Ведьмино отродье (hag born) (джен)

Весна стремительно набирала обороты, и снаружи становилось теплее с каждым днем. Однажды в гостиной Гарри случайно подслушал, как один из близнецов Уизли приглашал их охотницу, красавицу Алисию на лодочную прогулку. Та со смехом отнекивалась. Гарри понял, что их посиделкам в гроте приходит конец. Разведка прилежащих земель, однако, принесла неутешительные плоды — земля не успевала за весной, и под деревьями все еще было холодно и сыро, особенно по вечерам. Элайн заявила, что у нее появилась одна идея, и она обязательно что-нибудь придумает, только разберется с ловушкой в сундуке. По ее словам, страх перед их бандой начал забываться, и ей снова стало казаться подозрительным поведение ее соучениц-старшекурсниц, которых она пару раз заставала в комнате, хотя с ее соседками по комнате они, как ей казалось, вовсе не были дружны, скорее те побаивались своих старших и гораздо более сплоченных подруг и вели себя заискивающе. Она снова встретилась с близнецами и сидела в тот день за столом Гриффиндора очень довольная.

— Удалось обменять кое-что из исцеляющих зелий на их разработки, — поделилась она, — они испытывают их на себе, и средства от синяков и кровотечения из носа им оказались очень нужны. А взамен они мне выдали кое-какие вещи в стадии испытаний. К примеру, хлопушка для удара по лицу. Кстати, не бери у них ничего, что похоже на подзорную трубу или телескоп. Они еще не доработаны. Хочешь в них посмотреть — и оно как даст тебе в глаз! Пока у них проблемы с силой удара — то не срабатывает, то бьёт чересчур сильно. А мы готовим отличную мазь от подбитых глаз и прочих частей тела на основе настойки растопырника. Даже больница святого Мунго у нас ее берёт. Я эту хлопушку приспособлю к моему сундуку в качестве вышибного заряда. Она у меня будет не бить в глаз, а выбрасывать в вора чесоточный порошок. Убойная будет вещь. Тут-то я и узнаю, кто ворует мою обувь.

В конце недели, Элайн, как и обещала, выдала решение: Гарри и Рон нашли его чудесным, а Гермиона — безумным, хотя от приглашения не отказалась. Ночь обещала быть тихой и ясной, и она предложила устроить чаепитие под Луной на крыше.

— А что? — сказала она, — наконец-то не в четырёх стенах. Сил уже нет тут сидеть. Прохладно, но что с того? Колдуны мы или жуки навозные? А там нас никто не увидит, кроме разве что Хагрида снаружи — чтобы хоть что-то увидеть, придется отойти далеко от замка, у самых стен поверхность крыши не разглядеть. А Хагриду сейчас не до нас. И близнецы нас там не найдут, если им, конечно, не взбредёт в голову полетать над замком именно в эту ночь.

— Они сейчас проводят вечера с Алисией и Анжелиной, — сказал Рон, — или пропадают где-то у себя с Ли Джорданом. Кажется у них очередной эксперимент. Опять обещали разбогатеть и купить мне кулек карамелек, если я буду умницей и посмотрю на Луну в их телескоп. Ага, сейчас!

— Крыша покатая, — заметила Гермиона робко (она ужасно боялась высоты, но стыдилась в этом признаться, а полеты на метле искренне ненавидела), — а метла только у Гарри.

— На метле мы сидеть, конечно, не будем, — сказала Элайн, — я уже все продумала. Мы обрежем старый стол под нужным углом и приклеим его к крыше Приклеивающими чарами. Конечно, лучше взять не один стол, а три, и расположить их в два яруса. Нижние два будут полом с уклоном внутрь, чтобы уж точно не упасть. Верхний будет столом. На него мы положим еду и метлу, чтобы ненароком не сбить ее на землю. И тоже приклеим ее к столу на это время, разумеется. Она — самая ценная наша вещь. Уроним — придется сидеть там до утра, так что надо подстраховаться.

— Какая будет еда? — тут же поинтересовался Рон.

