Ближе некуда (гет)

Q.V.: Комментариев по-прежнему, как не было, так и нет. Я понимаю, что еще ничего непонятно и веду вас к началу движа,но все равно Автору нужно знать, что вам интересно.

Драко в очередной раз изучал размер камеры, когда услышал чьи-то шаги. Взглянув в коридор, он был удивлен, но не сильно. В своем друге он не сомневался, точнее из всех своих товарищей, выкинуть что-то из ряда вон мог только Тео. Драко решил, что тот принес какие-то сплетни, поэтому встретил его с легкой улыбкой. Увидеть кого-то из близких ему сейчас было необходимо.

― Еще дольше мог идти, ― добавив в голос усталость, спросил Драко, и тут же улыбнулся. Нотт приблизился к камере и оглядел друга с ног до головы. Затем хотел просунуть руку сквозь решетку, но разряд тока не заставил себя долго ждать.

― Твою ж мать! ― выругался он, потирая раненую конечность. ― Может быть сразу Круциатус, а?! Что за варварство! Мы не в Средневековье!

― Тео, угомонись, ― без капли злобы Малфой прервал возмущение друга. Тот взглянул на него исподлобья. Несколько минут он изучал его лицо, потом уголки губ поползли вниз. Улыбка Драко тоже скисла.

― Прими. Мои… ― начал неловко Нотт.

― Спасибо, ― сказал Драко, понимая, как им обоим тяжело касаться этой темы. Здесь, наедине с другом, ему впервые захотелось перестать притворяться и согнуть, наконец, спину, но этот рефлекс даже в моменты горя не отключался. «Малфой не может показать свою слабость» как бесконечная пластинка вертелось у него в голове. Чтобы не дать себе возможности сорваться, он решил перевести тему на ту, которая точно будет держать его в тонусе. ― Как ты уговорил грязнокровку пустить тебя сюда?

― Ты же знаешь, я талантлив, ― Теодор тут же включил свою привычную манеру общения. Малфой поджал губы, как бы говоря ему не трендеть, он откашлялся. ― Вспомнил о своем образовании.

― И что? ― все еще не понимал Малфой.

― Ты тут поплыл что ли? Или подхватил тупизну от Грейнджер? ― Нотт разошелся, брови Драко резко сошлись на переносице, и Теодор закатил глаза. ― Я твой адвокат.

Драко не смог сдержаться и еле успел заткнуть рот рукой, чтобы не рассмеяться в голос. Такого проявления эмоций в нынешней ситуации ему точно никто бы не простил. Поэтому он собрал волю в кулак, глубоко вдохнул и посмотрел на друга.

― При всем уважении, Тео, ― Драко старался выбирать слова. ― Меня обвиняют в убийстве Астории, меня должна защищать настоящая акула в мире уголовного права, а никак не вчерашний выпускник, который свой диплом не открывал после получения. А то я смотрю, во что ты вырядился…

― А вот это сейчас было грубо, Малфой! ― Теодор сложил руки на груди и обиженно надул щеки. ― Если бы ты знал, через что мне пришлось пройти, чтобы появиться тут… Я не только открывал диплом, я его заверял в Палате образования Британии, за ночь изучил Кодекс этой Палаты и по всей форме составил прошение о допуске к тебе, которое направил Главе Аврората. Но самое унизительное в том, что я был на допросе у самой противной волшебницы в мире… На допросе с пристрастием, прошу заметить.

― Да, Грейнджер умеет лезть под кожу, ― согласился Малфой, вспоминая ее визиты. ― Что спрашивала?

― Про нашу посиделку, ваш спор с Блейзом, ― перечислял Нотт. ― Прикинь, она настолько тормоз, что спросила про Паркинсон. Типа могла ли она из ревности убить Асторию.

― А причем тут Пэнси? ― Драко был в недоумении.

― Она спрашивала про твои амурные дела, ― бурно жестикулируя, говорил Тео. ― Мутил ли ты с кем-то, кто мог бы из ревности убить твою жену. Я сказал, что вроде как нет, что даже Дафна и та…

― Ты рассказал ей про Дафну?! ― нервно перебил Драко, Теодор прикусил губу. ― Ну какого черта, Нотт?! Она же помчится к ней с расспросами!

