Мерлин, я влюбилась! (гет)

Визг тормозов, заметавшийся в голове обезумевшей птицей страх, удар в грудь и ватная тишина.

Несколько мгновений Джинни сидела, не шевелясь, заново ощущая собственное тело. А затем прижала ладонь ко рту и выскочила из машины.

Секунда рассеянности, когда она вытирала бегущие по щекам слезы, расплывшаяся перед глазами реальность и силуэт пожилого маггла в считанных метрах впереди.

У нее не было шанса избежать столкновения. Ни вывернуть руль, ни произнести слов заклинания. Да и какого Мерлина ради? Даже заколдованные машины не взмывают вертикально вверх, а эта была самой обычной.

Все это проносится где-то вдалеке, пока в висках бухает совсем другая мысль — она убила человека. По собственной глупости. Просто потому, что не сумела совладать с эмоциями. Потому что не относилась к маггловскому транспорту с достаточной серьезностью, разогнавшись на пустынной дороге.

Растерянно оглядевшись, Джинни бросилась на подгибающихся ногах к обочине, на ходу вынимая палочку. Мужчина лежал на дне неглубокой канавы лицом вниз и не шевелился. Только бы он был жив! Она ведь знает только базовый набор заклинаний, это в Мунго справляются почти со всем, кроме смерти.

Опустившись на колени перед распластавшимся телом, Джинни прижала пальцы к шее мужчины. Что-то смущало ее, помимо очевидного, но сейчас было не время придаваться анализу, потому что… Джинни с облегчением выдохнула. Под ее пальцами пульсировала жизнь.

— Эй? — тихо позвала она. — Вы меня слышите? — и легонько потянула мужчину за плечо.

Никакой реакции.

Основной удар явно пришелся спереди. Со спины Джинни не видела никаких повреждений, и даже его руки и ноги казались целыми. Вот только пальцы были чуть влажными… Джинни отдернула руку и увидела на ней кровь. Что же делать? В таком виде аппарировать с ним было опасно. Даже простой переворот на спину мог оказаться фатальным — пусть она не была колдомедиком, но многому выучилась за тот мрачный год с Кэрроу, да и спортивных травм повидала немало. И все же у нее не оставалось выбора. Если она хочет успеть, она должна сделать все, что можно, прямо сейчас.

Примерившись получше, она собралась с духом, достала палочку и произнесла нужные слова — тело мужчины плавно приподнялось от земли и перевернулось. Джинни ойкнула, едва не уронив его, но все же сумела в последний момент удержать контакт.

Пострадавший снова лежал на земле, теперь уже лицом к ней. И нет, она не убила пожилого маггла. Но очевидно сбила волшебника. Потому что молодой темноволосый парень, что лежал перед ней, был совсем не похож на того, кого она успела заметить перед столкновением. И да, именно это и смутило ее на мгновение — черная смоль вместо мелькнувшей перед ее полными ужаса глазами седины.

Оборотка? Да, должна быть она. Но ведь она не могла слететь от удара, это так просто не работает… Впрочем, сейчас для всего этого было не время и не место.

Несколько раз проведя палочкой над телом пострадавшего и убедившись, что его повреждения не так сильны, как она боялась, Джинни сделала несколько глубоких вдохов, сжала в своих ладонях безжизненную руку и аппарировала в приемный покой Мунго.

Кажется, в последнее время она бывала там слишком часто.

В пятой смотровой густо пахло зельями первой помощи.

— Кто ж его так, — вздохнула преклонных лет медсестра, выполнив весь набор необходимых манипуляций.

Диагностические чары, кровеостанавливающее, заживляющее.

— Я, — выдавила Джинни, отказавшаяся подождать в коридоре.

Женщина бросила на нее хмурый взгляд и пробормотала что-то себе под нос. Джинни расслышала «Мордред бы побрал этот квиддич» и «будто нам и так забот мало». Стало невыносимо стыдно, но она лишь молча поджала губы.

— Доктор Льюс придет, как освободится, — сказала медсестра. — Назначит лечение и переведет мистера…

Джинни запаниковала, времени на раздумья было слишком мало.

— Колин… Колин Олдридж, — сказала она, сама не понимая, зачем лжет.

