Мерлин, я влюбилась! (гет)

Ветер злился, швыряя волны на берег крохотного островка. Время сточило камни старого замка почти до основания, и лишь алтарь казался нетронутым, хранимый магией и пролитой кровью.

Мерлин смотрел на Моргану и не мог поверить, что это происходит вновь. Столько веков спустя… Он давно уже перестал считать их. Они проносились мимо, словно немое, а потом и черно-белое кино. Мерлин полюбил кино. Как любил свои книги, уединенную жизнь на берегу холодного седого моря, размышления о сути вещей и магии. И все же иногда в нем словно пробуждалось что-то, вздрагивало, ежилось от холода и снова засыпало — с каждым разом все крепче. Казалось, что для него уже не было иного пути. Сколько раз можно потерять близких, друзей, любимых, со сколькими проститься, чтобы окончательно обрести себя в одиночестве? Он принял свое бессмертие со смирением и продолжал присматривать за Альбионом, все меньше вмешиваясь в естественный ход вещей. Он все больше грезил о жизни, чем жил ею. Двадцатый век, бурный, беспокойный, жестокий, едва не пробудил его, но они справлялись, каждый раз справлялись без него.

Мерлин не забывал о своих обязанностях. Все святыни Старой религии были надежно укрыты от глаз современных волшебников и волшебниц, потому что разрушения, которые они могли принести, невозможно было сравнить ни с одной, даже самой страшной из известных им, напастью. Малую долю знаний хранили только в Отделе тайн и лишь там у него всегда был поверенный.

И вот словно бы кто-то разбудил его, с бездумной легкостью швырнув в водоворот самой обычной жизни. Прогулки, разговоры, смех и слезы, близость, вкус которой был давно и накрепко позабыт. Огненная вспышка посреди приглушенных тонов его жизни, огненная девушка, ставшая ему другом, а потом и кем-то большим… маленькая, храбрая, упрямая, страстная. И сам он — тоже стал другим. Стал тем мальчишкой, каким давно не помнил себя. Словно встретился со старым добрым другом и теперь тот смотрел на него с грустью и укоризной. Именно этот мальчишка уговорил его сдаться под напором Джинни, в то время как вернее всего было заставить ее забыть обо всем в ту же минуту. Но он не смог… Ее глаза пылали такой решимостью, а он слишком хорошо помнил вкус ее губ и мягкую, теплую кожу под пальцами. Как она прижималась к нему даже во сне.

И вот теперь она здесь. И Моргана — живое воплощение самого страшного, что могло бы случиться с этим новым, куда более хрупким миром — стояла напротив и с насмешливым торжеством изучала их обоих. А в нескольких шагах от него зияла прореха между мирами, пульсируя своим потусторонним светом… У Мерлина очень давно не было дежавю. Но сейчас оно толкнуло его в грудь с такой силой, что он и сам удивился, что устоял.

— Ну, вот мы и встретились, Мерлин, — нараспев сказала Моргана. — Ты скучал по мне?

Его передернуло от звука ее давно позабытого голоса. Пока она молчала, все это еще можно было считать дурацкой игрой подсознания. Но, в конце концов, он знал, что это не так. Чувствовал пробуждение древней магии, смотрел на живое ее воплощение. Неужели все заново, навязчиво билась в голове одна-единственная мысль.

— Я вот скучала, — продолжала Моргана. — Мне и не оставалось ничего другого. Знаешь, каково это, провести пятнадцать столетий в орудии своего убийства? В дурацком мече, вокруг которого ходили, охали и вздыхали разные болваны? Потом ты скрыл его и я бы, пожалуй, сказала тебе спасибо, но мы обойдемся без этих формальностей, правда? Ведь мы же старые друзья… да, Эмрис?

— Ты сама выбрала свой плен, — сказал Мерлин. — И да, когда-то мы действительно были друзьями.

— Уж не намекаешь ли ты на то, что ты свой не выбирал? — усмехнулась она. — Ну же, Мерлин. Столько веков и ничего? Ты меня разочаровываешь… Неужели ты так и не узнал, почему смерть обходит тебя стороной? Или, может, думал, что ты особенный? Особая магия Эмриса… Не хочется тебя разочаровывать, но все гораздо, гораздо проще. Просто этой встрече суждено было случиться. Разве Килгарра не предупреждал тебя об этом?

Мерлин ощутил знакомую тоску при упоминании старого друга. Все, что давно отболело, вдруг ожило в его сердце, словно это было вчера.

