На Плотве – сквозь огонь (джен)

Глубокой ночью, когда покой граждан белокаменного Дол-Амрота нарушали только неустанно бьющие в его скальное основание волны, по улицам столицы князя Имрахиля кралась таинственная фигура. Чёрное мешковатое одеяние с капюшоном не позволяло понять, женская это фигура или мужская, а чёрная полумаска на лице ещё более затрудняла задачу. В руке фигура держала фонарь.

Дойдя до Морских Ворот, фигура, обменявшись со стражниками Дол-Амрота паролем и отзывом, прошла в караулку, где её уже дожидались двое мужчин, порядком забрызганных морем и пропахших водорослями.

— Так-так-так, — раздался из-под маски низкий женский голос с лёгкой хрипотцой. — Господа Геральт из Ривии, воитель и охотник, и Юлиан Альфред Панкрац де Леттенхоф...

— Для вас Лютик, таинственная незнакомка, — не удержался профессор элоквенции.

— Распутник и немножечко менестрель, — невозмутимо продолжила милсдарыня в чёрном. — Мне доложили о вашем прибытии в Гондор ещё четыре дня назад. У вас должны быть некие документы, предназначенные для моего господина, князя Имрахиля.

— Вы необычайно осведомлены, — Геральт протянул ей рекомендательное письмо от Гэндальфа и эльфский пакет. Изящная рука с ультрамариновыми ногтями схватила бумаги, как кошка зазевавшихся крысят. Внимательно рассмотрев печати и подписи, таинственная милсдарыня сказала:

— Утром стражи выпишут вам пропуска, и вы сможете свободно разгуливать внутри городских стен. По Дол-Амроту можно гулять бесконечно, любуясь всё новыми укромными уголками. Но помните — к обеду вас будет ждать её сиятельство княжна, да хранят валар её и дом Галадора! Я не прощаюсь...

Незнакомка с фонарём вышла из кордегардии абсолютно бесшумно, так же, как и вошла.

— Знаешь, Геральт, а мне нравится, как тут встречают ночных гостей! Какое чувство стиля, налёт романтической тайны! Не зря Дол-Амрот слывёт в Гондоре столицей свободных искусств! — сказал приободрённый эффектным приёмом Лютик.

— Что ж, попробуй удивить товарищей по струне завтра. А сегодня попробуем поспать, — флегматично ответил ведьмак и отвернулся к стенке.

В соломенных тюфяках возились и попискивали мыши.

Дол-Амрот, город лебедей, город арфистов, город книжников, город едва заметного эльфского духа, город черепичных крыш, чаек, кошек, голубей, поэтических турниров и карнавалов, со своими двадцатью пятью тысячами жителей уступал стольному Минас-Тириту ровно вдвое. Хотя любой дол-амротец патриотично сказал бы, что малая родина его превосходит резиденцию наместников Гондора во всём.

За год с лишком на большаках Средиземья Геральт и Лютик ни разу ещё не бывали в таких больших людских городах и, естественно, сразу заблудились на пропахших солёной пеной и белых до рези в глазах улочках.

Ведьмак и бард побывали в порту, где тесно было от бокастых кораблей с лебедями на рострах и их недовольных моряков, застрявших в гавани из-за умбарской блокады, а надутые арматоры в вышитых золотом камзолах кусали локти, подсчитывая убыток. Они прошлись и по цветущей аллее Инзильбель вдоль кромки скалы Амрота, куда три поколения князей ухнули пуды почвы и уймы денег, чтобы создать дивный приморский сад, и откуда виднелась крепость Рыцарей-лебедей на отдельном островке, связанном с городом мостом. Посетили они и рыночный Фонтанный двор, где полупустые прилавки ещё сохранили одуряющие запахи специй, цветов и шкур с самого дальнего Востока и Юга, а в гигантском фонтане с лебедем из мрамора плавали живые лебеди, и народ покупал хлеб, чтобы накормить их.

