Когда оживают призраки прошлого (гет)

— Спасибо вам за по-настоящему волшебный день, мистер Максвелл, — искренне поблагодарила Меропа, когда они уже аппарировали в Литл-Хэнглтон. Она уверенно держалась за локоть Рона, который провожал её по опушке леса до дома.

— Не стоит благодарности, — учтиво ответил Рон. — Вас не потеряли отец и брат? У вас не будет проблем?

Меропа вся словно сжалась при упоминании Гонтов, уцепившись за Рона, как за единственную спасительную соломинку. Рон накрыл ее ладонь своей и ободряюще сжал.

— Я поговорю с вашим отцом, объясню, что это я виноват в том, что вы задержались, — не столько предложил, сколько поставил Меропу перед фактом Рон.

— Я бы советовала вам больше опасаться моего брата, Морфина, — поежилась она. — Я как-то раз просто поздоровалась с молодым человеком, который проезжал мимо на лошади, а потом по «случайному стечению обстоятельств» у него оказались сломаны обе ноги.

— И это точно дело рук вашего брата? — уточнил Рон.

— Да, я сама это видела. Раньше он был осторожнее, пакостил по мелочи любому, кто поведётся со мной, и люди просто исчезали из моей жизни. А чем старше я становилась, тем злее становился Морфин. Не знаю, что бы он сделал с Томом, если бы он не оказался такой скотиной! — Меропа в сердцах сплюнула в сторону. — Хотя что он сможет сделать с вами!

Она в ужасе подняла на него взгляд, понимая, что, возможно, видит его целым и невредимым в последний раз.

— Меропа, я же не маггл, — поспешил успокоить ее Рон. — Я могу за себя постоять. А даже если не преуспею — у вас будет повод изучить зелья, чтобы помочь мне вылечиться!

Рон лукавил. Разумеется, у него самого был запас зелий в безразмерной сумке, которую он все так же носил с собой. Разумеется, он уже и сам мог сварить лечебные зелья, ему не нужна была помощь.

Но выражение лица Меропы, которая почувствовала себя нужной, стоило любой недосказанности. Улыбка буквально преображала её, превращая из хмурой и насупленной, побитой жизнью женщины в восемнадцатилетнюю живую и даже по-своему красивую девушку.

— Вы же не умрёте, пока я буду учиться? — прыснула она, прикрыв рот кулачком.

— Я буду держаться изо всех сил! — рассмеялся Рон, вторя ей.

Они свернули на петляющую тропинку, которая вела к скрытому в лесу дому Гонтов, и спустя несколько поворотов, на которых они чуть не сломали ноги, Рон зажег Люмос. Идти сразу стало проще, хотя моральная тяжесть накатывала с каждым шагом.

Меропа не хотела домой. Она не хотела возвращаться в эту убитую хибару, которую она одна пыталась поддерживать хоть в каком-то состоянии порядка, пока брат с отцом старательно превращали ее в сарай. Гордое семейство Гонтов! Она не хотела расставаться с сувенирами из магического мира — своей (своей!) палочкой, книгами, сладостями, — но боялась оставить у себя хоть что-то, понимая, что отец или брат отберут это и уничтожат. Она впервые в жизни глотнула свободы, пусть и на один вечер, и теперь не хотела душить себя снова.

Рон же был напряжен. Те разрозненные знания о Гонтах, что у него были, почти все исходили от Гарри, которому Дамблдор показывал воспоминания из этого времени. И Рон не хотел отпускать Меропу, которую он узнал за сегодняшний день, назад в это болото. Она была живой, неглупой, любознательной… А здесь, как в старой маггловской сказке, её карета в полночь превратится в тыкву, платье — в обноски, и она вновь вернётся к своей обыденной жизни, которая её погубит.

Дом Гонтов находился совсем на отшибе. Покосившаяся и прогнившая хибара стояла на заросшей поляне, в которую упиралась тропинка. В окнах дома брезжил слабый свет от камина, и он вовсе не придавал уюта, а наоборот — делал это место ещё более зловещим.

Рон погасил Люмос и спрятал палочку назад в трость. Судя по тому, как начали шевелиться тени в доме, их появление не осталось незамеченным.