— Все возвращается, Мерлин, — словно подслушав его мысли торжествующе произнесла Моргана. — И наконец будет так, как должно! А именно — ты умрешь заслуженной, мучительной смертью… Вы все умрете.

— Не слишком ли громкие слова? — подала голос Джинни, которая до сих пор с трудом осознавала происходящее, но не могла позволить этой безумной девице так разговаривать с Мерлином и запугивать их.

Будь она хоть трижды Моргана!

— Джинни, — Мерлин обернулся и сделал шаг в сторону, чтобы полностью загородить собой.

— Что, Мерлин? Нашел себе новенькую игрушку? — спросила Моргана и хрипло рассмеялась. — Не благодари! Хотя, знаешь, может мне забрать ее себе?.. Хорошие служанки такая редкость. Вот Гвен была так себе, откровенно говоря. Хочешь служить Старой религии, деточка? — усмехнулась Моргана, глядя на Джинни. — Поверь, это лучшее предложение в твоей жизни…

— Ну почему, почему все психопаты вечно считают, что идти за ними в ад, лучшее предложение в чьей-то жизни? — раздался совсем рядом голос Рона Уизли, заставляя Мерлина резко повернуться на звук, а Джинни — облегченно выдохнуть.

У нее были считанные минуты там, в спальне, чтобы отправить Патронус с коротким сообщением: «Остров Блаженных. Мерлин. Каэлих» и надеяться, что они поймут, не заподозрив ее в сумасшествии. И слава… так, надо срочно что-то менять в своих выражениях…. они поняли!

Впрочем, Джинни никогда и не сомневалась в Гермионе.

— Что, еще новые друзья? — в темных глазах Морганы промелькнуло удивление, когда она увидела появившееся из-под мантии Трио. — Ты всегда был очень дружелюбным, Эмрис. Кстати, ты предупредил их, что иногда убиваешь своих друзей?

Мерлин посмотрел на нее почти с жалостью, и в ответ глаза Морганы вспыхнули такой ненавистью, что все присутствующие содрогнулись. Он почти позабыл, как она умеет ненавидеть.

— Зачем они здесь, Мерлин? — прищурилась она, и мантикора его задери, если он знал ответ на этот вопрос. — Они же совершенно беспомощны, — презрительно поморщилась Моргана. — Придумали себе Статут и попрятались по своим норам, как крысы. Я там немного подчистила их ряды, так, забавы ради…

— Ну, точно. Еще одна психованная, — не сдержался Рон. — Почему нам так везет на них, Гарри?

— Это очень, очень хороший вопрос, Рон, — отозвался тот, не сводя глаз с Морганы и поудобнее перехватывая палочку.

— А они остроумные, — хмыкнула Моргана, пристальнее вглядываясь в лица друзей, и одним легким движение отбросила всю троицу к стене. — Но совершенно бесполезные, как я и говорила. Так, а теперь ты и твоя очаровательная спутница…

Прежде чем она успела что-то предпринять, Мерлин сбил ее с ног. Но Моргану питала сама сутью этого места, а еще, кажется, она накопила слишком много ярости и боли. Он почувствовал это, стоило ей швырнуть в них ответной волной. Магия такой силы при желании могла сметать города. При падении Джинни ударилась затылком и осталась лежать на земле поломанной куклой.

— Джинни! — Мерлин бросился к ней, наплевав на Моргану, и ощупал ладонями голову в поисках повреждения; ее волосы быстро напитывались кровью.

Короткое целебное заклинание, и она застонала в его руках.

Что же он натворил! Зачем позволил пойти с ним? Еще и эти трое!

— Прости меня, — выдохнул он, — она слишком сильна здесь и сейчас…

В то время как он сам еще даже не полностью восстановил свои силы.

— Как трогательно, — расхохоталась Моргана. — Ты стал сентиментальным, Мерлин? О, постой, ты же всегда таким был…

— Я убью тебя, — процедил он. — На этот раз окончательно!

Но вдруг ощутил, что даже не может встать на ноги. Его вместе с Джинни пригвоздило к земле под взглядом Морганы.

— Палочка… — выдохнула вдруг Джинни, — попробуй.

Мерлин послушал ее скорее интуитивно, не задумываясь. Выхватил палочку из рукава и выкрикнул: «Астрис!» Мощная волна магии прокатилась по всему его телу, по руке, а затем огненной вспышкой врезалась в грудь Морганы. Следом полетели Петрификус Тоталус Гарри и Ступефай Гермионы. Моргану отшвырнуло на несколько ярдов, со всей силы ударив о землю. Она не шевелилась.

