Время собирать камни (гет)

Чарли долгое время жил один до моего приезда и вполне умел обходиться без помощи по дому, так что небольшой беспорядок на кухне был скорее приятной неожиданностью, позволяющей мне занять руки. Заглянув в холодильник, я нашла там не только холодную пиццу, но и картофельную запеканку, накрытую плёнкой, и даже остатки явно домашнего пирога. Кто-то заботился о том, чтобы Чарли не голодал. Когда я озвучила свои мысли Эдварду, он просто пожал плечами, сказав, что в маленьком городе сложно ожидать чего-то иного.

— Знаешь, что странно? — спросила я. — В морозилке нет рыбы. Он перестал ездить на рыбалку.

— Ну, у него были другие занятия. Думаю, в подобных случаях хобби жертвуют в первую очередь.

— Это не хобби, — я покачала головой, вспоминая, что говорил об этом отец. — Для Чарли это был способ жить дальше, у него своя философия на этот счёт.

— И что, по-твоему, это значит?

— Не знаю, — вздохнула я. — Может быть, и ничего.

Эдвард подошел ко мне и мягко приобнял за талию.

— Не изводи себя, — сказал он. — Даже сейчас трудно сказать, был ли лучший выход из этой ситуации.

Я тряхнула головой, не оборачиваясь к нему.

— От того, что ты меня утешаешь, я ещё больше чувствую себя виноватой. Уж лучше бы поругал, честное слово.

Эдвард фыркнул. Я снова вздохнула, пытаясь с воздухом изгнать из груди раздражение на саму себя. Умом я понимала правдивость его слов, но сердце всё равно оставалось не на месте. Я подалась назад, устроив голову на плече Эдварда.

— Всё наладится. На удивление много проблем решаются разговором. И временем.

Да, если участники разговора не прячутся друг от друга за закрытой дверью. Я не стала высказывать этого вслух, не желая, чтобы Эдвард и дальше успокаивал меня. Мне нужно было самой что-то сделать со своим состоянием или отвлечься на что-то другое. Я обернулась к нему, отстраняясь.

— Я подумала, что могла бы что-то приготовить, пока я здесь.

Эдвард сказал мне как-то, что с появлением Райли моё стремление накормить окружающих, как способ выразить заботу, набрало обороты. Моё возражение, что я просто люблю готовить и рёбенку нужно здоровое разнообразное питание, разбилось о какую-то теорию, связанную с материнским инстинктом. В этот раз он улыбнулся, но от шуток воздержался.

— Сможешь купить, что нужно?

— Останешься здесь одна? — нахмурился Эдвард.

— Не хочу, чтобы он подумал, что мы уехали. — В голове прояснилось и, не считая первой минуты, я вполне могла здраво мыслить. Дом насквозь пропах человеческим духом, откуда-то даже слабо тянуло застарелой кровью, возможно, моей же, а может быть, когда-то поранился Чарли. И это было довольно терпимо. Я неплохо справлялась с жаждой, меня просто на мгновение оглушили эмоции, но сейчас это прошло. — Я думаю, всё будет в порядке. В крайнем случае, просто убегу. Лучше обидеть его, чем ранить, так ведь?

— Хорошо, — подумав, ответил Эдвард. Я улыбнулась, до нелепого тронутая его верой в меня. Кто бы ещё оставил новорождённого хладного наедине с человеком, полагаясь только на его слова, что он справится? — Но не рискуй понапрасну, не дыши или уходи сразу, если не будешь уверена в себе.

Я кивнула, полностью соглашаясь с его словами. Ревизия содержимого шкафчиков отняла буквально секунды. Не до конца помня, где и что должно находиться, часть продуктов я нашла по запаху, а часть — просто машинально потянувшись к нужной дверце. Отметив полное отсутствие в доме фруктов и овощей, я добавила их список вместе с кофе, без которого Чарли не представлял себе утро. Поднявшись наверх, я постучала в закрытую дверь.

— Папа? Эдвард поедет в магазин. Тебе что-то нужно?

Несколько секунд было тихо. Чарли не ходил по комнате, ничем не шуршал, будто вообще ничего не делал, но он и не спал. Когда он ответил, его голос звучал ясно.

