Гарри Поттер и Тайный Враг (джен)

27 октября 1992

Удивительно, но месяц отработок Джима прошёл спокойно. Не было никаких инцидентов, только усталый Джим, таскающийся по замку. Завязав себя в узел, он включил в свой недельный график десять часов отработок, связанных, в основном, с чисткой разных частей замка, не отказываясь ни от чего другого, включая школьные занятия, двенадцать часов тренировок по квиддичу, пять часов занятий по пинг-понгу (у него получалось довольно хорошо) и ежедневные двухчасовые тренировки каждое утро. Он также стал более усердным в своей учёбе и, на самом деле, смог восстановить почти половину от тех пятидесяти баллов, которые он потерял из-за ситуации с Гарри. Никто не знал, но он также продолжал проводить час в день, медитируя и выполняя упражнения из книги по окклюменции, которую ему подарил Питер Петтигрю. Эти упражнения помогли ему сохранять спокойствие перед лицом враждебности, которую он всё ещё вызывал у сокурсников, но ему трижды пришлось навестить мадам Помфри и попросить у неё зелье, чтобы унять жжение, которое он теперь постоянно ощущал в животе и груди. Он также стал тайно покупать перечные и успокаивающие зелья у предприимчивого семикурсника из Когтеврана, который был счастлив варить такие зелья в свободное от учёбы время, если цена была подходящей.

По иронии судьбы именно для Гарри октябрь неожиданно оказался очень тяжёлым. Через неделю после инцидента с боггартом он снова встретился со Снейпом и матерью за обедом. Однако, хотя во время их первой встречи она довольствовалась светской беседой и поверхностными личными вопросами, во второй раз она стала задавать наводящие вопросы, относящиеся к тому, как Дурсли обращались с Гарри. Для гриффиндорцев такие вопросы может и могли считаться тонкими и незначительными, но для любого слизеринца, достойного быть на факультете Салазара, они были прямолинейными и грубыми. В середине трапезы Гарри нашёл предлог, чтобы уйти пораньше. Он также стал уклоняться от последующих приглашений. Наконец, Гарри подошёл к Снейпу, который с некоторым смущением признался, что рассказал Лили Поттер о существовании аврорского отчёта о его последнем вечере с Дурслями, который Джеймс Поттер, по-видимому, скрыл от неё. Снейп и Гарри сошлись на мнении, что её внезапный интерес к его воспитанию означал, что теперь она знала, что он был намеренно вышвырнут из дома на съедение докси самим Верноном — главой семьи, на попечение которой она оставила его много лет назад. И хотя мстительная часть Гарри получала определённое удовольствие от той вины, которую сейчас могла испытывать Лили, его более прагматичная сторона не хотела, чтобы Лили или кто-либо ещё слишком внимательно изучал, что могло заставить Вернона совершить попытку убийства.

Двадцать пятого октября отработки Джима закончились. С очевидной неохотой МакГонагалл вернула ему мантию, предупредив, что если его поймают на её использовании без очень-очень-уважительной причины, с Гриффиндора снимут рекордное количество очков. Она также сказала ему, что мистер Филч теперь знает о том, что у него есть эта мантия, и Миссис Норрис сможет его увидеть, даже когда он будет в ней. Джим покивал на её слова о Филче и Миссис Норрис, а затем всё рассказал Рону, который только снова покачал головой от несправедливости происходящего.

Сегодня и Джима, и Гарри вызвали в кабинет директора сразу после урока ЗОТИ — Локонса всё-таки не уволили после той лекции об оборотнях. Мысленно хихикнув над паролем — «Мармеладные детки» — и думая об одержимости Дамблдора сладостями, Гарри поднялся в кабинет. Джим последовал за ним. К удивлению близнецов, в кабинете были их родители, а также МакГонагалл, Снейп и сам директор. Лица у всех собравшихся были мрачные.

— Спасибо вам обоим, что пришли так быстро. Гарри, Джим, присаживайтесь.

Директор указал на два пустых кресла. Сев, Гарри посмотрел на лица собравшихся. Снейп, разумеется, натянул на лицо бесстрастную маску, но вот все остальные… Их лица были искажены гримасами эмоционального напряжения разной степени тяжести. Наконец, Дамблдор заговорил.

