Melissa rebirth (гет)

В начале ноября погода сильно испортилась. Горы стали серыми, небо хмурым, озеро напоминало заледеневшую сталь, а земля каждое утро белела инеем. Дожди учащались, и утром меня встречало не солнце, а туман, не дававший нормально проснуться. Окклюменцию и легилименцию я освоила достаточно хорошо для своего возраста, и Снейп решил, что стоит вернуться к ней на четвертом или пятом курсе. Также он дал мне отгул на пару недель. Время я потратила не зря, составила список того, чему бы хотела научиться.

Однажды в субботу, когда библиотека была пуста из-за того, что многие отправились в Хогсмид, около трёх часов я искала книги для легкого и познавательного чтения в библиотеке. Мадам Пинс была удивлена, когда я — маленькая девочка — принесла ей стопку книг, из-за которой не было видно даже моей макушки. В ней было шесть толстых книг, связанных с зельями и заклинаниями; изначально их было свыше двадцати, но прочитав оглавление каждой, я поняла, что многие написаны почти одинаково. И это я еще не была в Запретной секции.

На протяжении октября я записывала заклинания, рецепты зелий в огромные тетради, которые попросила у Гермионы. Благо мои друзья не заметили, а то был бы скандал.

Настал день первой игры в квиддич. К одиннадцати часам стадион был забит полностью, казалось, здесь собралась вся школа, а скорее всего, так и было. Многие держали в руках бинокли. Трибуны были расположены высоко над землей, но, тем не менее, порой с них сложно было разглядеть то, что происходило в небе. Изначально я не хотела идти, так как полностью увлеклась прочтением очередной книги, ведь через месяц был срок их сдачи, а они, как я говорила ранее, огромные. Но Малфой вытащил меня на улицу под предлогом того, что мне стоит развеяться. Отказы все равно не принимались, мальчики угрожали вынести меня, даже если я буду сопротивляться. Делать было нечего, поэтому сейчас я сидела возле Малфоя и ждала начала игры.

Судила матч мадам Трюк. Она стояла в центре поля, держа в руках метлу, ожидая, пока команды выстроятся друг напротив друга.

— Посмотри на плакат, который держит Уизли, — смеясь, сказал Драко, протягивая мне бинокль.

Взяв его, я увидела развернутое на трибуне знамя, которое гласило «Поттера в президенты».

Я усмехнулась; резко повеяло ностальгией, от чего на сердце мгновенно потеплело.

— Игра начинается, дай бинокль, — шепнул Драко и аккуратно забрал его у меня.

Я не слушала комментатора, а смотрела на Поттера, парящего где-то вверху.

— Гол! Гриффиндор открывает счет! — донеслось с трибуны.

Внезапно кто-то громким криком привлек внимание к Гарри, и все взгляды устремились на него. Его метла резко перевернулась в воздухе, потом еще раз, но он удержался на ней, хоть и с трудом. А затем весь стадион ахнул. Метла неожиданно подпрыгнула, наклонилась и сбросила Гарри. Теперь он висел в воздухе, одной рукой вцепившись в рукоятку.

Я выхватила бинокль у Драко, ничего не сказав. Тот вопросительно посмотрел на меня, но промолчал.

«Вот Квиррелл и попался, сейчас я на нем попрактикуюсь».

Наведя бинокль на Квиррелла, который стоял неподвижно и не отводил взгляда от Гарри, я прошептала:

— Легилименс.

Не успела я почувствовать проникновение в сознание Квиррелла, как он упал на землю.

Метла Гарри резко выровнялась. Как только он вскарабкался, внимание всего стадиона приковал Фиггс, державший в поднятой руке золотой снитч.

— Сборная Слизерин победила со счетом сто шестьдесят — семьдесят, — не скрывая разочарования, проговорил в микрофон результат Ли Джордан.

Игра закончилась.

После неё мы пошли в гостиную, где все праздновали победу и поздравляли игроков.

Так как я не сильно любила толпу, да и делать мне там было нечего, я ушла в комнату, где уже сидели девочки.