— Какую принесём, — ответила Элайн, — я предлагаю вам сесть вместе на ужине и стащить целиком пару пирогов. А я принесу кружки и чай в бутыли.

Перед ужином они решили навестить Хагрида, чтобы удостовериться, что ему точно не до них со своим драконоводством. Ну и убедиться, что он вообще жив — Гарри всё не давало покоя зловещее яйцо, лежащее в очаге. Когда Гарри, Элайн и Рон пришли к хижине, Хагрид долго не открывал, и вся троица с опаской отошла от двери. Гарри уже начал присматриваться к занавешенным окнам, но дверь, наконец, приоткрылась, и сам хозяин хижины осторожно высунул свое огромное волосатое лицо в образовавшуюся щель.

— Входите скорее, — прошептал он, — только осторожно. Он пока еле ходит, но кто его знает.

Ребята переглянулись и осторожно перешагнули порог. Очаг больше не полыхал, и в нем не было старого котла, который теперь забыто валялся в углу, полный грязного песка, перемешанного с крупными чёрно-белыми осколками скорлупы. Часть комнаты в углу была огорожена щитами из досок, и оттуда доносился шорох.

— Вылупился, — торжественно сообщил Хагрид, плотно захлопнув за ними дверь и убедившись, что занавески полностью закрывают окна.

Ребята подошли к выгородке и заглянули через край. Огороженный кусок пола был засыпан толстым слоем песка вперемешку с камнями самых разных размеров. Некоторые булыжники были испачканы в пепле и саже. Там же валялась старая сковорода. По камням и песку ковыляло небольшое костлявое серо-черное создание, из-за сложенных кожистых крыльев похожее на смятый зонт, с шипастым черным гребнем на спине, длинным хвостом, маленькими рожками на вытянутой, обтекаемой формы, уродливой голове и выпученными оранжевыми глазами. От загона веяло теплом и сильно пахло алкоголем.

— Я, конечно, не могу согреть его как родная мамка, — сказал Хагрид, нависнув за ними как дуб, и также заглядывая внутрь выгородки, — поэтому я разогреваю булыжники в огне и складываю их ему в гнездо.

— Это определенно норвежский горбатый, — подтвердил Рон, — знаешь, дядя Рубеус — это худший вид дракона для домашнего содержания. Они ядовиты, а выдыхать пламя начинают очень рано.

— Я знаю, — вздохнул Хагрид, — но выбирать не приходилось. Думаешь, у меня была целая витрина разных видов? Брал, что дают.

— Чем ты его кормишь? — поинтересовалась Элайн, — маленьких дракончиков мать кормит содержимым своего зоба. Там особая смесь из полупереваренной пищи и секрета огненных желез. Он не выживет на обычной еде.

— Есть смесь-заменитель, — отмахнулся Хагрид, — тушеный фарш, свежая кровь и неразбавленный бренди. Как видите, пока он не жалуется.

— Удивительно, как такой зверь поместился в яйце, — подивился Гарри.

— Он был меньше, — пояснил Хагрид, — я ведь его уже четвертый день кормлю. Растет не по дням, а по часам. Просто невероятно.

Дракончик раскрыл пасть, полную мелких острых зубов, и стал издавать странные звуки, похожие на те, что издает кошка, наевшаяся своей шерсти.

— Ой, фу, — воскликнул Гарри, — его, кажется, сейчас стошнит!

Но дракончика не стошнило. Вместо этого он выдохнул клубы черной копоти и сноп искр.

— Скоро дышать огнём будет, — сообщил Хагрид с такой гордостью, словно это была исключительно его заслуга.

— Он скоро сможет сжечь дом — сказала Элайн предостерегающе, — а эти доски его не остановят.

— Куплю Антипиритное, — сказал Хагрид просто.

— Что значит "куплю"? — спросила Элайн обеспокоенно, — то есть тут ничего не обработано, а зелья у тебя нет?!

— Ну... — смущённо пробормотал Хагрид, — видите ли, недосуг мне было маленько...

— Тебе конец, дядя Рубеус! — убежденно произнесла она, — точно! Сожжёт он тебя живьём.