— Гарри, мы попросили тебя прийти, чтобы обсудить ситуацию с Дурслями.

Поттер напрягся. Его окклюменционные щиты не позволили эмоциям отразиться на его лице, которое осталось таким же бесстрастным, как и лицо его декана.

— Не вижу необходимости что-то обсуждать, сэр. Я полагаю, все в этой комнате имеют представление о том, как Дурсли обращались со мной. Но я не живу с ними больше, и я буду рад больше никогда о них не думать.

— Я прекрасно тебя понимаю, мой мальчик, — сказал Дамблдор, — тем не менее, нам всем кажется, что важно, чтобы ты знал о… последних событиях.

— Последних событиях, сэр? — подозрительно спросил Гарри.

Дамблдор кивнул Джеймсу, который с видимой неохотой заговорил.

— Гарри… Вернон Дурсль умер прошлой ночью.

На четыре секунды в комнате повисла тишина, прерываемая только жужжащими и свистящими звуками различных приборов, стоящих на столе позади Дамблдора.

— … Что? — глухо переспросил Гарри.

— Похоже у него был второй сердечный приступ, Гарри, — сказала Лили. — Он… он был очень больным человеком, который почти умер после первого приступа в прошлом июле. И, похоже, он не следовал предписаниям врачей, а именно — в том, что надо принимать лекарства. Это довольно обычное дело среди магглов, особенно с лишним весом.

— Ты сказала, что похоже у него был сердечный приступ, — тихо сказал Гарри, — его проверяли на… другие причины?

Джеймс и Лили переглянулись.

— Да, Гарри. В свете… ваших взаимоотношений я попросил неофициально проверить его тело. Никаких проклятий и сглазов, никаких следов зелий и ядов, в том числе и маггловских. Диагностические заклинания показали, что он просто не принимал свои лекарства, которые были ему необходимы. Диагностика также не показала, что он забыл о лекарствах под действием конфундуса или империуса.

Гарри ничего не сказал. Наконец, заговорила Лили.

— Гарри, когда ты последний раз… видел Вернона? В отчете авроров было сказано… — она замолчала и беспомощно посмотрела на Джеймса, который, в свою очередь, словно воды в рот набрал.

Гарри вздохнул и «разрубил Гордиев узел».

— Четвертого июля Вернон Дурсль пытался убить меня. Я уже был в доме под защитой чар, и докси не могли до меня добраться. Но вид этих существ, облепивших окно, напугал Дурслей, и Вернон впал в ярость. Он ударил меня так, что я почти вырубился, а затем вышвырнул меня на задний двор на съедение этим тварям. Вопросы?

За исключением Снейпа, все остальные в шоке уставились на Гарри от его описания произошедшего. Джим смотрел на брата с открытым ртом.

— Почему… почему ты нам не рассказал об этом? — в ужасе спросил Джеймс.

Гарри пожал плечами.

— Какими бы ни были наши… взаимоотношения, я не хотел втягивать дом Поттеров в скандал, который бы неминуемо разразился, если бы люди узнали, что лорд и леди Поттер оставили своего наследника с магглами, которые пытались его убить одним из самых ужасных способов, известных волшебникам. Я выжил. Я был полностью исцелён. И я никогда больше не вернусь туда. Поэтому я отпустил это.

Гарри пронзил отца взглядом.

— Что, я полагаю, ты и так знаешь, потому что у тебя был доступ к отчёту авроров.

Джеймс сглотнул и посмотрел на жену, которая зло смотрела на него.

— Ты прав. Я знал, хотя и скрыл последнюю часть от Джима и Лили, когда рассказывал им.

— Пап! — в шоке воскликнул Джим.

— Прости, сынок, но Гарри прав. Если бы правда выплыла на свет, это было бы во всех газетах. Гарри никогда не поднимал эту тему, так что я подумал, что он заблокировал те воспоминания. И решил не ворошить прошлое, — он повернулся к Гарри. — Теперь, когда мы все знаем, что случилось, что ты будешь делать, Гарри?

— Не вижу причин что-то делать… Джеймс.

