вам план нашей башни, чтобы Гарри не вломился в окно к старшекурсницам. Вдруг они там голыми ходят, получишь Парализующее, а падать будет высоко.

— Я посмотрю в окно с краю осторожно, чтобы такого не случилось, — сказал Гарри

— А через пару лет будешь делать это с прямо противоположными целями, — туманно сказала Элайн.

— С чего бы это? — спросил Рон, — думаешь, Гарри очень хочет получить Парализующее?

— Гарри очень хочет пережить этот год и не попасться одержимому темным духом, — сказал Гарри, — А ведь есть еще и лето и ...

— Давайте возьмём за правило, — перебила его Элайн, — не обсуждать такие вещи в замке. Мало ли, кто нас здесь слышит. Мы и так наболтали тут... Вечером всё.

Рон сделал серьезное лицо и кивнул.

— И никаких записок друг другу. — продолжила она, — разве что с просьбой увидиться. Все остальное — при личной встрече.

Гарри тоже серьезно кивнул. Ему пришло в голову, что Рон, верный товарищ, в этих ночных вылазках будет мешать ему откровенно поговорить с Элайн, а отказать теперь будет неудобно, как и делать это тайком, ведь живут они в одной комнате, и он решил посоветоваться потом с Элайн. Не то чтобы он не доверял Рону, но его отец занимал должность, относящуюся к контролю за незаконным колдовством среди магглов, а Гарри чувствовал, что именно этим и придется заниматься. Сейчас это было некритично, но к лету ему надо было многое узнать и успеть. Чем больше он жил самостоятельно, тем больше понимал, что еще одного лета с Дурслями он не вынесет. Ближе к концу учебного года что-то нужно было решать. А может уже сейчас — опытная Элайн была незаменимой, а Рон, несмотря на все свои достоинства и знания волшебного мира, был домашним ребенком, и за исключением удивительно тренированной старшими братьями, в основном близнецами, психики, никакими навыками самостоятельного проживания кажется не обладал.

Элайн убежала в свою башню за учебниками, Гарри с Роном сходили в свою, где Гарри спрятал метлу под кроватью, в кофр она к сожалению не влезла.

Изнывая от нетерпения, они едва досидели до обеда, многозначительно переглядываясь и нарочито разговаривая только об учебе, и немедленно ринулись на обед, специально усевшись на самом краю гриффиндорского стола, заняв место для Элайн, которая подошла чуть позже. На Гарри с Роном косились, но Гарри, собрав все свое самообладание в кулак, с максимально нейтральным лицом произнес: "налаживаю межфакультетскую дружбу с Равенкло", чем заслужил одобрительный кивок от Перси и смешки от Фреда и Джорджа Уизли. Во время еды Элайн протянула ему клочок пергамента с кругом, расчерченным на сегменты. Один из них был помечен стрелкой.

— Это мое окно. Я постараюсь выглянуть, но ты запомни на всякий случай.

— Надо выучить наизусть, а план сжечь. Или съесть, — сказал Гарри.

— Он жесткий и невкусный, — сказал Рон с набитым ртом, — лучше сожги. Знаешь как?

Гарри отрицательно помотал головой.

— Пока в нем нет ничего для нас опасного, — возразила Элайн, — может, ты собрался подсматривать за девочками в окна. Позор, но ничего удивительного. Дату и имя только не пиши, а вечером ты запомнишь окно, потом в костре сожжешь.

День до вечера тянулся ужасно медленно. Мальчики ещё немного посидели в гостиной, поболтали с сокурсниками, а после заката, когда до отбоя оставалось минут двадцать, и гуляющие снаружи по расчетам должны были поспешить внутрь, чтобы не попасться злобному Филчу, караулившему у входа, они собрались и под предлогом того, что старшекурсники заняли все хорошие места, отправились в комнату. Их соседи, Дин и Симус, всё еще сидели в гостиной, и в комнате был лишь Невилл, так и не сдружившийся ни с кем и одиноко читавший какую-то книгу у себя под балдахином. Гарри достал из-под кровати метлу, а Рон принялся яростно открывать узкое стрельчатое окно, больше похожее на застеклённую бойницу. Окно в конце концов уступило напору молодости и распахнулось.

