Расследование дела с политическим душком (джен)

Тело Гарри Поттера нашли только весной.

Британия, потерявшая своего героя, давно успокоилась и переключилась на другие новости, и даже друзья смирились, что Гарри они больше не увидят, когда в «Пророке» напечатали сенсационные новости.

Аврорат тут же взяли в осаду самые заинтересованные, но сведений, к сожалению, пока не было никаких, а утешительных и подавно.

— Мне жаль, мисс Грейнджер, но ошибки быть не может, — мягко, но непреклонно выпроваживая девушку из своего кабинета, покачал головой начальник Аврората. — Ведётся следствие. Как только мы узнаем что-то достоверное, мы тут же с вами свяжемся… А ваши показания у нас есть, — быстро добавил Робардс и всё же сумел захлопнуть дверь до того, как плачущая, но горящая энтузиазмом подруга покойного успеет вывалить на него свои соображения.

Вздохнув с облегчением, он выждал некоторое время, прислушиваясь к тому, что происходило за пределами кабинета, и, лишь убедившись, что Грейнджер с хмуро молчащим Уизли покинули Аврорат, вышел и вернулся к работе.

Поттер пропал в прошлом мае.

То есть как пропал? Учитывая, что мальчик-герой не имел родных и нигде не работал и не учился, его отсутствие не говорило ровным счётом ни о чём, однако Грейнджер знатно потрепала им нервы, бездоказательно утверждая, что «Гарри бы никогда!..»

Ну, судя по состоянию трупа, она была права.

Досадливо дёрнув щекой, Робардс прошёл в авроратский морг.

— Кто слил инфу? — строго произнёс он прямо с порога.

Главный коронер испуганно вздрогнул, уронил поднос с инструментами, а когда грохот металла наконец стих, уставился преданным взглядом на босса.

— Не я!

— А кто? — не подобрел Робардс. — Ладно. К этому вернёмся позже. А сейчас рассказывай, что удалось выяснить.

Доктор Лиддс сглотнул и принялся частить. Суть его «отчёта» сводилась к простой, но от того не менее неприятной истине: время смерти определить не представлялось возможным, потому как тело было подвернуто трансфигурации сразу после смерти, и сколько оно пробыло в таком состоянии… зависело исключительно от магической силы убийцы. А если точнее — трансфигуратора. Потому как сведений, что это проделало одно и то же лицо, как бы логично ни было предположение, — не было.

— Что по уликам? — подавляя гнев, спросил Робардс.

— Ничего… В смысле, совсем ничего, — пожал плечами Лиддс. — Тело было очищено перед трансфигурацией и применением чар, и, если не ошибаюсь, каким-то маггловским дезинфицирующим средством. Криминалисты скажут точнее, но…

— Но это нам ничего не даёт. Чёрт! Что с анализами? — хватаясь за последнюю соломинку в этом болоте, уточнил Робардс.

— Вскрытие показало, что мистер Поттер перед смертью пил крепкий алкогольный напиток, какой — скажут криминалисты. На последний приём пищи была… эм… пицца. Примерно за полтора часа до смерти.

— Причину смерти выяснили? — уже совсем ни на что не надеясь, задал последний вопрос он.

— Декапитация. Внутреннее обезглавливание.

— Что?!

— Проще говоря, мистер Поттер неудачно упал на спину, возможно, на тумбу. Вследствие удара его спиной мозг разорвался. Смерть была мгновенной.

— То есть, — медленно проговаривая слова и сам себе не веря, нарушил тишину Робартдс, — это мог быть несчастный случай?

— Почти наверняка, — спокойно кивнул Лиддс, не понимая, отчего начальство пришло в ажиотаж.

— Так что ж ты молчал! — вскричал Робардс, разворачиваясь на каблуках. — Жду официальный отчёт, — бросил он уже в дверях.

