МакФасти. Драко и драконы (джен)

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Всякая женщина должна помнить, что повышать голос на мужа, брата, отца или же всякого другого мужчину-волшебника есть поведение абсолютно неприемлемое. Волшебницам полагается быть кроткими и воспитанными, почитающими всякую волю своих волшебников».

* * *

За завтраком за столом Гриффиндора все сидели до противного веселыми, как будто никто никого не пытался вчера сожрать.

«Это же приключе-е-ение», сказали они. Бу-э-э.

А еще сегодня будет матч со Слизерином, и Драко будет вынужден смотреть, как Поттер выделывается на метле.

Поняв, что его тошнит от всего этого, он отложил вилку и отодвинул подальше тарелку с беконом.

Только погода соответствовала его настроению: темные грозовые тучи, мелькающии меж них яркие молнии.

БАБАХ!

Одна их молний слетела с потолка Большого зала и ударила в пол перед дверным проемом.

Вспышка, и на месте удара появилась высокая черная фигура, держащая над головой раскрытый черный зонт. Она отвела его в сторону, подняла голову, и Драко чуть со скамьи не упал: это была Эра!

Но… что это за одежда для волшебницы? Черного цвета брюки, совсем как у мужчин, черная рубашка с бантом и поверх черная куртка из драконьей кожи. Широкополая, но не островерхая шляпа частично скрывала верхнюю половину лица.

Его мама молча оглядела зал, глаза ее остановились на столе профессоров. На Дамблдоре.

Резким движением она встряхнула рукой, зонт с щелчком сложился, став похожим на трость, и она сделала первый шаг.

С каждым ударом ее каблуков об пол Большого зала в нем становилось все тише. Ребята за всеми столами в срочном порядке замолкали, и Драко вполне мог их понять: Эра внушала чистый ужас. Ее лицо не выражало никаких эмоций — настолько, что даже дышать в ее присутствии становилось все сложнее.

Директор поднялся со своего места и развел руки, приветствуя ее:

— Мисс МакФасти, как вы здесь?.. Я так рад…

Зонт в мгновение ока превратился в черный витой посох. Он ударился о пол, брызнули искры, а директор резко сел на место.

Еще шаг. Удар посоха. Искры.

— Мисс МакФасти, я понимаю, вы узнали о незначительном происшествии и, вероятно, расстроены, однако нет никаких причин…

Шаг. Удар. Искры.

Ужас, наполнивший Зал, стал буквально осязаем. Как и исходящая от его мамы ледяная ярость.

— Я лично вам гарантирую, что этого больше не…

Шаг с особо выразительным стуком каблука. Удар. По посоху снизу вверх пробежали маленькие молнии.

Эра была уже у подножия профессорского стола. Подняться там можно только сбоку, по ступенькам. Не станет же она?

Она и не стала, и Драко не удержался от удивленного вскрика, когда следующим шагом его мама словно бы оперлась на невидимую ступеньку в воздухе. На лицах профессора МакГонагалл и директора был шок напополам с неверием, а Эра сделала еще один шаг и встала ровно перед постаментом прямо в воздухе.

Теперь она смотрела сверху вниз на всех профессоров за столом. Молча и мрачно. Его крестному до такого уровня мрачности еще учиться и учиться.

— Я приму все необходимые меры по улучшению безопасности школы и студентов в кратчайшие сроки.

Директор говорил твердо, но в его спокойствие как-то не верилось.

Эра так и не сделала последний шаг. Вместо этого она кивнула, немного склонив голову, и уронила:

— Советую поспешить с этим.

Посох снова стал зонтом-тростью с изогнутой ручкой. Круто развернувшись, она переложила зонт в левую руку, а правую вытянула немного в сторону. Без палочки, без произносимых заклинаний, прямо из воздуха под ее ладонью проявились полупрозрачные перила, а под ногами — ступеньки. Легко спустившись, Эра пошла к выходу.

Когда она поравнялась с Драко, то остановилась и повернулась к нему. Он замер, увидев ее строгое лицо, но тут она улыбнулась широкой, хорошо уже знакомой ему ехидно-веселой улыбкой.

— Драко. Я горжусь тобой.

Нервозность и холод, с утра терзавшие его, уступили горячему восторгу, и Драко расцвел в широкой улыбке. Дурацкой, конечно, от уха до уха. Но сдержать ее было попросту невозможно.

«Я горжусь тобой».

— Невилл, — мама мягко улыбнулась бледному Лонгботтому и кивнула, а затем повернулась к Грейнджер. — Гермиона.

Еще один небольшой кивок, и Эра пошла к выходу. Через пару шагов она принялась покачивать зонтиком, а до Драко донеслись слова напеваемой ею песни:

Есть диктаторы, тираны,

И ловкие политиканы,

Но даже школой править надобно уметь!

Или им как дальним предкам

Лучше лазать бы по веткам,

А еще вернее — просто улететь!

Головы студентов сами собой повернулись в сторону профессорского стола. Ведь в песне не было никаких ни на кого намеков.

На последнем слове Эра круто развернулась на каблуках, встав в дверях лицом к сидящим. Хитро улыбнулась, повела ладонью — и растворилась в вихре, как при трансгрессии.

— Но ведь на территории Хогвартса невозможно трансгрессировать! — громким шепотом, в котором восхищения, негодования и ужаса было поровну, прошептала Грейнджер.

— Твой опекун очень крутая! — присоединился к ее восторгам Невилл. — Хоть и немного… ну, знаешь, пугает.

— Моя мама, — от туч в небе и мрачного настроения Драко не осталось и следа. — Это моя мама.

(Текст песни был взят из м/ф "Похождения императора" и немного адаптирован под ситуацию. Прим.авт.)