Гарри Поттер и каменная философия (джен)

Спать на полу не просто. Это очень неудобно, когда под тобой ровная, как стол, поверхность. Поролон матраса или пружины кровати, а также металлическая сетка хотя бы прогибаются под твоим весом. Как ни ворочался Гарри, улечься поудобней никак не удавалось — плечи, локти и бедра неожиданно стали очень лишними… Не получалось лежать и на животе, он, оказывается, тоже утоплялся в матрас и перину, а на полу бедным ребрам некуда было расширяться. На спине тоже отчего-то не выходило расслабиться, острые лопатки упирались в твердый пол сквозь тонкий наполнитель спального мешка и вскоре заболели.

Так и не смог Гарри заснуть. Лежал на спине, смотрел на потолок и слушал, как по залу тут и там осторожно ворочаются студенты, пытаясь уместить свои руки-ноги. Звездочки с потолка сыпали вниз колючие искорки, подсвечивая и без того ярких привидений. Тихо бродили между рядами мешков старосты и профессора, шепотом поругивая всякого ворочающегося, прошел и встал неподалеку Дамблдор, к нему тут же подошли двое, Перси Уизли и профессор Снейп. Гарри навострил уши.

— Нашли его, профессор? — прошептал Перси.

— Пока нет. Тут никаких происшествий?

— Всё в полном порядке, сэр.

— Хорошо. Пусть остаются здесь до утра. Я нашел для гостиной Гриффиндора временного стража, — Дамблдор окинул взглядом «спящих». — Завтра уже будут ночевать в своих спальнях.

— А что с Полной Дамой, сэр?

— Прячется на карте Аргиллшира, на третьем этаже. Она, видимо, не пускала Сириуса Блэка без пароля, он и напал на нее. Очень перепугал. Вот придет в себя, и мистер Филч отреставрирует ее холст.

— Господин директор, четвертый этаж обыскан, — кашлянув, отрапортовал Снейп. — Его нигде нет. Филч обшарил башни.

— А в обсерватории смотрели? В кабинете профессора Трелони? В совятнике?

— Нигде нет.

— Хорошо, Северус. Впрочем, я и не думаю, что Блэк станет прятаться в замке.

— Как он, по-вашему, сюда пробрался, профессор?

Гарри чуть повернул голову в их сторону, чтобы и вторым локатором ловить звуки.

— Не знаю, Северус. У меня много догадок, одна невероятней другой.

Гарри чуть приоткрыл глаза: Дамблдор стоял к нему спиной, Перси — лицом, внимательно слушая. Снейп между ними с крайне скептическим видом.

— Помните, профессор, наш разговор перед началом учебного года? — спросил Снейп едва слышно и раздраженно покосился на Перси, его больше устраивал разговор без свидетелей.

— Помню, Северус, помню… — в голосе Дамблдора прозвучало предостережение.

— Едва ли Блэк проник в замок без посторонней помощи. Не зря меня насторожило назначение…

— Никто в замке не стал бы помогать Блэку, — оборвал Снейпа Дамблдор не допускающим возражения тоном. — Пойду к дементорам, сообщу им о результатах поисков. Я обещал им сообщить, когда все будет осмотрено.

— Они предлагали свои услуги, сэр? — спросил Перси.

— Предлагали, — нахмурился Дамблдор. — Но пока я директор, ноги дементора в школе не будет.

Перси смутился, он впервые видел директора в таком раздражении. Дамблдор повернулся и неслышным шагом стремительно покинул Большой зал. Снейп проводил его недобрым взглядом и тоже ушел.

Гарри хмыкнул — ну-ну, директорствуй, директорствуй, за сто пятьдесят лет уже поди перевалило, а до сих пор ничегошеньки о дементорах не знаешь. А мне тринадцать, меньше, чем старой кошке мистера Филча, а кое-что о них знаю, в отличие от тебя, старый ты пень! Сбоку шевельнулся Захар, приподнялся и сел. Хмуро глянул на двери зала и недовольно буркнул:

— Директор он! Да будь я директором, всю бы школу заполонил дементорами, полезнейшие ведь создания!

Заинтересованно поднял голову лежащий неподалеку пятикурсник из Пуффендуя. Шепнул:

— Это чем же они полезные? Ты переучился, что ли, Захария?

— Это ты недоучился, Седрик! — огрызнулся Захар.

Гарри распахнул мешок, пододвинул под зад подушку и тоже сел, давая отдых заболевшему копчику. Посмотрел на Седрика, вспомнил, что он ловец пуффендуйской команды по квиддичу, кивнул ему в знак внимания и сообщил:

— Захар прав. Мне прямо странно, что люди так мало о дементорах знают.