Несчастный случай менял всё. Да, найти того, кто так поступил с телом национального героя, придётся, но это мелочь. А вот представить истерию в массах, которая поднялась бы, будь Гарри Поттер убит…

Закрывшись в своём кабинете, Говейн достал пергамент и, покусывая кончик пера, принялся составлять официальное письмо в «Пророк» — нужно было успокоить общественность.

* * *

Когда почти год назад на пороге Аврората появилась Грейнджер, он не стал её слушать.

— Ваш друг — не ребёнок неразумный, мисс, — холодно отбрил Робардс. — Лично я совсем не удивился бы, захоти он покоя и уединения. В любом случае отсутствие на ужине — не повод вызывать авроров. И вы, мисс, не родственница, так что заявление от вас я не приму.

Пигалица знатно раздражала каждого работника Министерства, кому доводилось с ней пересекаться. Гавейн не желал знал, что она о себе возомнила, однако магглокровка всюду совала свой нос и смела не только высказывать мнение, но и навязывала его. Проработавший тридцать лет в Аврорате Робардс, как и любой другой профессионал, знал свою работу и умел её выполнять, и, что вполне логично, в штыки принимал критику от малолетки с нулевым опытом. Чего он не учёл при отказе, так это связей проклятой девчонки. Грейнджер не постеснялась нажаловаться на него министру. И хотя Кинг был своим и всё прекрасно понимал, просто отмахнуться от истерических требований героини войны не смог и слегка надавил.

Но Робардс не сдался и дело не завёл. Послать министра было нельзя, а вот дать понять, что выделяет авроров для проверки исключительно в качестве одолжения — упускать возможность не стал. Разумеется, это ничего не дало. Поттера не было видно в общественных местах, никто из его знакомых не мог назвать его местоположение, а в дом посторонним попасть не удалось — блэковская защита не пропустила ни авроров, ни министра, ни даже саму Грейнджер.

В итоге, потрепав друг другу нервы в течение пары недель, Робардс с Грейнджер расстались недовольные друг другом, а вопрос с исчезновением Поттера заглох. До вчерашнего дня, когда сильно разложившееся тело с остаточными следами магии было обнаружено в пострадавшем от пожара доме на окраине Саффолка.

То, что это попытка избавиться от трупа, стало ясно после беглого осмотра. Тело оказалось в том доме уже после пожара, и, судя по следам, произошло это достаточно давно. Криминалисты без колебаний сошлись во мнении, что с момента, когда тело там оказалось, его никто не трогал, а коронер уточнил, что смерть почти наверняка произошла в другом месте, а здесь его просто бросили.

Казалось бы, рядовое происшествие… Вот и Гавейн так подумал, когда ему на стол положили отчёт. Но прошёл лишь час, и посыпались неприятности.

Лиддс влетел в его кабинет без стука. С перекошенным лицом, заикающийся, вцепился в руку Робардса и потянул за собой. Добиться ответа, что привело его в такое состояние, не вышло, так что Гавейн уступил и позволил привезти себя в морг… Где на него и вывалили результаты опознания.

Тело разложилось весьма сильно, одежды на нём не было, но несмотря на это даже пол угадывался с трудом. Сам Робардс не вглядывался в сгнившую плоть, но в словах Лиддса причин сомневаться не было. И всё же он уточнил… Ответ не изменился, на столе коронера лежал никто иной как Гарри Поттер.

Первым желанием начальника Аврората было стереть память Лиддсу. Потому что тот был единственным, кто знал правду. Гавейн боялся представить, какая волна поднимется в прессе, когда эта информация просочится за стены Аврората, а уж если вспомнить, в каких он отношениях с Грейнджер, и как та легко может натравить на него министра, и что обвинить во всём Робардса многим может показаться отличной идеей…

Однако мальчишка Поттер не заслужил такой участи. Герой или нет, Поттер действительно победил Тёмного Лорда, то есть подросток сделал то, с чем не справились взрослые опытные маги, и уже хотя бы поэтому они все ему обязаны. Как минимум — вычислить и призвать к ответственности преступника, лишившего Поттера жизни.