― Это было в общем контексте, ― защищался Теодор, но выходило слабо. ― Уверен, она даже не вспомнит. Так вот потом она говорит: «Что насчет Паркинсон?». Я такой: «Что-о? Ты в своем уме?!». А она: «Ну она же в школе балдела по Малфою?», а я ей: «Ты абсолютно не в теме, Грейнджер, Паркинсон давно замужем и живет за три звезды»…

― Тео, мать твою, меня сейчас стошнит! ― Драко перебил этот чудесный театр одного актера. Нотт с досадой выдохнул. ― Лучше бы ты наоборот меньше всего этого нес, а больше молчал! Вот увидишь, она вывернет это все против меня!

― Вряд ли, ― сказал Нотт. Драко вопросительно на него посмотрел. ― Не похоже, что она считает тебя убийцей. Во всяком случае она не настроена против, просто колючая.

― С каких пор ты так разбираешься в людях? ― Драко наморщил лоб. Все же слова о том, что его не считают убийцей, грели.

― Ой, ты конечно привык мнить себя семи пядей во лбу, ― Нотт включил оскорбленного. ― Но и я не на помойке родился. К тому же кое-что заметил…

― Специально паузу держишь? ― Драко слегка нервничал, но все равно был рад тому, что появилась возможность вот так, по-дурацки, болтать с другом. Хотя, когда тот уйдет, мрак безысходности снова накроет его с головой. ― Может хочешь, чтобы я упрашивал тебя? Ну же, Тео, не томи…

― У этой дуры явно проблемы в личной жизни, ― выпалил Нотт то, что Малфой меньше всего ожидал услышать. ― Поверь мне, она очень странно реагировала на некоторые мои слова, мне кажется, она крутит с кем-то, чью персону нельзя афишировать…

― Мерлин, я сейчас точно выплюну на тебя весь свой завтрак! ― прикрикнул Драко, мысленно сдерживая себя, чтобы не заматериться. ― Ты думаешь, мне есть дело до того, с кем она спит? Вот серьезно, Тео?! Меня обвиняют в убийстве жены!

― Но ты же не убивал? ― спросил Теодор, распахнув свои синие глаза на пол лица.

― Конечно нет! ― тут же воскликнул Драко. ― Астория моя жена!.. Была…женой. Я бы никогда…

― Нам нужно это доказать Визенгамоту, ― голос Нотта стал серьезным. Глаза друзей встретились. ― Если выберешь меня своим адвокатом, обещаю, я приложу все усилия…

― Ты так говоришь, как будто у меня еще есть кандидатуры, ― с легкой улыбкой сказал Малфой.

― Будут, ― кивнул Теодор и на вопросительный взгляд друга добавил. ― Когда я уходил к тебе, к Грейнджер пришел твой отец, с ним человек шесть из Международной гильдии адвокатов, я заметил у них британские и французские нашивки. Он скоро будет здесь, думаю, даже Грейнджер не сможет ему помешать попасть к тебе.

Только Теодор это проговорил, как в начале коридора послышались шаги, много шагов. Друзья переглянулись, Драко сразу нахмурился и выпрямил спину, хотя совершенно не сутулился по своей природе. К камере подошел Люциус, смерил сына оценивающим взглядом с ног до головы, затем перевел взор на Теодора. Нотт встретил его с серьезным лицом, в кабинете все было неожиданно, а тут он понимал, что левые адвокаты не помогут Драко морально пережить суд, потому что чужие ему люди. Они будут лишь отрабатывать свои деньги и набирать популярность на шумном деле. В этой связи он был не намерен терять «клиента».

― Мистер Малфой, мы с Драко уже закончили, ― Теодор решил бить первым. Люциус удивленно поднял бровь.

― Надеюсь, Теодор, ты понимаешь, что я не могу доверить защиту сына человеку без опыта работы, ― это был не вопрос, а утверждение.

― Думаю, в этом деле, сэр, опыт не на первом месте, ― сказал Теодор ровным голосом. Драко впервые слышал такую твердость в речи друга, поэтому смотрел с удивлением. ― Здесь важно, чтобы судьи поверили в невиновность Драко, а доказать ее сможет лишь тот, кто на все 100% уверен, что он не убийца, а не просто отрабатывает гонорар. В любом случае решение принимает Драко, я согласен на любой исход. Более не смею вас задерживать. Прошу меня извинить, всего доброго.

Теодор кивнул Люциусу, еле заметно моргнул глазом Драко и удалился, не удостоив конкурентов даже взглядом. Если бы Драко мог, он бы присвистнул, но его внимание уже было обращено на отца.

― Ну и самоуверенный молодой человек, ― закатил глаза Люциус. Впрочем, в его голосе не было ни капли злости. ― Познакомься, сын, этих людей я нанял, чтобы они представляли твои интересы в суде. Ты же не собираешься объявлять Нотта-младшего своим адвокатом?