— Типун тебе на язык, дочка! — сердито воскликнул Хагрид, — найду я это зелье! Найду! Кажись, в замке было у кого-то. У Помоны. Пойду и возьму взаймы! Ты лучше посмотри, какой красавец!

Он наклонился, сунул руку вниз и пощекотал дракона своим огромным пальцем за спину, ловко одернув руку в тот момент, как дракончик попытался вцепиться ему в палец, неуклюже вертясь на песке и разбрасывая во все стороны камешки.

— А кто тут у нас твоя мамка, а? Кто тут у нас такой хороший? — засюсюкал Хагрид, снова целясь пальцем в свирепое создание, задравшее свою рогатую голову и разглядывающее их своими оранжевыми глазками с узкими черными вертикальными зрачками. Затем оно раскрыло пасть и снова кашлянуло. Между зубов у него коротко пыхнуло желто-оранжевое пламя, выбросив сноп искр и крохотное облачко копоти.

— Что-то непохоже, чтобы он считал тебя своей матерью, — заметил Рон.

— А как мы узнаем мамку? — счастливо сощурился Хагрид, еще раз ловко коснувшись шипастой спины и снова отдернув руку, пока дракончик, расправив крылья, попытался подпрыгнуть и неуклюже упал в сковороду, противно царапнув когтями по металлу, — а мы кусаем все, что движется. Что не поддалось, то и мамка! А что жуется, то еда наша, да? Мамку-то не прокусишь! Мамка-то сама кого хошь прокусит. Чешуя-то драконья Бомбарду держит, а!

Элайн выразительно глянула на Гарри и Рона и сокрушенно покачала головой. Дело было ясное — Хагрид рехнулся. Теперь даже Гарри, никогда до этого не видевшему драконов, стало совершенно очевидно, что Хагрид не сможет долго удерживать это существо. Оно было опасно, и опасность эта очень быстро росла.

— Я назвал его Норберт, — с любовью сказал Хагрид, оставив, наконец, попытки еще раз погладить раздраконенного дракончика.

Они посидели еще немного, пожелали счастливому драконоводу удачи и отправились в замок, чтобы успеть на ужин. Элайн выпросила у Хагрида разрешения забрать осколки скорлупы, завязала, все, что смогла собрать, в носовой платок и унесла с собой, туманно пояснив: "Пригодится."

Встретиться договорились в комнате с мебелью, потому что материал для строительства имелся только там. Гостиную было решено покинуть непосредственно перед отбоем, чтобы иметь возможность сделать это совершенно законно. Только Гарри должен был выйти в Мантии-невидимке, чтобы вынести метлу. Они решили пригласить с собой и Невилла — сам бы он ни слова не сказал, даже если бы увидел, как его товарищи строем уходят с сумками наперевес. Он, кажется, так до конца и не верил, что у него теперь есть друзья. Конечно, Гарри мог бы долететь на метле самостоятельно, но его товарищей с Гриффиндора было много, и среди них была Гермиона, которая боялась лезть в узкое окно и цепляться ему за спину, глядя в это время в бездну под ногами. Девочка и так нервничала, ибо пользоваться метлой все же придется, чтобы попасть на крышу, но Гарри, как мог уверил ее, что перенесет ее так медленно и осторожно, что она и не заметит. Невилл, ранее тоже боявшийся метел, после истории с Малфоем, кажется, обрел уверенность, и сейчас ничуть не переживал. Напротив, шел, улыбаясь и благодарно поглядывая на остальных, по своему обыкновению молча.

Они без приключений добрались до нужной им двери, благо все это место уже знали, аккурат к началу отбоя. Гарри простучал условный сигнал, за дверью послышался шорох отодвигаемого стола и они вошли внутрь. Элайн вернулась к прерванному занятию, и сидела сейчас, направив палочку на маленький стеклянный пузырёк.

— Что ты делаешь? — спросил у неё Рон.

— Пытаюсь превратить неживое в живое, — ответила та, не поворачивая головы и сосредоточенно смотря на пузырек, — есть специальные приемы в трансфигурации для превращения сосудов в животных.

