Второй шанс (гет)

Сакура с трудом открыла глаза. Голова болела ужасно. Осмотр окружающего пространства ничего не дал. Вокруг была кромешная тьма, и она понятия не имела, где находится. Сакура попробовала встать и не смогла. Создавалась ощущение, что она то ли падает, то ли висит в воздухе. Ничего не происходило целую вечность, пока она вдруг не заметила маленькую точку света. Изо всех сил женщина попыталась к ней приблизиться. Через некоторое время точка стала увеличиваться, потом Сакура смогла разглядеть, что точек две, а затем они и вовсе стали прямоугольниками.

Чем ближе Сакура становилась к прямоугольникам, тем больше она понимала. Например, что это все-таки не было гендзюцу. И что она больше ничего не понимает и не знает, что же произошло. И что прямоугольники — это на самом деле две прозрачные двери, в которых не переставали мелькать картинки. В одной из них показывали её жизнь в Конохе, в другой — её жизнь в семье Тодороки.

Первой её мыслью было скорее броситься домой, в Коноху. А следом сразу же возник резонный вопрос: «А зачем?» Она действительно хотела вернуть всё как было? Пустой дом, семью из самой себя и бесконечные переработки. Разве она хотела этого? Это её счастье? С другой стороны, и жизнь с Тодороки была не пределом её мечтаний. Там были такие прекрасные и травмированные дети и ещё более травмированный мужчина, хоть и не обделенный некоторыми преимуществами. Это была круглосуточная работа на одну полставки психиатром, а на вторую — дрессировщиком. Но дверей было только две, и Сакура, видимо, должна была выбрать.

* * *

Когда она в следующий раз открыла глаза, ужасной боли не было, но голова гудела, и на руке чувствовался гипс. Она увидела знакомую медсестру, которая сразу же запричитала:

— Господи! Слава Богу! Вы очнулись! Слава Богу! Врача, врача скорее, немедленно в третью палату, — кричала она кому-то в коридор.

Сакура напряглась. Неужели с ней все было так плохо?

— Девушка, я в реанимации? — решила она уточнить.

— Нет, что вы! Вы в своей обычной палате, госпожа Рей.

— Тогда по какой причине вы меня зря пугаете?

— Мы просто очень ждали, когда вы придете в себя, — смутилась медсестра.

В этот момент в комнату зашёл доктор и жестом велел медсестре удалиться:

— Точнее сказать, голубушка, мы все ждали, когда уже наконец-то заткнется Энджи.

Медсестра вышла, а Сакура вопросительно подняла бровь, глядя на доктора.

— О, поверь мне, дорогая, я удивлён не меньше твоего! С тех пор как ты снова оказалась здесь, твой муж не переставал орать и угрожать нам всеми мыслимыми и немыслимыми карами, если ты не придешь в себя, или упаси Боже, снова потеряешь память. Кстати говоря, память не вернулась? — уже доктор вопросительно смотрел на Сакуру.

— По прежнему помню происходящее только с момента после того удара током.

— Уже хорошо! Ты представляешь, он только сегодня утром кричал мне, что если ты не будешь помнить последних несколько месяцев, он сделает такое, что поможет ему пожизненно занять первое место, — Сакура закатила глаза, а доктор продолжил. — В списке героев, похожих на злодеев.

Сакура опешила от рассказа доктора. Как-то это не сильно похоже было на Старателя. Нет, у них, конечно, улучшились отношения, но не настолько же!

— Доктор, Вы сейчас действительно рассказывали про Энджи, или у меня галлюцинации на фоне сотрясения мозга?

Доктор дружелюбно засмеялся:

— Про него, про него, голубушка! Я ещё некоторое время назад понял, что после твоей амнезии он наконец тебя разглядел и влюбился как мальчишка. Признаться, я уж и не думал, что когда-нибудь любовь тронет сердце этого грубияна. Что, в его случае, в общем-то, и не было бы удивительно.

— Что Вы имеете в виду? — Сакура замерла в ожидании. У неё были свои соображения на этот счёт, но ей нужно было и услышать того, кто знал Тодороки с детства.

— Так откуда же ей взяться? Тека его с раннего детства тренировали как солдата, внушая, что только первый из первых чего-либо достоин. Её воспитание можно было бы свести к фразе: «Стань самым лучшим или умри!» Никогда не видел, чтобы она хоть раз его обняла. У них в семье это как-то не принято было. Зато ежедневные тренировки были очень даже приняты. Тем не менее, Энджи очень её уважал и всячески пытался порадовать. Все время старался стать лучше, сильнее, умнее. А когда Йошино ушел, все стало ещё сложнее. Нередко мне приходилось ставить ему диагноз «переутомление». И все равно на следующий день он шёл в зал заниматься. Не может он, голубушка, по-другому. Не знает как. Я ведь потому никогда и не злюсь на него. Сложно злиться, когда всё понимаешь.

Да уж, это был тот неприятный момент, когда оказываешься совсем не рад своей правоте.

— Ох, что-то не туда наш разговор занесло. Твой крикливый муж в любую минуту вернуться может, и непременно затребует отчёт о твоём самочувствии. Так что давай-ка мы тебя осмотрим.

* * *

Когда врач уверил её, что с Тойей все в порядке, закончил осмотр, и Сакура сдала анализы, она вдруг вспомнила о своей причуде. Женщина сосредоточилась, перебрала в памяти всё, чему её учил Такаги-сан, и через секунду на ладони лежал небольшой ледяной куб идеальной формы.

Не успела Сакура убрать его, как дверь распахнулась, и в комнату почти что вбежал Старатель. И тут же начал орать:

— Чёртова баба! На кой хрен ты полезла в драку одна против троих?! У тебя совсем мозги отшибло?! Ты должна была морозить их и отступать! Тем более с ребенком! Где твой здравый смысл?! Ты — домохозяйка, а не ниндзя-убийца!

— Энджи, подойди, пожалуйста!

— А больше мне ничего не сделать? — продолжал возмущаться Старатель и направился к её кровати. — Да выпороть тебя мало, за твою безответственность! Что за бе…

Как раз в этот момент Сакура жестом показала ему наклониться и утянула его в поцелуй. Когда воздух закончился, им все же пришлось отпустить друг друга, она смущенно произнесла:

— Прости! Мне жаль, что я заставила тебя волноваться.

— Жаль ей, — продолжал бурчать Старатель. — Чем тебе жалеть? У тебя ж, по-видимому, голова пустая. Что там жалеть может? Все нервные клетки мне испоганила!

А сам в это время продолжал устраивать жену поудобнее у себя на руках.

Примечания:

Завтра в 14.00 по мск выйдет эпилог