― Я еще не решил, ― сказал Драко, разглядывая защитников. Все они были холеные, явно знавшие законы вдоль и поперек. Других отец бы нанимать не стал. ― Мне нужно подумать, а пока не могли бы они удалиться?

Люциус жестом попросил адвокатов оставить их, и те покорно ушли.

― Как Скорпиус? ― едва шаги мужчин стихли, спросил Драко.

― Он в порядке, с твоей матерью, ― сообщил Люциус, его взгляд стал грустным. ― Но сейчас мы должны сосредоточиться на том, чтобы вытащить тебя отсюда. Я не позволю, чтобы мой сын сидел в Азкабане!

― Отец, ― сказал Драко немного нервно. ― Я сам этого не хочу, но пока у них нет никаких других подозреваемых.

― Я знаю, ― кивнул Люциус. ― Но меня это мало волнует. Я приложу все усилия, подниму старые связи, я решу этот вопрос.

― Если его только можно решить… ― вздохнул Драко.

― Ты выйдешь отсюда, и никакая Грейнджер мне не помешает! ― строго заявил Люциус. ― Ты можешь выбрать не одного адвоката. Если тебе нужен Нотт, то пусть он тоже будет в деле, но не отвергай помощь профессионалов. Общими усилиями мы добьемся твоей свободы.

― Хорошо, ― кивнул Драко.

― Ладно, мне нужно в Министерство, ― Люциус вскинул голову, возвращая себе надменный вид. ― А ты береги себя. Я скажу матери, что ты в порядке.

Драко кивнул. Люциус ушел. Разговор с Тео немного приободрил, визит отца тоже добавил уверенности, что он не один, что у него есть поддержка, что ему верят и не считают убийцей. Даже Грейнджер и та смело об этом говорит, словно действительно верит в его невиновность. Осталось убедить в этом судей Визенгамота, а среди них очень много тех, кто предвзят и может судить по обложке. И пусть внешне Малфой образец для подражания, но все же фамилия для многих до сих пор носит негативный оттенок.

* * *

Это суматошное утро высосало из Гермионы все соки, а ей необходимо было допросить еще как минимум троих человек. Допрос менее значимых для дела людей она поручила Невиллу и его подопечным. К вечеру пятницы он обещал прислать отчет, а пока что все еще был четверг, и самые долгие часы делали эту неделю бесконечной.

Пока Невилл занимался допросами, Симусу было поручено проверить сводки о беглых Пожирателях, не объявлялся ли кто в Британии в последнее время. Возможно, кто-то из старых подельников Люциуса мог так свести счеты с их семьей. Сам Люциус и Нарцисса в основном жили за границей, следовательно, установить их местонахождение было проблематично, чего не скажешь о Драко и его семье, ведь мэнор всегда располагался на одном и том же месте.

Гермиона изучала бумаги, искала в древних книгах заклинания, что по эффекту могли бы быть похожи на то, что она испытала в мэноре. Чары обнаружения скрытой магии она придумала сама, точнее модифицировала их под различные воздействия, чтобы сканировать все пространство разом на всевозможные заклятья. В этот раз она получила отклик, доселе ни разу в своей жизни не встречавшийся. Это не могло не заинтересовать. Природа чар была ей не известна, поэтому следовало все хорошенько изучить. Вряд ли это была защитная магия дома, Астория в нем жила, она не обратилась бы против нее. Это было нечто другое, но что… Гермиона любила загадки и могла часами биться над их решением. Именно поэтому она написала три письма с просьбой явиться на беседу в пятницу, выделив на каждого гостя по 2 часа. Первым она решила допросить Грега, затем Дафну и в конце Блейза, что-то подсказывало ей, что разговор с последним может затянуться, хотя если такое и произойдет, то лишь потому, что она отойдет от протокола.

Утро пятницы многими воспринимается с надеждой на то, что рабочая неделя подходит к концу, и впереди ждут долгожданные выходные. Обычно Гермиона все равно занималась работой, даже не посещая Аврорат. Сейчас же ее мысли были снова заняты, но не самым громким делом года, а предстоящим ужином у Невилла, время до которого тянулось как резиновое, не давая возможности быстрее приблизить неизбежное и пережить его.