— Но это очень сложная магия, — воскликнула Гермиона, — ее проходят на старших курсах! Я видела эту тему в учебниках у старост. Ты хочешь превратить сосуд в птицу, так?

— Нет, — сказала Элайн, отвлекаясь от созерцания пузырька, — я собиралась превратить его в летучую мышь-вампира.

— И почему я не удивлен? — проворчал Рон, — на кой черт это тебе?

— Я хотела заставить ее напиться чьей-либо крови, а потом отменить трансфигурацию и превратить её обратно в пузырек, и посмотреть, окажется ли выпитая кровь внутри. Это дало бы мне много возможностей в плане...

— Мать моя женщина! — воскликнул Рон с возмущением, — к тебе и так страшно повернуться спиной! Теперь еще и это! И как, получается?

— Нет, не получается, — со вздохом ответила та.

— Хвала Мерлину! — с облегчением выдохнул Рон, — надеюсь, никогда и не получится!

— Видимо и правда придется подождать до старших курсов, — сказала Элайн, сердито пряча пузырек в карман, — мое внутреннее око видит среди нас скептика.

Рон насмешливо фыркнул.

— А по-моему — это классная идея, — сказал Гарри.

— Была бы, если бы она не собиралась испытать ее на ком-нибудь из нас, — возразил Рон.

— Вообще-то я собиралась испытать ее на ком-нибудь из слизеринцев, — сказала Элайн, — они же из древних чистокровных родов, их кровь гораздо интереснее. Но если ты настаиваешь на своей кандидатуре...

— О! — откликнулся Рон, — тогда беру свои слова обратно! Элайн, ты — чертов гений! Только ты совершенно напрасно взяла такой крошечный бутылек. Туда влезет лишь один жалкий глоток крови. Я видел в кабинете зельеварения бутыль, достойную короля — в ней чуть ли не полгаллона⁽¹⁾. Попробуй начать с неё. И я слышал, что род Малфоев очень интересен.

Невилл улыбнулся, а Гермиона неодобрительно покачала головой. Элайн вытащила из кармана нож с привязанным за отверстие в рукоятке шнурком, лист пергамента, и они с Гарри покинули комнату через окно.

— Как будем приклеивать стол? — поинтересовался Гарри.

— Сначала замерим угол наклона крыши. Подлетай поближе и дай мне опереться.

Гарри подвел метлу боком к крутому склону огромных черепичных плит, составлявших поверхность крыши, Элайн склонилась с метлы, уперевшись в крышу ногой, размотала шнур и, используя нож как отвес, выровняла по нему лист пергамента.

— Всё. Летим обратно, — сказала она, подгибая пергамент косым уголком там, где он уперся в черепицу, — еще немного круче обрежем, чтобы с запасом.

Они вернулись обратно в аудиторию и принялись искать подходящие столы с широкими боковинами, вытаскивая их на середину комнаты. Элайн приложила согнутый пергамент к боковине одного из столов и чиркнула палочкой под нужным углом:

— Люмос!

На темную деревянную поверхность легла светящаяся полоса. То же самое она повторила на другой стороне и протянула импровизированный шаблон Гермионе.

— Держи, подруга. Размечай. Парни у нас — золото, но я бы не доверила им чертить даже план похода в туалет.

Гермиона польщенно, но не совсем уверенно принялась размечать второй стол, излишне тщательно совмещая края доски и пергамента.

— А как мы обрежем дерево? — спросил Рон, вертясь рядом.

Элайн встала возле стола и подняла палочку, глядя на светящуюся полосу:

— Диффиндо!

Косо срезанный стол шумно осел на один бок.

— Чёрт! — сердито буркнула Элайн, — так мы весь замок переполошим. Силенцио! Диффиндо!

Столешница с косыми срезами боковин окончательно рухнула на пол, правда, теперь очень тихо. Два других стола вскоре постигла та же участь.

— А ты знаешь Приклеивающие чары? — тихо спросила Гермиона, — мы не упадем?

