Эра и чудеса перемен (джен)

3 сентября 1989

Воскресное утро началось немногим лучше субботнего.

В этот раз нужно было срочно реагировать на поступивший в лондонский офис Эры звонок от Петунии Дурсль.

Она что-то невразумительно плакала в трубку и бормотала о сыне.

Через пятнадцать минут Эра уже стояла около дома номер четыре на Тисовой улице. Стояла и медленно, хлопьевидно, выпадала в осадок.

Его крышу теперь составляли шоколадные плитки, таявшие в лучах солнца, отчего на стенах появились неприятного цвета подтеки.

Быть может, это были не единственные перемены декора, потому что на подходе к крыльцу Эра споткнулась о велосипед из жевательного мармелада.

Дверь Петунья после звонка открыла практически мгновенно.

— Рассказывайте, — сразу пройдя внутрь, начала Эра. — Отчего с вашей крышей можно чай пить?

Та расплакалась и поведала душещипательную историю о том, как полненького маленького Дадлика по совету доктора было решено посадить на диету перед поездкой — они с мужем все обсудили и договорились — в колледж Боевой магии при МАКУСА, раз там все так строго с физподготовкой.

Ребенку, разумеется, полный отказ от сладкого не пришелся по душе. Как итог — шоколадная крыша, леденцовые книги, жевательный велосипед, цветы в клумбах из сахарной ваты, шипучая газировка вместо воды, бегущая по трубам, и даже лакричная зола в камине.

Соседям они объяснили, что примеряют новый декор к Хэллоуину, но так больше продолжаться не могло!

— Не волнуйтесь, ничего особенного не произошло, — Эра налила миссис Дурсль чаю и пододвинула шоколадную черепицу, разделенную на небольшие кусочки. — Я смогу устранить эти последствия, слегка замылю память особо любопытным соседям. Это замечательно, что вы с мистером Дурсль решились отправить Дадли учиться магии. Также и вам самой это бы не помешало. Что решили об учебе магии для вас?

— Я же старая, мне нельзя в Хогвартс!

— Можно, если вас это не смутит. Или можно найти волшебника или волшебницу, которые будут самолично учить вас. Как удобнее.

— Лили говорили, что без поступления в Хогвартс нельзя купить волшебную палочку.

— Да, без того, чтобы магии учиться, купить ее нельзя. С другой стороны, у нас тут необычный случай, так что можно будет обсудить разные способы. Главное — желание попробовать! Что ж, вы посидите, отдохните, а я разомнусь.

Аэренн вышла на улицу, оградила территорию легкими маглоотталкивающими чарами и приступила к ликвидации стихийной магии.

Нетронутой она оставила только черепицу на кухне, которую они уже начали есть, а на замену ее приделала копию стоявшей правее. Потом вернулась на кухню.

— Крышу лучше перед дождями посмотрит профессионал, но она теперь уже не шоколадная. Вроде бы все привела в норму, по крайней мере, с улицы не видно ничего странного.

— Спасибо, — слабо улыбнулась ей Петунья.

Она больше не напоминала ту суровую строгую тетку, которая встретила Эру в первое ее посещение этого дома.

— Я могу помочь чем-то еще? Позже я бы хотела с вами и Дадли прогуляться в Министерство, но пока там небольшая заварушка, так что не стоит влезать — прибьют.

— Больше вроде ничего такого не нужно. Спасибо.

— Тогда возьмите это, — Эра вытащила из кармана уменьшенные книжки. — Это про магию и вообще мир волшебников. посмотрите сами, покажите Дадли. Пусть знает, от чего рискует отказаться, если не будет учиться, в том числе контролировать свой аппетит. А еще здесь пара простых учебников, по уходу за растениями, потому что некоторые я видела в саду, а еще — по уходу за волшебными животными, которые все в том же саду рассекают.

— У меня в саду снуют волшебные создания? — Петунья вытаращила на нее глаза.

— Конечно. Они имеют привычку селиться недалеко от жилищ волшебников. Безобидные, с ними можно и нужно дружить. В общем, полистайте и зовите, если что. Хорошего дня.

* * *

Миссис Арабелла Фигг недоуменно наблюдала за домом соседей. Юный Гарри уже давно не выходил оттуда, но, несомненно, жил все там же. Ведь как иначе объяснить появление шоколада на крыше? Бедный, бедный мальчик, не кормят же, поди.