— Почему?! — возмущенно взвился Седрик. — Мы знаем о них достаточно!

​​‌​​​​​​‌‌‌‌‌‌‌ ​‌‌​​‌​​​ ​​​‌‌‌

— О да, знаете то, что в учебниках написано!.. — ехидно сказал Гарри, сдувая воспарившего Седрика с пьедестала на грешную землю. Бедняга стух и недоуменно уставился на скептически настроенных Гарри и Захара. Обреченно спросил:

— А вы… что-то другое о них знаете?..

Гарри поелозил задом, подушка под ним успела слежаться, и мраморные плиты пола неуютно давили на ягодицы, постреливая болью в копчике.​‌​​​‌ ​​‌​​‌Нагло стащив с соседнего мешка подушку Захара, Гарри и её подпихнул под себя. Умостился поудобнее, оглядел навостривших уши ползала и, смешливо фыркнув, начал речь: ​​‌​‌​ ​‌​​​‌

— Они, конечно, пневмофаги, но не являются нежитью, как вампиры. Они вполне себе живые, хоть и потусторонние, так называемые, твари с Грани. Дементоры, по сути, Жнецы. Косари Смерти. В эпоху войн стаи их неслись впереди неспешно идущей леди Смерть. В прошлом различия между магами и простыми людьми не было. Да и прочие разные расы тогда не особо прятались. Люди, маги, эльфы, гролли, дворфы и даже цверги жили вместе, без границ. Без заборов, — уточнил Гарри. — Так вот, представим поле битвы. Повсюду лежат тела раненых и убитых. В воздухе стоит тяжелый запах металла и разложения. По полю брани среди тел, ​​‌​​‌аккуратно обходя их и перешагивая через ноги, идет леди Смерть, а от неё веером разлетелись её верные Косари. Они собирают самые драгоценные плоды военной жатвы — эмоции и последние мысли умирающих, чтобы передать их Смерти, когда она будет сортировать души умерших перед отправкой в Чистилище. И уже там решается дальнейшая судьба человеческих душ: кого-то отправляют обратно в виде привидения или фантома, чтобы он доделал неоконченные земные дела, кого-то отпускают с миром, и душа обретает долгожданный покой, а кого-то отправляют на перерождение. В последнем случае умерший получает шанс прожить новую жизнь, полностью или частично забывая о прошлой. Не зря же многие люди делятся странными снами и ​​‌​​​воспоминаниями, которые на самом деле с ними не происходили, и почти каждый человек догадывается, что это память о его прошлой жизни. ​‌​​​‌

Жнецы, как фестралы, кому-то видны, а кому-то — нет. В ранние эпохи их многие видели и по-своему описывали, воплощали их образы в литературе и картинах. До сэра Джона Толкина образ Жнеца дошел в виде назгула, о чем он красочно и изложил в знаменитой трилогии «Властелин колец». ​​‌‌‌​Не менее известны полотна, на которых мастера изображали Четырех всадников Апокалипсиса. ​​‌‌​‌И сама леди Смерть часто изображается как дементор — высокая фигура в черном балахоне и с косой, орудием жнеца.

В наше, настоящее, время, дементоры, как и все волшебные расы, прячутся от обычных людей ​​‌​​‌просто для того, чтобы те не посходили с ума. Но свою работу они исправно исполняют по-прежнему — собирают души. А если понадобится, они отбирают её насильно. Посредством того самого поцелуя.

Гарри замолчал. Молчал и зал, оторопело глядя на него, юного Оракула, раскрывшего одну из неизвестных тайн далекого прошлого.

— Гарри… — сипло произнесла Чжоу Чанг из Когтеврана. — Откуда ты всё это знаешь?

— Мне об этом рассказал дементор, — вежливо ответил Гарри, улыбнувшись китаянке. — У него есть имя, но я не имею права сообщать его вам без его прямого согласия. Дементоры доверяют свое имя только тому, кто, по их мнению, это заслуживает.

— Ах, как интересно!.. — съязвил Маркус Белби, весь подобравшийся, как для лобовой атаки. — Можно подумать, это тако-о-ой по-о-одвиг, что ты чем-то там заслужил знать святейшее имя таракана!

Гарри с неприязнью посмотрел на когтевранца. Рон, пыхтя, начал засучивать рукава, собираясь начистить кое-чью ехидную рожу. Но умничка-Захар, как всегда, разрулил ситуацию, вовремя вставив провокационный вопросец:

— А у тебя есть Патронус, Белби?

