Расплата (гет)

Гонимый страхом разоблачения, он торопился уйти от места взрыва как можно дальше. И при этом ненавидел и скрипел зубами на свой нелёгкий груз в виде бессознательно обвисшей на плече "цыпочки". Она, конечно, иногда приходила в сознание, и тут же начинала бузить и дёргаться, но, после пары оглушающих тумаков, вновь успокаивалась. И заставить её идти своими ногами он тоже пока не мог: на слишком малое расстояние, даже неочевидными, тайными путями они удалились от эпицентра взрыва. Которым, как ни горько было признать, он лишь отсрочил свою незавидную участь, потому что вряд ли у такого прохвоста, как Симмонс, не было бэкапа на каком-нибудь удалённом секретном диске. И ещё: до завершения главной своей миссии, когда должен прибыть тот самый неуловимый конвой, осталась примерно пара суток, но эти дни, по милости вот этой вот суки, он вынужден будет провести не в комфорте и относительном уюте, а в сыром гроте, в компании с монстрами. Только за одно это ей стоило бы шею свернуть, но пока все карты не раскрыты, он воздержится от радикальных мер...

...а как всё хорошо начиналось! Едва только промелькнула информация о "посылке", как боссы сразу же сделали стойку, да и он был не из тихонь. Дисциплину чтил, и поэтому данные собирал осторожно, по крупицам: большой караван с каким-то, помимо провианта и боеприпасов, оборудованием. Секретным. Толи украденным у Альянса, толи просто перемещаемым с базы на базу из каких-то своих повстанческих соображений. И когда удалось разведать примерный маршрут конвоя, он сразу же радировал в СкайТоп и уже потом, с громадным нетерпением, ждал сообщения о разгроме каравана. А затем — по его условному сигналу — должен был состояться налет на базу, однако охотники Альянса явно что-то упустили или тупо сплоховали — информации об успешном перехвате всё не поступало. Сообщали лишь об изощрённой кодировке переговоров повстанцев (в изобретении которой наверняка поучаствовал толстозадый Симмонс), о постоянной смене маршрутов и невозможности отследить, и о мощном прикрытии конвоя средствами ПВО. И было даже как-то странно, что "небесные хозяева", такие грозные и всесильные, даже с его участием, не смогли достоверно вычислить и прибить сей караван. И тогда он предложил свой план уничтожения и конвоя, и базы, но с некоторыми нюансами и коррективами во времени.

И боссы выслушали и согласились, потому-то многое сейчас зависело лично от него. Теперь самое главное было — не оплошать, иначе повышения ему точно не видать. Даже если и уцелеет в грядущей крутой заварушке, то сошлют на какой-нибудь дальний форпост или в Сити-17 заставят патрулировать улицы. А ведь он не для этого давил на себе фурункулы, улыбался тут всем через отвращение, изображал свойского и коммуникабельного парня, рисковал зачем-то своей жизнью в операциях повстанцев и жрал откровенную гадость, лишь условно понимаемую под "пищей". Но цена ошибки была слишком велика, потому-то и вел себя взвешенно, осмотрительно и, естественно — не без агентурной работы... А когда потом нужно было просто сцапать Фримена, вот эта вот тварь на его плече спутала ему все карты...

Пещера, куда он притащил девку, находилась на периферии базы, и за всю свою повстанческую "карьеру" он приложил немало сил, чтобы скрыть её местонахождение. Что, признаться, ему удалось, а также получилось натаскать туда какой ни есть провизии и боеприпасов, а также альпинистского и самодельного дайверского снаряжения. В случае побега оно позволило бы, устранив предварительно некую живую помеху, спуститься в нисходящий штрек, вдоль профиля которого журчала небольшая речка: её русло было предварительно прощупано трек-маячками, и этот поток выводил к системе пещер в отделении от базы. Да, это был аварийный выход, но воспользоваться им возможно было только в крайнем случае...