С мыслями о том, как ей лучше вести себя с Джинни, она пришла на работу, искренне желая отвлечься на допросы, споры, да на что угодно, лишь бы перестать накручивать себя по поводу, который терзает только ее и никого более. В любом случае перед ужином она обязательно собиралась переговорить с Гарри, чтобы выработать какую-то тактику поведения или, точнее, попросить совета, как ей себя вести. Несмотря на то, что он неоднократно давал ей понять, что между ними просто связь и никаких отношений, все же именно за эту связь и было стыдно перед Джинни. Очевидно, что только ей, Гермионе. Гарри же всегда вел себя непринужденно. Ей следовало у него поучиться.

Тяжелые мысли прервал стук в дверь. На часах было почти 10. Грегори Гойл, вошедший в кабинет следователя, оказался пунктуальным волшебником.

― Доброе утро, Грейнджер, ― поприветствовал он сдавленным голосом, смотря исподлобья. ― Я пришел, как ты и просила.

― Доброе утро, Гойл, ― ответила она, слегка смутившись его тоном, потому что не сразу узнала его. ― Проходи, присаживайся.

Грегори неуклюже подошел к стулу, сел и сложил руки на груди. Гермиона смотрела на него внимательно, поскольку видела его впервые после школы. Чем он занимался, как жил ей было неведомо. Поймав себя на мысли, что она и правда выпала из светской жизни, она озвучила то, что первым пришло ей в голову, не успев подумать:

― А ты похудел…

― Шутишь что ли? ― спросил Грегори, посмотрев на девушку в недоумении.

― Нет, говорю, что вижу, ― давать заднюю было поздно, Гермиона решила идти до конца.

― За какой период сводка? ― спросил он, потирая живот.

― За 10 лет, ― ответила Гермиона и опустила глаза.

― Ну за 10 лет да, похудел, ― сказал Гойл, смерив девушку строгим взглядом. ― Я так понимаю, что в тусовку высшего общества ты не допущена?

― Скорее не посещаю по личным убеждениям, ― парировала Гермиона, сложив руки на груди и выпятив подбородок. Все эти тычки в ее неосведомленность малейшей информацией о жизни однокурсников за последние годы уже раздражали. Понятное дело, что знать все обо всех она не должна, но эти ребята постоянно крутились в высших кругах и не сходили со страниц газет. А теперь, когда ей досталось такое дело, ее незнание играло против нее. За вчерашний прокол с Паркинсон она ругала себя до сих пор. Гермиона поняла, что к книгам по изучению древних чар ей следует добавить подшивку "Ежедневного Пророка" за последние лет 5, особенно номера о светских вечеринках.

― Понятно, ― протянул Гойл и вздохнул.

― Я к тому, что хорошо выглядишь, ― она не представляла, как выкрутиться и слезть с этой дурацкой темы, поэтому ляпала то, что приходило в голову.

― Ты тоже, ― ответил он и немного покраснел. Впрочем, не упустив возможность спустить взгляд чуть ниже ее лица.

― За какой период сводка? ― передразнила Гойла Гермиона и улыбнулась. Он ответил улыбкой. ― Ладно, это все шутки, но ты тут по важному делу.

― Драко не убивал Асторию, ― тут же сказал Грегори, его лицо вмиг стало серьезным. Гермиона внимательно посмотрела на него, ожидая продолжения. ― У них были нормальные традиционные отношения, они отлично понимали друг друга. Она была правильной женой, такой, как принято в наших семьях.

― Правильных не убивают? ― скептически уточнила Гермиона. Слова Гойла задели ее, как будто женщины в чистокровных семьях не люди, а товар. Сначала Малфой, потом Нотт, теперь вот Гойл говорят о том, что Астория соответствовала каким-то параметрам чистокровной жены. Как племенная лошадь, ей-богу.

― Как видишь, убивают, ― ответил Грегори, но на вопросительный взгляд Гермионы поспешил закончить мысль. ― Но не их мужья, не Драко.

― Откуда такая уверенность? ― продолжала спрашивать Гермиона. ― Нам ли с тобой не знать, на что он способен.

― Вот именно потому, что мы знаем, на что он способен, ― Грегори отвечал ей ее же словами, отчего допрос походил на какой-то интеллектуальный спор. Безусловно, Грегори Гойл кардинально изменился после школы. Гермиона была поражена. ― Я и уверен, что он не убивал.

― А что насчет этого скользкого типа Нотта? ― Гермиона не знала, куда ведет, но одна из тактик допроса заключалась в том, чтобы бредом заставить собеседника говорить истину в качестве опровержения ее слов.

― А что Нотт? ― не понял Гойл.

