Вторая История (гет)

Джон и Робб уехали в Дар, и Теону предстояло провести ближайшие дни, решая все вопросы самому.

Это не могло не пугать.

Он решил, что просто засядет в кабинете до поздней ночи, разбирая бумаги, и выйдет отсюда, только когда последний обитатель Винтерфелла отправится восвояси.

Не успел он начать претворять в жизнь свой план, как в дверь нетерпеливо постучались, и, не дожидаясь ответа, вошли двое молодых солдат.

Судя по виду, они были скорее рекрутами, которым в силу возраста посчастливилось избежать участия в войне.

С собой они принесли два ящика, которые деловито плюхнули посреди кабинета.

"Интересно, а в Королевской Гавани тоже вот так входят в кабинет Королевы?" — уныло подумал Теон, оглядывая их.

Хотя этот кабинет не всегда был для короля, раньше он принадлежал лорду Эддарду, а в Винтерфелле всегда было так.

Парни явно чего-то ждали от Теона.

— Что это?

— Опись замка Сервинов, милорд, — отчитался первый.

— И Амберов, — доложил второй. — Людей, оружие, коней, прочую животину переписали, запасы, мебель, утварь — всё учтено, — старательно зачастил мальчишка.

“Мебель?”

Теон подошел к ящикам и попытался вскрыть, но крышка была плотно вставлена и не поддавалась.

Где-то над ухом внезапно сверкнул нож, и Теона в мгновение отшибло за добрый метр от ящика.

— Я открою, милорд, — хлопнул глазами мальчишка.

На его залитом юношескими веснушками лице читалось явное недоумение.

— Угу, — только и сумел выдавить Теон.

Обе коробки были доверху набиты исписанными листами с указанием количества буквально всего в домах лордов. Теон подозревал, что в Винтерфелл прибудут точно такие же и из всех остальных замков, и даже бы не удивился встретить где-нибудь на дне подробный учет швейных иголок.

Джон и впрямь был очень серьезен.

Когда мальчишки-рекруты наконец ушли, Теон подумал что это не так уж и плохо.

Если это все, что должно произойти за день — с этим можно жить. Не забыв, конечно, ознакомиться с количеством вилок в замке Сервинов.

Некоторое время он действительно писал ответы на письма, собирая их, чтобы передать мейстеру для отправки, а еще больше времени выписывал вопросы лордов для Джона, которые те прятали под многостраничными поздравлениями, уверениями в преданности и восхищениями. Если бы Джон решил читать все это в одиночку — он бы не вышел из кабинета.

Странно.

Все эти длинные слова были совсем не похожи на северян, а большая часть была именно от них.

Либо для них и вправду имело огромное значение настоящий король из Винтерфелла, либо они все-таки чувствовали свою вину.

Вполне возможно, и то, и другое разом.

Но, так или иначе, Теон почти не удивился, когда в дверь сначала нервно стукнули, и в следующее же мгновение в нее залетели сразу три перепуганные служанки.

— Там! Там! Там ужас! — замахали они, руками показывая одновременно и в коридор, и на окно, и на потолок, перебивая друг друга.

— Где ужас? — попытался вычленить хоть что-то из их криков Теон.

Не то чтобы ему не терпелось встретиться с ужасом, но что-то подсказывало, что и выбора особого нет.

— Во дворе же! — закричала одна, и они стайкой унеслись обратно.

* * *

— Содержание городской стражи обходится дешевле, чем ты, — буркнул Тирион, бросив увесистый мешок с монетами на стол.

— Ну так и отправляй свою стражу, куда тебе там снова вздумалось, — фыркнул Бронн, однако, не забыв припрятать гонорар. — Могу я узнать, какая именно заноза в заднице тебя снова беспокоит, милорд? — довольным тоном осведомился наемник.

— Не могу поверить, что ты взял деньги, не узнав, в чем дело, — прищурился Тирион, разливая вино.

— Может, я соскучился по твоей страшной роже и хочу помочь другу? — с видом невиннейшего из септонов вскинул брови Бронн.

— У тебя своеобразные представления о дружбе, но они мне нравятся, — стукнул кубком Ланнистер.

Несмотря на то, что и сам он был страшно рад, что Бронн обнаружился столь скоро после его возвращения в Королевскую Гавань, живым, здоровым и все таким же нахальным, Тирион выглядел по-настоящему серьезным.

Дело, которое он собирался поручить ему, в глазах Тириона выглядело делом чести.

Делом его карликовой уродливой чести.

— Я хочу, чтобы ты отправился в Долину и доставил Сансу Старк.

Бронн вскинул брови, ехидно ухмыльнувшись.

— Скучаешь по милой женушке?

— Может, и скучаю, — негромко ответил Тирион. — Но доставить ее нужно в Винтерфелл, к семье.

Бронн поперхнулся вином.

— Ты хочешь, чтобы я поехал в этот ледяной гадюшник? Да там наверняка снега мне по яйца.