Она рассеянно погладила пушистую голову греющегося на солнце мистера Царапки и отправилась на кухню, писать письмо директору Дамблдору.

«Конечно, именно он настоящий директор, а не та малолетняя выдра, которая несколько раз уже приходила к Поттеру. Любопытно ей, небось, настоящего героя повидала. А учить мальчика все равно будет Альбус, он что-нибудь придумает, развеет мерзкие слухи о себе и вернется в Хогвартс, чтобы защищать Гарри».

Дорогой Альбус,

Полагаю, с Гарри все хорошо. Он недавно снова колдовал, так что эти отвратительные Дурсли заперли его в доме, и он давно не выходил на улицу.

В этот раз крыша стала шоколадной — бедняжку наверняка плохо кормят.

Радует лишь, что ему осталось подождать два года и он сможет наслаждаться едой и добрым отношением к нему в Хогвартсе. Конечно, Вы найдете способ вернуться в школу, я в это верю всем сердцем!

С уважением,

Арабелла

Осталось только подождать сову.

* * *

Отчет по арестованным Пожирателям выходил какой-то странный.

С прочими обитателями Азкабана все выглядело совершенно ожидаемо: повреждения психики, болезни от переохлаждения, недоедание, нарушение структуры магического поля.

У Пожирателей наблюдалось какое-то откровенное дерьмо.

Джагсон каким-то образом, один-единственный из заключенных во всем Азкабане, получил, сидя там, ожоги спины и конечностей. Мелкие, они россыпью разбегались по коже, создавая у Аэренн стойкое ощущение того, словно кто-то, держа его на животе, сыпал искрами на неприкрытые участки тела. Истощение у него было просто на пределе, не ел он, кажется, уже около двух недель, и вместо пищи тело для жизни перерабатывало его собственную магию. Если так продолжится, то он станет сквибом.

Долохов, помимо увлекательной истории заражения жидким Империусом, отметился еще сломанными, но еще не сросшимися ребрами, причем не от ее ударов. Несколько вывихов на руках и ногах подпитывали фантазию и позволяли предположить, что его связали и пинали до тех пор, пока не устали.

Братья Лестрейндж, в дополнении к полному и всеобъемлющему безумию, получили от щедрого на такие подарки Азкабана отмороженные и отбитые почки, сломанные челюсти, и у старшего Эра нашла несколько предметов в полостях тела, где их быть не должно.

Беллатриса Лестрейндж, должно быть, ужасно страдала от болей: у нее была редчайшая инфекционная болезнь, неизвестно откуда прокравшаяся в тюрьму к одному конкретному — снова! — заключенному, поразившая все суставы до единого. Выздоровление не принесло ей особого облегчения: теперь она не могла и ложку схватить нормально, потому что пальцы плохо слушались. Держать палочку, если она ее когда-нибудь снова получит, станет настоящей пыткой. Впрочем, насколько Эра слышала от Лионела, эта женщина от боли способна была получать удовольствие.

Мальсибер наполовину ослеп, поскольку перенес несколько весьма тяжелых травм головы.

Руквуд, ох уж эти вирусы, умудрился в полной изоляции перенести некую форму драконьей оспы, причем ее усиленный вариант, ведь он один раз до этого в жизни уже ею болел. Ну и там вообще роскошный букет болячек.

Трэверс отделался всего лишь туберкулезом, с которым безуспешно боролся своими силами уже не один год.

Чем дольше Эра над этим думала, тем все больше ей начинало казаться: над этими волшебниками кто-то намеренно издевается.

Покачав головой, Аэренн вскрыла принесенное совой письмо.

«Дорогая Аэренн, мне срочно нужно, чтобы вы прибыли в Министерство. Через пять минут, в моем кабинете. Приготовьтесь, будет пресса».

* * *

Пресса и впрямь была. Не только Скитер, хотя куда без нее. Здесь также было видно Майка Хэйдворча, их «Magic Times», Памелу Савади из «Le Charme» и пару-тройку незнакомых ей репортеров других, вероятно иностранных, популярных новостных изданий.

— Добрый день всем, — начал Фадж, когда она уселась с ним за один стол.

Помимо нее и министра здесь также были Амелия Боунс, Кингсли Бруствер и безымянный охранник из Азкабана, который их встречал.