— Узковато, — произнес Гарри, которму пришлось сначало просунуть руку с метлой и лишь потом вылезать самому.

Садиться на метлу, висящую на немалой высоте, было не так легко, как стартовать с твердой поверхности, но Гарри, как оказалось, совершенно не чувствовал головокружения, лишь сердце слегка ёкнуло, когда на краткий миг метла начала падать, прежде чем почувствовала хозяина и замерла футом ниже. Гарри взмыл вверх и сделал круг вокруг высокой черепичной крыши. Метла слушалась его великолепно. Он снова спустился на уровень окна, из которого торчала рыжая голова его друга, и осторожно сдал прутьями к нему, оглядываясь через плечо. Рон с опаской перелез через подоконник и обхватил его за пояс. Метла лишь едва шелохнулась, и Гарри потребовалось совсем незначительно подправить равновесие. Они отчалили от стены и быстро поскользили вниз, стараясь держаться поближе к стене и подальше от окон. Подошвы ботинок крепко стукнули о землю, и Рон спрыгнул с метлы, облегченно рассмеявшись.

— Я спрячусь вон под тем деревом, — сказал он, — буду ждать вас.

Гарри взмыл вверх, вцепившись в метлу всем, чем только мог, даже задницей. Нимбус мягко и с удивительной силой взлетел вверх практически вертикально — и Гарри чувствовал, что это еще не предел — и затем сделал горку, выходя на горизонтальный полет. Жуткое и одновременно прекрасное чувство невесомости на мгновение заставило его сердце подпрыгнуть чуть ли не до горла, а затем Гарри вновь рванул выше самых высоких шпилей замка прямиком к башне Равенкло. С заходом солнца стало заметно прохладней, чем днём; земля уже скрылась в тенях; в окнах зажегся свет, хотя сумеречное небо было еще достаточно светлым. Он сверился с планом на клочке пергамента, опустился чуть ниже уровня подоконников и осторожно полетел вдоль стены. Нужное окно дребезжало и скрипело, кажется Элайн делала то же самое, что и Рон — бешено трясла залипшие от времени створки. Наконец те распахнулись. Гарри заглянул внутрь и увидел лица Элайн и еще пары девочек, выглядывавших оттуда словно совы из дупла. Увидев Гарри, девочки захихикали

— Привет, Гарри, — сказали они хором.

— Привет, — сказал Гарри, который уже начал привыкать, что все вокруг знали его имя, а он не знал никого.

— А что ты тут делаешь? — спросили они и снова захихикали.

— Спасаю прекрасную принцессу, заточенную в башне дракона, — сказал Гарри, вспомнив прочитанную когда-то сказку.

— Тут три прекрасные принцессы, — сказала одна из девочек, — и ни одного дракона.

При этом она слегка порозовела. Элайн, повернувшись к ним спиной, встретилась взглядом с Гарри и демонстративно закатила глаза. Она явно считала, что тут по меньшей мере два дракона, пышущих занудством на десять ярдов в стороны.

— Простите, дамы, — сказал Гарри, — подражая героям сериалов тети Петуньи, — но Нимбус не вынесет троих.

Он снова сдал прутьями к окну, и Элайн так же вцепилась ему в пояс руками, в которых она к тому же держала тяжелую школьную сумку и кожаную бутыль.

Нимбус послушно скльзнул вниз вдоль стены.

— Мы будем ждать, Гарри! — крикнула вторая девочка, робко высунув голову в окно.

— Ага, ждите! — пробурчала Элайн ему между лопаток, — две курицы, черт их принес!

Они спустились прямиком под дерево, где стоял Рон, прислонившись к стволу.

— Ты даже попить сообразила?! А сумка тебе зачем? Темно ведь, — обеспокоенно сказал он, — домашку никак не сделать, ничего не видно да и негде...

— Там еда, — успокоила его Элайн, — просто у меня другой сумки нет. Ну там, сосики, хлеб, жареная курица, тыквенный сок.

Рон даже подпрыгнул от восторга.

— Ну ты голова! Где взяла?!

— На кухне.

Они, крадучись и стараясь оставаться в густой сумеречной тени деревьев, быстро пошли в сторону облюбованного ими участка берега озера.