— Я приклеивала сундук к стене, — ответила Элайн, оглядывая плоды трудов своих, познавшие жатву, — раньше, чем через два часа не отрывался. Последний раз весь день провисел. Может, он и раньше весь день бы висел, просто какая-то тварь Финиту колдовала, чтобы испортить мне эксперимент — этого я не знаю. Есть у нас всякие. Не думаю, что мы будем сидеть там так долго. Да и перезачаровывать никто не запрещает. Ты просто не привыкла доверять магии, Гермиона. Гарри! Ты же сможешь одновременно управлять метлой и колдовать Левиосу?

— Конечно! — ответил Гарри, все это время стоявший рядом, — мы, когда с Роном дразнили кальмара, здорово этому выучились. Верно ведь, Рон?

— Верно, — сказал Рон с широкой улыбкой, — славное было времечко! Ну и здоровая же зверюга!

— Вы дразнили гигантского кальмара?! — возмущенно воскликнула Гермиона, — вы с ума сошли! А если бы он поймал вас своими щупальцами и утащил в воду?

— Я бы обжёг его Согревающими, — самоуверенно ответил Рон, — или Гарри.

— Если бы его когти зацепились за мантию, — заметила Элайн, — он мог бы утащить вас даже будучи мертвым — просто утонул бы вместе с вами. Лучше не приближаться к нему ближе, чем на длину щупалец.

— Какие у кальмара когти? — удивился Рон, — у него же присоски!

— Там острые крючья в этих присосках⁽²⁾, Рон, — сурово произнесла Элайн, — и лучше бы тебе узнать о добыче до охоты, чтобы в твоём доме не играла потом музыка и не собирались родственники вокруг красивого тебя в красивом деревянном ящике.

— Вот именно! — поддакнула Гермиона.

— Давайте уже строить стол, — сказал недовольный Рон, — я умираю от голода.

Гарри снова уселся на метлу с Элайн за спиной и снова вылетел в окно. В этот раз он подхватывал чарами Левитации стол, который в свою очередь поднимали и левитировали изнутри Рон и Гермиона, выталкивая мебель в окно. Далее стол опускался срезами ножек на крышу, а Элайн приклеивала его чарами, для верности повторяя их несколько раз. Она даже слезла с метлы и, держась за древко, попрыгала, чтобы убедиться, что стол прилип к крыше намертво.

— Хорошая штука — чары Приклеивания, — заявила она, садясь обратно на метлу. Очень полезны, если нужно пожить в лесу денёк-другой. Надо только научиться их накладывать не меньше чем на ночь, иначе под утро крыша и кровать, что ты склеил, рухнут, а это не очень приятный вид будильника.

Гарри пометил себе непременно выучиться этим чарам, раз они такие нужные. Таким образом они уложили остальные столешницы, образовав маленький кусочек амфитеатра с совершенно изумительным видом ночной Шотландии под примерно двумя третями высокой Луны. Воздух был холоден и свеж, но практически неподвижен. Гарри полетел вниз переносить остальных своих друзей, наверное уже изнывающих от нетерпения, на их небесную обитель, а Элайн осталась на крыше, накладывая Согревающие чары на столешницы и прилегающую к ним черепицу. Тусклые голубые всполохи, точно молнии, очерчивали ее тощую фигурку, опасливо прильнувшую к крыше подальше от края столешниц, торчащих как какие-то странные грибы-трутовики на залитой лунным светом громаде крыши древнего замка. Первой, несмотря на робкие возражения " я лучше последней", он перевез Гермиону, которая сначала сидела, вцепившись ему в спину, а потом медленно и робко слезала на платформу. Невилл перенес полет стоически, хотя, сойдя с метлы, немедленно переместился к Гермионе, занявшей место в самом центре "амфитеатра". Рон же был ожидаемо невозмутим и немедленно принялся разворачивать принесенные пироги. Метлу Гарри положили на верхний стол подальше от края, укрыли принесенным Элайн полотенцем и приклеили чарами. Затем они расселись вдоль крыши с кожаными кружками, полными горячего чая, ощущая лицом прохладное дыхание ранней весны, а спиной — тепло согретой магией черепицы. Говорить никому не хотелось. Даже Гермиона, вопреки обыкновению, молчала, пока яблочный пирог и пирог с патокой не подошли к концу.