Спустив на камни неподвижное тело, он сам присел на корточки у стены и постарался отдышаться. Поддел край маски, обнажая потное, красное лицо и целясь иглометом в пустоту — из оставшейся за спиной пещеры изредка доносились какие-то шорохи и отзвуки падающих капель. Из-за влажности дышалось заметно легче; где-то рядом негромко журчала сбегающая вниз вода, и её ток сопровождался доносящимися издалека неприятными утробными звуками, что говорило, что он был на правильном пути. И в погоню за ними никто не пустился — это дополнительно придавало уверенность себе и вызывало насмешку над туповатыми повстанцами. И пока эта смазливая сучка валяется без сознания у его ног, можно посидеть вот так, без маски, и отдохнуть, но видеть ей его лицо пока совсем не обязательно...

Вдруг девка шевельнулась, застонала, и он поспешил прикрыться, не забыв посмотреть на часы: прошло более часа с момента бегства. Пружинисто вскочил на ноги; убирая игломет за пояс, напряг слух: вокруг было спокойно.

— Очухалась, тварь? — возвышаясь над распростертым женским телом, он был полон ехидства и ненависти одновременно. — Пора бы своими ножками потопать!

— Да пошёл ты... — Аликс перевалилась со спины на бок и закашлялась — от сильных, по болевым точкам ударов врага неприятно сдавило грудь. — Слишком много чести!

Он не намерен был церемониться, а поэтому не сильно, но болезненно пнул девушку по голени.

— Ещё?

— Н-не...

— Что "н-не"? Чётче говори, дрянь!

— Я сама...

...он не даст ей возможности потянуть время — Вэнс это сразу поняла, а поэтому, превозмогая себя и морщась, руками по влажной, шершавой стене выпрямилась во весь рост: слегка покачивало, в ушах поселился неприятный звон. И обстановка выглядела зловеще.

— Куда?! — Аликс в недоумении осмотрелась: вокруг курился полумрак, размазывая очертания врага и окружающее пространство грота. — Я ведь не кошка!

— Подсвечу, но только без фокусов! — он ответил, как думал — пренебрежительно и жёстко, но вокодеру, собственно, было без разницы. — И не вздумай орать — мы уже далеко, да и шум мне порядком надоел. Вот!

Он шагнул вперёд, чтобы сунуть ей какой-то предмет, и тут же отступил, а Вэнс практически наощупь взяла фонарик, который светил как-то блекло и всего на пару ярдов от неё.

— Туда! — похититель указал рукой на уходящий вглубь проход, и Вэнс ничего не осталось делать, кроме как подчиниться...

...ещё примерно через час они пришли в какую-то пещеру, где было немного светлее, нежели в переходах, и сверху, сквозь извилистую щель в скале, на головы путников падал рассеянный свет. И это было явным пристанищем её врага: стул, складной столик, несколько сложенных штабелем коробок и ящиков, какое-то, возможно — кевларовое — полотно, натянутое поперёк прохода, и нескольно ниш в стенах, на разной высоте, с заложенными в них предметами.

Впрочем, похититель с игломётом в руке, отобрав фонарик у жертвы, первым плюхнулся на стул, перегородив своей тушей весь проход. Развалился некрасиво, заложив ногу за ногу, и даже принялся насвистывать какой-то мотив, в транскрипции вокодера невольно превратившийся в набор неописуемо отвратных звуков, а Вэнс, стараясь не думать о собственной участи и видя, что ей не препятствуют, пошла на близкий шум воды и утробные желудочные звуки, пока пол в туннеле вдруг не расступился...

...она стояла на краю широкого, от стены до стены, провала, и перед ней, в полутьме, раскачивалось в воздухе целое сонмище гибких, подвижных "верёвок" — языков барнаклов. Срыгивая и урча, целая колония монстров, застолбившая свод над пропастью, несомненно ждала свою жертву, и языки даже оживились, и поползли навстречу Аликс, явно почуяв свежее мясо. Но у Вэнс не было никакого желания пополнять собою их рацион, и поэтому она вернулась обратно в грот.

Где похититель сидел в той же позе, что и до этого, и вокодер по-прежнему транслировал этот неразборчивый, уродский мотив. Однако, никакого приглашения или действа не последовало, и Аликс с наслаждением присела напротив врага, на какой-то ящик: непрерывно гудели ноги, и слегка подташнивало, но играть всё время в молчанку не входило в её планы...