― Мне показалось, что он без ума от Драко, ― Гермиона сама не верила в то, что говорила. ― Может это он из ревности Асторию…того?..

― Ой, за Драко из ревности Нотт мог бы сделать что угодно, ― рассмеялся Гойл. Всего на секунду, потом снова став серьезным. Гермиона поняла, что парень не так прост. ― Но он был мертвецки пьян в тот вечер, и мне пришлось тащить его домой на собственных плечах.

― Кто может это подтвердить? ― спросила Гермиона, делая пометки и понимая, что насчет окончания встречи все показания сходятся.

― Его мать, эльфы, ― ответил Грегори. ― Я пытался действовать тихо, в идеале, хотел протащить его незамеченным в комнату, чтобы ему не влетело за его состояние, но разве же он затыкается хоть когда-нибудь. Едва мы вошли в дом , он начал петь что-то из хитов Уорлок. Мерлин, я был в шоке, откуда он знает ее песни.

― Стало быть ты тоже в теме, раз узнал, ― сказала Гермиона. Общаться с Гойлом было легко, вот уж поразительное открытие дня. Если Дафна и Блейз тоже окажутся душками, то ее умение делать выводы о людях по каким-то своим критериям будет не больше, чем ерундой.

― Мама слушает пластинки каждый вечер, ― закатил глаза Грегори. ― Поэтому я жду встреч с друзьями как спасения.

― А съехать от мамы большому мальчику нельзя? ― спросила Гермиона и тут же прикусила язык. Вопрос выглядел: а) бестактно, б) как заигрывание, в) как дело, которое уж точно не для ее носа.

― Все чистокровные наследники должны жить в родовом замке, ― нисколько не смутившись, ответил Грегори. ― Это усиливает магию рода и является частью устоев.

― Даже так, ― покачала головой Гермиона. Все эти устои, родовые штуки, неведомые ей, только намекали на то, что пропасть между чистокровными семьями и всеми остальными огромная, как Большой Каньон. ― Хорошо, ты привел Теодора домой. Куда пошел сам?

― К себе, ― ответил Гойл.

― Кто может это подтвердить? ― тут же спросила Гермиона.

― Моя жена, ― ответил Гойл.

― Ты женат? ― слишком громко удивилась Гермиона, Гойл аж вжался в стул.

― Почему тебя это удивляет? ― он был в недоумении от вопроса Гермионы и ситуации в целом. Если это был допрос, то точно не классический, а с пристрастием. ― Неужели не заметила кольца на пальце? Оно же размером с галлеон.

Гермиона не знала, что сказать, потому что не понимала, с чего ведет себя так по-идиотски, что именно вывело ее из равновесия: внешнее изменение Гойла, его не пойми откуда взявшиеся навыки нормально изъясняться или то, что очередной ровесник обзавелся семьей и говорит об этом, как о чем-то вполне разумеющемся. В любом случае выглядела она глупо и чувствовала себя также.

― Кто твоя жена? ― немного помолчав, спросила Гермиона, потому что этот «допрос» нужно было логически закончить.

― Милисента, ― ответил Грегори. ― В девичестве Булстроуд.

Лицо Гермионы невольно скривилось, она почему-то представила нынешнего Гойла и школьную версию Милисенты. Зрелище было не для слабонервных, да и вряд ли она за годы могла измениться так, что стала выглядеть хорошо. Откуда такие мысли? Что за негатив? Гермиона мысленно обругала себя. Посмотрев на Гойла, она заметила, что тот не сводит с нее глаз и скорее всего заметил на ее лице гримасу отвращения.

― Так, хорошо, ― Гермиона хлопнула в ладоши, чтобы прежде всего вернуть мысли в нормальное русло, иначе Грегори решит, что она сошла с ума. Если уже не решил. ― Что можешь сказать об отношениях Драко и Астории? Вы часто виделись парами?

― Нет, ― ответил Гойл. ― Только на каких-то мероприятиях. Наши жены не были подругами, общались только на раутах. Но в те моменты, когда я видел их пару, я не замечал ничего особенного, кроме того, что они оба выглядят как с обложки журнала и очень друг другу подходят.

― Вы все просто боготворите Малфоя… ― вырвалось у Гермионы.

― Потому что он крутой парень, ― ни капли не стушевавшись, ответил Грегори. ― Он красив, успешен, хорошо воспитан, богат и перспективен. Из-за этого я дружил с ним в детстве, да и сейчас ничего не изменилось. Но скажу так, что подобные качества все же располагают к общению.

― Как у вас все просто, ― съязвила Гермиона.