— Ну… Там было не уж и много снега в конце лета.

— И почему ты уверен, что она там?

— Сансу Старк разыскивают в Речных Землях, на Западе, в Королевской Гавани, на Севере, но Долина по-прежнему неприступна и изолирована. Возможно, Старки со свойственной им проницательностью считают, что в доме Джона Аренна и ее родной тетки Лизы скрывать Сансу не стали бы, однако… — Тирион сделал большой глоток. — Знаешь, Бронн, так или иначе я любил всех своих женщин; положим, они и не испытывали чувств ко мне, но я все же мужчина и могу увидеть взгляд, смотрящий на мою леди. Паутина Мизинца оказалась ничуть не менее запутана, чем паутина Вариса, но ее концы явственно обрываются в Долине Аррен.

— Если ты так уверен, почему же не напишешь королю, пусть сам и разбирается. Или не отправишь горсть этих недоумков с копьями вместо хрена.

— Ты не хуже меня знаешь, что Долину Аррен стоит брать не числом, да и Безупречные, по-видимому, были таковыми в Эссосе, в Вестеросе же у них обнаружился существенный недостаток — патологическая честность. Думаю, с тобой не возникнет таких проблем. И главное, — Тирион особо выделил эти слова, — ты отправишь ворона в Винтерфелл только у Рва Кейлин, не раньше. Король Джон должен знать, кто именно вернул леди Сансу домой. И... И я хочу, чтобы сама Санса знала это.

— О-о-о, и у карликов есть гордость? — насмешливо пропел Бронн.

— У карлика есть голова, не самая прекрасная голова в мире, но в целом не жалуюсь. Скоро мне предстоит отправиться в Винтерфелл вместе с королевой, а у Старков снег вместо мозгов, не хотелось бы мне, чтобы северный прием оказался еще холодней, чем это вообще возможно, а я еще чуточку короче. Леди Санса пропала, будучи моей женой, и я верну ее домой.

— На самом деле это сделаю я, но кого волнуют наемники, — фыркнул Бронн, подливая себе вина. — С другой стороны, и наемников ваши задницы не сильно волнуют, а вот ваши монеты греют сердце.

— Я почти верю, что оно у тебя есть, раз ты даже не попытался выпросить больше.

Бронн хитро прищурился.

— Я взял деньги за то, что я туда отправлюсь. За доставку заплатят получатели.

Тирион вздохнул.

— Знаешь, Бронн, что отличает лорда от наемника? Лорд заключает союзы и устанавливает отношения, а наемник же продается как шлюха перед уходом на покой. Ты едешь к своему королю, — жестко сказал он, — и не смей просить больше, чем он окажет милость тебе дать. Помощь ему, а особенно в деле семьи, это уже великая честь.

В ответ Бронн лишь закатил глаза.

— И еще одно: чтобы там ни было, Мизинца ты должен доставить живым, а вот это, — Тирион протянул Бронну запечатанный конверт, — передать лично в руки королю.

* * *

Во дворе Винтерфелла был не ужас.

Создавалось впечатление, будто здесь только что прошел бой, точнее, еще даже и не окончился.

Люди бежали врассыпную, наталкиваясь друг на друга и еще больше создавая суету, грязное сено клоками летало в воздухе, повозки были перевернуты, бочки катались по двору, кругом были крики и паника.

Виной всему были кони, верно, вся конюшня взбесилась и металась по двору с диким ржанием, вставая на дыбы, но самое худшее, что в центре всего этого стояли растерянный Рикон с Лохматым. Волк крутился юлой, отгоняя коней от мальчика, а те в свою очередь еще больше бесились от его рычания и запаха, и ни один конюх не решался обуздать их.

Все верно.

Лошади как огня боялись лютоволков, этот переполох мог случиться, если Рикон завел Лохматого в конюшню.

И одним богам могло быть известно, зачем он это сделал.

Пока они, мальчик и волк, стоят в центре двора, ни один из уже взбесившихся коней не успокоится.

— Портер! — заорал Теон, найдя взглядом старшего конюха, тщетно пытавшегося обуздать хоть одну лошадь.

"Пекло".

Ему не понравилось быть столь громким и привлечь к себе внимание даже в этой суматохе.

В плечах новый конюх, конечно, уступал Ходору, но все же был крепким мужчиной.

По счастью, тот услышал и, едва уворачиваясь, направился к Теону.

— Не виноват, милорд, — пытаясь отдышаться и говорить одновременно, зачастил он. — Будто грамкинов увидали, даже жеребята рванули.

— Возьми крепкий щит и медленно, слышишь, медленно веди маленького лорда в замок.

— Так зверюга же! — испуганно воскликнул конюх. — Может, мясом приманить?