— Нет, спасибо, Беллз.

Спускаясь по лестнице, я пожала плечами. Эдвард кивнул в ответ и, коротко поцеловав меня, вышел за дверь.

Я не торопясь навела порядок, перемыла кружки, убрала осколки и выбросила всё подозрительное из холодильника. Что-то трогать в гостиной, ставшей рабочим кабинетом Чарли, я не решилась, ограничившись только тем, что забрала припрятанную там тарелку от сэндвичей. Можно было снять шторы, запустить стирку, затеять полноценную уборку, но я не чувствовала себя вправе хозяйничать в доме. Вместо этого я поднялась наверх.

В моей памяти комната казалась больше. Всего четыре шага от двери до кровати, старенький компьютер на столе, шкаф и кресло-качалка. Лица старых друзей на фотографиях, одежда на плечиках, аккуратная стопка тетрадей. Здесь пахло человеком, стиральным порошком и бумагой, пропитанной чернилами. Обернувшись, я провела пальцами по потрепанным переплетам на полке — моему собранию историй. Эдвард воссоздал его в нашем доме, и почти со всеми я успела познакомиться заново, но было что-то особенное в этих пожелтевших от времени и немного обветшалых книгах. Их хотелось взять в руки, погладить слегка шершавую обложку, поднести к лицу, чтобы вдохнуть запах и ощутить себя дома.

Чарли не просто сохранил комнату нетронутой, он следил, чтобы она была готова к моему приходу — чистая, проветренная, со свежими простынями и тёплым по сезону одеялом. Интересно, как скоро он перестал бы это делать, если бы мы не вернулись?

Щёлкнувшая ручка соседней двери заставила меня вздрогнуть, хотя звук был довольно тихим. Чарли появился на пороге, когда я ставила на место небольшой сборник произведений Чарлза Лэма. Он выглядел немного смущённым и, увидев меня, будто удивился и покачал головой в немом диалоге с самим собой.

— Всё в порядке? — осторожно спросила я.

— Угу, — кивнул он. — Просто всё это… — он махнул рукой, не закончив фразу. Я его не осуждала, тут было отчего прийти в смятение.

— Я не хотела тебя так огорошить.

— Ты не виновата, Беллз, — ответил Чарли. — Может быть, я просто слишком стар для такого. Иногда кажется, что я совсем умом тронулся и теперь вижу цветные сны в комнате с мягкими стенами.

— Знакомое чувство, — улыбнулась я. — Но со временем привыкаешь.

— Да? — Чарли выгнул бровь, будто не слишком-то верил мне. — Ну, это радует.

Я напомнила себе, что в данном случае время — лучшее средство против его скепсиса, нужно просто дать ему шанс этим средством воспользоваться, убеждать было бесполезно.

— Ты знала? — спросил он, немного помолчав. — О нём и всей этой чертовщине?

— Да. Почти с самого начала. Эдвард всегда оставлял выбор за мной.

Чарли хмыкнул, скрестив руки на груди.

— И ты довольна этим? — просил он.

— Да. Мне очень жаль, что всё произошло именно так, но… — я закусила губу, подбирая слова. — Думаю, сейчас всё так, как должно быть. Пожалуйста, не злись на него. Для него это тоже было тяжело, но он очень старался поступить правильно.

Чарли снова хмыкнул, упрямо выпятив вперёд нижнюю челюсть. Сделав глубокий вдох, я задержала дыхание и шагнула к нему, он тут же опустил руки, мгновенно смягчившись и принимая меня в объятья, как всегда слегка неловкие. Я осторожно соединила руки за его спиной.

— Прости, что так испугала тебя, — сказала я, израсходовав почти весь воздух.

Сердце стучало прямо у меня под ухом, и в этом было что-то успокаивающее. В этот раз мне даже не пришлось прикладывать усилий, чтобы держать зверя в узде, словно его и самого убаюкал этот звук.

— Ты могла бы рассказать мне, — пробурчал Чарли.