— Меропа! — Дверь дома распахнулась, и в проеме появился уродливый мужчина среднего роста. Судя по возрасту, это был не отец, а брат Меропы, Морфин. — И где тебя, дрянь такую, гиппогрифы носили?! — Он зашагал к ним широким шагом, и Рон почувствовал, как мелко задержала Меропа, вцепившись в его локоть. — И с кем это ты?!

Меропа попятилась назад, прячась за спиной Рона, когда брат протянул к ней руку. Рона обдало перегаром.

— Рональд Максвелл. — Рон прикрыл собой Меропу, не позволяя Морфину приблизиться к ней. — Рад знакомству, мистер Гонт.

Даже в тусклом свете Рон увидел, как исказилось яростью лицо Морфина.

— Шляешься тут по деревне разодетой курицей и пытаешься охмурять мужиков?! — взревел Морфин, полностью проигнорировав Рона. — Надеешься сбежать из отцовского дома, дорогая сестренка? Ничему жизнь не учит?!

Морфин с трудом и далеко не с первого раза попал рукой в карман замызганных штанов, вытащил оттуда палочку и наставил её на Рона.

— Сейчас увидишь, дорогая сестренка, как я зааважу твоего богатого маггловского ухажера. Не стоило приводить его к нам, — Морфин перевёл взгляд на Рона и удивился тому, что тот не отреагировал на угрозу.

— Попробуйте, — пожал Рон плечами.

Морфин проревел какое-то слабое проклятье, и оно лиловой молнией метнулось в сторону Рона, но разбилось в мелкие искры о щит, выставленный им.

— В-волшебник? — Морфин пошатнулся, делая шаг назад, тогда как Рон с гордо выпрямленной спиной стоял с палочкой наизготовку и тростью в другой руке.

— В наблюдательности вам не откажешь, мистер Гонт, — язвительно произнёс Рон. — Вы вроде бы собирались меня заавадить. Так зачем размениваться на мелкие проклятия? Прикончили бы меня — и дело с концом.

— Он любит смотреть, как другие мучаются, — тихо пробормотала из-за спины Рона Меропа.

— Закрой рот, — прикрикнул на неё Морфин, который пришел в себя и полностью переключил внимание на Рона, который продолжал нацеливать свою палочку в грудь Морфину. — Значит, Максвелл? Никогда не слышал.

— Если вы продолжите так вести себя по отношению к сестре, то и о Гонтах больше никто не услышит, — отрезал Рон. У него не было желания объяснять что-либо пьяному Морфину.

— Что ты сказал?! — Морфин подался вперёд, выбрасывая ещё одно заклинание. Рон отразил и его.

— Так в древнем роду Гонтов было принято встречать гостей? — скептично вскинул бровь Рон. — Неудивительно, что ваши предки женились на собственных сестрах, если вы любого человека встречаете проклятиями.

Меропа за спиной Рона издала тонкий всхлип. Видимо, ей была уготована та же судьба — стать женой Морфина. И потому он так резко реагировал, стоило любому мужчине появиться рядом с Меропой.

— Это не ваше дело, Максвелл. — Морфин схаркнул на землю. — Отпустите Меропу и забудьте дорогу сюда, не то вам не поздоровится.

— Я не удерживаю мисс Гонт, она может сама выбирать, где ей сейчас находиться. И я не виноват, что она предпочитает держаться подальше от вас.

— Не испытывай моё терпение, Меропа! — Морфин снова отправил в Рона проклятие, затем ещё одно. — Ох, тебе не поздоровится…

Ступефай прилетел в Морфина с неожиданной стороны. Рон удивлённо перевёл взгляд на старика, стоящего в дверях хибары. Марволо Гонт собственной персоной соизволил выйти из дома, чтобы проучить невоспитанного сына. Он держался, в отличие от сына, гордо и прямо, и был очень раздражен.

— Меропа, ступай в дом. — Он не просил, а приказывал. Тоном, не терпящим возражений.

Меропа повиновалась. Виновато кивнув Рону вместо прощания, она прошмыгнула в дверь мимо отца. Вскоре дальнем окошке забрезжил мягкий свет зажженной лампы.