— Снова за книги? — спросила Дафна.

— Да, — односложно ответила я, ища страницу, на которой остановилась.

* * *

Приближалось Рождество. В середине декабря, проснувшись поутру, я вместо тумана обнаружила, что замок укрыт толстым слоем снега, а огромное озеро замерзло. В тот же день близнецы Уизли получили несколько штрафных очков за то, что заколдовали слепленные ими снежки, и те начали летать за профессором Квирреллом, врезаясь ему в затылок. Идея была придумана мною ещё давно, когда только начался декабрь. Мы с Тео очень хотели вернуться обратно домой, туда, где вместо тыквенного сока мы будем пить яблочный, а вечера будут проходить не за уроками, а в компании папы. К тому же, в школе было ужасно холодно, и подхватить болезнь было проще простого.

— Поверить не могу, что кто-то останется в школе на рождественские каникулы, потому что дома их никто не ждет, — громко произнес Драко Малфой. — Бедные ребята, мне их жаль…

Малфой посмотрел на Гарри, произнося эти слова, а Крэбб и Гойл громко захихикали.

— Малфой, если ты сейчас неправильно взвесишь порошок, я залезу тебе в голову, — угрожающе произнесла я, измельчая позвоночник морского льва.

Гарри сделал вид, что ничего не слышит. После первого матча, в котором Гриффиндор проиграл по вине его метлы, Малфой не перестал его дразнить, а наоборот старался задеть ещё сильнее.

После урока я немного замешкалась, поэтому мальчикам пришлось меня подождать.

— Давай быстрее, а, — нервно сказал Теодор, покачиваясь с ноги на ногу.

— Мы куда-то спешим? — последовал вопрос на недовольство брата, я же не отрывалась от пергамента, на котором дописывала эссе.

— К Поттеру, — ответил Драко.

— Откуда у тебя такая тяга к нему, Драко? Ты что… — Не успела я закончить, как Теодор защекотал меня.

— Если. Ты. Не прекратишь… Я тебя убью! — я пыталась выговорить эти слова, укатываясь со смеха.

— Вышли отсюда! Не хватало, чтоб вы ещё сломали что-нибудь! — появился профессор Снейп.

— Теодор, иди сюда! — крикнула я брату, уже стоявшему возле двери.

— Догони! — усмехнулся тот.

— Не стоит бегать по Хогвартсу, — строго произнёс Снейп, но, не слушая его, я сгребла вещи в сумку и, оставив эссе, убежала за братом.

Выбежав из кабинета, я устремилась за Тео, который то и дело оборачивался, дразня меня. Когда мы выбежали из подземелий, он резко остановился, и вскоре я поняла причину. Впереди стояли Гарри, Рон и Хагрид, который держал пихту, они о чем-то разговаривали.

— Вы загородили весь проход, может, дадите пройти? — с дерзостью в голосе спросил Тео.

— Да-да, простите, — пытаясь убрать пихту с прохода, проговорил Хагрид.

— Давайте идите, куда шли, — Рон подгонял нас с явным недовольством в голосе.

— Уизли, а ты пытаешься немного подработать? Копишь себе на что-нибудь? — начал язвить Тео.

— Полагаю, после окончания школы он планирует остаться здесь в качестве лесника. Ведь хижина Хагрида по сравнению с домом твоих родителей — настоящий дворец, — растягивая слова, поддержал Теодора догнавший нас Малфой.

Рон, сжав кулаки, уже собираясь накинуться на Малфоя или Теодора, но я произнесла:

— Тронешь хоть пальцем, попробуешь на вкус слизней, а они, думаю, не очень вкусные.

Палочка уже лежала у меня в руке.

Уизли опешил.

— Вы пожалеете о сказанном, — злобно произнес он, после чего моя палочка вернулась в карман мантии.

Мы с мальчиками прошли мимо Хагрида и его пихты, ушли в Большой зал, ведь скоро должен был начаться обед. Зал выглядел потрясающе. В нем стояло не менее дюжины высоченных елей: одни поблескивали не растаявшими сосульками, другие сияли сотнями прикрепленных к веткам свечей. На стенах висели традиционные рождественские венки из белой омелы и ветвей остролиста.