— Поговорим? — Вэнс болезненно куснула нижнюю губу, обдумывая перспективы. — Тебе нечего опасаться — я полностью в твоей власти, но пытливый женский ум уж так уж устроен, что даже в критической ситуации пытается во всём разобраться.

— Что, и это всё?! — развязно ухмыльнулся незнакомец, оборвав мелодию. — И ради чего тогда мне обнажать душу перед тобой?

— Ради истины, конечно. Ну, это если ты меня не боишься... — кольнула Вэнс наугад и поняла, что задела вражеское самолюбие: так нервно сжались его кулаки. — А ещё мне показалось, что ты храбрый воин, хоть и из враждебного клана...

— Ва-банк хочешь? — и враг пристукнул кулаком по раскрытой ладони. — Инфа может быть шокирующей.

— Не более, чем пленение Альянсом, или та история с крабом, — Вэнс облизала пересохшие губы. — Но раз в твоих, как надеюсь, интересах продлить мне агонию, не забудь поделиться водичкой.

— Иссохла что-ли, цыпа? — похититель задумчиво поскреб правую скулу. — А что же эта подлая скотина Симмонс тебя там не напоила?

— Да после этого "кофе" потом жутко пить хочется. Или ты не в курсе?

Вместо ответа похититель передвинул сумку на живот и перебросил Аликс пару извлечённых оттуда капсул.

— Растягивай удовольствие, цыпа, — негромко кашлянул и подсунул под маску себе такую же. — Мои запасы рассчитаны только на одного...

Она сунула одну из капсул в карман жилета, а другую сунула в рот и с наслаждением задвигала челюстями, радуясь спасительной влаге, поступающей внутрь живительными глоточками. Попутно изучала пристально своего врага, а тот, свободно откинувшись на спинку, безмолвно смотрел в ответ. И о чем сейчас похититель думает, Аликс примерно, но догадывалась. И от хода мыслей, в его зловещей черепушке, зависел её, Аликс, текущий статус. Просто ей нужно было как-то продержаться до появления Рамона, и желательно живой...

— Ну, так что? — Вэнс тщательно перетерла языком последний глоток воды. — Мне ещё раз тебя переспросить?

Незнакомец выдержал паузу, затем пренебрежительно усмехнулся.

— Слишком многого хочешь перед смертью, но... Окей! С чего начнём?!

— Как водится — издалека: это твои люди подкинули мне краба? И дверь в мой контейнер заперли тоже они?

— Конечно. Ранее хантеры Альянса оставили криокейс с крабом в условленном месте, и моему человеку осталось лишь сходить за ним. И этот чемоданчик ждал своего часа, пока не случился тот рейд. После чего нужно было вывести тебя из игры, и транспортировка краба к месту создавала свои трудности, но должного эффекта я достиг — тварь оказалась в твоей койке. И ты не должна была выжить, и уж тем более — мне помешать. А я готовился, долго готовился к своей главной миссии, и попутно подыскивал себе подходящего человека — бесстрашного, но беспринципного и подлого. Которого можно было бы завербовать...

— ... и вот поэтому Деймос...

— Да. Парень сидел на таком громадном крючке, что пошёл бы в любую задницу и подтвердил бы любой, абсолютно несказанный бред. И задачу мне облегчала неприкрытая ненависть Деймоса к твоему дружку Фримену: по факту, никто не должен был ему помешать, если бы не ты, тварь! — распаляя себя, противник вдруг спрыгнул со стула и теперь всей своей массой навис над Аликс. — Зачем ты ушла без спросу? Кто тебя просил соваться? Так бы скрутили Фримена — и можно праздновать, а тут ты... Да будь бы моя воля, я отпустил бы тебя в лапы прыгунов лишь с одной зубочисткой, но сначала от души бы позабавился...

Он хищно(под маской) оскалился, и его в грязной перчатке пятерня сдавила грудь Аликс, но она простонала чуть слышно, сквозь плотно сжатые зубы и вдруг, каким-то необъяснимо резким и изобретательным движением ноги, умудрилась пнуть изменника в лодыжку...