— Лохматый не оставит Рикона за еду, но и не тронет тебя, — по крайней мере, Теон на это надеялся. — Идите медленно, защищай своего лорда, а волк отгонит лошадей, следуя за вами. Волк уйдет — и кони успокоятся.

Добрая четверть часа потребовалась, чтобы довести Рикона до замка.

В холле Теон схватил мальчишку за рукав.

— Зачем ты это сделал? Ты ведь знаешь, что волку нельзя в конюшню.

— Отстань от меня, Теон! Я лорд Винтерфелла, а не ты! — зло выкрикнул Рикон, вырвав руку и убегая с волком, грозно щелкнувшим челюстями напоследок.

Теону оставалось только глубоко вздохнуть и выдохнуть.

— Это что такое? — спросил он, обернувшись.

— Свечи, милорд! — хором воскликнули двое как две капли воды похожих мальчишек.

— Свечи, — подтвердила служанка, — но тут слишком много. Отец ваш знатный прохиндей, небось, опять надрался как свинья последняя да все попутал! — прикрикнула она уже на них.

— Ничего не попутал! Отец не пьяница! — тут же ответил старший.

— Сама на свинью похожа! — показал язык младший.

— Да, будто кто отца вашего не знает! Только юбки считать, и умеет! — распалялась служанка, очевидно, не понаслышке знакомая с нравами свечника.

Теон закрыл глаза.

— Да твоя ему только на тряпки и годна, страшила старая!

— Да что бы ты в юбках понимал, сопляк!

— А ты и вовсе считать не обучена! Даже не видишь, что тут все верно!

Теон оглядел пирамиду из ящиков, которую выстроили мальчишки.

Если это все свечи — то их действительно много. В пару дюжин раз больше обычного заказа, сами по себе свечи ничего не стоили, но свечник и вправду что-то крепко напутал.

— Вы, — кивнул он мальчишкам, — вы как вообще пробрались через двор?

— Так с самого утра торчат тут, снарковы дети! — всполошилась служанка, не дав тем и слова вставить.

— Потому что эта платить не хочет! — тут же не остался в долгу старший, ткнув пальцем в служанку.

— Дура потому что! — притопнул младший. — Сейчас тебя и казнят рыцари Винтерфелла, — заговорчески проговорил он.

Видимо, им обоим казалось приключением, что они вообще сюда попали.

— Это вас, паршивцев, высекут за трату королевских денег. И папашу вашего, старого пьяницу, — довольная пообещала им служанка.

"Невозможно".

— Тихо!

Он и сам от себя не ожидал этого. Но казалось, что так горланить и мальчишки, и бойкая служанка могут до весны, если их не остановить.

— Милорд! — подпрыгнули все трое, наконец, обратив на него внимание.

— Это ошибка, парни. Вам заплатят за десять ящиков, — обычно свежих свечей закупали и вовсе вдвое меньше.

— Отец всю ночь делал! Мы же помогали! — шмыгнул носом младший.

Почему-то эти двое были уверены, что они правы.

Старший мальчишка пихнул брата и, сглотнув, передал Теону скомканный конверт.

— У нас ведь грамота, — жалобным голосом добавил тот, — отец читать умеет, — опустил он голову.

Грамотой они называли письмо мейстера с указаниями ремесленникам количества нужного.

Теон развернул бумагу. Мейстер регулярно отправлял подобные, заказывая нужные инструменты, продукты, свечи, мыло и прочее.

Аккуратным мейстерским почерком значилось "двести", а вот к концу числа были пририсованы кривые, больше похожие на спираль, ноли.

— Рикон!

"Ну, по крайней мере, он понял устройство чисел".

— Обратно повезем — перемерзнут! — хитро вставил старший.

— Для Винтерфелла — лучшее качество! — бойко отозвался второй.

И тут же оба мальчишки во все глаза с восторгом уставились на вновь открывшиеся внутренние ворота. Желания оборачиваться у Теона не было никакого.

В холл широкими шагами, оставляя лужи от исполинских следов, вошел военный.

— Начальник отряда разведки, Бивень, — басом отрапортовал он.

— Бивень, — кивнул Теон.

"Ну конечно, Бивень".

— У нас есть основания полагать, что мы обнаружили леди Жиенну Вестерлинг, по приказу лорда Старка. Девица, молода, глаза зеленые, волосы темно-каштановые, при ребенке, — отчеканил он.

"Ох…"

— Вы уверены, что это она? — спросил Теон.

Еще одной ложной Жиенны Робб просто не перенесет.

— Есть основания полагать, — механически ответил Бивень, — девица, молода…

— Ясно — ясно, — остановил его Теон. — Она… В порядке?..

— Более чем, — хмыкнул Бивень, указав на оторванный хлястик своего камзола, — будем просить дополнительной компенсации.

— За заклепку?

— Там у парней еще по мелочи, — вновь ухмыльнулся военный, — бойкая девица оказалась!

— Леди, — остановил его Теон, — и я надеюсь, вы не… — он указал на потрепанный костюм наемника.