— Я собрал вас всех здесь сегодня, чтобы поговорить о реакции Министерства на беспрецедентный случай заключения человека в Азкабан без суда и следствия. А именно так и случилось с мистером Блэком, который попал туда восемь лет назад по обвинению в убийстве Питера Петтигрю и еще двенадцати маглов. На сегодняшний день ситуация следующая. Питер Петтигрю сознался в том, что именно он раскрыл тайну местонахождения семьи Поттеров Тому-Кого-Нельзя-Называть, а также в том, что именно он убил несчастных людей в качестве отвлекающего маневра при побеге от мистера Блэка. Сегодня утром состоялось заседание Визенгамота, на котором мы, рассмотрев все обстоятельства дела, вынесли следующее решение. С сегодняшнего дня Сириус Орион Блэк признан невиновным и будет отпущен из Азкабана в течение сегодняшнего дня.

Журналисты зароптали, но продолжали методично все записывать.

Амелия Боунс поднялась со своего места и продолжила мысль министра:

— Также я от лица Министерства Магии приношу мистеру Блэку свои извинения. Если у него будет желание требовать компенсацию за причиненный ущерб, мы рассмотрим такое прошение в кратчайшие сроки. В целях недопущения подобной ошибки в настоящий момент процедура ареста, сбора доказательств и обвинения пересматривается и ужесточается. Просмотр воспоминаний обвиняемого и допрос с применением Сыворотки правды теперь будут обязательными элементами при обвинении в любых тяжких преступлениях даже в условиях режима военного времени. Работники Министерства, допустившие халатность в отношении мистера Блэка, будут также призваны к ответу. Конечно, мы будем учитывать сложность тех обстоятельств, однако и без внимания все произошедшее не оставим.

Она села, после чего снова поднялся министр.

— Вчера мною была учреждена проверка условий содержания и состояние здоровья всех находящихся в Азкабане волшебников. Мисс Картарен и мистер Соммерхит — одни из специалистов, которые были вчера в составе созванной для этого комиссии. Я хотел бы, чтобы они представили вам то, что обнаружили при посещении тюрьмы. Сначала вы, мистер Соммерхит.

Лионел встал и сдержанно пересказал все то, что было им обнаружено при осмотре всех, включая Сириуса Блэка. Он призывал в качестве наглядного доказательства слепки сделанных им отпечатков ментальной структуры волшебников.

«Это будет неслыханным скандалом для всей магической Британии, — ярко осознала Эра. — Здесь очень много людей, пострадавших от рук этих двоих».

Пусть было невыгодно ни ей, ни Лионелу показывать хоть малейшую лояльность в отношении «мерзких Пожирателей», а придется.

После того, как отчитался легилимент, пришла ее очередь. Она указала на свой высокий профессиональный уровень, прежде чем начала выливать ушат помоев на существующие условия содержания заключенных.

— В одной восточноевропейской стране говорят: «От сумы и от тюрьмы — не зарекайся». Это означает, что даже хороший и честный человек, попав в двусмысленную ситуацию, не застрахован от пусть и кратковременного, но все же тюремного заключения. Да, безусловно, Азкабан должен оставаться тюрьмой с жесткими условиями проживания — ведь это тюрьма, но не островной курорт. Однако я считаю, что делать там условия нечеловеческими попросту недопустимо. Некоторые преступления предусматривают весьма небольшой тюремный срок, так, например, применение любых чар в отношении транспортных средство маглов карается двумя неделями заключения в Азкабан. Один из пребывающий в настоящее время там волшебников сидит именно за это правонарушение. Сегодня идет его восьмой день, а он заработал воспаление в почках, расцарапал себе лицо и занес туда инфекцию, отчего эти шрамы не заживут. В дополнение ко всему — у него была по крайней мере три дня назад сломана и неправильно начала срастаться нога, в следствие чего без усиленной и длительной реабилитации в Мунго он на всю жизнь останется калекой. Все, что он сделал: заколдовал велосипед своему сыну, чтобы тот светился в темноте, ради того, чтобы ребенка не сбили водители маггловских машин.

На этом она закончила и села. Специально выбрала этот случай, чтобы рассказать подробнее, хоть и об ужасах здоровья Пожирателей тоже не забыла упомянуть. Просто, когда обычные ведьмы-домохозяйки слышали об ужасах Азкабана, они думали: «Так этим Пожирателям и надо».

А если туда попадет их муж или сын?