— Эй, ты в порядке? — спросил Мерлин у Джинни, убирая ото лба ее слипшиеся, словно поржавевшие волосы, и она кивнула. — Что они здесь делают?

— Я позвала и не собираюсь извиняться, — сказала Джинни, упрямо поджимая губы и садясь.

— А ты, правда, Мерлин? — спросил Рон и получил тычок по ребрам от Гермионы.

— Правда, я же тебе говорила, — зашипела она.

— Ну, тогда-то мы решили, что ты просто свихнулась. Да, Гарри?

— И в мыслях не было, — тут же отговорился тот и поцеловал упирающуюся девушку в висок.

Раздавшиеся хлопки заставили всех вздрогнуть. Моргана медленно поднялась на ноги, и Мерлин вскочил следом.

— Новые друзья, новые игрушки… думаю, это будет ужасно интересным.

— Это только наше дело, Моргана, — сказал Мерлин. — Пусть они уйдут. Один из нас умрет сегодня и закроет собой прореху.

— Ну, я ведь их и не приглашала, — скучающим голосом напомнила Моргана. — И нет, Мерлин, все будет совсем не так. Я вовсе не собиралась ни умирать, ни убивать тебя прямо сейчас. Так что тебе придется решить, кто из твоей группы поддержки пожертвует сегодня собой ради всеобщего блага. Конечно, ты мог бы предложить себя, но… — она подалась вперед и посмотрела ему прямо в глаза, — кто же тогда найдет и спасет моего драгоценного братца? О, он сейчас в таком необычном месте… Если выживет, значит, действительно, герой!

Издевательски усмехнувшись ему напоследок, она растворилась в воздухе.

— Она что, просто ушла? — спросил Гарри, которому стало жутко при одной мысли об этом.

Теперь в этом мире появилась древняя темная волшебница, магическая сила которой не поддавалась никакому осмыслению. Озлобленная, ненавидящая всех и вся. Ну и кто сказал, что все закончится вместе со смертью Воландеморта? Он переглянулся с Гермионой и Роном и понял, что они думают примерно о том же.

— Моргана — моя проблема, — твердо сказал Мерлин, словно прочитав, а может и на самом деле прочитав, их мысли. — Сейчас нам надо решить другую. Каэлих! — призвал он, и она не замедлила появиться.

В своем полуистлевшем плаще, все такая же бесцветная, равнодушная ко всему живому Привратница мира мертвых.

— Мерлин, — проскрипела она, — давно не виделись. Слишком давно, — со значением сказала она.

— Верно, — он кивнул, — верно. Об этом я и хотел поговорить. Давай заключим сделку: ты возвращаешь обратно все вырвавшиеся души, закрываешь прореху и даешь мне время отыскать Моргану. А потом я приведу ее к тебе и сам войду в твое царство.

— Нет! — воскликнула Джинни. — Если нужен кто-то, чтобы спасти папу, то я… — она замолчала и шагнула вперед.

— Тогда это должен быть я, — глухо сказал Рон.

— Нет, никто из вас не станет этого делать, — сказал Мерлин. — Подумай, — обратился он к Привратнице, — ты так долго не могла меня заполучить. Обещаю, что не обману и не буду искать обходных путей.

— Очень интересно, — усмехнулась Каэлих. — Но ты знаешь, как это работает, Мерлин. Твое предложение очень заманчиво, но закрыть прореху может только новая душа прямо сейчас.

— Я готова, — вскинула голову Джинни. — Пойми, без тебя эта чокнутая разрушит наш мир, — горячо заговорила она, не давая Мерлину вставить ни слова. — А я… что я? И папа будет жив.

— Ты точно никуда не пойдешь, — с мрачной решимостью сказал Рон.

— Рон прав, — кивнул Гарри. — Джинни, подумай, каково будет мистеру Уизли узнать об этом.

— Значит он не должен…

— Потому что пойду я, — сказал Рон, не глядя на Гарри. — Мы все знаем, что так будет правильно. Это мой отец и моя сестра.

— Но, Рон…

— Нет, Гарри! Мы не останавливали тебя тогда, и ты тоже…

— Так, стоп! — воскликнула Гермиона, продолжая что-то искать в своей сумочке. — Никто никуда не идет.

А потом выудила из нее узкий, изящный флакон, в котором клубилось нечто серебристое и летучее. Она подошла к Каэлих.

— Это подойдет? — спросила она, протягивая его Привратнице.