— Красиво как, — произнесла она наконец.

Видимо, боязнь высоты оставила ее, сраженная красотами ночи.

— Угу, — подтвердил лаконичный Невилл, всем своим видом напоминавший сейчас Будду, пребывающего в нирване.

— Мы прямо как Карлсон, который живёт на крыше, — сказал Гарри.

— Что за Карлсон? — спросила Элайн.

— Это маггловская сказка. Там один мужик жил на крыше и умел летать. И прилетал к мальчику.

— Зачем?

— Поиграть.

— Это была хага! — авторитетно заявил Рон, — они тоже приходят поиграть, а потом сжирают тебя, обгладывают до косточек и делают из них ожерелья.

Элайн фыркнула .

— Во-первых, хаги — женщины, а во-вторых, с чего бы ей жить на крыше и летать, они ж не совы.

— Значит, это была на редкость уродливая хага, вот мальчик и перепутал ее с мужиком, — упорствовал Рон, — Гарри! Что это был за мальчик?

— Маггл, — ответил Гарри, — из Швеции.

— Маггл из Швеции! — воскликнул Рон так, будто это все объясняло, — они там все идиоты! Это точно хага!

— Тогда ты тоже — маггл из Швеции.

— Это еще почему? У меня, между прочим, палочка имеется.

Элайн снова фыркнула. Со стороны леса доносились далёкие крики какой-то ночной птицы. Со стороны Рона — звуки допиваемого чая и редкий шорох крошек поедаемого пирога. Расправившись с последним куском, он попросил у Гарри метлу и некоторое время выписывал круги в ночном небе.

Может, они и планировали какой-нибудь важный разговор о дальнейших планах, сейчас про него все забыли. Все их тревоги и страхи остались там, под ними, таясь под толстой черепицей или пресмыкаясь по далекой темной земле внизу; и все разговоры были отложены на потом. В конце концов они начали зябнуть под огромным звездным куполом неба, несмотря на Согревающие чары, и пришла пора возвращаться. Гермиона осмелела настолько, что решилась вернуться в башню через окно. Гарри отнес к ним в спальню сначала Невилла, потом, с его помощью переправил Гермиону, которой Невилл весьма галантно, хотя и покраснев при этом до кончиков ушей, помог спуститься и которую он незаметно проводил обратно в гостиную, отвлекая не в меру внимательного Перси. Затем они совместно с Элайн и Роном, переправленными в аудиторию, расколдовали и залевитировали обратно столы, сложив всё так, чтобы их увечность не бросалась в глаза. Сегодняшний опыт был признан удачным, и заготовленные ими предметы решили использовать в следующий раз. Гарри отвез Рона в спальню и вернулся за Элайн. Та стояла у окна и с тоской смотрела в сторону Запретного леса. В зрачках ее серебрилась Луна, едва заметный в темноте отблеск, невидимый, если не знать, куда смотреть. Девочка сегодня была непривычно тихая.

— Может, прокатишься над лесом? — предложил он ей.

— Не трави душу, Гарри, — тихо сказала Элайн, — скорее бы лето. Или хотя бы каникулы.

— Каникулы уже через месяц, — ответил Гарри, также повернувшись в сторону леса и становясь рядом, — да, скорее бы. Подальше от одержимых, поближе к магглам, дракон их загрызи.

— Одержимого мы выявим, — сказала Элайн, вздохнув, — воспользуемся твоей Мантией и добавим немного Праха в еду за столом во время обеда. Сложность в том, что Филч редко ест за общим столом. А кошке вообще его не подсунуть. Только на пирах — тогда Филч сидит с остальными преподавателями и кошка ест под столом то, что он ей выбирает из своей тарелки. Я видела на Хэллоуин. Но такой случай будет, видимо, только на пиру в честь конца учебного года.

— Я думаю, что это Снейп, — сказал Гарри, — а он обычно ест вместе со всеми. Его проверить легче.