Поняв, что в голове воцарился хаос, Гавейн приказал провести тщательнейшее расследование, но держать личность погибшего в тайне, а сам пошёл к Кингу — знал, что лучше сообщить обо всём лично.

Вот только попытка сохранить секретность провалилась. Утренний «Пророк» вышел с сенсационной новостью про смерть Мальчика-Который-Выжил, и Аврорат уже через полчаса принялись осаждать толпы «сочувствующих». Большинство из них удавалось удерживать на расстоянии, но к Грейнджер это, конечно, не относилось — ей кордон авроров был нипочём…

И вот теперь, всего сутки спустя, начальник Аврората наконец-то мог вздохнуть полной грудью и облегчённо выдохнуть. Поттера ему было немного жаль — даже пожить не успел пацан, — но раз погиб по воле случая и никто его не убивал, дело не касалось Аврората. Хвала Салазару!

* * *

Свою ошибку Гавейн осознал быстро. Да, Поттер не был убит, однако обстоятельства его смерти всё еще имели немалое значение. Кто-то перенёс его тело в сгоревшее здание и замёл следы. Зачем? Из простого и понятного нежелания быть связанным со смертью известнейшего волшебника Британии? Или же мотивы этого человека были иными? Какими? И когда, Мордред всех побери, Поттер умер?

Утренний «Пророк» послушно дал опровержение, даже процитировал по-канцелярски уклончивые формулировки самого Гавейна, однако число вопросов это не уменьшило. Общественность вдруг вспомнила про любовь к Поттеру и воспылала желанием узнать, что же случилось с народным героем. Гавейн разделял это стремление, однако потакать всяким Грейнджер, требующим незамедлительного предоставления ответов, не собирался.

— Ну ты же сам всё понимаешь, — замученный Кинг смотрел на него больными глазами и тёр висок — мигрень явно не дала министру выспаться прошлой ночью.

— А ты? — хмуро парировал Робардс. — Давно ли на моей стороне баррикад стоял? Уже забыл, как сам реагировал на всяких требовательщиков?

— Слушай, знаю, Грейнджер бывает…

— Бывает? — перебил тот и спрятал руку в карман, в последний момент успев подавить желание громыхнуть кулаком по столу. — Кинг, по-хорошему прошу, угомони эту активистку. Я не собираюсь бодаться с малолеткой, но если она ещё раз откроет свой поганый рот, чтобы обвинить меня в некомпетентности и покрывании убийства Гарри, я за себя не ручаюсь.

— Да наплюй ты… — примирительно начал Кингсли, но Гавейн снова не дал ему закончить:

— Нет. Либо ты затыкаешь фонтан её красноречия, либо я её просто-напросто скручу и суну в камеру за оскорбления аврора при исполнении. Надоело. То Пожиратели творили что пожелают и вытирали о нас ноги. Теперь эти герои. Закон един для всех. И мне плевать, у кого какие родители, у кого сколько денег, и кто перед кем как отличился. Я сказал.

Кингсли вздохнул.

— Я услышал тебя. — Помолчал и с явным усилием вернулся к деловому тону: — Какие-то подвижки в деле есть?

— Отчёты я ещё не получил, к возвращению должны быть. Но Манфред сказал, что пару зацепок они обнаружили. Посмотрим, куда они нас выведут.

* * *

Гавейн изначально не возлагал особых надежд на криминалистов. Место преступления было вычищено, тело — тоже, в таких условиях рассчитывать на многое не приходилось. И всё же парни постарались на славу.

Следы пыльцы орхидей в складках кожи у основания головы давали примерный диапазон времени. Очень примерный. Почти в два месяца. И это при условии, что Поттер погиб вообще на Острове.

— А сократить никак нельзя? — машинально взмолился Робардс, прочитав начало.