Тот слегка вздрогнул от того, что Гарри не назвал его папа, но и удивлённым не выглядел. Видимо, Лили говорила с ним об этом.

— Вернон мёртв, и я не вижу причин начинать скандал, когда даже нет возможности наказать виновного. До тех пор, пока мне не придётся вернуться на Тисовую улицу, прошлое может лежать нетронутым.

Если холодный прагматизм Гарри и расстроил взрослых, никто голоса не подал, хотя Лили, МакГонагалл и Дамблдор посмотрели на него с тревогой.

— Ты… Ты хочешь пойти на похороны? — немного помедлив, спросила Лили. — Может, эм, ты хочешь погоревать?

Гарри посмотрел на Лили, как на сумасшедшую.

— Абсолютно нет. Мне не нужно… горевать по Вернону Дурслю.

— Гарри, — прервал его Джим. — Он твой боггарт.

Гарри обжёг Джима таким взглядом, что тот вздрогнул.

— Я имею в виду, что, может быть, посещение похорон поможет тебе побороть свой страх.

— С чего вдруг? Ты думаешь, из гроба вылетит стая докси?

Гарри повернулся к Дамблдору.

— Директор, спасибо, что рассказали мне об этом. Я могу идти?

Дамблдор вздохнул.

— Да, Гарри, это всё. Ты можешь идти.

Гарри встал и, учтиво поклонившись Снейпу и МакГонагалл, вышел из кабинета. Оказавшись снаружи, он прислонился к стене. Рядом висело зеркало, и Гарри решил посмотреть, как он выглядит.

— Ты убил его, — тихо сказал он своему отражению, вглядываясь в свои глаза, — с таким же успехом ты мог просто перерезать ему горло.

Немного успокоившись и сделав глубокий вдох, он отправился по своим делам.

* * *

29 октября 1992

— Ты хочешь, чтобы мы пошли куда?! — неверяще спросила Астория Гринграсс.

— Слушай, — терпеливо сказала Джинни, — я обещала Луне, что приду. Это продлится всего час. После этого мы можем улизнуть и придем к концу хэллоуинского пира.

— Если сэр Как-там-его… — начала Амариллис Уилкес.

— Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, — поправила её Джинни.

— Плевать. Короче, если он пригласил Луну Лавгуд на свой, и я не могу поверить, что говорю это, День Смерти, и она попросила тебя пойти с ней, зачем тебе там мы?

Помолчав, Джинни скорчила рожу.

— Потому, что, кроме нас, там будут только призраки. Это жутко. Я хочу, чтобы с нами был кто-нибудь ещё.

Эми ухмыльнулась.

— Знаю, Уизли. Я просто хотела, чтобы ты это признала. Я в деле.

— В деле?! — взвизгнула Астория.

— Конечно! Это же Хэллоуин! — засмеялась Эми. — Что может быть больше в духе Хэллоуина, чем пойти на День Смерти вместе с призраками замка. Кроме того, Уизли права. Мы будем там только час, а затем пойдём на пир. Что может пойти не так?

Тори выглядела неуверенной, но всё же согласилась. Джинни была рада, хотя то, что Эми сказала «Что может пойти не так?» внезапно напомнило ей постоянные увещевания Блейза о богах иронии.

* * *

30 октября 1992

В пятницу Гарри и Тео пришли на берег Чёрного озера, где их на обычном месте под деревом ждал Невилл.

— Что случилось? — спросил Гарри. — Тео сказал, что ты хочешь поговорить со мной о чём-то личном.

— Да, — криво улыбнулся Невилл. — Вообще-то, на самом деле… Тео хотел, чтобы я поговорил с тобой. Он сказал, что с тех пор, как ты узнал о смерти своего дяди, ты ходишь как в воду опущенный, и он подумал, что тебе надо поговорить с кем-то, кому ты доверяешь без всей этой слизеринской кухни. Его слова, не мои.

Гарри повернулся к Тео, который пожал плечами.

— Ну, это ведь правда, так ведь?

Гарри посмотрел на двух своих лучших друзей с раздражением, а затем, вздохнув, уселся на землю рядом с Невиллом.

— Я вас оставлю, — сказал Тео.