— И что же волшебник забыл в этой Мордредовой деревне? — Марволо, опершийся на дверной косяк, скрипучим голосом отвлек Рона от созерцания окна. Старик был сухим, с водянистыми глазами, и казалось, что он вот-вот отдаст концы. Однако сила Ступефая, которым он отправил сына в нокаут, говорила, что внешность часто обманчива.

— Считайте, меня привела сюда судьба.

Марволо сузил глаза, оценивающим взглядом проходясь по Рону, после чего, видимо, решил что-то для себя и посторонился.

— Проходите, — коротко сказал он.

Действительно, тон Марволо не терпел возражений, так что Рон без лишних вопросов зашел в дом, куда его пригласили. На пороге он оглянулся взглянуть на бесчувственное тело Морфина, валяющееся под деревом.

— Оставьте его, — отрезал Марволо. — Пусть проспится.

Рон пожал плечами и не стал спорить.

В доме пахло сыростью и гнилью. На деревянном полу тут и там виднелись мох и плесень, которые стыдливо прикрывал не первой свежести ковер. Кресло, в которое Марволо предложил присесть Рону, явно знавало лучшие дни. Над кухонным столом кружились мухи, а вдоль стены полз жирный таракан. Рон начал задыхаться в этом доме, голова шла кругом. Как можно жить в таких условиях?

Марволо наблюдал за ним, сощурив глаза, словно ожидая яркой реакции, отвращения, но Рон решил пройти это испытание до конца и подавил эмоции. Он уселся в продавленное кресло, пружины громко скрипнули. Марволо занял кресло напротив.

— Не будем тратить ни ваше, ни моё время, — без предисловий начал он. — Какими бы ни были ваши намерения по отношению к моей дочери — отступитесь.

— Простите, сэр, но я не понимаю, о каких намерениях речь, — сыграл невинность Рон. — Мы познакомились только сегодня.

— Тогда предлагаю на этом и закончить ваше знакомство, — твёрдо произнёс Марволо, хрустнув костяшками пальцев. — Меропа, как и Морфин, должны продолжить род Гонтов. И я не позволю грязнокровке осквернить наш род.

— Могу я узнать, с чего вы решили, что я магглорожденный? — с интересом спросил Рон.

— Магглорожденный? Так нынче говорят в низших кругах? — усмехнулся Марволо. — Во-первых, я никогда не слышал о Максвеллах. Во-вторых, вы живёте среди магглов.

— Я чистокровный волшебник из двух родов, которые значатся в списке священных двадцати восьми, — отчеканил Рон. — Его опубликовали буквально несколько месяцев назад. Автор проделал масштабную работу по выявлению родов, которые никогда не смешивали свою кровь с магглами.

— Да, я читал. Занятное чтиво, признаю. Но я все ещё не понимаю, какое отношение к этому списку имеете вы.

— Меня изгнали из рода и наложили Обет, чтобы я не мог даже упоминать, к каким семьям я раньше относился. — Рон поерзал на месте. Гоблины съели эту выдумку без проблем, но под пронзительным взглядом Марволо ему стало очень неуютно.

— Хм… — Старик задумался, опустив подбородок на сцепленные пальцы. В комнате повисла зловещая тишина, нарушаемая лишь треском дров в камине. — А это может быть очень удобно… — пробормотал он себе под нос.

— Что именно? — переспросил Рон.

— Скажите, мистер Максвелл, готовы ли вы отречься от своей фамилии и войти в род Гонтов? — сузил глаза Марволо.

— Я не понимаю, к чему вы клоните, но, допустим, да. Я уже отрекался от своего имени один раз, могу позволить себе сделать это снова. — Рон быстро собрался, не понимая, что задумал этот человек.

— Тогда я даю вам год, — вынес свой вердикт Марволо, откидываясь в кресле и скрещивая руки на груди.

— На что, сэр? — переспросил Рон.