Повидали Геральт с Лютиком и дворец Сафадзира — высшую школу Дол-Амрота, где грызло гранит науки юношество как Гондора, так и Рохана. От колоннад дворца на юг и запад простирался квартал Книжников, живо напомнивший профессору элоквенции по компаниям спорщиков и оживлённым кабачкам Оксенфурт его юности. Южнее, у самой городской стены, стучал молотками квартал Каменщиков, в котором помещались и мастерские скульпторов — разумеется, лучшие в Гондоре, на Арде и во всех кругах мира.

Самые выразительные творения жителей квартала стояли на центральной площади, к западу от которой квартал Арфистов славился своей громадной сценой на открытом воздухе с видом на блистательные морские закаты. Сейчас на ней никто не выступал, а какой-то незадачливый коллега Лютика прыгал, собирая унесённые ветром листки с нотами или текстом очередной нетленки. Встретили компаньоны здесь и нескольких девиц с флейтами, лютнями и умбарскими китарами, чинно прогуливающихся под каштанами под руку кто с придворным, кто с негоциантом, "лебедем", богатым студентом или кормщиком корабля. Благодаря им граждане славного Дол-Амрота чаще называли западный район кварталом Арфисток.

— Ох, Геральт, Могущества Арды или как их там просто нарочно создали этот город для меня! — сказал автор "Полвека поэзии", провожая заинтересованным взглядом хорошо сложенную чернокудрую и черноглазую музыкантшу в мужском колете и обтягивающих ноги мужских штанах. — Если с порталом у Гэндальфа опять ничего не выгорит, осяду здесь навсегда и сниму чердак с видом на океан.

— Смотри, Лютик, вашего брата здесь навалом. Выдержишь ли конкуренцию? — ответил ведьмак, тоже засмотревшийся на распущенные кудри. — И потом, уже обеденное время скоро, а дворца князя Имрахиля мы так и не нашли.

Они вышли на центральную площадь, где стрелки башенных часов уже близились к светлому полудню, и обратились за помощью к мальчишке-подростку, продававшему жареные каштаны.

— Я бы на месте славных господ лучше сходил к фонтану да протёр глаза — и увидел бы лестницу к парадному входу, прямо справа от башни! — сказал дерзкий юнец. Геральт было погрозил ему кулаком, но увидел, что он подсказывает верно — парадная лестница во дворцовый комплекс начиналась прямо перед их носом.

— Какая громадина, — покачал головой ведьмак. А ведь во дворце, занимавшем, похоже, пятую часть всего города, им ещё предстояло найти положенную им залу.

Геральт, впрочем, напрасно волновался. Толстячок в сине-зелёном камзоле с серебристой ладьёй на груди осведомился у них, "вы ли господа Геральт и Лютик по делам службы интересных поручений", и провёл по разукрашенным мозаиками и витражами коридорам в залу для приёма гостей.

Под синим сводом, расписанным облаками и звёздами с астрономической точностью, на покрытом зелёными коврами полу их ждал обильно накрытый стол. Находился он словно бы на островке между нескольких сообщающихся бассейнов, в которых также плавали живые лебеди, а вода лилась туда из каменных ртов суровых бородатых ликов.

Во главе стола, в отцовском помпезном кресле сидела княжна собственной персоной, пригласившая ведьмака и барда занять места поблизости от неё. Лотириэль была совсем юной девушкой — лет, пожалуй, двадцати, не больше — в скромном синем платье эльфского фасона, украшенном разве что серебристым узором из схематичных корабликов по краям. Она была черноволосой, хрупкой и с еле уловимо заострёнными ушами.

"Такой, наверное, была Арвен Ундомиэль из Ривенделла — пока окончательно не расцвела и не оперилась. Лет эдак шестьсот назад", — подумал Геральт.

За столом княжне сопутствовали дама неясного возраста в чёрно-серебряном платье без излишеств, которую портил только чуть великоватый нос, и пожилой милсдарь с несколько сальными волосами и в простом тёмно-синем наряде, постоянно прищуривающийся — ведьмак и забыл, что очков в Средиземье, похоже, ещё не изобрели.