— Ну нет, — пробасил Бивень, — разве можно нам бабу, в смысле леди, того…

— Ведите.

"Разумеется, она появилась, когда Робба нет в замке…"

Теон понятия не имел, каким образом он должен обнаружить подлинность девушки.

— Свечи! — вслед ему завопили мальчишки.

Про свечи он уже успел забыть.

— Выкупите все, — бросил Теон.

— Да! — хором радостно воскликнули они, судя по звуку, хлопнув в ладоши. — Бе-е-е! — и показали языки служанке.

* * *

— Ужасные, ужасные новости, моя девочка.

Она аккуратно вошла в его кабинет по первому зову.

Как и всегда.

— Что-то случилось?

"Что может быть хуже, чем есть?"

— Тебя ищут во всех Семи Королевствах. Точнее, в шести, нам повезло — Долина закрыта и не преступна. Не бойся, дитя, они ищут Сансу Старк. Серсея удвоила награду за поимку. Хм, еще немного, и эта цена перестанет казаться реальной, — усмехнулся он. — Но ведь ты, моя Алейна, Алейну не ищут, она в безопасности, рядом со своим папой, — зачарованно проговорил он.

— Здесь очень много писем, — сказала она, словно бы и сосчитать была не в состоянии.

"И все они лежат перевернутыми, даже печать не различить".

— О да. Мне приходится проверять переписки лордов Долины. Простая предосторожность, на случай, если кто-то решится обидеть тебя.

— Разве так можно?..

— Нет ничего не возможного для любящего отца, — сладко пропел он, — ты ведь знаешь, как я тебя люблю?

— Да, папа-Петир, — послушно повторила Алейна, будто кукла. — Есть ли новости с Севера? — безразлично спросила она, только чтобы продолжить разговор.

— Боюсь, что печальные, моя радость. Болтонам присягнули все лорды Севера ото Рва Кейлин до Последнего Очага. Они сидят в Винтерфелле, и их власть по-прежнему прочна. Мне больно говорить тебе это, моя девочка.

— Их замок — Дредфорт, почему они правят из Винтерфелла?

Петир скорбно вздохнул, посмотрев на нее.

— Мое бедное дитя, я ведь говорил тебе — они заняли его по праву силы, освободив Север от армии Железных островов. Арья наверняка погибла первая, в жестоких жерновах войны. Юные Брандон, — он хищно улыбнулся назвав Брана непривычным для него именем, — и младенец Рикон были жестоко убиты Перевертышем, невинных детей воспитанник твоего несправедливо убитого отца вывесил на воротах Винтерфелла, который, впрочем, потом сжег дотла, Робба Старка предали его же знаменосцы, и бедная Кейтелин… На Севере считают, что дом Старк мертв.

— Так не должно быть… — прошептала она.

Уже не в первый раз он вот так словно бы скребком проходился по старой ране, которая даже не успевала затянуться. Он постоянно повторял ей то, что она и так знала, только чтобы утопить в этой боли.

Она одна в целом мире.

А он хотел, чтобы Санса верила, что они вместе.

— И не будет, дитя! — горячо зашептал он. — Мы вернем всё, что принадлежит тебе. Никто и никогда больше не обидит мою девочку.

Она больше не знала, что ей принадлежит и принадлежит ли вообще. Зачем ей осколки разбитого Винтерфелла, если кроме призраков в них не осталось никого?

Он мягко взял ее за талию и усадил к себе на колени.

Он любил так делать, и в такие моменты она странно ощущала себя: хотелось тут же принять самую горячую ванну и долго-долго тереть себя мочалкой.

Ему она, конечно же, этого не покажет.

Она смущенно улыбнется в пол и спрячет взгляд за накрученным локоном, так кстати выпавшем из прически, которую он так любил.

Она научилась играть по его нотам. Иногда ей казалось, что она даже может им управлять. Чуть-чуть, немного, но она пыталась. Капля за каплей выбивая у него себя.

Он взял ее ладонь и приложил к своей щеке, закрыв глаза.

— Мы будем счастливы, доченька, — прошептал он. — Мы будем очень, очень счастливы вдвоем.

"Мой отец — Эддард Старк".

— Да, папа-Петир, — в тысячный раз отозвалась она.

Пташка, бесправная Пташка, которая поет, что хотят услышать, чтобы выжить.

— В лучшем из миров ты была бы моей дочерью, но мы сами строим свой мир. И никто, никто не посмеет его разрушить, — в его зеленых глазах плескался огонь безумия.

* * *

Пока Теон стоя в кабинете, размышлял, превратился ли этот день в катастрофу или только набирал обороты, двое солдат в сопровождении Бивня ввели девушку в кабинет.

Он никогда не видел юной жены Робба и представления не имел, как ему начать разговор, чтобы понять, действительно ли это она.

Что, если ушлые разведчики, прознав об отсутствии Робба, специально привели девушку именно сейчас?