— Поверить не могу, что завтра каникулы, нужно ещё подарки купить, — произнесла я, облокотившись на плечо Теодора.

«Папин подарок готов, Теодора тоже, осталось раз, два, три…тринадцать. Мерлин, как много. А что подарить Драко? Как же сложно…»

— Ты придумал, что подарить Драко? — шепнула я Тео.

— Нет, но, думаю, надо что-то, что связано с квиддичем.

После того, как пообедала, я оставила мальчиков в Большом зале и направилась в спальню, чтобы забрать книги и отдать их в библиотеку.

По пути туда я встретила «Золотое трио».

— Поттер, после ужина встречаемся здесь, есть разговор о Фламеле. Верну тебе должок.

Услышав знакомую фамилию, они зашептались и пошли дальше.

Вечером после ужина я подошла к библиотеке. Гарри ждал меня там.

— Привет, Гарри. Идем.

Я открыла дверь заброшенного класса.

Зайдя в него, мы увидели у стен поставленные одна на другую парты, посреди комнаты лежала перевернутая корзина для бумаг. У противоположной стены стояло красивое большое зеркало, оно было обрамлено золотой рамой с каким-то орнаментом и стояло на подставках.

— Фламель создал философский камень. По легенде, камень мог превратить любой металл в чистое золото. Также можно было приготовить эликсир жизни, который делал бессмертным того, кто выпьет его, — сказала я, подходя к зеркалу.

Заглянув в него, я застыла. В отражении стояла красивая молодая девушка, а рядом с ней — парень с платиновыми волосами.

Я невольно зажала рот рукой. Сердце сжалось.

— Что там? — обеспокоенно спросил Гарри.

— Не подходи! Стой на месте! — крикнула я, хотя голос предательски дрожал, а ноги стали ватными.

Гарри не двигался.

Возле нас в отражении бегали девочка с русыми — такими же, как у меня — волосами и мальчик, точная копия Драко.

— Мерлин… — шепнула я и потянулась рукой к зеркалу.

Отражение резко изменилась, когда я дотронулась до зеркала. В нем теперь также была я, но глаза мои горели огнём, волосы запутались, а кожа стала ещё бледнее. В руке было множество чужих палочек. Отражение, увидев меня, засмеялось, пустило зеленый луч в другую сторону и убежало.

Я отдернула руку. От увиденного меня начало воротить, слёзы ручьём покатились по моим щекам и я медленно отошла к парте и облокотилась на неё, тяжело дыша.

— Там показаны твои мечты, желания, — тихо проговорила я, закрыв глаза.

В следующую секунду я услышала:

— Мама?.. Папа? — прошептал Гарри.

Без понятия, сколько времени прошло, но из моих глаз до сих пор лились слёзы, я плакала, почти не всхлипывая.

Первое желание, отобразившееся в зеркале, ещё можно было понять, не каждый день ты попадаешь в мир «Гарри Поттера» и дружишь с кумиром многих девушек, но второе совсем выходило за рамки понимания, хотя отрицать то, что от Пожирателей Смерти я не готова избавиться своими руками, было бы невероятно глупо.

В один момент в голове что-то щёлкнуло: желание быть у власти, до боли заносчивое, быть лучше всех остальных и в придачу желание разобраться с Пожирателями вполне себе объясняли картину, получившуюся в зеркале. Главное, чтобы эти желания не вылезли мне одним местом.

— Я вернусь к вам, обещаю, — вставая, сказал Гарри. — Ты как?

— Уже лучше, — ответила я и вытерла слёзы, которые застыли на щеках.

— Нам нужно идти, вставай, Мелисса, — он протянул мне руку.

Вцепившись в неё, я кое-как встала.

— Откуда ты знаешь про Николаса Фламеля? — спросил Гарри, когда мы вышли из класса.

— В справочнике вычитала. Хорошего Рождества, Гарри, — пожелала я и убежала в гостиную.