— Я старый человек, мистер Максвелл. Но я хочу увидеть свой род процветающим, а не забытым. Я хочу знать, что родится новое поколение Гонтов: сильных и магически одаренных, а не таких, какими выросли мои дети. Мой отец женил меня на моей же сестре, как и его отец до этого. И с каждым поколением Гонты слабеют. Морфин и Меропа — это апогей слабости нашей семьи. Мой сын, хоть и волшебник, но очень посредственный, у него проблемы с гневом, и только в гневе он может нормально колдовать. Его выгнали из Хогвартса за то, что на четвёртом курсе он покалечил студента, но Морфин так и не простил мне, что я не вступился за него. Он считал себя правым, как и всегда.

Рон удивлённо присвистнул. Таких подробностей биографии Гонтов он не знал, и это объясняло многое в поведении Морфина.

— Меропа же и вовсе разочарование — в ней нет ни грамма магии! Она только и может, что говорить со змеями. Остаётся лишь надежда, что она хотя бы родит наследника, который унаследует и родовые навыки Гонтов, и магию — пусть не от Меропы, то хотя бы от её мужа.

Рон, наконец, понял, к чему клонит Марволо.

— И вы хотите, чтобы я, человек, познакомившийся с вашей дочерью сегодня утром, сразу дал вам ответ по поводу нашего с ней совместного будущего, которое вы уже построили в своей голове? — спросил он, приподняв бровь.

— Подумайте сами, мистер Максвелл: здесь либо вы, либо… — Старик махнул рукой в сторону двери, за которой лежал в отключке Морфин.

— Если бы вы с сыном не держали Меропу на коротком поводке, у неё было бы больше вариантов, — съязвил Рон.

— Если бы мы не держали её на коротком поводке, она бы окончательно превратилась в магглу, — отрезал Марволо. — Сейчас она хоть и сквиб, но живёт в доме с волшебниками и знает об устройстве магического мира. А отпусти мы её на свободу — она бы уже прижилась в их мире и залетела от какого-нибудь мерзкого маггла, растрачивая свое наследие. — Марволо сплюнул на и без того замызганный пол.

— Тогда почему вы, раз так гордитесь тем, что вы волшебники, не можете привести в порядок свое жилище? Банальное Эванеско пришлось бы кстати.

— Сквибам вредно подвергаться воздействию магии, мистер Максвелл, — Марволо закатил глаза, словно объяснял прописные истины. — Лучшее, что я мог сделать для дочери, зная, что в ней нет магии, — это почти не колдовать рядом с ней.

— То есть — жить как маггл, — ударил по больному Рон.

— Придержите язык, мистер Максвелл, — прошипел Марволо. — Или я забуду свои слова и схожу разбудить Морфина.

— Хорошо, хорошо, — поднял руки в защитном жесте Рон. — Только уточните, как вы пришли к выводу, что ваша дочь — сквиб? — задал он вопрос, который вертелся на языке с тех самых пор, как палочка Меропы оказалась во внутреннем кармане его пиджака.

— У неё не было ни единого магического выброса с самого детства, — ответил Марволо. — И ни одна из семейных палочек не отреагировала на неё. Ответ был очевиден.

— То есть вы не пытались подобрать ей палочку у мастера? — уточнил Рон, хотя уже знал ответ.

— А зачем? — пожал плечами Марволо. — Морфин ещё в шесть лет стащил мою палочку и заставлял камни левитировать, чтобы убивать ими жуков. А Меропа только и может, что шипеть.

— Но ведь серпентанг — это магический навык, не просто знание языка, — ошарашенно произнес Рон. Отец просто поставил крест на своей дочери, потому что ей не подошла ни одна палочка из скольких — трех? пяти? семи? В магазине Оуэна они перепробовали два десятка, прежде чем найти нужную.

— И вы сказали бы это преподавателю из Хогвартса? — устало пожал плечами Марволо. — Серпентанг относится к тёмной магии, а нынешняя политика Хогвартса запрещает изучение оной. Так что, когда Меропе пришло письмо, я ответил им, что они ошиблись.

Дверь в соседнюю комнату распахнулась. На пороге стояла Меропа, разъяренная, как фурия — она явно подслушивала разговор

— Мне приходило письмо из Хогвартса?! — На её лице отображался целый калейдоскоп эмоций — от гнева до обреченности, от обиды до расстройства. — Как ты мог, отец?!