— А Рон думает, что это Малфой. Ну или он просто его не любит, — заметила Элайн, — думаю, ему все равно, получит Малфой Прах в своем стакане сока или плевок. Рона устроит любой вариант.

— Это точно! — подтвердил Гарри, — а есть еще и Квиррел. Его тоже нельзя исключать, хотя, на мой взгляд, он слишком тупой для лича.

— Но это-то и подозрительно, — возразила Элайн, — Он окончил Равенкло, с чего ему отупеть? Да и проверить его ещё легче — он в отличие от Снейпа и Малфоя не столь бдителен. Можно как раз с него и начать. Для тренировки. А о лете тебе рано переживать. До него еще далеко. На каникулах я поеду домой, сам знаешь зачем. Приеду — буду знать более конкретно. Я собираюсь просить у тетки Ран Джереми в помощь для варки одного зелья летом. А ты как бы будешь частью плана. Это как раз то, о чем я хотела тебя попросить. Так это будет выгодно всем нам — хагам, я имею в виду. Всё равно совсем в тайне от теток я ничего не смогу сделать, что-то надо будет им сказать. А тебе я смогу помочь как бы в благодарность за то, что ты помог нам. Мы не ладим с колдунами и стараемся иметь дело только с теми, кого знаем лично. Кому, возможно, не захочется нас предать. А таких очень мало.

— Я совсем не хочу вас предавать, — поспешно заявил Гарри, — только чем я могу помочь? Я же ничего не умею.

— Это пока, — утешила его Элайн, — хаги не очень хороши в чарах. Любой волшебник, сдавший СОВ, уже сравним по силе в магии с далеко не слабейшими из нас. А ты, я думаю, способен на гораздо большее. Я, полукровка, дочь волшебника, уже способнее некоторых моих более старших теток. Я уже помогала Морвене делать часы, а ведь я ещё совсем мала по нашим меркам.

— Так ты уже умеешь делать часы? — восхитился Гарри, подумав, что проект по чарам теперь уж точно у него в кармане. Может даже удастся прослыть умником, как Гермиона.

— Если бы ты их видел, ты бы вряд ли смог назвать их часами, — улыбнулась Элайн, оживляясь, — скорее, мусором. Да ты их еще увидишь.

Видимо, сторонние мысли вытеснили из ее головы тоску по дому. Или лесу. А может, для неё это было одним и тем же. Гарри тоже вздохнул. Предстоящая перспектива его одновременно и манила и пугала. Как бы он ни ненавидел жизнь с Дурслями, они давали ему кров (пусть и не всегда комфортный), еду (пусть и не всегда ту, что хотелось, и не всегда в желаемом количестве), одежду ( пусть и с дадлиного плеча), решали вопросы с властями (тут Гарри вообще не знал, что делать. Оставалось надеяться, что с властями, что маггловскими, что магическими, он до осени не столкнется, а дальше все решит директор Хогвартса). В отличие от Элайн его будущее было туманным и неопределенным.

Постояв еще немного, Элайн все же засобиралась обратно к себе. Ее соседки сегодня были в комнате, поэтому они полетели без Мантии, чтобы ее существование продолжало оставаться тайной. Когда Элайн влезла в свою спальню, Гарри увидел через окно в глубине комнаты одну из тех девочек, что так весело встречали его осенью. Она выглядела странно — не приветливо-веселой как в начале года, а скорее виновато-испуганной. Элайн попрощалась, и окно захлопнулось. Тогда он тоже полетел к себе.

1) английский галлон = 4,5461 литра

Вернуться к тексту

2) Крючья кальмаров — острые хитиновые кольца, "зубы" в присосках гигантских кальмаров. С их помощью они оставляют огромные шрамы на коже своих извечных врагов, кашалотов. Здесь можно полюбоваться как на крючья современных кальмаров, так и прочитать об их эволюции у далеких бронированных родственников кальмаров, белемнитов.

https://elementy.ru/kartinka_dnya/626/Kryuchya_belemnitov

Вернуться к тексту