На мгновение я даже представила себе это, как он наблюдает за стремительно растущим животом и моей тягой к сырому мясу, в панике обращается во все клиники, какие может, видит, как я горю в невидимом огне, страдает от бессилия, пока моё сердце не остановится. И оказывается рядом, когда я делаю первый вдох, полный жажды крови. Я зажмурилась от ужаса.

— Прости, — ответила я.

— Ладно уж, — сказал Чарли, погладив меня по голове. — Ладно.

Он не отпускал меня, и было лишь вопросом времени, когда он заметит, что я не дышу. Сжав зубы, я сделала осторожный вдох. Больно, но, в целом, терпимо.

— Значит, замуж, да? — снова заговорил отец прежним ворчливым тоном.

— Угу.

— Куда спешить-то? Какие ваши годы?

— Для Эдварда это важно.

— А для тебя — нет, значит, да? Хм.

— Для меня важно, чтобы он был счастлив, а он редко о чем-то просит.

— А ты?

— А я счастлива, когда он рядом, не важно, женаты мы или нет. Я люблю его, пап, — добавила я, прежде чем он снова недоверчиво хмыкнет. Вместо этого он глубоко вздохнул.

— В юности нам всем кажется, что это навсегда, — тихо сказал отец. — А потом оказывается, что всё не так, как ожидалось. Сейчас же как, люди не торопятся, присматриваются, покупают собаку.

— Собаку? — удивилась я.

— Надо же с чего-то начинать, если двое не справляются с собакой, то куда уж им вместе жизнь прожить?

У меня вырвался смешок. Чарли не понаслышке знал об ошибках юношеской наивности и какую боль они собой несут, но я не ожидала обнаружить у него настолько прогрессивные взгляды по этой части.

— Ну, если что-то не получится, мне будет куда вернуться, — сказала я.

— Вот ещё, — проворчал Чарли. — Я сделаю из твоей комнаты кабинет. Буду снова смотреть телевизор, лежа на диване в гостиной.

Сказал человек, десять лет покупавший чай, который он не пьет, и поддерживавший порядок в детской ради моих коротких визитов на каникулах.

— Ладно, — улыбнувшись, ответила я. — Буду спать на диване.

Взглянув на его лицо, увидела, что он наконец улыбается. Неподалеку послышалось урчание двигателя Вольво, но вскоре оно стихло, так и не приблизившись к дому — Эдвард остановился где-то поблизости, давая нам возможность ещё немного поговорить наедине.

— Вы могли бы остановиться здесь, — предложил Чарли. — Места много. Зачем снимать отдельный дом?

— Мы пока не можем оставаться в Форксе, — ответила я, засунув руки в задние карманы джинсов. Я подумала, удастся ли мне как-то вскользь упомянуть, что тогда эту комнату придется снова использовать как детскую, но решила все же воздержаться.

— Из-за Билли? — нахмурился отец. — Он тут губернатор или что? Давай я поговорю с ним.

— Не надо. У них старая история с Калленами, так что он не станет тебя слушать. Нам нужно просто договориться с ними, а не обострять конфликт.

— Но так тоже нельзя. На что вы живете?

— Эдвард получил наследство от своих биологических родителей, — ответила я, умолчав, что он давно прибавил к нему и собственный заработок. — Карлайл помог ему вложить эти средства так, чтобы они приносили доход. И деньги, что я сняла со счета, у меня ещё остались.

— Они предназначались на твое образование.

Я вздохнула. Справедливый упрек.

— Я, может быть, вернусь к этому позже, — ответила я. — Сначала нужно разобраться со школой и всем остальным. Карлайл и Эсми, кстати, тоже приехали с нами, — быстро добавила я, стараясь сменить тему. — Мы жили у них последнее время.

— Ну, хорошо, что было кому за вами присматривать, — кивнув, заключил Чарли. — А что же мы скажем твоей маме?

— Даже не представляю.

В этом вопросе до прихода Эдварда мы так и не продвинулись. Нужна была по крайней мере правдоподобная версия для нее, которую мы все могли бы поддерживать, но придумать ее оказалось не так-то просто. Эдвард предлагал сказать, что я уехала на Аляску, присоединившись к программе по защите животных, и теперь помогаю восстанавливать популяцию белоголовых орланов. Чарли возразил, что Рене ничего не стоит сесть на ближайший рейс и присоединиться ко мне в этой непростой миссии.