— Ты читай, читай, — улыбнулся Манфред давнему приятелю и боссу.

Взгляд Гавейна заскользил по строчкам, но он почти сразу поднял голову.

— Давай сам. Что узнали?

— Для начала позволь заметить, что мои люди проделали серьёзную работу в кратчайшие сроки.

— Манф! — рыкнул начальник Аврората.

— Итак, — подобрался тот, поняв, что выбрал неподходящее время для длительных вступлений и рекламы своего отдела. — Следы пыльцы орхидей дали временной интервал в май-июнь. Лесные колокольчики его скорректировали до мая — в июне они уже отцветают. Далее. Присутствует незначительное количество пыльцы ромашек…

— Манф! — теперь в голове Гавейна была настоящая мука.

— Ладно, ладно, если короче, то нам удалось сократить рамки до первой половины мая и сузить область до трёх графств на северо-западе Лондона.

Это было весьма неплохим результатом, он понимал, но для поиска места преступления — ничтожно мало.

— Хорошо, — всё же одобрительно кивнул Робардс, — что ещё?

— Я не уверен, что это важно…

— Манфред, у нас ничего нет, я готов хвататься за любой намёк на информацию!

— Лиддс сказал, что тело очищено чарами, но не только.

— Да, он упоминал маггловское средство, — вспомнил Гавейн.

— Не просто маггловское. Это переделка. Маггловский рецепт, приготовление с помощью магии.

Ещё не понимая, почему это важно, главный аврор подобрался.

— Та-а-к…

— Ты же в курсе, что мой племянник сквиб? — неожиданно спросил гений криминалистики и, когда Гавейн кивнул, подмигнул: — И он работает криминалистом в Скотланд-Ярде. Я попросил его выяснить про это средство, Патрик прогнал образец через масс-спектрометр… В общем, это средство нельзя купить в любом магазине. Это промышленный очиститель. Причём достаточно редкий. В состав входит тетранатриевая соль этилендиаминтетрауксусной кислоты…

— Манф!!!

Манфред запнулся и с обидой посмотрел на визави.

— В указанном районе, — холодно продолжил он официальным тоном, — данное средство применяют на трёх предприятиях. Также, согласно данным, полученным из Скотланд-Ярда, есть ещё два закрытых объекта, где средство использовалось ранее. Согласно моему отчёту, помимо указанных частиц, на теле… хм! На теле были обнаружены слабые следы бадьяна.

— К чему относится твоё «хм»? — зацепился за паузу Гавейн.

— Это тебе расскажет Лиддс.

— Манф, не будь ребёнком, — примирительно махнул рукой Робардс. — Ты меня знаешь, я простой аврор и не приветствую заумствования. Ты мне суть говори, то, с чем я могу работать. А всякую тетра-херню другим оставь. Так что там с «хм»?

— Поттер был педиком.

— Что?!

Манф поджал губы, подождал, пока вскочивший Гавейн сядет обратно в кресло, и только тогда продолжил:

— Образцы брали с разных мест. Под ногтями — стандартная мера — ничего не обнаружено. А вот в заднице, уж прости, у героя нашлось интересное. Следы заживляющих мазей. Оттуда и бадьян. Состав мази вычислить не удалось, образец был слишком мал, однако бадьян я нашёл. Собственно, это и всё.

— Ясно-о-о, — протянул Робардс. — Спасибо.

Манфред хотел ещё что-то сказать, но понял, что босс уже погрузился в размышления, и промолчал. Тихо простился и ушёл, напоследок подтолкнув поближе свой отчёт в тщетной надежде, что тот всё-таки будет изучен.

В себя Гавейн пришёл минут через пять. Хмыкнув на пустой кабинет, он потёр лицо руками, покачал головой и отправился к морг — получать следующую порцию информации о национальном герое.