— Ты узнала, где кухня? Фред и Джордж мне так и не сказали. Говорят, я еще не дорос.

— Спросила у хафлпаффских префектов. У них вход в Дом прямо рядом. Милейшие, надо сказать, люди, здоровья им побольше. Я всего лишь сказала им, что про меня забыли, я заблудилась и осталась без обеда, так они проводили меня на кухню и накормили до отвала. Чуть не пожалела, что не к ним попала. Милейшие люди, — снова повторила она.

— Хитро придумала, — восхищенно сказал Рон.

— Если бы придумала, — хмуро ответила девочка, — мои тупые префекты тогда на самом деле про меня забыли. И я в самом деле осталась без обеда, потому что полчаса искала Большой зал.

— Когда мы с Невиллом искали медицинское крыло, нас выручил Почти Безголовый Ник, — сказал Гарри, — это гриффиндорский призрак.

И он рассказал о страшной истории смерти этого дружелюбного джентльмена.

— Наш призрак — Серая Дама, — ответила Элайн, — она вообще редко разговаривает. А уж про ее смерть я совсем не знаю.

— Она выглядит так, как будто ее пырнули ножом, — поделился своии наблюдениями Рон, — видели пятна у нее на платье?

Гарри как-то не пришло в голову столь внимательно разглядывать призраков.

— И Кровавый Барон примерно такой же, — снова вспомнил Рон, — с цепями и весь в крови. Кажется, его тоже зарезали или закололи. И он тоже не особо разговорчив. А вот у Хафлпаффа Толстый Монах добрый и веселый. И внешне кажется цел. По крайней мере, не в крови.

На берегу, среди густых кустов, было уже совсем темно, озеро казалось совсем черным под темно-синим вечерним небом. Коротким советом пространство над озером было признано безопасным для полетов, так как над ним не было препятствий, в которые можно было врезаться в ранних осенних сумерках. Рон первым попросил покататься, с благоговением взял метлу и умчался, восхищенно ухнув словно филин.

— Странный он парень, этот Рон, — сказала Элайн, — ты не заметил, он все разговоры преводит на истории, в которых кого-нибудь пыряют ножом.

Гарри засмеялся.

— Что смешного? — сердито спросила она.

— Да это я о Роне, — сказал Гарри, — он вспоминает о ножах, когда встречает тебя. Кажется, ты его впечатлила.

— А по нему не скажешь, что он такой впечатлительный, — задумчиво произнесла Элайн, — и после того, как нас могли взорвать те трое придурков, и после того, как мы узнали об одержимом, он выглядел спокойным. Даже аппетит не пропал. Или он настолько тупой?

— Да нет! — заступился за друга Гарри, — просто он тренирован близнецами.

— Они — легенда, — признала Элайн, — ходят слухи, что они тайком торгуют запрещенными к проносу вещами, как-то наладили пути добычи. Это может быть полезным для нас.

— Кстати, Элайн, как там насчет Джеминио?

— Знаешь, странно — то получается, то нет. И пергамент копируется без надписей почему-то.

Гарри поделился с ней тем, что ему удалось узнать у Вуда, и даже отдал ей мяч. Она немедленно загорелась идеей попробовать новую методику. Гарри зажёг Люмосом свечение на конце палочки, не с первого раза и почему-то тусклое и красно-желтое, словно огонёк свечи, но сейчас это было даже к месту — свет палочки осветил крохотный клочок земли, погрузив окружающие их кусты во тьму. Элайн положила перед собой мяч, ткнула в него палочкой и коротко дернула ей в сторону.

— Джеминио.

Второй мячик, точная копия первого, послушно откатился в сторону.

— И правда, — признала Элайн, — простая форма действительно легче. Зря я сразу с пергамента начала.

Несколькими взмахами создала еще пару копий и одобрительно хлопнула его по плечу, заявив, что теперь дело уж точно пойдет быстрее. Гарри поделился с ней своими мыслями по поводу грядущего лета.

— Рон бывает назойливым, даже я заметила — он от тебя не отлипает, — согласилась Элайн.

— Это ты еще Гермиону не видишь, — пожаловался Гарри, — та слишком много замечает.