Боги…

Мало того, что сегодня ему пришлось общаться с бо́льшим числом людей, чем он планировал встретить в ближайшую сотню лет, но и мысли о цене ошибки не покидали Теона.

Если в Винтерфелле самозванка — нужно, чтобы Робб даже не узнал об этом.

Думая о происшествиях, Теон некой задней мыслью не мог не заметить, что это он шарахался от любых контактов, но мир не переворачивался, когда он с кем-то разговаривал.

Если не считать развороченного двора Винтерфелла.

Он с удивлением отметил, что двое мужчин вели одну достаточно хрупкую, да еще и беременную девушку под локти.

Завершал конвой Бивень.

Однако держалась она решительно, несмотря на напрочь растрепанный вид. Гордо вскинув подбородок, она устремила на него хищный взгляд.

— Кто вы такой и по какому праву находитесь в доме моего мужа? — громко и требовательно поинтересовалась она, едва только успев переступить порог, будто и не было никаких солдат, держащих ее.

Вмиг у Теона из головы вылетели все обрывки подготовленных фраз, и он осознал, что, очевидно, переоценил свои успехи в общении.

По-глупому открыв и закрыв рот, будто рыба, он все-таки отозвался:

— Миледи, меня зовут Теон Грейджой и… — договорить что-либо ему уже не удалось.

Жиенна в одну секунду умудрилась выпрыгнуть из ослабшей хватки разведчиков и бросилась на него. И он прекрасно знал, что не случайно они ее отпустили именно в этот момент.

— Ты! Ты! Я так и знала! Предатель! Чудовище! — она вопила, налетев на него, задыхаясь от злости, но не прекращая махать руками, довольно ощутимо проходясь по нему. — Как ты можешь быть жив, когда мой муж мертв?!

Ее поведение вмиг вогнало его в ступор, потребовалось несколько минут, прежде чем Теон все-таки сумел сделать усилие и отпихнуть разъяренную фурию, сыпавшую ударами и обвинениями, обратно в руки солдат.

— Тебе меня здесь не удержать, предатель! — взвизгнула она.

— Отведите леди в комнату лорда Старка и заприте дверь, — тяжело выдохнул Теон, сомневаясь, что они вообще его слышат.

— Ты думаешь, что победил, Перевертыш? Робб проклял тебя, слышишь! Проклял! Он презирал тебя, убийца! — бросила она, пытаясь отбиться от всех стражников разом.

Кипящая смола прошлась у Теона внутри, заставив остолбенеть.

— Ты мог придумать что-то умнее? Будь Робб жив, он бы вырвал твое гнилое сердце, как и обещал!.. — неслось из коридора.

Он не мог бы сказать, сколько простоял вот так, глядя в одну точку, даже не имея ни единой связной мысли.

"Робб проклял тебя, слышишь, проклял!"

Слова Жиенны звенели в ушах, не давая сделать вдох. Неужели он действительно мог поверить, что когда-нибудь все это растворится в прошлом?

Он заставил себя сесть за стол и написать сообщение в Дар.

Несколько перьев обломалось, прежде чем он сумел вывести сбивчивые строки о находке разведчиков.

"По крайней мере, без сомнений — это настоящая Жиенна Вестерлинг".

Наверное, он просидел бы в кабинете еще очень долго, разглядывая письмо и не различая букв, если бы не вернулся Бивень, ведя за собой рыдающую служанку с залитым кровью лицом.

— Леди, — хмыкнул военный, — отправила миску с супом ей в голову.

Теон закрыл лицо ладонями и тут же брезгливо отдернул их, почувствовав мерзкую пустоту в перчатках.

— Скачи в Дар, скорее, — буквально впихнул он письмо Бивню.

* * *

Теон влетел в комнату, слишком громко хлопнув дверью, но и это ее не разбудило.

В этой комнате, вокруг нее, время будто бы замерло, забыв себя, и это спокойствие было необходимо Теону как воздух. Здесь уж его никто не будет искать.

Джейни спала вот уже трое суток.

"По крайней мере, она все еще спала", — напомнил себе Теон.

Он присел на кровать, сделав глубокий вдох и выдох, пытаясь перевести дух.

Он чувствовал, что его до сих пор трясет, где-то внутри, мелкой колючей дрожью.

Некоторое время он просто смотрел на нее. На слегка подрагивающие ресницы, прикрывающие глаза, которым довелось проронить столько слез, на снежно-белые щеки, которые, кажется, никогда не тронет румянец, на губы, которыми так часто и отчаянно она молила о помощи и никогда не улыбалась.

Где она сейчас? Что видит? Спокойно ли ей там?

Захочет ли она вернуться?

Теон знал, что последняя мысль пугала его, возникая где-то на задворках сознания, и сейчас у него не оставалось сил отодвигать ее.

Он просто не хотел ее отпускать.