— Тео, останься, — сказал Гарри, — я хочу, чтобы ты тоже это услышал. Если честно, мне нужно выговориться… но есть только четверо студентов, которым я доверяю в Хогвартсе. Но Гермиона не владеет окклюменцией, а Блейз… ну, он мой друг, но его мама… что-то типа прорицательницы, у которой есть мнение на мой счет, поэтому я не могу доверять ему… такие вещи. А это… ну… это именно такие вещи.

Невилл и Тео переглянулись. Дождавшись, пока Тео сядет рядом, Гарри укрыл их самыми сильными чарами приватности, которые знал, и рассказал им всё. О том, как Дурсли с ним обращались. О том, как каждый маггл, с которым он сталкивался, обращался с ним. О том, как Вернон пытался убить его, бросив на съедение докси. О том, что, по мнению Гарри, действия Вернона и его смерть почти наверняка были следствием стресса от того, что в его доме находился Гарри со своей таинственной аурой.

— Гарри, — сказал Невилл, — ты не должен так думать. Даже если с тобой было что-то сделано, что оказывает на магглов такое влияние, это не твоя вина. Ты, должно быть, был совсем маленьким, когда это началось.

— Я знаю, Нев, — сказал Гарри, глядя на озеро и потирая свой шрам. — Но… я ненавидел Вернона Дурсля всю свою жизнь. И я бессчётное множество раз желал ему смерти. А теперь он мёртв, и это случилось только после того, как я узнал, что всё это не была его вина. Я никогда не знал настоящего Вернона Дурсля и никогда не узнаю, как бы он обращался со мной, если бы не… что бы это ни было, — он повернулся и посмотрел на друга, — и это ещё не говоря о моей м… я имею в виду Лили. Как я должен сказать ей, что во мне есть какой-то… изъян, который почти свёл с ума её сестру и свел в могилу её свояка? И должен ли я говорить ей об этом, пока между мной и Джеймсом есть конфликт? Я ни на секунду не поверю, что он принял меня. Он признался, что проверил тело Вернона на следы тёмной магии. Думаю, если бы он нашёл что-нибудь подозрительное в смерти Вернона, он бы попытался повесить это на меня.

Трое друзей помолчали.

— Гарри, это… состояние, о котором мы говорим. Оно есть у Джима?

Гарри с удивлением посмотрел на Тео.

— Не знаю. Я никогда не видел, чтобы Джим находился рядом с магглами достаточно долгое время.

— Мне кажется, если у вас обоих есть это, Джеймс не сможет использовать это против тебя. Это не говоря уже о том, что вылечить это будет проще, если у целителей будут близнецы, чтобы сравнить наблюдения.

— Тео прав, — горячо сказал Невилл. — Если у него тоже есть такая аура, тогда это, скорее всего, что-то, связанное с Мальчиком-который-выжил, и тебя просто это задело. Ты сказал, что на магглах эффект заметен почти сразу. Ты сможешь организовать Джиму разговор с магглом и проследить за их реакцией?

— И как я, по-твоему, должен это сделать? — раздражённо спросил Гарри.

Невилл пожал плечами.

— Не знаю. Ты слизеринский гений, не я.

Гарри усмехнулся, обдумывая предложения друзей. Возможно, во время рождественских каникул он сможет организовать такую встречу. Но сейчас он был просто рад, что смог поговорить с кем-то своего возраста.

* * *

31 октября 1992

Хэллоуин

К удивлению Гарри, он смог получить нужную информацию уже в субботу. Сразу после завтрака Джим спустился в вестибюль одетым в маггловский чёрный костюм, в котором, очевидно, ему было отнюдь некомфортно. Там его уже ждала Лили Поттер в чёрном маггловском платье. Они направились в Хогсмид, где их уже ждал Джеймс, а затем все трое аппарировали на похороны Вернона. Гарри ещё подумал, что это очень символично — похороны Дурсля на Хэллоуин.

Спустя два часа, когда они вернулись, Джим отсвечивал фингалом под глазом.