— Рона легко отвлечь метлой, разреши ему покататься, и он будет летать, пока не описается, сам видишь. А к лету мы решим вопрос с твоим жильем, и как тебя правильно вызволить, чтобы твои магглы сами тебя выпнули. Есть у меня одна идея. Самое шикарное — у тебя теперь есть метла. Да еще какая! Ты теперь свободен как птица.

— Дурсли ее заберут первым же делом, — уверенно сказал Гарри, — это же явный признак ненормальности.

— Я предлагаю тебе не везти домой ничего ценного, тем более, что торчать у них всё лето ты не будешь.

— А куда же мне всё деть? — удивился тот, — в Хогвартсе оставить ничего нельзя, я же потом до сентября не смогу ничего забрать.

— Да, и куда же все это деть? — с сарказмом спросила Элайн, — тебе же совершенно негде хранить ценности в волшебном мире.

— Гринготтс! — Гарри от досады хлопнул себя по лбу.

Палочка Гарри потускнела еще сильнее и сейчас освещала лишь саму себя. Из темноты вынырнул Рон, едва не сбив Гарри с ног.

— Ух! Еле вас нашел, — воскликнул он, — хорошо, что вы свет зажгли, я уж думал, что заблужусь. Нимбус — просто чудо!

Он вручил метлу Гарри словно рыцарь — меч, и уселся на бревно, обхватив себя руками.

— А над озером прохладно, — сказал он.

Теперь пришел черед Элайн. Она пообещала только проверить метлу на скорость и мгновенно исчезла в сумерках.

— Эх, сейчас она вернётся — и поедим, — мечтательно зажмурился Рон, — что значит — Равенкло! Вырасту, буду жениться — обязательно заведу себе жену-равенкловку.

— Элайн? — спросил Гарри, он об этом как-то даже не задумывался, взрослая жизнь казалась ему такой далекой, заботы завтрашнего дня обычно поглощали все его внимание, а жизнь с Дурслями делала строительство планов малоосмысленным делом.

— Любая кроме Элайн! — воскликнул Рон, — она конечно умница, но жуткая. Знаешь, иногда моя мама сердится на папу и кричит на него, особенно когда он тащит маггловские вещи в дом и возится с ними днями напролет. Ну знаешь, все эти пробки и стеклянные пузыри с проволокой внутри. Недавно он раздобыл целый маггловский автомобиль и спрятал от мамы в сарае, но она все равно его нашла. Он постоянно забывает о домашних делах. Как ты думаешь, будет Элайн в этом случае просто сердиться и кричать? Сегодня я маху дал с этим тупым Малфоем, сглупил, признаю, но можно же было сказать по-человечески! Ты видел, что она хотела сделать? Я голову даю на отсечение, она собралась меня выпотрошить! Вот уж спасибо! Мне больше нравятся мои потроха, пока они внутри меня, а не снаружи. У нее только и мысли, как бы пырнуть кого ножом!

Гарри сумел скрыть улыбку, сделав вид, что чешет нос.

Элайн с шумом вылетела из темноты, шелестя подошвами по усыпанной прошлогодней листвой почве, так же, как и Рон, чуть не сбив Гарри.

— Холод собачий, когда быстро летишь, — возбужденно сказала она, вручив Гарри метлу, — вы как хотите, а я развожу костер. Метла — прямо ураган! Аж слезы из глаз выступили!

— Скажи — вещь! Она — лучшая! — замахал руками Рон, разом забыв про все свои обиды и претензии.

Теперь прокатиться решил Гарри. Он, не спеша, сел на метлу и медленно полетел в сторону озера, предвкушая свободу ночного полёта. Позади, в зарослях слышался треск ломаемых сучьев и обрывки слов Рона. Так, не замолкая, тот обычно рассказывал о квиддиче. Помня о рассказе Рона, он плавно набрал высоту и оглянулся назад, запоминая, в каком положении находятся силуэты башен Хогвартса, чтобы найти дорогу назад, а потом ринулся, выжимая из новенького, пахнущего лаком Нимбуса всё, на что тот был способен, по огромной, чуть ли не во все озеро спирали взбираясь все выше и выше, пока сам замок не стал выглядеть крошечной игрушкой, а деревья вообще не слились с землёй. Здесь, в полумиле от земли, в царстве ледяного, продувающего до костей ветра он чувствовал себя абсолютно свободным, вцепившись коченеющими пальцами в единственную осязаемую вещь — его верный Нимбус. А затем он камнем ринулся вниз. Долгая тошнотворная одурь невесомости, набегающий поток, превратившийся в ледяной ураган, плотный настолько, что он буквально душил, не давая выдохнуть, стремительно летящая навстречу чернота водяной глади, и наконец выход из пике, от которого его вдавило в метлу так, что он едва не потерял ботинки — к берегу Гарри подлетал окоченевший словно мороженые рыбы в супермаркете, те, которых, говорят, поймали на повороте, потому что все они были согнуты.