Потому что он до смерти устал терять.

Во что бы он ни верил всю свою жизнь, все всегда превращалось в прах. Всегда.

Возможно, потому, что Теон Грейджой просто никогда и не был угоден судьбе. Но неужели боги не могли оставить одну маленькую девочку, меньше всего заслужившую столь печальную участь?

Он устало опустился на подушки рядом с Джейни, уходя в свои мысли.

Слова Жиенны раз за разом вреза́лись в сознание.

Он знал, что Робб его возненавидит, он молил о прощении, но даже не мог предположить, что вкус прощения не менее горек.

За окном еще даже не успело стемнеть, и шум в коридорах не собирался униматься, но Теону казалось, что с рассвета прошла целая вечность.

Тяжелые веки сомкнулись сами собой, и он не заметил, как провалился в темную пропасть.

— Теон?..

Услышав ее тихий зов, Теон не сразу сообразил, где он и что происходит, но как только мысли едва сошлись, он поймал себя на том, что пялится на нее с открытым ртом, настолько неожиданным и ожидаемым одновременно было ее возвращение.

— Я жива?.. — так же тихо спросила Джейни.

— Ну конечно, — растерянно отозвался он.

Он увидел, что это открытие не особо обрадовало Джейни.

— Как ты?

— Больно… — выдохнула она. — Всегда больно, — и снова бессильно уронила голову в подушки, закрыв глаза.

— Будет лучше, поверь.

Понятия не имел, откуда он это взял, но он просто хотел, чтобы она во что-то верила. Пусть это будет хотя бы она.

Мейстер и вправду говорил, что если она все-таки очнется, то значит, угроза миновала и она пойдет на поправку.

На лице Джейни промелькнула слабая, но оттого еще более светлая улыбка.

Первая улыбка, что он вообще видел за долгое время, первая улыбка, что он увидел на ее лице.

— А ты… Ты все это время был тут?

— Я… Я приходил к тебе, — Теон только сейчас осознал, что лежит на ее кровати. — Если ты хочешь — я уйду, не переживай.

— Пожалуйста, — тонкая ладонь опустилась на его локоть, удерживая. — Я рада, что ты рядом, — слова улыбнулась она.

Совсем слабо, но совсем по-настоящему.

И Теон почувствовал, что он тоже улыбнулся. Это случилось само собой, так просто: улыбалась она — улыбался и он.

Это было странное и очень забытое ощущение.

Несколько минут они просто молчали, и Теон пытался поймать в себе то интересное чувство внутри, которое вдруг прогнало смятение предыдущего дня.

Возможно, это и было спокойствие, которого он не ощущал уже очень давно, а быть может, и совсем никогда.

— Что это? — спросила она, легко коснувшись его щеки.

Под ее пальцами он почувствовал что-то вроде царапины.

— Робб умудрился жениться на лесной кошке, — выдохнул Теон.

"Ну вот. Спокойствие — страшно хрупкая штука".

— Она нашлась? Это ведь хорошо.

— Даже ты знаешь о ее поисках? — удивился он.

— Когда я еще не уснула, я слышала служанок. Она правда столь прекрасна, как они говорят?

— Не знаю, — глухо отозвался Теон, опустив голову, — Робба нет в замке, и… — дальше он не знал, что сказать.

— Вы поругались? — аккуратно спросила она. — Не злись на нее, наверное, она многое пережила. Люди не пропадают без причины.

"Поругались".

Теон внимательно посмотрел на Джейни, ее слова звучали удивительно.

У нее каким-то волшебным образом оставались силы прощать и понимать.

Чувствовать.

— Я не злюсь, и… ты права, — он снова замолчал. Он не хотел говорить о Жиенне Вестерлинг, сколь бы правой ни была та. — Ты так долго спала, тебе что-нибудь снилось?

— Мне снилось лето. Когда было тепло, и не страшно, и не больно… Снилась Санса... Ее все еще не нашли?.. — с грустью вернулась она в реальность.

Теон покачал головой.

— Ты ведь не думаешь, что она?..

— Джон считает, что ее смерть не могла остаться неизвестной, он уверен, что рано или поздно ее найдут.

— Я тоже буду верить, — пообещала Джейни.

И Теон знал, что она будет. Возможно, ее огромная вера во что-то светлое вопреки всему и была последним, а может, и единственным, во что поверить мог уже он. А еще он не хотел, чтобы она убирала руку с его локтя.

Она тоскливо посмотрела на свою ногу в бинтах.

— Мне приснилось, как ты меня спас тогда, в лесу, ты, наверное, и не помнишь. Я так по-глупому подвернула ногу и провалилась в ельник, — неожиданно сказала Джейни.

Ему понадобилось время, чтобы понять, о чем она.

— Спас? Я просто тебя вытащил из этих колючек, вы ведь с Сансой завопили на весь лес, и отнес в замок, — было странно, что она запомнила это.