Как оказалось, они были на службе меньше двух минут. Увидев Джима, Дадли подумал, что это Гарри, и закричал «МАМ! УРОДЫ ПРИШЛИ!» достаточно громко, чтобы его услышали все. Несмотря на протесты Поттеров, что Джим — не Гарри, и что Гарри решил не приходить, убитая горем сестра Вернона, Мардж, начала выкрикивать оскорбления и хорошенько приложила Джима тростью. Ситуация быстро вышла из-под контроля, и Поттеров заставили уйти, но прежде наградили Джима и Джеймса несколькими ударами, в числе которых был первоклассный хук, любезно предоставленный Джиму его двоюродным братом.

Вернувшись от мадам Помфри, Джим рассказал эту историю в общей гостиной Гриффиндора, а Невилл тихонько передал информацию Гарри за обедом. Остаток дня Гарри обдумывал всю это ситуацию. Он не сказал этого Невиллу, но часть его, Ниддхогова часть мозга, как он называл её, страстно желала посмотреть воспоминание этого фарса.

* * *

Хэллоуинский пир прошел как обычно, хотя Гарри и удивился отсутствию Джинни, Эми и Астории. Также Гарри был удивлен, что Рон пришел только после того, как появилась еда. Зная привычки рыжего, Гарри ждал, что тот будет сидеть с ножом и вилкой в руках, ожидая появления еды. Не считая этого, ужин прошел без происшествий, но когда студенты начали расходиться по своим гостиным, начались странности.

Большинство студентов должны были пройти мимо лестницы, ведущей на первый этаж, которая теперь была затоплена водой из закрытого туалета этажом выше. И оттуда, как слышал Гарри, доносились крики, некоторые из которых принадлежали трем пропавшим первокурсницам. Поднявшись по лестнице и свернув за угол (с несколькими одноклассниками, последовавшими за ним), он увидел Джинни, Эми и Тори, прижавшихся друг к другу и пытающихся не казаться напуганными до смерти, в то время как разъярённый Аргус Филч наседал на них.

— МОНСТРЫ! УБИЙЦЫ! МУЧИТЕЛИ КОШЕК! — выл он.

— Мы никого не убивали! — в ярости заорала в ответ Джинни. — Миссис Норрис уже висела так, когда мы её нашли!

— ЛОЖЬ! МИССИС НОРРИС НИЧЕГО НЕ СДЕЛАЛА НИ ОДНОЙ ИЗ ВАС! ВЫ ВСЕ ПРОСТО НАРУШАЕТЕ ПРАВИЛА!

В этот момент Гарри заметил бедную кошку, вероятно, мертвую или, по крайней мере, обездвиженную, подвешенную за хвост к держателю для факелов. В тусклом свете он также заметил надпись, сделанную на стене тёмно-красной, как надеялся Гарри, краской. Надпись гласила:

ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА!

ВРАГИ НАСЛЕДНИКА ТРЕПЕЩИТЕ!

А под ней ещё строчка:

СЛИЗЕРИНЦЫ КРУТЫЕ!

Гарри огляделся вокруг и заметил Джима и Рона, стоящих рядом с ним и наблюдающих за разворачивающимся действом.

— Хочешь чем-то поделиться, младший братец? — мягко спросил Гарри.

Джим перевëл глаза с брата на надпись и обратно.

— Что? Это не я, Гарри! Я клянусь! Я закончил с розыгрышами. Я обещаю.

— М-м-м, — промычал Гарри.

Тут их внимание привлёк смех, раздавшийся из-за их спин.

— Ха-ха! Враги наследника трепещите! — смеялся Драко. — Вы следующие… — тут он осёкся, кашлянул и оттянул пальцем ворот своей рубашки, — враги… наследника… кем бы вы ни были!

Гарри закатил глаза. Тут подоспели Дамблдор, Снейп и Локонс, которые подошли осмотреть кошку. Затем директор обратился к Филчу.

— Аргус, Миссис Норрис не мертва. Она заколдована. Мы вернём её к жизни, как только профессор Снейп приготовит зелье из очищенной эссенции мандрагоры, которая сейчас растёт в наших теплицах. Что до этих трёх первокурсниц, я уверяю тебя, что какое бы заклинание ни наложили на Миссис Норрис, оно не под силу ни одному первокурснику. Как и большинству наших выпускников.