― А разве у вас не так? ― Гойл нисколько не обиделся. ― Поттер практически Драко в плане достижений, можно даже сказать, он покруче будет, а вы все вокруг него вьетесь, что в школе, что сейчас.

― Совсем нет! ― а вот Гермиона обиделась. ― Нас связывают искренние отношения, даже если бы ничего из перечисленного тобою не было!

― Вариант «Если бы» мы не рассматриваем, Грейнджер, ― тон Грегори стал деловитым. ― Мы берем то, что есть. А вы ― те, кто нынче имеют вес наряду с Поттером, можно сказать, получили это за близость к нему. Другими словами, если Поттер навозная бомба, то на ваших руках ее следы, потому что вы ее держали.

― Аналогии у тебя идиотские, Гойл, ― нахмурилась Гермиона. ― И Гарри ― не навозная бомба!

― Да-да, Герой всей нашей жизни, я помню, ― закивал головой Гойл. ― В любом случае мы с тобой можем говорить много о нашем месте в обществе, но суть одна ― все решают связи с тем или иным человеком.

― Я больше не хочу это слушать, ― девушка нервно потерла лоб. ― Ты хочешь меня увести в какое-то другое направление. Меня всего лишь интересовали отношения супругов Малфой!

― Обычные отношения, ― повторил Гойл. ― Все как положено, ни убавить, ни прибавить. Что до каких-то эмоций, то мы говорим о Драко, у него это невозможно. Он был ей мужем, она ему женой, большего и не скажешь. Ну кроме того, что он не убивал ее из ревности, потому что для этого нужно любить жену, а это, как я уже сказал, не про Драко.

― Ты отличный друг, ― фальшиво улыбнулась Гермиона, Гойл ответил улыбкой. Она свою убрала. ― Я соврала. Друг ты отвратный, хотя может у вас такое понятие о дружбе. В любом случае у меня уже разболелась голова, а ты мне так и не сказал о тех, кому Малфой в бизнесе перешел дорогу.

― Я о таких не знаю, ― пожал плечами Грегори. ― Мы частично соприкасаемся по проектам, имеем общих бизнес-партнеров, но не припомню, чтобы кто-то из них хотел физически навредить Драко.

― Тогда кто мог убить Асторию, на твой взгляд? ― спросила Гермиона, глядя Гойлу в глаза.

― Я не представляю, ― ответил он, тяжело вздохнув. ― Но это точно не Драко.

― Ты не можешь знать наверняка, ― ответила она, собирая бумаги со стола. Этот допрос, который был призван стать самым простым, оказался совсем не легким. Впереди был еще целый день, а голова Гермионы уже раскалывалась от горы непонятных чувств, эмоций и данных. До встречи с Дафной оставалось чуть больше получаса, поэтому Гермиона решила, что на первый раз достаточно и Гойла надо выпроваживать. ― Хорошо, спасибо за показания, ты можешь быть свободен.

― Так быстро? ― пришло время и ему отступать от формального общения, хотя оно таким уж точно не было со всеми этими вопросами. ― Я надеялся провести с тобой больше времени.

― Что еще за чушь, Гойл? ― Гермиона сразу уловила его вполне понятный намек, потому что его глаза заблестели уж очень ярко. ― У меня полно дел, прошу оставить меня одну.

― Хорошо, но если понадобятся еще какие-то уточнения, ― его голос стал хриплым и даже каким-то томным. Гермиона не верила, что перед ней Грегори Гойл, тупой дружок Драко Малфоя. Вот уж кто обляпал все руки от навозной бомбы, если в данном контексте считать ею Драко. Иначе где еще он мог нахвататься такой манеры поведения. ― Я к твоим услугам в любое время дня и ночи.

― Иди уже, ― махнула она рукой, поднявшись со стула. Гойл удалился с гадкой ухмылкой, предварительно оглядев Гермиону с ног до головы. Едва дверь за ним закрылась, Гермиона распахнула окна. От его взгляда кожа казалась липкой. Что за мерзкий тип? Если Блейз Забини явится на допрос и будет вести себя также, то ей придется применить к себе чары Забвения, потому что воспоминания этого дня будут преследовать ее в кошмарах.

* * *

Встречу с Дафной Гермиона назначила не в своем кабинете, она решила навестить ее в доме Гринграссов, чтобы застать девушку в неформальной обстановке, а заодно понять, в какой среде выросла Астория, могло ли это как-то повлиять на то, что с ней случилось, а если получится, то и незаметно проверить дом на магию, подобную обнаруженной в Малфой-мэноре.