Тогда Теон вообще не придал никакого значения случившемуся и уж точно не думал, что когда-нибудь об этом вспомнит.

— А тебя не удивило, что мы с Сансой гуляли именно там, где ты стрелял из лука?

— Меня это постоянно раздражало, — вспомнил Теон. Этим двоим и впрямь будто белки доплачивали. — Вы своим хихиканием распугивали все дичь вокруг. Постой, ты хочешь сказать, что специально упала тогда? — наконец, понял он.

— Ну… По плану, я должна была красиво упасть и только сделать вид, что подвернула ногу, но в итоге я споткнулась по-настоящему, провалилась в эти колючки и неделю провела в постели, чтобы не ходить хромая.

— Хороший план, — согласился Теон. — Подожди, а зачем вы это вообще придумали?

Вместо ответа она натянула на себя одеяло с головой.

Вообще-то его потрясало, что Джейни все еще могла так искренне смущаться.

— Ну и чья это была идея? — попробовал вернуть ее в разговор Теон.

Он вдруг понял, что ему очень нужен это разговор о летнем ельнике.

— Сансы, — выбралась из своего убежища Джейни, — она всегда что-то придумывала. Мы могли часами представлять встречу с королевой или принцем, представлять, как мы отправимся на турниры и балы и будем там со всеми общаться, носить роскошные наряды и танцевать.

Она грустно выдохнула, задумалась и снова перестала быть похожа на летнюю девчонку.

Не в ельнике она подвернула ногу на этот раз.

Она была еще совсем слаба, и снова устало закрывала глаза.

— Можно ты останешься?..

— Можно я останусь?..

Где-то под утро, но еще до рассвета в комнату резко, громко и настойчиво постучались.

Джейни мигом проснулась, испуганно вздрогнула, вжавшись в кровать, и вцепилась в него.

— Лорд Старк! — только и выдохнула девчонка-служанка, едва переводя дух.

Девица явно бежала со всех ног.

Ее всклокоченный вид Теона не удивлял, Робб бы и весь Север мог перебудить, удивляло только то, как тот умудрился так быстро прибыть обратно.

Он вышел в коридор.

— Где она?.. — нетерпеливо спросил Робб, пружиня на носочках.

— В твоей комнате, Робб, — странно, что он сразу не отправился туда, а зачем-то начал искать его.

Робб замер на мгновение и решился:

— Ты… Ты уверен, что это она?.. — на одной ноте выдохнул он.

— Абсолютно.

Теон даже не успел моргнуть, как Робб был уже за углом.

* * *

Он проснулся, когда яркое северное солнце уже слепило своими лучами, но ему все же потребовалось некоторое время, чтобы решиться разомкнуть веки и убедиться, что все это не сон.

Она действительно рядом.

Она.

Робб кончиками пальцев провел по ее выступающему животу.

Вчера ночью она сбивчиво рассказывала обо всем, что ей пришлось пережить по его глупой воле, а он целовал эти губы, жадно ловившие его, пытаясь забрать каждую слезу.

Все это время она была рядом и так далеко. Это он оставил ее, но больше не отпустит.

— Совсем скоро, — сонно улыбнулась ему Жиенна, положив ладонь поверх его. — Он не хотел появляться в мире без тебя.

— Мы будем вместе.

— Всегда.

Она придвинулась еще ближе, положив голову ему на грудь, и Робб задумался, вправду ли человек может быть столь счастливым?

Весь его мир сейчас был в этой комнате, и он был прекрасен.

— Что здесь произошло? — спросил он, оглядев спальню.

Вчера он, конечно, не заметил погрома, осколков на полу, разлитого супа и капель крови.

Жиенна смущенно ткнулась носом ему в плечо и закрылась подушкой.

— Тебя кто-то обидел? — беспокойно поинтересовался Робб, стягивая подушку.

Он взял в руку ее ладонь, поцеловав порезы на пальцах.

Вчера он долго топтался перед собственной дверью, не решаясь повернуть ручку, а когда все же вошел, она встретила его в проходе с вазой в руке, рухнувшей на пол в ту же секунду.

— Нет, но… Кажется, мне нужно извиниться перед королем Джоном и перед Теоном, — закусила губу она. — Как ты думаешь, они поймут меня?

— Так это ты сделала? — рассмеялся Робб. — Ну конечно, они поймут, — фыркнул он, — они обязательно полюбят тебя, как вообще можно тебя не любить?

— Полюбят, так же как и ты? — хитро стрельнула глазами Жиенна.

— Вот уж нет, — заявил он, сгребая ее в охапку. — Ты — моя.

* * *

— Рикон, ешь с помощью вилки, — в очередной раз пытался убедить брата Джон.

Лохматого не пускали в столовую — рядом со своим волком Рикон становился совсем диким и неуправляемым, а Джон все так же не оставлял попыток привить младшему Старку хорошие манеры. Ну, хотя бы какие-то манеры.