— Можно подумать, что у тебя он… — Маркус не договорил: с ладони Захара на пол скользнул светящийся шарик и превратился в великолепного водолаза. ​‌​​‌‌Телесный Патронус, вызванный без помощи волшебной палочки и криков «Эспекто Патронум!» Было от чего изумиться. Студенты растерянно подходили ближе и смотрели на сияющего пса. А потом пёс по велению Захара сам пролетел по залу, показываясь всем.

— Откуда он? — на Захара и Гарри уставились сотни пар вопросительных взглядов. Всем без исключения очень сильно хотелось узнать об этом, даже тем из старшекурсников, кто уже умел вызывать Патронуса, но редко им пользовался, так как заклинание отнимало много сил. Захар об этом подумал и попросил:

— Пожалуйста, кто-нибудь, вызовите своего Защитника. Для сравнения. ​‌​‌​‌​ ​‌‌​‌‌​

​‌‌‌​‌‌ ​​‌‌‌

Люциан Боул кивнул, достал из своего мешка палочку и, взмахнув ею, призвал своего Патронуса — иволгу. Серебряная птичка, хаотично пометавшись туда-сюда, спиралью взмыла к потолку и растаяла в воздухе без следа. Люциан вздохнул:

— Не получается её подле себя надолго оставить, она из меня магию или энергию тянет. Я не могу её долго подпитывать… — потом он кивнул на водолаза. — А твой как? Не жрет тебя?

Захар помотал головой и потрепал пса по висячим ушкам, чем вызвал ещё один виток удивления. Гарри подумал и позвал своего:

— Тревис Диксон.

Из его груди выскочил шарик энергии, превратившийся в сверкающего скотч-терьера. И подскочил к Люциану, поставил передние лапки ему на колени и задорно гавкнул в лицо. Люциан вздрогнул, осторожно потрогал серебряную спинку и, к своему изумлению, коснулся теплой, настоящей спины. Собака была живой в самом прямом смысле этого слова.

— Унитазы Камелота, это как?! — потрясенно выдохнул он. Гарри как-то печально улыбнулся:

— Заклинание Патронуса было придумано для защиты от дементоров. Волшебники-люди такие самонадеянные и мнительные, им всем кажется, что ценнее их жизни ничего нет, потому и стремятся защититься всеми способами. И никому из них не приходит в голову, что дементор просто имеет право забрать чью-то жизнь. Просто пришла пора её забрать. Обыкновенные люди отдают её тихо, почти без сопротивления, старик уходит постепенно, сначала он теряет память, у него развивается склероз, потом он выживает из ума, у него начинается деменция. А после приходит и смерть — итог его жизни. А с магами дементоры не церемонятся, да и зачем, ведь мы о них знаем, в отличие от магглов. Сразу высасывают душу, а что будет с телом, дементора не волнует. Точно так же и волшебника не колышет жизнь грязного маггла. Прочие магические расы ему тоже не интересны, он одинаково презирает домового эльфика, зеленокожего гоблина, тупого тролля, дракона, которого он оценивает лишь в качестве ингредиентов, и всех, кто не является магом. В том числе и дементоров. Волшебники настолько их запрезирали, что напрочь забыли их историю и предназначение. Патронусы были созданы для изгнания дементоров и смертофалдов, вот что говорится во всех учебниках. Но мне рассказали совсем другое.

— Что?.. — выдохнул завороженный зал.

— Это история о девочке, которую очень любил отец. Её звали Элоиза, её мать заболела тифом и умерла, и для осиротевшего мужчины единственная дочка стала светом в окошке. Они с дочерью переехали в Лоорс, маленькую Бельгийскую провинцию, где Элоиза с течением времени выросла в настоящую красавицу. Ей уже исполнилось шестнадцать, когда от рук разбойников погиб отец. Она осталась одна в целом свете. Далее, как и следует в таких историях, после череды тяжких испытаний она встретила и полюбила молодого человека.