— Позвольте представить дорогим гостям моих былых наставников — высокоучёного Петебира, библиотекаря высшей школы Сафадзира, и госпожу Голусель, даму по особым поручениям двора моего дорогого отца, — молвила Лотириэль крайне тонким и нежным голосом, совсем не похожим, например, на командный голос Эовин Роханской.

Тут только Геральт заметил на пальцах Голусели такие же ультрамариново раскрашенные ногти, как у незнакомки в маске, которая их допросила в кордегардии, и еле заметно кивнул трубадуру. Лютик только слегка усмехнулся — видимо, "дама по особым поручениям" вызвала у него слишком смелые ассоциации.

— Благодарю ваше сиятельство. Кажется, с милсдарыней мы раньше где-то встречались, — ответил ведьмак.

— Понравилась ли вам, Геральт и Лютик, прогулка по тысячелетнему Дол-Амроту? — великосветски-ровным тоном поинтересовалась княжна Лотириэль. Виконт де Леттенхоф приготовился было произнести городу панегирик на час, когда услышал от её сиятельства:

— Я вижу, что да. Но боюсь, что вскоре старый весёлый Дол-Амрот уйдёт в прошлое, если мой отец не сможет помочь наместнику Дэнетору отстоять Гондор в борьбе с тенью, которая окутывает восток. Уже сейчас мы пребываем в полной морской блокаде и почти отрезаны от мира на суше. Именно поэтому, когда госпожа Голусель услышала о таинственном ведьмаке, который разогнал полчища восставших клятвопреступников на Эрекском камне и корсарские банды в Ламедоне, она посоветовала мне присмотреться к тебе и твоему спутнику повнимательнее.

— Сейчас опасности даже в самых благоустроенных уголках Гондора подстерегают на каждом шагу, а вы, господа, похоже, находитесь за тысячи миль от дома, — поддержала разговор дама по особым поручениям, оторвавшись от гренок со спаржей. — Извините моё природное любопытство, но что привело вас в королевство дома Анариона в трудную минуту?

Геральт коротко пересказал предысторию своего с Лютиком похода по Стезе Мертвецов — опустив на всякий случай историю с клятвой призраков Арагорну и страх барда встретиться с рогоносцем Дунгером. И тут он вспомнил:

— Кроме того, милсдарыня Дортанет при личной встрече попросила меня передать некую записку с крайне полезными советами лично в руки вашего сиятельства, — впрочем, записку ведьмаку пришлось передавать через Голусель. Он заметил, что Лотириэль явно обрадовало послание от эльфки. Но прочитав его, она быстро посерьёзнела, и улыбка исчезла с лица княжны Дол-Амрота.

— Я приму предостережение Дортанет близко к сердцу, но мне мало что говорят слова "Сыны Кастамира" и тем более "Каратель". Конечно, я не такой знаток Умбара, как господин Петебир, но разве потомки Кастамира не погибли в боях с нашими предками тысячу двести лет назад? — пожала хрупкими плечами княжна.

— Далеко не все, достопочтенная сударыня! — обиженно встряхнул бровями Петебир. — Дело в том, что у узурпатора и его свиты были потомки не только по мужской линии. Ныне правящая каста "сынов Кастамира" в Умбаре — это в основном потомки военачальников, судовладельцев, влиятельных чародеев, как чёрных нуменорцев, так и туземцев, заключивших браки с дочерьми или вдовами наших смутьянов...

Университетский библиотекарь пустился в долгий и увлекательный рассказ об Умбаре и умбарских порядках. В главном пиратском порту на берегах Харада сложилось крайне запутанное и многослойное общество, где место каждого определялось сразу оттенком его кожи, формой губ, долей в заморском торговом или корсарском предприятии, степенью родства со "старыми чёрными нуменорцами" — колониальной знатью павшей державы, сохранившейся со времён за века до Падения, — владением адунаиком и тем, допущена ли была его семья к жутким таинствам культа Владыки Мелькорта и его посланника, Чёрного Властелина.