Однако Рикон, которому никак не давался столовый этикет, не терялся и скармливал провороненное Призраку, на радость волку-альбиносу.

Джон, разумеется, делал вид, что не замечает, ведь, по крайней мере, Рикон больше не пытался подобрать упавшее и вернуть в тарелку. И даже не дрался с волком за еду.

— Я и так ем с вилкой! — раздраженно отозвался он.

— Да, но нужно брать еду ей, а не насаживать рукой.

— Но так удобнее! — совершенно искренне возмутился Рикон. — Зачем делать как неудобно? — задал он вопрос в лоб, и Джон только устало закрыл глаза.

— У нас с тобой есть дело, — перевел тему он.

— Ты научишь меня сражаться мечом? Настоящим, как у тебя? — даже не дав брату договорить, зачастил мальчишка.

— Научу, но позже. Сначала тебе необходимо узнать кое-что другое, — загадочно ответил Джон. — Нам нужно поехать в Городок, ешь быстрее, и увидишь, что за дело. Да и потом, как я могу дать тебе настоящее оружие, если ты и без него способен учинить настоящий погром?

Рикон на секунду смутился под укоризненным взглядом, но тут же стукнул вилкой по тарелке.

— Это не погром! У меня тоже есть дело! — твердо заявил он.

— Какое?

— Моё.

"Они определенно братья", — подумал Теон.

Как ни крути, говорить Рикону "ешь быстрее" было ошибкой, но все внимание перевел на себя Призрак, который вдруг проигнорировал очередной свалившийся кусок и, навострив уши, начал угрожающе рычать в сторону двери.

Джон поймал направление взгляда своего волка и положил руку на меч, напряженно всматриваясь вслед за ним.

Теон почувствовал себя крайне неуютно, лютоволк не стал бы вести себя подобным образом безо всякой причины.

Но в открывшуюся дверь вошел всего лишь Робб, придерживая улыбающуюся жену.

Краем глаза Теон заметил, как Джон выдохнул и опустил руку, но Призрака вид счастливой пары почему-то не убеждал. В один прыжок тот оказался у ног Жиенны, угрожающе скалясь и рыча.

— Доброе утро, — заявил Робб, оглядев их.

И он действительно буквально светился, абсолютно не замечая бесящегося лютоволка.

"Доброе утро? Серьезно?"

Таких слов этот замок не слышал уже сотню лет, а такого Робба Теон не видел никогда и был готов поспорить, что Джон подумал то же самое.

— Призрак! — в конце концов, будто от назойливой мухи, отмахнулся Робб, но волк даже не шелохнулся. — Призрак, — строже повторил он, выразительно посмотрев на Джона, внимательно наблюдавшего за происходящим.

Ни Робба, ни его жену, казалось, совсем не удивляло такое странное поведение волка, чего нельзя было сказать о Джоне, которому тоже потребовалось несколько раз отозвать его, чтобы тот, наконец, отошел от Жиенны.

— Братья, моя жена хотела бы кое-что сказать вам, — торжественно возвестил Робб.

— Да, — кивнула та. — Мой король, — обратилась она к Джону, сделав реверанс. — Я бы хотела извиниться за учиненный беспорядок.

— О, я совсем даже не пострадал, миледи, — достаточно хмуро отозвался Джон, едва удерживая Призрака за холку.

Джон явно имел в виду служанку, которую чуть не убила летящая в лоб тарелка, Жиенна же продолжила:

— И перед вами, Теон, — повернулась она к нему, — за неуместное поведение.

— Нет нужды для беспокойства, леди Старк, — кивнул он.

Ему очень хотелось, чтобы этот странный разговор закончился как можно быстрее. Все было странным. Она была странной. Робб был странным.

Жиенна, придерживая огромный живот, присела на отодвинутый Роббом стул, а Рикон, округлив глаза, швырнул вилку в стену и со всей силы дернул Джона.

— Почему Теон назвал ее леди Старк?

— Потому что Жиенна — моя жена, Рикон, — вновь ослепительно улыбнулся Робб. — И она носит моего ребенка — твоего маленького племянника. Поэтому она — леди Старк, — с гордостью в голосе завершил он.

Рикон замер на некоторое время, разглядывая брата, а потом резко вскочил, опрокинув вообще все вокруг себя.

— Моя мама — леди Старк! — со щемящей обидой завопил он, убегая.

Робб было дернулся в сторону убегающего мальчишки, но Джон резко остановил брата.

— Оставь его, — сухо сказал он, глядя в тарелку.

— Оставить? — голос Робба звучал обескураженно. — Он ведет себя будто дикарь, и это потому, что ты ему позволяешь все, что заблагорассудится. И держи своего волка крепче, Джон.

Теон решил, что незаметно ускользнуть из зала — это лучшее решение, и последнее, что он услышал, были слова Джона о том, что тот также не голоден.