Ведь сейчас он придет в себя, и все выяснится: ее безответственное поведение, едва не стоившее парню жизни; тот факт, что его травма не имеет никакого отношения к спорту; и что они вовсе не знакомы, а значит, она не может знать его имени. Но сказанного не воротишь, а незнакомец и правда отдаленно напоминал ей Олдриджа, загонщика Паддлмира.

— Переведет мистера Олдриджа в палату, — кивнула медсестра.

— Скажите, как он? — тихо спросила Джинни.

— В целом очень даже неплохо, учитывая силу удара. Должно быть, сработали какие-то защитные чары…

— Защитные чары?

Женщина кивнула.

— Уж очень сильный магический фон, хоть и нестабильный. Ну, или он просто везунчик. Думаю, должен скоро прийти в себя.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Джинни, стараясь не поддаться панике при этом известии.

Женщина кивнула и вышла, а Джинни нерешительно приблизилась к койке. В голове пронеслась предательская мысль о том, что если она сейчас уйдет, то, скорее всего, никто так и не узнает, что именно произошло. Едва ли он успел хоть что-то рассмотреть и запомнить, а о подаренном ей Гарри маггловском автомобиле знают единицы. Но Джинни раздраженно отогнала ее. Она никогда не была трусихой и задолжала этому парню как минимум извинения. И оплату счетов за лечение, конечно. А если он захочет дать делу ход — что ж, это его право.

Парень зашевелился и тихонько застонал. Джинни инстинктивно отпрянула, а затем переборола себя и коснулась его руки кончиками пальцев.

— Тихо, все будет хорошо, — мягко произнесла она.

— Гаюс… — пробормотал он. — Нет, Гаюс, сколько можно… пусть сам чистит свои доспехи!

Брови Джинни поползли вверх, но она не успела толком осмыслить сказанное, как глаза незнакомца распахнулись.

Какое-то время они молча рассматривали друг друга.

— Кто… кто вы? — прохрипел он, скользнув взглядом ей за спину. — Где я?

— Вы в больнице Святого Мунго, вы попали в аварию, точнее это я…

— Мисс Уизли, как тут мистер Олдридж? — распахивая дверь и почти врываясь в палату, проговорил доктор Льюс. — О, вы уже пришли в себя? Отлично! Как ваше самочувствие, Колин?

Джинни закусила губу, ожидая разоблачения, и все же не удержалась от пристального взгляда на врача. Тот едва заметно качнул головой в ответ. За последние две недели это превратилось в своего рода ритуал.

— Нормально… вроде бы, — парень оглядел себя и попытался сесть, но тут же со стоном откинулся на спину.

— О, нет, так не пойдет, — сказал Льюис. — Давайте-ка я вас хорошенько осмотрю, — он подошел и, мягко, но уверенно удерживая пациента за плечо, сначала прощупал повреждения рукой, а затем провел магическую диагностику. — Боюсь, без костероста тут не обойтись. Ну, мы ведь и так это знали, верно? Вообще-то у вас удивительная способность к регенерации, так что, думаю, обойдемся малой кровью, а точнее — малой дозой, — хохотнул колдомедик.

Обычно Джинни раздражали излишний оптимизм и словоохотливость Льюиса, но не в этот раз.

— Это да еще парочка-другая зелий, крепкий сон и будете, как новенький, мистер Олдридж.

Наблюдавший за ним с некоторым недоумением пациент заметно напрягся.

— Как вы меня назвали?

— Что-то не так? — удивился Льюис.

— Видите ли, дело в том… — начала Джинни.

— Это мое имя? — нахмурившись, переспросил пострадавший, и она замолчала на полуслове. — Я его почему-то не помню. И вообще… — он снова огляделся по сторонам, посмотрел на врача, на Джинни и опять на врача, — ничего не помню.

— Вы имеете в виду несчастный случай? — уточнил Льюис.

— Да нет же, — мотнул головой тот. — Ничего.

Он не выглядел потерянным, скорее, сбитым с толку, зато Джинни пришла в ужас.

— Как это возможно, доктор Льюис? — она беспомощно посмотрела на врача.