— Я не разрешал тебе выходить, — безэмоционально ответил Марволо. — Иди в свою комнату.

— Нет! — Меропа топнула ногой и решительно прошла через гостиную к сидящим в креслах мужчинам. — Мистер Максвелл, дайте мне её, — она требовательно протянула ему руку, и Рон не стал спорить.

Палочка из его внутреннего кармана перекочевала в руки своей хозяйки под непонимающим взглядом Марволо. Меропа со злым удовлетворением на лице взмахнула ей, и из кончика посыпался сноп искр. Глаза Марволо расширились в осознании и недоверии.

— Это ваша палочка, мистер Максвелл? — слабым голосом спросил он.

— Нет, сэр, — мотнул головой Рон. — Это палочка Меропы.

— Откуда она у неё?

— Мы были сегодня в Хогсмиде, и Меропа захотела зайти в лавку с палочками, — пожал плечами Рон. — Эта палочка выбрала её, и я не мог позволить ей остаться на прилавке, раз она нашла хозяйку.

Марволо осел в кресле, потирая пальцами виски. Меропа стояла рядом с Роном и сжимала палочку в руке, словно она была единственной спасительной нитью, способной вытащить её из этого болота.

— Как это возможно?..

Ни Рон, ни Меропа не ответили.

* * *

В тот вечер разговор не продолжился. Рона выпроводили, и Гонты остались дома одни. Судя по всему, Меропе и Марволо было о чем поговорить. Морфин так и валялся без сознания под деревом и пропустил все новости.

Следующий день Рон провел в лавке. Горбин очень строго относился к прогулам, так что Рон не смог отпроситься без должной причины. А причина «я боюсь за девушку, с которой познакомился вчера утром, потому что её брат — неконтролируемый пьяница, и один Мерлин знает, что взбредет ему в голову» не относилась к тем, что озвучивают прямому начальнику, с которым не состоишь в близких отношениях.

Домой он аппарировал лишь под вечер. Улицы Литл-Хэнглтона освещались лишь тусклыми фонарями, в которых Рон едва мог распознать встречных людей. Люди превращались в безликие тени, собаки — в тёмные пятна в стороне от дороги. Город засыпал.

Но на крыльце его дома была та, кого он не ожидал здесь увидеть: Меропа сидела на крыльце, обняв колени, и мерно покачивалась, напевая какую-то старинную мелодию. Увидев Рона, она вскочила и побежала ему навстречу.

— Мистер Максвелл, где вы были? — вместо приветствия спросила она.

— И вам доброго вечера, мисс Гонт, — улыбнулся Рон девушке, которая тут же стушевалась. — Я вернулся из Лондона, с работы. А вы что здесь делаете одна в столь поздний час?

Меропа потупила взгляд, ковыряя носком туфли песчаную дорожку, и не ответила. Рон вздохнул, оглядел улицу и сдался.

— Ладно, проходите. — Он отпер дверь ключом и пригласил Меропу войти. — Я приготовлю чай, а вы расскажете, что у вас случилось.

Меропа просияла. Зайдя в дом, она ахнула.

— У вас так красиво! — восхищенно воскликнула она, снимая туфли и проходя дальше босиком.

Рон зашёл следом, окидывая взглядом прихожую. Дом как дом. Ничего особенного, даже простовато — окрашенные в белый цвет стены, пара незамысловатых картин; в гостиной, напротив камина — ковер, на котором стояли пузатый диван и пара кресел с красной обивкой, перед ними примостился небольшой журнальный столик со свежим выпуском «Пророка»; в дальней части комнаты — книжный уголок и рабочий стол Рона, отдельного кабинета в небольшом домике не было. Кухня и спальня были отдельными, и в них можно было попасть из прихожей.

В доме не было ничего, что сам Рон назвал бы красивым — просто хороший маггловский домик, светлый, чистый, в почти идеальном порядке (за вычетом свалки бумаг на столе Рона). Но вспомнив, на что похож дом Гонтов, Рон не задался вопросом, почему Меропе его крайне скромное жилище показалось даже красивым.