В этот момент в противоположном углу стояла Луна Лавгуд — так, чтобы её взору открывалась вся картина целиком, включая плачущего мужчину, прижимающего к груди заколдованную кошку, стену с угрожающим посланием и огромную толпу студентов с выражениями на лицах, варьирующимися от любопытства до ужаса. Она слегка вздрогнула, когда её взгляд скользнул по Гарри и Джиму, стоящим рядом друг с другом. Но когда она повернулась к своим слизеринским друзьям, её голос звучал так же таинственно, как и всегда.

— Понимаю, почему вы ушли пораньше, — легко сказала она, — это намного веселее, чем слушать стихи сэра Николаса.

Как только директор велел всем расходиться, студенты потянулись в свои спальни. Преподаватели тоже собрались расходиться, но Локонс попросил Дамблдора и Снейпа задержаться.

— Сколько дистиллята мандрагоры нужно для зелья? — спросил Локонс.

— В зависимости от веса тела. Для человека, думаю, от шестнадцати до двадцати одного миллилитра, в зависимости от размеров. Для кошки, думаю, трёх с половиной миллилитров будет достаточно. Но у нас нет и этого.

— У меня есть восемнадцать миллилитров, — ответил Локонс, — я захватил их с собой для моих лекций о пикси и других существах с паралитическим ядом, хотя это, полагаю, гораздо более… агрессивно, чем любое из существ, которых я подготовил.

— Мы будем рады твоему пожертвованию, Златопуст, — сказал Дамблдор. — Мистер Филч будет счастлив, если мы сможем оживить Миссис Норрис сразу же, а не через несколько месяцев.

— Директор, в этом-то всё и дело, — сказал Локонс, оглядываясь, чтобы убедиться, что их не подслушивают. — Вы правда хотите потратить мои запасы на кошку Филча? Вы уверены, что это не повторится? И что в следующий раз целью не станет студент?

Дамблдор и Снейп мрачно переглянулись.

* * *

Тридцать минут спустя…

Гарри остановился перед входом в Логово принца с Драко, Блейзом, Мисси и Маркусом.

— Волди-Молди! — уверенно сказал Гарри.

Драко неверяще посмотрел на него.

— Серьёзно?!

— Прости, Драко, — раздражённо ответил Гарри, проходя сквозь проход, — тебя задевает моя бестактность к бывшему боссу твоего отца?

Драко ничего не ответил и просто смотрел, как Гарри зажигает зачарованные поленья в камине. Усевшись за стол и оставив трон пустым, Гарри повернулся к Драко.

— Ну, Драко, мы снова здесь. Разумеется, я могу поменять пароль, если ты считаешь, что доступ в эту комнату тебе не нужен.

Драко обвёл глазами Логово, камин, трон, библиотеку. Как и утверждал Гарри, большинство книг были недоступны, но не все. Разумеется, книги были лишь практическим бенефитом. Даже дурак мог понять, что эта комната — источник силы факультета Слизерин. По крайней мере, пока Гарри Поттер будет рядом, чтобы скомандовать ей «Вперёд».

— Наследник. Что ты знаешь об этом?

Драко вытаращил глаза.

— Ты не знаешь о наследнике Слизерина? Невероятно, особенно учитывая, как ты кичишься своим статусом принца перед всеми нами.

— Нет, Драко. Я, как ты выразился, кичусь моим превосходством над тобой и другими детьми Пожирателей. Большинство же людей уверены, что я крутой охотник и умный парень, который летает под радарами.

Драко нахмурил брови, пытаясь понять, что такое «радар». Гарри вздохнул.

— Не бери в голову. Скажем так, я очень осторожен в своих действиях и высказываниях. Не ожидаю, что ты поймёшь, ибо, похоже, эта концепция всё ещё тебе недоступна. Ну, в смысле, серьёзно?! Ты на самом деле мог сказать «Вы следующие, грязнокровки!» перед тремя профессорами и толпой студентов, если бы тебя не удерживал непреложный обет?!

Драко немного покраснел, а Гарри, повернувшись к трону, громко зашипел, пробуждая девять голов Гидры. Для всех, кроме Гарри, это всё ещё было поразительным зрелищем. Поговорив с несколькими головами — в основном, с коброй и трёхголовым руноследом — он повернулся к остальным.