Рон и Элайн (Гарри сильно подозревал, что в основном Элайн) уже принесли кучу хвороста и сейчас складывали небольшой костерок. Впрочем, занималась этим тоже Элайн, а Рон держал светящуюся палочку и продолжал рассказывать о квиддиче. Гарри неуклюже слез с метлы, прислонил ее к коряге подальше от будущего костра и кучи хвороста, и обхватил себя руками, весь дрожа. Для себя он решил с этого дня одеваться для полетов потеплее и выяснить у Вуда, нет ли для игроков специальной непродуваемой формы, школьные мантии плохо защищали от ветра.

— Холодно, да? — спросил Рон радостно, — костер почти готов. Кто умеет разжигать огонь? Я тысячу раз видел, как мама это делает, и несколько раз сам пробовал. Нужно сказать — Инсендио.

— У меня есть маггловское огниво, — коротко ответила Элайн, роясь в кармане мантии.

— Огниво? — удивился Рон, — магглы все еще пользуются огнивом? У них уже есть спички. Даже волшебники ими пользуются. У нас дома полно спичек.

Элайн достала что-то блестящее из кармана, разложила надвое и чиркнула пальцем. В свете вспыхнувшего фитиля Гарри узнал обыкновенную бензиновую зажигалку, блестящую хромом, с тонкой гравировкой, изображавшей голову волка. Пламя быстро охватило сложенный костер, и продрогшие друзья расселись вокруг огня. Гарри постарался сесть между Элайн и Роном, так как подумал, что нечеловеческие зрачки юной хаги могут привлечь внимание его товарища — кто знает, вдруг его учили распознавать хаг, раз уж волшебники их опасались. Рон выпросил зажигалку, ощупал ее со всех сторон и сейчас чиркал колесиком, любуясь на язычок пламени

— Ну и затейники эти магглы! Папа их обожает. Надо же, что они додумались сделать с огнивом. Смотрите, какое маленькое! Красивое, с волком. Пахнет только странно.

Он осторожно понюхал потухший фитиль.

— Лучше не нюхай, — посоветовал Гарри, — это бензин. Надышишься — отравишься еще.

— Бензин?

— Это такое маггловское зелье. Горючее.

— Не знал, что магглы умеют варить зелья, — сказал Рон.

— Это не совсем зелье, — сказала Элайн, — в нем нет магии. Просто оно хорошо горит. Автомобили тоже на нем работают, когда оно сгорает внутри.

— Сгорает? — изумился Рон, — как автомобиль может ехать, оттого, что в нем что-то сгорает? Если я подожгу к примеру метлу, она ведь никуда не поедет. Ты в этом уверена?

— А если я подожгу тебе к примеру штаны, побежишь ты явно быстрее, так что может, — упрямо сказала Элайн, — к тому же, когда машина работает, у нее из трубы идет дым, а дыма без огня не бывает. А вот еще один факт — если налить в этот бензин Антипиритного зелья, он работать не будет. Какие еще нужны доказательства?

— Что такое Антипиритное зелье? — спросил Гарри.

— Зелье, которое не дает гореть тому, на что нанесено, — сказала Элайн, — ценная вещь в старые времена. Пожары тогда были — ужас, в войну вообще специально поджигали. А помажешь стены и крышу таким зельем — и пожар тебе не страшен.

Она достала из кучи хвороста несколько свежих прутьев, несколькими взмахами ножа превратила их в шампуры и протянула Гарри и Рону. Рон смотрел на блестящее в свете костра лезвие, не отрываясь и перестав говорить.

— Пожарим сосиски и мясо. Горячее вкуснее же. Рон, я тебя не узнаю. Ты есть будешь?

