Перерождение в волшебном мире (джен)

* * *

Повернувшись к Седрику, я понял, что у него нет предпочтений, он просто решил не отставать. Думаю, он ещё немного обижен, что я не взял его с собой в первый раз, и сейчас он был полон решимости доказать свою ценность.

Из всех друзей он был единственным, кого я хотел видеть прикрывающим мою спину. За прошедший год мы все значительно улучшили свои навыки, пока тренировались вместе, и, вероятно, стали одними из лучших волшебников и ведьм нашего курса. Но Седрик был, пожалуй, самым надёжным из всех моих друзей. Его способность сохранять спокойствие, что бы ни случилось, была бесценна.

— Когда мы отправляемся? — только и уточнил Седрик, спокойно встретив мой взгляд.

— Полнолуние через три дня. Тогда и пойдём.

* * *

В течение следующих нескольких дней, чем больше я ожидал похода в лес, тем медленнее, казалось, двигалось время. Наконец настал день Х, и мы все отправились на дело.

На выходе, я заметил Хагрида, сидящего спиной к замку и лицом к лесу. Он плакал, и плечи его дрожали. Только ужасный друг может оставить кого-то страдать, поэтому я направился узнать, что его беспокоит.

Как только полувеликан заметил меня, он попытался слабо улыбнуться и вытереть слезы, стекающие по его лицу.

— Доброе утро, Алекс. Что ты здесь делаешь?

— Просто гуляю с друзьями, — пожал я плечами, и изучив его убитое горем лицо, нахмурился: — Что случилось?

На мгновение показалось, что Хагрид собирается заявить, что всё в порядке, но мгновение прошло, и полувеликан не выдержав разрыдался:

— Они заставили меня избавиться от моих детишек.

— Никто не мог этого сделать, это противозаконно! — недоверчиво возразила Алисия, услышав, что у него отняли детей.

Я еле подавил смешок. Мои друзья не особо общались с Хагридом, поэтому понятия не имели, что когда он сказал «дети», то на самом деле имел в виду двух своих чудовищных гармов.

— У Хагрида было два гарма, о которых он заботился, — объяснил я, желая дать друзьям понять, о чём говорит лесник. Видя, что они не совсем понимают, я добавил: — В шесть месяцев детки вымахали до пяти футов в холке и стали совсем небезопасны для студентов.

Я не упомянул, что часто заглядывал к ним, чтобы покормить, чтобы они видели во мне заботливого человека, а не добычу.

— Они бы никому не причинили вреда, — возразил Хагрид, бормоча себе под нос.

Мои друзья посмотрели на меня, чтобы удостовериться в словах полувеликана, но я быстро покачал головой, показывая, что он ошибается. Мой жест, казалось, испарил всякое сочувствие к «деткам», о которых говорил лесник.

Зная кто, скорее всего, виноват в случившемся, я попытался утешить его:

— Ну, я уверен, что Дамблдор знает, как лучше.

Услышав мой ответ, Хагрид опустил плечи, глубоко вздохнул и пробормотал что-то о том, что Дамблдор прав. Зная, как сильно он любит волшебных существ, я повернулся к Афине и кивнул в сторону Хагрида, показывая, что она должна утешить его.

Ламассу всегда питала слабость к полувеликану и с удовольствием наслаждалась его вниманием. После того как я снял ошейник, который скрывал её рога и крылья, она подошла к леснику и начала карабкаться вверх по его большому телу. Добравшись до плеча, Афина уткнулась носом в его щеку, пытаясь подбодрить.

Зная, что сегодня будет быстрая спасательная операция, и фамильяр мне скорее всего не понадобится, я предложил:

— Пусть Афина немного поразвлекает тебя, мы заберём её позже.

В итоге, оставив ламассу с Хагридом, который с удовольствием общался с ней, мы прокрались к месту, где можно было спокойно сесть на метлы и полететь к пещере.

После прибытия я заметил, что в логове жутко тихо. Стоило нам только войти, стало понятно, что что-то здесь не так. Повсюду валялись разбитые сталагмиты и сталактиты. Очевидно, хозяин поотрывал их от пола и потолка и разбросал повсюду.