Рон проводил Меропу до гостиной и оставил её на минуту, чтобы приготовить чай. Хорошо быть волшебником — вода закипает за секунду! — так что уже совсем скоро он отправил чайник с чашками обратно заклинанием левитации. Меропа нашлась у книжного шкафа — завороженно водила пальцами по корешкам, читая названия.

— Ваши книги на средней полке справа, мисс Гонт, — привлек её внимание Рон, и Меропа, подпрыгнув от неожиданности, спешно вернулась к дивану.

— Спасибо, что нашли им место. — Меропа благодарно улыбнулась.

Рон разлил чай по чашкам и приготовился слушать.

— Теперь, когда мы у меня дома, вы можете рассказать, что произошло? — мягко спросил он. — На доме заглушающие заклинания, так что можете не переживать, никто не услышит.

— Морфин очень зол, — коротко ответила Меропа, взяв в руки чашку с ароматным напитком. — Отец обещал ему, что как только мне исполнится восемнадцать, в ноябре, он подпустит его ко мне, ну… Вы понимаете, как… — Меропа покраснела до корней волос.

— Ваш отец меня вчера просветил. Так что да, понимаю, — кивнул Рон. — И что дальше?

— Морфину отец сказал, что передумал и даст мне ещё год... И он не сказал ему о палочке. — Меропа ненадолго замолчала, сделала глоток чая и, глядя на трещащий в камине огонь, продолжила. — Отец сказал, что эта палочка — мой билет в нормальную жизнь. А этот год — отведенный мне срок. Он не добился от вас какого-то ответа, а я не смею и просить… — Меропа снова замялась.

Рон сидел в кресле, задумчиво покручивая чашку в руках. Он не перебивал Меропу, чтобы та смогла закончить свою мысль.

— Я не прошу вас о том, чего хотел мой отец, нет! — спохватилась она. — Вы свободный человек, а я — нет. И у вас есть возможности, тогда как у меня — почти никаких…

Меропа отставила чашку и скомкала в пальцах подол старого платья.

— Мистер Максвелл, я… Я хочу попросить вас об услуге. — Она подняла на него взгляд. Меропа смотрела на Рона уверенно, и ему показалось, что ее глаза даже перестали косить.

— О какой услуге идёт речь? — спросил Рон.

— Научите меня магии, — твёрдо произнесла Меропа.

Рон не поперхнулся чаем только потому, что догадался, о чем пойдёт речь, как только Меропа упомянула, что её брат не знает о палочке.

— А почему отец не может вас научить? — спросил Рон. — Я не говорю про брата, он не похож на хорошего учителя. Почему я?

— Отец отказался помогать мне. Сказал, что лучшее, что он может для меня сделать — держать Морфина в стороне. А я должна ему что-то доказать за этот год, чтобы он перестал считать меня лишь расходным материалом… — Меропа проглотила злые слезы.

— Это жестоко, Меропа. — Рон наклонился к ней и накрыл её ладонь своей. — Мне жаль.

— Так вы поможете? — с надеждой спросила она. — Вы были так добры ко мне вчера, что я надеялась, что вы мне не откажете…

Рон вздохнул. Он и так провел полночи без сна, размышляя о нелегкой судьбе Меропы и рода Гонтов. И ещё вчера понял, что, возможно, лучшее, что он может сделать ради будущего дорогих ему людей, — это связать свою судьбу с судьбой Меропы. В прошлой жизни — потерянной и обиженной, озлобленной и брошенной, усталой и сдавшейся. Рон мог сделать так, чтобы в новой версии будущего, которая зарождалась здесь и сейчас, лепилась его руками, Меропа была свободна, счастлива и — жива. Он мог это сделать. И более того, глядя в её умоляющие глаза, он хотел это сделать.

— Да, мисс Гонт, — ответил он, и тут же исправился, чтобы стало понятнее, на что из всего он отвечает «да». — Я помогу вам.

Меропа радостно запищала, хлопая в ладоши, и бросилась ему на шею.

— Спасибо, мистер Максвелл!.. Рональд… Спасибо!