Рон, очнувшись, принялся насаживать продукты на прут, кося глазами на нож до тех пор, пока тот не исчез в кармане Элайн.

Вскоре горячие сосиски грели их изнутри, а жар костра — снаружи, и Гарри быстро согрелся, хотя спина все равно немного мёрзла. Он даже начал подумывать, не прокатиться ли ещё разок, пока не стемнело окончательно. Вдруг Элайн вздрогнула и резко вскинула голову в сторону берега.

— Там кто-то есть, — прошептала она напряженно.

Рон и Гарри замерли. Тихо шелестел лес. Где-то далеко кричали совы, что было вовсе не удивительно, учитывая, какое огромное количество их жило в округе, у Хогвартса даже была собственная совятня, размещенная в одной из башен.

— Ты уверена? — спросил Рон, вглядываясь в темноту, — я ничего не вижу.

— Вон тот куст только что шевельнулся, — настаивала Элайн, — и на куст он не похож, я листьев не вижу.

— Как ты можешь вообще что-то видеть? — проворчал Рон, — темно как внутри коровы{см. примечание к главе 8}.

Эти слова Рона напугали Гарри ещё больше — он хорошо помнил, как Элайн свободно шла по тропинке в то время, как Гарри едва видел свои руки. Поэтому он поднял палочку в сторону того похожего на голову Хагрида куста, на который указывала девочка, и тихо произнесл, стараясь не шевелить губами:

— Кто ближе к метле — хватайте на счет три, я попробую шарахнуть жалящим.

Он в очередной раз пожалел, что не озаботился ничем более действенным, хотя бы заклятием воспламенения, которое хотел показать Рон. Входящие в его скромный арсенал люмос, жалящее и левиоса были в этой ситуации совершенно бесполезны, а единственная вещь, способная их спасти — Нимбус — была одна на троих.

— Э! — раздался низкий голос, в котором они сразу распознали лесника, — не стреляйте! Заметили все таки!

Огромная тень бесшумно двинулась в их сторону. Куст действительно был головой Хагрида, а вернее, Хагридом целиком; он стоял за зарослями и смотрел оттуда на костёр. Гарри и подумать не мог, что такой огромный и, казалось, неуклюжий увалень как Хагрид мог перемещаться по сумеречному лесу столь бесшумно и незаметно. Лесник подошел к костру — пламя осветило снизу его могучую фигуру — и уселся на землю перед ними, положив рядом свой арбалет.

— А я думаю, кто это тут сидит так дерзко. Еще и костёр развёл. Для сладких парочек вроде рано ещё, не весна. Чегой-т вы? Вы в курсе, что отбой уже был? Не миновать вам Филча теперь. Может, у меня переночуете? А то ведь влетит. Не знаю, как тебе, Элайн, а с Минервой шутки плохи.

— Мы метлу празднуем, дядя Рубеус, — радостно сказала Элайн, — хотите курицу? А войдем так же, как и вышли — через окно.

— Какую метлу? Как через окно?

Гарри, как виновник торжества, рассказал о зачислении в команду, неожиданном подарке и их побеге из-под надзора школы. Хагрид добродушно рассмеялся.

— Ну точно отец! Тот наипервейший летун был, и шалопут такой же. Это у тебя от него, не иначе. Ловко вы с окном придумали. Я помню, когда учился, только руку и мог просунуть, они ж узкие были, разве что сова пролезет.

— Они и сейчас узковаты, — сказала Элайн, снимая с обгорелого прута пахнущий дымом кусок хлеба, — чуть подрастем в обхвате — и всё, придется новый путь искать.

— Когда это еще будет, — беспечно отозвался Рон, — может, к тому времени мы префектами станем и получим право ходить когда вздумается.

— Это может быть, — согласно кивнул Хагрид, из вежливости взяв кусок курицы на пруте и сунув его в рот, такие порции были ему все равно что канапе, — твои братья были, да. И Билл, и Чарли, и третий ваш.

— Перси, — пробормотал Рон с набитым ртом, — он все лето об этом говорил.