Та взяла флакон, рассмотрела его со всех сторон, поднесла к уху и вдруг улыбнулась своей жуткой улыбкой.

— Украденная душа… Идет, девочка, — сказала Каэлих, вытаскивая хрустальную пробку и выпуская рвущийся наружу эфир.

Нежно засветившись, он юркнул в прореху, а следом зашла и Привратница.

— До новых встреч, — проскрипела она, прежде чем исчезнуть в схлопнувшейся пространственной дыре.

— Да не приведи… бог! — пробормотала Гермиона, а потом обернулась и просто пожала плечами на недоуменные взгляды друзей.

— В подземельях Блэков и не такое можно найти, — сказала она. — Я вспомнила о нем, когда ты прислала свой Патронус, — она посмотрела на Джинни. — Нашла несколько месяцев назад и, когда поняла, что это такое, никак не могла решить, как поступить. Не хотелось обрекать кого-то на вечные скитания по земле, но и как отправить пойманную душу на ту сторону, я не знала. Искала ответ в книгах, а тут вот… Так удачно получилось.

— Удачно? — фыркнула Джинни и вдруг рассмеялась от облегчения.

И заразила своим примером окружающих.

— Что? — сказала Гермиона, глядя на них.

— Ничего… ничего, любимая, — утыкаясь носом ей в волосы, со смехом проговорил Гарри, — ты просто невероятная.

Глядя на них, Джинни вдруг поняла, что ей не просто все равно. Она действительно рада за них. Она перевела взгляд на Мерлина и сказала:

— Нам надо поговорить.

Он кивнул.

Они устроились прямо на берегу, и Джинни с интересом огляделась.

— Остров Блаженных, м-м? — спросила она. — Что еще ты скрываешь от нас, о великий волшебник?

— Перестань, — поморщился он и вдруг хитро улыбнулся. — На самом деле многое. Такие знания очень опасны.

— Я понимаю, — кивнула Джинни, задумчиво ковыряя песок носком ботинка. — И поэтому теперь ты собираешься заставить нас все забыть и гоняться за Морганой в одиночку…

Она не спрашивала, она утверждала.

— Но знаешь, что, Мерлин?

— Что? — спросил он с мягкой улыбкой.

— Ты не должен быть один. Никто не должен. Вот они, — она кивнула в сторону устроившейся на камнях и тоже что-то вполголоса обсуждавшей троицы, — самые смелые люди, которых я знаю. Они справлялись с таким, с чем не справлялись куда более опытные и сильные волшебники. Поверь, их помощь дорогого стоит! А что касается меня… — продолжала распаляться она.

— Да, Джинни?

— Я больше не намерена сидеть дома и кого-то там ждать! Даже если ты заставишь меня все забыть, клянусь, я найду способ вспомнить, найду тебя и устрою такой!.. — ее голос сорвался, она отвела взгляд, остановив его на размытой линии горизонта. — Даже если наше счастье будет недолгим, Мерлин… дай ему шанс. Дай его нам обоим. Если, конечно, сегодняшняя ночь что-то для тебя значила.

Он молча развернул ее лицо к себе за подбородок и прижался лбом ко лбу.

— Это ночь значила для меня очень много, — сказал он, — но если с тобой что-то случится…

— Позволь мне решать самой.

Шумно выдохнув, она ненадолго прикрыла глаза, а потом крепко поцеловала его в губы.

И он ответил. Потому что… да, пожалуй, этот глупый, наивный мальчишка, каким он был когда-то, снова слишком нахально заявлял о своих правах. Но, справедливости ради, он же был способен на многое.

— Хей! — воскликнул Рон, все трое приблизились к ним. — А ты не пробовала встречаться с кем-то попроще?

— И в мыслях не было, — заявила Джинни.

— Итак, какой у нас план? — спросил Гарри.

— А у нас есть план? — удивился Рон.

— Для начала нам стоит навестить мистера Уизли и убедиться, что все в порядке, — сказала Гермиона. — А потом… — она вопросительно и с надеждой посмотрела на Мерлина, как и Джинни прекрасно понимая, что он может по щелчку заставить их забыть обо всем.

Но Гермиона была не из тех, кто готов оставаться в стороне и ждать, пока другие решат все проблемы.

— А потом, — Мерлин поднялся на ноги и подал руку Джинни, — мы будем искать Артура.

Глаза его собеседников округлились, но лишь Рон сумел относительно внятно сформулировать мучивший всех вопрос:

— Прости, что?..