Но все эти годы рядом с ней незримо присутствовал отец, и именно он узнал разбойника, чья рука отняла его жизнь. Правда рано или поздно, но вылезет на свет, так случилось и в этот раз. Элоиза в разговоре упомянула имя отца, и разбойник почувствовал страх, ему стало казаться, что эта девушка — богиня мести, и он скоро понесет наказание. Надо избавиться от девчонки — решил убийца. Сказано — сделано. Проник он в клетушку-светелочку, где спала Элоиза, занес над нею руку с кинжалом…

Луч слепящего света вырвался из груди спящей девушки, и вырос перед разбойником сияющий ангел. Распахнул он сверкающие крылья и прянул на убийцу. Попятился тот и запнулся о порог. Шагнул поближе к ним дементор, свидетель той истории, и взял душу убийцы, придя на помощь Патронусу, отцу-защитнику любимой дочери. Расправил крылья алмазный Пегас и унесся в небеса, а рядом с ним плыл Жнец — дементор. Убийца был найден наутро: бедолага свалился с лестницы и сломал себе шею, вот только никто не понял, для чего рядом лежал остро заточенный кинжал…

— Истинный Патронус приходит сам, по собственной доброй воле, — после небольшой паузы сказал Гарри. — Для простых людей он — ангел-хранитель, всегда, еженощно и ежечасно стоящий за плечами, готовый в любую секунду распахнуть сверкающие белые крылья и спасти своего подопечного. У меня он тоже был… — Гарри погладил терьера. — Настоящий пёс, Тревис Диксон, спас мне жизнь, когда я был маленьким, потом он сопровождал меня всё детство. Дементор сказал мне, что у меня мог быть другой Защитник — мой отец. Но я не его позвал… я позвал Тревиса Диксона, потому что отца я не знал, и у меня нету оснований, чтобы полагаться на него. Это мне тоже дементор объяснил.

— Что-то он много тебе объясняет… — настороженно протянул Седрик. Гарри пожал плечами:

— Не более, чем нормальный учитель.

— Погоди… — напрягся Люциан. — Это вы что, к нему на уроки бегаете?

— Да, к нему, — слабо улыбнулся Гарри. — Он нас в Запретном лесу учит.

— О-бал-деть! — с чувством произнес Монтегю. — Мы-то профессорам заливаем, что малолетки наши в библиотеке заседают, а они… А они, оказывается, в Запретный лес усвистывают. Ну, хо-ро-ши-и-и…

— То-то МакГонагалл на столы смотрит, студентов пересчитывает… — хихикнула Ханна. И пихнула локтем Захара. — Мы со Сьюзен тоже хотим в лес, познакомиться с вашим страшным учителем.

— И вовсе они не страшные! — от чувствительного тычка Захар поморщился. — Нормальные они…

— Это где они нормальные? — опешили студенты. И загалдели вполголоса, шикая друг на друга. — От них холодом веет!

— Страхом!

— У них руки струпьями покрыты, и кожа лезет!

— И они огро-о-омные!!!

— Да! Аж три метра!..

— Да тише вы!.. — пришикнул на них Гарри, замахав ладонями вниз. И зашептал, как только все замолчали: — Всё это исчезнет, как только вы узнаете их поближе. Я сам знаете, как с первым дементором познакомился? Увидел, как к нему подошел фестрал Полумны, и подошел поздороваться с ним и сказать, что Полумну к нему я не смогу привести. Так вот, я минут двадцать простоял возле дементора и ни капельки не замерз, и ни крупицы счастья не потерял, и более того, дементор повел себя совершенно по-человечески. Он со мной заговорил. Сперва жестами. А потом, когда я привел к нему своих друзей и предложил ему имя, которое я для него придумал, но на самом деле, оказалось, он мне его внушил и назвался полностью. Понимаете?

На него со всех сторон смотрели тупо моргающие лица. Все пытались уложить в головах простую истину — придумать дементору внушенное им же имя. Что за странное существо…

— Они же не пахнут? — робко спросил чей-то голосок. Глянули, а вопрос задал кроха-первокурсник, поступивший в этом году.

— В каком смысле? — спросил Люциан, ненавязчиво подтягивая мальчонку к себе и усаживая на колени. Первоклашка шмыгнул носом.

— Ну, я подходил к ним, посмотреть поближе. Они высокие, стоят неподвижно, только одежда их колыхается, хоть ветра и нет… у них серая кожа, чем-то намазанные пальцы, кстати, их пять, пальцев… — мальчишка провел под носом рукавом и договорил: — И они ничем не пахнут. А почему говорят, что они покойники? Они же не пахнут. А ещё…

— Стоп, стоп, малёк, притормози! — Люц зажал ему рот и засмеялся. — Слишком много вопросов. Как тебя зовут, храбрец?

— Мартин Милз. Шляпа отправила меня на Пуффендуй.

— И правильно! Только там учатся такие отважные и честные люди!

Гарри улегся на бок, подложив под голову руку. Что ж, долгий вышел разговор, пора и поспать.

— Гарри… — шепнул ему на ухо Рон. — А кто такие гролли?

— Это разумные тролли, — сонно ответил Гарри. — Раньше это была свободная раса.