— Не понимаю, — пробормотал тот. — Я не нахожу никаких повреждений… — он снова сделал несколько пассов руками над головой пациента, тянущийся за палочкой тонкий золотистый свет таял, едва появившись. — Хотя… — он прикрыл глаза, словно прислушивался к чему-то, — вот здесь, — он снова вывел неровный зигзаг, — кажется, какой-то блок… но я не могу сказать наверняка, какова его природа.

— Обливиэйт? — предположила Джинни.

— Нет, что вы, мисс Уизли, его ни с чем не спутаешь.

— Но тогда что это может быть?

— Последствия травмы. Шок. Какой-то стихийный выброс, — пожал плечами Льюис. — Что бы это ни было, оно должно пройти. Покой, уход, домашняя обстановка, и память вернется. А я выпишу рецепт на укрепляющее зелье.

— Довольно сложно укрепить то, чего нет, — заметил пациент.

Джинни нервно хихикнула, хотя на самом деле ей было совсем не смешно. Что же теперь делать? Она ведь даже не знает, откуда этот человек и кто он. И как теперь вернуть его в домашнюю обстановку?!

— Давайте так, — сказал Льюис, — эту ночь я подержу вас в отделении Вы немного отдохнете, восстановитесь, и завтра, думаю, уже сможете вернуться домой. Будем надеяться, что к утру все будет в порядке. А пока мисс Уизли немного расскажет вам о вас, договорились? Только не перегружайтесь, оставьте долгие разговоры до завтра. Тем более что минут через пятнадцать подействует успокаивающее зелье. А я вынужден вас покинуть. Дела, сами понимаете, — он мазнул взглядом по Джинни, и у нее привычно сжалось сердце.

— Хорошо, — пациент неуверенно кивнул, — спасибо вам, доктор.

— Выздоравливайте, мистер Олдридж, — кивнут тот и вышел.

— Кем бы я ни был, — задумчиво проговорил парень, еще раз внимательно оглядев себя — поношенная куртка и шаровары неопределенного грязно-зеленого цвета, — кажется, я очень давно не обновлял свой гардероб.

Джинни скованно улыбнулась. Ее восхищало такое присутствие духа, но оно же заставляло чувствовать себя еще паршивее. Кто-то наверняка сходил с ума, разыскивая этого парня прямо сейчас, а она понятия не имеет, как исправить то, что натворила.

— Так, значит, меня зовут Колин? Колин Олдридж? — медленно проговорил он, прислушиваясь к звучанию чужого имени.

Джинни набрала в грудь побольше воздуха, собираясь с силами, и покачала головой.

— Нет, — он вскинул на нее удивленный взгляд. — Простите меня, — она подошла ближе. — На самом деле я сбила на машине и понятия не имею, как вас зовут…

Рассказывая о случившемся, Джинни была готова провалиться сквозь землю. В горле стоял комок из слез и душившего ее чувства вины. Зато парень почему-то совсем не выглядел рассерженным или шокированным ее признанием, скорее озадаченным.

— Простите, — в который раз повторила она и сморгнула слезы.

— Я прощу вам что угодно, если вы прекратите плакать, — сказал он. — Я верю вам…

— Джиневра… Джинни.

Он как будто слегка вздрогнул, а потом кивнул.

— Я верю вам, Джинни, и не сомневаюсь, что вы не хотели причинить мне вреда.

— Это все моя невнимательность и…

— Перестаньте, — он фыркнул. — Я жив и почти здоров. А поскольку я ничего не помню, кто знает, может это я кинулся вам под колеса?

Джинни покачала головой. Поразительно. Он не только не злился, но еще и пытался ее утешить.

— Спасибо вам. Я сейчас же расскажу все, как есть, — твердо сказала она. — Вдруг вас уже хватились, — она сделала движение, чтобы уйти, но он остановил ее легким прикосновением.

— Возможно, вы и правы, но, с другой стороны… может, пока не стоит этого делать?

— Не стоит? — Джинни растерянно моргнула.

— Не знаю, в чем тут дело, но вам не кажется произошедшее странным?

— Что именно?

— Даже если вы отвлеклись от дороги, что случилось со мной? Довольно трудно не заметить несущийся на тебя автомобиль. Должен был сработать элементарный защитный рефлекс… И что с моей памятью? — он покачал головой. — Я бы хотел разобраться в этом, прежде чем сюда явится кто-то, кого я даже не смогу узнать.