— С-сука... — взвыл от боли тот и, яростно хлестнув девушку по скуле, разорвал дистанцию. — Я ещё не закончил, но ты, стерва, о сделанном крепко пожалеешь... И вообще — тебя следовало бы прибить ещё в норе Симмонса, но я так и не понял, как реально погиб Деймос, и что вам с Рамоном удалось раскопать. Я и его бы прибил, но главный свидетель у нас — ты. Поскольку мозгового ретранслятора у меня нет, и с химией специфической плохо, то я буду просто пытать тебя, крошка. Как в древние века пытали еретиков и вероотступников. Нет, я не буду сдирать с тебя кожу, подвешивать за связанные сзади руки и сажать на кол, нет. Я поступлю проще — буду загонять тебе иголки под ногти, пока ты мне всё не расскажешь. И я не думаю, что тебе удастся вытерпеть, или же тебя кто-нибудь спасёт. Здесь и сейчас — только мы вдвоём, и "небесные боссы" уже ждут хороших сведений. Жаль только, что Фримена пока не удалось выкрасть, но раз он оправится не скоро, то от нас уже никуда не денется.

Он вдруг осёкся, тяжело, прерывисто дыша — видно понял, что перегибает палку. Пересёк грот, включив в нише бледный, рассеянный ночник, и принялся похаживать возле стула туда-сюда, заложив руки за спину: цыкал сквозь зубы, беззвучно матерился и нервно подергивал плечами, а Вэнс, поглаживая горящую от удара щеку, думала о своём. И не только..

— ...так дрон всё же был? — и сплюнула себе под ноги сгусток крови — пощёчина была мощной, от души.

Он перестал расхаживать и даже облокотился на спинку стула, которая жалобно скрипнула под немалым тренированным весом.

— Да, был. Один из наших тай-риперов был подбит и до базы не долетел. Поскольку обстоятельства рейда были абсолютно секретны, то на поиски посылки и отправились эти двое. Чтобы без сюрпризов. В дроне, кстати, имелась капсула с данными аэроразведки, и мне приказали её достать, пока она не попала в руки повстанцев. Или, на крайний случай — уничтожить. Потому-то Притчер, с моей неявной, издалека, подачи, и послал туда Деймоса с Фрименом.

В общем и целом, план был просто, как мушка револьвера — Деймос с Фрименом находят дрон и извлекают капсулу, в то время как их должен был перехватить отряд комбайнов. Вариант также предусматривал поиски капсулы силами комбайнов, но суть дела от этого не менялась. В любом случае, достигались две или даже три цели: Фримен и посылка попадут в наши руки, а подраненный Деймос, с ареолом героя и мученника, вернётся на базу. Но всё поломала ты. Я даже и подумать не мог, что тебе удастся отбиться от краба, да ещё и улизнуть незаметно с базы. А далее пошла сплошная импровизация, и только основной план остаётся в силе...

Душеизлияние явно притомило соперника, и он снова полез в свою необъятную сумку. Достал что-то оттуда, характерно чиркнул, брызнув искрами, и Аликс тот час учуяла табачный дым — враг явно нервничал. А вот ей не было страшно, потому что Аликс Вэнс верила и в себя, и в своих друзей, и будет вернуть до последнего. Вот только бы ей самой не замёрзнуть...

Сырость пробирала до костей, и, чтобы согреться, Аликс занялась гимнастикой. А враг поглядывал на неё искоса, наверное — даже усмехался, и перед лицом его тлел крошечный вишнёвый огонёк.

— Что... есть... основной план? — она не прекращала разминку, разгоняя по телу стылую кровь. — Это...

— Да... Уничтожение всей базы, сверху донизу... Чтобы никто не ушёл... Чтобы ни одна повстанческая мразь не смогла здесь больше спрятаться... И мне никого не жалко — ни людей, ни этих каракатиц — вортигонтов... Я вообще вас всех ненавижу... Пытал бы ради собственного удовольствия... Палил бы огнем, плазмой и химией... Ножом бы резал...