Внизу всё было не лучше. Гнездо выглядело так, словно в него ворвалось разгневанное божество. Я сглотнул. Видимо, Грендель обиделся, что мы обыскивали его дом в поисках информации.

— Давайте сделаем всё быстро. Я не хочу, чтобы мы оставались здесь ни на секунду дольше, чем нужно, — прошептал я, обменявшись с друзьями настороженными взглядами.

Открыв дверь, за которой находилась тюрьма Октавиуса, я оказался ещё больше потрясён, увидев разрушения внутри. Грендель, должно быть, пошёл по нашему следу и решил, что раз не может добраться до нас, то заставит заплатить вампира.

Похоже, Грендель был достаточно разумен, чтобы не входить за барьеры, но прекрасно понял, что может бросать предметы внутрь.

Каменный гроб, в котором находился вампир, был разбит большими валунами. Сбоку от него лежала большая куча камней, из которой торчала рука, указывающая на то, что Октавиус похоронен внутри.

— Октавиус, — тихо позвал я.

Мгновение ничего не происходило, потом мы увидели, как дёрнулся палец, и Анна в ужасе повернулась ко мне:

— Кажется, он всё ещё жив.

— Мне потребуется немного времени, прикройте меня, — вздохнув, я приготовился к работе.

Я вытянул руку, и своим новообретённым магическим чувством обнаружил первый защитный круг, который блокировал прохождение физических объектов изнутри. Найдя узел, я быстро проговорил:

— Толлере Импедиментум.

Стоило мне подключиться к барьеру, стало понятно, что он почти точно такой же, какой устанавливал Чарли для моей практики. Мне потребовалось меньше минуты, чтобы прорваться через него.

— Видите, я же говорил вам, что это не займет много времени.

— Меньше хвастовства, больше дела, — фыркнул Седрик, закатив глаза.

Ободрённый своим успехом, я быстро взялся за вторую защиту, которая блокировала проход нефизических объектов. Она сильно отличалась от той, на которой я практиковался, а это означало, что её будет труднее снять.

Закрыв глаза, я сосредоточился на том, чтобы пробить магию через барьер, и через пять минут мне это удалось. Вытирая пот с лица, я занялся последней защитой, которая не пропускала именно вампиров. На её преодоление ушло почти десять минут.

Как только последний барьер оказался снят, я почувствовал себя полностью измотанным: подобное колдовство отняло у меня много сил.

— Ты в порядке? — обеспокоенная Анна аккуратно тронула меня за плечо.

— Да, мне просто нужна минутка.

Как и было сказано, через минуту я немного пришёл в себя, готовый продолжать операцию по спасению одного кровососа:

— Давайте разгребём этот завал.

— Вингардиум Левиоса, — мы все навели палочки на обломки и после быстрого взмаха произнесли нужную формулу.

По мере того как мы убирали валуны один за другим, постепенно наружу всё больше показывалось тело Октавиуса. Анна ахнула, когда мы заметили, что он насажен на сталагмит. Костлявое тело было таким бледным, что, казалось, не имело цвета, и на лице особо выделялись глаза, полностью налитые кровью.

Вид пронзённого и раздавленного вампира заставил мой желудок сжаться. Борясь с его желанием взбунтоваться, я размышлял, как помочь Октавиусу, и в итоге пришёл к выводу, что особо вариантов у нас и нет. Поэтому я направил на него палочку и наложил заклинание левитации на сталагмит, банально вырвав его из тела.

В этот момент я невольно почувствовал облегчение от того, что Октавиус был настолько ослаблен, что не мог двигаться. С содроганием я думал о том, как голодный раненый вампир, который не питался веками, мог повести себя в данной ситуации.

К счастью, достать свежую кровь оказалось на удивление легко, благодаря моим контактам в «Борджин и Беркс». Ушлый продавец достанет для тебя что угодно, если у тебя есть галеоны.

Не желая рисковать, я купил достаточно крови, чтобы накормить ковен голодных вампиров. Порывшись в своем магическом расширенном мешочке, я вытащил хрустальный сосуд, наполненный алой жидкостью.

На него было наложено несколько полезных чар. Например, не только заклинание, расширяющее пространство, но и стазис, чтобы кровь не испортилась.

* * *