— Можно просто Рон, — улыбнулся он, приобнимая радостную девушку. — И, если хотите, на «ты». Мы же друзья?

Меропа подняла на него взгляд, её глаза округлились в удивлении.

— Вы хотите стать моим другом? — переспросила она, моргнув.

— Наставником, учителем, другом — выбирайте, кем бы вы хотели, чтобы я стал? — предложил Рон с улыбкой.

— Я бы очень хотела стать друзьями… Рон, — неловко пробормотала Меропа.

— Я тоже буду этому рад.

* * *

Дорогие Гарри и Гермиона,

у меня появился первый друг в этом времени, вернее — подруга и ученица в одном лице. До этого я старался держаться в стороне от всех, чтобы случайно не проговориться, не выдать, что я из другого времени. А потом в мою жизнь ураганом взорвалась Меропа. Ну или это я ворвался в её жизнь.

На том злосчастном пикнике я не смог пройти мимо. Я не смог стоять и смотреть, как смеются над ней. И вот мы здесь.

Если бы я не вмешался, Меропа так бы и тешила себя иллюзиями насчет Тома Риддла, так бы и не увидела на том пикнике его истинного лица. И через каких-то несколько месяцев, после того, как её отца и брата упекли бы в Азкабан, сварила бы приворотного и запустила бы будущее, в котором её сын становится Темным Лордом. Но я обо всем позаботился, и это будущее никогда не настанет.

Я же вызвал Риддла на дуэль. Стрельба на пистолетах — плевое дело! На себя я набросил сложный щит, изменяющий траекторию пули, на случай, если Риддл окажется неплохим стрелком. А на свои пули я нанёс зелье, которое ограничит репродуктивные способности человека. Если вкратце, работать будет, а вот стрелять — только холостыми. Жестоко, да, но я действовал наверняка.

Пуля прошла ему сквозь бедро. Жить будет, кость не задета. Главное, отцом никому он точно не станет!

Впрочем, Меропа, чью честь я отстаивал в этой дуэли, уже и вовсе не смотрела на Риддла. Она пришла болеть за меня. Это даже приятно — она так волновалась, хотя мне совершенно точно ничего не угрожало.

Мы с Меропой осваиваем базовые заклинания. Начали с самых элементарных и перешли к бытовым. Меропа хочет научиться быстрее заканчивать домашние дела, пока брат не видит, чтобы потом сбегать ко мне и учиться новому.

У неё получается! Не с первой попытки, не идеально, но она настойчиво идёт к своей цели. Да, ей не стать сильной волшебницей, и некоторые сложные заклинания ей не даются — но настойчивости ей не занимать! Она этим напоминает мне тебя, Гермиона…

Жаль, что вас нет рядом.

Мне вас не хватает.

Рон

* * *

Гермиона,

за время, что я учу Меропу, я понял, что мне это нравится — учить кого-то и видеть, как человек под твоим руководством прогрессирует и осваивает новое. Подумать только: ещё полгода назад все, что Меропа могла сделать — это выпустить искры из палочки. А сейчас — колдует направо и налево! Я горжусь ею.

А ещё я увидел в «Пророке» объявление, что в Хогвартс требуется преподаватель защиты от тёмных искусств. С моим опытом, думаю, я смогу претендовать на это место. Если Диппет, конечно, набирает учителей именно по навыкам, а не по одному ему известным причинам, как Дамблдор.

Когда я рассказал Меропе, что в Хогвартсе есть вакансия, она сначала сказала, что из меня получился бы хороший учитель. А потом поняла, что это означает — что я покину Литл-Хэнглтон и её.

Но она не знает, что в запертой шкатулке с письмами лежит ещё и небольшая коробочка с кольцом, которое предназначено для неё. И не переживай, я делаю это не из чувства долга или потому что меня кто-то заставил. Я сам этого хочу.