Отец считал, что во всем нужно обвинить Эдварда — задурил голову мне, молодой и легковерной, и теперь мы, как хиппи, колесим по стране и не признаем капиталистических ценностей, вроде собственного дома или стабильной работы.

— Это больше похоже на нее, чем на меня, — возразила я.

— Зато ей это будет понятно, — в защиту своей версии добавил Чарли.

Я готовила ужин, Эдвард немного помогал, а Чарли в основном таскал что-то со сковороды, обжигая пальцы.

— Она же меня возненавидит, — заметил Эдвард.

— Моя тёща меня тоже ненавидела, — пожал плечами отец. — Когда женишься, всегда есть такая вероятность.

— А почему мы против дома? — спросила я.

— Если у вас не будет адреса, она не нагрянет с внезапным визитом, — объяснил Чарли. — Скажем, что Эдмунд — коммунист и вообще против частной собственности.

Услышав, как отец по старой памяти снова начал коверкать его имя, Эдвард отвернулся, пряча усмешку.

— Пап, — я бросила на Чарли осуждающий взгляд.

— Перебор, да? — ничуть не смутившись, спросил он.

— Немного.

— Ладно, — вздохнул отец. — Для начала я просто позвоню ей, скажу, что ты объявилась, живая и здоровая. Это в любом случае самое главное. Скажу, что подробностей пока не знаю. Потом что-нибудь придумаем.

Мы уехали вечером, оставив Чарли наш новый адрес и добавив в телефонную книгу мой номер, который он тут же набрал, проверяя правильность. Он вышел проводить нас, и остался стоять перед домом. Я смотрела на него в зеркало, пока мы не повернули, замечая, что он хмурится, размышляя о чем-то.

Чарли собирался поговорить с Рене, как только мы уедем, ему предстояло первым встретить этот ураган и постараться выстоять перед ним. Мне не нравилось, что я не делаю этого сама, но Чарли был прав, Рене слишком долго мучила неизвестность, и не её вина, что мы не можем объяснить ей причину.

— Похоже, нас благословили, — прервал мои раздумья Эдвард. — Как считаешь?

— Когда это?

— Он назвал Рене моей тёщей, — улыбнулся Эдвард. — По-моему, хороший знак.

— Да, и собрался настроить её против тебя.

— Я думал, он шутит. Нет?

— Не уверена. Несправедливо, что он злится на тебя после всего, что ты сделал.

— Думаю, вероятность разозлить тестя, когда женишься, даже выше, чем снискать ненависть тёщи, — с глубокомысленным видом изрёк он, рассмешив меня. — Так что, не беда.

— Мы ещё не поженились, Эдмунд, а ты уже записан во враги для всей моей семьи.

— Это временно. Я ведь очарователен, знаешь?

— Это правда, — ответила я, протянув руку, чтобы прикоснуться к нему, пробежать пальцами по волосам, погладить прорезанную ямочкой щеку.

Эдвард повернулся, хулигански прикусив меня за палец. Фыркнув, я опустила руку ему на колено.

— Думаешь, он в порядке? — спросила я.

— Немного шокирован, — подумав, ответил Эдвард, — Сердит, но, в целом, да. Он хорошо всё воспринял.

— Надо послать Билли корзину фруктов с благодарностью.

— А вот это меня, пожалуй, не радует, — нахмурился Эдвард.

— Что?

— Ты не почувствовала запах, когда мы вошли?

— Какой?

— Билли Блэк был там совсем недавно, приезжал лично.

— Ты имеешь в виду после нашей встречи с Сэмом?

Эдвард кивнул в ответ.

— Я думаю, это было вчера.

— Чтобы рассказать обо мне? О хладных? — поняла я. — Зачем? Думал, Чарли отвернётся от нас?

— Не знаю. Мне скорее в этом поступке видится сообщение для нас, — сказал он, повернувшись ко мне. — Договор расторгнут.