— Вы уверены? — она все еще сомневалась, но не могла не признать, что в его словах было зерно здравого смысла.

Джинни потому и решила, что сбила маггла. Любой уважающий себя волшебник должен был аппарировать в такой ситуации. Конечно, она могла слишком резко вильнуть к обочине, но была почти уверена, что ехала прямо, хоть и слишком быстро.

— Уверен. Если это обычный несчастный случай, то вскоре все разрешится, а если нет… лучше выгадать немного времени.

— А что именно вы помните? — не удержалась от вопроса Джинни.

— Помню, что я маг. Помню, какой сейчас год, и что я в Лондоне. Помню, как зовут королеву, а также всех ее предшественников, — он по-мальчишески улыбнулся, но глаза оставались серьезными. — Но ничего о том, кто я или что делал на той дороге.

— Это действительно странно, — согласилась Джинни.

Ее смущало еще кое-что — он выглядел ее ровесником, и определенно был британцем, но она не помнила его в Хогвартсе.

— Поэтому и не стоит торопиться, — он откинулся на подушку и прикрыл глаза.

По всему выходило, что он подозревал здесь какой-то умысел. И тут она вспомнила то, о чем успела совершенно забыть за всеми этими тревогами. Его внезапное омоложение. Если оно, конечно, ей не почудилось. Что, если он прав, и случившееся вовсе не случайно? Однако сейчас ему определенно требовался отдых. Возможно, грядущая ночь сама разрешит все загадки. Если же нет, она еще успеет сказать ему.

— Вам нужно поспать, — сказала Джинни. — Я приду завтра, хорошо?

Он приоткрыл глаза.

— Хорошо. Но только с одним условием…

— С условием?

— Да. Мы перейдем на ты.

Джинни хмыкнула.

— Думаю, вы… то есть ты определенно это заслужил. До завтра…

— Пусть будет Колин, — пробормотал он.

— До завтра, Колин.

— До завтра, Джинни.

Она легонько сжала его плечо, прежде чем выйти. Постояла в холле, пытаясь осмыслить случившееся, а затем медленно пошла знакомым путем. Пусть время посещений давно вышло, и она уже провела здесь половину этого утра, Джинни не могла уйти, не повидавшись.

* * *

Первая жертва появилась четвертого ноября. Актон Чапмэн. Сотрудник Департамента международного магического сотрудничества. Он же стал первым, кто умер две недели спустя, несмотря на все старания колдомедиков.

К тому времени жертв набралось уже на две палаты. Сейчас, насколько знала Джинни, под них был отведен целый этаж.

Все они были сотрудниками Министерства Магии. Разные отделы, разные должности, кто-то из них был знаком или даже состоял в родстве, иные едва знали друг друга по именам или в лицо. Никакой видимой связи кроме мордредова здания, в котором они проводили свои будни.

Сначала подозрение пало на изгнанных из Азкабана дементоров. Но первый же внимательный осмотр показал: это не последствия поцелуя. Да, кожа неестественно холодная и весь организм словно впал в оцепенение, но ни пустых распахнутых глаз, ни полной необратимости случившегося. Все пострадавшие от загадочной хвори были без сознания, но судя по срывавшимся с их губ стонам и бормотанию — не утратили себя окончательно, а у некоторых даже могли наблюдаться кратковременные улучшения. Но в конце концов все они слабели, день ото дня становясь все холоднее и неподвижнее, и никому не удавалось ни остановить, ни обратить этот процесс вспять. Только замедлить — и то, с переменных успехом.

Джинни волновалась за всех них. За Гарри, за Рона, за Гермиону. Пусть все еще было больно, это ничего не меняло. Они были своими, они были семьей. За отца она тоже боялась, но он был таким убедительным, рассказывая о мерах предосторожности, о том, что подлая хворь предпочитает ярких и молодых, о своем собственном расследовании и о том, о чем мало кто знал.

Когда ее попросили явиться в Мунго, она думала о ком угодно, кроме него. Джинни и не знала, что в ней может быть столько слез. Она выплакала их дома, в своей пустой и темной квартирке на Олд-Комптон-стрит. А в больнице она просто держала отца за руку и горячо умоляла Мерлина вернуть его ей, не произнося при этом ни слова.