Из всех умбарских элит — родовой аристократии, купеческой верхушки и жрецов высшего ранга, входящих в правящий Совет Ста Четырёх и определяющей чисто ритуальную кандидатуру короля — далёкие потомки Кастамира и его соратников были самыми спесивыми, самыми упрямыми и самыми фанатичными ненавистниками всего гондорского. Именно они служили главными проводниками воли Мордора в заморском царстве, и во многом с их подачи Умбар науськивал корсаров на берега и торговые корабли Гондора. Но если в мирное время корсары просто не пускали купцов Дол-Амрота и Пеларгира дальше на юг, понуждая их покупать экзотические товары с бешеной наценкой в умбарских портах, то теперь Совет поставил перед пиратским флотом задачу — стать орудием уничтожения Гондора как такового.

— Уже сам факт, что с флотом вторжения в Бельфалас прибыли самое меньшее два Сына Кастамира, говорит о том, что мы имеем дело не просто с хорошо организованным набегом, а с настоящей войной не на жизнь, а на смерть! — подчеркнул Петебир. Его брови двигались, как крылья большого ворона в полёте.

— А судя по описаниям Азрутора, которыми я располагаю, это один из сильнейших колдунов и чароплётов Умбара. Пока он занят какими-то опытами на севере, на Тарланге, но о них, к стыду моему, мне ничего не ведомо — все верные мне люди, пытавшиеся следить за ним, так и не вернулись в Дол-Амрот, — потупилась Голусель, делая вид, что не краснеет, а просто выбирает кусок жареного петуха получше. — Но если Каратель спустит его на наш город — пиши пропало.

Именно его козни заставили нас прибегнуть к твоим услугам, почтенный Геральт — Рыцари-лебеди разосланы во все концы, и по сути противостоять волшебнику больше некому. По Гондору уже бежит слава о том, как ты разделался с подчинёнными его чёрной воле призраками со Стези. И потом, ты ведь сам немного чародей...

— Очень немного. Совсем, — скромно сказал ведьмак. — А вот лютня Лютика иногда творит настоящие чудеса — милые прекращают браниться, а немощные старики сами рвутся в бой и побеждают.

— Охотно верю твоему другу, Лютик. Извини за любопытство, но я вижу, что в твоём роду, как и в нашем, были эльфы, — продолжила Лотириэль застольную беседу.

— Есть у нас такая семейная легенда, дорогая княжна. Но это было слишком давно, и никто уже не помнит, кем мне приходятся наши эльфские соседи, — подтвердил, рисуясь, виконт де Леттенхоф.

— Сейчас менестрели при нашем дворе только и спорят, жива ли ещё эльфийская традиция в музыке Дол-Амрота или же давно увяла, как и слава Эделлонда. Быть может, если они смогут сравнить свою игру с твоей, это поможет им разрешить их проклятый вопрос? — задумалась вслух Лотириэль.

— Вы предлагаете мне ангажемент? Я польщён.

— Если на Севере это так называют, то да. Достаточно подать заявку советникам, и они назначат тебе время выступления во Дворе арфистов.

Но в этот момент беседу об искусстве прервал дворцовый посыльный, который передал госпоже Голусель какую-то записку. Дама по особым поручениям быстро прочитала её, тяжело вздохнула и, никого не стесняясь, спрятала записку за корсаж.

— Вот ты и понадобился службе особых поручений его сиятельства, ведьмак. Стражники схватили подозрительную личность, до боли похожую на разбитого под Калембелем корсара. Он уверяет, что желает наняться на службу Гондора, что у него есть целый мешок секретных сведений и что ты, Геральт из Ривии, сможешь подтвердить, кто он такой. Как видишь, в нашем огромном городе легко остаться незамеченным — но не для моих ушей. Постарайся смириться с этим, Геральт.

Ведьмак и Лютик просто молча переглянулись. Им обоим уже не впервой было попадать под колпак тайных служб.