Они ещё немного посидели, поболтали о том о сем. Гарри был ужасно этому рад, у него еще никогда в жизни не было столько друзей, радующихся его успехам. Наконец стало совсем темно, и они засобирались обратно. Хагрид тепло попрощался и остался тушить огонь. "Я все же хранитель земель, вот и послежу, значит," — пояснил он, а друзья отправились в обратный путь. После сытного ужина тащиться назад отчаянно не хотелось, и, по предложению Рона, они попытались усестся втроем на одну метлу. Водителем был избран Гарри, который сел в центре, Элайн уселась перед ним между руками, а Рон вцепился в спину позади. Первая попытка едва не окончилась крушением — волосы Элайн, развеваемые ветром, забились Гарри в рот и глаза, а метлу качало из-за неравномерной загрузки, и они с хохотом повалились на траву. Узнав, в чем дело, Элайн с досадой хлопнула себя по бёдрам.

— Ленту я с собой не взяла. Есть хоть шнурок какой-нибудь?

Гарри вспомнил о подаренной шкурке, когда-то служившей той же цели, и вынул ее из своего верного кошеля. Рон предупредительно, хотя и совершенно напрасно зажег свет на конце палочки. При ее свете Гарри увидел, что Элайн узнала свой подарок, смущённо улыбнулась и принялась связывать волосы в тугой хвост.

— Это же змеиная шкура! — воскликнул Рон, содрогнувшись.

— Я заметила, — невозмутимо отозвалась Элайн, — полезная вещь в зельеварении, между прочим.

— Разве девочки цепляют себе на голову мертвых змей! Вот моя мама бы никогда...

— Знаешь, — перебила его Элайн, — вир мо... — она бросила быстрый взгляд на Гарри, — муж моей тетки, дядя Имран, тоже пытался поучать её, как надо одеваться. На его родине все женщины носят маску на лице, а тетя их терпеть не может.

— Это ты к чему? — подозрительно спросил Рон.

— Она просто предупредила его, что если ему так хочется эту маску, она оторвёт ему лицо, и он будет ходить в ней до конца своих недолгих дней.

— Как можно оторвать лицо? — фыркнул Рон

— Ну, может не всё лицо, — согласилась Элайн, — глаза наверное останутся, вряд ли они выпадут. Язык там, может часть носа. Как только говорить — губ-то наверное не будет.

Она оскалила зубы, оттянула ладонями щеки назад и высунула язык:

— Лап-лап-лап! Вот так придется говорить!

— Мерлин правый! Элайн! — заорал Рон в возмущении, — я только что поел! Тьфу!

Он плюнул в траву и поежился. Они снова забрались на метлу, в этот раз Рон вцепился в мантию Элайн, и они обжали сидевшего между ними Гарри словно великан — пойманного в кулак маггла. Зато это вернуло метле устойчивость, и они вмиг домчались до подножия башни Гриффиндора. Здесь Рон спрятался под знакомым уже деревом, а Гарри отвёз Элайн в ее башню. Смешливых девочек там уже не было.

— Сплетничать побежали, — сказала Элайн, протискиваясь в окно — до завтра, Гарри.

Гарри попрощался, как коршун спикировал к Рону, и они вместе вернулись в свою спальню.

Время было уже позднее, Невилл, кажется, давно спал, поэтому друзья тоже разделись и легли.

— Как ты думаешь, Гарри, — прошептал Рон со своей кровати, — это она серьезно?

— Ты о чем? — спросил Гарри, отчаянно зевая.

Лишь коснувшись подушки, он понял, что ужасно устал и хочет спать.

— О лице?

— Ну она же спасала тебя от Гермионы, когда та решила заколдовать твоё. А она обычно нужные вещи говорит.

Рон оскалил зубы, потрогал себе нос, потом яростно почесал лицо ладонями и зло плюнул.

— Вот же дрянь! Теперь еще приснится! Спокойной ночи, Гарри.

— Спокойной, — ответил Гарри и уснул, едва успев закрыть глаза.

1) Драккар (норв. Drakkar, от древнескандинавского Dreki — «дракон») — так сегодня принято называть деревянный корабль викингов, длинный и узкий, с высоко поднятыми носом и кормой. Нос судна украшался носовой фигурой, изображающей дракона или подобное существо, возможно имевшей и какое-то символическое или сакральное значение

Вернуться к тексту