Манф не преувеличил, Лиддс подтвердил наличие у Поттера сексуальной связи с мужчиной, причём на долговременной основе, а не разово. Слушать детали было противно — пусть в маггловской Англии и прошло почти тридцать лет с момента декриминализации однополых связей, в мире магии подобное по-прежнему считалось мерзким извращением — да, осуждённых за содомию в Азкабане не было, но отнюдь не потому, что не было такого закона — разоблачённые ясно осознавали, что их ждёт, и убивали себя сами, не доводя дело до Визенгамота, а Аврорат спускал дело на тормозах, не желая смущать умы обывателей. Среди чистокровных магов извращения были редчайшим и тщательнейше скрываемым исключением, однако веяния маггловской культуры не проходили бесследно, полукровки и тем более магглорождённые на памяти Гавейна шесть раз покидали магический мир, поставленные перед жёстким выбором: Азкабан или бессрочное изгнание. Глава Аврората сам разбирался с каждым случаем и старался не вмешивать в работу личное отношение, и сейчас как профессионал даже поморщился: надо значит надо.

К ланчу Робардс составил предварительное мнение о деле.

Гарри Поттер — полукровка, проведший детство в маггловских реалиях, оказался одним из этих. И он никуда не пропадал, а, как и предположила год назад Грейнджер, погиб вскоре после того, как его видели в последний раз. О похищении речь не шла, как и побеге — хотя у него, слава Мерлину, хватило ума не светиться. Страшно представить реакцию общественности на новости, что обожаемый герой магического мира гомосексуалист. Вероятнее всего, Поттер был с любовником, когда умер, и именно потому тот не вызвал авроров и даже не оставил тело в месте гибели — не захотел рисковать своей репутацией, осознавая, что при вскрытии правда непременно всплывёт, вот и замёл следы. Оставался вопрос, сам Поттер свернул себе шею или же любовник ему помог, но в любом случае — требовалось найти любовника.

Версия выглядела вполне жизнеспособной, но как её доказать — Гавейн не представлял. Как и способ донести её до общественности.

* * *

Пока обычные маги строили теории заговоров, авроры занимались делом. После недолгих размышлений Робардс поручил дело Питерсону и Уорду. Первый был занудой, готовым проверять каждую мелочь по пять раз, от него быстрых результатов ждать не стоило, однако и сомневаться в сделанных им выводах не приходилось. А второй обладал завидным чутьём и, пусть и был немного безалаберным, действовал быстро и не имел в анамнезе ни одного висяка. Каково им придётся работать в команде, Робардса не интересовало, главным было то, что дело требовалось раскрыть, и эти двое могли справиться.

Назначение не встретило понимания даже в личном составе. Питерсон и Уорд обменялись долгими взглядами, но хотя бы молча, зато молодняк ещё не научился прикусывать язык.

— Сэр! Позвольте нам с Симусом этим заняться! Гарри был нашим другом…

Вместо объяснений элементарных вещей, Робардсу хотелось запустить в малолетних идиотов Круциатус. Пыточное в качестве стимуляции умственной деятельности авроров он оценил пару лет назад, когда Авроратом заправляли Пожиратели. Гавейн не был их поклонником, конечно, однако экономию времени и сокращение идиотских вопросов и возражений отметить не мог.

Авроры молча смотрели на него в ожидании ответа, никто даже не попытался заткнуть Дина Томаса. Робардс нахмурился.

— Аврор Томас, у меня нет желания разжёвывать вам прописные истины, зато на премию в этом квартале можете не рассчитывать. — В глазах парнишки полыхнул гнев. — Полезешь в это дело, — жёстко произнёс глава Аврората, — я тебя лично, вот этой вот ногой, пинком под зад вышвырну. Это понятно?

— Да, сэр, — скрипнул зубами Томас.

— Не слышу! — гаркнул он.

— Да, сэр! — щёлкнул каблуками тот.

— Мальчишка — идиот, — раздражённо обратился Робардс к подчинённым, — так хоть вы бы объяснили, почему «мы друзья» — аргумент не лезть. Работайте!