— Так, Гидра никогда не слышала, чтобы кто-то называл себя «Наследником Слизерина». Рунослед уверен, что с 1588 года в школе не было студента, который бы мог законно считаться наследником Салазара Слизерина. Что-то о короле Филиппе II и испанской армаде. Блейз, можешь поисследовать этот момент?

— Сделаю, — кивнул Забили и полез в сумку за пером и пергаментом, чтобы сделать себе заметку.

— Теперь, Драко, добавишь что-нибудь полезное? — немного резко спросил Гарри.

Драко уже собирался ответить оскорблением, но вовремя передумал.

— Есть история. Мама рассказывала мне её, когда я был маленьким. Когда мой дед, Абраксас Малфой, учился в Хогвартсе, было несколько… инцидентов в которых некоторое количество гряз… магглорожденных подверглись нападениям, а одна погибла. После её смерти эти нападения прекратились. Согласно истории, их атаковал монстр, который был помещён Салазаром Слизерином в потайную комнату в замке. Она называлась Тайной Комнатой. И история утверждала, что однажды его законный наследник сможет с помощью этого монстра очистить школу от… магглорожденных, — он немного помедлил. — Очевидно, что это не бьётся с историей, которую рассказал ты о том, каким человеком был Салазар Слизерин на самом деле.

— Да, — кивнул Гарри, — вообще не бьётся.

Он повернулся к Гидре и снова начал шипеть. Ближе к концу реплики шипение Гарри стало громче. В ответ рунослед стал заметно агрессивен. Договорив, Гарри повернулся к группе.

— Хм. Похоже, действительно есть или, по крайней мере, была комната, которую называли «Тайной комнатой», но доступ к этой информации имеет только настоящий принц. У меня такого доступа нет, и Гидра ничего мне не расскажет, помимо того, что комната существует. Драко, когда происходили те события, о которых тебе рассказывала мать?

— Конец тридцатых, начало сороковых, вроде бы, — немного подумав, ответил Драко.

Гарри встал и, подойдя к списку прошлых принцев, начал его изучать.

— Трон оставался вакантным с 1914 до 1943 года, но последнее открытие комнаты могло быть во время пребывания на троне… Тома Марволо Реддла.

Он замолчал и выжидательно посмотрел на собравшихся.

— Кто-нибудь узнаёт это имя? Реддл ведь не чистокровная фамилия, верно?

Никто из ребят не знал никого с фамилией Реддл.

— Ладно, Тео, пока Блейз будет заниматься историей об испанской армаде, я был бы признателен, если бы ты посмотрел старые подшивки «Пророка» с 1937 до 1943 года. Мерлин свидетель, эта школа умеет прятать тайны, но если студентка погибла от рук монстра, уверен, в газетах хоть что-то об этом написали.

Тео кивнул и тоже добавил себе заметку.

— Теперь, как по мне, у нас есть две вероятности. Либо кто-то очень старался сделать так, что факультет Слизерина оказался в опале. Либо какой-то идиот непреднамеренно это сделал. Так что давайте подумаем, кто за этим стоит, и остановим это, пока всё не стало ещё хуже. Вопросы?

— Мы уверены, что за этим не стоит придурок-который-выжил? — спросил Флинт. — Ну, в смысле, «Слизеринцы Крутые» — это же из той же серии, что он использовал, когда разыгрывал нас.

Гарри пожал плечами.

— Он один из подозреваемых, но он всё отрицает. И он ужасный лжец. Плюс Дамблдор сказал, что кто бы ни заколдовал кошку, он был очень могущественным и использовал очень тёмную магию. Думаю, Джима можно пока отмести. Я думаю, что это либо какой-нибудь тупой слизеринец, пытающийся запугать другие факультеты, либо тупой гриффиндорец, пытающийся настроить всех против нас, либо умный слизеринец, пытающийся подставить Джима, оставляя настолько очевидную улику против него, что только идиот подумает на нас, либо умный гриффиндорец пытающийся подставить Джима тем же способом. У придурка достаточно врагов даже на Гриффиндоре.

— А «барсуки» и «орлы»? — спросил Маркус.