Гермиону в саду дома встретила сама Дафна, она выглядела очень уставшей: бледное лицо, опухшие от слез глаза.

― Добрый день, Дафна, ― сказала Гермиона, тяжело вздохнув. ― Прими мои соболезнования.

― Спасибо, ― ответила девушка, шмыгнув носом. ― Мы можем поговорить в беседке? В доме так мрачно, там родители, я не хотела бы их расстраивать еще больше.

― Конечно, ― кивнула Гермиона, мысленно вычеркивая незаметную проверку дома из своего списка.

Беседка находилась чуть сбоку, она была окружена невысокими деревцами с розовыми цветами, которые отлично пахли и выглядели красиво, несмотря на сильный зной. Дафна пропустила Гермиону вперед, указывая на атласную подушку, затем села сама и опустила голову.

― Прошу прощения, Дафна, ― начала Гермиона, потому что время шло, а дел было море. ― Я понимаю, как тебе сложно, но…

― У тебя погиб кто-то из родных при неясных обстоятельствах? Ты успела переродиться и стать чистокровной? ― посыпались на Гермиону вопросы, задаваемы нервным голосом. Жалость к этой особе моментально испарилась. ― Думаю, твой ответ «Нет». Отсюда следует, что понять меня ты не можешь!

― Я рада, что ты сама задала тон нашей беседе, ― презрительно взглянув на Дафну, сказала Гермиона. ― Признаюсь, было бы тяжело метаться между жалостью и долгом, но ты подтолкнула меня в верном направлении, поэтому спрошу прямо: ты желала Астории смерти?

― Ты в своем уме, Грейнджер?! ― воскликнула Дафна, ее писклявый голос разошелся по округе и чуть не оглушил. Гермиона демонстративно закатила глаза. ― Как ты смеешь спрашивать такое?! Она была моей сестрой! Единственной сестрой! Я любила ее! Мы делились с ней всеми проблемами и радостями…

― И даже Драко Малфоем… ― продолжила за Дафну Гермиона. Та сразу покраснела.

― О чем ты говоришь? Я не понимаю, ― запричитала девушка, схватив со столика веер, и начала интенсивно себя им обмахивать.

― Брось, Дафна, ― улыбка Гермионы не предвещала ничего хорошего. ― Я в курсе ваших амурных дел с Малфоем и такой несостыковки в выборе невесты для него. Что случилось? Чем ты не подошла?

― А кто сказал, что я не подошла? ― мигом ощетинилась Дафна. ― Выбор супруга ― это полностью дело родителей, как они скажут, так и будет.

― Но разве ты не могла сообщить им, что Малфой тебя попортил? ― Гермиона нахмурила брови, на мгновение забыв, что вопрос слегка бестактный.

― Именно потому, что он меня попортил, ну и словечки у тебя, Грейнджер, ― отвечала Дафна. ― Мы не могли пожениться. У Малфоя не может быть нецеломудренной жены.

― Но… ― Гермиона замкнула на секунду, сводя концы с концами в этом странном заявлении Дафны. ― Если у вас были чувства, то этот момент можно было опустить, разве нет?

― Грейнджер, как же прелестно быть маглорожденной, ― проворковала Дафна, скривившись на последнем слове. ― В твоей умной головке все так просто складывается, но в жизни взрослых людей все иначе: мужчина должен сказать, что отсутствие невинности невесты для него не проблема. Понимаешь, о чем я?

― Но почему Драко… ― Гермиона поникла. Что же за человек этот Малфой, если не сообщил родителям о желании жениться на той сестре, с которой сам же имел контакт? Как будто эта формальность о наличии крови в первую брачную ночь имеет какое-то значение? Дафна же не с кем-то другим стала женщиной, а с ним… Впрочем, речь же шла о Драко Малфое ― он явно не джентльмен, а просто прикидывается.

― Кто ж его знает, ― вздохнула Дафна. ― В любом случае я была рада за Асторию, когда у них все сложилось. Она была им довольна, он хорошо к ней относился, поэтому я смирилась и приняла такой исход.

― Хочешь сказать, что зла на Асторию у тебя не было? ― уточнила Гермиона.

― А причем тут она? ― не поняла Дафна, пожав плечами. ― Если кого и винить, то Драко, но мстить ему спустя несколько лет, да еще и убивая родную сестру… Не в нашем случае.

― Ты любила его? ― спросила Гермиона то, что волновало ее, забыв про свой допрос.