После вашей с Гарри смерти я очень надолго потерял волю к жизни. Она не имела смысла. И я хотел все исправить: вернуться назад, спасти вас с Гарри, вместе победить Волдеморта и жить долго и счастливо. Хотел сделать тебе предложение, повидать вместе мир, завести кучу детишек и осесть где-нибудь вместе. Но когда хроноворот закинул меня в 1925 год, эти мечты тоже разбились вдребезги. Я больше никогда тебя не увижу, Гермиона, и мы оба никогда не будем в том возрасте, когда могли бы быть вместе. Так что, я надеюсь, ты простишь мне, что я двигаюсь дальше. Да о чем я говорю! Разумеется, ты бы первая сказала мне, что не надо жить прошлым. И ещё головомойку бы устроила за то, что я так долго за вас цепляюсь!.. Но я не могу отпустить вас до конца. И надеюсь, что ты простишь мне хотя бы эту слабость.

Моя жизнь с появлением в ней Меропы словно снова обрела цвет, вкус, запах. Я снова живу, снова чувствую, снова жду следующего дня и следующей встречи. Я не хочу терять Меропу и тем более — отдавать её придурку-Морфину. Это её убьёт — а она только расцвела.

И мне не важно, будет ли она носить фамилию Максвелл или Марволо настоит на том, чтобы я стал Гонтом. Да плевать! Все равно я уже никогда не буду Уизли, так что какая к Мерлину разница. Главное, чтобы Меропа была свободна и счастлива.

Рон

* * *

Гарри!

Она сказала «да»! И даже её отец, судя по всему, довольный сложившимися обстоятельствами, дал благословение на наш брак. Но да, теперь я буду Гонтом. В принципе, неважно. Я сменил столько имён за те три года, что пытался жить дальше в мире, где Волдеморт победил, и сейчас уже больше года живу с фамилией Максвелл, так что мне не привыкать.

У нас не было как таковой свадебной церемонии — только ритуал у алтаря Гонтов. Ради такого Марволо даже смог договориться с гоблинами, забравшими их поместье за долги, чтобы те позволили провести ритуал принятия меня в род.

Мерзкая штука эти ритуалы — слишком много крови, свечей и заклинаний на латыни. Но мы с Меропой теперь официально женаты, и я теперь официально Гонт, даже по крови.

Морфин, конечно, недоволен этим фактом. Он вообще всем недоволен. Но Марволо держит его в узде, а мы с Меропой скоро уедем, и ей не придётся возвращаться в родительский дом (точнее — хибару), пока она сама этого не захочет.

Да, я таки откликнулся на вакансию преподавателя в Хогвартсе. И даже получил должность. Так что моё будущее теперь лежит далеко от Литл-Хэнглтона, в котором я нашел все, что искал, и даже больше. Придётся продать свой дом здесь — да и не страшно. Я уже присмотрел нам с Меропой трехэтажный домик в Хогсмиде. На втором и третьем этаже — жилые помещения, а на первом можно устроить магазинчик. Меропа подумывает над тем, чтобы открыть аптеку и продавать ингредиенты для зелий и, возможно, простые снадобья, если пройдет дополнительное обучение и сможет получить на это лицензию.

А я планирую вести уроки в школе и затем возвращаться домой, к своей любимой жене. Спроси меня кто-нибудь полтора года назад, кем я вижу себя через сколько-то лет, думаю, я не предсказал бы себе такое будущее.

Рон

* * *

Гарри,

о том, что я вернулся во времени, знает теперь лишь один человек. Альбус Дамблдор. Глупо было с моей стороны полагать, что, столкнувшись с ним, я смогу сохранить свою тайну. Возможности купить защищающий мысли амулет у меня не было, а окклюменции меня никто не учил. Так что, увы и ах, теперь он знает. Не все и не во всех подробностях, а просто знает, что я вернулся из отдаленного будущего, где все было очень плохо.

Он пообещал больше не трогать мои мысли, чтобы не узнать того, что ему знать не положено. И был рад услышать, что я уже предотвратил самый худший вариант будущего. Кажется, его это обнадежило.

А ещё молодой Дамблдор оказался неплохим собеседником и собутыльником. Кажется, если мы продолжим и дальше работать вместе — а мы продолжим, если меня не выгонят, — то со временем мы сможем стать и хорошими друзьями.

Жизнь продолжается. Жизнь налаживается.

Рон