Гарри покачал головой.

— Ни один пуффендуец не станет нападать на кошку и подвешивать ее за хвост. А если когтевранец найдет заклинание оцепенения, которое озадачит даже Дамблдора, он не станет использовать его для розыгрышей — он опубликует статью об этом в каком-нибудь журнале, — ребята рассмеялись, — короче, у нас есть с чего начать, так что давайте с этим не затягивать. Займитесь этим завтра же, ну, те, кто не занят… чем-то, что нужно делать для Локонса. Кстати, что у вас там?

— Пересечение рунических структур порталов и чар исчезновения, — ответила Мисси.

— Исследование истории чар памяти девятнадцатого века, — сказал Блейз.

— Просмотр моего самого счастливого воспоминания в омуте памяти для подготовки к занятию по патронусам, — сказал Маркус.

— Пинг-понг, — уныло пробурчал Драко.

Гарри улыбнулся.

— Ты расстроен, Драко, но мне очень интересно, что Локонс хочет получить от вас? Да, и кстати, я был груб с тобой, но спасибо тебе за помощь.

Рот Драко слегка скривился.

— Не стоит. Факультет превыше всего.

На этом ребята решили разойтись, оставляя Логово пустым.

* * *

1 ноября 1992

На следующий день Джим поднялся с первыми лучами солнца для своей тренировки. Было воскресенье, но поле с самого утра забронировали пуффендуйцы, поэтому сегодня он мог провести свою тренировку, а не тащиться на квиддич. Обдумывая события вчерашнего вечера, он решил, что ему стоит найти Гарри и поговорить с ним. После сцены на похоронах Вернона Джим понял, каково было Гарри расти в такой семье, и он хотел помочь Гарри пережить это. Но, что важнее, он хотел ещё раз сказать брату, что вчерашняя история с кошкой и надписью на стене — не его рук дело. Джим был уверен, что если они объединят силы, они смогут быстро разгадать эту тайну. Тут он улыбнулся от мысли, что они с Гарри будут вместе расследовать что-то. Прямо как братья Харди.

Он уже направлялся к душевым, но тут заметил кое-что странное. Замок на его сундуке был открыт. Он оглянулся. Его одноклассники всё ещё спали, включая оглушительно храпящего Рона. Джим открыл сундук и сотворил Люмос, чтобы посмотреть, не пропало ли что. Пропало. Джим обычно хранил мантию отца в кошеле, скрытом на дне своего сундука. Кошель пропал, а вместо него на том же месте лежал свёрнутый и запечатанный лист пергамента. Медленно он взял письмо и сломал печать. При свете палочки Джим начал читать.

Дорогой Придурок-Который-Выжил:

Мне очень понравился твой вчерашний фокус. Ты, должно быть, был счастлив смотреть, как три маленьких первокурсницы, одна из которых — младшая сестра твоего единственного друга, жмутся друг к другу и почти плачут от страха перед орущим на них Филчем, который решил, что это они ответственны за твою работу. Отличный пример гриффиндорской порядочности.

Короче, раз уж теперь понятно, что ты не только лишён чувства стиля, но и чести, я решил, что будет лучше лишить тебя возможности творить такие фокусы, чтобы ты не мог и дальше позорить нашу семью. Попробуй доказать, что это был я.

Искренне твой,

Сам-Знаешь-Кто.

P.S. Слизеринцы крутые. Гриффиндорцы тупые.

P.P.S. Пуф!

Как только Джим дочитал последнее слово, действительно раздался мягкий хлопок — и письмо мгновенно сгорело зелёным пламенем. Джим остался стоять неподвижно, всё ещё светя палочкой в сундук, где должна была лежать бесценная мантия. Рука, держащая палочку, начала сжиматься, пока не начали хрустеть костяшки. Затем он привычно подавил свой гнев, но когда он попытался положить этот горящий шарик в низ живота, он с удивлением обнаружил, что там больше нет места, и то жжение, которое он чувствовал все последние недели, вдруг превратилось в адское пламя, горящее у него в груди.

— Я убью его, — сказал Мальчик-который-выжил абсолютно спокойным голосом, в котором скрывалась уже полностью вышедшая из-под контроля ярость.