― Его нельзя не любить, ― слегка улыбнулась Дафна. ― Ты бы поняла, если бы… Если бы в какой-то другой реальности ваши пути бы переплелись. Но здесь и сейчас ты ― это ты, поэтому просто поверь на слово.

― Проверять не собираюсь, ― отмахнулась Гермиона. ― Скажи, когда вы последний раз виделись с сестрой?

― За неделю до ее гибели, ― ответила Дафна и погрустнела, в ее глазах заблестели слезы. ― Если бы я знала, что больше никогда ее не увижу… Наша встреча была такой короткой. Она забежала проведать нас буквально на час, потом ушла домой, потому что Скорпиус был с Драко.

― Не говорила ли она о каких-то проблемах, страхах? ― продолжала задавать вопросы Гермиона.

― Ничего такого, ― пожала плечами Дафна, вспоминая. ― Все как обычно, как дела у нас, как дела у них. Мама расстроилась, что Астория без внука, она обещала привезти его на следующих выходных, но…

― А они часто ссорились с Драко? Она рассказывала о подобном? ― Гермиона не понимала, что за семья эти Гринграссы, какие отношения были с дочерью.

― Нет, ― ответила Дафна. ― Ничего такого. Все было ровно и как положено. Забегая вперед, добавлю еще, что про каких-то недоброжелателей Драко она также не рассказывала. По ее словам, все всегда было хорошо, а лично от себя мне добавить нечего. Драко в наш дом практически не приходил, только на дни рождения родителей. Мы в их доме также были не частыми гостями, а на светских раутах мы с ним особо не разговаривали. Он умеет выключать эмоции и отстраняться, поэтому с тех пор, как Астория стала его невестой, это было единственным, что нас связывало.

― Ты думаешь, он мог ее убить? ― спросила Гермиона прямо.

― Не мог, ― ответила Дафна, не колеблясь ни секунды. ― Драко не убийца. Да и из-за чего он мог бы захотеть ее смерти?

― Из-за ревности, к примеру? ― предположила Гермиона. Дафна рассмеялась.

― Чтобы Драко приревновал женщину, которая с ним, он должен любить ее, ― изрекла Дафна, встав со скамьи и устремив взор на деревья. ― А Малфои, насколько всем известно, лишены этого чувства. Я знаю, что Драко собственник, но Астория никогда бы не дала ему повода. Склад характера не такой.

― Как же вы все от него без ума! ― снова проговорила Гермиона. ― Что в нем такого особенного, что вы все боготворите его? Он так некрасиво с тобой поступил, но я уверена, что позови он тебя завтра к себе, ты бы уже летела в его сторону.

― Грейнджер, ― Дафна перевела свой взгляд с деревьев на собеседницу и смерила ее с ног до головы взглядом, полным снисхождения. ― Мне очень жаль, что тебе не встретился такой мужчина, ради которого можно и в ад спуститься, но это и не удивительно, ведь кому-то в жизни даются привилегии, а кто-то вынужден брать то, что осталось…

― Какая философия, ― вздохнула Гермиона, вставая с подушки. Она обошла Дафну и вышла из беседки. ― Показания будут приобщены к делу, если появятся новые вопросы, то я сообщу. Из города ни ногой, если узнаешь что-то важное для следствия, двери моего кабинета открыты.

― Когда нам выдадут тело сестры? ― сухо спросила Дафна.

― Когда следствие сочтет нужным, ― ответила Гермиона, не моргнув и глазом, хотя на душе скребли кошки. ― Я передам Гарри, чтобы он сообщил вам сроки. Всего доброго.

Гермиона развернулась и зашагала прочь. Дафна долго смотрела ей вслед, и Гермиона спиной этот взгляд чувствовала. Определенно старшая из сестер Гринграсс была не так проста, однако это ни в какое сравнение не шло с тем, что она узнала о Драко, который не смог взять на себя ответственность и жениться на той, которую сам обесчестил. Погружаясь глубже в это дело, Гермиона все больше презирала Малфоя, он казался ей каким-то избалованным нарциссом с манией обращать на себя все внимание. Иначе почему его окружение в таком диком восторге от него? Гермиона была уверена, что поддаться на его игры могли только люди без мозгов, поэтому в данном случае пресловутое и обидное разделение по чистоте крови было скорее преимуществом, чем недостатком. Гермиона была уверена, что подпасть под чары, обаяние Малфоя или чем он там всех берет, ей не грозит, поэтому она планировала и впредь держать с ним дистанцию, не желая обляпаться от "навозной бомбы".